Последний подарок папы

Было очень раннее утро, я проснулся, но понять ничего не мог. В хате  тихо и темно. Кто-то осторожно трясет меня за руку. Еще толком не соображая, я сел на кровати. Напротив окошка виднелся  силуэт человека, и я догадался, что это папа. С трудом  начал вспоминать, что мы ночуем у моего друга Саши Борчука в селе, что вечером  ловили рыбу донками и поймали несколько сомят. Дальше был провал в памяти, очевидно, я заснул раньше, чем лег в постель.  Папа  жестами показывал «Подъем!».  Кое-как на ощупь я оделся и вышел за ним во двор.  На улице только начало светать,  было свежо, на кустах и траве каплями осел предрассветный туман.
 Еще не совсем проснувшись, я шагал вслед за папой к берегу Збруча. Возле корней  наклонившейся к воде  ивы образовался омут.  В нем по кругу  плавал поплавок папиной удочки. Папа подсек, но рыбы не было.  Я забросил свою удочку – с тем же успехом.  Мы еще несколько раз забрасывали снасть, но рыба явно плавилась в другой стороне. Тогда папа отошел вверх по течению метров двадцать и достал из воды сетчатый садок с пятью прекрасными полукилограммовыми рыбцами.

  Я все понял. Вчера вечером, когда мы уходили с реки, он забросил в омут  прикормку – замешал в иле остатки нашего хлеба, добавив для запаха толченых жареных семечек. Стайка рыбцов наткнулась на лакомство и устроила пир, а папа поспел к их завтраку. Первое мое чувство было -   досада, папа мог поймать еще несколько таких прекрасных рыб. О том, что я их не поймал, мысли вообще не было. Давно пришла в негодность наша сетка-трехстенка,  и с тех пор крупной рыбы мы не ловили.

 Папа раньше не раз делал такие подарки, и не только мне. Обычно он искал свободное от водорослей и камыша окно возле самого берега, бросал туда рыбьих деликатесов и терпеливо ждал. Когда начинался клев, он звал на это место меня. Однажды с нами на рыбалку поехали две девушки – Майя и Юзя, которые никогда до этого не ловили рыбу и вообще понятия не имели о том, что такое насадка, как делать заброс, чтобы попасть не в корягу, а куда требуется, и так далее.  Первая отважилась забросить удочку Майя и немедленно вытащила приличного карася. Юзефа пыталась завизжать от восторга, но успела закрыть рот ладошкой. Через несколько минут она сама вытащила карася на берег. Это была первая в ее жизни лично пойманная рыбка. Понятно, что насаживать на крючок живых извивающихся червей дамы даже не пытались, предоставив этот волнующий процесс джентльменам. Не знаю, ловила ли Юзя еще когда-нибудь рыбу  удочкой, как тогда на Збруче. Майя освоила этот процесс прекрасно и ловила не только ершей и карасей, но также корюшку и даже форель в горных ручьях, а это, согласитесь, уже дело не для дилетантов.

   Нужно сказать, что много крупной рыбы ни я, ни папа в те годы не ловили.  Сеткой – другое дело, но тогда первый раз на моей памяти папа поймал удочкой  пять рыб такой величины. И мог поймать еще, но пошел звать меня, чтобы поделиться   праздником, который могут оценить только рыбаки. Когда начинает шевелиться поплавок, потом все быстрее двигается и вдруг резко уходит под воду, когда вы сделали подсечку и почувствовали тяжесть  рыбы, уходящей в глубину, в вас просыпаются такие древние инстинкты, такая бешеная энергия и восторг, о которых вы раньше и не подозревали.  Теперь это счастье ожидания, надежды,  борьбы и победы над добычей вы никогда не забудете.

   Случайно или нет, но так сложилось, что последний  раз  на Збруче у папы был такой прекрасный улов, а мне  был сделан поистине королевский  подарок. Мы еще выезжали вместе рыбачить, но у папы ухудшилось зрение, годы брали свое. То, что тогда стая рыбцов отошла,  и я ничего не поймал,  от папы никак не зависело. Он сделал мне прекрасный невероятно щедрый рыбацкий подарок, и он  навсегда остался со мной.

Другие произведения автора см.
http://www.proza.ru/avtor/igorfishelev