Бабочка родилась

/мистическая правда с элементами фантастики/

Автобиографический рассказ. О необходимости бережного отношения к природе. О поиске себя внутри себя и в мире...






посвящается моим родителям




1. Совещание

Я люблю совещания. Правда, временами, когда ясно как день, накатывает лёгкая скука. Да и как по-другому, когда заранее известно, о чём меня спросят, а спрашивающие точно также в курсе, что я им отвечу?! Скука? Да. Но, протокол есть протокол, и поэтому мы здесь, и мы беседуем. Здесь – это в куполе, нашем Средоточии Жизни, большом яйцевидной формы здании на задворках одной из древних империй. Идеальное место, особенно если принять во внимание, что все мы тут собравшиеся – из других отсеков.
День сегодня, как нарочно, выдался именно протокольный. То есть, не особо примечательный, но обязательный к присутствию. Чтобы как-то занять себя, в сотый раз перебрала глазами до мелочей знакомую обстановку, затем взгляд мой вернулся к круглому столу напротив. Сделала я это без особой охоты, поскольку периметр сегодня был интереснее разговоров. Точнее, стены как стены, а, вот, их цвет! Белый, то слабый, то сильный, меняющий оттенки от матового до ослепительно-блестящего в зависимости от эмоций присутствующих в здании... людей. Завораживающее зрелище. Всякий раз такое новое. Спасибо Дарнелу, это он придумал добавить в Средоточие функцию тонкой чувствительности. Сказал, что работает проще некуда, и радости будет вагон. Да, правда, радует. Хотя я всё ещё не привыкла к спонтанной красоте. Здесь.
Но, я вернула внимание своё к столу. Двое за ним неторопливо и негромко что-то обсуждали, в очередной раз прокручивая в темпоскопе; фрагмент начала двадцать первого века. Я не мешала, но и не вслушивалась. Только иногда, когда реплики явно относились в мой адрес, беседа подключала и меня к своей орбите. Как, например, сейчас.
Один из собеседников – тот, что слева – медленно повернул ко мне голову и, вздохнув, приятной хрипотцой пожурил меня:
- То, что Вы сделали, дорогая, заслуживает порицания.
Я слегка кивнула ему, одновременно поднимая невозмутимый взгляд свой от столешницы к его глазам. Глаза строго, но добро смотрели на меня, что, в общем-то, неудивительно, потому как визави - мой куратор по совести и принципам.
- А, по-моему, Принс, она справилась. Узнала себя, сохранила карту региона…, - спокойно возразила ему коллега, прямо у носа демонстрируя кадр за кадром темпоскопную память. Я кивнула и ей. Креата всегда меня поддерживала в творении и стремлении к прогрессу.
Секунду-другую Принс молча рассматривал нас обеих, потом переключился на темпоскоп. Немного полистал, нашёл, что искал, и, уткнувшись пальцем и всем собой в найденное, повернувшись к Креате, разродился вопросом:
- Но чем ей мешали реакторы?
Вопрос понятен, о реакторах в задании речи не шло. К тому же, Принс задал его неожиданно выше своих обычных эмоций, и это затронуло не только стены, но даже большой желтоватый слегка тягучий энергетический шар в центре зала, в котором во время совещания находились мы все, включая стол. Периметр блеснул серебром, и одновременно слово за словом по поверхности шара вопрос повторился электрическими печатными вспышками. Бам, бам, бам… Красиво. Всё-таки в душе я дитя.
Я улыбнулась.
Оба куратора посмотрели на меня, гася своим спокойствием мой секундный восторг, после чего Принс уже тише добавил:
- Откуда они вообще взялись, Лена??
Бам, бам, бам-с! Он хоть и сказал тише, но этот его новый вопрос вспыхнул точно таким же недоумением по окружающему нас силовому полю.
В сто первый раз бегло окинув зал и сидящих передо мной кураторов, я пожала плечами:
- Допускаю, ситуация самопроизвольно соединилась с моей давней мыслью о новой энергии. Что она нужна, что должны быть изменения…. Регион же технологический…. Но, если честно, до Вашего вопроса я об этом не думала.
Брови Принса поползли вверх, он даже развёл руками, выказывая мне и Креате удивление таким легкомыслием. Но звука при этом не произнёс ни единого. Зато сказала Креата. Она подошла ко мне, села рядом и благожелательно пододвинула темпоскоп.
- Несомненно, Вы справились. Но, чтобы записать задание в отчётную летопись, нам нужно больше деталей. Расскажите всю историю. Как запомнили...
Согласно кивнув, я отстранила аппарат.
- Машинка не нужна, спасибо, Креата. Да, я расскажу. Но мне интереснее говорить, когда есть возможность проиллюстрировать всё не малым масштабом как в темпоскопе, а абсолютными голограммами. То есть, практически реальностью – многомерно, как видели мои глаза. Мы с вами сейчас в срединном силовом поле Средоточия, в желтке, как в шутку тут его называем…. У этого поля такая возможность предусмотрена, так что располагайтесь удобнее…
Говоря это, пальцами правой кисти (ну, и мыслью, конечно) я обвела шар, одновременно растягивая его перед собой до состояния овала. Отодвинувшиеся пределы уплотнились, затем трансформировались в экран, стирающий стены, время… создающий иную реальность. В общем, получилось что-то вроде симуляции временного портала для отраженных воспоминаний.
Чтобы воспоминания чётче фокусировались на экране, я на минутку закрыла глаза, потом тоже удобнее устроилась в кресле и… начала рассказ.
Так, как если бы история происходила сейчас и сначала.

_____
1) Темпоскоп (от лат. «tempus» – время и греч. «skopeo» - смотреть). Аппарат, запоминающий и воспроизводящий пространственно-временные отрезки, так называемые исторические фрагменты в лицах, чувствах и предметах.



2. Белая гора

…триста шестьдесят пять дней в году солнце радует море и пустынный Актау. И это идеально для Средоточия Жизни.
Спрятать его здесь, на окраине Персии, пришло в голову не мне, а Дарнелу Луксеру, моему другу и однокашнику по Высшей творческой школе. Поскольку часть задания у нас выпала общей, я на некоторое время ушла в приготовительные размышления, Дарнел же погрузился в цифры и линии. Неделю напролёт что-то вычислял, чертил графики, анализировал. Снова считал... В общем, Дарнел просто помешан на вычислениях и проекциях. По мне, так он немного переборщил, выбрав точку для центра столь далеко, но из всех получившихся вариантов друг мой остановился на Актау. Древнеперсидского периода.
- Во-первых, - сказал он, - на излёте уровня «F» в этой точке с нуля и довольно успешно обоснуется комплекс по разработке и производству нескольких ядерных программ. Довольно важных для перехода на ярус «G»…
И это – аргумент бесспорный. Потому как любой первоклассник из астро-ядерной физики знает как дважды два: Средоточие располагается там, где возможен импульс к качественному росту текущей цивилизации.
Ну, а во-вторых… Решающим оказалось то, что здесь совсем не было пресной воды. Абсолютно. Ну, а раз нет, нет и ненужных любопытствующих глаз.

- Убедил, - я подмигнула коллеге. – Место в самый раз. Надо будет попросить Артура незаметно подвести воду.
- Уже, - кивнул Дарнел. – Накануне я проконсультировался, Артур сказал, что незаметно можно. По римской технологии сделает подземный водовод, ни один археолог потом не подкопается.
- Отлично.
- Да. А теперь, думаю, можем определиться с конструкцией Средоточия…
Упоминание о конструкции, а точнее о том, что с ней нужно определяться, развеселило меня.
- Полагаю, это шутка. Ты же отлично учился в школе и прекрасно знаешь на миллионы парсеков вперёд, что оптимальная форма Средоточия – яйцо.
Дарнел рассмеялся.
- Заранее отметаешь курицу?
- О, да, яйцо или курица! Оставь этот лепет горе-философам. Ну, в самом деле, даже забавно: курица. Дарнел, Дарнел…. Выбирай простые формы для даже сложных задач, и ты всегда будешь в выигрыше.
Друг мой немного скис.
- Но по ориентированию относительно Земли мы хоть можем посоветоваться?
- Можем. Горизонтальное лучше.
- А, по-моему, если установить вертикально, получится в духе Востока. Актау…
- А, по-моему, Дарнел, ты слишком углубился в консультации с Артуром. То, что он отличный Инженер не должно уводить тебя, Архитектора, в решение ради решения. Вертикально-ориентированное Средоточие Жизни логично в период становления религий, ты же знаешь. А у нас задача другая – не выделяясь, укоренить Средоточие в одно из благоприятных пространственно-временных пересечений. Что, в общем-то, ещё не построив, нам уже не удалось.
- Не удалось?
- Да. Это место эпохи спустя назовут Белой горой, а не Вереском или ещё как-нибудь.
Дарнел снова расплылся в улыбке.
- По-моему, ты хотела этого…
- Хотела??
- Ага. Я давно тебя знаю. Мы же учились вместе на отделении творцов…
- …всего два класса.
- Да, и я потом перешёл в архитектуру, потому что понял, что предпочитаю точечные проекты. Но даже двух классов хватило, чтобы понять, что ты всегда будешь отмечать важное для себя и через себя для остальных…
Признаюсь, тут Дарнел меня поймал.
С минуту молча я смотрела на него, потом улыбнулась одними губами и… подвела итог.
- Значит, решено. Ориентирование – горизонтальное. Срок… ну, месяц. Кстати, что касается интерьера, у тебя карт-бланш.
Дарнел иронически хмыкнул, но почти сразу оттаял и, шутливо откланявшись, бросился к своим бумагам, вычислениям и чертежам.
Взглядом проводив его убегающего, благо, что прозрачная дверь совещательной комнаты позволяла это, я снова подумала, что мне повезло. С заданием. С коллегами. С тем, что я это… я.

_____
1) Актау (пер. с казахского языка - белая гора)



3. Солнечная Молдавия

Спустя месяц Средоточие Жизни было установлено. Как видите, всё работает. Дарнел получил заслуженное «отлично» и диплом Архитектора, мне же, как выпускнице чуть более сложного отделения оставалась вторая, сугубо моя половина задания. И относилась она уже не к Древней Персии, а к уровню «F».
Мне надлежало родиться в последней четверти данного уровня. В стране, на территории которой в момент рождения будет находиться Актау – ядерный город, возникший на месте нашего Средоточия. Рождаться именно в Актау не требовалось, единственное условие - не выходить за границы государства и того десятка градусов широты, в которые мы с Дарнелом века загодя поместили центр.
До символических в этой эпохе тридцати трёх лет у меня предполагалось свободное время. Потом же следовало проснуться и обозначить пробуждение на другой стороне географического маятника.
Желательно, сохранив неизменной карту региона.
Желательно потому, что пробуждение всегда сопровождается высокой энергоприменительной силой.

На минутку я прервалась, поочерёдно посмотрела на Принса и Креату и с грустинкой добавила: «В общем, всё так и вышло». Помолчала. Немного. Посмотрела на свои руки, подушечки пальцев сошлись домиком. Потом медленно перевела взгляд на экран и продолжила говорить.

…страной моего рождения оказался СССР - самое большое государство на самом большом континенте планеты. Советский Союз. Или Страна Советов, как мило и с лёгкой претензией иногда его называли. Диапазон же более конкретного выбора выпал на промежуток от сорока до пятидесяти градусов северной широты и от Курильских островов до солнечной Молдавии в рамках самой страны.
Я выбрала солнце. Красивая природа, удобное геополитическое расположение, гостеприимные талантливые люди... Я была приятно удивлена, узнав, насколько в небольшой и многонациональной Молдавии высокая плотность талантливых людей. К тому же, здесь на каждом шагу звучала сильнейшая мантра; о благодати небесной... и это в советское атеистическое время! Ну, разве после всего этого можно родиться в каком-то другом краю? Конечно, я выбрала Молдавию. Её столицу. Кишинёв. Где, собственно, и родилась.
По заданию после рождения у меня было свободное время. Тридцать три года каждодневного присутствия…. Как минимум, тридцать три. Срок немалый. Выделяться особенно не хотелось… и я выбрала семью, внешне не особо отличающуюся от прочих. Папа – инженер, мама – врач. Однако резерв семьи был гораздо глубже обычного. Как-никак, мне нужно было расти. К тому же, это разрешалось правилами. В общем, я воспользовалась допустимой гибкостью решения задачи и вытянула своего будущего отца из придунайской глуши, а маму из небольшого российского городка в Кишинёв. Где они и познакомились.
Мама… замечательная! Добрая, нежная, земная, волшебная…. Знаете, после школы она одновременно поступила в два медицинских института – Ленинградский и Кишинёвский. Мне стоило больших её душевных сил, чтобы она выбрала более далёкий от себя Кишинёв. А папа… умница! Добрый, умный… космический человек с масштабным мышлением. Юноша из молдавской деревни, выучивший русский язык по вывескам магазинов, папа был в числе немногих, кого Кишинёвский Политехнический институт отправлял продолжать учёбу в Сорбонну. А ещё у меня брат… тоже отличный парень. Тяготеет к земному, но душа заточена на космос. Люблю их всех….
Впрочем, о семье, об этой моей семье подробнее - в другой раз. Сейчас же, в свете задания, внимание нам стоит обратить на имя, которым мои родители наделили меня. Елена Раду;. Симпатично, правда? И мне нравится. Кстати, если прочесть фамилию наоборот, получается слово «удар». И это… в свете задания… тоже интересно.

_____
1) В Индии есть древняя мантра. Произносится: «мэй». Призывает благодать на землю. Ввиду исключительной силы, вслух индусы произносят её весьма редко. В молдавском же языке «мэй» – распространённое разговорное междометие.
2) Елена (греч.) - «светлая, избранная, факел, солнечная». Молдавская фамилия Раду происходит от славянского слова «радость».



4. Москва

Итак, до тридцати трёх лет, до моего Рубикона, время у меня было свободное. К этому моменту СССР как-то сам прекратил своё существование, советская Молдавия превратилась в независимую Республику Молдову, сохранив Кишинёв своей столицей. Москва (в бытность СССР – столица союзного государства) тоже осталась столицей, но теперь уже такой же независимой России.
Москва… Большой динамичный город, одинаково способный вызвать как хорошее настроение, так и неважное. У меня было второе. В силу семейных обстоятельств я оказалась в незнакомой для себя Москве, да ещё накануне Нового две тысячи одиннадцатого от Рождества Христова года. Вообще-то, я люблю Новый год, люблю путешествовать, но в этот раз именно то, что находилась я вдали от дома, в другом, более холодном городе настроение не прибавляло. Душа моя, нежная и тонкая, незаметно и устойчиво ввергалась в состояние глубокой грусти и, ощущение было не из приятных. Сдерживалась я только потому, что так требовала инструкция.
Согласно ей любой объект пробуждения проходит несколько подготовительных ступеней закаливания сознания. Обычно они маскируемы под жизненные потрясения, дабы сопровождаемые их значительные нейрозатраты в глазах непосвященных окружающих выглядели естественно. Потом, перед решающей стадией, перед самим моментом пробуждения, смоделированная объектом ситуация должна погрузить его в состояние депрессии, из которой в назначенный час он и выходит проснувшимся. Если объект пожелает, он может воспользоваться помощью страхующих агентов, заранее посланных самому себе к требуемому времени…
Новый год всё же принёс немного радости, но после него наступил январь. Февраль.... Настроение из неважного тихо-тихо углублялось до взрывоопасного. В то же время внутри, в себе, я словно вся была обёрнута метровым слоем ваты. Будто самая драгоценная ваза на свете.
Первая декада марта… Обстоятельства, удерживающие меня в Москве, продолжались.
Думаю, вы уже поняли, что на самом деле я оказалась в этом городе вовсе не из-за семейных обстоятельств. Они были лишь предлогом выехать из дома. Я оказалась в Москве потому, что она была ближайшей к Кишинёву точкой максимального разбега по маятнику.
Что касается агентов…. я воспользовалась такой возможностью и отправила к себе двоих в начало марта.
Алекс-755. Его задача была позвонить накануне рубежа. Где бы ни находился, набрать мой номер и поговорить… говорить… самим фактом звонка вывести из штопора депрессии. Он так и сделал, позвонил вечерком. И мы проговорили три с лишним часа. На одном духу. О пустяках. И лишь в конце:
- …разорви кокон. Выпусти себя…
- Мне хочется рвать и метать.
- М-да-а-а, круто. Кто ж тебя так допёк?
- Не знаю. Не знаю. Как быть, Алекс?
- Ну-у-у… а так и быть. Хочется, сделай. И не жалей. Никого не жалей…. Хочется крикнуть – крикни! Почувствуй себя…
- Ты серьёзно? Не жалеть? Я не умею так.
- А ты сумей. Научись думать о себе, и тебе сразу станет легче.
- Не уверена, - грустно улыбнулась я Алексу одними глазами, чего он, конечно же, видеть не мог. – Но спасибо, что поговорил…

Я в коконе. После разговора по телефону мысль эта запала в мою голову. До сна оставался ещё час. Всё было как всегда. Я в коконе... Неправильно. Так быть не должно.
Помню, что-то незначительное делала…. Умывалась, кажется. Стелила постель.
Потом на глаза попались телекадры круглосуточной службы новостей. Что-то о японцах, их очередные претензии на Курилы…
- Да что же это такое?, - на секунду взорвалась я в ответ на репортаж. Потом выбросила из головы…
Укладываясь спать, ещё не уснув, подумала, что если представлю, что разрываю кокон, и впрямь станет легче. Сказка, конечно, а вдруг? Земля же не рухнет, если я просто представлю….
Представила. Что усилием мысли сверху донизу разом разрываю окутывающую меня вату. Благо, что с воображением в любую эпоху всегда всё в порядке. Представила, что выхожу из кокона. Одной ногой, другой, вся. Как ни странно, но действительно стало легче. Вообще легко. И даже дышать…
- Бабочка родилась, - подумала я.
И впервые за месяцы спокойно уснула.



5. Фукусима

А ночью приснился сон. Будто я в комнате. Комната пульсирует, она красновато-оранжевая. Мимо меня к дальней стене идёт вереница людей. Вижу их со спины, тёмными силуэтами люди молча друг за другом идут, идут… к двери в другую комнату, более густого красно-оранжевого цвета. «Там топка», - кричу силуэтам, чтобы остановить. Но каждый открывает дверь и без эмоций уходит… туда. Пару раз я хотела закрыть её, но дверь не поддалась.
До сих пор помню этот сон. Жуткий. Брр…
Утром я обрадовалась, что уже утро, что ночь позади, как и сон непонятный. Почти сразу поймала себя на непривычном ощущении себя. Внешне, конечно, я осталась прежней. Но, вот, в душе…. Появилось чувство, словно всё могу на мириады фотонов вперёд. Причём, не просто мимолётное, а уверенность, что действительно могу, стоит лишь захотеть и подумать.
«Бред какой-то. Приснится мура всякая, потом сама не своя». Помню, отмахнулась от ощущения как от нелепого. И чтобы окончательно привести себя в светлое расположение духа, решила черкнуть о нелепице Богдану.
Богдан-2301, мой второй помощник по пробуждению. Смешливый молодой человек, он был собеседником по Интернету и толкачом, отгоняющим меня от ленности. Я была уверена, что своими шуточками Богдан сразу всё разложит по полочкам и подтвердит, что бред. Но я ошиблась.
- Ты… видела такой сон? Скажи, Ты уже смотрела телевизор?
- Ещё нет. А что там?
- Включи, поймёшь.
Меня удивило и напрягло, что Богдан вдруг стал писать мне с большой буквы, но телевизор я всё же включила. И… замерла с пультом в руке. В эту ночь в Японии случилась беда. Огромное цунами, землетрясение и… повреждение ядерных реакторов на атомной станции близ Фукусимы.
- Не может быть. Этого просто не может быть…. Чтобы во сне, почти в прямом эфире, я видела реактор…
- Успокойся. Прошу, не нервничай. Чтобы… не стало хуже.
- Ты понимаешь, какую ерунду сейчас написал?? Кому хуже? Это был просто сон. Сон!
- Пожалуйста, не кричи. Не разрушай свой мир…
Тут я не выдержала и рассмеялась. Ну, разве можно такое написать серьёзно?! И уже как для ребенка подчёркнуто мягко я написала в ответ:
- Богдан, мир вокруг точно такой же мой, как и твой. Он наш.
- Нет. Он Твой. Создаёшь и правишь Ты.
- Вообще-то меня зовут Лена.
- Спаси людей, закрой дверь…
С каждым новым написанным словом во мне всё отчётливей росла уверенность, что Богдан разыгрывает меня.
С другой же стороны, почему бы не представить, что дверь я закрываю? Представить же не возбраняется. Хотя всё это и выглядело абсурдом.
«Бред! Закрывать какую-то приснившуюся дверь в Японии, в то время, когда я сама нахожусь в Москве…. И об этом меня просит человек, живущий на Балканах! Мир определённо сошёл с ума».
До вечера я ещё молча возмущалась просьбе, но ночью… из любопытства… решила попробовать. На сон грядущий вспомнила ту комнату, усыпая, попробовала закрыть дверь….
Не вышло. Во сне не получилось.
Зато наяву, наутро, стоя под душем и представив дверь снова, я её захлопнула. Со всей силы. И выбежала из душа посмотреть новости. Совпадение, но почти сразу передали, что уровень радиации нормализовался.
- Пишу потому, что ты просил сказать, если я решусь и представлю. Но ещё раз подчёркиваю – это бред! Ну, в общем…, закрыла дверь. С размаху.
- Я уже понял это ещё до того, как Ты написала. Кстати, передали, что обвалилась одна из стен.
Иронически фыркнув, не удержалась:
- Как получилось…. Слушай, Богдан, пиши мне нормально, с маленькой буквы. А то неловко…

Случившееся в Фукусиме ещё некоторое время я воспринимала удивительным совпадением. Ситуация неверия в себя и удивления – нормальная для проснувшегося. Как правило, проходит быстро. По инструкции в этот переходный период объект научается контролировать силу своего воздействия на окружающее и…
И во мне проснулся дух экспериментатора.
Любопытства ради я представляла карту мира, сминала её в своём воображении, минутою спустя разглаживая обратно. Смотрела новости... Передавали землетрясения. Мне хотелось более комфортную для себя погоду… или наоборот… и…, она будто слышала моё желание. Представляла, что на минутку раскручиваю толщу океана и…, читала о штормах.
Потом мелькнула дурацкая мысль всё окончательно проверить. Мол, правда ли Фукусима оказалась связана со мной? И очередным утром стоя под душем, я загадала, что хочу, чтобы обо мне узнал весь мир. Задумала. Направилась к телевизору. Пока шла, подумала, что если что-нибудь сообщат и это «что-то» будет об атомной станции… то да, не совпадение, связана. Спустя несколько минут все средства массовой информации передали, что во втором реакторе «Фукусимы-1» уровень радиации превысил норму в десять миллионов раз.
Скажу честно, новость меня испугала. И захотелось стереть эффект. «Господи, сделай так, чтобы так не было». Представила, что рукой стираю новость…. Как губкой со школьной доски. И… опять все каналы мира сообщили, что… учёные ошиблись, радиация превышена всего лишь в десять тысяч раз. Удивляясь при этом, как можно так по-детски ошибиться взрослым учёным мужам.
А спустя несколько дней…
Я увидела, как трясёт человека. Мы сидели в кафе. Знакомая, медиум и дочь православного священника, вдруг рассказала, что где-то с полгода назад написала сказку о родившейся бабочке. Я удивилась. В ответ вскользь рассказала о сне, об экспериментальных совпадениях. На что неожиданно для себя увидела в её глазах страх.
- Такое подвластно только Творцу. Не бери на себя функцию Бога….
- Ты разве веришь, что это я? Совпадения. Сказка. Как и твоя…
И тут я услышала почти шёпотом, почти слово в слово недавнюю фразу Богдана. И это притом, что они незнакомы и агентом моим она не была. Насколько я помню. Ну, в общем, она попросила меня быть предельно аккуратной в мыслях. Потому как планета хрупка… и… человечество ещё может измениться.
М-да…
Немного растерявшись, я только и смогла, что молча кивнуть в ответ.
На этом переходная моя стадия завершилась.
И выпускное задание было выполнено.



6. Домой

Экран погас. Силовое поле возвратилось в свои прежние пределы, а я повернулась к кураторам:
- Скажу, что с того момента я действительно больше внимания обращаю на свои мысли и слова. Правда, спокойной удаётся быть не всегда. Стоит хоть немного понервничать, даже из-за пустяка, мир каким-то своим фрагментом сразу входит в состояние нестабильности. Мне это не нравится, но…
- У Вас в задании был уровень «F»…. Спасибо, дорогая, за рассказ. История уже занесена в летопись, на днях сможете получить диплом.
- С оценкой…?
- …отлично!
Принс улыбнулся.
- Несмотря на то, что рассказали Вы нам не все детали. Но поскольку ключевое передано верно, пробуждение состоялось и карта региона не изменилась, наша оценка такова.
Креата подтверждающее кивнула. Поинтересовалась:
- Куда теперь, Леночка?
Я задумалась. В самом деле, куда теперь? Окинула Средоточие, кураторов. Улыбнулась и с теплотой произнесла:
- Домой.



©  Елена Раду
10/04 – 09/06/2013г.
Кишинёв




P.S.  Через месяц, после того как я задумала и начала этот рассказ, уже в точности описав в нём форму Средоточия Жизни, совершенно случайно в Интернете натыкаюсь на незнакомую мне фотографию незнакомого японского архитектора Тойо Ито, на которой… у воды расположено здание в форме белого яйца, горизонтально ориентированного относительно водоёма. И фраза - «за строительство домов для жителей пострадавшей Фукусимы… престижная мировая награда…».


P.P.S.  А в 2015 году, перед публикацией книги, к которую входит этот рассказ, на выставке в Кишинёве я открываю для себя новое японское имя – Тошио Иошизуми. И его картину «Visage F» (тоже на тему Фукусимы), где два лица, связь между ними через яйцо и… бабочка. Картину, которая будто живая иллюстрация к моему рассказу «Бабочка родилась».

М-да, мир полон совпадений.