Re lish - Саске-Менма - Наруто

Автор: Yuu_Sangre (http://ficbook.net/authors/Yuu_Sangre)
Фэндом: Naruto
Персонажи: Саске/Менма, намек на Менма/Итачи.
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Экшн (action), PWP
Предупреждения: Изнасилование, Нецензурная лексика
Размер: Мини, 14 страниц
Кол-во частей: 5
Статус: закончен

Описание:
 - Ты меня бесишь.
 - А ты недооцениваешь, - наклонился он ближе, - силу моей красоты.

Публикация на других ресурсах:
 С указанием авторства и ссылкой на эту страницу.



Re:lish I
 - Бесит. Как же бесит.

 У окна стоял Менма, он со злостью глядел в окно.

 На дворе - лето, шумит детвора, играя в салки.

 Подумав, он добавил:

 - И ты бесишь. Бесишь со своим этим...

 Вместо этого загадочного "этого" Менма только скрежетнул зубами.

 - Ну, что я могу поделать, Менма-кун. Такой уж я человек, - ответила ему фигура, застывшая в кресле в глубине комнаты.

 Менма оскалился.
 "Он и вправду похож на дикого зверька - лисеныш, или типа того", - усмехнулся про себя Саске.

 Так они и сидели, в темноте занавешенных штор.

 "Не люблю свет", - объяснял это Менма.

 В последнее время он изменился. Стал другим. Мало того, что его волосы почему-то стали черными - и со спины он теперь был один в один Саске; Менма, он...

 - Ты меня бесишь, - раздраженно бросил Удзумаки Менма из-за плеча другу, сидевшему в кресле у него за спиной. - Терпеть этого не могу. Почему ты вообще все еще жив? Ты не лучше меня, - выдохнул он, вновь поворачиваясь к окну.
 Между рамами и занавесью, нервно задернутой самим Менмой, оставалась лишь узкая щель, сквозь которую упорно пробивался яркий солнечный свет.

 Небо за окном было ослепительно голубым, но...

 Фигура друга полностью закрывала для Саске и этот небольшой обзор.
 Менма, фыркнув, с ненавистью дернул занавеску, и повернулся на пятках спиною к плотно закрытому теперь окну.

 - Разве необходимо так выпендриваться? Ловелас недоделанный, эти розы тебя действительно забавляют? Ты даришь девушкам и себя, и эти цветы - хотя многие были бы рады даже одному из этого.

 - Ты прав, - усмехнулся Саске, поглубже вдыхая невесомый аромат бутона на длинном зеленом стебле - колючки приятно царапали ладонь. - Некоторым достается только одно, - вспомнил он о недавней встрече с Сакурой - и о еще не забытой с Хинатой. Отправляясь к Хьюга, он забыл купить цветы.

 - Терпеть тебя не могу, крыса, - Менма со злостью цедил слова, - ты слишком много о себе думаешь, ты не считаешься с тем, что я лучше тебя.

 Он, кажется, хотел сказать еще что-то, но в захвате чужих рук мог только скалиться, тяжело дыша.
 Саске промолвил, любовно поглаживая полоски на щеках пойманного им зверя:

 - Ты недооцениваешь, - наклонился он ближе, - силу моей, - еще ближе, и ниже, - красоты.

 Менма усмехнулся. За окном мальчишеский голос громко прокричал: "Ты водишь!".

 - Ты настолько меня бесишь, что я просто не могу оставить это так просто, - протянул он, высвобождая руку, чтобы дотронуться ею до лица Саске, и притянуть к себе еще ближе, схватив за подбородок. - Я просто обязан тебя поиметь.


 ***




 Сплетенные в борьбе тела на полу полупустой темной комнаты, гвалт за окном - детишки не поделили очередную игрушку; миг - и это перерастает в некое подобие соревнования, в гонку на выживание, и тот, кто победит, да будет править сложившимся миром.

 Саске дышит неровно, клочками выдирая себя из лап озверевшего Лиса.
 Пальцы с выросшими в разы когтями впиваются в спину - и в глаза он глядит уже кому-то другому: у него они красные, и суженный зрачок будто бесится в своей алой тюрьме.

 Менма лежит на спине, глядя на соперника снизу - кажется, стоит немного лишь ослабить хватку, и он вырвется, и тогда Менма будет уже не лежать с видом победителя на спине, а вырываться, рыча, из чужих крепких пальцев на холодном полу.

 Роза, что, брошенная, небрежно была кинута на диван, уронила одинокий лепесток, вниз, на гладкие доски.

 Саске выдохнул, напрягаясь. Еще усилие, момент - и он выиграет, нужно только...
 Менма скрежещет зубами, в напряжении мышц кажется, что они не борются, а просто сидят неподвижно, лишь горящие ненавистью взгляды выдают их с головой.
 Лис вдруг делает последний решительный рывок - отрываясь от пола, пытается сломить оборону врага, опрокинув его на спину, но замирает также внезапно.
 Два кроваво-красных глаза с тремя черными точками вкруг зрачка смотрят на него из-за сплетения их с Саске рук.

 Вмиг все меняется.

 Менма чувствует лишь, как чьи-то губы двигаются, говоря: "Не сопротивляйся", - и пытается выкрикнуть "Нет!", но голос словно пропал, исчез, растворившись вместе с телом - когда волшебство развеялось, в завитках того, что раньше казалось обычной комнатой, к нему постепенно возвращались обычные ощущения; но и они падали куда-то в бездну посередине его, и только голос Лиса в голове: "Очнись!", - помог ему встрепенуться, сделав всего одно неловкое, но отчаянное движение.
 И тут же услышал холодное: "Сгинь".

 Появившийся было покров демона на его теле медленно таял, как дым, словно его и не было никогда.

 Победитель, восседавший на побежденном, небрежно протянул руку, чтобы дотянуться до розы на кресле в углу.

 - Ну что ж, кто победил? - вдохнул Учиха легкий цветочный аромат, пронеся розу перед собой, не заметив, что еще один из лепестков упал на грудь поверженному, и наклоняясь, чтобы схватить того за черные теперь, как его собственные, волосы. - Чья сила сильнее?


 ***
Re:lish II
 - Очень приятно иметь в братьях такого человека, как Итачи-сан, верно?..

 Менма, едва очнувшись, холодно и с издевкой провоцировал соперника - это непростой, но верный способ в итоге остаться в выигрыше.

 Саске тут же гневно воскликнул:

 - Не смей вспоминать мне тут об Итачи! Я тебя под себя подмял, а не он! - грубо схватив жертву за подбородок, Саске внимательно вглядывался в суженный в круг зрачок на кристально голубом фоне радужки глаз. Довольно фыркнув, он с презрением разжал пальцы, позволяя "лучшему другу", словно кукле, вновь упасть на пол - Менма только и успел, что сказать "Ауч!", щурясь на Учиху сверху.

 Видимо, действие шарингана еще не выветрилось до конца.
 Зашипев, Менма снова начал:

 - Да без Итачи ты бы ни одну из своих иллюзий нормально выучить бы не смог! Как долго он тренировал тебя, небось, трясся над тобой, как над драгоценной сестренкой?

 Его речь прервал жесткий удар в челюсть.
 Саске выглядел так же, как и раньше - невозмутимо и спокойно, он лишь только разминал теперь кулак, возможно, пострадавший от удара, или просто рисовался, как и всегда.

 Менма сплюнул кровь на дощатый пол, и ухмыльнулся.
 Он бил по живому.

 - Не-на-ви-жу. Ненавижу тебя, Менма, - Удзумаки не сразу понял, что это вообще Саске говорит, таким холодным и циничным была его интонация. - Так сильно тебя ненавижу, терпеть тебя не могу!.. Я...

 Менма добился, чего хотел - глупый Саске приподнялся, встав на колени, когда схватил поверженного за грудки, привлекая к себе.

 - О, этот взгляд... Этот голос... Узнаю Учиху Саске, моего... Учиху Саске... - теперь уже Менма держал его за плечи, больно впиваясь ногтями в кожу. Саске попытался отстранится, но то, что он дал Лису свободу движений и возможность выбраться, перестав прижимать его тело к холодным доскам, было его главной ошибкой.

 Менма усмехнулся.

 Главной ошибкой и слабостью Саске было то, что он слишком легко всегда вставал перед ним на колени... Буквально.


 Еще бы одно мгновение - и клыки зверя впились бы в его губы, но он успел. И перед ним вновь - маленький лисенок, пусть и злобно рычащий, но безвредный:

 - У тебя нет шансов против этих глаз, - торжествующе прошептал Саске прямо в черные локоны, неожиданно оказавшиеся прямо перед его носом - когда Лис пытался вырваться, он, напротив, прильнул к нему...

 Менма, оглушенный, со взглядом наркомана, принявшего дозу, хватается за его одежду слабыми пальцами, пытаясь удержаться - но без крепких объятий оппонета бессильно и ровно падает на спину; Саске все так же возвышается над ним, и, сжав жертву между коленей покрепче, он остается в таком же положении, наклоняясь, чтобы, сложив руки на груди Менмы, положить на них голову - и смотреть, как в голубые глаза медленно возвращается жизнь, и ненависть, окрашивающая их в красный, возвращается - руки, теперь уже без когтей, неподвижно вытянуты по обе стороны от бесчувственного тела... такой соблазн... и так пошло...

 Засмеявшись над слабостью того, с кем думал сразиться всерьез, Саске поднялся на руках; Менма всегда говорил ему, что он очаровательнейше выглядит, стоя на четвереньках; посмотрим, как подействуют "чары".

 Впиваясь в чужие губы мокрым грязным поцелуем, Саске не задумывался ни на миг.
 Такова их реальность - и даже то, что есть всего лишь его иллюзия, в чьем-то мозгу сейчас реально.

 Вокруг Менмы - тина и трясина, он чувствует, как булькает противная жижа под ним, в ожидании того момента, когда сможет засосать все его тело в свои вонючие воды.

 Фу, противный Саске. Не мог придумать что-нибудь поинтереснее.
 Противно даже думать.
 У него еще и фантазии нет. Что за друг ему достался.

 Только успев подумать о том, что лучшие друзья, вероятно, не должны пытаться друг друга убить или показывать один другому гендзюцу-ловушки, Менма осознал, что что-то не так.
 Мир вокруг него - не существующий нигде более мир, глупая шутка Саске, порождение его больного мозга - и этот мир стал теплее и приятнее. Болотные травы, облака сизого тумана, неясные очертания столетних деревьев где-то над головой и кругом, все это исчезало и расплывалось.
 Саске, засранец. Победил, так бери - не играйся, как кошка с мышкой, иначе кошка может остаться без обеда, пусть даже и мышь при этом - без хвоста.

 Сквозь волны пелены вокруг себя он смутно осознавал, что кто-то, кажется, снимает с него одежду; шаринган в темноте поблескивает алым. Лис на задворках подсознания отчанно пытался прорваться, но Саске никогда бы ему этого не позволил. Особенно сейчас, раз уж он начал его раздевать...

 Надо было бить сразу, а не размазывать сопли по паркету. Как-никак, Саске - один из десяти лучших мастеров гендзюцу не только всей деревни, но даже клана Учиха.
 О да, Итачи постарался. Правда, и без участия самого Саске не обошлось. Менма знал, потому, что был его другом. Он знал о Саске даже больше, чем сам Саске знал о себе. А все потому, что, какими бы потрясающими способностями проникать в чужие умы не обладали твои глаза, в самого себя заглянуть ты, всего лишь активизировав шаринган, не сможешь. Как-то раз так сказал Итачи. Итачи вообще всегда очень умные вещи говорит.

 Менма вздрогнул - ласки Учих, как не погляди, никогда не оставляли его равнодушным. Эти дьявольские отродья со сгустками ненависти вместо глаз, они завораживали и отталкивали одновременно.
 Нет, большинство Учих - обычные такие себе люди; но Саске и Итачи, они словно жемчужины посреди серых камней. И для того, чтобы дотянуться до них, потрогать их, завладеть ими, нужно было опуститься на самое дно.

 Кстати о дне. Человек в маске придет не скоро...
 А все это время Саске будет делать с ним все, что захочет.
 В последний раз.

 Потому, что первым, кого он, Менма, уничтожит силою своей и мощью, первым, кто просто обязан пасть перед ним ниц, будет он, Учиха Саске.
 Менма был уверен в этом на сто процентов - даже тогда, когда кто-то, все так же неразличимый полностью в тумане его мыслей, начал стаскивать с него брюки.
Re:lish III

 Все движения кажутся ломкими, и с каждым рывком мир меняется. Менма ощущает, как на его плечи ложатся холодные руки, как болотистые доски пола, запомнившиеся ему надежно-твердыми, словно несут его на волнах.

 Тихий вскрик: то, дрожа всем телом, Саске Учиха медленно нанизывается на него словно нож в ножнах. И без того нереальный, Саске кажется убийственным: шаринган все также застилает его взор, и Менма не может и пошевелить пальцем без ведома всесильных глаз, и все же жажда, которую разделяли оба, помогала им найти между реальным миром и созданным для Менмы Саске гендзюцу тонкую грань, на которой можно было делать все, чего бы им не хотелось...

 В конце концов Саске всхлипывает и поднимается, переводя дыхание. Шаринган кажется даже каким-то мстительным, страшным, пугающим выглядит сейчас его презрительный взгляд.

 Менма все так же раскинулся на жестком полу, невидящие глаза упрямо смотрят прямо на Саске.
 Тот кидает быстрый взгляд ниже, кажется, он смеется. Все потому, что ничего еще не закончилось для Менмы, и Менма чувствовал это.

 Странно, но Лис будто бы подчинился. Он больше не чувствовал сжигающей внутренности ненависти, чувства изменились согласно тактильным ощущениям, и теперь жгла не ненависть, а страсть. Еще раз попробовала пошевелиться (и потерпев в этом сокрушительное фиаско), Менма зло чертыхнулся сквозь сомкнутые зубы. Ему не терпелось освободиться от сентиментальной тяги и снова начать ненавидеть, просто и без излишеств.

 Наверное, это было заметно по его взгляду, потому что Саске вдруг довольно улыбнулся:

 - Тебе, кажется, нравится, а? - вновь опустившись рядом с ним, Саске уселся на неподвижную грудь поверженного, и, схватив, Менму за упрямо выступающий подбородок, сказал, манерно растягивая слоги: - Ну-ну, что, звереныш, признал мою силу?

 У Менмы бешено вращались глаза в глазницах, Саске, усмехнувшись контрольным выстрелом, разочарованно встал и отошел прочь. Снова подняв в руках упавшую розу, задумчиво втянул дрожащими ноздрями ее аромат:

 - Я думал, ты сильнее.

 И тут, видимо, со злости, Менма сделал невозможное: приподнялся, впрочем, вновь упав обратно, больно ударившись затылком, как только Саске лениво повернулся к нему лицом, и кроваво-красный глаз вновь озарил своим красным светом пространство вокруг, сузив его до точки зрачка в своем центре.

 Новая порция видений? Менме показалось, что Саске просто издевается над ним.

 Теперь это была вода.
 Соленые волны с белыми гребешками, словно насмешка - знак чистоты, в то время как...

 Саске, обнаженный, манерно стоит в позе модели для обложки глянца (или книг Джираи-самы), с явным удовольствием глядя на истекающего смазкой "друга" на полу, с отсутствующим взглядом, и в позе распятого ангела.

 Ангел?.. Менма давно уже был кем-то другим, даже цвет его волос ясно говорил о переменившемся цвете его мыслей и души. Почему же все таки он так резко "сменил имидж"? Да еще и стал... стал немного другим. Саске не знал ответов на эти вопросы, но зато ему прекрасно представлялась весьма соблазнительная картина: Менма и брат Саске, Итачи.
 Итачи возглавляет Акацуки, но это не мешает ему бывать в Конохе и славиться как один из самых популярных парней деревни наравне с Саске. Хоть ему это даже не было нужно, он к этому совсем не стремился. Сволочь. Саске в глубине души ненавидел и обожал брата одновременно. Он был его примером для подражания и самым страшным кошмаром. Так всегда бывает, верно, когда младший брат очень хочет превзойти старшего - особенно если этот старший чуть ли не абсолютный идеал.

 Но сейчас дело вовсе не в Итачи, и даже не в Менме. Хотя...

 Менма, задыхающийся в существующей только в его сознании морской воде, вдруг упал на столь же воображаемые острые камни. И вдруг...
 Итачи Учиха, старший брат Саске, стоял перед ним. Правда, этот Итачи казался какой-то извращенной пародией: кокетливая улыбка, томный взгляд - то, что так непохоже на Итачи, но зато очень даже к лицу Саске-куну.
 Саске, ну ты и...

 Кажется, на Итачи - только его черно-красный плащ, и он медленно стягивает с себя одно его плечо, кидая смущенно-призывные взгляды на Менму, который, впрочем, не только не мог, но и не хотел отворачиваться. Жаль, что он не может пошеве...

 Ой, и в этот момент какая-то незримая сила рывком подтолкнула Менму резко сесть - даже слегка потянул спину.

 Саске наслаждался новой затеей. Это было интересно и забавно, и он никогда такого не пробовал. Так, как это он внушал видения Менме, он тоже видел их, правда, как хозяин положения, а не жертва. Скрыть свое возбуждение Менме не удалось, хоть он и знал прекрасно, что никакого Итачи в реальности там нет.
 Повинуясь требованиям своего чокнутого кукловода, Менма поднялся на ноги, немного шатаясь, как после долгого сна. Перед ним стоял Итачи, призывно раскрывший влажный рот - никто не помешал Менме схватить красавца за длинные темные волосы и поставить его на колени.


 ***
Re:lish IV
 Саске заметил, что потерял контроль, только когда, подняв взгляд черных глаз на его лицо, осознал, что уже довольно долго Менма не находится под его гендзюцу.
 Саске ничего не оставалось, кроме как усмехнуться:

 - Менма-кун, ты все еще считаешь меня непритягательным?..

 Менма просто смотрел на него, на Саске, не отвечая и даже не двигаясь.
 Капли пота на рельефных мышцах блестели в тонком луче прожектора света - от, видимо, ветра, занавесь закрытого окна приоткрылась, бросив немного солнца на лицо когда-то такого "солнечного" блондина.
 Сейчас его черные волосы поблескивали синевой.

 - Хэй, остолбенел от удовольствия и восхищения? - прыснул Учиха, и тут Менма вдруг сделал нечто неожиданное - снова схватил сидящего на коленях на полу Саске за волосы, притянув к себе. - Эй, ты, повежливее! - попытался вырваться тот.

 - Неважно, насколько ты красив, Саске Учиха, важно то, что сила здесь все равно я.

 Красивые губы Саске изогнулись в нисколько не красящей его противной усмешке:

 - Что мне твоя сила? Сейчас я властен над тобой.

 Некоторое время они будто играли в гляделки: внимательно, не отрываясь смотрели друг другу в глаза с непередаваемыми эмоциями на лицах.

 А после Менма рывком заставил Саске подняться и буквально кинул его на диван.

 Все произошло так быстро, в одно мгновение - только что Саске фыркнуть, оказываясь лицом на старых подушках.

 Еще через миг Саске, посмотрев на Менму, замер, а после захохотал в голос, рукой выбивая из дивана пыль. Отдышавшись, он кинул на Лиса взгляд, означающий крайний интерес. У Менмы глаза налились кровью, и зубы зверя, что помогали ему рычать в оскале - но только, несмотря на чакру Девятихвостого, Менма явно был очень возбужден.

 "Черт, я великолепен," - подумал Саске, перед тем, как Лис, рыча, набросился на него, словно голодный.

 Саске был прав. Но Менма не мог не прохрипеть, вдавливая Учиху в диван:

 - Ненавижу. Ненавижу тебя.


 ***


 Менма чувствовал, что внутри будто кипит от всепоглощающей злобы. А Лис рвал когтями стены своей тюрьмы, только усугубляя ситуацию, не давая ни подумать, ни вздохнуть:

 - Я ненавижу таких, как ты. Ты - никто, просто ничтожество. Но ты жив, жив также, как и я. Почему? Что ты сделал? Родился в семье Учих? Перенял знания брата? Ты красив? Богат? Ветренен? Что, где же здесь смысл? Почему сейчас я не могу справиться с собой, видя тебя?
 Я так тебя ненавижу, что должен, я... я просто не могу упустить такой шанс.. я тебя...
 Я тебя так оттрахаю, до смерти помнить будешь... Скорой смерти... От моей руки.


 ***


 Саске задумчиво сидел на подушках, смотря на мятую розу в своих руках, и напряженно обдумывал события последнего дня. Все, что он слышал, слышал от него в последний раз, было странным для старого доброго Менмы, его друга, и вполне себе нормальным для того Менмы, с которым они так самозабвенно и взаимно царапались и грызлись в этот погожий летний день.

 Что из этого вообще было, а что - лишь только казалось? Саске, как мастер гендзюцу, точно знал, что иногда видения трудно отличить от реальности, и все же...

 Вот же он, без одежды сидит на старом диване, вертя в белых пальцах предназначенный для никого цветок.
 Сколько девушек на этой неделе приняли его ухаживания?
 А... со сколькими ему хотелось бы повторить, так, как сейчас было с Менмой?
 Хотя нет, ведь это было ужасно. Это было как только угодно, но совсем не прекрасно. И именно это и привлекало.
 Так мы безотрывно вглядываемся в бездну, ощущая желание спрыгнуть вниз...

 Что значат эти его слова? Против шарингана даже у Лиса нет шанса. Клан Учиха был одними из тех, кто контролировал его, кто его запечатал. У него нет никаких шансов против этих глаз. Против него и... и против Итачи. Скрипя сердцем, Саске принял такую формулировку: все же, его брат был непревзойденным... непревзойденным Учихой.
 Совсем не то, что Саске, признаться честно...

 Саске зло сплюнул на дощатый пол. Даже Менма предпочел Итачи Саске, разве нет?

 Или...
 А все же, этот идиот слишком неумело себя обманывает. Усмехнувшись, Саске кокетливо поправил прядь волос, спустившуюся на глаза:

 - Нельзя недооценивать силу... красоты.

 Роза завяла, но Саске остался самим собой. И его сила - не только в запрятанной в глазах технике шарингана, но и в их цвете и блеске. Бабочки ведь летят не на огонь, что жжет и ранит - они летят на свет.


 ***
Re:lish V

 Менма дышать не мог от переполнявшей его злости.
 Злости на всех и вся - злости на целый мир.

 Но, почему-то, думая о ненависти, он видел перед своим мысленным взором столь знакомое лицо. Но не всегда ненавидел его, но то, что переменилось в нем, жило с ним сейчас, внутри, в его душе, в одночасье сделало их не просто врагами - встреть Менма его сейчас, он бы без колебаний уничтожил бы "друга".

 Это было не так уж и странно в мире шиноби, но... Это было бы странно для того, кто знал Менму и знал Саске. Еще до того, как волосы первого покрылись смолью и сделались черными, в точности как у второго. До тех пор, когда он, Менма, спрятав их обоих за шторами, бесстыдно ревновал младшего Учиху ко всему на свете - даже к себе самому.

 Откуда такая ненависть?


 В этот момент Менма представил (неожиданно для себя) ухмылку Учихи.
 Изогнутые в усмешке губы...
 Целованные...

 Зверь в нем взвыл, он был недоволен его безжалостностью к себе, требуя перенести ее на других.

 Шипя, чертыхаясь, Менма проговорил, одновременно с этим принимая форму хвостатого:

 - Разберусь с проблемами Того Человека, и разделаюсь с тобой... Найду... - Клыки мешали говорить, голос искажался, сменяясь на звериный рык. - Я...


 ***


 Саске никуда не спешил. Сегодня у него должно было быть свидание, но он его отменил.

 Вернее, он его и не назначал - просто его всегда были рады видеть, но... сегодня он чувствовал странную усталость.

 Он не видел Менму, ни сегодня, ни вчера - с того самого дня.
 Ему казалось уже, что он вообще не встречал друга с тех пор, как тот стал Другим.
 Что изменилось?
 Саске не знал.
 Он только чувствовал... ненависть. Чужую, всепоглощающую. Ненависть к нему, к Саске.
 Чем он заслужил?
 Разве неблагодарному Менме не было хорошо с ним? Разве он не смог удовлетворить его?

 Нет, тут что-то другое.

 Но что же?..

 Саске был хорош, хорош во всем: в качестве шиноби (за исключением, конечно, вечно мешающего ему старшего братца; Саске со злостью сжал желваки), в качестве любовника (об этом знали все, даже беспокойная и изредка бурно возмущающаяся Хината Хьюга), в качестве друга...
 При слове (вернее, мысли) "друг",Саске мгновенно представил себе его лицо.
 Искрящиеся задором голубые глаза. Желтые волосы торчком.

 Он мог бы даже пожалеть в этот момент о содеянном (имелось ввиду, конечно же, то, что они переспали, несмотря на существующее мнение, что дружбу это портит), но это не казалось ему... истинным: тот, с кем он был, не был его Менмой, таким знакомым и таким... своим; нет, это был кто-то другой, кто-то, чернеющий от злости, воющий от недоверия, ломающий когти о спину любовника, вместо того, чтобы прижать бережно...

 Саске не был таким уж романтиком, каким его принято было считать: просто это хорошо действовало на женщин, да и на мужчин, честно говоря, тоже, но...

 Саске стоял в густом одиночестве сумерек,один на маленьком балконе; это был не его дом, но так даже лучше.
 В руках он вертел такую же одинокую розу, она так и не дошла до своего адресата, и сейчас, в темноте, казалась черной.

 Сплюнув вниз, Саске разочарованно повернулся спиной к раскинувшимся перед ним звездным небом.
 Ночь будет тихая. Как скучно.

 Только эта мысль промелькнула у него в голове, как где-то вдалеке раздался звериный рев.
 Выглядывая, но все равно ничего не видя, Саске чувствовал, как быстро и сильно бьется сердце.

 Он знал, кто может так кричать.
 Но как это двусмысленно...


 ***



 - Итачи разобрался с этим!

 - Акацки, они...

 - Саске-кун! - поймала его у выхода хорошенькая медсестричка, немного краснея: в прошлый раз, когда они виделись, он был не совсем одет, но ведь это не должно повлиять на рабочую обстановку, не так ли?..

 - Да? Я тебя слушаю, - поспешно Учиха натянул улыбку.

 - Ты слышал?

 Но медсестричку тут же перебили:

 - Уау, это было потрясно! Я все видел! Он такой "бамс", а они - "ба-а-амс"! А потом как!..

 - Довольно, - Саске с каменным лицом буквально отодвинул молодого бойца в сторону.

 Ему не хотелось слышать еще больше о подвигах Итачи.

 Итачи спас Коноху? Итачи спас...
 Итачи спас Менму.
 Вот, что было важно.

 В больнице всегда много людей, но сегодня...

 - О, Саске-кун! - восторженно обняла его Кушина-сан, лишь только заметив его: - Пришел навестить Менму? Сейчас-сейчас, подожди чуток...

 Стоять, уткнувшись носом в грудь матери своего знакомого было не слишком не неловко, но Саске предпочел это - разумеется, предпочел - нудной болтовне внизу.
 Все восхваляют спасителей Конохи.
 Никому нет дела до переживающего в деревне Саске, оставленного не у дел, брошенного...
 Ни одна роза не способна разряжать обстановку или изничтожать глупые мысли. Особенно черная.

 Когда дверь наконец распахнулась, и из-за нее вышел настоящий Хокаге с отцом Удзумаки, Минато-сенсеем, Саске сразу полегчало: он увидел, пусть мельком, знакомую светлую шевелюру на казенных простынях.

 - Э, нет, Саске Учиха, сегодня к нему нельзя больше, - остановил его у порога

 Хокаге-сама. Минато-сенсей улыбнулся, будто знал, о чем Саске подумал. Но Хокаге продолжил: - Джинчурики необходим отдых. Пойдем лучше в штаб, у меня есть для тебя ра...

 - До свидания, Хокаге-сама, сенсеи! - проворно вырвался Саске из цепких, но таких чужих и холодных, рук, выскользнув, как истинный шиноби, в раскрытое окно.

 Хокаге лишь неодобрительно покачал ему вслед головой:

 - Эх, молодежь.



 ***



 Память мало помалу возвращалась, и Менме было мучительно стыдно: за то, что он наговорил за время своего "помрачения", за то, чего даже не сказал, и...
 За себя самого.

 Им воспользовались, как дешевкой, его...

 Его...

 В палате пахло цветами: кто-то поставил у его изголовья скромный букетик.
 Явно не Саске-кун.
 Менме казалось, что с этих пор он возненавидит розы.

 На самом деле, ему было наплевать. Он говорил то, что думает: только концентрация и ненависти, и злобы...
 Это не давало ему уснуть. В кого он превратился?..
 Что было бы, если бы его не "спасли"? Хокаге говорил что-то про то, что это он - "спаситель Конохи", но верилось в это с трудом.
 Если уж кто-то, то...
 Кстати, а кто?
 Это начисто стерлось из его памяти.
 Там был Итачи и...

 Итачи... Менма покраснел. Чертов Саске...

 Слова дрожали на губах, не давая покоя.
 Самым обидным было то, что, вспоминая, Менма не мог заметить ни единой ошибки. Саске был идеален. Саске победил.
 В битве силы и хитрости, в сражении между красотой и уродством победил Саске.

 Ибо Менма никак не мог выбросить его из головы.

 За окном шумели листья. Летний легкий ветерок раздувал шторы на приоткрытом окне.
 Почуяв тревогу, Менма весь сжался, инстинктивно готовясь к атаке: за окном кто-то был.
 Шиноби настороженно наблюдал, как показалась чья-то бледная рука, и... положила на широкий подоконник одну алеющую розу.
 Рука исчезла в мгновение, но роза осталась.
 Сглотнув, Менма понял, что не смог, не успел даже позвать его. Саске был прекрасным ниндзя...

 Теперь, вместо глупых мыслей о долге и искуплении ему покоя не давало кроваво-красное пятно на белой плоскости у окна, где виднелось чистое небо.

 Еще одна битва проиграна, но счет, как ни странно, в его пользу.

 Ведь роза досталась ему.