Из книги Протопоп Аввакум. Жизнь за веру

От автора

     В истории русского старообрядчества что ни человек — то яркая личность. Но даже на фоне других выдающихся деятелей старообрядческого движения протопоп Аввакум выделяется своей поистине исполинской фигурой, по силе проповеди приближающейся к новозаветным апостолам, а в «огнепальной ревности» по вере — к ветхозаветным пророкам. Вся его многострадальная жизнь, прошедшая в беспрестанной борьбе за истину, была мученическим и исповедническим подвигом за Христа. Не только словом, но и всей своей жизнью доказал «богатырь-протопоп» преданность вере Христовой и заветам своих благочестивых предков. Жизнь его исключительна, слово его — гениально, вера его — невероятна.
     13 января 2006 года мне посчастливилось впервые посетить место, святое для каждого русского человека, место, которое одним названием своим как будто говорит о том, что здесь край земли, а дальше уже ничего нет… Легендарный Пустозерск, бывший город Пустозерск… Бывший — потому что города здесь давно не существует. Словно легендарный Китеж, словно некогда Святая Русь, исчез он с лица земли. Но, как известно, свято место пусто не бывает, и ушедший на дно беспощадного океана Истории Пустозерск продолжает притягивать к себе всех, для кого имя огнепального протопопа Аввакума — не пустой звук, всех, в чьей душе его страстная проповедь до сих пор находит живой отклик.
     Накануне в столице Ненецкого автономного округа Нарьян-Маре стояли тридцатиградусные морозы. Однако наша группа паломников в составе пяти человек решила поездку не откладывать, ведь зимой добраться до «городища Пустозерска» (таково теперь его официальное наименование) не так-то легко, а тогдашним главой округа А. В. Бариновым специально для нас был выделен катер на воздушной подушке. Катер этот был настоящим «чудом техники». На нем «плыть» 26 километров по Печоре, а затем — по одному из ее рукавов. Ехали не «по воде, аки по суху», а «по суху, аки по воде» — по снегу да льду мчались на катере! Путь наш до Пустозерска занял не более часа. Мимо проплывали однообразные заснеженные берега Печоры с невысокими деревьями и кустарниками, тусклое зимнее солнце едва поднималось над линией горизонта. Время от времени попадались одинокие любители подводного лова. Наконец, добрались — вдали показались восьмиконечные кресты — остатки пустозерского кладбища. Вышли из катера — снега по колено. Добрели, проваливаясь в снег, до предполагаемого места сожжения пустозерских мучеников: Аввакумов крест и памятный знак стоят на возвышенном, открытом всем ветрам холме — здесь уже почва под ногами твердая. Можно немного передохнуть…
     Глазам открылась картина неописуемая: лиственничный восьмиконечный крест среди снежной равнины, а по двум сторонам его, почти друг напротив друга, солнце и полная луна, как на древних старообрядческих распятиях… К кресту прибили деревянную полочку, поставили привезенные с собою меднолитые («вольяшные», как сказал бы соузник и духовный отец Аввакума инок Епифаний) створы с Деисусом. Настоятель Нарьян-Марской старообрядческой общины отец Петр на пронизывающем до костей ледяном ветру едва разжег старинное кадило с деревянной ручкой, покадил крест, иконы, невысокий могильный холм… Летом нарьян-марские староверы обычно служат продолжительную панихиду по пустозерским мученикам, мы же из-за суровых погодных условий ограничились краткой заупокойной литией. Отзвучала последняя «Вечная память»… Читается заупокойный тропарь, звучат имена пустозерских страдальцев — «Покой, Господи, душя усопших раб Своих, священнопротопопа Аввакума, священноиерея Лазаря, священнодиякона Феодора и инока Епифания. И елико в житии сем яко человецы согрешиша, Ты же, яко Человеколюбец Бог, прости их и помилуй. И вечныя муки избави. Небесному Царствию причастники учини. И душам нашим полезная сотвори»…
     Невозможно описать всех чувств, какие испытываешь на этом священном месте. В безбрежной заснеженной пустыне все мирское, суетное как-то само собой забывается, и ты предстоишь Богу один на один. С другой стороны, ощущаешь незримую связь с теми, чей прах покоится на этой земле, их молитвенное предстательство пред Престолом Божиим. Может быть, и наш мир еще продолжает стоять благодаря их неустанному заступничеству и молитвам?.. Благодаря тому, что когда-то выдержали, не испугались, пошли до конца?.. Бог весть… И словно в подтверждение этих моих чувств и мыслей по окончании литии необыкновенное явление, небесное знамение — столп огня, пробивающийся ввысь из-за туч, вырастающий из закатного солнца, словно зримая связь между землею и Небом. Как здесь не вспомнишь Аввакума: «И видев вашу пред собою темницу и вас троих на молитве стоящих в вашей темнице, а от вас три столпа огненны к небесам стоят простерты»; и еще: «Распространился язык мой и бысть велик зело, потом и зубы быша велики, а се и руки быша и ноги велики, потом и весь широк и пространен, под небесем по всей земли разпространился, а потом Бог вместил в меня небо и землю, и всю тварь»? Да, прах Аввакума и его соузников, заживо сожженных в Пустозерске, был развеян по ветру — палачи боялись, что могилы мучеников станут местом для поклонения сторонников старой веры, но отсюда, с заполярного края земли, особенно ясно видно, что могилой их действительно стала вся земля — «под небесем по всей земли разпространился»… Мы уже далеко отъехали от Пустозерска, а огненное зарево еще долго стояло над городищем…