ЧАСТЬ I
ГЛАВА I
Свита Гостибоя, князя города Гандофар, приближалась к городским воротам. Стража на стене начала суетится, перед воротами показался воевода и полсотни воинов. В городе Спаргопит не жаловали непрошеных гостей. Кто может знать, что на уме у внезапно появившегося у стен князя соседнего города, с которым нет ни войны, ни мира, как, впрочем, и со всеми соседями.
Гостибой ехал впереди отряда, мерно покачиваясь в седле, он знал, что его примут в Спаргопите, будто он дорогой гость. Внешне все будет чинно и благородно, но нужно все время держать ухо востро, что бы ночью никто не воткнул кинжал в спину. Предложение, с которым Гостибой решил навестить князя города Спаргопит Маруна, должно было его очень даже заинтересовать, а значит, у них появятся взаимные интересы, поэтому Гостибой особенно не опасался за свою жизнь, хотя и не собирался расслабляться, временный союзник, это все-таки не друг. «Переговорить обо всем лучше как можно быстрее, - размышлял Гостибой, - задерживаться здесь на долго вовсе не входит в мои планы, да и чем быстрее разъясню, с чем пожаловал, тем быстрее перестану быть врагом, стану союзником». Гостибой посмотрел на воеводу, ехавшего рядом, лицо суровое, спина прямая:
-Светигнев, ты чего такую рожу-то страшную скорчил? Мы же не резать их скачем, а союз заключать.
-Не могу я при виде их другую рожу сделать, она сама так вытягивается. Готов меч выхватить и крошить их на куски.
-Ты язык прикуси, сейчас они нам нужны живыми, это уже потом подумаем, как и у них на шее петлю затянуть.
-Язык прикушу, а вот рожа так и останется, она мне неподвластна. – Он захохотал.
Гостибой натянул поводья, останавливая коня, до высыпавших им навстречу ратников оставалось около полутора десятков шагов. Воевода скомандовал отряду сопровождения остаться на месте, после чего они с князем пустили коней шагом. Подъехав к «встречающим» Гостибой остановил коня. Вперед выступил высокий, широкоплечий, статный воин:
-Я Перегуд, воевода славного города Спаргопит. – На лице этого воителя так же не было приветливого выражения. – Приветствую тебя Гостибой, правитель города Гандофар, что привело тебя в наши земли?
-Я пришел, что бы разговаривать с князем Маруном, а вовсе не с каким-то воеводой. Скажи об этом князю и пропусти меня вместе со свитой в город. – Гостибой с удовольствием наблюдал, как воевода побелел от гнева, и несколько мгновений перебарывал в себе желание выхватить оружие.
-Хорошо, я передам твои слова Маруну, - проворчал воевода и, протиснувшись между воинами, скрылся за крепостными воротами.
-Светигнев, пусть отряд подойдет поближе, - обратился Гостибой к своему воеводе, ему доставляло удовольствие щекотать нервы ратникам Спаргопита. Он отметил скользнувшую по их лицам тревогу.
Воевода махнул рукой, пять десятков дружинников княжеской свиты пустили коней вперед, и встали за спинами воеводы и князя. Воины начали разглядывать друг друга.
Дружинники Спаргопита были облачены так же, как и княжеская свита, в кольчужные брони, и шлемы, вот только шлемы у ратников княжеской свиты были с бармицей - кольчужным ожерельем, закрывающим шею. Вооружение разнилось сильно. Ратники Спаргопита держали в правой руке длинные копья, а в левой круглые щиты. За поясные перевязи были заткнуты боевые топоры.
Княжеская свита была вооружена дорогими мечами, которые покоились в ножнах, свисавших с поясной перевязи, щиты убраны за спину, у седел некоторых ратников приторочены луки.
***
Марун был в тронном зале, восседая на своем роскошном троне, он лениво наблюдал за танцовщицами, выплясывающими танец, призванный, очевидно, разжечь в мужчине сладострастное желание. Одеяния его были ничуть не менее роскошны трона: меха, дорогие ткани, множество золотых украшений. Кольца усеивали буквально все пальцы. На шее, свисая на массивной золотой цепи, покоился медальон, сверкавший драгоценными каменьями, символ властителя Спаргопита. Волосы стягивал золотой обруч, так же щедро усеянный каменьями. Выражение лица князя, было скучающим, он явно был пресыщен всеми удовольствиями, которые может предложить столь высокое положение. Казалось, ничто не может вырвать его из этой полудремы.
Когда в тронный зал вошел Перегуд, скучающий взгляд правителя медленно переполз на него, на мгновение в глазах сверкнул интерес. Воевода подошел и наклонился к нему, что бы точно знать, что тот его слышит:
-Всесильный, к воротам города, со свитой, прибыл Гостибой. Говорит, пришел, что бы разговаривать с тобой, просит что бы его пропустили в город вместе со свитой. – Перегуд замолчал, дожидаясь ответа.
Марун пошевелился, облизал губы и вздохнул, издавая при этом хрипы... Скучающее выражение лица ушло, глаза заблестели интересом.
-Сколько человек свиты?
-Пять десятков, все вооружены мечами. Кичится дорогим оружием собака, небось, все что было собрал, что бы свиту вооружить.
-Ага, пять десятков говоришь? Так, - он почесал шею, а затем подбородок, - пропускай, только разоружи всю свиту. Оружие оставь только Гостибою. Скажи, дескать, у нас так всем положено. Лазутчиков пошли, пусть окрестности осмотрят, может они еще где отрядец схоронили.
-Он, кажись, вместе со своим воеводой прибыл, воеводу тоже разоружить?
-С воеводой говоришь? Нет, воеводу не надо. Пусть у него тоже оружие останется, видимость защищенности. Все иди!
Перегуд развернулся и вышел из зала. Марун хлопнул в ладоши, музыка стихла, танец прекратился. Танцовщицы, вместе с музыкантами, поспешили оставить зал. Марун начал размышлять, о чем же Гостибой хочет с ним говорить, и почему не побоялся приехать сам. Почему не прислал посла? «А что если снять с него голову и дело с концом, - думал он, - а пока в Гандофаре смута, взять там власть? Гостибой недавно взобрался на трон, проложив к нему кровавую дорогу, перебив не только своих старших братьев, но и задушив, как поговаривают, отца. Сейчас в его вотчине еще не так спокойно что бы он мог на долго уезжать. Хотя с другой стороны, отсылая посла и часть преданных людей сам остаешься как на плахе, поэтому то что он прибыл лично не так уж странно. Видимо у него есть какое-то дело способное упрочить его трон. Вот только какое? Какого лешего он надумал? Не уж то привел войско? То, что мы лазутчиков выслали оно правильно, пусть проверят. Ну, сучий сын, если привел войско лично буду пытать, уши резать, ногти рвать».
Марун постарался сесть на троне прямо, величественно, однако его жирное, обрюзгшее тело слушалось не очень хорошо. Он давно разменял четвертый десяток, и хотя многие люди в этом возрасте еще сохраняют здоровье и силу, как будь то кузнецы, Марун из-за своих пристрастий к хмельным напиткам и женским ласкам выглядел как растолстевший дряхлый старик. Практически все время он проводил с наложницами, в пьянстве и разврате. У него было пятеро сыновей. Двоих старших сынов он убил когда тем исполнилось пятнадцать и четырнадцать лет, побоявшись того что они вскоре обретут силы и захотят отобрать у него власть. Трое младших были у него под присмотром, не дай бог начнут окружать себя соратниками. Это уже настоящий повод для подозрений.
Наконец Марун умостился на троне более-менее прямо. Его лицо отражало противоречивые чувства. С одной стороны его разбирал интерес с чем же пожаловал Гостибой, а с другой стороны он его опасался. Гостибой молод, амбициозен и силен, он совсем недавно толкаясь локтями отвоевал трон, в его жилах молодая и горячая кровь, даже если он пришел с миром и деловым предложением, нужно десять раз подумать прежде чем ударить по рукам.
В тронный зал вошли телохранители. «Молодец Перегуд, распорядился», - подумал Марун. Шестеро телохранителей встали за троном, по три с каждой стороны. Роскошь в снаряжении телохранителей отражала пристрастие властителя, буквально помешанного на золоте и богатстве. Они были вооружены удивительно красивыми и богато отделанными мечами, в рукояти которых были вставлены рубины, ножны отделаны дорогой кожей с оттиском. Шлемы на них были позолоченные, с наносником. Длинные добротные кольчуги, наручи. Щиты убраны за спину, негоже их в руки брать раньше времени, еще подумают что боятся кого-то. Тем более что в стенах тронного зала множество бойниц, из которых в неугодных мгновенно полетят стрелы. Так что в случае чего, времени что бы взять щит в руку будет предостаточно. Марун много сделал, что бы обезопасить себя, потому и дожил до своих лет.
В тронный зал вошел писарь, а за ним челядины с небольшим столом для письма, который поставили по левую руку от правителя.
***
Гостибой вместе со Светигневом и еще пятью ратниками шагали по коридорам княжеских палат следом за воеводой. Как и ожидал Гостибой, всю его свиту разоружили, оставив оружие лишь ему и его воеводе. Он взглянул на Светигнева, рука которого лежала на рукояти меча, а взгляд буравил спину военачальника Спаргопита. Гостибой положил руку ему на плечо, а взглядом указал, что бы тот держал себя не так воинственно, Светигнев дернул плечом, но руку убрал.
Перегуд остановился перед большими двустворчатыми дверьми, ведущими очевидно, в тронный зал и развернулся к ним лицом. Гостибой услышал за спиной шаги, обернувшись он увидел, что коридор за их спинами заняли вооруженные ратники. На секунду он решил, что явиться вот так было полным безрассудством, но вскоре сделав суровый взор глянул на военачальника:
-Это еще зачем?
-Для вашего спокойствия, - ответил Перегуд, расплывшись в улыбке, - ведь всегда приятно знать, что спину прикрывают.
-А, ну раз для спокойствия тогда все понятно, - Гостибой уже вновь взял себя в руки и держался расковано. А вот Светигнев снова схватился за свой меч и, отметив, что Гостибой смотрит на него, быстро выпалил:
-Это тоже для спокойствия.
Перегуд немного пободавшись взглядом со Светигневом развернулся к дверям и навалился на них. Двери распахнулись, и они вошли в тронный зал.
Марун восседал на троне обратив свой тяжелый взгляд к вошедшим. Гостибой и Светигнев остановились в нескольких шагах от возвышения на котором стоял трон. Перегуд занял свое место подле князя по правую руку.
-Доброго здравия тебе Марун, - немного склонившись начал Гостибой, - пришел я к тебе как к мудрому правителю, славному воину и ближайшему соседу. Пришел просить о помощи в очень нужном деле, нужном я думаю для обоих наших городов. Но прежде чем начнем разговаривать прошу тебя отослать всех своих людей, никто не должен знать о чем пойдет речь кроме тебя многомудрый и твоего воеводы.
«Льсти, ласкай его слух, прогибайся. Он нужен тебе, ты должен добиться того зачем пришел», - думал Гостибой.
Марун махнул рукой, и все ратники вместе с телохранителями и писарем как один поспешили удалиться.
-Ну, говори с чем пришел, и какой помощи хочешь у меня попросить.
Гостибой еще раз поклонился, он понял что добился расположения к себе:
-Пришел, что бы предложить тебе встать во главе военного союза, который и предлагаю заключить.
-Военный союз?
-Да именно, могучий враг вырос у нас под боком, и вскоре он может пойти войной на наши земли.
-Я понял, о каком враге ты говоришь, но они живут мирно и не похоже что собираются идти войной. В то же время обладают такой силой, что выступать против неё не под силу ни одному городу.
-Да, войной они не идут, но подумай какой ущерб наносит это соседство. Ремесленники бегут, крестьяне бегут, торговцы везут им самый лучший товар. Они продают нам изделия наших же ремесленников очень дорого. Скоро некому будет шить для нас одежду, сеять хлеб, ковать оружие и вот тогда они придут и возьмут нас голыми руками. Кроме того, они полновластно владеют огромным рудником, а значит могут изготовить для себя столько оружия и брони сколько будет угодно, вооружат до зубов такую армию, против которой не устоит никто.
-Они очень сильны…
-И поэтому мы должны ударить уже сейчас пока они не стали еще сильнее. Если мы победим в этой войне то станем правителями самого могучего государства, с несметными богатствами.
-Да это так, но я по-прежнему не понимаю, как мы сможем противостоять им?
-Если использовать военную хитрость, то можно побеждать в сражениях не обнажая оружия, - «это я только что и сделал, уговорив тебя» - подумал Гостибой.
-И какое же войско ты хочешь выставить? – Не унимался в своих сомнениях Марун.
-Сорок сотен воинов. По двадцать от каждого города.
-Да если мы уведем в поход по двадцать сотен воинов каждый, кто же останется прикрывать наши стены?
-Как раз сейчас такое время, что нашим соседям не до нас, и вряд ли кто-нибудь из них надумает снарядить поход. Именно поэтому то я и прибыл сейчас.
-Ну, толкуй, что знаешь, почему сейчас не страшно оголить города?
-Для твоего города опаснее всего Скилур, но мои лазутчики выведали, что Апий готовит поход на него. Увязнув в этой войне им не будет дела до Спаргопита, поэтому оставив полторы сотни воинов и вооружив столько же мужчин горожан можно не опасаться вернуться к закрытым воротам.
-А о своем городе ты как позаботишься?
-Я уже позаботился, подогрел золотом распри внутри правящей династии Камасарии. Теперь Гойтан думает не о походах, а о том, как остаться в живых и удержать при этом власть. Благодаря моему золоту его старший сын Див вооружает людей и готовится взобраться на трон.
Марун улыбнулся. Улыбался он видимо своим мыслям о том, что не зря держит своих сыновей под пристальным вниманием.
-Что ж я удовлетворен тем, что ты мне сообщил и готов возглавить поход. Пусть воеводы обговаривают все что необходимо, а мы давай-ка займемся более важными делами, хмельным медом и девками.
Он хлопнул в ладоши, в тронном зале появился служка:
-Да, господин?
-Сегодня пир, все лучшие запасы на столы, у меня дорогой гость!
Служка убежал передавать приказ, а Марун обратил свой взор к Гостибою, на лице которго была довольная улыбка.
Гостибой добился чего хотел, и наслаждался тем, как этот глупец легко уверил в то, что Гостибой нуждается в его военном опыте и что этот жирный боров должен встать во главе военного союза, потому что мудр.
-Хмельной медок и девки это лучшее завершение долгого пути и сложной беседы, но мне бы хотелось обсудить все подробности.
Глаза Маруна расширились от удивления, у него в голове не укладывалось как это так, отложить такое предложения.
-Ну, что ж, - выдохнул он, - давай говорить.
-Пусть твой воевода спрашивает, что его интересует, - Гостибой перевел свой взгляд на Перегуда.
Марун слегка кивнул, разрешая воителю заговорить.
-Войско в сорок сотен воинов не хватит для открытой битвы с врагом, если он объединит силы то нам несдобровать, а силы он объединит, в этом я думаю сомневаться не приходится.
-А мы сделаем так что бы он не успел объединить силы! – вступил в разговор Светигнев.
-И как же мы это сделаем?
-Если продвигаться от города к городу быстро, у них не получится объединиться.
-Как может быстро передвигаться такое войско? Что бы прокормить такое количество воинов нужно будет множество обозов с продовольствие, которые будут тормозить продвижение. Разве не так? – Оскалился Перегуд.
-Нет, - нахально обронил Светигнев, - ты забываешь, куда мы идем. Их города и селения полны продовольствия, а переходы между ними не такие длительные. Так что войско мы обеспечим в пути.
-Это ладно, но что бы взять стены города быстро нужны осадные орудия, которые если их везти с собой так же будут приостанавливать продвижение войска, а строить их на месте и вовсе долго.
Сомнения воеводы были верными но на все эти вопросы у переговорщиков были готовы ответы:
-Ты забываешь о числе, с которым мы идем на них. Прибегнув к штурмовым лестницам, и тактике таранного пролома мы вскроем их города.
В тронном зале стало тихо, кажется, теперь Перегуд исчерпал все вопросы, оставалось договориться лишь о точном времени и задачах каждого войска.
-Ну, теперь многомудрый Марун мы можем и начать пировать, а воеводы и без нашего присутствия договорятся об остальном.
Марун кряхтя сполз с трона и направился к двери, дружелюбным жестом предложив своему гостю последовать за ним, что Гостибой не преминул сделать, чувствовал он себя сейчас самым умным, хитрым и изворотливым.
***
Утром следующего дня княжеская свита взяла путь в направление стен родного города. Гостибой и Светигнев вновь скакали в авангарде.
-Как прибудем в город собери два, три десятка лучших своих воинов, у меня будет для них особенное задание, они очень облегчат задачу взятия Тевтара.
-Добро, лично отберу самых матерых и опытных. – Кивнул Светигнев.
-Скоро, огромные земли станут нашими. – Выдохнул Гостибой, расправив плечи.
-Да, и тогда нам уже не нужен будет этот старый дурак, которому я с удовольствием перережу глотку.
ГЛАВА II
Солнце уже искрилось в капельках утренней росы. Роса в этот день была, как всегда, очень обильная, ведь ночи еще довольно холодные, а солнышко в течение дня греет ощутимо. Весна замечательное время. Это была первая весна за многие годы, когда Вукодраг принадлежал себе. Нет, он не был пленником или заключенным, просто находясь на службе у князя чувствовать себя свободным весьма затруднительно. Сегодня был тот самый день, когда он в последний раз проснулся в казарме.
Время его службы подошло к концу. Много лет минуло с тех пор как его, еще совсем мальчишкой, оторвали от семьи и привезли в Аргот. Сильно изменился Вукодраг с тех пор. Сначала повзрослел, затем заматерел. Руки из мальчишеских плетей стали огромными туго перетянутыми мускулами ручищами. Широченная спина свидетельствовала, что этот человек большую часть жизни махал на право и налево чем-то очень тяжелым. В общем, обычная фигура для конника. Лицо за годы службы было исчерчено шрамами, на подбородке шрам был очень толстый и заметный, честно говоря, все остальные вообще по сравнению с ним терялись. Нос несколько раз поломанный и сросшийся под разными углами был так же далеко не украшением для лица. Но, тем не менее, он обладал не отталкивающей внешностью, а скорее внешностью человека, который внушал уверенность того, что зря никого не обидит и в обиду не даст. Во всем его виде была настоящая мужская надежность, которую обычно первым делом отмечают все женщины.
Положенные двадцать лет службы прошли. И он вопреки ожиданию многих своих друзей решил вернуться в родную деревню. Это желание для всех окружающих было по меньшей мере странным. Мало кто уходил со службы, во-первых потому что мало кто доживал до её окончания, а во-вторых отслужив в княжеской дружине двадцать лет можно было занять неплохое место среди учителей для новобранцев. Но Вук, будучи человеком военным до мозга костей, почему-то мечтал вернуться к себе в деревню и продолжить жизнь обычным крестьянином. Со стороны казалось, что этот человек ничего и никогда делать, кроме как махать блестящей на солнце полоской металла, не сможет. А он в свою очередь давно и твердо решил, что жизнь по военному распорядку для него окончена, что звон металла по прошествии положенного времени службы, должен остаться в прошлом. Все кто его знал, были уверены, что он не уйдет со службы, ведь он был признанным мастером клинка. Зачем ему так кардинально менять свою жизнь? Почему не продолжить заниматься тем, чем действительно умеешь? На все эти вопросы Вук никому не отвечал. Он ответил на них для себя. Больше ему ничего и не требовалось.
Вукодраг поднялся со своей постели в обычное время подъёма. Для человека прожившего много лет по одному и тому же распорядку сложно проспать большее, чем на то отведено время. Натренированный организм сам даст побудку в положенное время. Выйдя на улицу, он поймал себя на мысли о том что именно сегодня его жизнь потечет совсем не так привычно как это было раньше. Сегодня он не должен завтракать вместе со всеми, не должен отправляться на двор для тренировок, а затем заступать в караул на крепостную стену. Нет! Сегодня у него будут совсем другие заботы. Сегодня нужно собираться в дорогу! Сегодня воевода отдаст последние распоряжения, которые будут касаться непосредственно его. Сегодня он оставит службу. Сегодня он тронется в путь!
Выйдя на улицу Вук широко расправил плечи и сделал глубокий вдох, выпятив грудь, после чего пошагал к колодцу, где молоденькая кухарка набирала воду.
-Доброе утро Вельмира уже хлопочешь? – пророкотал он своим далеко не тоненьким голосом.
-Хлопочу конечно, надо же кормить вас здоровяков таких, а то чего доброго разбушуетесь, так ведь и разнесёте тут все, – с ласковой улыбкой ответила девица.
Они с Вуком давно нравились друг другу и частенько когда была возможность отправлялись на сеновал за конюшнями, где предавались любовным утехам. Вельмире очень нравился этот могучий вояка. Она думала: «как может, такой огромный и с виду страшный воин быть настолько ласковым и нежным в отношении к женщине?» Как-то не вязалась его внешность с той лаской, которую он проявлял по отношению к ней. Да и кроме того, в отличие от остальных обитателей казарм которые донимали всех без разбору обитательниц жилья для челяди, Вук был верен ей и никому не давал её в обиду. За что Вельмира проявляла к нему далеко не дружескую заботу.
-Сегодня ты собираешься оставить Аргот? Я слышала, как об этом говорили твои соседи по казарме. Они думают, что ты все-таки никуда не уйдешь, – на её лице от улыбки не осталось и следа.
-Я уйду, кто бы и что бы не говорил. – Коротко отрезал Вук и взглянул в ей в глаза.
В глазах девушки читалось такое смятение, которое вот-вот должно было перерасти в рыдания.
-Я так надеялась, что ты все-таки откажешься от своей идеи покинуть службу, - голос Вельмиры начал дрожать, – мне будет здесь без тебя очень тяжело, ты же знаешь, что я уже не смогу без тебя! Как ты можешь меня оставить?
-Не хочу я никого оставлять. Хватит! Успокойся!
-«Хватит! Успокойся!» Какие непривычные слова для кухонной девки! Кто мне еще их скажет кроме тебя? Вук останься, прошу тебя! Я не смогу здесь одна.
-Я решил уйти, и это решение окончательное, хотя и довольно непростое. Скажи лучше, если бы тебя отпустили, осталась бы ты здесь хоть на день больше срока?
-Если бы ты был здесь, то осталась бы а если нет, то от меня через миг бы и след простыл! – Всхлипывая, проговорила девушка.
-Больше мне ничего знать не нужно.
Со стороны кухни послышалась брань, и подхватив ведро полное воды на ходу утирая слёзы Вельмира побежала на кухню.
Постояв молча некоторое время, Вук достал из колодца ведро ледяной воды и выплеснул его на себя. Затем стоя в мокрых портках, достал еще одно ведро колодезной воды, сделал несколько больших глотков, умыл лицо и поплелся в казарму, где уже никого не было. Завалившись на своё место он подумал, что, наверное, впервые за все время лежит вот так, один во всей казарме, а не машет как обычно своим мечем на тренировочном дворе или греет задницей камни крепостной стены. Мысли текли как-то очень сумбурно. Было столько дел, но они все были настолько необычны, что он не знал с чего начать. «Первое что нужно сделать – подумал он – это одеться! – на суровом лице появилась улыбка – Да точно! Это сделать надо! Затем собрать весь свой скарб в седельную сумку, которую мне подарил Истома! Грубая конечно сумка, но ведь его, как и меня забрали очень маленьким, так что его умение обращаться с кожей скорее врожденное. Наверное, его отец очень хороший кожевенный мастер. После этого пойду на кухню поем и объяснюсь с Вельмирой. Ну а потом уж к воеводе, на тренировочный двор! А потом… А там видно будет, поди палкой то не погонят».
Поднялся и начал одеваться. Натянул на себя шерстяную рубаху, подвязался тесемкой, одел портки. Заученными до автоматизма движениями надел дощатую броню. Голову увенчал металлический шлем, с бармицей и наносником, нос украшал орнамент, а поверхность шлема была украшена серебряными пластинами. На пояс удобно и легко легла перевязь с мечом в ножнах, обтянутых кожей. На спину как заплечный мешок взлетел красный, круглой формы, деревянный щит, умбон и венец были начищены, венец мелодично позвякивал, задевая за чешуи. Недолго подумав, Вук решил в кое то веки не тащить на себе щит, ведь сегодня он не на службе. На выходе из казармы Вук надел на запястья наручи, широкие добротные, с орнаментом, затянул ремешки, так чтобы наручи не болтались, постоял немного и побрел на кухню, предчувствуя тяжелый разговор.
С кухни веяло запахом свежевыпеченного хлеба и вареного мяса. Войдя в столовую комнату, Вук сразу же направился на свое любимое место к столу стоявшему в углу. С этого места хорошо было видно вход, да и спина, прижатая к стене, была как бы на своём месте. Он давно уже не обращал внимания на то, какое место занимает в помещении, военная выучка подсознательно подсказывала, где будет, в случае чего, самая безопасная и тактически удобная позиция. Усевшись, Вук грянул по столу кулаком. В столовой комнате показался повар, как обычно потный и с засученными рукавами.
-Неси чего-нибудь покусать!- потребовал Вук тоном, не терпящим пререканий.
-Так ведь дружина вся уже позавтракала. Придешь теперь на обед. Кормить вас всех поодиночке дня не хватит, - попытался показать зубы повар.
-Я тебя чего спрашивал что ли, кого ты уже покормил? - Вставая с дубовой скамьи, пророкотал Вук. - Быстренько неси каши с мясом да побольше. Я сегодня к дружине уже не отношусь, могу есть, когда захочу. Да, Вельмиру пришли ко мне.
-Вельмира занята на кухне чего она тебе?
-Нет ну у тебя явно что-то с пониманием слов человеческих. Может пинок увесистый поможет разуметь что нужно?
-Да тихо, тихо не шуми. Сделаю как просишь. Просто вишь как запарился – извиняющимся голосом пояснял повар, – все утро наперекосяк. Да еще ты пришел не вместе со всеми. За тобой Вук такого сроду не припомню. Всегда первый.
-Припомнишь, нет ли, нет уже Вукодрага дружинника. Есть Вукодраг вольный человек. Потому и пришел отдельно от всех. Привыкать пора не стадом баранов на выпас ходить, а самостоятельно в одиночку. Кстати сказать, скоро и прокармливаться придется самому.
-Ну, так чего ж раньше не сказал что у тебя повод то такой. Я для такого случая из своих запасов тебе медка хмельного налью. Что бы меня лихим словом не поминал в жизни вольной.
-Да не за что мне тебя лихим словом поминать. А мёд ты все-таки тащи. Отведаю за твоё здравие.
-А чего тебе девка то кухонная понадобилась? Вон, полон двор челяди, с делом да без дела болтается, а тебе занятую подавай.
-Это уж я сам разберусь кого мне надо. Нужна бы была просто девка для утех, не стал бы у тебя помощницу забирать. Ты лучше мне вот что скажи. Какой там у вас порядок? Сильно ль тебе она нужна? Или заменить немудрено?
-Да заменить то немудрено, особо. Просто эта уж, сколько помогает, все знает где чего и как на моей кухне устроено, а новую, гонять и гонять надо. В общем, сперва немного её помучить придется. А так, она ж не одна у меня там на посылках, справимся в случае чего. А ты почему интересуешься?
-Да, так. Интересно. Ну нечего болтать, слышь как в животе то урчит. Давай уже поесть чего-нибудь.
-Сейчас прикажу девке твоей, что бы принесла. Только ты уж больно на долго её не задерживай. Нам уже обедом пора заниматься.
-Ладно уж, деловой. Долго не задержу.
Повар скрылся за кухонной дверью. Мысли Вука тем временем перенесли его в родную деревню. Очень он хотел оказаться поскорее там, дома. Что его там ждет? Жив ли еще отец? Как там сестренки да братишки? Поди уж поженились все. Ну, ничего. Скоро все узнается. Чего там да как. А пока надо тут дела все доделать.
Удар чашки о стол вывел его из задумчивости.
-Прошу, – с деланной вежливостью сказала Вельмира.
-Ну чего ты? Сядь поговорить надо.
-О чем говорить будешь?
-О переменах больших, вот о чем. – Вук проглотил ком вставший в горле. – Не умею я речей красивых говорить. Скажу, как умею. Люба ты мне. – Вельмира попыталсь было вставить слово. – Подожди, договорю. Извини, что раньше этих слов тебе не сказал. Извини, что сейчас прощаясь все-таки говорю. Но решение моё покинуть город и вернуться к себе в деревню окончательное. Знаешь, что я это давно уже задумал. Потому прости ты меня. Лихим словом не поминай. Светлым лучиком была ты для меня в последние годы. Если что и буду с улыбкой вспоминать так то в первую очередь тебя. А теперь иди… Долгое прощание лишние слёзы.
-Вук да как же…
-Иди, нечего слёзы лить! Решил я все уже.
Девушка кинулась ему на шею, поцеловала в губы и душа рыдания побежала ну кухню. Вукодраг остался один. В этот момент он не то, что уже есть не хотел, он думать об этом не мог. Он оперся локтями на стол, закрыл лицо ладонями и затих. Посидев так несколько минут, Вук все же заставил себя есть. Не чувствуя вкуса он съел все что принесла Вельмира и осушил кружку с хмельным медом. Посидев немного и почувствовав, что может нормально, как прежде, держать спину прямой он встал из-за стола и направился к выходу.
ГЛАВА III
На тренировочном дворе было как всегда шумно. Свист стрел, звон мечей, брань мастеров. Воевода стоял на парапете и вовсю хохотал, наблюдая за тем как мастер мечник то и дело отвешивал увесистый шлепок по заднице плоской стороной учебного меча, мальчишке с котором вел учебный поединок. Они кружились по двору в учебном бою, но парнишка пока еще не умел как следует двигаться, да и всех уловок боя на мечах не знал, поэтому, раз за разом, ловко скользнув за спину своему ученику мастер награждал его шлепком. Все остальные отроки стояли в стороне и наблюдали за тем, как действует их учитель. Вук вспомнил себя. Когда-то он тоже получал эти обидные удары. Но злость, которую он от этого испытывал, умелый учитель направлял в нужное русло и Вук довольно быстро в отличие от своих друзей все схватывал.
Этот же мастер был конечно умел, но опытный взгляд Вукодрага сразу выхватил из его движений прорехи в технике. В действительности он был годен только для тренировок самых молодых воинов. Даже еще не воинов, а просто мальчишек, которым судьба приготовила ими стать.
-Будь здрав! – Прогремел голос воеводы, который заметил появление Вука. – Время твоей службы прошло. Говорят, ты все-таки хочешь оставить службу.
-Правду говорят Градобор, оставлю, как есть оставлю.
-Ну, посмотри, с кем ты меня оставляешь! Давай принимай этот молодняк под свое крыло да учи ратному делу!
-Какой из меня учитель? Не учил никого и никогда! Я ж могу только подзатыльники раздавать.
-Так то в первую очередь и нужно. – Расхохотался воевода. – Эй, Кулага подойди ко мне, – обратился он к мастеру, продолжавшему учебный бой. Тот приказал отроком разбиться на пары и бороться. После чего быстро вбежал на парапет. – Вот ты мне скажи, много ли ума надо, что бы учить молодняк?
-Ума то много не надо. Тут самое главное опыт нужен. Самому нужно деталь боя чувствовать. Тогда и силён будешь и молодых научить сможешь.
-Эх, как славно поёшь. – Градобор начал раззадоривать мастера. – Вот ты учишь их почему? Потому что я тебе так приказал! А место учителя заработать нужно. Вот Вукодраг, на мой взгляд, достоин занимать это место больше чем ты, хотя отказывается.
-Так может и не достоин, раз отказывается? – запыхтел обиженный Кулага – Отслужил много, повоевал много, так ведь и я, повоевал. Так с чего он более достоин. Если ты воевода так считаешь, так пусть покажет свою силу в бою и решим спор.
-Так тому и быть, – пробормотал, ухмыляясь Градобор. – Только пойдемте в зал для тренировок княжеских телохранителей, что бы вас молодняк не видел.
Пройдя через тренировочный двор, все трое скрылись в пристройке основных палат, где и располагался тренировочный зал телохранителей князя. Телохранителей у князя Аргота давно уже не было, некого ему было бояться, а вот зал для тренировок остался, в нем тренировался сам князь.
-Ну, Вук давай, я ж знаю, что его место это твоё место, да вот только как тебе это объяснить? Так может сам поймешь?
-Эх, я же просто хочу спокойно со всеми распрощаться! Ну, зачем так все усложнять то? Не останусь я на службе и все тут! Пусть Кулага и дальше спокойно учит отроков ратному делу…
-Ты никак испугался, – перебил его не на шутку распаленный мастер, – хочешь поединка избежать.
-Нет! – отрезал Вук, взяв в руки тренировочный меч и круглый тренировочный щит.
Его примеру тут же последовал Кулага, и они закружились по залу. Вук решил покончить с этим боем как можно быстрее, тем более что надо поставить на место этого наглеца. Кулага, делая кистью руки в которой держал меч круговые движения начал наступать. Вукодраг сделал несколько шагов вправо и принял первый удар на щит, после чего в один прыжок оказался за спиной у Кулаги шлепнул его мечом и отвесил такой пинок, что тот упал носом в пол, не успев даже выставить перед собой руки.
Смех воеводы загремел под сводами тренировочного зала. Кулага подхватился было снова в атаку, но Градобор остановил его жестом руки:
-Хватит, отвоевался уже. Только же учил мальцов этому приёму, а сам на него и поймался. Это тебе наукой будет, а то богом себя среди них чувствуешь. Негоже тебе на ветерана зубы то скалить, негоже. Почитай все равно, что на меня бы пасть разинул. Ладно, отправляйся на двор соколов своих гонять. – Взгляд воеводы отыскал Вука. – Ну, видишь, ему самому еще в дружине надо быть, опыта набираться а тебе на его месте. Я тебя все время при себе держал, потому что нужен мне рядом такой воин. Потому ты до сих пор на коне да с мечом, а этот вон видишь уже на тренировочном дворе так и думает что раз он тут так значит у него семь пядей во лбу. Ну, куда ты собрался? Здесь ты нужен! Это же твой хлеб! Дело ратное, так как тебе не всем поддается! А ты его на крестьянскую жизнь разменять хочешь.
-Решил я все уже.
-Заладил ты: решил да решил. Ладно, бог с тобой, девица ты что ли, тебя уговаривать, думал что колеблешься да вижу давно у тебя в душе все по полочкам. Пойдем по стене прогуляемся, посмотрим как там служба идет.
Вукодраг по своему обыкновению был немногословен и лишнего не говорил, да и чего тут говорить, когда воевода сам обо всем скажет, о чем нужно спросит. Выйдя на стену Градобор начал рассказывать, что и как насчет него решено:
-За службу справную награда подобающая быть должна. Посему коня своего забрать можешь. Ты его сам с жеребенка воспитал, пусть он при тебе и останется. Тем более что вряд ли, такую зверюку, другой кто-ниубдь к себе приучить сможет. Казначей тебе кошель даст с деньгами. Обзаведешься скарбом необходимым. Все свое оружие да доспехи с собой забирай. Доброй памятью тебе будет. От меня же тебе благодарность. Долго мы с тобой вместе воевали. Теперь-то не будет у меня такого надежного человека.
Вот и все вроде прощаться можно. Может, сам чего попросить хочешь?
Вук даже удивился. Не ждал он не только награды, но и того что ему будет позволено просить для себя.
-Есть просьба, – не думая, начал он, - на кухне помощницей девка работает, Вельмирой кличут. Как бы мне её с собой забрать? Может выкупить её? На кой черт мне золото в деревне то моей? Пусть те деньги в казне останутся, а я её заберу.
-Эх да забирай просто так черт с ней. Чего, девок что ли мало, авось не обеднеет кухня то. Что я не воевода что ли если такого подарка своему самому надежному человеку сделать не могу, – на лице воеводы появилась улыбка. Казалось, он был рад тому, что Вук попросил его о чем-то, а он смог выполнить просьбу. Ведь во времена походов Градобор не раз приказывал ему отправляться на смертельно опасные задания, на которые тот шел не задумываясь, как и подобает хорошему воину.
-Благодарю тебя Градобор. Детям своим про тебя рассказывать буду. Ну, не поминай лихом! Мне в путь собираться пора.
-Будь здрав Вукодраг!
-Будь здрав Градобор!
Они хлопнули друг друга по левому плечу, Вук развернулся и пошел по стене к оружейной башне. А оттуда через двор к казначею. Получив свой кошель, Вук направился к конюшням.
ГЛАВА IV
Конюшни располагались за казармами. Представляли они собой длинный сарай с коридором по середине, справа и слева были стойла для лошадей. С боку был пристроен еще один сарай, в котором хранилось сено и овес, а также были комнаты для конюхов. Вся конская сбруя была в конюшне в двух переделанных специально для этого стойлах.
Еще издалека Вукодраг почувствовал знакомый запах конного двора. Запах, лошадиного навоза и мочи, обычный и очень привычный. До его слуха донеслось ржание коней. Как он любил этих животных. Будучи лёгким конником, его жизнь зачастую зависела от выучки и быстроты лошади, на которой он был в бою, и его это животное никогда не подводило. Своего теперешнего коня он начал воспитывать и ухаживать за ним когда тот был еще совсем жеребенком. Это была его собственная инициатива. Большинство дружинников предпочитало получить уже взрослого, выученного коня. Вук же видел в лошади не просто подспорье в битве, он видел в этом животном друга, самого надежного и верного который, в отличие от людей никогда не предаст, хотя бы просто потому, что не умеет. За лошадьми во время пребывания дружины в городе ухаживали конюхи. Однако к коню Вукодрага никто из них старался лишний раз не приближаться. Строптивая была у него лошадка. Кто не по нраву и укусить мог, а то и лягнуть. Никого кроме хозяина к себе не подпускал. Единственное, что отваживались делать конюхи, так это кормить и поить его. Кличку коню Вук дал вполне соответствующую Рагоза. Что же было в нём самое удивительное так это то, что даже лакомство, будь то корочка хлеба или сладкие шарики заячьей капусты, этот конь принимал исключительно из рук хозяина.
Навстречу Вукодрагу вышел главный конюх.
-Будь здрав Ольбег! – поприветствовал он его – Как там мой зверь? Накормлен? Напоен?
-Будь здрав Вукодраг! – отозвался конюх – Всё с твоим конем нормально. Чего с ним за ночь случится то? Ты ж от него не отходишь. Вот только он сегодня с утра меня опять куснул, когда я его кормить пришел. И как ты с ним справляешься? Не конь-пес цепной.
-Так по мне хорошо, что он никого к себе не подпускает, так и воспитывал. У животного один хозяин должен быть, а все остальные враги почитай, зла от них ждать должен.
-Ну, может оно и так, только тяжко с ним. Ну да ладно… Зачем пожаловал то? Дозорный отряд ускакал давно.
-Забираю я Рагозу. Кончилась наша с ним служба, домой пора, – на его лице появилось выражение умиротворения.
-Чего получается, тебе его пожаловали, лично? Ну, добро, забирай, будет спокойствие в моей конюшне наконец-то.
-Сбрую принеси к стойлу.
-Уже иду – сказал Ольбег и бодрым шагом направился в конюшню.
Вукодраг подошел к стойлу, где стоял Рагоза, тот, увидев хозяина, довольно зафыркал.
-Ну, здорово дружок. Как ты тут? Соскучился уже? – конь боднул Вука как бы говоря: «где был то так долго, всю ночь тут один конюшню сторожу».
Появился Ольбег с седлом и уздой. Вукодраг принял у него сбрую, после чего надел на Рагозу узду. Конь, казалось, сам влезал в неё, предвкушая возможность размять застоявшиеся ноги. Затем Вукодраг, водрузив на него седло, быстрыми умелыми движениями затянул подпругу. Вук взял коня под уздцы и вывел на улицу. Взобравшись в седло, он шагом пустил его шагом по узенькой улице в направлении кухни.
***
В столовом зале Вука встретил повар с удивленным видом:
-Чего проголодался уже что ли?
-Нет, не проголодался я! У меня другое дело. Придется обидеть тебя немного. Воевода велел отпустить Вельмиру, моя она теперь!
-Чуяло моё сердце, что эти расспросы об укладе на кухне не просто так. А что, думал, если у меня тут все были бы сильнее повязаны, не разрешил бы тебе воевода забрать её? Это ж не княжеская кухня, это там все на вес золота. Все проверенные, перепроверенные, чтобы, ни в коем случае, отравить кто-нибудь не вздумал.
-Ладно, ладно. Давай отпускай девку, – Вук уже не мог терпеть, хотелось скорее обнять эту хрупкую фигурку.
Кряхтя, повар поплелся на кухню. Через несколько мгновений, после того как за ним закрылась дверь, из неё вылетела Вельмира с таким радостным визгом как будто её определили в княгини Аргота, а не отдали простому дружиннику. Она кинулась на шею Вукодрагу и начала душить его в своих объятиях, он же выглядел немного растерянным. Она осыпала его лицо, а затем и руки поцелуями. Вук скинул с себя оцепенение и заключил её в объятия, заставляя немного остыть, вернуть себе рассудок, потерянный от такой замечательной новости.
-Я знала, знала, что ты меня не бросишь, – она начала плакать, но это уже были слезы счастья.
-Будешь растить моих сыновей? Разделишь со мной судьбу крестьянина? – Вук ощущал себя таким потерянным, будто он стоит маленький, провинившийся, перед своим отцом. Лицо Вельмиры же приобрело серьёзный, но еще более счастливый вид.
-О лучшей судьбе для себя я и не мечтала, я подарю тебя могучих мальчуганов, которые, силищей своей не только не отстанут, но и будут превосходить отца.
-Ну тогда да-а-в, – Вельмира заткнула его своим поцелуем.
-Дай хоть маленько осмыслить свалившееся на голову счастье, – она затихла в его объятиях, а он как мальчишка боялся даже пошевелиться. Так они замерли.
-Все пойдем. Собирать думаю тебе нечего. Какие пожитки у кухонной девки?
-Да пожитков никаких, – подтвердила Вельмира.
-Вот тебе кошель, отправляйся на улицу ремесленников, купи у портного для себя платье. Затем сбегай на рынок купи вяленого мяса и хлеба.
-Будет сделано, – игривым голосом прозвучал ответ.
-Встретимся у колодца, дайка кошель сюда, – он взял кошель вынул две золотых монеты и отдал их Вельмире, – вот этого тебе хватит, а я еще одно дельце сделаю.
Она тут же убежала выполнять распоряжение. Вук снова направился на конюшню. Где сразу же нашел Ольбега, занимающегося своей работой: привидением в порядок конской сбруи.
-Ольбег, мне еще одна лошадь нужна. Можешь помочь?
-Могу помочь, если конечно тебя такое устроит.
-Какое, не томи, говори?
-Если возьмешь Стешку, то отдам её тебе, но она совсем уж старая стала. Её уже пора в плуг. Тут её кормить, смысла нет. Думаю двадцать серебреников для неё вполне нормально.
-Идет, - Вукодраг вытащил две золотые и протянул их Ольбегу.
-Э, не, пошли в казначейскую, я эти деньги конечно сразу возьму на наши нужды, но если без казначейского глазу все сделаю, с меня голову снимут.
Быстро сделав все необходимое в казначейской, Вук направился к скорняку, где приобрел узду и старое седло. Оседлав кобылку, он сел на своего разбойника и с удивлением заметил, что старуха Стешка в компании Рагозы держит голову высоко как молодая.
***
У колодца его уже ждала Вельмира, в руках у неё был небольшой узелок. Увидев Вука верхом на коне, тянущего за собой вторую лошадь она опешила.
-Ты что, хочешь что бы я тоже верхом ехала? – Голос подрагивал от волнения.
-А ты что думала, что мы пешком пойдем?
-Да я ж верхом никогда не ездила. К тому же в сарафане это сделать будет дюже сложно.
-Придется тебе мужские портки купить да рубаху. А то я что-то сразу не подумал.
-Купила я портки да рубаху тебе, а носить сама буду.
-Ну, вот и славно что не придется к мастеровым еще раз идти.
-Пойдем в казарму, переоденешься, сейчас там нет никого. А я седельную сумку заберу да оружие.
Как и ожидалось, в казарме никого не было. Вук закинул за спину щит, а колчан со стрелами, лук в налучье взял в правую руку. Обернувшись и взглянув на Вельмиру, он чуть было не расхохотался. Девка и впрямь купила портки и рубаху для него, потому что сейчас на ней все висело практически до земли, но она, ничуть не растерявшись, уже закатывала рукава и плотнее завязывала воротник. Через минуту вид был вполне сносный. Они вышли на улицу.
-Ну и как на неё залазить то?
-Как, как? Как все, так и ты: ногу в стремя, во-о-о-т, руками за седло, вот так. Подтягиваешься да садишься. Кобылка старая уже, смирная. Не бойся. Я рядом.
Через секунду Вельмира была в седле с суровым видом человека делающего что-то в первый раз и боящегося глупо выглядеть. Вук пристроил седельную сумку, укрепил на ней лук слева, колчан занял своё место по правую руку, оседлал Рагозу и пустил его шагом по улице к центральным воротам города. Вельмира, действуя так же как он, добилась повиновения Стешки и та, так же шагом пошла вслед за Рагозой.
Увидев Вукодрага, дружинники стоявшие у ворот достали мечи и начали бить ими о щиты, отдавая честь именитому ветерану решившему оставить службу. Вскоре все дружинники, находившиеся на стене, последовали их примеру. Вук еще шире расправил плечи и поднял голову. Выехав за ворота он обратил свой взор к солнцу, был уже полдень.
ГЛАВА V
Вскоре Вельмира держалась верхом уже довольно уверенно. Стешка бодро несла её на своей не молодой спине. Рагоза все время порывался перейти на рысь, но Вук сдерживал его, понимая, что его спутнице пока что будет сложно справляться, если они пустят лошадей рысью.
День выдался прекрасный. Они ехали по широкому полю, простеравшемуся так далеко, на сколько хватало взгляда. Солнце приятно пригревало спину и плечи. На траве вдоль дороги там и тут сидели бабочки. Вокруг всадников постоянно крутились стрекозы ловившие мошек, которые донимали лошадей. По дороге к городу тянулись повозки. Давая волю своему коню, Вук пустил его по траве, еще такой зеленой и сочной не выжженной немилосердным летним солнцем. Из-под копыт, будто брызги, в разные стороны прыгали кузнечики, их стрекотание, такое мерное и приятное как плеск воды, разносилось кругом и ласкало уши. Сегодня Вук уже не надеялся добраться до окраин Волчьего леса. Вельмира должна окрепнуть в седле. А вот завтра, к вечеру, если будут идти на рыси, можно будет заночевать на опушке и полакомится свежей зайчатиной или какой-нибудь другой дичью.
День тем временем клонился к закату. Вельмира выглядела уставшей, ей конечно уже давно было тяжело держаться в седле, но она старалась не подавать виду. Вообще неопытному человеку очень не просто долгое время ехать верхом. Спина начинает ныть, ягодицы горят, ноги затекают. Вук был даже удивлен, что она до сих пор не попросила отдыха, «все-таки сильная девка», подумал он. Нужно было выбирать место для ночлега, вскоре он приметил недалеко от дороги маленькую рощицу из нескольких березок и кустарника. В этом месте пробивался родник от чего там и развилась бурная растительность, резко контрастирующая со степным пейзажем. Ему было знакомо это место. Здесь частенько останавливаются для отдыха крестьяне и торговцы, направляющиеся в город. Однако сейчас поблизости никого не было. Оно и не удивительно, в весеннюю пору у всех много забот и предпринимать путешествие в город, например, крестьянам абсолютно незачем.
Здесь они и решили заночевать. Тем более что хворост, для костра, можно было раздобыть только тут.
Вукодраг спешился и поспешил помочь Вельмире, которая начала слезать со Стешки. Встав на ноги, она неуверенной походкой направилась к полулежащему дереву на которое и села растирая ноги под коленями. Он же расседлал Рагозу и Стешку, которую сразу же стреножил. Рагозу он не стреноживал, тот сам никогда далеко от хозяина не отходил, находясь, все время, в прямой видимости. Подходить его Вук приучил по свисту, как верного пса.
Подойдя к Вельмире, он опустился радом с ней на корточки:
-Болят? – участливо поинтересовался он.
-Ничего, затекли немного. Сейчас пройдет.
-Завтра болеть будут, - в его голосе звучали нотки жалости.
-Здесь красиво. Непривычный для меня пейзаж. Я давно не покидала стен города, с прошлого лета, когда меня послали собирать жгучие травы для кухни.
-Да для уставшего путника место в самый раз. Ты пока посиди, а я хворост соберу. Солнце уже село, скоро стемнеет.
Он направился поглубже в рощу, где, немного порыскав, отыскал несколько толстых веток, маловато конечно, но если умело поддерживать небольшой огонь до утра должно хватить, тем более что ночи уже короткие.
Вернувшись, Вукодраг развел костер, около него положил седла, Вельмира тут же устроилась на своем, по мужски, скрестив перед собой ноги. Были уже густые сумерки. Вук достал из седельной сумки длинную веревку и направился за Стешкой, которая ускакала довольно далеко. У него не было желания утром её искать. Он привязал её к крайнему дереву, оставив такой запас веревки, что бы она могла и дотянуться до ручья и вдоволь пощипать травы.
Вельмира тем временем уже достала из своего узелка вяленое мясо и хлеб.
-Поедим и ты сразу спать, а я за костром посмотрю да сон твой постерегу.
-А сам что же спать не будешь?
-Я тебя перед рассветом разбужу. Один из нас бдеть должен. Место у нас хорошее, но опасное. Разбойников много здесь рыщет, потому как торговые караваны в Аргот и дальше к северным городам следуют по той дороге, по которой мы ехали.
Она дожевала мясо, запила его водой из бурдюка, сладко потянулась, выпрямляя уставшую за день спину, свернулась калачиком, положив голову на седло.
-Такой странный день, - сонным голосом начала говорить она, - с утра была кухонной, бесправной девкой, а сейчас невеста свободного человека. Промысел богов не иначе, - через несколько секунд от неё доносилось только мерное сопение.
Вукодраг кинул в костер дровишку, повернулся к нему спиной, что бы не слепить глаза, и начал напряженно вглядываться в темноту, прислушиваться к шорохам. Влажные от ручья палки потрескивали в костре. На душе Вука же покоя не было. Они с Вельмирой находились сейчас в опасности, так как двое одиноких путников могут показаться разбойникам лёгкой добычей, а поживится, было чем. Лошади, конская сбруя - неплохой трофей, который можно получить, малой, по их мнению, кровью с двух путников, тем более что один из них женщина, а ей тоже всегда найдется интересное применение. Он снял с себя перевязь. Меч вынул из ножен и положил на колени, немного посидев, Вук покопался в сумке и достал оттуда тряпицу и небольшой бутылёк с маслом.
Он немного смочил тряпицу маслом, после чего закрыл бутылёк и убрал его на место. Поднеся меч поближе к свету, он критически осмотрел клинок. Сначала одну его сторону затем другую. Меч был хорошей закалки, почти нигде не было выщерблин, он очень дорожил им. Вукодраг уделял своему оружию времени ничуть не меньше чем своему коню. Именно поэтому он дожил до своих лет, стойко перенося тяготы военной службы и дальних походов.
Он упер остриё меча в землю и прижал его ступней правой ноги, рукоятка же легла на бедро левой. Рука с масляной тряпицей заскользила вдоль клинка, он будто ласкал его, глаза были полны смыслом, взгляд сосредоточен, движения плавные от эфеса к острию и обратно. В его глазах читалась просьба не подводить, ни на секунду не застрять в ножнах в момент смертельной опасности, не переломится, отражая могучий удар противника. Он будто объяснял, что они нужны друг другу. Перевернув его, Вук проделал все то же самое со второй стороной, в глазах блестел свет костра, отражающийся от клинка. Вновь осмотрев лезвие, он встал, закрепил перевязь, и вставил меч в ножны. Лихим движением выхватил его и тут же убрал обратно. Несколько раз это повторив, и оставшись довольным свободой движения своего оружия, он снова опустился на седло, положив меч на колени. Ночь, кажется, не готовила никаких сюрпризов. По крайней мере, эта ночь.
***
На востоке начала заниматься заря. Вельмира, до сих пор ни разу не шелохнувшись, продолжала спокойно сопеть, хотя, кухонной девке, в это время пора уже начинать хлопотать, долго спать ей обычно не приходилось. Вукодраг никак не решался её будить, но, тем не менее, ему тоже нужно отдохнуть, что бы чувствовать себя бодрым. Впереди еще довольно долгий путь. Он сходил, вымыл руки в ручье и прислонил холодные ладошки к её щекам, глаза девушки приоткрылись:
-Уже пора? – Еле разобрал он её слова, - Я же только уснула. – Она попыталась отстраниться.
-Вставай засоня, ночь к концу подходит, - наконец её глаза полностью открылись, но шевелиться она отказывалась.
-Холодно.
-Садись поближе к костру. Ночь холодная была, – он посадил её, - Ноги, руки грей, пока я не сплю.
-А потом что, нельзя?
-Потом в огонь не смотри взгляд не притупляй пока сумерки густые, чего неладного почуешь, сразу меня буди. Поняла? – Он попытался напустить на себя вид как можно серьёзнее, а сделать это было трудно, глядя на неё еще качающуюся, заспанную и туго соображающую.
-Поняла. Сразу будить, - она с кряхтением распрямила спину, вчерашняя конная езда даром не прошла.
-Ты разомни спину шевели ею через боль, сделаешь, как я советую, боль легче станет а затем и вовсе уйдет.
-Хорошо, ой-ой-ой, так и сделаю. – Лицо было мученическим, но она начала гнуться взад и вперед. – Тебя когда разбудить то?
-Я сам проснусь. Будить меня только если опасность какая будет.
Он улегся и начал проваливаться в сон, давая себе установку проснуться, как только полностью рассветет.
***
Открыв глаза, он увидел над собой чистое небо, на котором не было ни одного облачка. Он огляделся. Вельмиры около костра небыло, зато было нарезанное мясо и хлеб.
-Я как раз вовремя, - услышал он знакомый голос, она шла от ручья, в руках у неё был бурдюк, по горло наполненный водой, - сейчас поедим и в путь?
-Конечно, сегодня мы должны добраться до Волчьего леса.
-Лес, как я давно не видела леса…
-Ну вот и увидишь. Выглядишь ты свежей и отдохнувшей.
-Про тебя того же сказать не могу, мало ты поспал. Может еще чуточку подремлешь.
-Нет, сейчас у ручья освежусь, и все будет в порядке.
Он поднялся и направился к роднику. Умыл лицо, шею. Тело наполнила бодрость. Вукодраг свистнул Рагозу, который ушел так далеко, что его едва было видно. Тот поднял голову и прислушался. Вук свистнул еще раз, и конь галопом понесся к нему. Прискакав, Рагоза как обычно боднул Вукодрага, после чего невозмутимо принялся пить воду.
Вернувшись к костру, который давно потух Вук сел рядом с Вельмирой, и они наскоро поели. Сборы не должны были занять много времени.
-Научи меня седлать лошадь, - решительность во взгляде Вельмиры поразила его.
-Это зачем?
-Негоже мне при таком женихе не знать, как седлать лошадь.
-Негоже тебе при таком женихе самой лошадь седлать, вот это точно!
-Нет уж, давай учи. Если уж верхом еду так и седлать должна уметь.
-Справедливо. Ну, леший с тобой, смотри сюда.
Он, седлая Рагозу, быстро показал все ремешки и объяснил их назначение, надеясь, что мало уловив, и столкнувшись с трудностями, она бросит это дело. Но она и не думала сталкиваться с трудностями, а напротив, быстро во всем разобравшись, оседлала Стешку. Вукодраг проверил расположение седла и стремян, натяжение подпруги. Ему ничего не оставалось делать, как похвалить спутницу.
-Молодцом быстро схватываешь. Из тебя получится хороший наездник.
-А из тебя хороший учитель. – Она заняла место в седле, и с выражением победителя пустила Стешку вперед не дожидаясь своего могучего спутника.
ГЛАВА VI
Весь день Вельмира расспрашивала Вукодрага о тонкостях верховой езды. Старалась вникнуть во все детали. Недостаток опыта она с лихвой компенсировала старанием и желанием держаться в седле уверенно и красиво. В половину дня она уже легко управлялась со Стешкой на рыси, к вечеру несколько раз пускала её в галоп. На лице было удовольствие от познания такого интересного занятия, и близкого общения с прекрасными созданиями природы, лошадьми. Страх из глаз исчез полностью. Чувствовалась, что всадница нашла взаимопонимание со своей кобылой, и они друг другу понравились. Сторонний наблюдатель ни за что бы ни подумал, что девица, так обращающаяся с лошадью, первый раз села в седло лишь вчера.
На горизонте показалась черная полоска. Это был Волчий лес. Солнце было еще довольно высоко, так что разбить лагерь они успевали засветло.
Вукодраг, до того ехавший чуть позади, поравнялся со своей спутницей:
-Пусти шагом. Почти добрались уже, - он дождался пока Стешка по велению всадницы перейдет на шаг, и натянул поводья, замедляя Рагозу.
-А зачем шагом? Доберемся быстрее, лучше приготовимся к ночи, разве не так?
-Так конечно, но лошадям остыть нужно.
-Ага, запомнить и не забывать! – Она улыбнулась.
-Ты будто готовишься в дружину княжескую, а не в жены крестьянина.
-В жизни все пригодиться может, мало ли чего.
-Сейчас место выберем, я сразу в лес пойду дичь на ужин добывать, а ты Стешку расседлай и привяжи, потом хворост на ночь собери. А там я думаю уже вернусь, потому как дичи в этом лесу тьма. Долго рыскать не придется.
-Хорошо, все сделаю.
Подъехав к краю леса, Вукодраг спрыгнул с Рагозы и снял с седельной сумки налучье и колчан. Вельмира сразу же начала крутится возле Стешки. Гладила её по морде, заглядывала в огромные глаза, что-то шептала, - «прямо таки идиллия» подумал Вук наблюдая за ней. Он поправил перевязь и скрылся в лесу.
Немного углубившись в чащу, охотник начал красться, стараясь ступить, так что бы не одна птичка не прекратила своё пение. Сквозь ветви деревьев пробивался зеленоватый, от обилия молодой листвы, свет. Между стволами тут и там блестела паутина. Весь лес был наполнен пением птиц радовавшихся весне, и занятых сейчас в основном поиском пары для выведения потомства. Наметив себе в качестве добычи зайца, на птиц Вук внимания не обращал, внимательно ощупывая взглядом каждый кустик. Из одного куста показались длинные серые уши. Охотник наложил стрелу на тетиву, оттянул её, и она запела, отправляя стрелу в цель, чуть пониже предательски показавшихся ушей. Стрела угодила, как и рассчитывал Вук, в шею зайца, мучения его небыли долгими. Вукодраг вынул стрелу, обтер её от крови листвой и убрал в колчан. Свежее мясо на вечер было обеспечено и пора было возвращаться.
***
Вельмира тем временем выполнила все распоряжения, которые он ей оставил. Натащила достаточно дров, что бы не экономить их на протяжении всей ночи, расседлала и привязала Стешку и та уже вовсю щипала молодую, сочную траву. Около костра лежали два седла. Два!? Вукодраг поискал глазами Рагозу, тот уже тоже щипал траву, и о чудо! На нём не было седла.
-Чудеса. К моему коню княжеские конюхи спиной не поворачивались, не то что бы седлать его или расседлывать. А ты расседлала, глазам не верю. И что не укусил даже?
Вельмира улыбнулась:
-Нет, не укусил и не сопротивлялся, я ему аккуратненько пошептала, потом погладила, потом расседлала.
-Ну не верю я! Как так? Никого никогда кроме меня к себе не подпускал. Странно…
-Женщины хитрее мужчин, ласковее вот и отношение животных к ним другое. Где лаской своего добьемся, где хитростью. А ты я смотрю уже с добычей, быстро, как и обещал.
-Да, сейчас освежую и на костер.
-А я уже и вертел приготовила. Целиком зажарим, вкуснее будет. А то после зимы на них жирку мало, если кусками готовить половина мяса сухого будет.
-Да будет так. Я освежую, а ты приготовишь.
Через некоторое время тушка зайца уже крутилась над костром, в котором Вельмира поддерживала небольшое пламя что бы мясо не горело на огне а пеклось в горячем воздухе, поднимающемся от костра.
Вукодраг сидел напротив и наблюдал за ней. Вид серьезный, сосредоточенный. Старается вовсю, наверное, очень хочет, что бы приготовленное ею мясо, не просто ему понравилось, а очень понравилось. Она была очень красивой. Всегда светящиеся коричневые глаза, равный аккуратный носик, пухленькие губы.
-Какая ты серьёзная, когда чем-то занята.
Она улыбнулась. Улыбка её тоже не могла оставить равнодушным.
-Скоро уже будет готово, будем есть, а то в животе урчит как будто там зверь какой сидит.
Она взяла тоненькую палочку и проткнула тушку в нескольких местах, крови не было, а значит, можно есть, не опасаясь проблем с животом. Сняв зайчатину с костра, Вукодраг обжигаясь соком, разломал тушку на несколько частей. Вельмира достала какие то травы, которые собрала пока Вук охотился. Они жгли язык, и вкус мяса при этом чувствовался острее. Ужин закончился довольно быстро, заяц легко провалился в пустые животы путников, но голод утолил. Вукодраг собрал все косточки и кишки, затем завернул их в шкуру и отнес подальше от стоянки, что бы их запах, не привлек ночью волков или других лесных хищников.
Сумерки сгущались. Вукодраг смотрел на свою спутницу, сидящую напротив. В её глазах плясали языки пламени. Сейчас она казалась ему еще более красивой, чем раньше. Раньше он видел в ней только женщину, сейчас же узнал как отличного спутника и друга. Она проявляла интерес ко всему, что он любил. В ней не было и намека на капризность большинства молодых девиц. Она не жаловалась на усталость, не просила помочь ей в чем-либо, а наоборот, старалась как можно больше делать сама, как можно большему научиться что бы облегчить их путь. И если поначалу Вук неохотно ей всё объяснял считая что проще сделать все самому, то теперь решил что научит всему о чем она попросит.
Желание разгорелось в нём с невиданной до того силой. Он подошел к ней и опустился на колени. Она порхнула в его объятия. Они слились в поцелуе и повалились в мягкую душистую траву.
ГЛАВА VII
Они лежали в объятиях друг друга. Уже совсем стемнело. Вукодраг поднялся на локтях, затем начал натягивать на себя одежду и броню. Вельмира тоже оделась и села поближе к костру.
-Я уж думала, не притронешься ко мне, пока не доберемся до твоей деревни.
-Голова не тем сейчас занята, да и опасность кругом, это не за городскими стенами. Придаваясь любовным утехам, человек очень уязвим, потому что не в этом мире находится, а в облаках витает.
-Да про облака ты точно прав.
-Давай-ка спать устраивайся. Нам еще по меньшей мере два дня скакать. Так что набирайся сил. Утром вместо меня бдеть будешь, а я посплю.
Она свернулось у костра калачиком, и заснула.
Вукодраг отвернувшись от костра, с мечом в руках, просидел до рассвета, почти не шелохнувшись. Мысли его уже в который раз перенесли домой. Он очень хотел поскорее увидеть отца, который, как он надеялся, еще жив. Отец Вукодрага обзавелся семьёй очень поздно. Он был странником и пришел в здешние места издалека. Когда Вук был маленьким, отец рассказывал ему о своих приключениях, и о тех местах, куда его забрасывала судьба. Больше всего маленькому мальчишке тогда запомнилась история, которая больше походила на сказку, о монастыре, расположенном в Скалистых утесах в котором, по рассказам отца, жили монахи, обладающие невиданной силой. Они могли повелевать стихиями: создавать молнии, ветра, огонь, трясти землю, врачевать сложнейшие раны. Их могущество и не снилось ни одному правителю. Кроме того, они почти не старели и оставались всегда в том возрасте, в котором принимались изучать своё сложное ремесло.
Магическое ремесло поддавалось не всякому, сила магии присуща либо нет человеку, исключительно по рождению. Кроме того, к изучению допускались только после применения заклинания чистой души. Суть его состояла в том, что после его прочтения желающий стать послушником человек погибал от удара молнии, если в его душе была хоть капелька черноты и несправедливости, корысти и властолюбия. Отчасти поэтому, отчасти потому что монастырь был трудно доступным, и мало кто о нем мог рассказать, монахов там было всего несколько десятков, ими становились те, кто искал уединения, и жаждал познания, имел магическую силу, но не знал об этом, и уходил в горы, становясь отшельником. Отец говорил, что магия сама приводила куда нужно, звала в путь и указывала его, приводя странника к воротом монастыря.
Жили они страстью к познанию, и никто из них после принятия в послушники никогда уже не покидал стен монастыря. Каким образом отец набрел на этот монастырь, Вук не знал. Скалистые утесы считались непроходимыми, поэтому что отец там делал, было для Вука загадкой. И почему ушел из монастыря, тоже оставалось загадкой, он на вопросы об этом ничего не отвечал, а лишь замыкался в себе.
Вукодраг встрепенулся. Утренние сумерки. Пора будить Вельмиру и самому спать. Он растолкал спутницу, которая еле, еле могла держать глаза открытыми. Наказал ей быть внимательной и сам провалился в сон.
***
Тревога ледяной змеей проползла по спине и заставила Вука проснуться. Сознание еще не понимало отчего так тревожно, но сон уже начал рассеиваться. На Вукодрага навалились звуки окружающего мира. Он не шевелился, глаза закрыты, тренированное тело само начало готовится к бою. Сердце забилось сильнее, нагнетая силу в мускулах. Утренний сон путников решили потревожить. Мысли бывалого воина потекли быстро без паники и с четкой расстановкой приоритетов: «На стоянке несколько человек. По звукам в легкой кожаной броне при оружии». Ухо само ловило нужные звуки, отбрасывая песню утреннего леса. «Вельмиру связывают, затыкая рот. Она пытается кричать». Вукодраг четко ощутил, что в его распоряжении несколько мгновений. Сейчас закончат с девкой и кинуться на него гуртом.
Он подхватился на ноги, хватая лежащий рядом меч. Глаза сразу схватили обстановку. Разбойников пятеро. Один связывает Вельмиру, четверо уже обступили полукругом, трое ближайших с обнаженными мечами, четвертый с луком в руках, стрела наложена на тетиву, прикрывает остальных.
Некоторое замешательство от внезапного пробуждения «легкой добычи» дали Вукодрагу драгоценные секунды, что бы убрать главную угрозу, лучника. Выхватив из за голенища метательный нож он направил его точно в горло стрелку, который все же успел натянуть тетиву, сорвавшись, стрела улетела в сторону. Ближний из разбойников сделал выпад. Вук отразил удар мечом, ноги, еще как следует, его не слушались, и он решил сделать несколько шагов назад. Неприятели наступали. Разбойник снова попытался нанести удар, но уже окрепший на ногах Вук шагнув ему за руку, отрубил её выше локтя. Вопль раненого разорвал тишину. Вукодраг сделал еще два шага назад. Теперь в действиях сброда, решившего напасть на спящих людей, читался страх. Вукодраг краем глаза увидел, что тот разбойник, который связывал Вельмиру, уже подобрал лук убитого товарища и достает из колчана стрелу. В отсутствии в руках щита, допускать что бы он выстрелил было нельзя. Не подавая вида что прочел его замысел Вук дождался пока разбойник выпрямится в полный рост и начнет прицеливаться и кинул в него меч, прошив его точно посредине груди. Теперь к услугам воина были только его кулаки. Напуганные развитием событий разбойники, приободрились, увидев, что их соперник остался без меча. Они начали обступать Вука с боков. Разбойник, зашедший справа, кинулся на него очень быстрым и довольно умелым движением, однако за секунду до этого выдал свой план резким вдохом. Вукодраг развернулся к нему схватил руку с мечом, и вывернув её насадил его на собственное оружие, в следующую секунду второй разбойник попатылся проткнуть незащищенную спину противника, но Вук, развернув тело убитого прикрылся им как щитом. Теперь у Вукодрага было оружие и всего один до смерти напуганный противник.
Вукодраг подбросил меч в воздух и поймал его отмечая плохую балансировку клинка. Теперь настало время самому перейти в атаку. Он сделал несколько шагов в сторону своего противника, который готовился принять смерть с честью. Несколько выпадов и последний разбойник обильно полил землю кровью.
Оглядев поле боя, Вукодраг перевел дыхание. Рука в теплой, липкой крови. В нескольких шагах сидит с пустым взглядом разбойник, лишившийся руки. Вук подошел к нему. Повалил на спину, ударив ногой в грудь, упер остриё клинка под кадык:
-За тех, кого ты убил спящими, пёс! – резким движением надавив на меч, Вук оборвал его жизнь.
Вельмира пыталась что-то кричать, но с кляпом во рту сделать ей это не удавалось, раздавалось лишь мычание. Вукодраг прошел, собирая свое оружие. Развязывать свою подругу он не торопился. Пусть хорошенько ощутит себя добычей, в следующий раз будет внимательнее в дозоре. Подумать только, чуть-чуть не застали врасплох. Вукодраг тщательно вытер меч и кинжал от крови, подошел к связанной Вельмире. В глазах своей спутницы он прочел дикий, животный ужас. Кажется, ей не требовалось дополнительных разъяснений о том, что могло произойти по её вине. Она и так напугана до смерти. Он вынул кляп и разрезал веревки связывающие руки и ноги. Вельмира разрыдалась, её била нервная дрожь. Вукодраг обнял её одной рукой, вторая вся в неприятельской крови. Она уткнулась ему в плечо и начала успокаиваться.
-Ну, все, давай, вытирай сопли то. Хватит. Ты чего же уснула что ли? – Она, еще немного помолчав, ощутила себя в безопасности. Всхлипывания почти прекратились.
-Нет, вроде.
-«Вроде»… Спала с открытыми глазами, вот как это называется! Ты в следующий раз, когда я что-нибудь говорю, слушай внимательно и делай все так, как приказываю! Смотреть надо в оба, дремоту с себя сбрасывать, иначе толку, что не спишь никакого.
-Поняла, все поняла. Я больше тебя не подведу, прости.
-Простил уже. Ты себя больше подвела. Страху натерпелась. Ладно, давай собираться, надо подальше отсюда убраться. Броню с лучника я сниму, ты её оденешь, крови на ней нет почти! Никаких возражений. Сегодняшние события за собой еще много чего подобного потянуть могут, так что спорить даже не пытайся.
-Не буду. Как скажешь, все сделаю.
-Ну, вот и добро, за дело.
Конечно, Вук понимал, что вряд ли кто-нибудь захочет отомстить им за этих горе разбойничков, но что бы заставить её одеть броню, нужен был весомый аргумент, и этот выглядел вполне правдоподобно.
Вукодраг стянул с лучника броню. Вельмира как могла, нацепила её на себя. Мал этот лучник телом был, так что его нехитрая броня была ей впору. Еще перевязь с мечом и со спины Вельмира вполне сошла бы за разбойника сама. Натянув кожаные сапоги лучника, она достала из кармана в голени метательный нож, покрутила его в руке и сунула обратно.
Вукодраг выбрал самый хороший меч и пояс, подобрал лук, снял налучье и колчан со своей первой, из этой пятерки, жертвы. Быстро оседлав лошадей они поспешили оставить место своей ночевки, ставшее братской могилой для напавшего на них сброда.
ГЛАВА VIII
Лошади шли галопом. Вельмира не оборачивалась, останавливаться у неё желания никакого небыло. Утренние события гнали её вдаль, бежала, как говорят, без оглядки. Была бы пешком, пятки бы вовсю сверкали. Но, уже довольно неплохо изучив характер своей подруги, Вукодраг понимал, что больше подобной ошибки она не совершит. Сам он никакого беспокойства уже давно не испытывал. То, что произошло, могло произойти и вчера, может произойти и сегодня, и завтра. Надо быть к этому готовым. Он готов, Вельмира теперь тоже.
Весь сегодняшний день им предстояло скакать вдоль леса, а значит, к вечеру, они вновь смогут полакомиться свежайшим, парным мясом лесной дичи. К середине дня по оценке Вука им должна была встретится деревня в которой можно будет набрать свежей, холодной, колодезной воды и как следует напоить лошадей, а так же разжиться еще несколькими краюхами хлеба. Нужды в вяленом мясе больше не будет, так как весь оставшийся путь пролегает вдоль леса, в котором на охоту требуется очень мало времени из-за обилия живности.
Солнце взлетело над горизонтом довольно высоко. Нужно было остановиться, что бы перевести дух и поесть. Вукодраг как обычно державшийся чуть сзади, страхуя свою неопытную спутницу, обогнал её и натянул поводья. Рагоза, разгоряченный скачкой, неохотно перешел на рысь, а затем на шаг. Стешка, как ни странно, не давала повода грешить на неё как на старую развалину. Довольно таки бодренькая еще лошадка. Хотя, это можно объяснить легкостью всадницы и наличием рядом молодого жеребца. Лошади пошли рядом, остывая от быстрого бега.
-Остановимся, передохнем! Нужно поесть, разделаемся с остатками мяса и хлеба.
-Ты думаешь мы достаточно далеко ускакали? Вдруг за нами снарядят погоню? – На её лице была тревога.
-Мы разделались со сбродом, вряд ли у них есть такие соратники, которые пожелают рискнуть своей жизнью ради отмщения. Такие люди, как правило, заботятся исключительно о собственной шкуре! – Вук постарался говорить как можно более непринужденно, что бы Вельмира ощутила его полное спокойствие.
-Ну хорошо, давай отдыхать! – Она направила Стешку к лесу, что бы расположится в тени высоких деревьев.
Спешившись, они на скорую руку сообразили завтрак: вяленое мясо, хлеб, несколько пучков лугового щавеля, и жгучей травы. Вельмира отправила очередной кусочек мяса в рот:
-Я хочу научиться стрелять из лука и хоть немного обращаться с мечом. Я буду чувствовать себя гораздо уверенней, если под рукой у меня будет оружие. Никогда бы не подумала, что у меня может возникнуть такое желание, но сейчас я чувствую острую необходимость в этом.
Вук продолжал жевать, не поднимая глаз на свою невесту. Он предполагал, что она попросит его об этом. Кажется, он понял её характер, характер был точь-в-точь как у него самого, с поправкой на женский пол. Оставалось выяснить поправку. Итак, исходя из того, что их характеры очень схожи, Вукодраг сделал вывод, что ему не удастся оставить её просьбу без внимания. Замучает, а потом сама будет пытаться чему-нибудь научится, будет хоть палкой махать, лишь бы добиться своего. Означало это следующие: их путешествие несколько затянется, потому что придется потратить время на то, что бы дать ей азы техники боя на мечах и стрельбы из лука. Он знал, что если он не ошибся в её сущности, она будет сама развивать свои навыки по мере необходимости. Так что азов вполне хватит.
Он поднял на неё глаза, смотрел пристально и серьёзно:
-Ты уверена в своём желании? Беря в руки оружие, которое создано что бы отнимать жизнь у другого человека, ты должна быть готова, что твою жизнь тоже захотят отнять. Ты будешь не добычей для таких, как те, что дерзнули напасть на нас сегодня с рассветом, ты будешь в первую очередь противником жизнь которого нужно оборвать, что бы сохранить свою. – Он забрал из её рук очередной кусочек мяса. – А теперь посмотри мне в глаза, подумай и скажи еще раз, что хочешь учиться обращаться с оружием, хочешь что бы на твоем поясе появилась перевязь с мечом, а у седла лук и колчан со стрелами.
-Я хочу учиться обращению с оружием. Я не хочу быть добычей, не хочу что бы сохранив мне жизнь, кто-нибудь надругался надо мной. Ты оберегал меня в Арготе, теперь я хочу научиться защищать себя сама.
-Другого ответа я не ожидал. Я покажу тебе основные приёмы, расскажу основные правила. Остальному, если придется, пусть боги не допустят этого, научит жизнь. Начну учить ближе к вечеру. На нашем пути скоро будет деревушка, в которой мы пополним запас воды, напоим лошадей, купим хлеба. Как только достаточно от неё отдалимся, разобьем лагерь и я покажу тебе то, что считаю нужным. Теперь ешь, тебе понадобятся силы.
***
Все намеченные дела в деревне сделали быстро, лошадей напоили, хлеб купили, бурдюк водой наполнили. В деревне народу было мало, все работали в поле, так что в домах были только старики да совсем малые дети. Хлеб купили у старушки, которая встретилась у колодца. Люди в деревне относились к чужакам не так плохо, как того можно было ожидать. Вукодраг сразу подумал, что хорошо служил он со своими друзьями, раз люди живут в спокойствии, не зря они жестко карали соседей за какой-либо маломальский набег. Разбойники так же не тревожили деревни, их главной добычей были торговцы, следующие в Аргот, и северные торговые города.
***
Аргот распространял свое влияние на довольно большую территорию. В его власти была территория от Волчьего леса на юге, до форпоста Северные ворота находившегося соответственно на севере, дальше реки Буйной. С запада земли Аргота ограничивались непроходимыми горами - Скалистыми утесами. На Востоке были расположены два форпоста с гордыми названиями Феникс, тот что севернее, и Грифон, расположенный на юго-востоке, между рекой Буйной и Волчьим лесом.
Между Северными воротами и Фениксом располагались два города, правили в которых родные братья князя Аргота. Ближний к Арготу город носил название Мадий, дальний Тевтар. Свою грозную силу Аргот набрал благодаря мудрому правлению князя Ездислава Справедливого. В то время когда все соседние, влиятельные города тонули в постоянных междоусобицах Ездислав опираясь на своих братьев построил крепкое государство с жестким подчинением центру, то есть Арготу. Аргот сосредотачивал в своих руках всю военную мощь, Мадий и Тевтар делили между собой торговлю, а торговать было чем: начиная с товара знаменитых ремесленников трех городов, и заканчивая лесом и железом, в избытке добываемым в руднике Скалистых утесов. Защищенные со всех сторон деревни находившиеся между Буйной и Волчьим лесом, в достатке кормили все три города. Спокойная жизнь крестьян – сытая жизнь городов и всего государства. Выгодное расположение города а также крепкая братская связь между правителями обеспечила процветание и мощь земель Аргота.
Братья Ездислава Справедливого, Святогор, правящий Тевтаром, и получивший прозвище Мудрый, и Любочад младший из трех братьев прозванный Проворным, почитали своего брата, как отца. Ездислав же не пытался узурпировать власть над государством, которое люди прозвали Троеградьем, он не принимал никаких стратегических решений без совета своих родичей, тем не менее оставляя принятие окончательного решения всегда за собой. У него не было советников, он слушал советы исключительно из уст братьев. Они вместе отвоевали Мадий и Тевтар, вместе добились процветания и надежно укрепили границы Троеградья.
Вукодраг участвовал во всех походах во время становления, он много воевал за свою землю и очень любил молодое государство Троеградье, в создании которого он принимал непосредственное участие. Вот уже десять лет Троеградье жило в мире, внутри его границ никаких войн не было. Изредка соседи будь то Спаргопит на севере или Гандофар на Востоке пробовали силы, тревожа пограничные селения, но эти попытки становились все реже, потому что расплата за подобное была страшна. Полностью уничтожать или завоёвывать эти города правители Троеградья не хотели. Они очень четко понимали, что, во-первых, если занять их сразу же начнуться проблемы с дальними соседями, которые опасаясь подобной участи начнут готовиться к войне, а во-вторых удержать очень большую территорию будет дюже сложно, кроме того войны пугают торговцев а это не идет на пользу никому.
***
Итак, оставив деревню позади, путники разбили лагерь в тени деревьев Волчьего леса около небольшого ручья. Такие ручейки, обычно, к середине лета полностью пересыхают, а сейчас поздней весной он был еще довольно быстрым. Вельмира расседлала и привязала Стешку, пошептала ей что-то и с готовностью обратила взгляд на Вукодрага. Тот капался с трофейным оружием и поясом.
-Поди-ка сюда… - Вельмира подошла, Вукодраг начал примерять на неё перевязь, затем, заметив необходимую длину, он укоротил пояс, поправил ножны и одел перевязь на свою спутницу.
-Удобно? Пройдись, посмотри чтобы меч по ноге не бил лишнего. – Она сделала несколько шагов, положив левую руку сверху на рукоять.
-Ну вроде бы удобно, что дальше? – Глаза горели интересом.
-Теперь сними её с себя и одень вновь, что бы было так же удобно. – Она выполнила, что велел Вукодраг.
-Готово. Даже удобнее чем в первый раз.
-Так теперь послушай: первое чему нужно научиться – это быстро выхватывать свое оружие, потому как в ножнах от него пользы мало. Что бы меч мгновенно оказался у тебя в руках нужно действовать вот так. – Вук медленно продемонстрировал все движения: левой рукой схватился за ножны, нагнулся чуть вперед, взялся правой рукой за рукоять и, потянув в сторону от себя, вынул клинок, описав им полукруг. – А теперь со скоростью, которая нужна что бы сохранить свою жизнь, если противник очень близко. – Он вложил меч в ножны и вновь выхватил его, но с такой скоростью, что Вельмира ухватила лишь смазанное движение, да услышала свист рассекаемого клинком воздуха. – Вот так примерно, ты пока тренируйся а я за дичью.
-Ладно, только покажи еще раз медленно. – Он показал все движения еще раз, и взяв лук и колчан отправился в глубь леса.
Зайдя в лес так что бы его небыло видно Вук спрятался за высокую, широченную ель и начал наблюдать за Вельмирой. Она ходила взад, вперед привыкая к мечу висящему у ноги. Выхватила меч, но от стремительности своих движений чуть не свалилась. Убрала клинок в ножны расставила ноги пошире и попробовала еще раз, «что ж - подумал Вук, - вполне неплохо для второго раза, быстро научится всему, если захочет».
***
Когда Вук появился на месте их стоянки вновь, у его пояса болтались два зайца. Вельмира вовсю звенела своим мечом, довольно проворно выхватывая и убирая его назад.
-Ну, уже хорошо! – Похвалил её Вукодраг. – Тело прочувствовало, что нужно делать?
-Кажется да! Покажи, наконец, какие-нибудь приёмы. – Глаза горели, она была возбуждена как ребенок, которому вот-вот покажут что-то очень интересное, что он давно хотел увидеть. Он кинул заячьи тушки к месту, которое собирался определить для костра и повернулся к своей спутнице.
-Главная твоя задача сейчас научится себя защищать. Когда я рядом от тебя больше ничего не потребуется. Навыкам нападения я тебя учить не буду. Если уж тебе это когда-нибудь понадобится, пусть боги этого не допустят, научишься сама. Итак, главное чему нужно научиться, это парировать удары, незачем их принимать кость в кость, нужно направлять оружие противника мимо цели. Понимаешь?
-Да.
-Когда на тебя сверху летит меч, отбей его своим, чуть в сторону, не давая противнику как бы оперется на тебя. Если он неопытен, то такого приема, при правильном его исполнении, может быть достаточно даже для того что бы свалить неприятеля, а потом добить ударом в спину. Теперь попробуй атаковать меня, ударив мечом сверху вниз. Не бойся, меня не зарубишь.
Она встала, выставив левую ногу чуть вперед, и простым ударом, наподобие того каким рубят на кухне мясо, попыталась провести атаку. Вукодраг одним движением выхватил меч и отразил её.
-Вот так! А теперь давай руби с полной силой. – Он рукой поманил её на себя.
Вельмира кинулась в атаку, вкладывая в удар всю силу, которая была в её теле, Вукодраг быстрым движением парировал удар, и она повалилась вперед, упав на колени вслед за своим оружием просвистевшим мимо цели.
-Думаю если во всем этом как следует разобраться, - прокряхтела она поднимаясь с земли, - то с женским проворством вовсе не нужно обладать мужской силой.
-Наверное, ты права. Теперь послушай вот что, атакующие удары могут наносится не только сверху но и снизу, вот таким образом, - он продемонстрировал удар мечом снизу. – При отражении удара снизу нужно крепко держать свой клинок и сильно бить им в клинок противника поближе к его рукояти, тогда меч, если ударить с нужной силой вырвется из руки неприятеля. На обратном движении своего оружия разрубается живот и грудь врага. Пробуй атаковать, - он вновь показал ей как нужно действовать.
-Интересно. – Её глаза горели, она сама хотела попробовать продемонстрированные приемы, но Вукодраг еще не закончил свои пояснения.
-Эти удары, да еще колющие являются основными, на так же существуют разновидности. Вообще не жди, что будут атаковать так, как показал я, удары сыплются очень быстро и под разными углами, так что нужно вертеться очень быстро. Важно уметь правильно шагать, двигаться, но это приходит только после постоянных тренировок.
-Да, давай скорее попробую то, что ты мне показал.
-Хорошо, я буду атаковать медленно, постепенно ускоряя темп и немного изменяя углы атаки, а ты прочувствуй движения.
Вук начал с самого простого удара сверху, Вельмира довольно быстро все схватывала, дело у неё спорилось, затем он перешел к ударам снизу, затем показал способы отражения боковых и колющих ударов и основные шаги во время боя: переходы, заступы, отскоки. После этого Вукодраг начал атаковать её, постоянно меняя тип удара, затем добавил движения. Когда солнце приблизилось к вершинам деревьев и тени стали длинными, они уже кружились в довольно-таки быстром учебном бою. Опытный воин диву давался насколько эта девка все быстро схватывает, он не знал никого кому бы так быстро поддались азы техники. Она кружилась, отражая его удары без устали, увлеченная и завороженная битвой. Лицо в капельках пота, глаза сосредоточенны, губы плотно сжаты. Наконец Вукодраг решил вернуть спутницу, с небес на землю, он провел настоящую атаку, вырвал у неё из руки меч и, шагнув за спину, обхватил руками.
-Всегда жди от противника чего-нибудь нового и неожиданного. У тебя получается неплохо, но не забывай о том, что всегда может найтись тот, кто хитрее и проворнее тебя, тем более что ты только начала учиться, не заигрывайся.
Он отпустил её и вернул меч:
-Теперь я займусь приготовлением ужина, а ты выпей немного водички и тренируй технику ударов с воображаемым противником. Поняла о чем я или показать?
-Покажи, что бы было понятнее.
Вукодраг отошел от неё и приступил к тренировке, сражаясь с воображаемым противником, делая то атакующие выпады, то отражая воображаемые различные удары, крутился на месте делал переходы, отскакивал и вновь бросался на невидимого противника.
-Теперь понятно? – Вельмира кивнула, - Приступай.
***
Солнце скрылось за деревьями. Над костром вертелись заячьи тушки, желтыми бусинками падали капельки жира и, долетев до огня, испарялись ароматным дымком. Вукодраг, внимательно следивший за процессом приготовления ужина, одним глазом поглядывал за своей невестой, которая до сих пор не прекращала орудовать мечем.
-Я думаю на сегодня достаточно. Отдохни, что бы хорошо все усвоить одного дня все равно не хватит, так что изводить себя до ночи не нужно. – Вельмира опустила оружие и повернулась к нему.
-А я и не извожу себя. Просто увлеклась, это очень интересно. Я уже подумываю оставить тебя и вернуться в город, вдруг возьмут в дружину. – Она расхохоталась.
-В город говоришь? – Подыграл ей Вукодраг. – Такую валькирию в дружину сразу же возьмут.
-Ну и отлично, утром в обратный путь. – Она подошла и села к костру. – Ох, и проголодалась же я.
Вукодраг посмотрел на неё изучающим взглядом, потом начал протыкать тушки палочкой, определяя готовность.
-Ну, так нам воинам положено кушать много! – Он улыбнулся. Вельмира посмотрела на него дерзким взглядом, и как сокол на добычу кинулась на Вука, повалила его на спину. Её губы жадно впились в его, затем с трудом оторвались словно от вкуснейшего сладкого плода, и она зашептала, глядя ему прямо в глаза:
-Ну, хватит шутить не воин я а невеста твоя, никакой жизни мне, кроме как твоей женой, не нужно. Скажи, а у меня правда неплохо получается?
-Правда, твои успехи меня удивляют, я ни разу не видел, что бы так быстро усваивали все основы. Честно говоря, как мне кажется, если тебя как следует потренироваться, то ты вскоре будешь очень неплохим мечником.
-Здорово, мне понравилось двигаться с оружием в руках. Теперь я хоть знаю с кокой стороны за меч нужно держаться. Завтра покажешь мне, как стрелять из лука? – Вукодраг посмотрел на неё, прищурившись.
-Покажу, но, честно говоря, там все несколько проще, чем с мечом. То есть, не в том смысле, что стрелять из лука проще простого, вовсе нет, просто мы сразу поймем острый ли у тебя глаз и стоит ли вообще тратить время на обучение. – На его лице вновь появилась улыбка. – Если успехи будут такие же, как с клинком, то завтра вечером охотиться будешь ты!
-Здорово, только боюсь, ты можешь остаться на ночь голодным.
-А я не останусь, я себе пропитание добуду, а вот ты останешься с пустым животом.
-Ах так, - она вновь горячо поцеловала его, и с ухмылкой заявила, - тогда точно проснешься, а меня уже и след простыл.
-Никуда я тебя не отпущу! – Он посмотрел в её коричневые глаза.
-Никуда от тебя не побегу, - губы вновь обжег поцелуй. Она села, согнула ноги в коленях и обхватила их руками, голову положила сверху. – Мне до сих пор не верится, что это происходит со мной.
-С тобой, и со мной. И вообще привыкай говорить «с нами». – Он сел и посмотрел на неё. Она улыбнулась.
-Правильно, с нами. Кстати что там с нашим ужином?
-Сейчас посмотрим, - Вук снова потыкал палочкой в тушки, источающие прелестный аромат, - знаешь в походе я бы давно уже съел вместе с костями эту зайчатину, но сейчас мне хочется хорошенько пропеченного мяса, так что давай еще немного подождем.
-Давай, я пока умоюсь, можно я сниму на ночь кожаную броню?
-Можно, но когда будешь утром бдеть, обязательно её одень!
-Хорошо. - Вельмира отправилась к ручью.
Сумерки сгущались. В глазах Вука блестели языки пламени. Со стороны ручья доносился довольный визг Вельмиры, которая плескалась с водой, остужая натруженное тренировкой тело. Рядом фыркали лошади. Они щипали свежую, зеленую траву, непрерывно помахивая хвостом, что бы отогнать комаров и кровососущих мошек, появившихся с вечерней прохладой. Скоро со стороны ручья потянет холодной ночной сыростью, и около огня будет особенно приятно греться. Вокруг разносилась музыка нестройного оркестра кузнечиков. Волчий лес гудел своими звуками: шелестом ветра среди ветвей, волчьим воем и множеством других разнообразных шумов сопровождающих ночную жизнь его обитателей. Глядя в сумерках на него, воображение рисовало вместо елей стоящих на опушке огромных великанов. Они, будто бы взялись за руки и стоят стеной, сдерживая тьму, которая притаилась в недрах леса. Вскоре этот кордон уже её не удержит, и она поглотит двух путников, столь опрометчиво расположившихся здесь, у подножия этих древних деревьев, вместе со своими лошадьми. Какие возможно страшные или удивительные события наблюдали эти лесные великаны.
Дорога растягивалась на большее, чем на то рассчитывал Вукодраг, время. Сегодня они скакали только половину дня, да и завтра, как он обещал Вельмире, придется сначала поучить её стрельбе из лука, из этого получается, что они будут в седле не раньше полудня. Завтрашнюю ночь придется так же провести под открытым небом, а вот следующую, если повезет и больше не будет больших задержек, они проведут в деревне Вука.
Со стороны ручья с довольной улыбкой на лице появилась Вельмира, она сняла с себя броню и несла её, прижав подмышкой. Лицо свежее, умытое, волосы, прилипшие ко лбу и щекам, мокрый, ворот рубахи тоже мокрый, омыла плечи и грудь.
-Ну, давай вояка, устраивайся поудобнее, восстанавливай силы, свежее мясо для этой цели самое оно. – Вук резал кинжалом тушку одного зайца, второго отложил на утро. Вельмира села и, ожидая полной разделки зайчатины, отломила себе и Вуку по куску хлеба и подтянула поближе бурдюк с водой.
Вук закончил резать мясо, и они приступили к трапезе. Нежные кусочки парного, хорошо пропеченного мяса буквально таяли во рту. Этот заяц в отличие от вчерашнего был побольше и пожирнее. Сок брызгал из мяса в разные стороны, приятно смачивал губы и скатывался к подбородку. Вельмира обглодав косточку, откусывала хрящи, уплетала зайчатину за обе щеки. Вскоре темп поедания стал медленнее, и она довольно выдохнула:
-Ох, какая вкуснятина, я бы еще съела но места в моем животе кажется больше нет, пока он был горячий я заедала его слишком большими кусками хлеба.
-Я тоже наелся, а есть собственно больше нечего, второй на утро, а от этого уже ничего не осталось.
-Ну, вот и хорошо, жадность мучить не будет. – Она улыбнулась.
После сытного ужина Вельмиру начало клонить в сон, и она, потягиваясь, улеглась около костра, уже привычно устроив голову на седле. Она пыталась немного поговорить с Вуком, но вскоре стала запинаться, путаться, а потом вообще затихла. Ночь вступила в свои права.
ГЛАВА IX
Вукодраг проснулся от лязга меча, и мгновенно вскочил на ноги «ох, уж эти воинские инстинкты» подумал он, увидев Вельмиру, тренирующуюся выхватывать свой меч. Она обернулась и увидела его, уже стоявшего на ногах и с обнаженным оружием. С озабоченным видом девица спросила, оглядываясь по сторонам:
-Что такое, разбойники?
-Да нет, померещилось спросонья, ты бы поаккуратнее с оружием возле воина спящего, а то я же тебя с сонных глаз и не узнать могу.
-Я аккуратненько вроде, отошла подальше, но пока клинком махала, приблизилась нечаянно. Извини, что разбудила. А ты знаешь, у меня сегодня получается все даже лучше чем вчера. Хочешь, покажу?
-А ну…
Она отошла на несколько шагов и, выхватив меч, завертелась, расправляясь с воображаемыми противниками. Движения были не разрозненные, а гармонично вписанные в рисунок боя, даже казалось, что некоторые из них отошли уже на уровень инстинктов. В настоящей схватке некогда обдумывать приемы, нужно действовать молниеносно, поэтому на первое место выходят как раз таки воинские инстинкты, наработанные с опытом.
-Великолепно, - похвалил Вук, он выхватил меч и похлопал кулаком с зажатой в нем рукоятью о левое плечо, направив острие клинка в небо. Вельмира ловким движением вложила свой меч в ножны.
-Все утро тренировалась, упарилась. Ты больше спать не будешь?
-Нет, достаточно, солнце уже целиком над горизонтом. У нас сегодня много дел. Перво-наперво поедим, затем, если ты, конечно, не передумала, я поучу тебя стрелять из лука, ну а потом в дорогу.
-Нет, нет, я не передумала, поучишь, а потом уже в путь.
-Ну, тогда доставай и нарезай мясо и хлеб, будем есть.
Он осмотрелся, ища глазами Рагозу. Свистнул. Недалеко от него из за отдельно стоящих деревьев вылетел жеребец, обрадованный вниманием хозяина, галопом поскакал к нему. Подойдя к своему ненаглядному всаднику, Рагоза толкнул его в плечо головой, и начал заглядывать в глаза, видимо определяя настроение. Вукодраг похлопал жеребца по морде, огладил шею, и, звонко шлепнув по крупу, принялся убегать. Конь, будто он был и не конь вовсе, а дворовый пес, пустился догонять, Вук развернулся к нему навстречу, и затем бросился в сторону, продолжая убегать, резко меняя направление. Рагоза как щенок гонялся за хозяином. Вукодраг остановился, конь подошел к нему, вновь толкнул, он стоял переминаясь передними ногами, желая продолжать игру со своим хозяином, Вукодраг еще раз похлопал жеребца по морде и направился к ручью в компании своего боевого товарища, желавшего все-таки продолжить развлечение. Воин присел около ручья и набрал пригоршню воды, вдруг кто-то толкнул его в спину так, что он полетел вперед и чуть не шлепнулся животом в воду, успев выставить перед собой руки. Вукодраг обернулся, Рагоза уже отскочил на безопасное расстояние и мотал головой, будто он тут вовсе не причем, просто стоит тут и мух отгоняет. На лице Вука появилась улыбка. От костра послышался хохот Вельмиры, она видела, как Рагоза отомстил Вуку за то, что тот так мало поиграл с ним.
Она уже нарезала хлеб и зайчатину, приготовленную, пока Вук спал, и то и дело, вновь и вновь принималась хохотать, вспоминая, как её спутник полетел вперед руками в ручей, когда его забодал собственный конь. Вукодраг подошел к костру и устроился на своем седле:
-Да-а-а-а, вот такой у меня разбойник, - он улыбнулся, посмотрев на Рагозу, - с ним не соскучишься.
-Это точно, - сказала Вельмира, отправив в рот кусок зайчатины.
***
Вукодраг достал трофейный лук и колчан.
-Это снаряжение теперь твое. - Он положил его перед ней и начал рассказывать Вельмире устройство этого боевого и охотничьего оружия:
-Ну, смотри сюда, - он указал на лук, - этот чехол в который убирают лук, называется налучье, на нем есть лямки, с помощью них лук можно удобно расположить на теле. Если лук короткий, для охоты или стрельбы на небольшое расстояние, как у тебя и меня, его можно удобно расположить за спиной, если длинный, дальнобойный, его устраивают, повесив на левое плечо и, придерживают при передвижении рукой. Чехол, в который убирают стрелы, как ты наверное знаешь, называют колчан, или тул, его носят за спиной справа. Теперь о частях самого лука. Его центральная часть, за которую держишься при прицеливании рукой, называется рукоятью. – Он указал на среднюю часть трофейного оружия, - То есть вот это место. Все дерево лука называется кибит. Упругие, изогнутые половины называются рогами. Рога состоят из двух хорошо обработанных, подогнанных и склеенных при помощи рыбьего клея планок. Смотри, на сочленение отдельных частей лука намотаны бычьи сухожилия, залитые сверху клеем, это обеспечивает большую прочность. – Вельмира внимательно слушала все, что говорил Вук, глаза светились, она впитывала знания, и, кажется, получала от этого огромное удовольствие. – У оконечностей рогов расположены две накладки, верхняя и нижняя к ним крепится тетива. Плоские стороны рогов оклеиваются берестой, как у тебя, или, для усиления упругости костяными пластинками, как на моем луке, за счет этого при одинаковом размере нашего оружия, мой лук отправляет стрелу дальше, чем твой. Все снаряжение целиком называется саадак. Как видишь, устройство не так просто, как кажется на первый взгляд.
-Да, я узнала много нового. Ну а как из него стрелять?
-При стрельбе из лука нужно хорошо чувствовать, на какое расстояние твое оружие может послать стрелу по прямой, что бы она не ушла вниз. Из твоего лука по прямой можно, я думаю, посылать стрелу, если цель находится на расстоянии около 30 шагов. Если цель дальше то нужно прицеливаться выше места, предполагаемого попадания, насколько выше также определяется расстоянием, опираясь на чувство оружия. Чувство лука приходит, как водится, с опытом.
-То есть, что бы начать попадать в дальние цели, нужно как следует пострелять по мишеням, меняя расстояние. Тогда, я научусь определять, насколько высоко устремлять стрелу. Так?
-Да. Теперь запомни вот еще что, изготовить стрелу, нужно время, так что старайся не их не терять.
-Хорошо, уяснила.
-Теперь смотри, как я накладываю стрелу и оттягиваю тетиву. – Он выставил перед собой лук, зажатый в левой руке, одним движением вынул из тула, расположенного за спиной, стрелу и наложил её на тетиву, зажал конец стрелы между согнутыми указательным и средним пальцами и натянул тетиву, при этом послышался скрип. - Оттягивая тетиву, не прижимай голову к правой руке, что бы если тетива лопнет, не ударить себя по лицу. Если в момент, когда отпустишь стрелу, левая рука будет слабо держать лук, то тетива может сильно щелкнуть по руке и рассечь кожу, так что будь аккуратна. А теперь смотри, я выстрелю в дерево. – Он выстрелил, в дерево, стоящее отдельно от всех на расстоянии около сорока шагов. Стрела воткнулась на уровне груди человека, ростом примерно с Вукодрага. – Ну, теперь подгоняй лямки тула и налучья.
Вельмира подогнала лямки, и расположила оружие на теле, достала лук вынула стрелу. Вукодраг подошел и вынул из её туго набитого колчана все стрелы, оставив в нем четыре штуки, вместе с той что она держала в руке ей было отведено пять.
-Ну можешь тренироваться, пытаться стрелять. Стреляй по тому дереву, в которое выстрелил я, если промахнешься, будет легче найти стрелу, нежели в лесу. Если все растеряешь, до тех пор пока я не скажу собираться в дорогу, значит это не твое призвание. Ясно?
-Ясно.
-Ну тогда погоди, я вытащу свою стрелу и начнешь.
День для учебы такого рода выдался удивительно удачным, не было ни малейшего ветерка. Вельмира пробовала натягивать тетиву, накладывала стрелу, но пока не решалась пустить её в цель. Вукодраг, чтобы не смущать её, сделал вид, что занимается своими делами. Он подозвал Рагозу и начал проверять его подковы. Наконец девица решилась выпустить стрелу. Вук услышал, как запела тетива, прислушался, щелчка стрелы о цель не было, «промахнулась» мысленно заключил он, достал из седельной сумки щетку и принялся чистить Рагозу, встав так, чтобы можно было аккуратно поглядывать за спутницей. Она вновь выстрелила, взвизгнув при этом (тетива щелкнула по руке), стрела же шаркнула по стволу и улетела дальше. Потерев руку, она достала следующую стрелу, вновь запела тетива, на этот раз, Вукодраг не верил глазам, стрела уже воткнулась в край ствола. Вельмира довольно пискнула, и достала следующую остроклювую птицу. Щелкнул лук, эта стрела пролетела мимо ствола, но с другой стороны от него нежели первые. Она достала пятую, последнюю стрелу наложила её, оттянула тетиву, замерла, затаила дыхание, выпустила. «В яблочко» подумал Вук, увидев что стрела воткнулась рядом с отметиной оставленной его собственной. Вельмира, довольная результатом, вприпрыжку побежала искать стрелы, пролетевшие мимо цели.
***
Дело шло к полудню, пора было отправляться в путь. Вукодраг неторопливо собирался в дорогу. Оседлал лошадей, собрал весь скарб в седельную сумку и устроил её на крупе Рагозы. Наполнил бурдюк свежей водой из ручья. Закинул на спину щит, надел шлем, бармица зашелестела по металлическим пластинкам на плечах. Приторочил налучье и тул к седельной сумке. Вельмира тем временем продолжала звенеть тетивой, бегая то ближе то дальше от цели, затем отправлялась вынимать стрелы из дерева. Полностью собравшись в путь Вукодраг поднял с земли стрелы, отобранные у новоиспеченной валькирии, посмотрел на то, как она стреляет и позвал её.
-Нам пора, неси сюда стрелы, сколько их там у тебя осталось?
-Вот, я потеряла всего одну, - она протянула ему четыре штуки.
-Я думаю, что у тебя есть дар к воинскому искусству, держи все стрелы они теперь твои. Ты доказала что у тебя острый глаз. Вельмира, ты очень одарена, но я прошу богов, что бы тебе этот дар никогда не пригодился.
-Мне так нравится стрелять из лука, ничуть не меньше чем орудовать мечем, поэтому я с удовольствием попробую сегодня к закату сама добыть нам пищи.
-Хорошо, а теперь в путь.
Они оседлали лошадей. Вельмира пустила Стешку рысью, Вук направил Рагозу вслед за ней, привычно страхуя её, хотя в этом, возможно, уже не было необходимости. Сейчас вооруженная до зубов, она была похожа на настоящую валькирию.
***
День пошел своим чередом, лошади свежие и отдохнувшие легко несли своих всадников к их цели. В течение дня, путешественники проехали мимо нескольких деревень, жители которых готовились к празднованию окончания весенних работ в поле. Большие стада домашнего скота радовали глаз, внушали уверенность в благополучии Троеградья, и навевали Вукодрагу мечты о собственном хозяйстве, большой избе и куче сытеньких ребятишек, бегающих во дворе, играя с добрым псом, любимцем всей уличной детворы. Душа этого могучего, широкоплечего вояки, проливавшего свою кровь в годы становления пела, глядя на то насколько сытой жизнью жили обитатели деревень. Ездислав Справедливый мог, по праву, гордится государством, которое сумел построить со своими братьями. Они устроили жизнь городов и войска не за счет поборов, а за счет обеспечения спокойствия во всех селениях и весях, взамен крестьяне трудились с удвоенной силой и обеспечивали в достатке и себя и три города. В самих городах благодаря многим переселенцам развития получили разнообразные ремёсла, которым так же способствовали действия Святогора Мудрого, старавшегося поощрять светлые мысли, давая тем самым развитие науке. Жизнь, которую могли предложить города и деревни Троеградья, привлекала переселенцев, бежавших от тирании и непомерных поборов царивших в других городах-государствах. Вук знал, что любой житель Троеградья ни за что не приклонит голову перед врагом, свято веря в своих властителей, которые будут биться за земли, и благополучие народа и государства построенного ими, насмерть.
***
За половину дня, которую путники провели в седле, они покрыли довольно большое расстояние. К завтрашнему вечеру они должны были, наконец, достичь своей цели, селения в котором родился Вукодраг. Расположившись на ночлег Вельмира, как и обещала, направилась в лес, что бы добыть свежего мяса и утолить голод не на шутку разыгравшийся за весь день. Вук не особенно рассчитывавший на удачливость своей спутницы, учитывая то что она начала стрелять только утром, готовился направиться на охоту сам, как только она вернется ни с чем. Но она вот уже в который раз приятно удивила его, вернувшись с добычей, еще один косой угодил на их стол. Конечно, её стрела метила не в конкретное место тела дабы не попасть в живот и не разорвать кишки зайца, как делал то Вук, она метила так, что бы попасть наверняка, и попала в бок сразу же за передними лапками надежно прикончив зайца. Нужно будет потратить довольно много воды, вымывая кровь из брюха, но не похвалить охотницу было нельзя, что он и не преминул сделать. Приготовив пищу и утолив голод они не удержались от ласк и половину ночи провели, придаваясь любовным утехам, наслаждаясь тем что они есть друг у друга.
В эту ночь Вук так и не смог сомкнуть глаз, его сердце не желало переходить на спокойный ритм, оно бешено колотилось, ожидая встречи с родными. Дав немного поспать он растолкал спутницу, как только солнечный диск наполовину выполз из за горизонта. Вельмира доела остатки хлеба, сам же Вук есть совершенно не мог. Быстро собравшись они выступили в путь.
В это погожее утро Вукодраг еще не мог предположить, что всем его планам, так и не суждено сбыться, а жизнь всего Троеградья поменяет привычный, размеренный ход.
ЧАСТЬ II
ГЛАВА I
Солнце село за вершины деревьев Волчьего леса, великолепное время вечерние сумерки, после дневной жары приходит прохлада, весь деревенский люд высыпает на улицу, дабы насладиться ею. Вот и сегодня около каждого дома на лавках сидели старики, а у дворов кишели веселой гурьбой ребятишки, как водится пытающиеся нагуляться до сыта, прежде чем родители погонят домой спать.
Староста шагал через деревню, вот уже несколько седмиц он жил только одной мыслью и одним ожиданием, даже не смотря на то что главной заботой всего люда в эти дни были весенние работы в поле. Вскоре должен был вернуться с княжеской службы его сын, его первенец и ничего сейчас для старика не существовало кроме ожидания этого события. Около одного из домов староста остановился, оперевшись на свой посох, наблюдая за тремя мальчишками, которые изловили ежа и с горящими глазами исследовали зверька у которого ни головы, ни ног, одни иголки. Еж свернулся клубком и шипел а один из мальчуганов отважно тыкал его палкой пытаясь перевернуть. Они вертелись вокруг него, подходили поближе, а когда ежик чуть шевелился с веселыми воплями прыскали в стороны. Заметив, что мальчишки нашли что-то интересное к ним подошла девочка еще меньше чем они сами подмышкой у неё была зажата тряпичная кукла а вкулачке сладкий петушок. Однако троица сорванцов и не подумала принимать её в свою игру, сделав серьезные выражения на лицах и сказав что это опасный зверь и девчонкам тут делать нечего. Староста улыбнулся, наблюдая как они играют в защитников, ежик теперь был страшным зверем который собирается напасть на деревню а они единственные осмелившиеся встать у него на пути! Игра продолжала обрастать воображаемой историей а мальчуганы все набирались смелости вот один уже отважился потрогать ежа рукой а второй, решил и вовсе взять в руки. Вскоре дети могли заиграть ежа до смерти:
-Дынко, знаешь как зверек то зовется? – обратился к одному из мальчишек старик.
-Знаю, мне тятя показывал его, – отозвался сивый мальчуган с голубыми глазами.
Мальчишки перестали тыкать ежа, но из виду не упускали.
-Ну, так как же?
-М-м-м-м Ержик, - на своем ломаном выдавил малец.
-Э-э-э-х, - улыбнулся староста, -не ержик а ежик. А знаешь как ежик живет?
-Нет, - глаза наполнились неподдельным детским интересом который ни с чем не спутаешь.
-Ежик мышей ловит, которые к нам в дома лезут, бревна точат, зерно едят. Ежик он хороший, все животные хорошие, а ежик он еще и помогает людям, пользу приносит. Так что хватит разбойничать отпускайте его пускай бежит к своим деткам.
Раздосадованные мальцы сняли осаду и отошли от зверька:
-Погодите не уходите, - остановил их староста, - идите ко мне, - сорванцы сгрудились у ног старика не спуская завороженных глаз со своей добычи, - сейчас постойте тихонько, он и развернется и побежит, а мы посмотрим какой он славный.
Мальчишки замерли в ожидании. Великий подвиг в такие мгновения замереть хоть на кокое-то время неподвижно. Один сразу же начал переминаться с ноги на ногу, превозмогая малую нужду. А еж, тем временем, оценив что много времени ему не дадут быстро пришел в себя и пустился наутек, завороженные мальцы немного понаблюдав за ним не удержались что бы не кинуться в погоню.
-Дынко, - окликнул одного из них староста, мальчик оглянулся, - сильно зверька не мучайте, посмотрите и пусть бежит.
-Хорошо, - пообещал малец, направляясь к своим друзьям, которые снова взяли ежа в кольцо.
Перебирая своим посохом староста побрел дальше по деревне, ощутив почему-то тревогу.
***
Ржание лошадей и вопли испуганных женщин разорвали тонкое полотно вечернего умиротворения. Эти женские крики нельзя спутать ни с чем, так кричат только матери досмерти напуганные за своих чад.
Староста обернулся на крики, и его взору предстала страшная картина, в их маленькую деревню пришли чужеземцы, пришла беда, да такая кокой никто не мог ждать. На окраине села уже пылали несколько домов, а через все село неслись всадники облаченные в железные шлемы и кольчатую броню. Это не были разбойники, это были настоящие воины обученные убивать, а значит они здесь для того что бы исполнять свою миссию, они здесь только с одной целью, уничтожить всех. Это читалось на их лицах искаженных жестокостью, отвращением к мирянам и жаждой крови. Их прислали сюда только за тем что бы убивать. Это было понятно так же и по тому, с каким азартом скачущие всаднике, топтали лошадьми детей замешкавшихся у них на дороге.
Старик оцепенел от ужаса а мимо него проносились черные фигуры воинов кидающих факелы на соломенные крыши домов и разящие из луков всех без разбору будь то дряхлый старик или совсем малый ребенок.
Мужчины хватались за оружие, но как топоры и вилы селян могут противостоять оружию подготовленных воинов, оружие в руках привыкших работать это не оружие, а средство расстаться с жизнью как подобает мужчине и дать близким хоть капельку драгоценного времени что бы они могли спрятаться или убежать. Но спастись вряд ли было кому суждено в этот вечер.
Староста почувствовал что в его скованные ужасом ноги что то ткнулось, он опустил глаза вниз и вскрикнул от отчаяния к его ногам упал насквозь пробитый стрелой Дынко, уткнувшись белокурой головой в траву. Старик упал на колени и перевернул мальчика вверх лицом, мертвые глаза были полны слез и страха. В следующий миг смерть наконец нашла и его самого, оборвав муки от лицезрения происходящего.
Не на шутку разошедшиеся воины только начали вкушать всю сласть силы и безнаказанности, насилуя и убивая женщин, чьи мужья пали тщетно пытаясь защитить их честь и жизнь. Гул людского страха и отчаяния разносился далеко вокруг.
Когда совсем стемнело криков и плача уже небыло, был только смех, смех не людей а зверей, упившихся кровью, а затем воины ушли из деревни, укрывшись в Волчьем лесу что бы еще раз сегодня пролить кровь, только на этот раз их противником должны были быть настоящие воины и такой легкой победы если то что произошло вообще можно назвать победой, не будет.
ГЛАВА I
С самого утра Вукодраг не проронил ни слова. Выражение лица было суровым, взгляд устремлен к горизонту. Кони несли всадников рысью, без устали. Солнце проделало половину своего пути по небосклону, и пекло уже нещадно, лето скоро полностью вступит в свои права. Вельмира наблюдала за своим спутником, сейчас в его виде не было обычной мягкости, которая проявлялась всегда, когда они были одни, сейчас он был как будто оторван от реальности, замкнут где-то в себе. Видимо ожидание появления на горизонте родного селения, бросало его в пучину воспоминаний и детских впечатлений. Его тело было еще здесь, на несущемся коне, но душа уже давно была под сводами отеческого дома. Она вспомнила, как в первый раз его увидела, тогда на его лице была та же суровая маска.
Этот день она не забудет никогда, и отнюдь не потому что повстречала его. Её родители, как многие в те годы, услышав рассказы торговцев, о жизни народа в Троеградье решили переселиться, они отважились на далекий путь в город Аргот, дабы осесть там. Отец Вельмиры был искусным кузнецом и если бы их путешествие сложилось удачно, то скорее всего жизнь бы потекла размеренно и спокойно, в сытости и достатке. Но примерно за день до того, как на их пути должен был появиться форпост Северные ворота, около Ведьминого леса, на них напали разбойники. Её отца они убили, вдоволь покуражившись над ним, отрубили голову. Мать и её саму связали, дабы надругаться над их телами. Младшие дети: двое братишек и сестренка, ставшие свидетелями расправы над их отцом забились под повозку и истошно кричали. Эти крики еще больше раззадорили разбойников, которые что бы заставить их замолчать, просто перерезали их маленькие горла. Затем они надругались над матерью, оставляя саму Вельмиру напоследок. Последний из разбойников, потешившийся с матерью забил её до смерти. Неизвестно, какая судьбы ждала бы Вельмиру, если бы в это время не появился дозорный отряд, которым командовал Вукодраг. Они налетели на разбойников и в короткой схватке расправились с ними. Дозорные отряды каждый день курсировали возле границ Троеградья, дабы торговцы, следующие в города этого государства приблизившись к его границам, ощущали себя в безопасности. Так, оставшись без семьи, Вельмира и попала на дружинную кухню Аргота, где ей дали кров и пищу. Она полюбила своего спасителя, и через несколько лет, когда она повзрослела, Вукодраг начал обращать на неё внимание и между ними завязались любовные отношения.
Внезапно Вукодраг натянул поводья, Рагоза остановился. Вельмира, не ожидавшая таких действия своего спутника, проскакала дальше, развернулась и с интересом посмотрела на него. Его взгляд был обращен к горизонту на котором, появилось темное пятно: несколько десятков всадников, скачущих им навстречу. Вукодраг молча снял щит со спины и надел его на руку.
-Держись у меня за спиной. Не к добру такая встреча, что-то неладно. Это скорее всего отряд с ближайшего форпоста, вряд ли это враги, слишком уж глубоко за рубежами. Но, отряд очень большой для дозорного. – Он покопался в сумке и достал оттуда какой-то металлический диск, зажал его в руке со щитом.
Всадники приближались, у скакавшего впереди воина в руке был стяг. На нем можно было различить изображение грифона: сказочного животного с головой орла, телом льва и огромными крыльями. На стяге грифон был прикрыт щитом, на котором были изображены три меча, перекрещенные и связанные веревкой. Щит с изображенными на нем мечами это герб Троеградья. Три меча символизировали трех властителей и три города, веревка символизировала семейные узы правителей трех городов.
Разглядев стяг, Вук немного успокоился. Он опознал его, это был стяг с форпоста Грифон, расположенного недалеко от его родной деревни.
Встретив на своем пути Вельмиру и Вукодрага, всадники остановились, окружив их. Кони храпели от усталости, было видно, что они очень долго скакали без остановки. Воинов было около сорока, все облачены в дощатые брони и шлемы. У поясов боевые топорики, за спинами щиты, но самое главное, что заметил Вукодраг это кровь, на оружии и броне, видимо совсем недавно эти дружинники были в серьёзном бою. Он обратился ко всем воинам сразу:
-Я, правая рука воеводы Градобора, мое имя Вукодраг, кто будет держать передо мной ответ? – Воин державший в руке стяг заговорил.
-Откуда нам знать, что ты тот, за кого себя выдаешь? Снаряжен ты как княжеский дружинник, но это еще не доказательство.
Вукодраг кинул ему металлический диск, который достал как только их заметил. Посмотрев на него воин со стягом кинул его обратно.
-Спрашивай, меня зовут Бойко, мы уцелевшие с форпоста Грифон.
-Уцелевшие? Что случилось? – Вукодраг переменился в лице.
Бойко начал рассказывать о том, что же произошло.
-Как только вчера стемнело, - начал он, - дозорные на башнях увидели зарево пожара, горела близлежащая деревня. Это было очень подозрительно потому, что уже довольно давно никто не пытался нападать на селения, а уж тем более на те что были так близко расположены к форпосту. Воевода направил в эту деревню четверть от всех воинов, находящихся в его распоряжении, то есть около сотни, все воины легкие конники, в составе этой группы мы и были. – Он перевел дыхание – Как только мы приблизились к деревне, в нос сразу же ударил запах горелой плоти. В два дома в центре были стасканы трупы всех жителей, горела вся деревня. Было странное ощущение, что она была подожжена специально, что бы мы это заметили, то есть все жители были перебиты днем, затем собраны и спиханы в две избы, а затем была зажжена вся деревня. Неприятеля в деревне небыло. Совсем небыло и трупов мирян. Деревня была пуста. Как только все мы разгоряченные и ожидающие схватки, втянулись в деревню, на нас обрушился град стрел. Затем со всех сторон, нас окружили воины Гандофара. Они значительно превосходили нас в численности, и в плен брать не собирались. Завязалось ожесточенное сражение, но силы были неравны, нам нужно было прорвать кольцо и отходить к форпосту. Около шестидесяти всадникам удалась вырваться и мы направили своих лошадей в сторону Грифона, надеясь укрыться за его стенами. Нас начали преследовать, вовсе не желая отпускать. В спину летели стрелы. – Его лицо исказилось, он вновь переживал ужас, который выпал на его долю прошлой ночью. – Приблизившись к форпосту, мы были ошеломлены еще больше, в нем уже вовсю кипело сражение. Ворота были открыты и в них вваливались толпы врагов. Тогда мы поняли, что Гандофар развязал настоящую войну, приведя к пределам Троеградья все свое войско. – По мере того как Бойко рассказывал, выражение лица Вукодрага темнело от негодования и злобы все больше. – Часть войска, еще неуспевшая ввалиться в ворота крепости, увидела наше отступление, они пошли нам наперерез. Тогда мы приняли решение, учитывая численность противника отступать к Тевтару. Нас преследовали недолго, затем отстали.
Внезапно Вукодраг покачнулся в седле и без чувств повалился с коня. Вельмира тут же спрыгнула со Стешки, она поняла причину того, что Вукодраг упал без чувств, взбудоражив и без того обеспокоенных воинов. Деревня, которую стерли с лица земли воины Гандофара, что бы выманить часть дружинников форпоста была деревней Вукодрага. Она плеснула воды из бурдюка Вукодрагу на лицо, он пришел в себя. Сел. Истошный крик вырвался из его горла. Он закрыл голову руками и затих на некоторое время. Затем встал, лицо было таким, словно он постарел лет на десять. Он вновь сел на коня.
-Теперь будете под моим командованием. Кто хочет оспорить, может обнажить меч и попробовать свои силы. – Он посмотрел в глаза ближайшим воинам. Желающих не нашлось. – У кого из вас самый выносливый конь? – Из толпы выдвинулся один из воинов.
-Мой конь очень вынослив.
Вукодраг посмотрел на него и его коня, конь действительно в отличие от остальных выглядел довольно свежим.
-У меня для тебя есть особое задание. Ты поскачешь в Аргот, что бы предупредить Ездислава, о вторжении в наши земли. Скачи так быстро, как это возможно. Можешь отправляться. – Дружинник вынул меч, ударил рукой с зажатым в ней оружием по левому плечу, развернулся и пришпорил своего скакуна.
Вук посмотрел ему в след. Затем обратил свой взор снова к воинам.
-Выступаем. Лошадей рысью.
Вукодраг пустил Рагозу в направлении города Тевтар. Топот многих лошадиных ног оповестил его о повиновении всех всадников.
ГЛАВА II
От того места, на котором Вукодраг и Вельмира встретили дружинников, отступающих с форпоста, что бы попасть в Тевтар нужно было следовать в северном направлении около двух дней, затем достигнув реки Буйной, проследовать в западном направлении еще около суток, и затем переправится через неё, уже поблизости от города, который стоял почти у воды. Оставлять на сон и отдых нужно было минимум времени, что бы заранее дать знать в Тевтаре о предстоящих событиях, и успеть как следует к ним подготовится.
С того момента как Вукодраг принял на себя командование уцелевшими воинами, они с Вельмирой не обменялись и парой слов. Он полностью замкнулся в себе и лишь отдавал распоряжения дружинникам, за которых теперь, будучи их воеводой, отвечал. Вельмиру пугало такое его состояние, она раньше никогда его таким не видела, за исключением дня их первой встречи. Никакого внимания он на неё не обращал, только просил подать бурдюк, когда хотел напиться воды. Она следовала за ним как тень.
Все всадники были угрюмые, их еще не отпустили картины смерти, представшие перед взорами в момент недавней схватки. В воздухе витало ожидание новых бед, но лица воинов не носили отпечаток полного поражения, на них было намерение бороться за свою землю до смерти, и отчетливое понимание, что с большой долей вероятности они погибнут в этой борьбе.
К вечеру первого дня на их пути показалась деревня, в которой они напоили лошадей, дали им отдых и отдохнули сами. Жители приняли весть о развязавшейся войне с холодной суровостью на лицах. Они в первую очередь боялись за своих детей, а во вторую страстно желали отомстить за нарушение их спокойствия и благополучия. Селяне накормили дружинников и собрали кое-какие припасы им в дорогу.
Как и ожидалось, на второй день пути в северном направлении впереди показалась река. Достигнув её, Вукодраг приказал дружинникам отдыхать. Он приказал остудить коней, напоить их и дать немного восстановить силы. После чего, собирался без отлагательств вновь пуститься в путь. Спрыгнув с Рагозы, он впервые подошел к Вельмире и обратил на неё свой взгляд:
-Видимо не судьба нам с тобой, так скоро как хотели зажить простой жизнью. – Он опустил глаза. – Ты уж прости меня, за то что придется теперь тебе вместе со мной пережить все эти беды. Я сейчас должен с оружием в руках землю защищать, за родичей моих отомстить.
Вельмира спрыгнула со Стешки, которая освободившись, сразу направилась к реке, что бы напиться.
-Не за что мне тебя прощать. Нет в том вины твоей. А я с тобой теперь всегда буду, покуда не погонишь меня. Твои беды теперь и мои тоже. Мы теперь, как ниточка с иголочкой. Одни мы на белом свете, и никого у нас обоих, кроме друг друга, нет. – Вельмира расплакалась. Она посмотрела на него, его глаза тоже заблестели, но в отличие от неё он себе такой слабости позволить не мог.
-Я теперь, пока война не кончится, в первую очередь дружинником буду, так что ты не серчай. На этом мы давай и закончим беседы душевные пока что. Держись меня, если вдруг на передовой отряд Гандофара наткнемся. Сможешь в седле, мечем то махать немного?
-Смогу, наверное.
-Ну, вот и хорошо. Ты поешь, чего там у тебя осталось, долго еще до Тевтара, в лучшем случае к ночи доберемся.
Он посидел немного, давая дружинникам время что бы поесть и справить естественные нужды. Затем, вскочив в седло, приказал продолжать путь. Погрузившись в себя он начал размышлять над рассказом Бойко, о том что произошло с форпостом.
***
Видимо, воеводы Гандофара, не желая осаждать крепость, решили взять её хитростью. Наверняка, они напали на деревню и перебили в ней всех жителей днем, как и предполагал Бойко. Запалив дома с наступлением темноты, они все верно рассчитали, ожидая, что из крепости обязательно пошлют отряд. Этим маневром они во-первых уменьшали число защитников крепости, а во-вторых получали возможность проникновения в неё без боя.
Когда отряд прибыл в деревню, против него была выставлена только часть войска, скрывающаяся во тьме, она должна была без особых усилий справится с попавшими в кольцо дружинниками. Полностью перебить отряд не получилось. Дружинники Грифона смогли прорваться к крепости, в которой к тому времени уже кипело сражение.
Враги проникли в крепость скорее всего под видом возвращающегося отряда, и навязали у ворот сражение, которое позволило остальной легкой коннице навалиться на распахнутые ворота форпоста, участь которого была предрешена.
А вот над тем, почему оставшимся целыми дружинникам дали уйти, стоило серьёзно подумать. Если бы план воевод Гандофара удалось блестяще претворить в жизнь, то о вторжении в пределы Троеградья в городах бы не узнали до тех пор, пока войско бы не натолкнулось на дозорный отряд близ города. А в этом случае, захватить Тевтар, было бы гораздо проще, поскольку он оказался бы абсолютно не готовым к сражению, да и запас дней, пока на подмогу подойдут силы от других городов, был бы больше. Значит, они не боялись того, что город надежно закроет свои ворота. Этот факт еще больше убеждал Вукодрага, что у Гандофара есть союзник или союзники, иначе они бы ни за что не решились напасть, а уж тем более не дали городам время, что бы приготовиться к войне. Поверить что соседние города смогли договориться и объединить свои силы было трудно, но ничего другого на ум Вукодрагу не приходило. Видимо они сочли силу, все больше набираемую Троеградьем, опасной для себя. Видимо, они выбрали политику «разделяй и властвуй». «Что ж, - подумал Вукодраг, - еще посмотрим кто и над кем будет властвовать». После таких дерзновений, Ездислав не оставит права на существование ни одному городу, попытавшемуся оборвать правление трех властителей.
***
Тем временем солнце скрылось за горизонтом, на котором показался Тевтар. Вукодраг дал команду переправляться через реку. Он остановил Рагозу у воды, и посмотрел на Вельмиру остановившую Стешку рядом.
-Не бойся, не утопнешь. Я буду рядом. – Он взял у неё из рук поводья и пустил Рагозу вперед, заставляя его плыть к противоположному берегу. – Возьмись руками за гриву, что бы чувствовать себя увереннее, – посоветовал он своей спутнице.
Вскоре они были на противоположном берегу. Остуженные водой лошади снова понесли их к городу.
***
Ворота города были закрыты на ночь. Стражники на стене не торопились их открывать, даже, узнав стяг. Вскоре на стене появился воевода, Вукодраг знал его, как и всех главных военачальников Троеградья, потому что во времена становления участвовал в военных советах, как лучший воин воеводы Градобора.
-Какого лешего вам здесь надо? – Прокричал он со стены. - Назовите причину, по которой я должен поверить что вы те за кого себя выдаете, а не обрушить на вас лавину стрел.
-По той причине, что моё имя Вукодраг. И я бы не появился здесь, не будь на то самых серьёзных оснований.
За воротами зашумели тяжелые засовы и вскоре створки пошли в стороны. Как только всадники въехали в ворота их сразу окружили защитники города, ощетинившись копьями. Меж ними с факелом в руках пролез воевода Батура, широкоплечий, с бородой и длинными волосами. На нем была броня, такая же как и у Вукодрага дощатая, но более добротная и дорогая. Он не достал оружие, в его руках был только факел, он хотел убедиться, что не обознался и тот с кем он разговаривал действительно Вукодраг. Вук спрыгнул с коня и встал перед Батурой так, что бы он мог хорошенько рассмотреть его лицо. Через несколько мгновений Батура сам шагнул на встречу Вукодрагу, его голос разорвал напряженную тишину, нарушаемую лишь потрескиванием пламени факелов.
-Будь здрав Вукодраг. – Он поприветствовал его традиционным жестом дружинников Троеградья, ударив Вука по левому плечу ладонью.
-Будь здрав Батура. Здравье нам всем понадобиться. – Он так же поприветствовал воеводу Тевтара.
-Какая нелегкая принесла тебя к воротам города затемно.
-Я принес плохие вести. Поэтому нам следует обсуждать их вместе со Святогором. А пока дай моим людям пищи и место для отдыха. А сам вышли на восток дозорный отряд. Это не терпит отлагательства. Пределы Троеградья нарушили враги.
Батура потемнел лицом, но спорить не стал, знал военный опыт Вукодрага и доверял ему. Он направился к казармам где поднял на ноги всех дружинников, которые отдыхали, а не были в карауле на стенах. Распорядился насчет дозорного отряда, который тут же начал собираться. Затем зашел на дружинную кухню и дал указание накормить новоприбывших воинов, а потом отдал помощникам распоряжение насчет ночлега.
-Ну, Вук пойдем князя будить, если у тебя такие плохие вести.
Тут Вук вспомнил про Вельмиру, которая неслышно держалась позади него все это время.
-Батура, определи девку мою на кухню. Пускай помогает. А то где ей еще тут устроиться то?
-Верно, давай туда её и определим. А то я уж думал это телохранитель твой личный. – Он громко расхохотался. Вельмира обиженно запыхтела, но ничего говорить не стала. Она отвернулась и сама зашагала в направлении кухни. Вукодраг глянул на Батуру:
-Ничего, она бойкая сама там разберется.
-Ну и правильно, пошли к князю, расскажешь, что стряслось на наших пределах.
Они зашагали в направлении княжеских палат. На каменных стенах коридоров висели чадящие факелы. Был слышен звон брони. На стенах уже были все до одного воины Тевтара. Вскоре Батура остановился перед дверью в покои князи и постучал в неё кулаком. Через некоторое время оттуда вышел высокий и статный мужчина шириной плеч нисколько не отличающийся от Вукодрага. Его светлые волосы были почти до плеч. Борода была не длинная, но очень густая. Одет он был в чистые княжеские одежды, но абсолютно без излишеств, вроде мехов и обилия золотых украшений. Одним единственным его украшение был перстень, такой же как и у двух других властителей. Его голубые глаза обратились к Батуре, затем он увидел Вукодрага стоявшего за спиной у воеводы.
-Чего еще стряслось, что ты решил потревожить меня столь поздно?
-К воротам нашего города прибыли всадники с форпоста Грифон. Их привел Вукодраг, правая рука Градобора. Он говорит, что пределы Троеградья нарушили враги.
-А что он мог делать на форпосте Грифон, если как ты говоришь, он правая рука Градобора? – Князь внимательно осматривал воина, пришедшего вместе с воеводой.
-Так пусть он сам и расскажет. – Воевода повернулся лицом к Вуку.
-Я отслужил положенные двадцать лет и возвращался домой, вместе с невестой. Моя деревня была около форпоста Грифон. В последний день пути нам встретились дружинники, которых я взял под свою команду и привел в Тевтар. Они то мне и рассказали, что случилось с крепостью и деревней моих родичей.
Вукодраг рассказал о произошедшем, настолько подробно, насколько это было известно ему самому. Он высказал свои предположения насчет того, к какой тактики прибегли воеводы Гандофара, и о возможных союзниках обернувших своё оружие против Троеградья. Как только он закончил свой рассказ, князь пригласил обоих воителей войти в свои покои и притворил за ними дверь.
-Если ты верен в своих предположениях, то нужно готовиться к осаде. У нас нет достаточного количества мужей, что бы дать сражение в поле. Батура сейчас же прикажи поднять на крепостную стену камни, разожгите костры и топите на них смолу. Этими приемами мы сможем сократить число противника. – Святогор открыл сундук, в котором Вук увидел броню, которую князь тут же начал одевать. Его броня отличалась от брони обычного ратника. Князь одел свой чешуйчатый панцирь, поверх него свое место заняла мантия красного цвета, что бы воины хорошо могли его видеть в гуще сражения. Его пластинчатая броня была длиннее обычной. На пояс легла перевязь с мечем. Князь достал шлем и положил его на крышку сундука. Шлем сверху был украшен золотыми пластинами, а все лицо было закрыто кольчатой броней. Такой шлем ремесленники называли личиной. Рядом с сундуком стоял большой щит каплевидной формы.
Святогор немного помолчал, пребывая в задумчивости.
-Батура, что скажешь, сколько воинов может выставить Гандофар?
-Я думаю сотен пятнадцать, если соберет всех кого может.
-А ты как думаешь Вукодраг?
-Батура прав, князь Гандофара скорее всего собрал всех кого мог, а значит в его распоряжении пятнадцать, семнадцать сотен воинов, из которых как минимум половина конная.
-Что ж, значит нужно срочно отправить гонца в Мадий, возможно дружина оттуда успеет добраться до нас, до начала битвы. – Святогор посмотрел на обоих воинов, ища поддержку своей идеи, но Вукодраг не разделял эти его мысли.
-Я считаю, что послать гонца нужно, но рассчитывать на то что войско успеет и вовремя доберется до нас нельзя. Воеводы Гандофара поведут своих воинов очень быстро, что бы не дать нам объединить силы, иначе у них мало шансов на победу. Поэтому я думаю что нужно ждать неприятеля у ворот города к завтрашнему вечеру и рассчитывать в первую очередь на свои силы. Тем более что если Гандофар имеет союзника то, как это ни страшно звучит Тевтар для нас потерян.
-Батура ты чего молчишь то? Ты чего думаешь?
-Я думаю биться будем до последнего. Если продержимся до того как подойдут объединенные силы Аргота и Мадия то уничтожим отребье позволившее себе посягнуть на Троеградье и восславим свои имена в веках.
-Ваше княжеское величие, у меня есть еще мысль – начал Вукодраг, но не дав договорить Святогор оборвал его.
-Давай-ка без всяких ваше величество. Не люблю я этого, ты же не посол чужеземный, за Троеградье вместе кровь лить будем, так чего ж тут любезничать. – Вукодраг начал снова.
-Святогор, то как поступили наши противники при взятии форпоста говорит о том, что они не хотят воевать открыть и честно, если можно говорить о честности в войне. Тевтар город торговый и в него легко можно попасть под видом торговца, а значит они могли все продумать зарание и сейчас внутри стен уже могут быть их союзники. Поэтому нужно обезоружить и проверить всех торговцев. Иначе мы можем получить сражение по обе стороны от стены.
-Справедливо. Утром ты этим и займешься. А теперь отдыхай, я распоряжусь что бы тебе отвели покои где ты сможешь устроиться со своей девкой. Ну а ты Батура пошли, будем оборону думать, с дружинниками говорить.
Они вышли из покоев князя и Вукодраг направился на кухню, нужно было подкрепиться и забрать Вельмиру, которая уже наверняка валилась с ног от усталости. На кухне уже вновь было пусто. Дружинники расползлись по казармам что бы забыться коротким сном полным кошмаров и тревоги. Со столов прибирали несколько девок, среди которых была и Вельмира. Она увидела его и поспешила принести еды, после чего опустилась рядом на скамью.
-Проголодался, все последние крохи то мне отдал. – Он посмотрел на неё, её глаза были полны материнского тепла и заботы.
-Нам с тобой покои отвели. Так что сейчас отдыхать пойдем. Ты сама то поела?
-Поела, только очень мало. Не могу почему-то.
-Это ничего, устала очень сильно вот и не можешь. Завтра с утра будешь лопать за обе щеки, - он попытался улыбнуться. Посмотрел на вареное мясо и кашу в своей тарелке. Сильного желания есть то же не было. Плоть настраивалась на тяготы военной жизни, которые предполагали большие затраты сил и недостаток пищи. Но Вукодраг заставил себя все съесть. Он почти не чувствуя вкуса опустошил тарелку а затем вдоволь и с удовольствием напился кваса, досуха опустошив кувшин.
-Ну, пошли отдыхать. Завтра нужно будет много сил.
Они вышли из кухни и пошли к княжеским палатам, на пороге которых их встретила баба, она и проводила до отведенных покоев. Покои представляли собой большую комнату с огромной дубовой кроватью у дальней стены, перед ней лежала большая медвежья шкура. В комнате было несколько лучин наполнявших её золотистым светом. Справа от двери стоял стол, около него было три деревянных ведра и корыто. Вукодраг подошел к столу. В одном из ведер была холодная вода, в другом горячая, почти кипяток. Третье ведро было пустое, что бы можно было разбавлять в нем воду и делать её теплой, приятной телу. Вельмира, увидев это, взвизгнула от удовольствия, предвкушая возможность избавиться от дорожной пыли. Вукодраг, впервые с того времени как они оставили Аргот, стянул с себя броню и остался в одних портках. Он быстро умылся холодной водой и без сил рухнул на ложе. Засыпая, он слышал, как Вельмира нежиться, омывая тело теплой водой. Вскоре он забылся глубоким сном, давая себе установку, как следует отдохнуть. Он проснулся лишь единожды, когда беспокойная девка пыталась поудобнее устроиться у него под боком и укрыться его руками.
ГЛАВА III
Проснулся Вукодраг когда в окно уже заглядывало солнце. Он чувствовал себя свежим и отдохнувшим. Рядышком сопела Вельмира. Он посмотрел на неё, погладил по голове и вдруг по спине пробежал холодок, а что если сегодня на этом же ложе её будут насиловать воины победители, а он будет валяться в куче смердящих трупов. Перед его взором представилась страшная картина растерзанных, изрубленных тел защитников города, сваленных в кучу из под которой течет кровавый ручей, а в небе кружится воронье, желая получить свою долю от кровопролития. Вук тряхнул головой, сбрасывая наваждение. «Нет, я такого ни за что не допущу, я спляшу на костях тех, кто погубил мою семью, мой род, тех кто посягнул на мое государство и моё будущее». С этой мыслью Вук начал натягивать на себя броню. С улицы доносились голоса взволнованных дружинников и топот ног. Город готовился к осаде.
Когда Вукодраг полностью облачился, бармица зазвенела о чешуи на плечах, и от этих звуков проснулась Вельмира. Она села и обратила сонный взор на своего возлюбленного.
-Неужели ночь уже закончилась? – Она разглядела, что он нацепил не себя всю броню, на поясе висела перевязь, щит был за спиной. – Ты куда?
-Сегодняшний день принесет много событий, и я отправляюсь им навстречу.
-Вукодраг, прошу тебя, не отправляй меня на кухню. Моё сердце будет разрываться, если я не буду знать, что происходит с тобой каждое мгновение. Я лучше погибну рядом, чем буду в неведении сидеть за каменными стенами в глубине города. Я не останусь одна, я буду только рядом, пусть даже в смертельной опасности, но вместе с тобой, ты один человек, ради которого я живу, и если ты погибнешь я, оставшись одна, не проживу и дня.
Вукодраг посуровел лицом, она будет очень уязвима в сражении на стенах, и что самое плохое, он сам не сможет полностью отдать себя схватке, все время оглядываясь на неё. Вук посмотрел на свою избранницу, её глаза были полны слез, подбородок трясся, было непонятно, как она смогла договорить последние слова. На лице было написано отчаяние, граничащее с помешательством. Вукодраг ощутил что не позволить ей находиться рядом равносильно собственноручному убийству.
-Хорошо. Пойдешь со мной, но позже. Сейчас мне надо поговорить с воеводой и князем. Ты пока готовь оружие к битве и повтори приемы боя на мечах, которые я тебе показал. Я скоро приду. – Вельмира внимательно его выслушала и попыталась сделать жест дружинников Троеградья, выглядело это забавно, но Вук посмотрел на неё как воевода на новобранца, вставшего в строй, и вышел из комнаты.
***
Батура и Святогор стояли на стене около восточных ворот и вглядывались в даль, из окрестных деревень в направлении города тянулись повозки с молодыми парнями пожелавшими встать на защиту Тевтара и бить ворога. Ночью, как только Вук направился отдыхать, воевода разослал во все окрестные селения весть о предстоящей войне. Видимо очень многие решили встать за свою землю, потому как город кипел от люда. В него гнали скот, везли муку. Жители деревень пожелали отдать припасы городу, нежели захватчикам. Это было хорошим свидетельством мудрого правления трех властителей.
Вукодраг подошел и встал рядом с воеводой. В его голове завертелись мысли о возможном развитии схватки и том, как наиболее правильно поступить в каждом из возможных исходов. Город представлял собой крепость, по периметру окруженную стеной, в которой было двое ворот, западные и восточные. После ворот шло сплетение узких улиц, обороняться на которых в случае прорыва будет довольно легко. Улицы выводили к рыночной площади, густо заставленной различными лотками. Следом за рыночной площадью начинались широкие улицы приводившие к палатам князя и казармам. Княжеские палаты так же были обнесены стеной, в них можно было держать оборону очень долго. Поэтому в случае неудачного исхода битвы последним рубежом обороны будут княжеские палаты.
А пока стоило выявить возможных врагов в числе торговцев находящихся в городе. Вукодраг обратился к воеводе:
-Наш план в отношении врагов внутри стен, все еще ждет своего воплащения?
-А как же? Ведь сразу было решено, что ты будешь разбираться с ним, так что все в твоих руках.
-Хорошо. Сейчас же начну.
Святогор повернулся к нему:
-Поспрашивай жителей и ремесленников, окрест рынка, они должны знать, много интересного. А вообще-то все торговцы спешат оставить город, так что я думаю твои предположения ошибочны и никто из них не окажется сокрытым врагом.
-Что ж посмотрим. Сколько ратников я могу взять себе в помощь?
Батура кивнул в сторону горизонта.
-Пока там чисто, так что можешь взять столько, сколько сам считаешь нужным.
-Добро. – Он обратился к Святогору. – Князь, прикажи что бы коней поставили под седло и привели в палаты. Полтора десятка коней, не считая наших я думаю хватит. Если битва будет проиграна, то город придется оставить, и мы будем пробиваться из него с последнего предела обороны, от палат. А я присмотрю, как лучше прорубаться в сторону ворот.
-Быть по сему. – Князь улыбнулся, Вукодраг поспешил отправиться в казармы, что бы собрать отряд.
-А, Батура, какого воина послали нам боги. Не зря сам Градобор его правой рукой называет. – Батура кивнул, он и сам был рад, что появился тот, кто дает очень даже дельные советы, и думает истинно по военному. Святогору показалось, что воевода покривил душой, и ему не по нраву то, что Вукодраг берет на себя так много.
***
На рыночной площади было безлюдно. Никто не толкался и не выбирал для себя товар, никто не голосил, приглашая купить что-нибудь. Вукодраг вместе с дружинниками шел через рынок в направлении улицы ремесленников. Войдя на неё, он приказал ратникам остаться на месте и ждать, а сам направился по домам дабы разузнать не появился ли кто-нибудь подозрительный в последнее время. Он заходил в мастерские и расспрашивал о торговцах, недавно прибывших в Тевтар. Ремесленники охотно делились тем что знали, но, ничего подозрительного в их рассказах Вукодраг не отмечал. «Возможно, - подумал он, - что Святогор прав, и я слишком польстил воеводам Гандофара и они не столь расчетливы». Он вышел из дома очередного ремесленника и пошел по улице в направлении княжеских палат, направляясь в корчму в надежде хотя бы там услышать что-нибудь полезное.
Корчма была пуста, среди столов крутился хозяин, сметая крошки со столов. Вукодраг сел на скамью и грянул кулаком по столу, через мгновение возле него стоял хозяин.
-Чего изволите?
Вукодраг кинул на него суровый взор.
-Садись, погутарим малость. – Хозяин корчмы опустился на скамью напротив. – Ну, как дела идут, о чем народ на пьяный язык толкует?
-Да какие тут дела, когда все торгаши из города бегут? Смутное время наступает. А народ до вчерашнего дня как обычно, про баб, да про деньги. Про дела, торговые.
-Значит, ничего интересного не слышал?
-Да нет, ничего. А чего на стенах делается? Чего дружина ждет?
-Войны ждет, осады долгой. Испытаний одним словом.
-Война и осада это очень плохо, дела никакие идти не будут, нет торговцев, нет работы.
-Ты не кривишь ли душой то? Я смотрю вид у тебя не слишком уж скорбный.
-Да, просто у меня в отличие от других хоть какой-то прибыток да идти будет. Недавно остановился один торговец, все верхние комнаты занял, золотом заплатил и съезжать не собирается. Говорит сейчас надежнее тут отсидеться, чем в такую смуту путь в другие города держать.
-И чего один много комнат занял?
-Ну не один, его торговый караван два десятка наёмных воинов охраняли, когда он прибыл, так они с ним вместе.
-А чего ж никто из них не сидит тут, не пьёт медок хмельной? Неужто не принимали они обильных возлияний?
-Да нет, все прошлые дни пьянствовали, серебро мне в карман рекой лилось а со вчера тихо стало, сидят по комнатам.
-Ну, ясно мне все, ты скажи тебя как зовут-то?
-Божаном меня кличут.
-Ладно Божан, спасибо тебя за рассказ твой. Вот держи. – Вук кинул ему золотой, встал и вышел из корчмы.
***
Два десятка воинов окружили корчму, Вукодраг вместе с Бойко и еще семью дружинниками вошли внутрь. Посмотрев на узкую лестницу, ведущую наверх и узкий коридор, Вукодраг обратился к Бойко:
-Ну-ка принеси мне второй меч, только выбери самый лучший.
Бойко посмотрел на него круглыми от удивления глазами:
-А зачем второй меч то?
-Нечего тут со щитом ворочаться в таком узком месте, двумя руками врага разить сподручнее будет.
-Не видывал я такого, что бы кто-нибудь двумя мечами дрался.
-Ну, принеси меч и увидишь, я этому сам научился, сам приемы придумал.
Бойко исчез за дверью и вскоре вернулся, принеся для Вукодрага второй меч. Вукодраг сбросил с руки щит и взял в неё меч, подбросил его несколько раз, определяя балансировку клинка. Бойко смотрел, как завороженный, на то как Вук орудует оружием левой рукой.
-Ну дела-а-а, если останусь жив после освобождения наших земель научишь меня?
-Научу. А теперь пошли, побеседуем с этим торговцем. Если я правильно все насчет него решил, то его нужно будет на нас натравить, так что схватка может и не начаться, если я ошибся, а может и закрутиться со скоростью молнии, так что будь готов к неожиданностям.
-Хорошо, я готов.
-Еще двое за нами, остальные внизу, не стойте около лестницы, что бы мы могли отступить быстро.
Вукодраг зашагал по лестнице наверх, Бойко и еще двое дружинников последовали следом, все воины которых Вук взял с собой были как раз те, которые уцелели с форпоста Грифон и уже успели окунуться в эту войну.
Вукодраг встал напротив двери в первую комнату, Бойко встал слева от него, двое других дружинников встали справа, один из них стоял на лестнице, последняя ступень которой была первой половицей коридора. Всего же было четыре комнаты. Вук постучал рукоятью в дверь, за ней раздался боевой клич и Вук повинуясь своим инстинктам бросился вниз по лестнице, сшибая с ног дружинников, Бойко ринулся вслед за ним, из всех дверей на них кинулись воины в кольчатой броне и шлемах, вооруженные боевыми топориками. Они видимо заметили, что корчму окружают и уже приготовились к битве, ожидая подходящего момента, что бы начать бой.
Вукодраг встал перед лестницей и отразив первый удар сделал несколько шагов назад давая возможность другим дружинникам атаковать его противника с боков. Враги выскочили в столовую комнату всем гуртом, оттеснив воинов Тевтара, и получалось, имели численное преимущество внутри корчмы. Вук разделался с первым воином, кинувшимся на него, и понял, что положение складывается не в их пользу, на каждого из дружинников приходилось по два противника, но бросать клич что бы воины с улицы пришли им на помощь он не стал, потому что здесь было и так очень мало пространства для ведения боя а если небьется еще десяток дружинников, так вообще не повернуться. Вукодраг решил справляться своими силами. Он завертелся по комнате в своем страшном танце, вращая двумя мечами, с такой скоростью что слышался свист рассекаемого воздуха. Ближе всех к нему бился Бойко отступая под тежелыми ударами топоров, Вукодраг прыгнул на противников и через несколько мгновений оба они упали на пол корчась в предсмертных судорогах. Рядом упал дружинник, поверженный ударом топора в шею. Топор рассек бармицу и из под неё бил фонтан алой крови доставая до потолка. Вукодраг озверевший от этой картины кинулся на врагов с утроенной силой вкладываясь в удары. Вскоре он и еще четверо дружинников обратили свои клинки против одного врага зажатого в угол. Вукодраг поднял руку:
-Я сам с ним разберусь, честно, один на один.
Бойко с неохотой опустил меч, его примеру последовали и остальные воины, они отошли в стороны, запинаясь о трупы, лежащие на полу, что бы дать место для схватки. Вукодраг отступая назад вышел вместе с противником на улицу, и они закружились выбирая момент для атаки. Дружинники, окружавшие корчму, теперь встали вокруг сражающихся и подбадривали своего командира, ударяя мечами о щиты.
Противник сделал выпад, но Вук полностью отдавший себя схватке отпрыгнул в сторону с такой скоростью, что топор лишь рассек воздух на безопасном расстоянии. Воин пытался атаковать снова и снова, Вукодраг же в атаку не переходил, он все время с легкостью уворачивался, раззадоривая врага. Обезумевший от собственного бессилия противник начал бросать удары все сильнее, вскоре Вукодраг выбрал момент для того, что бы свершить задуманное. Когда противник в очередной раз попытался атаковать Вук ушел от удара в сторону, топор, просвистевший мимо, звякнул о камни на земле и в этот момент Вук ногой с силой ударил противника по руке и выбил из неё топор. В следующую секунду он ударил кулаком, с зажатым в ней мечем, в висок, вкладываясь в удар всем телом. Воин повалился на колени и уткнулся лицом в землю, сознание его покинуло.
-Бойко, - обратился Вук ища глазами дружинника, - свяжи это отребье. Я думаю он сможет рассказать нам много полезного в пыточных подвалах.
-Веревки нет под рукой, мы его так сопроводим, никуда от нас без оружия не денется.
-Ну добро. Остальные вытаскивайте мертвецов, мы их на стене повесим. Пусть воеводы Гандофара видят, что их хитрость для нас и не хитрость вовсе.
Дружинники поспешили выполнять распоряжение Вукодрага.
-Вот это ты Вукодраг повоевать умеешь, почти один всех перерезал, без тебя они бы нас всех точно смяли, двойной перевес, а иди ж ты победа за нами. Сильное дело клинки в двух руках, я тоже так научиться хочу.
-Кстати о двух клинках. Вот, держи меч, а мне принеси мой щит да и найди ты веревку в корчме.
Бойко отправился выполнять распоряжение. Вукодраг ощутил что его лицо все мокрое от собственного пота и крови противников, он осмотрел себя, вся броня была в крови, руки в крови, сапоги тоже обильно политы кровью.
Бойко связал руки пленнику за спиной и пинком ноги привел его в чувство. Дружинники уже вытащили трупы на улицу и ждали распоряжения Вукодрага.
-Хватайте мертвецов и за мной. – Он быстрым шагом направился к вочточным воротам города, где надеялся застать воеводу и князя. Дружинники пыхтя под тяжелыми ношами двинулись за ним.
ГЛАВА IV
Воевода стоял на стене около ворот, там же где и был утром вместе с князем, он по-прежнему вглядывался в горизонт. Увидев Вукодрага, толкающего перед собой пленника, он развернулся к нему:
-Выходит, ты прав был?
-Да прав. В корчме отсиживались под видом торговца и его охраны. Схватка завязалась, погибли четверо воинов которых я взял с собой, мы же прикончили девятнадцать супостатов и вот одного в плен взяли, пусть им палач займется, может чего интересного узнаем.
-Я сейчас сам его отведу да расспрошу.
-А чего дозорного отряда нету до сих пор?
-Нет. Еще не вернулся. Если к полудню не вернуться, значит, скорее всего погибли.
-Батура прикажи мертвых повесить на стене возле ворот, пускай устрашаться и думают что мы давно раскусили их план.
-Так и сделаю. Ну, давай этого красавца сюда, у нас с ним беседа душевная будет. – Батура ударил кулаком в лицо пленнику, разбив нас и губы. Он взял его за связанные за спиной руки и высоко задрав их вверх заставил согнуться после чего пинком отправил кубарем с лестницы и пошел за ним следом.
***
Вукодраг вернулся в отведенную для него комнату и застал Вельмиру смазывающую свой клинок маслом из его склянки. Она была в своей кожаной броне.
-Готовишься? – Поинтересовался он.
-Да готова уже, и потренировалась и оружие приготовила.
-Сейчас пойдем, подыщем для тебя кольчугу в запасах дружины, да шлем какой-нибудь, а заодно посмотрим как из палат лучше всего к западным воротам пробираться. Нацепляй перевязь и бери свой и мой саадак, потом на стену пойдем ворога ждать, поди скоро уже увидим.
В казармах шумели добровольцы пожелавшие встать на защиту города. Им выдавали разное оружие от мечей, до топоров и копий, вооружали всем что есть, брони давали старые кольчатые, которые носили ратники до недавнего времени, до того как ремесленники Тевтара изготовили новые брони, дощатые. Мудрые правители снабдили всех своих дружинников такими бронями, убрав кольчатые на черный день, который видимо наступил. Вукодраг подобрал для своей спутницы кольчугу, доходившую ей до бедер, нашел у ремесленника и небольшой шлем, с бармицей. Теперь Вельмира была облачена как настоящий ратник, и могла хоть как-то противостоять хорошо защищенному врагу. Затем они прошли от княжеских палат до западных ворот, Вукодраг присмотрел путь к отступлению, выбрав улицы такой ширины, что бы на них могли ехать два всадника рядом и не более.
Они поднялись на стену около западных ворот и пошли по ней в сторону восточных. На всем протяжении стены дружинники суетились, готовя камни, что бы сыпать их на головы врагов, разводили костры, в котлах на которых топилась смола. Весь город гудел, словно потревоженный улей. На башнях дозорные напряженно вглядывались в даль, дабы как можно раньше заметить войско неприятеля. Приближаясь к восточным воротам, Вукодраг увидел, как воины вешают последнего из поверженных утром врагов на стену. Около ворот уже вновь стоял князь вместе с Батурой, который что-то ему рассказывал. Когда Вукодраг с Вельмирой подошел к ним Батура развернулся и смерил Вельмиру недоверчивым взглядом на что Вук ничуть не растерявшись заявил что девка в действительности его «боевая подруга»:
-А что такие бывают? – С сомнением спросил Святогор.
-Конечно бывают, вот стоит.
Батура нервно переминался с ноги на ногу:
-Да черт с ней, ты вот послушай, что я выяснил у пленника, Гандофар не один свои силы против нас повел, вместе с ним выступил Спаргопит, ударив с севера по форпосту Феникс. Видимо оттуда никто не уцелел, иначе они уже были бы здесь. Они должны объединить силы неподалеку и подступить к городу единым войском. Он заявил, что вместе они собрали столько воинов, что Троеградье падет, и его сопротивление только доставит удовольствие правителям, ибо они ощутят себя истинными владыками этих земель.
-Я это предвидел. – Вукодраг немного задумался. – В их распоряжении скорее всего около сорока сотен ратников. А сколько воинов уже набралось внутри наших стен?
Батура пошкрябал по затылку неуклюже сдвинув шлем на глаза, затем поправил его:
-Я думаю сейчас уже коло девяти сотен. Всего у нас в распоряжении семь сотен подготовленных воинов и около двух сотен ополченцев. Перевес не в нашу пользу очень даже впечатляющий, но мы за стенами.
-Стены нам безусловно помогут, но не на долго. Я думаю надо главной задачей ставить, что бы как можно больше врагов полегло около стены, до того как они прорвутся в город.
Князь до того молчавший заговорил, неуверенно нащупывая свой голос:
-Видимо ты был прав Вукодраг и скорее всего город мы потеряем. У них достаточно мужей что бы штурмовать весь периметр города, наших же ратников хватит лишь для того что бы сдерживать напор около ворот. – Он тяжело вздохнул. – Я уже распорядился насчет коней, их поставили под седла всех, кроме твоего. Он двух конюхов покалечил, так что его только привели в палаты, но не оседлали, это уж ты сам делать будешь.
Батура устремил руку к горизонту:
-Смотрите, вот они супостаты недобитые.
На горизонте появилось больше войско, довольно быстро продвигающееся в сторону Тевтара. Затрубили дозорные на башнях. На стенах все замерли и обратили взор к горизонту, через несколько мгновений над городом воцарилась тишина, а затем шум стал еще сильнее прежнего, все заспешили еще больше. У Вукодрага по спине пробежал холодок, войско противника впечатляло своим размером.
-Святогор вели выслать на встречу войску Мадия гонца, пусть возвращаются в город. Главное сражение этой войны развернется именно там. Тевтар, что бы мы не делали падет. – Вукодрагу показалось, что его голос дрогнул, когда он произносил последние слова.
Святогор посмотрел на Батуру, ожидая его реакции, воевода молчал, уставившись пустым взглядом на приближающееся войско, он был согласен с выводами Вука.
Вукодраг обратил взор к небу солнце еще довольно высоко. У врага есть возможность ударить сходу.
ГЛАВА V
Защитники города замерли на стенах, наблюдая, как противник расставляет свои силы. Воеводы объединенного войска решили, видимо, навалиться основными силами на восточные ворота, пробив их тараном. Не забыли они и о штурмовых лестницах, которые готовились во втором ряде воинов. Перед воротами свалили трупы ратников, высланных в дозор сразу по прибытии выживших с форпоста. На стенах уже были готовы длинные рогатины, необходимые для того что бы отталкивать лестницы. Все ратники сейчас держали в руках, наготове луки. Сражение вот-вот должно было закипеть. Было странно, что войско противника не желает дождаться утра, что бы в их распоряжении был весь день для битвы. Над стенами повисла тяжелая тишина ожидания.
Наконец ряды противника построились, и полукольцо вокруг города начало сжиматься. Через некоторое время, когда воины приблизились на расстояние полета стрелы, над строем дружинников разнесся зычный голос Батуры, отдававший приказ осыпать неприятеля стрелами. В воздухе засвистели остроклювые птицы, послышался звон ударов металлических наконечников о щиты и кольчуги, на землю повалились первые сраженные. Стройные шаги наступающих стали нервозными и вскоре все они пустились к стенам бегом подгоняемые страхом погибнуть бессмысленно и глупо даже не приняв маломальского участия в сражении. Их еще несколько раз накрывали лавины стрел, но, часть воинов, уже приблизилась к стенам, и начала приставлять лестницы. Воевода вновь, заглушая шум, прокричал команду. Часть обороняющих город ратников взялась за камни, часть за рогатины. Закипела битва пожирающая ежесекундно жизни молодых и сильных людей не оставивших после себя на этой земле никакого следа.
Вукодраг обернулся и посмотрел на Вельмиру, устраивая саадак за спиной. Её лицо было мертвенно бледным от страха. Он удобно расположил на руке щит и вновь посмотрел на неё. Она замерла с луком в руках, уставившись на закипающее у стен действо. Он ударил её по лицу ладонью:
-Убирай саадак и берись за оружие, сейчас начнется. – Вукодраг поставил её между собой и воеводой. Она медленно вынула свой меч, ощущая его теперь совсем по-другому, как чужую смерть в своей руке.
Первые враги полегли под стеной убитые булыжниками, упавшими на головы и размозжившие их как тыквы. Двенадцать воинов подтащили к воротам огромный таран, Грянул первый удар в ворота. Ополченцы посыпали на головы воинов таранного отряда камни. Первые из них упали убитыми, но их место быстро заняли другие. Вскоре камни начали заканчиваться, и в ход пошла смола. От неё сразу не погибали. Крики обожженных разносились над строем атакующих. Таран остался не некоторое время забыт. Враги боялись подходить к нему, видя мучение своих соратников погибающих от горячей смолы облепившей голову и плечи. Раздался крик вражеского воеводы, заглушающий шум схватки, и таран вновь задолбил о окованное железом дерево ворот. Закончилась и приготовленная обороняющимися смола. И ополченцы вскоре перестали успевать отталкивать приставленные к стене лестницы, на ней закипела битва. Вукодраг огляделся по стене к воротам пробивались первые враги, что бы расчистить над ними площадку от обороняющихся и дать возможность тарану справиться, наконец, с воротами. Вукодраг принял первые удары на щит и заработал мечем, как работает любой ремесленник своим орудием, будь то молот у кузнеца или шило у скорняка, привычно и уверенно.
Полетели горящие стрелы, в городе начали заниматься пожары, жители, оборонявшие город не успевали все их тушить.
Вукодраг расправился с очередным противником и начал продвигаться по стене в направлении от ворот. Он услышал за спиной звон оружия и, повергнув еще одного врага обернулся назад. На Вельмиру наседал дюжий парень, но она, ловко крутясь, отражала его удары и даже пыталась неумело атаковать. Вукодраг быстро разделался с ним заколов в спину. Он услышал звук не выдержавших натиска ворот. И поспешил обратно к воеводе и князю, которые все еще были на стене над воротами. Батура скомандовал защищать проход и поспешил со стены вниз. Около разбитых ворот уже кипело сражение. Святогор кинулся вниз следом за Батурой и вступил в схватку, умело тесня врагов. Вукодраг встал с ними плечом к плечу. Сзади его спину защищала девка, не отступающая от него ни на шаг. Воины, увидевшие своего князя, приободрились духом и даже вроде бы начали теснить противника, но на проход напирало все большее количество супостатов, и вскоре они были вынуждены отступать, сражение переместилось на улицы города, охваченные огнем пожара. Святогор, Батура и Вукодраг дрались рядом отступая с такой скоростью что бы их не взяли в кольцо враги обойдя по другим улицам. Вукодраг был с ног до головы забразган кровью, она текла по его лицу и рукам. Вместе с ними, рядом дрались и отступали еще около шести десятков воинов.
Вукодраг поглядывал на Вельмиру, которая уже вовсю билась рядом с ним, с кошачьей проворностью, уходя от ударов, она разила противников на право и налево. Сражение подкатывалось к рыночной площади, на которой вероятность окружения была особенно велика. Так оно и случилось.
Осмотревшись, Вукодраг увидел, что враги зажали их на площади, окружив со всех сторон. Схватка затихла. Батура и Святогор стояли рядом, тяжело дыша. Они были в кольце. Около восьмидесяти ратников отступивших со стен, несколько еще уцелевших ополченцев и они, были отрезанные от палат, последней линии обороны.
Вукодраг сбросил с себя оцепенение, поднял вверх меч и издав боевой клич кинулся на противников, пробиваясь к княжеским палатам. Следом, не колеблясь, за ним кинулся Батура, Святогор и Вельмира, сеча вновь закипела, никто не желал сдаться на милость победителям. Вукодраг, Батура и Святогор прорвали кольцо словно таран, пробивший ворота, уцелевшие воины продолжили отступление ведомые своими предводителями, во главе с князем, который не боясь смерти дрался на равных со всеми. Вскоре они ввалились во внутренне кольцо города, окружившее княжеские палаты. Сюда сражение докатилось лишь вместе с отступающими, которые отбились от врагов рассыпавшихся по городу и уже начавших его грабить. Внутри малого кольца обороны Батура оставил несколько десятков ратников, которые прикрыли их отступление перебив свежими силами остатки преследующих, еще не успевших пуститься в грабеж. Как только отступающие оказались за стенами внутреннего кольца, ворота заперли и многие из них повалились на колени, что бы отдышаться, впервые почувствовав усталость которая до того и не показывалась перекрываемая чувством опасности. Батура принялся бронить всех и вся, сволоча недостаток численности.
-Было бы нас хотя бы вдвое больше, так мы бы половину этих гадов покромсали. – Лицо Батуры было перекошено, левый глаз заливала кровь, видимо один из ударов достиг своей цели.
Вукодраг поспешил в палаты где стояли готовые лошади. Он оседлал Рагозу, с облегчением заметив, что в палаты согнали и оседлали много больше лошадей чем он просил. Никого из уцелевших воинов без лошади не останется, а значит к западным воротам будет пробиться легче. Он обернулся на Вельмиру, она стояла с каким-то непривычно суровым видом, видом человека познавшего все стороны жизни. Её клинок, как и его был обильно полит кровью. Вукодраг отсолютовал ей привычным для дружины Троеградья жестом, ударив рукой с мечом о левое плечо, признавая её как полноценного дружинника и отправился вверх по лестнице что бы с верхних окон палат рассмотреть что происходит за пределами внутреннего кольца.
Выглянув в окно он увидел, как через рыночную площадь пробираются воины волокущие за собой таран. Это означало, что скоро ворота разлетятся в щепы. А значит время оставить город уже пришло, хотя и гараздо быстрее, нежели на то рассчитывали его защитники. В окно западной стены он увидел что противники уже распахнули западные ворота. Он побежал во двор, где основная часть воинов, все еще не могла никак надышаться. Выбегая из палат он чуть не сшиб с ног Батуру, который уже дал команду выводить лошадей и сам первым направился за жеребцами для себя и князя.
Через некоторое время все оставшиеся в живых были верхом и стояли напротив ворот, которые сотрясались под тяжелыми ударами тарана. Вукодраг посмотрел на Вельмиру. Она была сосредоточена, в левой руке поводья, в правой меч. Сам же он по-прежнему держал в руках щит и меч, умея, как и все конники, управлять лошадью при помощи только одних ног.
Удар, еще один и засов на воротах лопнул, разлетевшись в щепы, ворота распахнулись, Вукодраг пришпорил коня, бросая его навстречу бегущим ворогам, следом за ним пустилась Вельмира. Затем коней пришпорили Святогор и Батура. Вукодраг повел их по улицам, которые присмотрел специально для отступления еще утром. Звон мечей и крики умирающих зазвучали с новой силой.
Прорубаться верхом сквозь нестройные толпы пеших противников было легче за счет хорошо тренированных лошадей не боящихся затоптать, замешкавшегося перед ними человека, особенно на тех улицах которыми их повел Вук, кони делали большую половину работы, сбивая с ног оказавшихся на пути врагов.
Раздалось ржание раненых лошадей, не ожидавшие подобного поворота воины объединенного войска начали приходить в себя и успешно бороться с конными противниками, подрубая скачущим лошадям ноги.
Вскоре впереди показались распахнутые западные ворота, через которые в город втягивались остатки вражеского войска. Смяв, уже ощутивших вкус победы воинов, два десятка всадников вырвалось из города, и поскакало прочь, прикрываемые сгущающимися сумерками.
ГЛАВА VI
Начал заниматься рассвет. Кони, уставшие от долгой скачки, храпели. Два десятка всадников скакали прочь из павшего города, спасая свои жизни. Скакали молча с угрюмыми выражениями на лицах. Радость от сознания того, что сохранили жизни, перекрывалась той бедой, что принесла война. На бронях почти всех воинов была кровь, либо своя либо чужая, а чаще и та и та. Вукодраг начал ощущать боль в левом плече, видимо какой-то из ударов противников все-таки от части достиг своей цели. До того в гуще схватки такой урон просто не заметен. Вук сейчас даже не помнил момента, когда получил своё лёгкое ранение. В схватке с противником иногда и более серьёзные раны остаются незамеченными, пока кровь в жилах не утихнет, сердце не успокоится, разум не очистится, вот тогда то воин начинает ощущать боль, а до того кажется что все в порядке. Вот и теперь точно так же, многие из выбравшихся воинов, которые в начале казались не ранеными, теперь держались за ушибленные, разрезанные, проколотые места на теле. Вельмира болталась в седле очень сильно, видимо вскипевшая в смертельной опасности кровь, что дает в битве так много сил, теперь их полностью у неё отняла. «Конечно, - подумал Вук, разглядывая свою спутницу, - женское тело, да еще и почти не тренированное, не может так много времени провести в таком ритме».
Воевода, скакавший в авангарде отступающих, поднял руку. Всадники натянули поводья и лошади начали останавливаться. На небосклоне, сейчас, было то равновесие, когда солнце уже показало свой краешек из за горизонта, а луна еще не исчезла. Над рекой, вдоль которой скакали всадники, поднимался пар. Над водой летали разные ночные мошки, которые сейчас, попадая в первые лучи солнца, были отчетливо видны, словно маленькие огоньки.
Ратники спрыгивали с лошадей, кряхтя от усталости и боли. Буйная, на этом расстоянии от истока, уже потеряла свое буйство и мягко шелестела водой о ветки прибрежных кустов, лаская слух изможденных людей. То там, то тут на воде разбегались круги оставленные рыбой собиравшей утонувшую мошкару. Лошади, освобожденные своими всадниками, взбивая пену, бросились в воду что бы напиться.
Вукодраг подошел к Вельмире:
-Ты как силы еще есть?
-Нормально, - её ответ не соответствовал её виду.
-Ты не ранена?
-Не, не ранена, эти глупцы, видимо увидев моё женское лицо и то что у меня только меч, считали меня мертвой еще до того как попробовали атаковать, потому так глупо и бросались а каждый последующий, видевший неудачу предыдущего удивлялся тому какой тот дурак и совал голову в ту же петлю.
Вукодраг усадил её на траву:
-Посиди силы восстанови, а я пойду с воеводой потолкую.
-Хорошо, я посижу, сил то больше нету ни на что, - она улыбнулась ему, пытаясь подбодрить то ли его, то ли себя.
Воевода, сняв с себя щит, умывал окровавленное лицо, зачерпывая пригоршней воду из реки. Вукодраг присел рядом, начал отмывать руки от насохшей на них крови. Он посмотрел на Батуру. Весь белок глаза был залит кровью, бровь разрезана пополам, шлем над ней имел глубокую вмятину.
Батура приложил руку к горящей болью брови:
-Саданул пес какой-то, удачливый, теперь вот глаз плохо видит.
-Ничего это заживет. Первая волна войны, надо полагать, за ними?
-Да это точно, набили они нас, как есть набили.
-Да… Но мы, четверть их войска тоже перебили.
-А то и треть.
-Ага, то бишь десять или тринадцать сотен. Так что у стен Мадия мы встретим войско, с которым можно будет повоевать по настоящему, конечно если Ездислав приведет дружину Аргота вовремя. – Вукодраг тяжело вздохнул и отошел от воды. В животе тоскливо заурчало, это значило не только что он проголодался, но и то что схватка отпустила разум, раз он слышит зов голодной утробы.
Теперь их путь лежал в направлении Мадия, за стены которого будет пролито немало крови. Святогор выглядел раздавленным, его город, его люди сейчас во власти завоевателей. Сейчас за столами его палат едят и пьют победители. Город охвачен огнем, а жители в нем паникой. На улицах и в домах смерть и грабеж. Эти мысли рвали князю душу, ели его изнутри. «Не сумел, не удержал, не оправдал надежд».
Вукодраг, наблюдавший за Святогором, подумал, «страдай князь, переживай, в этом сила нашего Троеградья, в том, что правители переживают не за власть потерянную а за народ, невинно страдающий. Каждый должен чувствовать себя в ответе за судьбу государства, и ты сильнее всех остальных».
От реки шел Батура, умытое теперь лицо уже не выглядело таким изуродованным. Воевода подошел к князю и махнул рукой Вуку желая, что бы тот принял участие в разговоре.
-Я вот тут чего думаю, до Мадия еще полтора дня скакать, так что людей покормить нужно, значит не прямой дорогой поскачем, а в селение нужно завернуть какое-нибудь. – Князь никак не отреагировал на слова воеводы, дескать «вы вояки, вы и решайте».
-Переход не такой длинный, так что один раз подкрепимся и хватит. – Вук посмотрел на воинов отдыхающих на траве.
-Ну, а я чего говорю, сейчас в путь, а к вечеру когда ноги подальше унесем, остановимся в веси ближайшей и подкрепимся.
-Нет, Батура, ноги мы уже порядком унесли. А подкрепиться сейчас надо, на полный желудок жизнь проще кажется.
-Тоже верно, я и сам быка бы съел.
-Ну, тогда по коням?
-По коням, - скомандовал Батура, и все дружинники как один поднялись на ноги и поспешили сесть верхом. Святогор, с опущенными плечами поплелся к своему жеребцу. Усталые кони неохотно прерывали свой отдых, противились всадникам, отступая, когда те целились ногой в стремя. Рагоза выглядел свежее остальных, он сейчас был так же угрюм как и воины, если можно сказать что конь может быть угрюмым, просто на умной лошадиной морде не осталось и капли той игривости которая была когда Вук с легким сердцем направлялся к себе в деревню. Конь видимо хорошо ощущал состояние хозяина и атмосферу вокруг.
Все всадники взобрались в седла, и Батура пришпорил своего скакуна, в мертвенной тишине отряд отправился вслед своему командиру и князю.
***
В авангарде отряда скакали три могучих фигуры, Батура, Вукодраг, Святогор и рядом с ними хрупкая Вельмира, которая выглядела просто отроком. Солнце уже выкатилось довольно высоко, и вскоре впереди должна была показаться деревня, в которой всадники надеялись наполнить свои животы и отдохнуть. Как только полностью рассвело Вукодраг начал разглядывать воинов, уцелевших в битве за Тевтар. Он с огромной радостью заметил что одним из этих воинов был Бойко, молодой и полный жизни ратник с форпоста. Больше никого с форпоста среди уцелевших небыло так что выходит, что из всех воинов, всех четырёх сотен охранявших пределы Троеградья на форпосте Грифон остался один единственный Бойко. Война сожрала уже много ратников, и мирян, а впереди еще главная битва, исход которой и определит судьбу славного государства Троеградья.
Деревня быстро возникла на пути, вынырнув из за очередного холма. В рядах всадников сразу появилось оживление. Кони почувствовав перемену в настроении седоков, понесли бодрее.
Деревенька не большая, домишек двадцать. Детвора на улице, завидев всадников, шмыгнула по домам. Все жители деревни сразу же начали запирать двери своих домов. Въехав в деревню, отряд остановился. На улицу вышло несколько стариков. Святогор спрыгнул со своего коня и пошел им на встречу, все остальные остались неподвижными. Военные времена приносят перемены в жизнь людей, и если бы раньше никто из жителей не кинулся бы прятать детей, понимая, что всадники могут быть только дозорным отрядом, то теперь все опасались врагов, и ждали беды. Это накладывало отпечаток на поведение. Святогор подошел к старикам и заговорил с ними, через несколько мгновений старики поспешили к своим домам, двери которых открылись. Проблема была разрешена, старики выяснили что воины прискакавшие в их деревню не враги, а отступающие из города защитники, которым нужна помощь.
Князь помахал всадникам рукой и все спешились, направившись к колодцу. Вскоре со всех домов им тащили съестное, накармливая до отвала. Жители деревни окружили воинов и жадно расспрашивали о том что же ждет их и все Троеградье. Порадовать их было абсолютно нечем, кроме того что у объединенного войска Гандофара и Спаргопита вряд ли будет время что бы надолго задерживаться в деревнях грабить их, потому что время не на их стороне. Еще князь старался воодушевить жителей тем, что четверть войска противников полегло и его численность теперь вполне нормальная с которой дружина Троеградья справится. Узнав о том, что впереди еще битва многие мужчины деревни начали собираться в дорогу, запрягая телеги, что бы встать на защиту стен города.
Утолив голод и напоив коней, отряд вновь взял путь в направлении Мадия. Теперь ратники выглядели не такими изможденными и морально раздавленными, полное брюхо успокоительно клонило в сон, а значит выгоняло дурные мысли
***
Впереди вновь была дорога. Вукодраг впервые подумал, что ему до сих пор не приходилось отступать. Этот факт был очень не приятен и заставлял вернуться с небес на землю и ощутить, что на самом деле даже Троеградье может быть ввергнуто в пучину войны. А еще несколько недель назад он и помыслить себе не мог, что кто-нибудь осмелится направить оружие против этого могучего государства. Ан нет, нельзя было так думать, ни в коем случае нельзя. Расслабились, успокоились, стали жирком обрастать, вот и результат. Военное бездействие князья-соседи использовали что бы накопить силы и напасть, не дав окрепнуть еще сильнее. Жестокость нравов царивших в мире вне пределов Троеградья во многом объяснялась тем, что удержать свою власть князья могли только непрерывно воюя, показывая свою силу, как соседям, так и народу, убеждая последних в своей необходимости как в защитнике. Что бы взобраться на трон не редко было отцеубийство и братоубийство, а тут соседи, опираясь на братские узы, выстроили под боком целое государство, укрепили границы, живут припеваючи, как такое допускать? Нет, ни в коем случае нельзя, нужно изничтожить, развалить, сравнять с землей, поделить на всех, если уж завоевать одному, такой лакомый кусок не под силу. Благодатные земли, рудник в отрогах скалистых утесов, ремесленники, научившиеся многому, под присмотром князя, умеющего и желающего изучать все новое. Рано или поздно кто-нибудь покусился бы на Троеградье. Даже хорошо, что рано, сейчас еще есть возможность справится и учесть на будущее эту ошибку. Ездислав, Святогор и Любочад умеют учиться на ошибках. Если это нашествие ворогов переживут и поборят его плечом к плечу, то в будущем для них не будет серьёзных врагов. А вот если кто-то из них на секунду усомниться в верности и преданности других, то обречена и эта война и все Троеградье. Но до сих пор верить в такое не приходилось, впрочем так же как и в то, что вспыхнет война в тот момент когда все благополучно и хорошо, когда ни что не предвещает беды.
Вукодраг вздохнул и взглянул на Вельмиру, покачивается в седле в полудреме, а еще недавно спрашивала, как взбираться на лошадь. «Хорошая она девка, нельзя её терять, сильная, здоровая, учиться быстро значит умная, раз так ловко ухватывает хитрости. Ребятишки от неё здоровенькие будут, да умненькие. Надо выбраться живыми из этой переделки и зажить так, как и мечтал, правда, теперь уж одному, без родичей. – Он сглотнул ком вставший в горле. – Нет блага людей жизни лишать, не для того на землю приходим, что бы у другого жизнь отнимать. Жить надо для детей, для семьи, в них искать свой покой. Наблюдать, как частичка тебя в мире устраивается, растет, крепнет, корни пускает. Конечно, подвиги военные запоминаются, только после них и остается от тебя на земле только пыль воспоминаний смутных, перековерканных многократными пересказами. А вот потомки они долго еще твою кровь в себе носить будут. Тебя как пращура вспоминать. Ну, так что дороже? Что бы о тебе помнили после смерти как о каком-то мифическом воине? Или лучше что бы о тебе помнили те, кому ты жизнь дал, те кто тебя пращуром считает, дорожит памятью, потому как кровь твоя в них течет? Второе дороже и потому, как Троеградье от захватчиков освободим, так и хватит с меня звона оружия, покуда опять родная земля в защите не будет нуждаться, теперь у меня другие дела будут, род свой продолжать, детишек нянчить, сынов растить, что после меня будут эту землю держать. Будет у меня свой домашний очаг, а не костер походный. Будут около него греться дети мои и жена моя, а я сердце свое отогревать возле них буду».
Первый день их вынужденного пути подошел к концу, и нужно было немного передохнуть самим и дать отдых лошадям. Батура скомандовал на привал и отряд остановился. Ночь очень коротка так что с вечерних до утренних сумерек времени не так уж и много и отдохнуть в этот промежуток совсем даже не помешает, тем более что скакать в темноте все равно быстро нельзя. Место для отдыха было вполне подходящее небольшая березовая рощица у подножия холма. Всадники спешились и начали готовиться к отдыху. Достали припасы, собранные жителями деревни, начали разводить костры, не столько что бы согреться, а скорее что бы почувствовать покой. Огонь символ домашнего очага, всегда дает человеку ощущение защищенности, спокойствия, и именно поэтому дружинники первым делом занялись разведением костров. Батура взглянул на то, как занимаются полешки в одном из костров и глубоко вздохнул, надеясь что ночь не принесет неожиданных сюрпризов, надеясь что они ускакали в действительности очень далеко, и если уж за ними послали погоню, то она давно настигла бы их, например в той же деревни, в которой они отдыхали и брали съестные припасы. На опушке леса занялось несколько костерков, вокруг которых расселись воины, что бы немного посидев, уснуть на короткое время летней ночи. Батура расставил дозорных, назначил для них смену, затем уселся поближе к костру около которого уже сидели Святого, Вукодраг и Вельмира. Святогор поежился, ощущая лицом жар от костра а спиной холод ночи:
-А не зря ли мы костры развели? Вдруг погоня? – Он вопросительно взглянул на воеводу и Вука.
-Думаю, если бы погоня была, то нас давно бы настигли. Прав я Вукодраг?
-Наверное прав, мы скакали всю ночь и весь день, удалились довольно далеко от города, если бы погоня была то она настигла бы нас днем.
-Вот, вот, - Батура принялся жевать хлеб, - и я о том же говорю, тем более что дозорные стоят. В случае чего можем отбиться или попытаться унести ноги.
-Авось ваша правда, - Святогор начал укладываться около костра, - отдохнуть надо! Попробую поспать немного.
Батура перевел взгляд на Вукодрага:
-А Вук, как в старые добрые времена, времена становления, под открытым небом, около костра! – На его лице появилась кривая ухмылка, – правда драпать в те времена не приходилось, ну ничего мы еще пронесемся по этим местам в погоне за отступающими!
-Маловато для меня ценности осталось в тех воспоминаниях, не хочу я около костра под открытым небом. О доме я мечтать стал Батура, мечты о подвигах закончились. Очага хочу.
-О, как, а с виду не скажешь, мечом машешь справно.
-Мечем махать дело не хитрое. Жизнь отнять не сложно, а вот дать её куда труднее. Выкормить, вырастить, на ноги поставить.
-Хех, я бы жизнь целыми днями раздовал, только бабы противятся. – Он расхохотался.
-Да не о том я, не об утехах любовных, для них в жизни всегда много времени оставляем. Я о продолжении рода, о сынах, дочерях, вот о чем. – Он отвернулся, чувствуя каменную стену непонимания.
Батура напустил на себя суровый вид:
-Да понимаю я чего там, от меня вон пол Тевтара брюхатых ходит, - немного подумав он добавил, - или ходило. Кхм, ну ладно я тоже посплю малость, а то так языками и до рассвета чесать можно. - Он распластался на земле около костра и почти сразу захрапел.
Вукодраг сидел, молча глядя в костер, наблюдая как языки пламени лижут дерево, вспомнил о своих мечтах жить рядом с родичами, привести в отеческий дом невесту, порадовать мать с отцом своим возвращением. Тяжелая тоска навалилась от этих мыслей. Глубокий вздох вырвался из груди сам по себе. Вельмира прижалась ближе обняла руку, уткнулась подбородком в плечо, Вукодрагу сразу стало легче, есть, есть рядом понимающее сердечко, есть та для кого жить надо, есть та что разделяет мечты и поможет их воплотить. Они устроились около костра, обняв друг друга, и забылись тяжелым сном.
ГЛАВА VII
Сон разорвали крики дозорных и звон выхватываемого из ножен оружия, Вукодраг подхватился на ноги, рядом уже с мечем в руках Батура. Святогор спросонья сидит, пытаясь разуметь что происходит.
-Погоня, все-таки была погоня. - Батура поднял князя на ноги, тот кажется сообразил, что происходит и схватился за оружие.
Вукодраг вздернул на ноги Вельмиру, которая испуганно взвизгнула, но тут же достала из ножен свой клинок. К ним навстречу уже неслись всадники, Батура скомандовал отходить в рощу, отряд кинулся в рощу, где обнажив оружие начал ждать что же будет дальше. Всадники остановились у кромки леса, спешились, их было очень хорошо видно в свете костров, десятка четыре никак не меньше. Вооружены топориками, на левой руке круглый щит, кольчатая броня, в обычных шлемах, даже без бармицы. Они осмотрелись и начали заходить в рощу.
-В круг! – Скомандовал Батура. Отряд сомкнул ряды, встав, спина к спине.
Противники заходили в лес осторожно, потому что после света костров на опушке, их глаза плохо различали тени людей, укрывшихся от погони, они же напротив были как на ладони из за того что за спиной горели костры. Отличная мишень для выстрела из лука. Вукодраг достал свой лук, тетива щелкнула, один из нападающих упал, примеру Вука последовало еще несколько воинов, у которых лук был под рукой. Пять или шесть врагов расстались с жизнью. Но остальные уже кинулись во весь опор на занявший круговую оборону отряд. Начался бой, зазвенело оружие, вооруженные топорами противники попытались с ходу смять обороняющихся, за счет численности и тяжести ударов. Но как оказалось, сделать это было не так то и просто даже имея двойной перевес в численности, потому что из Тевтара живыми выбрались только самые сильные и умелые. Нападавшие падали, дергаясь в предсмертной агонии. Внезапно ратник командовавший погоней скомандовал отступить, противники начали пятиться, и выходить из леса. Воины Тевтара обрадованные успехом своей обороны начали их преследовать, чего делать было никак нельзя, нельзя было терять преимущество в позиции, нельзя было выходить из леса. Вукодраг попытался остановить воинов, он заорал надрывая голос:
-Назад, назад, Батура останови их, - но воевода сам кинулся вслед отступающим врагам, поддавшись азарту схватки.
Никто Вукодрага не послушал, рядом остался только Святогор, Вельмира да Бойко, который держался Вукодрага, как верный пес своего хозяина.
-Святогор, делать нечего надо вместе биться, так что вперед.
Они кинулись следом за всем отрядом. На опушке леса сражение начало складываться не с той успешностью для маленького отряда защитников Троеградья. Их уже вовсю теснили враги. Вукодраг кинулся на противников, вращая своим мечем, около него падали сраженные, рядом бьется Бойко, спину прикрывает Вельмира. Святогор поспешил на подмогу воеводе, на которого наседали три воина. Вукодраг и Бойко плечом к плечу разили воинов без устали, Вельмира хорошо их дополняла, прикрывая от неожиданных атак со спины. Втроем они составляли мощный таран способный откинуть нападающих. Вдруг, послышался щелчок тетивы, Вук интуитивно развернулся и принял стрелу на щит, больше никто не из врагов не хотел сражаться с ними в рукопашную, несколько воинов начали стрелять по ним из луков. Стрелы летели в них со всех сторон. Вукодраг пытался прикрывать и себя и Вельмиру, прыгая с места на место. Бойко надежно прикрывал себя щитом, о нем беспокоиться не стоило, а вот в руках Вельмиры щита небыло, и она была особенно уязвима, тем более в кольчатой броне. Вукодраг краем глаза заметил, что схватка утихает, недалеко от них уже окружили Батуру и Святогора, предлагают сдаться. Внезапная боль скрутила его, одна из стрел угодила в спину под лопатку, Вук упал на колено, щит сразу стал неимоверно тяжелым. Левая рука перестала работать. В следующую секунду рядом рухнула Вельмира, её бок прошила стрела. «Бойко тоже или ранен или убит, - подумал Вук – раз меня ранили в спину, значит его за спиной уже небыло».
Батуру и Святогора взяли в кольцо, с десяток воинов, но не нападали, видимо желая взять живыми. К самому Вуку осторожно начали приблежаться. Вук ощутил что стрела не пробила броню а лишь отсушила мышцу, сильным ударом. Он поднялся на ноги, сбросил с болтающейся руки щит, приготовился к последнему в своей жизни бою, взглянул на Вельмиру - жива, лицо перекошено болью и страхом смерти. Вук покрепче взял рукоять меча ударил рукой о левое плечо и кинулся на трех наступающих противников. Вновь его клинок зазвенел, Батура и Святогор тоже кинулись на врагов, пожелав славную смерть с оружием в руках, нежели позор плена.
За звоном оружия воины не услышали топота копыт, они лишь увидели, как внезапно из темноты вырвался отряд всадников, кинувшийся на подмогу трем оставшимся в живых воинам. Через несколько мгновений, остатки отряда противников распрощались со своими жизнями. Вукодраг, увидев что вокруг него теперь все свои бросил меч и поспешил к Вельмире. Она лежала на боку так, что бы стрела не касалась земли. От неё доносился тихий плач.
-Жива? – Он опустился рядом с ней на колени. Она попыталась кивнуть. Её левый бок был проткнут насквозь. Вукодраг взялся за стрелу со стороны оперения, прижал её одной рукой, так чтобы древко не шевелилось, причиняя боль, а другой рукой резким движением обломал конец. Вельмира вскрикнула от боли. Он обломал таким же способом и острие, в этот момент заметил что вновь орудует обоими руками. Теперь из бока Вельмиры торчало короткое древко оставшееся от стрелы. Вук снял с неё перевязь и аккуратно задрал пробитую кольчугу и кожаную броню. Увидев ранение он вздохнул с облегчением, стрела пробила лишь кожу да подкожный слой жира, что есть у каждого человека, внутренности никакие не задела, это самое главное. Он выдернул древко оставшееся от стрелы. Из раны потекла кровь, но не сильно. Вук оборвал край своей рубахи, достав её из под брони. Сложил эту тряпицу и наложил её таким образом, что бы она закрыла обе раны. Сверху аккуратно опустил кожаную броню, а затем кольчугу. Поверх этого места приладил перевязь, затянув её с такой силой что бы не ерзала и не дала идти крови, крепко прижав тряпицу. Он сел рядом с Вельмирой на землю.
-Жить будешь, но воевать хватит, ты мне живая нужна. Поняла?
-Поняла. – Голос слабый, трясется.
Вукодраг усадил её, она застонала от боли.
-Терпи, уже не так страшно, я ж тебе говорю жить будешь, а боль она временно. Ты мне веришь?
-Верю. – Она утерла слезы со щек.
-Давай шевелись, не давай боли верх взять, раз уж воевала со мной наравне, так и с болью борись не хуже.
-Хорошо, только посижу немного.
Вукодраг посмотрел по сторонам, увидел Бойко.
-Ты опять жив стервец? – На лице Вука расползлась улыбка.
-А чего мне сделается? Подумаешь плечо стрелой пробили, не помирать же от этого. Я уже который раз на волосок, а все живой. – Он сидел на земле, из плеча торчит стрела, рука бессильно повисла.
-Вук помоги а, отломи острие, а то я не дотянусь, а если так выдернуть то больнее будет.
Вук обломал остриё торчавшее со стороны спины, Бойко глухо застонал. Перетерпев боль он выдернул остатки стрелы из плеча, еще раз скривившись от боли.
-Вот, почти как новый.
Вук ощутил что сердце начинает успокаиваться переходить на спокойный ритм, мир снова начал наполнятся звуками, которые теперь не заглушались ударами крови в ушах. Ох и повезло же им сегодня, если бы не этот дозорный отряд, высланный навстречу, не сносить бы им головы.
Дружинники Мадия собирали с убитых оружие, ловили лошадей. Старший из них разговаривал с князем и Батурой. Вук подошел к ним:
-Чуток, на тот свет то не отправились а?
Батура, повернулся к нему:
-Чуток не считается, живые же.
Князь расправил плечи:
-Если бы не Любочад валяться бы нам здесь по кусочкам. Это лично он распоряжение отдал, навстречу возможным отступающим отряд выслал.
Вукодраг обратился дружиннику, командовавшему дозорным отрядом.
-А сколько вас на подмогу-то нам пришло?
-Семь десятков.
-Эх, пораньше бы вы нас нашли, так может и больше бы наших выжило.
Батура посмотрел Вуку за спину, тот обернулся. Держась за бок, к ним ковыляла Вельмира, рядом с ней Бойко. Князь улыбнулся:
-Завидная у тебя Вукодраг «боевая подруга», и впрямь бывают такие.
-А то, - расправив плечи улыбнулся Вукодраг.
Батура глянул на князя затем на Вука:
-Ну, теперь думаю уже в путь пора, «отдохнули» мы как следует, большинство вообще тут вечный покой нашли.
-Да, забираем коней, оружие и в путь, - Святогор отвернулся и зашагал в поисках своего коня. Его примеру последовали и все остальные.
Вукодраг отправился подобрать для Вельмиры коня посвежее. Стешка была уже на грани, старая кобыла перед тем как они устроились на ночлег еле волокла ноги. Вельмира конечно не даст оставить её, но и ехать на ней теперь будет сложно. Так что до Мадия нужно подобрать для неё свежего скакуна. Он выбрал на его взгляд самого сильного, свежего и покладистого. Подвел его к Вельмире:
-Вот тебе коняшка, на ней до Мадия ехать будешь! – Своему голосу он придал тон не терпящий пререканий.
-Хорошо, а как же Стешка? Я её оставлять не хочу, она хорошая, я к ней привыкла.
-Стешку твою тоже заберем, не переживай. Потом снова на ней скакать будешь, когда она силы восстановит.
-Понятно, - со вздохом протянула девка. Вукодраг помог ей взобраться в седло и отправился за Рагозой.
Через некоторое время когда из за горизонта показался краешек солнца весь отряд уже пустил лошадей рысью в направлении города.
ГЛАВА VIII
До Мадия добрались, когда солнце уже перевалило за полдень. Мадий по размерам был несколько больше Тевтара, но в свою очередь уступал размером Арготу. Ворота города были заперты. Война предъявляет свои требования к вопросам безопасности, именно поэтому ворота заперты даже в светлое время суток. Дозорные на башнях заметили возвращающийся отряд издалека, ворота с металлическим скрежетом гостеприимно распахнулись, и отряд въехал в город без заминок.
Всадники, составлявшие дозорный отряд проскакали до конюшен и казарм. Спасшиеся из Тевтара вместе с командиром отряда проследовали к княжеским палатам и спешились напротив них. Вокруг сразу же очутилось много служек, которые забрали из рук поводья и увели лошадей. В княжеские палаты вела лестница, вниз по которой бежал молодой парень весьма внушительных размеров. Светловолосый, с темными глазами он был очень похож на Святогора. Это был младший из трех властителей, князь города Мадий - Любочад, получивший прозвище Проворный за свою исключительную ловкость и быстроту движений. В бою он двигался как молния, за это воины, воевавшие в годы становления с ним плечом к плечу, прозвали его проворным.
Любочад сбежал по лестнице и налетел на Святогора, чуть не сбив его с ног. Они отстранились друг от друга на вытянутых руках, молча посмотрели друг другу в глаза и обнялись.
-Жив, спасибо богам ты жив! – Глаза Любочада сверкали. – Я думал не выпустят тебя живым супостаты эти. А ты вырвался!
-Не вырвался бы, если бы не они, - он указал на Батуру, Вукодрага, Вельмиру и Бойко, который стоял у них за спинами. Он очень удивился, что князь одарил его своим вниманием, и преисполненный гордости расправил плечи. – Ну и твои дружинники конечно вовремя подоспели, отбили нас у противника, который почти праздновал победу.
-Ничего, мы победу праздновать будем, а не они.
За спинами послышался зычный командный голос:
-Ну, вижу Шумило вовремя подоспел. - Все обернулись, голос принадлежал высокому одноглазому воину, воеводе Мадия по имени Рус, который шел со стороны казарм.
Командир отряда вытянулся:
-Как есть вовремя, могли бы и не успеть, но боги благоволят смелым, и мы успели вырвать их из лап противников в последнее мгновение.
Любочад внезапно спохватился:
-Давайте-ка в трапезную пойдем, а то с голодухи то поди уже мыслишки в голове плохо ворочаются. Раненые то есть? Может ведуна позвать?
Не успел Вукодраг слова вставить, как Святогор начал расхваливать Вельимру:
-Раненый есть, точнее раненая. Поверишь ли, девка а воюет не хуже мужика. Вот только стрелой зацепило её немного. Так ты пошли за ведуном, да отведи ей покои, пускай силы восстановит, а мы пока обтолкуем дела военные.
-Ну что ж всем кто с тобой пришел отведу покои в палатах, а теперь пошли. – Он развернулся и зашагал по лестнице.
***
По дороге в трапезную Любочад отдал приказы челяди насчет покоев для «дорогих гостей», распорядился, что бы покои Святогора были ближе всех к его покоям, больше никаких уточнений он не отдал, все остальные были для него равны.
Вельмиру увели несколько женщин, в отведенную для неё комнату, Вук вздохнул с облегчением, теперь то уж точно все хорошо будет, может, если ведун толковый, так на ней и шрамов не останется. Он наблюдал за Бойко, который понял, что ему тоже отведут комнату наравне со всеми. Его прежняя робость отдавала место гордости, осознанию своей значительности, вот только показать эти свои заслуги ему теперь было некому, потому как война унесла всех его друзей, с которыми он коротал ночи в казарме. Вукодраг понимал его чувства, но в тоже время осознавал, что для него самого, такое внимание властителей большой роли никогда не играло. Он давно мог жить в палатах Аргота, рядом с воеводой, но для него ценности в этом небыло, он отказывался от предложений занять комнату подле Градобора в княжеских палатах, оставаясь жить в казарме. «Если уж и заводить себе отдельный угол, - думал он, - так в своем дому».
Трапезный зал был огромных размеров с высоким потолком. Вдоль трех стен стоял длинный и очень широкий стол, посредине зала было место для музыкантов, шутов, менестрелей, танцовщиц, обычно развлекавших пирующих своими выступлениями. Стол, у дальней от входа стены, был уставлен разными яствами, от различных трав, до разнообразных мясных блюд: запеченных целиком и по частям свиней, тетеревов, зайчатины, медвежатины, утятины. К ним предлагалось множество разнообразных каш, все это было свеженьким и распространяло по комнате пленительный аромат вкусной пищи, от которого у всех вошедших в трапезную свело скулы, а рот наполнился множеством слюны. На столе стояло невообразимое количество разных бутылей и кувшинов с напитками: квасом, медовухой, пивом и даже заморским перебродившим, виноградным соком, именуемым вином. У стены посреди стола стоял княжеский трон с высокой спинкой и сиденьем, дабы властитель был на голову выше всех, что бы присутствующие чувствовали его власть и могли хорошо его видеть даже с пьяных глаз. Далее стояли большие дубовые стулья, для привилегированных гостей, за остальными же столами стояли дубовые скамьи. Любочад подошел к трону навалился на него и отодвинул от стола, на его место поставил стул равный по высоте со всеми. Они расселись за стол, и первым делом заработали челюстями, утоляя голод, накопленный за день.
Глаза Бойко бегали от чашки к чашке, от блюда к блюду. Никогда раньше он не видел столько еды в одном месте, не сидел за княжеским столом. Он принялся вкушать все блюда понемногу, показывая несвойственную, обычному ратнику, разумность. Другой бы на его месте накинулся сразу на что-нибудь одно и поразившись вкусом наелся до отвала, не оставив силы попробовать еще какое-нибудь яство.
Любочад молча, не торопясь, жевал утиное мясо с гречневой кашей, запивая квасом. Он наблюдал, как его изголодавшиеся гости хрустят челюстями. Через некоторое время все начали жевать лениво, плоть насыщалась, глаза соловели.
Батура откинулся на спинку первым:
-Ох, сейчас брюхо треснет.
-Ну, так коли наелся, чего дальше то в рот мясцо пихаешь? – Спросил его Любочад.
-Про запас, пихаю, теперя надо так делать, теперя не те времена, когда точно знал сколько раз в день поем. – Батура наполнил свой кубок хмельным пивом, и выпил в один присест.
-Эх, обычно не замечаешь, как вкусно ешь, когда стол постоянно ломится, - Святогор отломил себе утиную ногу, - давненько мне так вкусно как сейчас небыло, с голодухи то.
-А мне всегда вкусно, когда много, - Батура продолжал вливать в себя напитки.
Вукодраг был как обычно молчалив, о чем нужно сами спросят. Любочад смотрел на Святогора, выбирая момент, что бы начать тяжелый разговор и войне, разбить хрупкое душевное равновесие, установившееся на короткое время трапезы. Наконец он начал:
-Ну, брат рассказывай, как сложилась судьба Тевтара, сколько воинов пришло к его стенам, сколько из них голову сложили, чего ждать нам?
-Как видишь я за стенами твоего города, значит плохо сложилась судьба Тевтара, отняли его у нас. А про то как сражение шло ты лучше вот у него спрашивай, - Батура поднял голову начал набирать в грудь воздуху, что бы разразится длинной речью, но увидел, что Святогор указывает на Вука, и растерянно стушевался, - он тебе все расскажет с самого начала, он весть о войне принес, он нас из города вывел.
Вук перестал жевать, посмотрел на Любочада. На его лице не осталось следа радости, от встречи с братом, теперь его мысли снова были заняты войной.
-Ты тот Вукодраг, что всегда при Градоборе был?
-Да именно так. – Вуку было приятно, что Любочад вспомнил кто он такой без лишних разъяснений.
-Ну тогда давай, рассказывай кто, что, почему, как и главное когда и сколько.
Вукодраг посмотрел на Батуру, который обиженно пыхтел, наполняя кубок, каким-то напитком. Вук начал свой рассказ стараясь не упустить ни одной детали, упоминая о всех событиях, произошедших за несколько прошлых дней. Начал он с того как, встретил отряд, отступающий с Грифона, которым командовал Бойко. Затем рассказал о событиях в Тевтаре, о ходе сражения и количестве воинов приступивших стены города. Затем рассказал, как они пробились из внутреннего кольца. Закончил свое повествование историей о том, как их догнали высланные в погоню воины объединенного войска, а затем отбил дозорный отряд под командованием Шумилы. Рассказывал он все очень точно и подробно. Любочад молча его слушал, изредка поглядывая на Святогора, который кивал в подтверждение слов Вука. Когда Вукодраг закончил, над столом повисла тишина. Любочад, Рус и Шумило думали о предстоящих событиях, Святогор, Батура, Вукодраг и Бойко вспоминали минувшие.
Рус сбросил задумчивость первым:
-Как думаешь когда ждать неприятеля у стен города? – Он посмотрел на Вука.
-Если их опьянит столь легкая первая победа и они примутся пировать в захваченном городе тогда не знаю, возможно дня через три, четыре. Если же они окажутся умнее и не станут медлить, то завтра к полудню могут быть уже у стен. Пока в глупости и медлительности обвинить их нельзя. – Над столом вновь повисло тягостное молчание.
-Какие осадные орудия использовали? – Поинтересовался Любочад.
-Кроме тарана и лестниц ничего не использовали, с ходу атаковали, почти без подготовки.
-Ворота значит укрепить надо, я-я-я-ясно… - Протянул Рус.
-Думаю больше без подготовки атаковать они не будут, так же как и начинать сражение в полдня. Они потеряли часть войска у стен Тевтара, в добавок им нужно оставить хотя бы пару сотен ратников в городе, что бы удержать его. Так что численность их войска будет сотен тридцать не больше. – Все вновь задумались.
Теперь свое любопытство решил удовлетворить Святогор:
-Какие вести от Ездислава, когда он прибудет с войском из Аргота? – Он посмотрел на Любочада.
-Ездислав прислал грамоту в которой сказал что собирает войско, с которым можно будет сразу перейти в наступление и отбить Тевтар, но вот когда точно он подоспеет там сказано небыло.
Батура, до того молчавший, решил тоже принять участие в разговоре:
-А сколько воинов у нас в распоряжении?
-Рус, держи ответ, сколько у нас воинов, - переадресовал Любочад вопрос своему воеводе.
-У нас всего восемь сотен дружины, и четыре сотни ополченцев, которые прибыли в город с первой вестью о войне. Дружинники учат их обращению с боевыми топорами, этим оружием они овладевают довольно быстро, так что смогут так же составить неплохую силу. Выходит в нашем распоряжении находиться двенадцать сотен воинов.
-Ну, уже лучше, если Ездислав приведет дружину Аргота, семьнадцать сотен ратников, так мы сравняемся по численности с противником. – Святогор взглянул на Любочада.
-Сравняемся, так и есть, что только сравняемся, о каком наступлении Ездислав говорил в своей грамоте? – Он потемнел лицом.
-Если он сказал что соберет войско для наступления, значит так оно и будет, - Святогор повысил голос, - а нам держаться надо, никто не отнимет земель наших.
-Да, так оно и есть. – Подтвердил Любочад. Он поднял кубок, - Не отдадим земель наших, побьем супостатов.
Все подняли свои кубки и звонко чокнулись ими, расплескивая напитки. Любочад поставил свой кубок:
-Рус, ты давай-ка не хлебай лишнего, давай за дела. – Он встал из за стола, его примеру последовали Рус и Шумило. – Ешьте, пейте, отдыхайте, покои для вас готовы, а как силы восстановите, будем вместе военным ремеслом заниматься, город укреплять, дружину готовить. – Он вышел из трапезного зала.
Оставшиеся за столом принялись вновь неспешно есть. Вукодраг жевал мясо, прихлебывая пиво из кубка. На него начала наваливаться усталость и сон.
-Ну, теперь и на боковую можно, - Святогор встал из за стола.
-Да, в сон клонит, сил нет, - подтвердил Вукодраг.
Они вышли из трапезной, около которой их встретили служки, что бы проводить по комнатам. Когда Вук очутился в комнате, он увидел, что в ней никого нет, Вельмире и ему отвели разные комнаты. Не захотев смирится с одиноким сном, он нашел комнату Вельмиры, и когда вошел, заметил что она уже посапывает на широком ложе, чистая и свежая. Вукодраг присел рядом, полюбовался. Очень родным и близким человеком стала она для него за дни, которые прошли с того времени, как они оставили Аргот. Если до того она была просто милой ему молодой женщиной, по отношению к которой он испытавал чувства, которые принимал за любовь, то теперь Вук очень остро ощутил, что по-настоящему он полюбил её только сейчас. До этого была влюбленность и не более того. Сейчас же было настоящее чувство которое грело сердце, давало силы, и даже в такие тяжелые временя занимало мысли. Теперь её жизнь для него стала важнее собственной, её желания важнее своих, теперь в его мыслях было только «мы», а не «я». Он видел свое будущее только рядом с ней. В его голову закрались даже мысль о том, а сможет ли он жить если её не станет, он на мгновение представил что потерял её и сердце болезненно сжалось. Нет, не сможет. В эту минуту Вук решил что больше не позволит ей так собой рисковать. Он подумал, что лучше умереть самому, чем пережить боль её утраты.
Вукодраг провел рукой по её голове плечу и спине, тяжело вздохнул, стянул с себя броню, и залез с ногами на ложе. Лег рядышком с Вельмирой, и поцеловал в щеку, она пошевелилась и открыла глаза. Её руки потянулись к нему, она прижалась к груди, руки поползли вдоль тела, объятия стали обжигать, последний лучик трезвой мысли, не затуманенный жгучим желанием, сверкнул в голове Вука:
-А тебе бок больно не будет? – тяжелое дыхание выдавало дикое желание, которое едва ли можно перебороть.
-Ведун приходил, - её голос был тихий, мелодичный и приятный, как мурлыканье кошки, - травы какие то привязал да пожевать дал, боль совсем ушла. – Её руки уже ползли по его спине, впиваясь в кожу, оставляя следы, и доставляя какое-то первобытное наслаждение. Они утонули в объятиях друг друга, задыхаясь от любви и ласк, таких ласк которые могут быть только между людьми любящими друг друга по-настоящему.
В эту ночь Вук признался себе в том, что теперь он знает, что такое любовь, и в его жизни её раньше никогда небыло. Очень горько ему было осознавать то, что любовь пришла к нему в такие тяжелые времена, но ничего с этим поделать нельзя, эти времена можно только пережить.
Заснули они около полуночи, застыв в объятиях, крепко прижавшись друг к другу.
ГЛАВА IX
Вукодрага разбудило солнце. Ему не хотелось вставать, вновь погружаться в мир войны и смерти, боли и беды. Не хотелось выбираться из постели. Он лежал, открыв глаза, прислушиваясь к своим ощущениям и желаниям. Вельмира, абсолютно голая, если не считать тряпицы, которой перемотана её рана, лежала рядом, еще не проснувшись. Вук растолкал свою спутницу, она открыла заспанные глаза:
-Доброе утро, мне так сладко спалось, я уже и забыла, что такое бывает. – Её глаза отыскали его глаза, она улыбнулась.
-Да, я тоже забыл. Доброе утро, рядом с тобой оно всегда доброе.
Вельмира потянулась, сладко охая:
-Какие ведун мне травы хорошие дал, совсем не болит. – Она аккуратно помяла свой бок.
-Вот и хорошо, одевайся, собирайся, пойдем чего-нибудь съестного поищем, а то я так с тобой проголодался за ночь. – На его лице появилась ухмылка.
-Да, я с тобой тоже проголодалась.
Вук встал с ложа и начал натягивать на себя одежду:
-Ну так одевайся, пойдем поедим. – Он оделся, нацепил на себя перевязь и вышел из комнаты.
Около комнаты стояла девка из челяди, которая сообщила, что Любочад распорядился что бы все его гости, как закончат почивать, направлялись в трапезную где их ждет готовый стол.
-Ну вот и славно, - сказал Вук, отпуская девку. Из комнаты показалась Вельмира, впервые за долгое время надев на себя женское платье. Они отправились в трапезную.
***
Трапезная была пуста, стол в ней полон. Только Вукодраг и Вельмира устроились за столом, как появился Батура, с красными глазами и взъерошенной головой. Он молча, ничего говоря, подошел и наполнил кубок квасом, осушил одним махом и кажется начал приходить в чувство, опустившись на стул:
-Уф-ф, в горле пересохло! Это ж сколько я проспал то? – Он лениво потянулся за едой.
-Много проспал, как и мы, – отозвался Вук.
Батура навалил себе на блюдо кучу разных яств и заработал челюстями. Дверь трапезной вновь распахнулась, вошел Святогор.
-Я думал, что больше всех проспал, а оказывается нет, все отличились.
Вукодраг потянулся к кувшину с квасом:
-Оно и не мудрено, после таких событий то.
-Ага, точно, - подтвердил Святогор.
Вновь скрипнула дверь, вошел Бойко, волосы на голове дыбом, еще пуще чем у Батуры. Сидящие за столом переглянулись, и своды зала для трапез огласил смех. Бойко начал приглаживать волосы на голове, подумав, что веселье присутствующих связано с его нелепым спросонья видом.
-Садись, живчик, налетай, - позвал его Батура.
-Налечу, конечно, брюхо то старого добра не помнит. – Он принялся орудовать столовыми приборами.
***
После трапезы Вукодраг отправил Вельмиру обратно в комнату, её ранение хоть и небыло опасным для жизни, но требовало, по всем уверениям Вукодрага, покоя. Сам он вместе с Бойко отправился по улицам города, осматриваясь и просчитывая как себя вести в случае самого неблагоприятного исхода битвы.
Мадий давно уже готовили к предстоящим событиям, и теперь это была настоящая крепость полностью готовая к ожесточенной схватке. На улицах всюду стояли ведра, кадушки, корыта доверху наполненные водой, что бы тушить горящие стрелы, и не дать разбушеваться пожарам. На крепостной стене было навалено огромное количество камней, втрое а то и вчетверо больше, чем было в Тевтаре. На площадке над воротами кроме камней стояли котлы с маслом. Крепостная стена Мадия была шире стены Тевтара, и несколько выше, что давало обороняющимся большее, нежели в Тевтаре, преимущество.
Вукодраг вместе с Бойко прошел по стене, до восточных ворот. Около ворот было сложено множество бревен размером в обхват двух ладоней, и большие сколоченные деревянные щиты, при помощи которых будут подпираться ворота. Если правильно использовать эти орудия обороны, то ворота простоят гараздо дольше. Около ворот строили небольшой коридор из самострелов, он представлял собой два щита в человеческий рост высотой, и длинной в несколько шагов, которые были поставлены друг напротив друга, в этих щитах были отверстия через которые выстреливался железный болт самострела. В каждом таком щите было по пять десятков отверстий, на уровне человеческого тела, так что первые ворвавшиеся в город противники полягут под металлическим дождем самострелов.
На тренировочном дворе вовсю шла подготовка ополченцев, которых ратники учили простейшим ударам боевым топором и приемам отражения ударов при помощи щита. Подготовленные, хоть и совсем немного, ополченцы это уже боевая единица, а не живой труп, полезный лишь до тех пор пока враг не ворвался в город. Вукодраг немного понаблюдал за тренировкой и направился к точильному камню, что бы поправить заточку своего меча, который собрал приличную кровавую жатву за последние дни. Вукодраг отрешился от мира, и как обычно в такие мгновения предался мысленному диалогу с оружием. Он заворожено смотрел на то, как точильный камень правит клинок, делает его еще более смертоносным. Вукодраг долго, медленно и методично шоркал клинком о камень, пока не остался доволен заточкой своего оружия. Вообще то Вук редко точил меч, потому что он был хорошо закален и почти не тупился. Бойко молча смотрел за тем, как Вук ухаживает за своим оружием, и проникался еще большим уважением к этому воину. Когда Вук закончил Бойко не преминул заметить:
-Любишь клинок свой!
-Конечно люблю, это же как конь боевой, его надо любить, холить и лелеять, что бы он тебя не подвел.
-Это точно. Вук ты обещал показать приемы боя обоими руками, если выберемся из Тевтара, мы выбрались, показывай.
-Хорошо, давай подточи свой клинок, а потом возьми из арсенала еще парочку мечей, а я пока пойду до конюшни схожу, посмотрю как там зверь мой, а как приду поучу тебя немного.
-Идет. – Глаза Бойко засверкали.
***
На конном дворе яблоку было негде упасть. Конюхи сновали туда, сюда. Лошадей было гараздо больше, чем стойла в конюшне, потому как привели три десятка скакунов, которых смогли поймать после схватки около березовой рощи. Среди коней привязанных на улице Вук не нашел ни Рагозу ни Стешку, видимо лошадей приняли не хуже их самих. Вукодраг нашел стойло с Рагозой довольно быстро. Конь довольно заржал, увидев своего ненаглядного хозяина, выглядел он полным сил, значит нашелся тот кто смог отважиться подойти к нему и накормить. Вук погладил коня по морде, пошептал ему ласковых слов, и направился на поиски старухи Стешки, не особенно надеясь увидеть её живой, уж больно много сил отдала она по дороге из Тевтара. Однако, ему на удивление, когда отыскалось стойло со Стешкой, он увидел что лошадка помирать и не собирается, выглядела она хоть и уставшей, но полной жизни, через денек в ней и усталости не останется. Видимо, Ольбег недооценил силы этой старой кобылы, или решил по-своему отблагодарить за хорошее отношение. На дворе Вук остановил конюха и наказал, что бы за Рагозой следили не хуже чем за конем воеводы, на что конюх заметил, что такое распоряжение отдали сразу же как привели этих коней, так что переживать не стоит, это они переживают как сладить с ретивым конем, который никого к себе не подпускает. Выслушав ответ конюха, Вукодраг довольно хмыкнул, и здесь оценили ретивый нрав его жеребца. Он вышел из конюшни и направился обратно на тренировочный двор, где его, наверное, уже заждался Бойко.
***
Не успел Вук войти на тренировочный двор, как пред ним возник Бойко, с двумя мечами наперевес. Вукодраг взял у него из руки оба клинка убранных в ножны, смерил их по весу, потом, как обычно, вынул из ножен, и оценил балансировку, подкинув в воздух. Бойко не узрел никаких различий в этих мечах, Вукодраг же по каким то своим критериям выбрал себе один из клинков, другой вернул Бойко.
-Ну первое я тебе вот что скажу, если у тебя в руках два меча, это вовсе не значит что ты стал вдвое опасен. Опасен ты будешь только тогда, когда научишься владеть одинаково обоими руками, до того ты легкая добыча.
-Ничего я не легкая добыча, - обиженно вставил Бойко.
-Второе, что тебе нужно запомнить это то, что меч в левой руке в первую очередь служит для защиты, а потом уже для атаки. Поэтому сначала нужно научиться парировать удары левой рукой. Понял?
-Ага.
-Ну тогда давай попробуем, я тебя буду атаковать правой рукой, такими ударами, которые обычно принимают на щит, а ты парируй, я потом поправлю. – Вукодраг начал атаковать своего ученика, медленными движениями, попутно поправляя его ошибки. Бойко будучи довольно опытным бойцом, примерно понимал что нужно делать, но левая рука, это «все наоборот», а значит есть чему учиться. Вукодраг, по мере того как движения его ученика становились более уверенными, ускорял скорость атак. И вскоре решил продолжить словесные пояснения.
-Тут еще вот чего сказать тебе нужно, левую руку нужно с хитростью использовать, особенно в поединках один на один. Приучи врага к тому, что используешь её только для обороны, а потом, неожиданно, пусти в атаку. И вообще атаки левой рукой большей частью должны быть неожиданны. Когда бьешься обоими руками преимущество в том, что можешь отвлечь противника, атаками одной рукой, и атаковать его другой. Твоему противнику нужно вдвое больше внимания, что бы сохранить свою шкуру. Разумел?
-Разумел, только без щита я себя голым чувствую, некуда спрятаться.
-Это ничего, это по началу, потом пройдет. Ну, готов продолжить? – С вызовом сказал Вук.
-Готов, к оружию. – Танец боя увлек обоих. Тренировка продолжалась долго. Внезапно прогудели трубы, оповещая город о том что у его ворот враг.
Вукодраг остановился, взглянул на Бойко, который обратил взор к солнцу, клонившемуся к закату:
-Выходит, не стали они пировать по поводу победы в битве.
-Выходит, так, - подтвердил Вук, - я и не ждал особо, что они сделают такую глупость, как предадутся пьянству, если хотят захватить Троеградье.
Вукодраг подхватил щит и поспешил к восточным воротам. На крепостной стене, над воротами, уже стоял Любочад вместе с Русом. От линии горизонта в направлении города тянулось неприятельское войско. Скоро на стену поднялся Святогор с Батурой. Все молча наблюдали, как продвигается вражеское войско. На расстоянии двух-трех полетов стрелы от стен города вражеская братия остановилась.
ГЛАВА X
По прошествии времени стало понятно, что в этот вечер сражения точно не будет. Вражеский стан разбивал лагерь, готовился к встрече ночи, с этого расстояния было видно что воины ставят несколько шатров, разводят костры, одним словом занимаются походной рутиной.
Вукодраг, глядя на картину, открывающуюся со стены, думал о возможных исходах войны в новых обстоятельствах. Количество воинов объединенного войска по-прежнему было больше количества защитников городских стен. С другой стороны Мадий лучше подготовлен к обороне, нежели Тевтар. Когда подойдет Ездислав с войском неизвестно, зато враги уже у стен. Из всего следует, что шансы Мадия не намного выше, чем у Тевтара. «Да, безусловно, удержим оборону несколько дольше, но противник не будет долго биться о высокие стены с осадными лестницами, если провалятся несколько атак, они окружат город и примутся строить осадные башни, при помощи которых вскроют город как орех с гнилой скорлупой. Стало быть нужно что-нибудь придумывать, что бы спасти ситуацию или хотя бы выиграть время. – Вукодраг поскреб шею, зашелестев бармицей. – Выкрутиться, из сложившейся ситуации, можно только максимально отсрочив время наступления, а там глядишь, и Ездислав подоспеет. – Вук тяжело вздохнул, посмотрел на воевод и двух властителей, смотрят на лагерь противника как завороженные. Он принялся вновь скрипеть мозгами. – Как выкружить время? Может послать к ним посла с белым флагом переговоров? А что, пусть поет сладкие песни. Сначала откупиться предложит, потом, если не согласятся, можно будет попробовать уговорить выпустить князей и свиту, а для этого запросить время на сборы! Вроде бы складно! Нет, не укладывается то, что они прекрасно знают, как дорого для них время а значит покромсают посла и дело с концом, никто его слушать не будет. Нужно придумать что-нибудь такое, что бы они не по своей воле, а из-за обстоятельств не смогли пойти на приступ стен. Что же это может быть? Эх, что ж я не могу как волшебники, про которых отец рассказывал, стихиями повелевать? Наслал бы на них бурю снежную, может, тогда и мечом махать не пришлось бы! – Вук ухмыльнулся своим мыслям. – Детские мысли, когда тут государственные дела, тьфу! Думай Вук, думай как никогда еще не думал! Ладно, начнем от печки. Войско – это много людей, причем сильных мужей, со своей волей! Этих людей объединяет цель. Кто формирует для них цель? Князь! Князь и воевода от лица князя, два непререкаемых авторитета, которым подчиняется войско. – У Вука стрельнула светлая мысль, он нервно взялся за шею. - А у нас сразу двое князей! Плохо! Или хорошо? Хорошо, даже очень хорошо! Великолепно! Если убить одного из князей, союз может развалиться. Будут думать друг на друга, если все удачно провернуть, может и резня между ними начнется! – Вук нервно потер ладони. – А что хороший выход отличный выход. Проберемся в лагерь, отыщем княжеский шатер или шатер воеводы, порешим собаку, и тихо удалимся! А когда обнаружится содеянное они о нападении на город и думать не будут. Начнут искать друг в друге виноватого».
-Вук, Вукодраг, да очнись ты, - как будто издалека донеслись да Вука слова Бойко.
Вукодраг вышел из задумчивости:
-Чего, чего кричишь, слышу я!
-Ха, да как же слышишь, когда я тебя уже раз пять позвал.
-Ну, говори уже, хватит ворчать. – Он осмотрелся, на стене небыло уже ни властителей, ни двух воевод.
-Пошли в трапезную, Любочад на совет тебя позвал, а ты как каменный истукан и бровью не повел.
-Задумался чуток, ладно пойдем, посоветуемся. – Вукодраг зашагал в направлении княжеских палат.
***
Когда они вошли, в трапезной уже шел разговор. Батура и Рус говорили о вариантах развития сражения. Спорили, будут ли они атаковать одновременно и западные и восточные ворота или сосредоточат все силы на восточных. Рус настаивал, что они полезут во все щели, то есть будут атаковать и западные и восточные ворота одновременно Батура же с пеной у рта доказывал, что они навалятся на восточные ворота, как то было в Тевтаре. Любочад и Святогор молчали. Хотя на их лице и небыло отражено пораженческое настроение, таковое грозило навалиться на обоих. Тем более что обо воеводы, не утруждая себя стратегическими вопросами думали лишь о том «а как же пойдет схватка с превосходящими силами противника» они явно не видели и не искали выходов, при которых можно было бы избежать сражения, до подхода основных военных сил Троеградья.
Любочад грянул по столу кулаком:
-Да что ж такое, почему от Ездислава вестей то нет? Почему мы тут мудрим, а от него и вести никакой нету? Нам бы хоть знать, сколько времени нужно город удерживать!
-Я знаю, сколько нужно город удерживать, до тех пор пока Ездислав не подойдет. Отходить больше нельзя! Они и так слишком много получили! Два форпоста одолели, Тевтар заняли! Нельзя больше отходить! Я из этого города не побегу, если уж мне судьба приготовила здесь голову сложить так тому и быть, но ни пяди нашей земли я больше не отдам. – Выпалил Святогор
Повисла звенящая тишина, нарушил которую более спокойным голосом Любочад:
-Да просто брошенным себя чувствую что ли, нету за спиной никого. Одну грамоту он прислал, всего одну! Понимаешь?
-Понимаю! Значит возможности больше не было, или времени!
-Ладно, – вздохнул Любочад, - чего в ступе воду толочь, завтра все решится.
Под сводами зала вновь повисла давящая тишина, на этот раз разорвал её Вукодраг:
-А что если сделать так, что бы они завтра не пустились в схватку, или что бы вовсе не пустились? – На него посмотрели заинтересованные глаза властителей.
-Говори. – Глухо отозвался Святогор, будто боясь спугнуть светлую мысль, зародившуюся в голове Вука.
-Я тут вот чего подумал, а что если этой ночью посеять рознь в стане противника?
-Ну, продолжай, продолжай, - с нетерпением поторопил Любочад.
-Мы видели со стены что они разбивают лагерь, ставят шатры. Шатры эти точно не для обычных ратников. В них будут князья почивать, да воеводы. Я предлагаю ночью пробраться в лагерь и прирезать одного из князей или воевод, лучше конечно князя, и сделать все так будто это кто-то из своих. Тогда они примутся резать друг друга вместо того что бы воевать с нами!
-Экий ты быстрый, - Батура явно не хотел приемлить этот план, - во вражеский стан проникнуть, князя прирезать! Ну выдумал, ничего не скажешь! Да это же невозможно практически, на словах гладко, но невоплатимо!
-Вот и они так думают, а значит если у нас получится сделать то, что я предлагаю. никто не подумает на нас. Будут искать виновных, кусаться между собой, разбираться, им воевать сразу некогда станет!
-Ну и кто ж такое сделать сможет? – Не унимался Батура.
-Да хоть бы и я сам! – Не задумываясь ответил Вукодраг.
-А я в этом деле Вуку помогу с радостью, - вставил Бойко.
-Под утро, когда сон самый, проберемся тихонько и исполним что задумали а?
-Глупости, - опять начал Батура.
-Да погоди ты, ты одни умности предлаешь, - остановил его Святогор, - толковая мысль. Я думаю что это может сработать, а Любочад?
-Я думаю что стоит попробовать. – На лицах обоих владык появилась надежда, ситуация стала не такой безвыходной как казалась на первый взгляд.
Святогор встал из за стола:
-Ну, Вук на том и порешим, попробуешь воплотить замысел в жизнь. А теперь иди отдыхай, поспи немного тебя в пол ночи разбудят, готовится будешь.
Вукодраг встал из-за стола, вместе с ним Бойко. Батура хлопнул по столу рукой:
-Эх, не прощу себе, если пропущу такую заваруху, да и тем более кто ваши шкуры спасать будет в случае чего? Я с вами пойду.
Вукодраг с сомнением глянул на него:
-Ты же сказал это невозможно.
-Конечно, невозможно, если я за дело не возьмусь. – Смех воеводы загрохотал под сводами трапезного зала, через несколько мгновений хохотали уже все, включая Бойко, который после первых слов воеводы потемнел как туча, наползающая на солнце в знойный день.
Вукодраг, Бойко и Батура оставили трапезный зал и разошлись по комнатам, дабы набраться сил для ночной вылазки.
***
Вельмира встретила Вукодрага с вопрошающим взором, и тут же начала свои расспросы:
-Ну, что там? Я слышала, как трубили!
-Объединенное войско подступило к городским стенам, разбивают лагерь.
-Тогда почему ты здесь, а не на крепостной стене? – Её взгляд стал подозрительным.
-Ну, во-первых сегодня они атаковать не будут, а во-вторых мы решили что ночью следить за обстановкой и командовать дозорными буду я! – Вук соврал, незачем ей знать какое опасное задание этой ночью ему предстоит. Он снял перевязь, стянул с себя броню и завалился на ложе.
-Ты отдыхать будешь?
-Да высплюсь, а то всю ночь камни на крепостной стене задницей греть.
Вельмира устроилась рядышком, Вукодраг уткнулся в неё носом, от этого ему стало как-то очень спокойно. Он подумал, что сегодня от него очень много зависит, и подвести он ни в коем случае не должен. В первую очередь не подвести то существо что греет его душу и сердце, и лежит сейчас рядом, не шелохнувшись, что бы он быстрее заснул. Вук впервые настолько остро понимал за кого и за что бьется.
Вукодраг почувствовал идущее от Вельмиры тепло, веки стали тяжелыми, и вскоре он забылся крепким сном, какой бывает только у ребенка, засыпающего под боком у матери.
ГЛАВА XI
В трапезном зале его уже ждали Батура и Бойко. Вукодраг сел за стол и наложил себе в чашку немного каши, в кубок налил свеженького кваску, сильно забивать живот нельзя, иначе махать мечом будет тяжело.
-Вы, я смотрю, уже перекусили?
-Точно подметил, - начал язвить Батура, - мы то не такие засони, как ты!
-Как разбудили, так и пришел! А ты еще не передумал с нами то идти, а то может пойдешь дальше спать? – Вукодрагу надоели колкости и недовольство Батуры.
-Нет, не передумал, ты лучше жуй быстрее, а то до утра так сидеть и будем.
Вукодраг посмотрел на Бойко, тот был явно удивлен, что Вукодраг терпит такие высказывания Батуры. Но Вук понимал воеводу, понимал его раздражение в отношении него. Святогор перестал полагаться на его слово, и теперь прислушивается больше к Вуку нежели к нему, тут хоть кто начнет раздражаться, а уж тем более такой вояка как Батура, такие относятся к авторитету своей личности с детской ревностью.
Вук расправился с кашей и осушил кубок с квасом:
-Ну, пойдем к арсеналу, подыщем кольчатые брони, да и шлемы нужны без бармицы!
Батура обратил на него недоуменный взор:
-Это еще зачем?
-А это что бы в случае чего не отличаться от остальных, у них то дощатых броней нету!
-А, ну тогда пойдем, нарядимся!
***
Нарядились быстро, выбрали себе подходящие кольчатые брони и шлемы, ночь начала катиться к рассвету, пора было отправляться во вражеский стан. Вукодраг, командир маленького отряда, состоящего собственно из него самого и двух помощников, повел их к западным воротам, через которые они и вышли. От западных ворот бегом направились в сторону реки. Вук задал скорость бега такой, что бы можно было и быстро перемещаться и долго не уставать. Быстрее всего конечно было бы на лошади, но три всадника гораздо заметнее трёх пеших воинов, а скрытность в таком деле самое главное. Достигнув берега реки, они повернули на восток, что бы обойти лагерь и подобраться к нему именно с востока. С восточной стороны охранение будет не такое бдительное, как с западной, поэтому проникнуть внутрь стана будет значительно легче.
Ночь наполнила воздух свежестью, вокруг разносились трели сверчков. Над травой тут и там вспыхивали и гасли искорки, казалось, что вокруг твориться какое-то колдовство. На самом же деле такую волшебную картину создавали маленькие жучки, летающие невысоко над травой, ежесекундно вспыхивая и тут же угасая, оставаясь при этом каким-то чудесным образом невредимыми. Особенно красивой эта картина предстала в низине около реки. Низина была окутана туманом и вспышки этих маленьких, удивительных волшебников, казались проблеском звезд, сквозь облачное небо. Шелест воды добавлял к этой картине загадочности, а всплески рыб вышедших на ночную охоту, воображение с легкостью сравнивало с всплеском от упавшей в реку звезды. Даже воспаленное, от предстоящих событий, сознание Вукодрага, не осталось незатронутым этой картиной. Вук несколько замедлил бег перед сгущающимся туманом, и затем словно нырнул в океан звездного безмолвия, прибавив в скорости и вздохнув полной грудью.
От реки веяло приятной прохладой, бежать было легко. Лагерь объединенного войска постепенно приближался и уходил вправо от бегущих воинов, скоро можно будет делать крюк, что бы подойти с востока. Вук начал понемногу забирать в северную сторону, а затем вовсе повернул на запад. Теперь вражеское войско было между ними и городом. Они зашли в тыл. Вук остановился и перевел дыхание.
-Отдышаться надо, еще темно совсем. Сейчас дух переведем и начнем поближе к ним подбираться. Осмотримся, а когда только-только заря заниматься начнет, проникнем в лагерь, в это время даже дозорные дремлют, не то что обычные рубаки, которые наверняка захватили с собой из Тевтара крепкого и прошлым вечером похлебали его, как в последний раз.
Батура и Бойко никаких замечаний по поводу суждений Вукодрага делать не стали. Они молча успокаивали сердце, выравнивали дыхание, а когда отдышались, Батура решил удовлетворить свой интерес:
-А как мы будем «незаметно» пробираться в лагерь, если они дозорных по периметру расставили, и эти дозорные вовсе не храпят, оглашая окрестности, как ты надеешься.
-Даже если возможности незаметно пробраться в лагерь не будет, мы все равно туда проберемся. Главное никого не разбудить, а если придется лишить жизни одного-двух дозорных, нашему плану это особенно не повредит.
-Как это не повредит если это будет указывать на то что враг пришел извне!
-Ну почему сразу извне, они ж тут друг друга боятся. Они могут решить, что дозорных убили специально, что бы свалить вину на осажденный город, то есть на нас с вами. В любом случае на выяснение время уйдет, а нам это и нужно.
-Ну, голова, ничего не скажешь! – Задумчиво произнес Бойко, он выглядел полностью восстановившим силы после этой пробежки. Про Батуру сказать такого было нельзя, дыхание хоть и выровнялось, все равно вырывалось из груди с хрипами, по лицу воеводы катились капли пота.
Вукодраг посмотрел на восток:
-Давайте продвигаться потихоньку, а то прозеваем нужное нам время.
Они вновь начали свой путь, но уже неспешным шагом, а затем и вовсе крадучись. Впереди отчетливо вырисовывался вражеский лагерь, расположившийся на широком открытом месте, прямо на дороге идущей со стороны Тевтара. Как и ожидалось с восточной стороны дозорных почти небыло, если не считать двух явно подвыпивших вояк, которые к тому же сидели лицом к костру, а не вглядывались в ночную тьму. Пройти мимо них незамеченными не должно было составить большого труда, но тем не менее Вукодраг снял со спины саадак, меч убрал в ножны а щит закинул за спину. Допустить то, что бы кто-нибудь поднял тревогу не в коем случае нельзя, а значит шанс того что один из пьяных дозорных успеет крикнуть, конечно если что-нибудь заметит, нужно было тоже исключить. Поэтому минуя этот дозорный пост Вукодраг все время прицеливался в незадачливых стражников, охраняющих покой военного лагеря.
Пробрались в лагерь они даже легче, чем на то надеялся Вук. Внутри лагеря видимо никакого порядка небыло. Тут и там были остовы небольших костерков, вокруг которых спали, закутавшись в накидки, воины. Запах витавший в воздухе, даже с учетом небольшого ветерка, говорил о том что выпито медовухи, пива, браги и прочих горячительных напитков более чем достаточно. Даже удивительно, что воеводы объединенного войска позволили такое бесчинство, хотя скорее всего выбора у них небыло, не дав дружине вдоволь насладиться победой в Тевтаре, им видимо просто пришлось позволить такое, дабы удержать вояк в узде.
Вук шепнул Батуре и Бойко, что бы они немного разошлись в стороны, что бы не притягивать лишнего внимания у вдруг проснувшихся выпивох. Сам же он перестал особенно хорониться, а вместо этого придал походке пьяных повадок и движений, будто он проснувшийся и идущий справить малую нужду воин. Он уже приметил два шатра, стоявших друг от друга на расстоянии около двух десятков шагов, в этих шатрах вполне могли почивать князья. Своей ломаной плетущейся походкой он потихоньку и побрел к одному из этих шатров, подав знак, что бы Бойко и Батура заходили к нему с другой стороны.
Когда Вук приблизился к шатру, он понял, что не предвидел одного, раз они боятся друг друга, то и охранять себя от врагов внутри стана будут лучше, чем от врагов внешних. Перед шатром горел костер, около которого, сидели двое, наверняка княжеских, телохранителей, на которых и выплыл своей пьяной походкой Вук. «Не зря мы кольчатые брони одели, не зря. - Подумал он. - Так бы меня уже кромсать начали, а так пока за своего принимают. – Он аккуратно бросил взгляд на своих помощников. Заметили, стражу эту, будь она неладна, потихоньку подбираются. – Надо как-то отвлечь все внимание на себя!». Вук не нашелся сделать ничего лучше, как начать пристраиваться к огню, что бы справить малую нужду и потушить их хиленький костерок, словно был в таком подпитии что и не соображает чего делает. Эти его действие возымели должный эффект, внимание стражников было отвлечено, в этот момент из-за шатра с разных сторон выскочили Батура и Бойко и со спины кинулись каждый на своего стражника. Батура быстрым движением воткнул под кадык одного кинжал, вскрикнуть ему не удалось потому что рот прикрыла широченная ладонь воеводы. Бойко же расправился со стражником воткнув кинжал ему под подбородок, раздалось бульканье крови, словно кто-то полоскал горло. Несколько секунд они придерживали конвульсивно вздрагивающие тела, стражники кажется даже и не поняли что с ними произошло. Вук поднялся с земли и скрылся в шатре. Всего через несколько мгновений выбрался оттуда. Дело было сделано, в этом шатре был наверняка князь одного из городов, судя по дорогим одеждам и внутреннему убранству этого походного шатра. Они начали выбираться из лагеря, тем же путем что и пришли. На востоке уже вовсю разгоралась заря, нужно было уносить ноги подальше и они побежали довольно быстро, не жалея сил.
Когда солнце полностью выползло из-за горизонта, трое воинов уже повернули от реки к городу, и шли шагом. Впереди Вукодраг следом Батура и за ним Бойко.
-Да, Вукодраг, ты опять прав оказался. – Завел разговор до того молчавший Батура. – Святогор на пару с Любочадом тебя теперь на руках носить будут.
-Это за что еще?
-Как это за что? Спаситель, придумал такой план, не побоялся, дерзнул и, самое главное, удалось!
-Придумал и придумал, нет тут большой заслуги! Заслуга в том что мы все вместе смогли этот план в жизнь воплатить!
-Ну, ты погоди, герой, заслуги свои умалять! – С нездоровым раздражением ворчал Батура.
Вукодрагу нравился этот разговор все меньше, закралась тревога, но виду подавать он не стал:
-Чего-то я не могу понять, к чему ты клонишь? – Вукодраг по-прежнему шагал впереди, не оборачиваясь, даже если Батура и захочет помериться силой и успокоить свое самолюбие, в спину он бить не будет.
-Как это к чему? На мое место ты захотел, в воеводы метишь! Вот только хрен тебе!
Вдруг на голову Вука обрушился тяжелый удар, в глазах потемнело, ноги подкосились а разуму открылась истина «из всех правил есть исключения». Второй удар погасил разум, Вук повалился лицом в траву, услышав перед забытьем, как выругался Бойко, выхватывая меч.
***
Вук почувствовал, что кто-то хлещет его по лицу. Он открыл глаза, голова гудит, немой мир вокруг ходит ходуном, сосредоточить взгляд не получается. Вновь закрыл и открыл глаза вроде бы полегче, над ним стоит Бойко, судя по губам что-то говорит, вот только не слышно ничего. Вук начал ощущать тело, попытался потянуться рукой к лицу, с трудом, но получилось рука как не своя. Словно издалека начали возвращаться звуки. Вук протянул руку Бойко, тот посадил его. Вук взялся руками за голову, словно пытаясь удержать её что бы не качалась, голова и не качалась, качался мир перед глазами. Слова Бойко начали доходить до слуха, а их смысл понемногу прорезаться в сознание:
-Ну ты как? Жив?
-Жив, - пытаясь нащупать голос, произнес Вук. Он вгляделся в лицо Бойко, щека рассечена, из неё обильно идет кровь. – Тошно мне, страсть! – Живот Вукодрага скрутило, накатила волна жара, из утробы к горлу подкатила горечь, его вырвало желтой слизью. Он повалился на бок не в силах совладать со своим телом.
-Эка сильно тебя этот дурень приложил. – Бойко снова помог Вукодрагу сесть. – Побоялся твоего авторитета слабак.
-Погоди ты речи произносить, лучше придержи за плечо а то я даже сидя упасть могу. – Тело Вука словно совсем забыло, что такое равновесие, его качало, в глазах все плыло. – Что с Батурой то, где он?
-Да вон он, с ним уже ничего.
Вукодраг пытался посмотреть, куда указывает Бойко, но в глазах все скакало настолько сильно, что он не отважился повернуть голову. Вук ощутил, что если не шевелиться, то мир перед глазами слегка успокаивается. Немного посидев, он попытался встать, но вновь повалился в траву, будто был мертвецки пьян. Тело не слушалось.
-Бойко, придется тебе меня на себе тащить.
-Ладно…
-Погоди, не перебивай пока я не померк, - Вуку становилось все хуже, он собрал всю волю в кулак, что бы отдать распоряжение, - ты вот чего, не говори никому что меня Батура приложил. Незачем сейчас Святогору знать, что он все это время дуболому доверял. Ты лучше скажи, что когда мы ноги уносили заваруха с дозорными небольшая приключилась. Вот в ней то Батура и погиб и меня приложили. В общем сообра-а-зш. – Рвотный позыв снова скрутил Вука, его вырвало после чего он вытер губы, с трудом отыскав их рукой. – Понял? - Ответа Вук уже не услышал, провалившись в пучину беспамятства.
Бойко снял с него и себя брони и шлемы, что бы было легче, бросил он и оба щита, забрав лишь мечи и саадак Вука. Он взвалил Вукодрага на правое плечо и, пыхтя, побрел к западным воротам Мадия, до которых оставалось еще довольно далеко.
Город возвышался над окрестностями. Вокруг него в радиусе двух полетов стрелы небыло ни единого деревца, ни единого кустика, а вот дальше, особенно в стороне реки, росли как густые кустарники, по краям стариц и промоин, так и огромные тополя, у самой кромки воды. С противоположной от реки, то есть, северной стороны, были разбросаны березовые рощицы.
Идти было тяжело, утренняя жара гнала из тела едкий пот, слепни неистово жужжали над ухом. Один раз Бойко остановился, что бы отдохнуть. Встал на колени и повалил Вука на траву, тот упал как мешок, будто и не живой, однако слабое дыхание говорило об обратном. «Два тяжелых удара, да притом в затылок, - думал Бойко, - это гараздо серьезнее, нежели разбитый нос или удар в висок. Удар по затылку всегда валит с ног, и частенько отойти от него очень тяжело. В схватке никто затылок не подставляет. Вук, конечно, не ожидал подобного от Батуры, который, вдруг, записал его в своих злейших врагов, против которых можно действовать самыми подлыми способами, подобно ударам в спину. Недооценил Вук этого дурня, недооценил его глупость. Ну, а если даже прозорливости Вука оказалось недостаточно, то что же говорить о ком-то другом, тем более что никто не знал взаимоотношений этих двух опытных воинов».
Бойко продолжил свой путь к городу с трудом взвалив себе на плечо обмякшее тело Вука. Он шел, пошатываясь под своей ношей, пот заливал глаза, слепни донимали, но отмахиваться от них сил уже не было. Когда еле плетущегося воина с раненым на плече заметили со стены, ворота отворились, и навстречу им выехало несколько всадников, которые прискакали очень быстро. Бойко даже не заметил, сгибаясь под телом Вука, что к нему на помощь спешат дружинники Мадия. Не услыхал он и топота копыт, кровь в ушах долбила с неимоверной силой, услышал он лишь как к нему кто-то обратился по имени:
-Бойко, что стряслось? Где Батура? – Бойко поднял глаза: пятеро всадников. Шумило уже спрыгнул с лошади и шагает к нему что бы помочь.
-Долгая история, в двух словах не передать, - он еще не решил, что будет рассказывать, то как было на самом деле или, выдумать историю с дозорными, как просил Вукодраг.
Шумило принял у Бойко полуживое тело Вука, ему на помощь пришел еще один дружинник, они водрузили Вукодрага на лошадь и поспешили к городским воротам.
ГЛАВА XII
Светигнев распахнул полы шатра Гостибоя. Встревоженное выражение лица воеводы совсем не обрадовало князя.
-Вижу стряслось что-то, не томи говори. – Требовательным тоном начал он.
-Случилось, случилось, - проворчал воевода.
-Какого лешего молчишь, а ну выкладывай, - взревел Гостибой, военная кампания и так складывается не лучшим образом, а тут еще какие то недобрые вести.
-Маруну ночью глотку перерезали, и все бы ничего я даже рад, так этот дурак Перегуд, на нас думает, лагерем своим отделился.
-А на кого ему мать твою думать? Ты бы на кого подумал?
-Ну, да…
-Вот тебе и да! А это может быть и взаправду ты начудил?
-Нет не я! Хотя жаль такое удовольствие у меня отобрали!
-Заткнись дурень! Нам теперь что бы Перегуда убедить в нашей невиновности чудо нужно.
-Да какое чудо, прирезать его так же и войско под свою команду взять!
-Ума палата, хрен мы сможем потом этих головорезов в узде удержать, так что ты свои идеи при себе держи! Нам надо что бы Перегуд вместе с нами войско на приступ крепости повел.
-Ну и чего…
-Не знаю чего, с ним поговорить надо а к нам он сейчас не подойдет. Иди попробуй на разговор его позвать.
Светигнев вышел из шатра. Мысли Гостибоя завертелись с немыслимой скоростью. «Нельзя медлить, нельзя. Нельзя сейчас откладывать сражение. Эка они ловко придумали, хорошо все рассчитали. Теперь дуболома этого на свою сторону склонить ох как тяжело будет. У него сейчас со страху вообще думка не работает наверное. А с другой стороны что ему сейчас делать если он отделиться? Назад поворачивать нет резону. Значит некуда ему деваться, если спокойно поразмыслить. Только когда он спокойно мыслить будет, леший его знает. Ко мне он на разговор сейчас точно не пойдет, и Светигнева сейчас развернет если вообще не покрошит, а и черт с ним тоже туповат, надо кого то посмекалестей. Значит придется мне самому к нему идти, только не сейчас подождать надо… А то ведь и вправду мне башку отрежет. Эх... Плохо это все ой плохо».
В шатре вновь появился Светигнев, из правого плеча у него торчала обломанная стрела:
-Совсем дурак с ума сошел даже подойти к лагерю нормально не дал, я кое как удержал воинов после того как он такое вытворил.
-Вот и хорошо что так все получилось!
-Хорошо, хорошо говоришь? Меня продырявили а ему хорошо! – Зашипел воевода.
-Ты не тявкай, если говорю значит так и есть.
-А ну растолкуй, - немного успокоившись потребовал Светигнев.
-Рас ты ушел а не кинулся с ним воевать значит он тебе живым нужен, рас ты такое стерпел. Понял?
-Кажись понял.
-Ну так вот. Пусть он успокоится, подумает надо всем. Теперь мой черед будет с ним разговаривать, придется мне своей шкурой рискнуть. Иначе нет выхода. Ранее чем завтра к нему лучше не соваться.
ГЛАВА XIII
Вукодраг плавал в черной темноте забытья. Воображение рисовало ему разные картины, перемежавшиеся с реальностью. Он лежал в комнате, рядом все время сидела Вельмира, Вук ощущал её присутствие, даже будучи в забытье, иногда над ним склонялся какой-то сухонький старичок, но было ли это явью или же игрой больного разума Вук ответить не мог. Кто-то то и дело поднимал его голову, вливал в рот какую-то горькую жидкость, от которой Вук снова и снова забывался, а когда отходил, не мог сказать ни слова, не пошевелить ни рукой, ни ногой. Вельмира была рядом, от этого становилось легче. В те минуты, когда сознание отходило от снадобья, Вук думал, что все его бывшие раны: разрубленная плоть, отшибленные кости не могут сравниться с тем, что произошло теперь. Вук и не думал, что кто-нибудь сможет вывести его из строя голыми руками, даже если «ударит в спину».
Хотя снадобья, которые вливали Вуку в рот затмевали его сознание, и не давали шевелиться, с каждым разом забытье было больше похоже на здоровый сон, нежели на больной бред. В мысли вновь стали проникать переживания, причем уже не за себя, а за Вельмиру, за её судьбу, за их любовь. Вук понял что чуть было не оставил её совсем одну, чуть не обрек на страдания. А значит нужно выкарабкиваться. Нужно бороться не только за себя, но и за неё, потому что они теперь неотделимы, связаны невидимыми нитями истинного чувства, и планами на будущее. Вук думал, что должен попросить у неё прощения, за то что заставил так поволноваться.
В очередной раз его голову подняли, кажется опять сухонький старичок, влили в рот тепловатую горькую жидкость и опустили на подушку. И без того узкие щелки глаз начали сходится, Вукодраг заснул.
***
Сон прошел, Вукодраг проснулся. Нет, не отошел от снадобья а проснулся как будто прилёг отдохнуть и теперь полностью восстановив силы пробудился. Он открыл глаза. Комната окутана сумраком, разгоняет который несколько свеч. Он лежит на широком ложе. Тут ему захотелось потянуться, будто он и впрямь просто отлично выспался. Вук пошевелился и ощутил что ему не так просторно как то могло предложить ложе. Рядышком скрючившись сопит Вельмира. «Измучилась, наверное, - подумал Вук, - ни на шаг не отходила, пока я валялся в беспамятстве». Стараясь особенно не шевелиться Вук попробовал покрутить головой, что бы удостовериться что в глазах больше не плывет. Он встряхнул головой и посмотрел по сторонам. Справа от ложа, около стены, стояла скамейка на которой спал, скрючившись, сухонький старичок в сером балахоне. «Стало быть не казалось мне, старичок и впрямь был». В голове не звенело, перед глазами не плыло, и вообще, Вук чувствовал себя очень бодрым и полным сил. Он аккуратно выбрался из под покрывал, которыми был накрыт, отыскал свои портки и рубаху. Он оделся и подошел к седобородому старику, спящему на скамейке. Вук прикрыл ему рукой рот и толкнул в плечо, старик проснулся. Вук показал что бы тот не шумел и поманил его следом за собой из комнаты. Выйдя в коридор Вукодраг дождался, пока следом выйдет старичок и притворил за ним дверь:
-Это ты что ли, меня отварами отпаивал? – спросил у старика Вукодраг. Старик был росточком чуть выше пояса Вука. Серый балахон скрывал щуплое тело, а голову покрывал широкий капюшон. Вуку почудилось что от старика идет тепло.
-Как есть, я! А чегось, жалобы имеются? – скрипящим голоском поинтересовался старик.
-Нету, тут то и оно! Сроду мне так погано небыло, а ты меня ну прямо на ноги поставил! А ты кто такой то вообще?
-Так э, лекарь я травник, мне Любочад наказал тебя выходить. Я даже часом подумал что ежели ты помрешь так и мне недалеко. – Он тихонько засмеялся. – Никогда мне Любочад таких суровых наказов не давал.
-Спасибо тебе лекарь, а имя то у тебя есть, а то и не знаю как обращаться то?
-И имя у меня есть, только я его всем подряд не говорю, но тебе скажу, глаза у тебя добрые, не такие как у большинства людей. По глазам твоим и не скажешь, что ты войну ремеслом своим избрал.
-Не по своей воле избрал я ремесло это, но правда получается оно у меня лучше всего. Но вот продолжать оружием лязгать не хочу я. Как война эта кончиться, если жив конечно буду, так оставлю я оружие. Начну жизнь простую, крестьянскую. А ты то мне так и не сказал как тебя кличут.
-Оно правильно, для жизни жить надобно а не для смерти. В твоих глазах не пламя пожара, а зелень весенней травы, новой жизни. Меня Добровестом кличут.
-Спасибо тебе еще раз Добровест за то что выходил меня.
-Не за что. Я тебе вот чего скажу. Ты сделай как задумал, живи для жизни, а не для смерти, да девку свою береги, она от тебя ни на минутку не отходила. Живи для неё и для детей. Прав ты в своих стремлениях закончить ремесло военное. Послушай старика. – Он закашлял. – А я отдыхать пойду, а то на лавочке спать знаешь ли не для моих лет.
-Добровест, а сколько дней то прошло? Сколько я лежал?
-Полтора суток. Тебя утром вчерась притащили, а сейчас полночь уже. – Он отвернулся и зашагал по коридору.
Вук направился в сторону трапезного зала, потому как в животе урчало страшно. Сделав несколько шагов Вук решил спросить у старика есть ли вести от Ездислава и что вообще твориться в городе, но обернувшись никого не увидел. Старик будто растаял в воздухе. Оцепенев на несколько мгновений Вук развернулся и направился в трапезную, решив что все-таки еще не совсем здоров.
Отворяя дверь трапезного зала, Вукодраг не особенно рассчитывал застать там кого-нибудь, и уж тем более найти свеженькой, горячей еды, но сосущее ощущение пустоты в животе привело его к этой двери. Вопреки его ожиданиям в трапезной небыло пустынно. За столом сидели Святогор и Бойко, которые увидев его радостно заокали:
-О-о-о, вот он молодец наш. – На лице Бойко была буквально детская радость.
-Садись Вукодраг поешь, силы восстанавливай, а то нам без таких воинов никуда! – Позвал Святогор.
Вук сел за стол и без лишних слов накинулся на еду. «Интересно, что рассказал Бойко? Послушался ли?».
-Ох и здоровый же ты Вук, я чуть не помер пока тебя тащил. Ты зачем такой большой? – Глаза Бойко горели.
-А это что бы если меня кто-нибудь решит живым в плен взять, на полдороги упали без сил, или меня бросили.
-И не говори, никто такого кабана на себе тащить не станет. – Он хохотнул.
-Ну, ты как вообще полностью отошел то? – поинтересовался Святогор.
-Вроде бы да! Сейчас вот наемся и точно скажу.
-Это хорошо! Значит ничего не удалось этому дураку добиться, кроме смерти своей. Эх, столько лет при мне, а я и не думал, что у него ума нет совсем. Видимо не знал он мудрости народной, что на переправе коней не меняют. – Святогор тяжело вздохнул. Вукодраг понял, что не стал Бойко брехать, а рассказал все как было.
Несколько секунд все молчали, Вук сосредоточенно пережевывал зайчатину, Святогор смотрел перед собой пустым взглядом.
-Выходит, нам все удалось? – наконец спросил Вук.
-Ага, - расплывшись в довольной улыбке прогудел Бойко.
-Да, у них там смута началась, беспорядок. Ты Вук все правильно просчитал.
-Это хорошо, - выдохнул Вук, наливая себе квас. – А от Ездислава вести есть?
-А вот от Ездислава вестей никаких. – Святогор потемнел лицом. – Я думал что он сегодня обязательно прибудет, или на худой конец, весточку пришлет, а вот вишь тишина, ни его, ни вестей. – Он встал из за стола. – Ладно, я отдыхать пошел, мало ли чего завтра приключиться может. И вам того же советую.
Бойко и Вукодраг проводили его взглядом. Вук посмотрел на Бойко:
-Спасибо тебе за то что принес меня в город, а вот ослушался зря, я ж тебя просил не говорить про Батуру.
-Да как же не говорить то? Я и придумать ничего вразумительного не смог. Вот и решил сказать все, как было. Пусть знают что ты все правильно решил и посчитал, что бы в следующий раз их сомнения меньше донимали. – В словах этого молодого воина была своя правда.
-Ну да ладно, как есть так есть. Ты спать то хочешь?
-Не очень.
-Пойдем тогда, на конюшню да в арсенал, заберу броню свою и шлем. А где меч, щит мой и саадак?
-Щит я твой бросил, равно как и свой, иначе бы не дотащился. А меч и саадак в покоях твоих, где ты лежал быть должны.
-Ну тогда еще и щит в арсенале подыскать надобно. Что бы у меня все под рукой было.
-Ну, пойдем?
-Пошли.
Они вышли из трапезной и направились на конюшню, где Вукодраг проведал Рагозу. Пошептал ему ласковых слов, потрепал по гриве, похлопал по морде, заглянул в большие конские глаза. Затем зашли в арсенал. Вук выбрал себе круглый щит, очень похожий на его старый, только у этого умбон был несколько больше. Забрал Вук и броню со шлемом, быстро нацепив их на себя. Они медленно дошли до палат, наслаждаясь свежим и прохладным, ночным воздухом.
-Тишина какая! – Вук вздохнул полной грудью.
-Да, и не скажешь что враг у самых ворот стоит.
-Тьфу на тебя, балбес, такой момент испортил. Такое сладостное чувство на душе было. Пойду спать за это.
-Да ладно Вук, откуда ж я знал что у тебя это, как его, сладостное чуйство.
-Все уже, я все равно спать пойду, и ты отправляйся, завтра на тренировочном дворе проверю как ты уроки мои усвоил. Разумел?
-Разумел!
Они направились по своим комнатам. Дойдя до двери в покои Вукодраг затаил дыхание что бы неслышно войти. Он открыл дверь, но та предательски скрипнула. Вук вошел в комнату и притворил дверь, которая вновь оглушающее громко проскрипела в ночной тиши. Вельмира тем не мене не проснулась. Уж очень сильно она намаялась, за эти сутки, особенно сильно от переживаний. Вук тихонько прилег рядом с ней, и тихонько погладил по голове, этот момент напомнил день когда они только прискакали, вырвавшись из лап погони. Только тогда ранена была она. Как и в прошлый раз, Вельмира открыла глаза. И после нескольких секунд соображений кинулась на него с поцелуями.
-Вук, ты поправился? – Глаза на мокром месте.
-Поправился, поправился. Все хорошо.
-Ведун мне говорил, что после его настоев ты проснешься бодрым и полным сил.
-Прав был ведун. Сил много, будто и не колотил меня никто.
-Я ждала-ждала, пока ты проснешься, да так и не дождалась, уснула. – Она вновь принялась его целовать. Он начал целовать её.
Через некоторое время отстранился:
-Ну что, проверим, полностью ли восстановились силы? – На лице растянулась улыбка. Он начал стягивать с себя рубаху.
-Я уже чувствую, что восстановились. – Она потянулась к нему и начала что-то мурлыкать на ухо будто кошка.
ГЛАВА XIV
С первыми лучами солнца Гостибой собрав всю свою волю в кулак двинулся пешим ходом к отделившемуся лагерю «союзников».
Встречали его отнюдь не дружелюбные взгляды. Каждый из ратников Спаргопита с удовольствием изрубил бы его.
Не опуская взгляда Гостибой шел к княжескому шатру который теперь был разбит для Перегуда. Около шатра стоял с обнаженным оружием воевода. Подойдя к нему на расстояние пяти шагов Гостибой остановился. Появилось ощущение холодной стали у горла, страх сжимал сердце в тиски.
-Ну, для чего пришел, - хрипловатым голосом поинтересовался Перегуд.
Начало оказалось не таким плохим как на то мог рассчитывть Гостибой. Видимо Перегуд уже остыл и привел свои мысли в порядок и хотя бы был готов для разговора, а больше Гостибою ничего не требовалось.
-Как видишь сам к тебе пришел, - он изо всех сил старался что бы ни одна нотка голоса не выдала страха который ледяным комком сидел сейчас в животе. – Пришел без оружия, как к другу, соратнику.
-А я должен так обрадоваться, что тут же у тебя с рук есть начать? – Обычным вызывающим тоном отозвался Перегуд.
-С рук едят верные псы, а не друзья. Друзья вместе оружие держат.
-Точно, прям как ты с Маруном, да вот только не задача, его черви жрут а ты со мной беседуешь.
-Неужели ты думаешь что это мои люди Маруна на тот свет отправили?
-Убеди меня что это не так, если жить хочешь, потому что пока ты не очень убедителен в своих речах о дружбе.
Он откинул полу шатра и жестом приказал Гостибою войти внутрь. Выдержав паузу достоинства он последовал приказу. Вместе с Перегудом в шатер вошли еще трое его приближенных. Перегуд вынул из ножен меч, уселся на топчан и положил меч на колени.
-Почему я тебе должен верить?
-Потому что такое положение как сейчас не выгодно никому. – Перегуд уткнулся взглядом в сталь своего меча. – Просто незачем мне сейчас было Маруна убивать. Ты же не думаешь что я мог рассчитывать что ты после его смерти с утроенной силой будешь вместе со мной биться. Наш козырь это время а значит в наших общих интересах не ссориться до конца кампании, делать все слажено и быстро, и смерть Маруна никак не укладыватся в этот план. – Перегуд продолжал молчать разглядывая свое оружие. – Поверь если бы я хотел убить Маруна я бы сделал это после достижения нашей главной цели, или по крайней мере договорился прежде с тобой, что бы это событие никаким образом не повлияло на ход кампании. Если бы не убийство Маруна мы бы сейчас были за стенами Мадия, а из Любочада со Святогором сделали бы чучела для стрельбы из лука. А вместо этого мы решаем распри в то время как Ездислав ведет войско на помощь Мадию.
Перегуд упер острие меча в землю и крутил его разглядывая рукоять со всех сторон, будто надеясь увидеть там ответы на свои вопросы.
Гостибой почувствовал испарину выступившую на лбу, «неужели этого дурака не убедили его слова, неужели ни один довод не подействовал, а что если он сейчас перехватит меч и снесет голову».
Перегуд встал перекинул меч из руки в руку, Гостибой не шелохнулся.
-Кажись его правда а? – Он глянул на своих соратников. Возражений ни у кого не было.
-Ну, выступаем, - осведомился Гостибой?
-Выступаем, а то неровен час к ним подмога подоспеет.
ГЛАВА XIV
Сражение захлестнуло всю крепостную стену. Тут и там бились и погибали защитники города, а число врагов все возрастало, они лезли буквально отовсюду, казалось что вокруг никого из дружины Мадия уже нет, кругом только враги. Вукодраг расправился со своим противником и посмотрел по сторонам. На стене полно камней, их будто и не сыпали на головы врагу, тут же и котлы с кипящим маслом. Вук отпрыгнул, потому что откуда-то из за стены прилетел огромный валун и с лязгом врезался в стену как раз там, где стоял котел с маслом. Кипящая масло полетело в разные стороны, капли попали Вуку на шею он закрутился волчком, вытирая рукой масло сильно обжигающее кожу. Шлем слетел с головы, по пластинкам на спине звякнул тяжелый удар. Вук полетел вперед, упал на колени, затем быстро подхватился на ноги и обернулся. На него с волчьим оскалом бежали двое воинов, вооруженных огромными топорами, на них были дорогие дощатые брони и шлемы, полностью скрывающие лицо, оскаленные металлические лица внушали страх. «И как они меня не раскусили когда я был у них в лагере, в этой дурацкой, кольчатой броне, когда у них вон какие дорогие дощатые доспехи» - подумал Вук. В следующую секунду он попытался поднять руку, что бы отразить один из ударов щитом, но оказалось, что щита у него в руках нет, все это время он сжимал в руке лишь столбцы. Вук выбросил эти подвязки, отскакивая назад, и уворачиваясь от ударов. Он попытался атаковать сам, но рука с мечем почему то отказывалась слушаться. Один из врагов ахнул по нему своим огромным топором, Вук полетел назад, сильно ударившись о зубец стены. Дыхание тяжелым всхлипом вырвалось из груди. Вукодраг начал вставать превозмогая боль но никак не мог поймать равновесие, то и дело поскальзываясь на разлитом повсюду масле. Враги подходили не торопясь, чувствуя свое преимущество один из них снял шлем. Вукодраг оторопел:
-Батура?
-Что сучий сын не ожидал меня увидеть? – Он расхохотался, истерический смех разнесся над головами сражающихся воинов, заглушая лязг оружия. Вукодраг и пошевелиться не мог, еще никогда стальные лапы страха не сжимали его сердце так сильно.
Послышался боевой клич, Вукодраг повернулся, что бы посмотреть кто это. Бойко с разъяренным видом бежал к нему. Он подскочил к Батуре со спины и одним махом снес его голову, которая покатилась по стене к Вуку. Тело еще несколько мгновений стояло. Из разрубленной шеи с плеском и бульканьем фонтаном вверх била кровь. Кровь летела вверх, а потом красным дождем обрушивалась на голову Вуку, почему-то все кровь лилась именно на его голову. Тело Батуры рухнуло. И только теперь его напарник заметил что случилось, он начал наседать на Бойко. Тяжелые удары обрушивались на щит молодого воина, он отступал. Вукодраг начал вставать, что бы прийти на помощь другу, но кровь Батуры заливала глаза. Вук рукой утер лицо от крови и вдруг снова услышал голос Батуры:
-Что умылся кровушкой то? Хорошо тебе? – Вукодраг побелел от страха, с ним разговаривает отрубленная голова. Он встал на ноги и сильно пнул голову, которая улетела со стены.
Вук наконец твердо стоял на ногах, но теперь почему то его глаза никак не хотели держаться открытыми, они все время закрывались. Тем временем щит Бойко разлетелся в щепы под тяжелыми ударами вражеского топора. Вук услышал, как он зовет на помощь, бранит Вука за то, что он стоит и не помогает. Наконец Вук смог открыть глаза, но в этот самый момент Бойко упал с разрубленной надвое головой. Его противник повернулся к Вукодрагу, и из под шлема донесся дикий, неистовый смех.
-Посмотри со стены вниз, герой ты наш, - послышался откуда то голос. Вук подошел к стене и оперся на зубец. Его взгляду открылась страшная картина. Повсюду куда хватало взгляда были враги, было объединенное войско. А недалеко от стены было чистое, от воинов, место, на котором стояли на коленях мать и отец Вукодрага.
Неведомый голос снова обратился к нему:
-Ну что герой сможешь своих родичей защитить?
Вук решил прыгнуть со стены вниз, что бы прийти родным на помощь, но когда уже собрался прыгать увидел, что два палача разбили его родным головы огромными булыжниками, кинув камни на их головы. Вукодраг застонал, в бессильной ярости.
-Вукодраг, любимый мой, - услышл Вук. Он обернулся и увидел Вельмиру, которую за косу держит тот самый воин что расправился с Бойко. Вук заметил, что у Вельмиры большой живот, «да она же беременна от меня» стрельнуло в его голове. Он кинулся ей на помощь но поскользнулся на масле и упал. Вокруг разнесся оглушающих смех сотен и сотен глоток. Вук поднялся на ноги, но тут же снова упал в бессилии. Воин проткунл живот Вельмиры, она опустилась на колени, а он выдернул меч, вытер его о её красивые волосы и, пнув, скинул со стены бездыханное тело. Вук сел и заплакал, как маленький мальчик горькими слезами бессилия. Ему показалось что в эту секунду умер он сам. Взревели трубу оповещавшие о победе в битве.
***
Вельмира толкала его в бок:
-Проснись любимый, проснись же ты, - её взгляд был взволнованным.
Вук открыл глаза и ощутил что весь покрыт холодным потом а по щекам текут слезы.
-Тебе приснилось что-то нехорошее?
-Ага, -он вздохнул, - вроде того. – Вук почувствовал, что сердце яростно колотиться в груди, будто пытается вырваться. Он глубоко вздохнул и начал ровно дышать, что бы прийти в норму. По возможности незаметно вытер слезы, катящиеся по лицу и повернулся к своей спутнице. – Что напугал я тебя?
-Маленько. Ты так сильно дергался, что я проснулась. А потом увидела как у тебя руки трясутся и глаза дергаются, ты их как будто открыть хотел и не мог.
-Да, дурнота какая-то приснилась.
Ему очень захотелось прижаться к ней, он заключил её в своих объятиях и поцеловал.
-Может расскажешь, что тебе снилось?
-Да ну, пустое, взбрела в голову дрянь, вот и все. Незачем о ней говорить.
-Ну, как хочешь, нет так нет.
Вукодраг задумался о своем сне. Вспомнил свои ощущения, которые были, когда он вытирал с лица кровь Батуры. По коже пробежал мороз. «Хватит мне наверное воевать, хватит. Скорее бы эта война кончилась. Начну жить нормально, как люди обычные, семьей, да ремеслом. Все у меня хорошо будет».
Стук в дверь вырвал Вукодрага из задумчивости. Из за двери послышался голос Бойко:
-Вукодраг к оружию! Они все такие пошли в атаку.
Вельмира вздрогнула. Вук кинулся одеваться, благо всю броню ночью сюда принес. Он посмотрел на свою спутницу, глаза напуганные, подбородок задрожал.
-Не переживай, все будет хорошо. Я за тобой приду. Держись.
Он поцеловал её и поспешил на крепостную стену, услышав как за его спиной раздались рыдания.
ЧАСТЬ III
ГЛАВА I
Бойко и Вукодраг побежали по коридору княжеских палат Мадия. Вукодраг держал в левой руке щит, за спиной у него был саадак, лямки пересекались на груди. Выскочив из палат, они побежали к западным воротам, что бы с крепостной стены посмотреть, что происходит.
Подбегая к воротам, Вук услышал команду, отданную зычным голосом воеводы. Рус приказал лучникам, выпустить свои снаряды по приближающемуся противнику. Сражение началось. «Возможно последнее сражение» - подумал Вук. Он выбросил эту мысль из головы и вбежал в башню, по лестнице внутри которой они и выбрались на стену. По всей восточной части стены в два ряда стояли лучники, устремившие острия стрел вверх, что бы по дуге накрыть врагов приближающихся к городу. Рус гаркнул команду, все лучники как один выстрелили, стрелы засвистели. Воевода отдавал команду снова и снова и дождь из стрел, раз за разом, накрывал вражеское войско. Стена Мадия имела существенное отличие от стены Тевтара в положительную сторону. В зубцах стены Мадия были проделаны небольшие окошки, скошенные к низу, что бы через них можно было стрелять из лука по врагам находящимся в непосредственной близости от стены. Поэтому, когда противник приблизился вплотную к камням крепости, не все дружинники убрали свои луки, а только часть. Те дружинники, что убрали луки, обнажили мечи, другие же подошли вплотную к зубцам и принялись стрелять через отверстия в них. Ополченцы, до того прижимавшиеся к зубцам, что бы не мешаться лучникам принялись швырять камни и отталкивать осадные лестницы. Все было как-то очень стройно правильно и продумано, небыло паники в действиях защитников. Каждый знал, что от него требуется, что он должен делать. Вукодраг записал на свой счет уже несколько поверженных врагов, сразив их из лука, когда услышал, как кричит Рус:
-Вукодраг, держись от меня на тридцать шагов, передавай дальше мои команды и команды Любочада.
Вук отбежал по стене от Руса, на три десятка шагов и услышал, как тот кричит то же самое Святогору, который был от него с другой стороны. Бойко будто ему был отдан приказ все время быть при Вукодраге не отходил от него ни на шаг. Битва за Мадий шла своим ходом, очень предсказуемо и методично действовало вражеское войско с той же тактикой, которая принесла успех в битве за Тевтар. Вукодраг стрелял и стрелял из лука вниз, от его стрел падали один за другим враги. Через стену полетели горящие стрелы, при помощи которых враг надеялся поджечь город. Горожане быстро и без лишней суматохи бегали тут и там с ведрами, и заливали угрожающее перерасти в пожар пламя.
Вук услышал как в ворота задолбил таран, затем раздалась команда Руса, относящаяся дружинникам оберегающим ворота изнутри:
-Крепи ворота! Быстрее вы, чего как мухи дохлые! А ну шустрее!
Вукодраг продолжал стрелять со стены вниз, пока не услышал за спиной голос Бойко:
-Все, количество приносит свои плоды.
Враги, гроздьями облепив лестницы, взбирались на стену, а сил ополченцев и длины рогатин не хватало что бы оттолкнуть, так отяжелевшие осадные лестницы. Вукодраг убрал саадак за спину, а на левую руку снова накинул щит «эх, не подогнал столбцы, болтается проклятый» - подумал Вук. Он повернулся к Бойко:
-Давай, спина к спине, побьем супостатов!
Раздался крик Любочада:
-За Троеградье, за честь, за славу!
Вукодраг, равно как и вся дружина, взревели:
-За Троеградье, за честь, за славу!
Лязг мечей начал нарастать. Сражение на стене набирало силу. Ополченцы, не умело обращающиеся со своим оружием уже поливали камни горячей кровь, а вот дружинники сражались пока довольно успешно. Бойко вместе с Вукодрагом расчищали около себя стену на десять шагов в каждую сторону. Стена Мадия пока что была в руках защитников. Враги уже не горели большим желанием взбираться наверх, что бы бессмысленно отыскать там свою смерть. Первая волна атаки кажется подходила к концу. Вук был забрызган кровь, она бежала по желобку в середине клинка. Вук тяжело дышал но вокруг уже небыло противников. Все кто смог взобраться на стену были убиты, а остальные, дрогнув, не спешили совать голову в петлю.
-А-а-а-а, наша взяла! – крикнул Бойко.
Вук прислушался, таран продолжал долбить в ворота, но удары уже были глухие, ворота разбиты и удерживаются за счет подпорок.
Прогудели трубы, призывающие отступить атакующих воинов. Враги начали отступать, дружина Мадия вновь прибегла к лукам, накрыв отступающих дождем из стрел.
Над стеной разнеслись радостные вопли, дружина радовалась своей победе в этой стычке, которая длилась не так уж долго.
-Ха, дали мы им, - глаза Бойко блестели от радости.
Вук нахмурился:
-Погоди радоваться! Они ворота раздолбили почти, створки теперь на честном слове держаться да на плечах дружины.
-Ну и что с того? Они ж вон, драпанули, пятками сверкают.
-Они сейчас боевой порядок восстановят, навалятся на ворота, проникнут в город и все. Понятно тебе, вояка?
-Э-э-х, чего ж так не весело все.
Рус скомандовал:
-Расчистить стену, отребье со стены вниз!
Вук повторил команду, громко крикнув:
-Расчистить стену, отребье со стены вниз!
Дружинники поспешили убирать трупы врагов, кидая их со стены. Вукодраг побежал к Русу, что бы узнать, что с воротами?
Рус спустился со стены, дабы лично лицезреть, в каком состоянии крепостные ворота. Они были подперты всеми заготовленными подпорками, а вокруг валилось множество деревянной щепы. Их плачевное состояние не внушало оптимизма. Со стены спустился Любочад и встал рядом с воителями.
Вук обратился к Русу:
-Что думаешь делать? – спросил он.
-А чего тут делать? Как только ворота падут, нужно будет спускаться со стен и биться здесь, не пуская врагов в глубь города так долго как это возможно!
Выслушав Руса Любочад глянул на Вука, дескать, излагай, чего надумал. Вук начал излагать:
-А я бы вот чего сделал: они на стены сейчас наседать особенно не будут. Они ворота прошибут, что бы числом в город пропихнуться. Будут атаковать ворота и стены не далее как на тридцать шагов в каждую сторону от ворот. Так что может всю дружину теснее подтянуть к воротам, а часть уже сейчас поставить напротив входа, что бы встретить противника большим числом?
Рус промолчал, а Любочад тут же огласил свое решение:
-Мудро, так и сделаем.
-Ты Рус на стене оставайся, - начал снова Вук, - будешь смотреть, вдруг они еще что-нибудь придумают, оттуда, сверху, командовать сподручнее будет, а я вместе с Бойко тут повоюю.
-И я с вами, - раздался голос Святогора, вышедшего из башни.
-Решили! – Подытожил Любочад.
-Решили, - подтвердил Рус. Он отправился вверх на стену, и отдал команды. Вниз спустилось около двух, трех сотен воинов, полукругом окруживших коридор из самострелов, ведущий от ворот. Вукодраг, Бойко и Святогор встали точно напротив прохода, что бы принять на себя основной напор врагов.
Святогор обратился со словом, к ратникам:
-Дружинники, воины, как только падут эти ворота, мы будем единственной преградой отделяющей врагов от наших жен, матерей и детей. Мы не должны дрогнуть, должны сражаться до последней капли крови. Возможно мы, последняя надежда Мадия, или даже всего Троеградья! Эти супостаты смогли взять Тевтар, так постараемся же что бы та их победа была последней! Продадим свои жизни подороже! За Троеградье! – с этим криком Святогор поднял руку с зажатым в ней мечом вверх.
-За Троеградье, - проревели все как один ратники.
Вукодраг взглянул на свои наручи, на которых красовался герб Троеградья, три меча перекрещенные и перевязанные веревкой. «Не хватает, ох как не хватает третьего меча» - подумал Вук.
Рус крикнул, что объединенное войско снова пустилось в наступление, «вот и настал час решающей битвы, теперь уже точно», - пронеслось в голове Вука.
Каждый удар тарана о ворота казался последним, щепки летели во все стороны. Подпорки ломались одна за другой, Вукодраг глубоко дышал, страх нагонял в жилы силу. Через пять или шесть ударов тарана вход в город был расчищен и в него ринулись воины. Самострелы привели в действие и полтора или два десятка ратников, первыми ворвавшиеся в город сложили головы, прошитые насквозь металлическими болтами. Закипело сражение, теперь уже внутри стен. Вукодраг без устали махал мечем, Бойко и Святогор ничуть от него не отставали. Все защитники города бились с утроенной силой. Пока что им удавалось сдерживать напор. Но количество напирающих на ворота воинов было большим, и мало помалу они начали теснить дружину Мадия. И хотя под ноги Вуку падали и падали воины объединенного войска, ему раз за разом приходилось делать шаг назад. Как ни страшно было это признавать но они проигрывали это сражение. Сердце Вука сжал страх, нет, не за себя, а за ту, что сейчас ждет там, в княжеских палатах. Вук взревел, его меч превратился в смазанную полосу металла от быстроты движений, но ему все равно приходилось отступать. Внезапно Вукодраг почувствовал, что напор врагов становится слабже, и действительно за их спинами стало свободно. Вук не поверил своим глазам. Он услышал радостные крики дружинников, которые стояли на стене. «Что это? Всеобщее помешательство, не иначе! Чему они радуются?» - в сердце закралась надежда. Они взяли в кольцо остатки противников, втянувшихся в город, и Вук поспешил следом за Святогором на стену.
Увидев то, что вызвало радостные крики дружинников Святогор заорал:
-Я же знал, я знал что все так и будет!
С Востока к городу неслась конница, под стягами Троеградья! Командовал этой конницей, Вук в этом не сомневался, воевода Градобор! Свела их судьба снова! Воеводам объединенного войска ничего не оставалась, как отдать приказ своим воинам встретить смерть, развернувшись спиной к городу стены которого они пришли покорить.
Конница Аргота была огромной численности, она клином врезалась в пешее вражеское войско и расчленила его надвое. Исход сражения был определен, но не предрешен окончательно. Рус отдал команду, и защитники города поспешили к воротам. Они кинулись в битву, и окончательно отобрали у противников слабую надежду на благополучный исход. Дружина Мадия влилась в битву, но это было, пожалуй не особенно нужно, потому что через некоторая время в бой, прямо с марша, вступили разогретые, тяжеловооруженные пешие дружинники. Объединенное войско было разбито быстро и окончательно. Конники не выпускали никого, пускаясь в погоню за теми, кто попытался убежать с поля боя. Когда солнце начало закатываться, звон оружия окончательно стих, а поле напротив восточных ворот было усеяно трупами.
ГЛАВА II
Святогор, Любочад, Рус и Вукодраг вместе с Бойко стояли напротив городских врат к ним на встречу ехали два всадника. Когда всадники сняли скрывавшие лица шлемы – личины, оказалось, что это Ездислав и воевода Градобор, они спешились. Несколько мгновений все молчали.
-Где ж ты бал так долго Ездислав, ты же мог не успеть. – Спросил Святогор.
Ездислав, такой же высокий и широкоплечий, как и его младшие брать, но с седыми волосами и бородой, нахмурился:
-Успел же, так чего говорить? Лучше за стол пригласите вместо расспросов таких, победу праздновать будем!
Любочад потемнел лицом, но повел рукой в сторону города и зашагал к воротам.
***
Вукодраг шел к покоям, в которых его дожидалась Вельмира. Его труд, труд воина был окончен. Властители уже направились в трапезный зал, обсуждать сложившееся положение военных дел. Вукодраг не мог не показаться на глаза Вельмире, перед тем как присоединиться к совету. Она должна узнать, что с ним все в порядке и успокоиться.
Вукодраг отворил дверь в покои, Вельмира сидела с ногами на ложе, прижав колени к груди. Увидев Вука, она радостно взвизгнула и кинулась к нему:
-Ты жив! – Из глаз, и без того заплаканных потекли слезы, слезы счастья и облегчения.
-Жив конечно, чего со мной станется то?
-Жив, жив, жив, - шептала она, слезы катились по её щекам, Вук вытер их рукой.
-Как же я могу позволить себе погибнуть, когда меня такая красота дожидается? – Вукодраг отстранил её. – Долго меня ждала, теперь еще немного подожди, мне надо в трапезную, на совет военный. А потом я вернусь к тебе, все узнаю, что и как и вернусь! Хорошо?
-Хорошо, - всхлипнув ответила девка.
Вук выскользнул из комнаты и быстро дошел до трапезного зала, за столом в котором уже шел оживленный разговор, казалось, что и не было сегодня такой схватки, расположение духа у всех было явно хорошее. Вук сел за стол, рядом с Бойко который тут же сообщил, что Ездислав принес хорошие вести, он собрав войско обошел Мадий и отбил Тевтар, после чего оставив в нем управителя и пять сотен ратников зашел вражескому войску в тыл, поэтому и подошел с востока, стало быть земли Троеградья теперь полностью освобождены. «А мы думали, где он так долго, - продолжал шептать Бойко, - а он видишь, такую прыть показал, которую не только враги, но и мы не ждали». На душе Вукодрага от этих вестей стало так легко, как уже давно не было. Он впал в задумчивость, в воображение начали появляться картинки его мечты о будущей жизни: дом, очаг, маленькие ребятишки. Душа вновь запела, как это было когда они ехали из Аргота, до всех этих страшных событий.
А трое властителей повели разговор о возмездии, о том что теперь, города Гандофар и Спаргопит должны стать городами Троеградья. Все соседи, должны увидеть, что вставать против Троеградья себе дороже. Ездислав предлагал выступить в поход через две седмицы, хорошо подготовившись. По его разумению войско должны повести они все вместе втроем, что бы все видели, что тяжелые времена только сплачивают их союз. Святогор на это заметил, что это правильно и нужно непременно сделать именно так, но у него, нет теперь воеводы. Он обратил свой взор на Вукодрага:
-Будешь воеводой Тевтара? Ты отлично себя проявил в это тяжелое время, я хочу, что бы ты был моим воеводой, я смогу тебе доверять, а это самое главное!
-Нет, спасибо, но я не хочу быть ничьим воеводой! – На Вукодрага обратились недоуменные взоры.
-Вукодраг, от таких предложений не отказываются, многие о таком только мечтают, - начал Градобор.
-Градобор, ты знаешь, что я давно решил покончить с ратным делом и покончил бы если бы не эта проклятая война! Теперь земли Троеградья свободны от захватчиков, и я исполню задуманное, я не хочу быть мечем возмездия и дальше лить чужую кровь. Если Троеградью, когда-нибудь вновь будет грозить подобная опасность, я возьму в руки оружие, но только для защиты родной земли. Мой меч не будет мечом возмездия!
-Вук, как бы ты не хотел убежать от своих талантов, бросить ратное дело, но помни, оружие не отпускает таких воинов как ты, ты у него в плену, и никуда тебе от этого не деться! Ты уже попробовал один раз покончить с ратным делом, так вот видишь, сама судьба вновь вложила меч в твою руку. – Градобор все еще надеялся переубедить Вука. Ездислав молча наблюдал за происходящим.
Снова заговорили Святогор:
-Подожди, Вук, знаешь ли, неслыханное дело, что бы князь уговаривал воина стать воеводой, но учитывая то, что я пережил в эти дни с тобой бок о бок я предлагаю тебе еще раз стать моим воеводой. – Он посмотрел Вуку прямо в глаза.
-Прости Святогор, но я не приму твоего предложения. Если позволишь, посоветую, но сам не стану твоим воеводой.
-Тьфу ты, - Градобор выругался.
-Ну, посоветуй, пока что твои советы всегда приносили только пользу.
-Возьми в воеводы вот его, - Вук указал на Бойко, тот опешил, - он молодой, но проявил себя сильным воином.
Святогор глянул на Бойко:
-Все мы знаем, как он себя проявил и что остался единственный в живых, из тех кто первыми вступил в эту войну. Если ты думаешь, что он достоин этой чести, быть одним из воевод Троеградья я дам ему шанс.
Бойко встал:
-Благодарю тебя князь, за честь такую! – Он вынул из ножен меч и ударил рукой с зажатым в ней мечом о левое плечо, - За Троеградье.
-Ты не меня благодари, а Вукодрага!
Немного помолчав, Вук обратился ко всем властителям сразу:
-Князья нашего великого Троеградья, вы знаете, что я двадцать лет без устали лил свою и чужую кровь за наши земли, теперь же я очень хочу оставить ратное дело. Разрешите мне уйти прямо сейчас, прямо сегодня, я прошу лишь только позволить мне взять припасы, больше мне ничего не требуется.
-Ты можешь взять все что тебе нужно, - отозвался Любочад.
-Ступай, - отпустил его Святогор.
-Ты вольный человек Вукодраг, и волен поступать так, как тебе вздумается, но не забывай, что слова «плен оружия» это не пустой звук. Не думай, что меч болтающийся у твоей ноги привязан к тебе, это ты привязан к нему! – Слова Ездислава прозвучали для Вука как-то зловеще, но он встал из-за стола и вышел из трапезного зала. Вслед за ним вышел Бойко.
-Спасибо тебе Вук, за все, за то что уму разуму я у тебя поучился, за то что князю ты меня присоветовал, век тебя не забуду. – Он чуть поклонился.
-Я тебе Бойко только одного пожелаю, что бы мое участие в твоей судьбе привело к долгой жизни, а не к блистательной смерти.
Молодой воин ничего на это не ответил, Вукодраг положил руку ему на левое плечо:
-Будь здрав Бойко!
-Будь здрав Вукодраг!
Вук развернулся и отправился по своим делам он и впрямь очень захотел поскорее выбраться из города и отправиться на встречу своей мечте.
ГЛАВА III
В конюшне Вук, забрал Рагозу, который встретил его громким ржанием, «ну еще бы, - подумал Вук, - так долго меня не видел». Конюхи принесли его сбрую, и Вукодраг оседлав своего коня, вывел его во двор, после чего отправился за Стешкой. После того как обе лошадки были поставлены под седло, Вук оставил их у коновязи и отправился в покои, за седельной сумкой.
Вельмира, как ни странно преспокойно посапывала на ложе, видимо переживания и рыдания отняли у неё все силы. Вук тихонько, что бы не разбудить, забрал свою сумку и пошел на кухню, где набрал различных припасов, которых им должно было хватить как минимум на день пути, а там, чего-нибудь раздобудут. Вернувшись в покои он разбудил свою спутницу:
-Вставай Вельмира.
В её сонных глазах появился испуг:
-Что случилось?
-Ничего не случилось, моя война окончена, и я хочу отправиться в путь прямо сейчас.
-В путь? А куда?
-А туда где больше понравится, у меня есть конь, есть невеста, есть сила в руках и ум в голове, не пропадем! Ты со мной?
-Конечно с тобой, как я без тебя? – Она слезла с ложа и начала натягивать на себя мужское платье.
-А ты уже решил хотя бы примерно, где хочешь устроить наш уютный дом?
-Тебе лес нравится? Ты лес любишь?
-Люблю, очень люблю!
-Ну, вот и решено, значит поселимся в деревне рядом с волчьим лесом, конечно тяжело будет, к пришлым простой люд с осторожностью относится, но ничего справимся!
-Конечно, справимся!
-Лес опять же чем хорошо, зверье, охотится можно, да и избу сделать, все под боком!
-Да, ну я почти готова.
Вук смерил её взглядом, красивая девка, сердце заколотилось от любви.
-Может мне броню одеть?
Вук засмеялся:
-Одевай валькирия.
Она натянула на себя кожаную броню, сверху кольчугу, из под дубового ложа достала перевязь и свой саадак. Голову увенчал шлем.
-Ну, в путь? – Она посмотрела на Вука.
-В путь.
Они вышли из палат, забрали лошадей и оставили город, выехав через западные ворота. Тем временем приближалась полночь. Лошади, настоявшиеся в стойлах, не желая идти шагом понесли рысью. Вукодраг и Вельмира молчали. Теплый летний ветер приятно путался в волосах, прижатых шлемом. Вокруг разносились трели сверчков. Вук смотрел в бездонное, высокое, летнее небо, он увидел как сорвалась и упала звезда. Желание загадал не задумываясь, что бы его мечта сбылась. Он решил добраться сначала до Аргота, а от него до первых деревень на окраине Волчьего леса, где и собирался осесть вместе со своей ненаглядной, любимой Вельмирой, которая понимала его так, как никто другой.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЗЛОКЛЮЧЕНИЙ?
Добравшись до окраин Волчьего леса, Вукодраг и Вельмира нашли свое пристанище в одной из деревень. Деревенский староста дал свое согласие на то что бы они остались в ней жить. Деревенские мужики помогли построить избу, так что к концу этого тяжелого лета у Вука и Вельмиры наконец-то появился долгожданный дом. Когда дни стали сокращаться а трава пожухла Вельмира сказала Вуку что она беременна и вскоре их ждет пополнение. Вук был счастлив, ему казалось, что все его мечты вот-вот сбудутся. Зима не принесла больших бед, крестьянская община, которая приняла их к себе, делилась всеми плодами своей летней работы. Вукодраг же будучи метким стрелком, обеспечивал деревню дичью, пропадая на охоте. Вук жил ожиданием чуда, ожиданием рождения своего первенца. Это ожидание птихоньку стирало из памяти страшные картины, войны, которые ему пришлось видеть за свою жизнь. Вук очень ждал лета, потом что именно летом Вельмира должна была родить для него счастье. Эта теплая и малоснежная зима была самым счастливым кусочком в жизни Вукодрага.
Но его мечте не суждено было сбыться. Беда пришла в дом к Вуку в тот день, когда там должно было появиться счастье. Вельмира умерла при родах, погиб и малыш. Когда бабка повитуха сообщила о том, что случилось, Вук упал без чувств, а когда очнулся, ни с кем не разговаривал. Деревенские жители решили, что он тронулся умом. Вельмиру похоронили на небольшом деревенском погосте. Вукодраг так говорить и не начал, после прощания со своей любимой он заперся в избе и впал в полную апатию.
***
Вукодраг лежал на скамье в темной комнате своего пятистенка. В его голове звенели два слова «плен оружия». Неужто он и впрямь пролил столько чужой крови, что нет теперь для него счастья на этом свете. Жить не хотелось, спать не хотелось, есть не хотелось. Одним словом с того момента как он узнал что Вельмира умерла, умер и он сам. Так недвижно он лежал уже третьи сутки, ожидая когда к нему придет смерть. Глаза чуть открыты, рот приоткрыт, по лицу и губам ползают мухи.
Вдруг комнату заволокло сизой дымкой, она становилась все гуще и гуще, затем начала светится изнутри и принимать форму. Когда свет потух Вук ощутил, что в комнате кто-то появился.
Из угла донесся голос:
-Мы устали тебя ждать, решили придти за тобой сами. Меня зовут Премил, я маг из монастыря в Скалистых утесах. Не притворяйся, будто ты уже мертв. Твое тело живо и полно сил. С духом конечно дело похуже, но, пережив эти страдания, он только еще больше закалится.
Вукодраг лежал недвижно не выразив никаких эмоций.
-Магическая сила, заключенная в твоем теле давно должна была привести тебя на порог монастыря. Знаешь, тот мир что тебе был до сих пор известен эта лишь крохотный островок. Скалистые утесы не являются непроходимой горной грядой. За ними есть огромный мир населенный такими существами, которых ты и представить себе не можешь, а могущество некоторых из них просто безгранично. Тот мир, который ты знал до сих пор, таков какой он есть только благодаря нашему монастырю. Монастырь является той преградой, что разделяет эти два мира, а отнюдь не Скалистые утесы. Твой отец обладал огромной магической силой, но почему-то не решился подвергнуть себя заклинанию чистой души. В тебе магии еще больше, но что самое важное могущество твоей воли безгранично, если она до сих пор не дала взять магии над тобой верх. А это значит, что ты возможно самый сильный из всех людей, которые когда либо жили. Поэтому я и пришел за тобой, насколько мы можем судить, по тому какую жизнь ты прожил до этого момента, твой дух чист, как белый лист особенно после пережитых страданий. Поэтому ты, наверняка, сможешь пройти заклинание чистой души, после которого тебя обучат магическому ремеслу.
Вук нащупал в пересохшем горле свой голос:
-А если, мой дух не так чист, как вы о том думаете?
-Тогда ты погибнешь, сраженный ударом молнии.
-Отлично!
«Вряд ли я так чист что бы выжить, иначе почему этот мир так ко мне жесток, - подумал Вук, - ну а если не помру так может есть еще хоть что-нибудь ради чего стоит жить».
-Поверь Вукодраг, тебе есть ради чего жить.
-Ты чего, мысли мои читаешь что ли, демонюга?
-Читать, слово неуместное, скорее я вижу размытые образы того, что ты себе представляешь, в тот момент ,когда о чем-то думаешь.
-Уговорил, что делать надо? – Вукодраг впервые повернул голову, что бы посмотреть на своего собеседника. Это был человек в балахоне, подобно тому, в который был одет травник из Мадия, что выходил Вука, только балахон этого был светлее и подпоясан он был черной веревкой. На голове капюшон, руки сложены на груди. Широкие рукава свисают вниз.
Маг достал из широкого рукава какой-то пергамент, другой рукой взялся за Вука, зашептал странные слова, пергамент вспыхнул ярким пламенем, озарив всю комнату.
Когда вспышка померкла в комнате уже никого не было.
Плен оружия
© Copyright: Кирилл Федоровский, 2013
Свидетельство о публикации №213102101142
Свидетельство о публикации №213102101142
Рецензии