Графоман

    Наконец, трудовая пятница подошла к концу, и я пулей вылетел из офиса. Впереди замаячила радостная перспектива провести два выходных, занимаясь любимым делом, и я летел, как на крыльях, мечтая поскорей добраться до дома. Жена с детьми ещё неделю будет отдыхать в лагере, поэтому целых ДВА счастливых дня я буду предоставлен сам себе.
      Словно почувствовав моё нетерпение, машина завелась с "пол-оборота" и сразу взяла "с места в карьер", унося меня домой. Включив радио, случайно попал на прогноз погоды, по которому передавали штормовое предупреждение. С одной стороны, конечно, хорошо, что июльская жара, наконец, ненадолго уступит место вожделенной прохладе. С другой же, - шторм - разрушительная стихия.
      Главное было успеть до начала катаклизма оказаться дома. А там - "и сухо, и тепло, и мухи не кусают".
      До дома я добрался за двадцать минут, хотя, обычно, на это уходило около сорока.
      Оказавшись в квартире, быстренько привёл себя в порядок, поужинал и завалился на диван, включив телевизор. Нашёл какой-то детективчик и полез в холодильник за вкусненьким. Из вкусненького на меня глазела только тарелка с яблочным штруделем двухнедельной давности на ней. На улицу идти совершенно не хотелось! Поэтому, я вцепился в штрудель зубами, враз отхватив порядочный кусок.
      Гром грянул настолько неожиданно, что "вкусняшка" вывалилась у меня из рук.
      Заметая осколки тарелки и рассыпавшиеся по полу остатки штруделя, я не знал, - радоваться мне тому, что не успел отравиться, или огорчаться из-за недополученных вкусовых ощущений.
      Тут полыхнуло так, что погас свет. Видимо, молния, где-то, угодила в подстанцию. Удар грома не заставил себя ждать! За окном началось сущее светопреставление: сверкали молнии, гром гремел, как артподготовка целой армии к контрнаступлению, струи дождя хлестали по земле, враз превратив дороги в непроходимые речные потоки. Немного понаблюдав за стихией, я решил помузицировать. Гитара, в унисон с настроением, отозвалась грустной мелодией. Но на столе меня ожидала недописанная Рукопись. Отложив инструмент в сторону, я взял её в руки.
      Как же мало времени мне удаётся заниматься любимым делом: создавать целые миры при помощи бумаги и ручки. Поэтому я очень ценю время, проведённое в одиночестве. За последние два года я почти ни разу не был наедине с собой.
      Тигр самолюбия тут же выразил своё негодование, рыкнув на меня:
      - Садись и пиши, пока есть время облечь фейерверк фантазий в достойную форму! Потом приедут "домашние", и времени уже ни на что не останется!
      - Здравствуй, Шизофрения! - хихикнул я, разглядывая знакомый с детства силуэт моего "вдохновителя". - Любовь к графомании не лечится! Если бы ты мог принести мне, хоть, парочку Евро, чтобы я больше времени отдавал творчеству...
      Но мои творения никому не нужны! И, в первую очередь, - "домашним", считающим моё увлечение бесполезным времяпрепровождением.
      Вздохнув, я зажигаю свечу, и продолжаю повесть о мире, существующем лишь в моём воображении. Наверное, этот труд больше никто и не увидит. Но тигр, сидящий рядом со мной, довольно урчит, наблюдая за процессом.
      Плохо быть непризнанным графоманом! Но, ведь, и из них выходят великие писатели. А кто не работает над собой - тот ничего и не добивается! - Попробуем?! - и лишь довольное урчание тигра подтверждает: я - на правильном пути...