Три взгляда

Взгляд первый

Я проснулся от этого взгляда в пять утра. Жена смотрела на меня, не отрываясь, не мигая, в глазах слезы. Она заметно похудела за последнее время, хотя это ей было даже к лицу. В ее взгляде смешались любовь и боль, жалость и отчаяние, был бы этот взгляд коктейлем, рюмочка размером с наперсток валила бы с ног.

Я проворчал что-то вроде «Выключи лампу, достала уже», перевернулся на другой бок и заснул тем сном, от которого не бывает ни радости, ни облегчения.


Интермедия номер один

- Но я не понимаю, почему вы должны выбирать что-то одно, - Алексей Петрович, как всегда, дипломатичен,  – Вот у вас в одной руке, допустим, груша. В другой – апельсин. И то, и другое вкусно. Почему вы должны от чего-то отказываться?

Похоже, это было что-то вроде «стандарта», наработанного за годы практики. Домашняя заготовка. Угловой. Пенальти. Точно рассчитав паузу, я не успел вклиниться, психотерапевт продолжил:

-Конечно, вы можете сомневаться, если не знаете, сколько стоит груша, а сколько – апельсин. И сколько денег у вас в кармане, вы тоже не знаете. Вот вам домашнее задание. Напишите преимущества каждой из них, и жены, и… той девушки, напишите на бумаге, почему каждая вам дорога, интересна, что она вам дает такого особенного, чем они друг от друга отличаются. Договорились?


Взгляд второй

Любимая снова играет своими роскошными черными волосами. Дневной свет вдруг становится полумраком, цветные огни вспыхивают и меркнут, сказка, волшебство, время остановилось.
Она улыбается. Ее улыбка имеет тысячи запахов и оттенков. В глазах золото. Золото в крапинку. Я слышу, как бьется ее сердце.

Мы обедаем в окружении множества людей, знакомых и незнакомых. Я не вижу никого, люди как мебель, но мебели я тоже не вижу. Я не чувствую вкуса. Только вкус ее губ, недоступный сейчас.

Обед остается практически нетронутым.


Интермедия номер два

Что-то явно не складывается. Вот «груша», вот «апельсин». Вкус каждого отличается, это факт. Одна дает мне чувство защищенности, другая – радость жизни. Одна  - забота, другая  - страсть. Так-то все понятно. Но… что-то не складывается. Может, это просто я беру от каждой из них только то, что хочу взять?


Взгляд третий

Вечер. Банкет в огромном ресторане. Юбилей Семен Семеныча, семьдесят пять лет, корифей и мастодонт. Его очень уважают, и есть за что – он стал директором завода сорок лет назад, пережил смену всех эпох и укладов. Сейчас завод – лучший в отрасли. Каждый день в семь утра Семеныч на работе, помнит каждый документ, каждую цифру, лично ходит по цехам, люто материт за любую пылинку. Каждому бы так в его годы!

Года три назад Семен Семеныч, за много лет до того овдовевший, женился, что само по себе уже событие. Весь завод ожидал, что в жены он возьмет финдиректора, Татьяну Борисовну – их роман был у всех на виду.  Красивая женщина, лет сорока пяти, чуть полноватая, очень обаятельная, властная, деловая, но, в то же время, очень искренняя и душевная. Но Семеныч в очередной раз всех удивил и женился на некоей Маше. Все, что я про нее слышал – что ей двадцать три, она недурна собой и блондинка. Семеныч ее в наших кругах не афишировал, но на юбилее она, разумеется, сидела рядом с ним. Я все любопытствовал, оборачивался, но– темно, ракурс неудобный.

И вот – танцевальная пауза, мэр города, отбубнив поздравительную речь, направляется к выходу, за ним чуть ли не бегом - желающие неформально пообщаться. Остальные – просто курить.

Я – тоже на выход, прогуляться. Буквально натыкаюсь на Машу, застывшую посреди прохода, словно под гипнозом. Да, миленькая, и очень даже. Немного тяжеловата, если на мой вкус, но симпатичная, курносая такая. Русые волосы, затейливая укладка, дорогие серьги. Нет, безусловно, красива, характерная внешность,  очень кого-то напоминает, но вот кого? Актрису какую-то?

Она меня не замечает. Я следую за ее зависшим, лишенным мысли и воли взглядом. Маша, как загипнотизированная, глаза в глаза, Татьяна Борисовна – свинец, удар, а не взгляд.  Такой удар тяжело вынести, даже случайно попав на траекторию.

Я никогда не видел такой глухой, безапелляционной ненависти. Такая случается один раз в жизни, и то далеко не у каждого. Татьяна Борисовна глядела куда-то даже не на соперницу, а насквозь,  вдаль,  обреченно. Так смотрят на судью, который только что вынес приговор любимому сыну. Вроде, заслуженно. Справедливо. Таков закон. Но закон – это просто буквы на бумаге, и вся ненависть достается не закону, не судебной системе, а конкретному судье.
 
Я перевел взгляд на Машу и все понял. Татьяна Борисовна, не отрываясь, смотрела на свою практически точную копию. Одно лицо, одна фигура. Возраст разный. Критически разный. Подлинным объектом этой ненависти была не Маша. Маша лишь подписала приговор, вынесенный по закону, имя которому - время.


Эпилог

-Алексей Петрович, извините, не справился. Объясню, в чем дело. Понимаете, я пишу «красивая» - но ведь они обе красивы. «Сексуальная» - но они обе сексуальны, да. А то, что одну я жутко хочу, а другую уже нет, но когда-то тоже хотел – это же только вопрос моего отношения, не так ли? Они обе сильные, умные, обаятельные… Вся разница между ними – двадцать лет возраста.