Орден Сутулова глава 14

                1   
   У южной оконечности живописного островка вяло покачивался на якоре прогулочный катер. Матрос Гарик дремал на корме под тентом. Байт и Верёвкин, распластавшись на песчаной отмели, жарились под августовским ультрафиолетом, размеренно потягивая пивко из банок. Где-то в глубине острова встревоженно заверещала сорока, оповещая пернатых собратьев о внезапном вторжении незнакомцев на её территорию. Завьялов повернул голову к лесу и, прислушиваясь к птичьему гомону, лениво процедил:
  – Раскаркались, падлы… Видно, бздят за свои хазы. Отпугивают…
  – Да это девки наши в малинник попёрлись, – усмехнувшись, пояснил Илья. – Сладенького захотели… Вот сороки и подняли хай. Стараются увести от гнездовий…
   Байт скривился, но ничего не ответил. В этот момент призывно запищал его мобильник.
  – Какого хера? – недовольно фыркнул Антон и полез в кучу шмотья, лежащей рядом. Выудил из кармана джинсов аппарат.
  – Да? На проводе… – прогундосил он. – А-а… Гошка… Здорово!.. Ну как… О-о! Да ты что?! Правда? – встрепенулся мужчина и привстал с песка. – Отлично! Просто чудесно!.. Класс!.. Значит, недельки через три? Или даже через две?.. Угу!.. Ну что ж… Будем готовиться… Да… Спасибо тебе, Георгий! Спасибо за приятные новости!.. Всё… Понял, да… Ага… Давай! Пока!.. 
   Отключив сотовый, Завьялов запихнул его обратно в джинсы и, заметно приободрившись, полез за сигаретами. Щёлкнув зажигалкой, жадно затянулся и, едва сдерживая счастливую ухмылку, победоносным взором окинул границы водохранилища. "Итак, мы на финишной прямой! – с облегчением вздохнув, подумал он. – Клёво!.. Через пару недель… максимум – через три… тираж выйдет из печати… Шестьсот экземпляров двухтомника в моём распоряжении. Всего – тысяча двести книг. Й-ес!.. Ну что ж, Антонио. С почином тебя!.. Скоро начнётся самое интересное. Увидим, что из всей этой затеи получится…"
  – Хых!.. Смотри, не облажайся от радости! – следя за мимикой шефа, ехидно заметил Канат. – А то и подмыться не успеешь, как бабы на смех подымут…
  – М-м? Чего? – не понял Байт, пребывая в радужных грёзах. – Ты о чём?
  – Да всё о том же!.. Гляди, говорю, не обкакайся. Очко-то ещё пригодится. Пичугин, поди, не со всех сторон его вылизал…
  – А-а… Понятно… Чужие дела дурным мозгам покоя не дают? – осклабился Завьялов. – Что, заедает, да? Шеф по-тихому свои переговорчики ведёт? С дядей из Москвы. А тебя, бедного, не посвящает? Хе-хе… Смотри, сам не обосрись от ревности. Или от зависти…
  – У-у, какие мы стали недоступные! И гордынистые!.. А ещё каких-то полтора месяца назад Верёвкин был лицом, особо приближённым к нашему Антошке. Сломя голову летел выполнять все его приказания. Того же Пичугина за два дня нарыл. Телефончик на блюдечке приподнёс… А теперь, выходит, не нужен Илюха? Его можно, как говно с лопаты, скинуть?
  – Поори, поори… Может, полегчает… – снисходительно выдохнул Байт. – Могу одно сказать – если б у тебя были способности Пичуги, я б в его помощи не нуждался. А так… Что ж… Приходится сотрудничать с людьми, которых правильным хреном сделали. Не в пьяном зачатии…
  – Во как! – взбеленился Канат. – Меня, значит, мамик и папик в хорошем подпитии строгали? Да?.. А Пичугина на трезвача? И даже не с бодуна? Интере-есно… А ты, дорогой, что? Со свечкой рядом стоял? Наблюдал за процессом?.. Может, тебя самого в бассейне с шампанским заделали? А? И все девять месяцев ты болтался в утробе с шампунем, который твой папан накачал туда вместе со спермой?.. Как? История умалчивает об этом?
   Байт насмешливо посмотрел на собеседника ("Что возьмёшь с трахнутого?") и, высыпав песок из зажатой ладони, перевёл разговор в другое русло:
  – Ладно… Поостынь, горячая башка! Она ещё нам пригодится. И, думаю, очень скоро…
  – Х-х… Не сомневаюсь! Видать, черновая работа наклёвывается. Принести, отнести, слетать, разнюхать, выследить… Вот тут Верёвкин незаменим! Его профиль!.
  – Ну да. Угу… И я о том же… Сам сказал – не-за-ме-ним. Вот и гордись! Тем, что другой эту работу не сделает. А ты сможешь. И не как-нибудь, а высокопрофессионально…
  – Издеваешься, да?
  – Ничуть! Наоборот – меня распирает от осознания, что в моей команде такие парни есть… – Байт по-отечески приобнял Верёвкина за плечо. – Ну куда мы без тебя, Илюх? Хм… Так что сиди и не выёживайся…
   Напарник растроганно шмыгнул носом и, нахохлившись, угрюмо уставился в песок. Антон вздохнул и полез за новой сигаретой. Закурил и Канат.
  – Вот что, дружище… – прервал неловкое молчание Завьялов и глубоко затянулся. – Пока наше бабьё отдыхает… Освежи-ка мне одну давнюю историю. Ту, что произошла около отеля в Тверской губернии. Когда мы на Кирсанову вышли, а её бойфренда пришлось ликвидировать… Можешь поподробнее описать? А то всё впопыхах да намёками… Почти два года прошло, а ты мне о том случае так толком ничего и не рассказал…
  – Здра-асьте! – сплюнул под ноги Илья. – Тыщу раз перетирали об этом. Сколько можно?
  – А ты ещё разок напрягись! Не переломишься… Только не трещи, как помело, а внятно, во всех подробностях… Будешь паинькой – отгружу полтора центнера зелени…
   Последний аргумент стал решающим. Верёвкин выдержал многозначительную паузу, сморкнулся, наморщил лоб, после чего, прокашлявшись, приступил к вещанию:
  – Я… Как это?.. Не хронограф… вот… Но то, что помню… В общем, около восьми утра мы всей кодлой забурились в гостиницу. Сразу отстегнули администраторше бабла, чтобы номер выдала, где эти голубки остановились. Та, пококетничав, слила нужную информацию. Ты, я и ещё двое пошли по указанному адресочку, на третий этаж. Но в последний момент я заметил, что около дверей кабака крутится… этот… Голубев. Видно хотел жрачку в номер заказать. Недолго думая, я шепнул своим ребятам пару ласковых, после чего они взяли его в оборот. Поволокли на улицу, чтоб не мешал… Дальше я могу говорить только со слов Кирюхи, который и заведовал всем этим делом…
  – А сколько было с Кирой лбов?
  – Трое, кажется… Да, трое… И он сам…
  – Угу… Дальше…
  – Вначале они решили посадить Голубя в его тачку, вывезти за город и где-нибудь в лесочке оставить загорать. Естественно, без авто… Пусть, дескать, сам дорогу потом ищет. А мы к тому времени слиняем…
  – Так…
  – В принципе, всё получилось по задуманному. Кроме одного… Когда Голубя вышвырнули из салона на обочину, он схватил из канавы первую, попавшую под руки дубину, и разбил лобовое стекло. Свою тачку не пожалел, козёл!.. Ну, ребятишки, естественно, рассердились. Вылезли и наваляли ему хороших звездюлей. Однако тот оказался крепким, гад. Слону челюсть свернул, Тюке – носопырь расквасил, Кирюхе по зубам досталось… Парни, безусловно, завелись. Раз такое дело… Кирюха подобрал с земли какой-то кол и пару раз отметился им на башке Голубя. А у Кирюхи рука тяжёлая, поросёнка кулаком насмерть валит! А тут ещё в гневе!.. Короче – вырубили Голубя ребятишки. Так, что тот и дух вон. Окочурился…
  – А с дороги кто-нибудь видел драку? Из проезжавших машин?
  – Кто ж его знает?.. Когда идёт такая битва, там уж не до оглядок. Или ты, или тебя. Живому бы остаться…
  – Ну и…?
  – Сообразив, что уложили клиента, мои пацаны отволокли его в лесочек. С глаз подальше… Закидали ветками и оставили разлагаться под деревьями… Кирюха потом позвонил мне по мобиле, обрисовал ситуацию. Я дал ему команду ждать нас на выезде из города… Вот, собственно, и всё. Нового, как видишь, ничего не прибавилось…
  – А тачку Голубя толканули потом?
  – Не без этого, шеф!.. Но всё чисто. Гарантирую!.. Номера везде перебили, техпаспорт переписали, лобовик заменили, кузов перекрасили. Всё как обычно, по штатному расписанию…
  – Н-да… – призадумался Байт. – Вроде бы действительно чисто. Без шухера. Но… Если помнишь, я просил тебя съездить ещё разок на то место. Убедиться, что Голубю кранты. Однако тебе всё недосуг было…
  – Обижаешь, командир!.. Мы вместе с Кирюхой мотались туда. Через месяц… Уже снег выпал. Но мы отыскали лежанку. Гм… Поковырявшись, нашли под снегом несколько косточек. Маленьких… И шарф окровавленный…
  – А череп? Или одежду?.. Неужели ничего больше не осталось?
  – Нет, начальник. Больше – ничего… Места-то там глухие. Как-никак, Тверская область. Леса одни кругом. А в них зверья разного – тьма. Могли и волки догрызть, и рыси, и куницы всякие. Да мало ли в лесу падальщиков? Небось, через неделю уже ничего не осталось…
  – Это верно… Только… Почему не сказал, что снова ездил туда?
  – Ну ты даёшь, шеф! – фыркнул Илюха. – А кто тебе на мобилу трезвонил? Так, мол, Антон, и так. Докладываю. Были на месте. Ничего подозрительного не обнаружили… Ты, по-моему, в тот день именины справлял. И, похоже, датый был в лом. Ни во что не врубался… А потом как-то само собой всё забылось…
  – Забылось, говоришь? – крякнув, Завьялов поднялся с песка, вытерся и осмотрелся. – Ну… Тогда нехай себе дальше быльём порастает. Пусть будет так. Забыли!
  – Правильно! – ухмыльнулся Верёвкин и тоже встал. – И я о том же… Хм… Бабло-то когда отдашь?
  – Завтра, Илюх, завтра… Приезжай в офис. На дачу. Рассчитаемся…
  – Лады! – кивнул напарник и обернулся к лесу. – Чтой-то наши девки никак малиной не обтрескаются. Пора бы уж…
  – А они, наверное, на медведя там напоролись… – хихикнул Байт. – Вот теперь Топтыгин их поодиночке и потчует. Своим мохнатым …
  – Ха-ха-ха! – не выдержав, дико заржал Канат. – Точно!
  – Ладно!.. Давай зови их, а я пойду на катер. Гарика будить…
  – Ага! – кивнул напарник и, натягивая на ходу штаны, засеменил к лесному массиву…

                2
   Кусты акации надёжно прикрыли влюблённую парочку от назойливого шума ночного бара. Здесь, за пределами досягаемости суетного "бомонда", Артур и Надежда вздохнули свободней. Отдышавшись, они неторопливо побрели к елово-сосновому бору, где под кронами могучих деревьев притаился их уютный бунгало.
  – Ну как тебе этот разгул мракобесия? – вытерев пот со лба, спросил Неволин у спутницы. – Ты уж прости, Надюш, зажравшуюся элиту вместе с её дикими причудами. Не обращай внимания… Эти лоботрясы только и умеют, что красиво прожигать жизнь. Ночью гулять до беспамятства, а днём отсыпаться до трёх. Типичные совы!.. Таким Господь никогда не улыбнётся. Поскольку любители ночных бдений, как известно, непроизвольно общаются с нечистью. Стало быть, дружат с ней в некотором роде…
  – А ты не такой? – шатаясь от усталости, улыбнулась Юдакова.
  – О, нет! – картинно всплеснул руками Неволин. – Меня вся эта гламурная мишура абсолютно не зажигает. Даже претит… Я люблю творческое уединение, покой, осмысленное созерцание происходящего. Могу часами смотреть на воду или на огонь, и думать, думать, думать… В мире столько всего интересного и привлекательного, что вот так бездарно и бессмысленно быть только потребителем в ней?..  Не-ет, это не по мне!.. Оттого и встаю рано, с рассветом. Чтобы успеть оценить всё естество и великолепие дневных красок жизни… Может, потому и пишу по большей части пейзажи…
  – Как красиво ты говоришь, Артур! – прижалась к его локтю Надя. – Будь добр, поведай ещё о чём-нибудь. У тебя очень приятный голос…
  – Гхм… Но ты так и не ответила, Наденька… Как тебе здесь, в "Снегириной роще"?
  – Ничего… – пожала плечами медсестра. – Приемлемо… Если честно, то мне везде хорошо, где есть ты, Артик… А весь этот антураж прекрасен только на твоём фоне… 
  – Ой! Спасибо, Надюш! – расплылся в счастливой ухмылке художник. – Взаимно, золотко!.. А… А вот и наш скромный домик… Пришли…
   Мужчина достал из кармана ключ, открыл входную дверь небольшого бунгало и галантным жестом предложил даме войти в помещение, по форме напоминающее половину разрезанного вдоль цилиндра. Неловко помявшись у порога, Юдакова смущённо нырнула в тёмную глубину домика. Включив свет, Неволин заметил глубокую растерянность на лице спутницы. Будто той совсем не хотелось оставаться здесь, даже на короткий промежуток времени.
  – Ты меня пугаешь, Наденька, – взволнованно пробормотал он. – Тебя что-то настораживает? Отпугивает? Признайся…
  – Да нет… Ничего особенного… – приглушённо ответила девушка. – Просто… Я ещё днём, когда разместились здесь, подумала… Как-то не очень красиво получается… Мы с тобой не супруги, а нас поселяют под одну крышу. Будто семейных… По правде сказать, я рассчитывала, что буду находиться в женском номере. А ты – в мужском… Или в лучшем случае у нас будут изолированные одноместные комнаты. А тут… Две кровати в общем пространстве…
  – А-а… Вот в чём дело… Понимаю! – Артур непроизвольно оглядел застеленные деревянные ложа, стоящие в непосредственной близости друг от друга. – Хм… Н-да… Век живи, как говорится… Но… В любом случае… я поражён до глубины души! Ты меня растрогала…
  – Почему? 
  – Видишь ли… В наше время такая щепетильность давно уже отошла в разряд нафталиновых архаизмов. Сейчас считается даже неприличным, когда женщина излишне страдает пуританством. Многие полагают, что подобные проявления – всего лишь показушное жеманство, насквозь фальшивое ханжество, целью которых является привлечение повышенного мужского внимания к своей особе… Однако данные умозаключения на тебя, Надюш, не распространяются. Наоборот – я преклоняюсь перед твоим естественным поведением в этой щекотливой ситуации и… Выбор только за тобой, родная! Если хочешь, я прямо сейчас позвоню администратору и попрошу для себя отдельный домик. Нет проблем…
  – А мы уже расстаёмся? – достойно вышла из пикантного положения Надя. – Мне кажется, ты, Артик, забыл об одной вещи…
  – Какой? – насторожился ваятель.
  – Помнится, кто-то обещал приподнести своей возлюбленной некий супрайз. В первый же день пребывания на турбазе… По-моему, это прозвучало под пунктом "в-третьих". Там, на берегу Изихи…
  – У-у, какая ты молодчинка! – с облегчением выдохнул Неволин. – И впрямь… Обещания следует выполнять…
   Мужчина прошёл в угол комнаты, нагнулся и достал из дорожной сумки шуршащий полиэтиленовый пакет.
  – Вот! – с гордостью поставил он свёрток на небольшой стол в центре помещения. – Прошу, мадам!.. Распаковывайте на правах хозяйки…
  – А что это? – нерешительно подошла к столику Юдакова и распахнула пакет.
  – Смотри! – загадочно улыбнулся Неволин. – И попробуй отгадать с трёх раз – в чём здесь прикол?
   Надежда запустила руку в свёрток, и через мгновение на столе появилась бутылка десертного вина, пластиковая посуда и стаканчики, различная снедь в цивильных упаковках.
  – Что-то… я не совсем вникаю… – кисло усмехнулась женщина. – Это… Это и есть твой сюрприз? Да?
  – Это – всего лишь прелюдия к основной части моего подарка! – многозначительно изрёк Артур, приподняв над головой указательный палец. – Если нетрудно, разложи, пожалуйста, еду по тарелочкам. А я открою вино… Где тут мой фирменный штопор? Ага, вот!..
 …Полчаса спустя порядком захмелевшая Надежда с блуждающей ухмылкой внимала очередному словесному извержению мастера кисти. Тот, хитровато поблёскивая пьяными глазками, изливал на голову бедной медички всё новые и новые водопады дифирамбов. В ход шли и цитаты классиков, и жизнеописания святых, и восторженные отклики о полотнах великих художников, и недвусмысленные сравнения Нади с очаровательными мадоннами Рафаэля и да Винчи. Сама "мадонна" счастливо улыбалась и незаметно позёвывала в кулак, дожидаясь развязки долгоиграющего монолога.
  – А теперь – о самом главном! – подытожил наконец свою "проповедь" мужчина. – Попрошу наполнить бокалы!.. Тэк-с. Достаточно… – Неволин   мартовским котом взглянул на заметно уставшую избранницу. – Ну что, Надюш? Я… Как бы это поторжественнее?.. Гм… В общем… Наденька! После возвращения из "Снегириной рощи" я решил подать документы на развод со своей нынешней  супругой. Хватит! Мы уже достаточно посмешили публику. Пора и честь знать… Идеального брака у нас с ней не получилось, поэтому… Чего дальше ждать?.. Я хочу развестись с женой и… предложить тебе, золотко, свои руку и сердце… То есть… хи-хи… Наоборот, конечно… Прошу у тебя, родная, руки и сердца! Предлагаю выйти за меня замуж. Как только освобожусь от прежних уз Гименея… Ты… Ты не против, Надин?
  – Полагаю, что это и есть твой главный сюрприз для меня? – вопросом на вопрос ответила раскрасневшаяся Юдакова.
  – Именно так! – с готовностью отозвался Артур. – Пусть наше пребывание здесь станет своеобразным обручением двух любящих сердец!.. Предлагаю выпить на брудершафт!..
   Надежда, чуть помявшись, предложение приняла. Однако во время томного поцелуя перед её глазами внезапно встал образ Пашки Вересова. Да так отчётливо, что она вздрогнула и отпрянула от Неволина.
  – Ты чего? – удивился тот.
  – Да так… Воздуху не хватило… – отводя смущённый взгляд в сторону, соврала Надя.
  – Э, нет, дорогая! – запротестовал спутник. – Так не пойдёт!.. Во-первых, мы недо… не-до-це-ло-вались… Вот!.. А во-вторых, ты мне не ответила – согласна на моё предложение или нет?
  – М-м… Ты насчёт нашей свадьбы?
  – Угу!
   Женщина опустила глаза долу и, взволнованно теребя рюшечку на блузке, тихо заметила:
  – Я подумаю, Артур… Хорошо?.. Сам сказал – когда разведусь… Гм… Думаю, к тому времени окончательный ответ у меня тоже созреет…
  – Ну… Что ж… Не смею торопить… – картинно развёл руками явно разочарованный художник. – Это твоё право, Надюш…
   Насупившись, мужчина присел на ближайшую койку, тяжело вздохнул и, дотянувшись до стола, взял с него свой бокал. Не колеблясь, выпил его до дна и с шумом выдохнул воздух. Угрюмо посмотрел на тарелку с фруктами, но закусывать не стал.
   "Вот незадача! И чего я, дурёха, кобенюсь? – украдкой глядя на визави, подумала Юдакова. – Надо же – Голубева вдруг вспомнила. Как целовалась с ним последнюю ночь в гостинице… А он, интересно, вспоминает о тебе, Верок? Ага, щас! Смылся, подлец, и носа в Захолмск не кажет. Нашёл, небось, какую-нибудь и живёт с ней припеваючи. Проблем не знает… Давно уж, поди, забыл, как зовут тебя, Верочка Кирсанова… А ты, дурында, всё ещё сомневаешься в чём-то. Или напомнить о том звонке, когда тебя матом Вересов послал? На пару с какой-то лярвой?.. Эх, Верка, Верка… К тебе такой мальчик клеится. Красавец! Известный художник, в Питере живёт, умница. Видела сегодня, как бабы на него в столовой зыркали? Пытались привлечь к себе внимание? А-а… То-то же… И этот парень – с тобой сейчас сидит. В одном номере, под одной крышей. Да ещё предлагает замуж за него выйти. Не кому-нибудь из этих светских львиц, а тебе, Верок, предлагает!.. И ты всё ещё раздумываешь? Ну-ну… Думай, глупышка, думай. А Неволин тем временем к другой отчалит. Без всякого сожаления…"
   Поправив складки на кофточке и отряхнув от крошек юбку, Надя тихонько встала и подсела к Артуру. Положила ему руки на плечи. Утешающе провела ладонью по тёмным волосам.
  – Извини меня, Арто!.. Извини, если обидела!.. – проникновенно зашептала она. – У меня сейчас сумбур в голове. Позволь собраться с мыслями. Прости слабую женщину!.. Только… Знай одно – ты мне очень-очень нравишься! Я люблю тебя, Артур! Правда! Честное слово!..
  – Да-да… – кивнул парень. – Нравлюсь… Угу… Однако слово "да" не произнесла…
  – Верно! Но заметь – я не сказала и "нет"… – урезонила его Надежда. – Стало быть, у нас есть шанс…
  – Ты так считаешь? – встрепенулся Неволин. – Значит, я могу надеяться?
  – Ну конечно, милый! Иначе я не сидела бы сейчас рядом…
  – Ой-й… Спасибо, Надюш! Спасибо, родная! Я, кажется, счастлив… – сразу ожил парень и потянулся к бутылке. – По этому поводу следует выпить. Можно просто так. Без брудершафтов…
  – Ну почему ж? Давай, как положено… Наливай! – вконец осмелела медсестра.
   Когда сладкие от вина мужские и женские губы отлипли наконец друг от друга, Юдакова, не веря ушам своим, заговорила вдруг о… самом сокровенном. То ли хмель чересчур ударил ей в голову, то ли надоело носить эту тайну в себе, но возбуждённая женщина, не узнавая себя, поведала Артуру о сокровищах, закопанных в жигачёвском подвале.
  – Согласись, что мой сюрприз покруче твоего будет! – сияя от нахлынувших эмоций, подытожила свой пересказ Надя.
  – Д-д… Да уж, – ошалело глядя на спутницу, едва вымолвил мужчина. – Ну ты даёшь, Надин! Вот это я понимаю!.. Х-х… Лимон баксов?! Это ж… Господи! Да с такими бабками… Море по колено! Мы же… будем по гроб жизни… обеспечены… И ты вот… Поэтому… В Грязино пожаловала, да?.. О-о! Надюшка! У меня нет слов… Подумать только…
  – Знаешь, Артик… До последнего момента я не знала, что поделюсь с тобой своей тайной. Но… Видимо, Господь так распорядился… Помоги мне, пожалуйста, Артур! Давай вместе отыщем эти драгоценности. И пусть они станут… самым главным, самым дорогим подарком к нашей предстоящей свадьбе!
  – Наденька! Прелесть моя! – художник обнял Юдакову за плечи и горячо расцеловал. – О чём речь?.. Можешь полностью положиться на меня. Я этого Жигача… Хочешь, вообще урою? Грохну? Чтоб не мешался…
  – Нет-нет! – улыбнулась собеседница. – Никакой крови! Ты что?.. Мы его и так нейтрализуем. Просто хитростью возьмём…
  – Как скажешь, моя принцесса!.. Можешь повелевать мною по своему усмотрению. Весь к твоим услугам! – театрально поклонился Неволин и снова наполнил бокалы. – За такую новость необходимо срочно выпить! По полному!.. Ну… Давай за удачу, Надюш! И пусть нам обязательно повезёт!
  – Давай! – присоединилась к тосту разрумянившаяся девушка.
   Отставив опустевший бокал в сторону, изрядно захмелевший ваятель вновь полез целоваться. Это занятие так увлекло и раззадорило его, что он, отбросив остатки скромности, полез к Юдаковой под юбку и начал прорываться к её шелковисто-красным трусикам. Надя, поколебавшись несколько секунд, мягко отстранилась от назойливых притязаний мужчины и, поправив "амуницию", слезла с кровати.
  – Не надо, Артушенька! Не сейчас, милый! – стараясь не показаться жестокой, нежно проворковала она. – Мы слишком пьяны с тобой… Лучше завтра, когда будем в форме… Угу?..
   Неволин, промычав в ответ что-то невразумительное, уткнулся в подушку и моментально засопел.
  – Ну вот, видишь? – иронично усмехнулась медсестра. – Я попала в точку… Спи, чудо моё! Спи, солнышко!.. А я на крыльцо пока выйду. Покурю…
 …Свежесть августовской ночи слегка взбодрила Надежду. И в то же время она почувствовала угрызения совести за минутную слабость, когда её пьяный язык, помимо воли хозяйки, сболтнул об изумрудах Машеньки Леснянской. Однако слово, как известно, не воробей… Стряхнув сигаретный пепел в траву и тяжело вздохнув, Юдакова уставилась в звёздное небо. Через мгновение женщина сокрушённо чертыхнулась – она не успела загадать желание под падающий над лесом метеорит…

                3   
   Из прихожей донёсся лёгкий щелчок открываемого замка. Галина, колдовавшая на кухне над пельменями, выглянула в коридор. Скребясь дорожной сумкой о дверной косяк, в квартиру медленно, с кряхтением, протиснулся Вязников.
  – О! Уже прибыл? – удивлённо пропела Титова, подходя ближе. – Быстро ты сегодня обернулся… Привет!
  – Добрый вечер! – стараясь держать себя в рамках приличия, буркнул Сашка.
  – Ну давай, проходи… Переодевайся, мой руки и – ужинать! У меня почти всё готово…
  – Угу…
   Взгромоздившись за кухонный стол, новоявленный экспедитор молча поставил на его поверхность бутылку белой. Так же молча отвинтил жестяную пробку.
  – У нас рюмки есть? – потерянно выдавил он из себя.
  – Гм… Вообще-то есть… – настороженно покосилась Галка на удручённого визави и открыла посудный шкафчик. – А по какому поводу, можно узнать? – кивнула она на водку.
  – Разговор есть. Серьёзный… Садись!
  – По работе что-то не так? – нахмурившись, засуетилась около плиты хозяйка. – Или…
  – Вот именно – "или"! – раздражённо бросил Вязников. – Пожалуйста, присядь!
   Библиотекарша разложила еду по тарелкам, достала хлеб и послушно приземлилась на табуретку.
  – Что случилось, Саш? – встревоженно уставилась она на сожителя. – Ты… Я тебя ещё никогда таким не видела…
  – Каким?
  – Обозлённым и… не в меру бесноватым…
  – Значит, есть повод… – процедил сквозь стиснутые зубы Шурка и разлил водку по рюмкам. – Давай выпьем. Только без чоканья… А потом поговорим…
   Вяло зажевав первую стопку салатом, мужчина налил себе вторую и залпом осушил её.
  – Да не части ты так! – начала выходить из себя смуглянка. – Закусывай лучше. И… Не пугай меня, Санёк. Я и так уже пуганая… Давай выкладывай – что там у тебя?
  – Хорошо… – угрюмо просипел Вязников, налил третью рюмку и, не раздумывая, жахнул и её. – Кхах!.. Ху-у… Ладно, слушай… У меня к тебе вопрос. Один-единственный. Ответь, только честно!.. Хм… На днях я узнал, что… Таких вот Сашек Вязниковых у тебя в последнее время было – пять вагонов, не считая маленькой тележки. Причём, разного достоинства и калибра… Кто-то из них на неделю задерживался, кто-то – на месяц. Самое большее – около года какой-то фраер пропыхтел… Скажи, это правда?
  – М-м… Понятно… – побагровела Титова. – Будь любезен, уточни – от кого такие сведения?
  – Добрые люди глаза открыли…
  – Ага… Добрые люди, говоришь? А поконкретнее?
  – Это неважно. Ты не ответила на мой вопрос…
   Галина, оскорблённо поджав дрожащие губы, плеснула в свою стопку "Путинки" и, прикрыв веки, медленно выпила содержимое.
  – Та-ак… Значит, ты требуешь объяснений, да? У меня?!.. У той, которая пригрела тебя здесь? Предоставила свой кров, отмыла, приодела, вытащила из грязи в князи, приличную работу нашла? Не посмотрев, что у тебя за душой один паспорт. Весьма сомнительного происхождения… И ты смеешь этой женщине омерзительные вопросы задавать? Да ещё настаивать на унизительных разъяснениях? – не на шутку разошлась Титова.
  – Я очень прошу тебя – не кричи! – стойко парировал первый натиск Шурка. – Просто скажи: да или нет?
  – Ну что ж… Ладно. Гхм… Значит, так… Во-первых, я никогда и никому не позволю оскорблять меня в моём же доме! Во-вторых, если ты не веришь мне, если мучаешься какими-то подозрениями, то зачем находишься рядом?.. И в-третьих… Ты сейчас, Вязников, слишком жестоко обидел меня. И абсолютно незаслуженно… Поэтому… Даю двадцать минут на сборы, и чтоб духу твоего больше здесь не было! Вот мой самый исчерпывающий ответ!.. Всё… Время пошло…
  – Но… Погоди! – взъерепенился Сашка. – Это не разговор. Чуть что – сразу на дверь указывать… Ты мне по-человечески растолкуй…
  – Вон отсюда! – не дав спутнику договорить, взорвалась смуглянка и вскочила с табурета. – Вон, я сказала! Быстро!.. Или я в милицию звоню. Там тебе всё растолкуют. По-человечески…
   Досадливо хмыкнув, сожитель помотал головой и, встав из-за стола, молча поковылял в прихожую. Надев ветровку и ботинки, вернулся на кухню и дёрнул ещё одну стопку.
  – Мне долго ждать? – пошла бурыми пятнами Галина.
  – Видишь ли… У меня нет с собой денег… – усмехнулся Вязников. – Если я должен уйти, то… Не с пустыми же карманами?
  – Ничего, перебьёшься… У добрых людей до получки стрельнёшь. У тех, которые тебе глаза на меня открывали… Думаю, они не откажут…
  – Хых… Понятно… – обречённо махнул рукой Санька. – Хорошо… Пусть будет по-твоему…
   Тяжело вздохнув, он прошлёпал к входной двери и, не оглядываясь, вышел в подъезд.
  – Постой! – крикнула вдогонку Титова. – Ключ от квартиры оставь!
   Мужчина с готовностью вытащил из кармана связку и, отцепив от брелока нужную железку, протянул её хозяйке:
  – Прошу, мадам!.. Счастливо оставаться…
  – Свободен! – огрызнулась в ответ Галочка и с силой захлопнула за собой дверь.
 …На улице крапал мелкий дождь. Потоптавшись у подъезда, Шурка закурил и натянул на голову капюшон. Огляделся по сторонам. "Ну что, Санёк? Добился правды? – с горечью сплюнул он под ноги. – Всё! Распишись в получении… Н-да, недолго музыка играла. Теперь можно топать на все четыре стороны. Сво-бо-ден!.."
   С трудом осознавая произошедшее, Вязников протяжно вздохнул и не спеша поплёлся в сторону гаражного кооператива…