Песни не умирают - из Часослова номер 20

Райнер Мария Рильке

Название стихотворения я придумала сама для удобства поиска. В оригинале у него названия нет. Это двадцатое стихотворение из раздела «Книга о монашеской жизни» сборника «Часослов». В стихотворении отсутствует какая-либо христианская символика. В нем выражена мысль автора о бессмертии своих песен, что может восприниматься скорее как мания величия, чем как христианское смирение.

ПЕСНИ НЕ УМИРАЮТ

Не сводится жизнь моя только к часам
С обрывом в конце, но расту я
Как дерево; дерн под ним – тоже я сам.
Из уст моих многих сомкну я
Те первыми, что называются мной.

Во мне уживаются два разных тона,
Те плохо стыкуются между собой,
А смерть повышает свой тон неуклонно.

Но  в темени мутной отрезка
Тушуются оба в дрожанье нерезком,
А песня пленит красотой.


Mein Leben ist nicht diese steile Stunde,
darin du mich so eilen siehst.
Ich bin ein Baum vor meinem Hintergrunde,
ich bin nur einer meiner vielen Munde
und jener, welcher sich am fr;hsten schlie;t.

Ich bin die Ruhe zwischen zweien T;nen,
die sich nur schlecht aneinander gew;hnen:
denn der Ton Tod will sich erh;hn -

Aber im dunklen Intervall vers;hnen
sich beide zitternd.
Und das Lied bleibt sch;n.

Rainer Maria Rilke

***

Ниже другие переводы для сравнения, которые мне удалось найти в Интернете. В оригинале нет никакого намека на христианскую символику и, в частности, не упоминаются псалмы. Слово Hintergrund переводится как «задний план», а в медицинских или технических текстах переводится как «дно». Петров перевел го как «икона»  это его интерпретация состояния автора как мании величия. Я перевела это слово как «дерн под деревом», т.е. «дно», ибо это как-то ближе к «заднему плану» дерева, из которого вырастают новые отростки или деревья.

Перевод А Прокопьева:

Нет, жизнь моя - не этот час отвесный,
где - видишь Ты - скорей к Тебе спешу.
Я - дерево в пейзаже духа, тесно
сомкнув уста, я - голос бессловесный,
тысячеуст я, и Тобой дышу.

Я - немота между двумя тонами,
они так плохо ладят меду нами:
неверный тон - смертный стон кругом.

Но в темном интервале, временами -
Дух говорит.
И вот: горит псалом.


***
Перевод С. Петрова:

Нет, жизнь моя — не та пора крутая,
где я миную будний бег минут.
Пред собственной иконой вырастая,
я — дерево, и только те уста я
из уст моих, что прежде всех уснут.

Я — пауза меж двух ладов. Едва ли
они в Былом по-дружески живали:
и смерти лад, второй глуша,
с ним примирится в темном интервале,
дрожа.
А песня все же хороша.