Капля утренней росы гл2 Телохранители...

       
                Глава 2. Телохранители

Возмущенные такой новостью братки дали по газам. Маневрируя по автостраде, они лихо обгоняли все встречные машины.
–  Сейчас мы покажем этой сучке кто мы.
– Угомонитесь, – произнес тот же властный голос, – сейчас не то время, чтобы кому-то что-то показывать, – для этого есть другие возможности.
Он увидел вдалеке красную «Феррари».
– Видите, машинка высший класс. Запомните номер и пробейте, кто она и откуда. Так что пока будем ее телохранителями, как она сказала гаишнику.
Наташа в зеркале заднего обзора увидела приближающуюся  к ним машину – ту самую, черный джип.
– Так, дорогая, пристегни ремень – мы отрываемся, – немного испугавшись, резко произнесла она. – Кажется, за нами погоня!
Наташа дала по газам. Она возмущаясь:
– Какая я дура, что так сглупила! А ведь хотела как лучше, чтобы эти гаишники меньше задавали вопросов, а то если б узнали, откуда ты родом, началась бы нервотрепка. Все это сильно ударило бы  по нашему кошельку.
– Ладно, что сделано, то сделано, – стараясь успокоиться, она включила музыку и прибавила скорость.
– Нет, ты посмотри, че эта грымза творит? – возмутился в джипе  браток по кличке Гонза, пытаясь обогнать ее.
– Да утихомирься ты и сбавь скорость, чтобы можно было записать ее номер машины и проследить, куда они путь держат. Может, завернут на бездорожье в какую-нибудь деревушку Кукуево к бабушке или еще куда. Надо про нее узнать все. Че-то я вижу, она в машине не одна, – произнес тот же властный голос.
– Ни фига себе жмет, во дает, – пробубнил Гонза.
– Да, видно, лихачка, – сказал авторитет по кличке Седой. – Так, вижу номер. Ага, вот и ладушки.
Он записал номер.
– Ну, погазуйте, попугайте и отпустите их: узнаем, куда держат путь, а дальше они от нас никуда не денутся.
Проезжая населенные пункты и обгоняя машины, братки долгое время гнались за красной иномаркой, но когда заметили, что девчонки едут по автостраде и никуда не сворачивают, поняли, что они едут в Москву.
– Фу, – произнесла Наташа, – кажется, оторвались. Как тебе такая дорога?
– Да, адреналин у меня сейчас явно выше нормы, – ответила Виржиния.
– То-то я смотрю, что ты даже вспотела, – заметила Наташа. – Сейчас приедем домой и  под душ.
– У вас душ-кабинка?
– Нет, – ответила Наташа, – это ванная, но большая и удобная. Ты бы видела, какой мы сделали дома ремонт! Все повыкидывали ненужное, кроме фортепиано, –  его Олеся просила, как самое ей дорогое, оставить для тебя. Ты что, правда, умеешь играть на фортепиано?
– Да, – ответила Виржиния. – Музыка меня успокаивает и настраивает мои душевные струны в унисон симфонии жизни. Музыка способна многое сотворить с человеком: когда я играю, все, что умерло, опять оживает, и все страхи уходят в никуда.
– Очень интересно, – заметила Наташа.
Подъезжая к дому, продолжила.
– Видишь, какие красивые улицы и дома! Эта улица называется Садовое кольцо, она самая протяженная,  соединяет все пригородные районы Москвы. А мое место работы находится в другой стороне, на Новом Арбате. Там много торговых рядов, в одном из них я работаю. Я тебе все вскоре покажу, так что сейчас располагайся и отдыхай.
Поднявшись на лифте на седьмой этаж, они вошли в 173 квартиру. Виржиния, осмотревшись, удивилась своеобразию интерьера, выбору красок и  оттенков в отделке комнат. Навстречу им вышли муж Натальи с дочерью.
– Познакомься, – сказала Наташа, – это мой супруг Виталий и дочь Ксюша.
– О! Какая прелестная девочка, – произнесла Виржиния, гладя девочку по светлым локонам.
Улыбаясь от счастья, Виржиния поняла, что она теперь не одна и нашла себе друзей в этой пока еще чужой для нее стране. Проходя в комнату, она села в кресло и, рассматривая все кругом, вспомнила, что обстановка была когда-то совершенно другая, а теперь везде такие красивые портьеры, да и все вокруг отличалось изяществом и вкусом. «Да, – подумала Виржиния, – я наверняка не смогла бы так хорошо все подобрать».
В эту минуту в комнату вошла Наталья и, улыбаясь, протянула ей полотенце и красивый атласный халат.
– Ты давай сейчас в ванную: после дороги тебе надо расслабиться: я ведь вижу, как ты напряжена. А я пока поставлю в гараж машину –  тут недалеко. Знаешь, у нас  все по кодам, ты же видела, что без индивидуального кода невозможно зайти в подъезд: не так давно в подъездах наших домов навели настоящий порядок.
Виржиния, слушая ее, посмотрела на халат и подумала: «Удивительно, но у нас с ней почти одинаковые вкусы». Радостная  от этого маленького открытия, она пошла в ванную.
Тем временем Наташа поставила машину в гараж, зашла в магазин купить продукты и вернулась домой. Маленькая Ксюша прибежала в комнату Виржинии и вручила ей фен, чтобы она могла высушить волосы, мокрые после душа.
– Ой, какая прелестная девочка, дай я тебя поцелую, – сказала Виржиния и, наклонившись, нежно поцеловала девочку в щечку.
Виржиния включила фен. В это время Наташа позвала дочку:
– Солнышко, – сказала она, – тетеньке не мешай: она устала с дороги. Вот тебе пакет, лучше выброси мусор.
Дочурка взяла пакет и направилась к мусоропроводу. Наташа быстро приготовила завтрак, позвала всех к столу. Когда все сели завтракать, Виржиния помолилась, поблагодарила Бога и стала кушать. Наташа с мужем удивленно переглянулись. Заглушая звон вилок, Наташа, не выдержав, спросила:
– Ты всегда так делаешь: молишься перед едой?
– Да, – ответила Виржиния. – А что, это как-то неприятно отразилось на вас?
– Нет-нет! Просто мы не привыкли к такому, хотя я  православная, но вот как-то не задумывалась, что  надо так делать. А ведь наши предки не перекрестя лба за стол не садились. Но теперь ты  нас  этому научишь? – спросила  Наташа.
– Хорошо! – улыбаясь, ответила Виржиния.
Она позавтракала и отправилась в комнату, и просто упала от накопившейся усталости на большой красивый диван, крепко уснула. На кухне, пока Наташа убирала со стола, Виталик стал открыто выражать свое недовольство от присутствия невесть откуда взявшейся американки. Наташа, опасаясь скандала, сказала дочке, чтобы та пошла смотреть телевизор. Ксюшка молча побежала в зал смотреть свои любимые мультики. Наталья, все больше раздражаясь, сказала:
– А что ты хотел, чтобы я договорилась с адвокатом?
– Да они тебе за деньги что угодно сделают. Сколько раз я тебе говорил, а ты все тянула.
– Да пойми же ты: он друг семьи! И не все продаются, как ты думаешь! Я, между прочим, просила его что-нибудь сделать и помочь нам. Он только ответил, что мы можем договориться с самой Виржинией. Пока поживем вместе, может быть, потом что-то у нас изменится. Так что, милый, изволь быть дружелюбным.
– Ага, сейчас: чем меньше народа, тем больше кислорода! Я вот интересовался тут у одного авторитета, так он  прямо сказал: “Бабки за тело и будет дело”.
– Ты что? Я не позволю тебе этого делать, тем более, что я верующей стала, и это благодаря Олесе. А то, о чем ты говоришь, – смертный грех.
– Какая ты наивная… Да посмотри вокруг! Вон богатенький Серега из 168 квартиры крестился, а что творит? Или бандюга Ленчик из Измайловского района –  он тоже крестился и в церковь ходит, только как отмывал деньги и убивал, так и делает это: видите ли, он теперь карает всех. Да за деньги и я пойду, покрещусь, никто мне не запретит. Но я не верю в эти бредни: прикрылись крестами, чтобы казаться чистенькими.
– Ну, не все такие, как ты! Мне кажется, ты общаешься не с теми людьми, – ответила Наташа.
– Что! – заорал Виталик.
– Да тише ты, – ответила она, –  ты не один дома и нечего здесь орать, а идею свою засунь себе куда-нибудь подальше, понял? И вообще, я советую тебе изменить свое отношение к жизни –  ты какой-то злобный стал в последнее время.
– Да, не будешь тут злобным… Вон бизнес еле дышит, а ей – квартиру. Разве это справедливо? Одно к одному, теперь искать жилье придется, да еще за него платить баснословные деньги. Могла бы кредит взять на жилье, что ли, – сказал Виталик.
– Очень интересно: ты целыми днями сидишь дома и кроме общения с компьютером для тебя ничего не существует. Да и притом сейчас с кредитами полный веб-сайт.
– Это еще что?
– Это когда банков много, а взять у них нечего.
– Почему? – возразил Виталик. – Хорошо, Бог с ними, с этими банками. Я ведь помогаю тебе на работе разгружать коробки с товаром и с Ксюшкой сижу.
– Вот именно сидишь: она сама по себе дома сидит у телевизора, а ты – в компьютере. Ладно, все, еще не хватало, чтобы Виржиния услышала нашу ругань. Я как поняла, Виржиния развелась с мужем, и у нее нет детей. Можешь представить, как ей туго пришлось? А ты тут со своими причудами! Вон, посмотри на часы, так что иди, пожалуйста, отведи дочку в школу, а то пока я соберусь, мы наверняка опоздаем. А я лучше пойду и немного отдохну, хорошо! Потом надо ехать на работу, а то моя Леночка не может толком предложить товар: как ни приду, она то ногти красит, то пилит их. Что делать с ней? Поменять продавца, что ли? Но я уже к ней привыкла, да и время такое недоброе сейчас: нечестные продавцы в последнее время стали, все норовят себе в карман  положить! А эта видно, что за работу держится, боится потерять ее –  и на том спасибо.
– Ну, да это понятно почему: сидит на окладе, денежки идут, – ответил Виталик.
Наташа хотела что-то сказать ему, но промолчала. Возмущенно бурча что-то, она пошла в спальню, открыла шкаф, достала Ксюшке платье, погладила его и, собирая дочку в школу, подала  одежду мужу. Он снял трико, переоделся.
–  Идите, уже пора, а то опоздаете!
Отец с дочкой захлопнули за собой дверь и, спустившись в лифте, вышли на улицу. Школа находилась недалеко –  виднелась через двор. Зайдя в класс, Виталий посадил Ксюшу за парту, а сам вышел на улицу, где уже другие родители ожидали своих детей с подготовительных уроков.
Наташа, потягиваясь, пошла в спальню, села возле зеркала, распустила свои белокурые волосы. Она хотела  лечь на кровать, но что-то на душе ее было тревожно и спать совершенно не хотелось. Она стала вытирать пыль c мебели. Подходя к коридору, услышала, что звонит мобильный телефон в комнате Виржинии. Она хотела зайти, чтобы отключить его, но услышала разговор. Адвокат позвонил Виржинии и сообщил ей о том, что он  зарегистрировал ее, через три месяца будет собирать документы для оформления гражданства и прописки в Москве. Виржиния  ответила:
– Хорошо, я Вас поняла: через три месяца буду прописана и получу гражданство. Хм.., у вас так быстро все делается.
На что получила ответ:
– Здесь всего можно добиться, если хорошо  постараться. Но прошу Вас: будьте осторожны! Россия не прощает глупостей и излишней простоты: я имею в виду, чтобы Вас не обманули.
– Хорошо, но я совершенно не поняла, что значит по-вашему простота? – спросила Виржиния и тут же добавила, – я пока буду присматривать себе работу в Москве.
– Присматривайтесь, присматривайтесь. Я привезу Вам  свидетельство о регистрации и документы на собственность в назначенный срок, так что если нужна будет какая-нибудь помощь, звоните.
В телефоне послышался гудок. Но тут снова зазвенел  мобильный. Это звонила мама.
– О, мама, как я рада услышать твой голос! Мама, как вы там?
– Да у нас все нормально, правда, отец очень сильно разозлился, что я с такой легкостью отправила тебя. Но я ему заметила, что до этого ему было все равно, а теперь он, видите ли, заволновался! Ну, а как ты устроилась?
– Мам, я устроилась хорошо! Помнишь мою подругу Олесю, с которой мы учились в Москве, ее еще звали Девора? Я тебе рассказывала про нее.  Мы дали обещание помогать друг другу, правда, я не успела этого сделать из-за своих проблем… А она умерла от рака! Ты же знаешь, что это болезнь страшная и в последнее время сильно распространенная. Не пойму одного: почему она меня не нашла, не написала?!
– Доченька, – тихо в ответ сказала мама, – это мы виноваты: мы видели, что у тебя с Дэвидом что-то происходит. Мы боялись вмешиваться в вашу жизнь, да и лишние разговоры и встречи вам не нужны были. Я не знала, что она тебя ищет по такой важной причине. Тебе тогда не до чего не было дела! И мы с отцом просили, чтобы Олеся не искала тебя и не звонила. Прости нас, дочка, прости!
– Мама, а она о себе напомнила многим и сдержала свое слово! – вытирая слезы, произнесла Виржиния. – Почему вы так поступили со мной?
Мать некоторое время молчала. Неожиданно она вздрогнула, что-то вспомнив, и сказала:
– Знаешь, на днях приходил мужчина, похожий на монаха, в каком-то черном балахоне. Спрашивал тебя. Я лица его не видела – капюшон закрывал лицо полностью. Но мне голос показался знакомым, он был похож на голос твоего бывшего мужа Дэвида, я даже немного испугалась, думая, что он стал черным монахом: у нас тут кого только нет с этими разными культами.
– И что ты ответила? – спросила, перебивая ее, дочь.
– Я сказала, что ты уехала в Россию, но куда – не знаю. Он быстро развернулся и ушел.
– Мама, ну зачем ты ему сказала, что я уехала в Россию! Да ладно: пока он меня здесь будет искать, пройдет много времени, я смешаюсь с толпой на городских улицах. Так что, мам, ты за меня  не переживай, у меня все будет хорошо!
Попрощавшись, они закончили разговор. Виржиния сидела на диване и долгое время еще обдумывала все, что произошло с ней за это короткое время пребывания в России. «Да, если бы я пообедала с мэром и этот сюжет попал на телевидение, очевидно, незнакомец в черном непременно нашел бы меня, и очень скоро», – думала Виржиния.
В это время вошла Наталья и, протирая шкаф с антресолью, спросила ее:
– Ты уже выспалась? Я вот подумала, что надо будет тебе проехаться со мной по Москве, ведь ты давно не была здесь, и заодно заедем ко мне на работу.
– Хорошо, – ответила Виржиния.
– Ты пока собирайся, я тоже переоденусь и пойду за машиной в гараж, потом  заберу тебя, – сказала Наталья.
Виржиния посмотрела на часы – было 15.00 московского времени. «Да, время летит быстро, но как интересно жить в этом времени. Наверное, два века назад я бы не смогла представить себя в той жизни».
Пока она размышляла и переодевалась, в дверь вошла Наталья.
– Ты готова? – спросила она.
– Да-да, – ответила Виржиния.
Посмотрев на ее наряд, Наталья сказала:
– Да-а-а, милая, тебе срочно нужен стилист. Надо всерьез заняться твоей внешностью, от прически до одежды. Ну, право, ты же женщина, а не какой-то пацан в кепке! Да ладно, это не беда, мы это дело исправим. Да, еще нужен англо-русский разговорник: необходимо поработать над твоим произношением. Я помогу тебе расширить словарный запас и избавиться от акцента, тем более с учителями здесь нет проблем,  а о деньгах не беспокойся.
Выйдя из подъезда, они сели в машину и поехали по улицам Москвы. Наталья показывала гостье достопримечательности города: Кремль – гордость столицы, Красную площадь, Московский государственный университет на Воробьевых горах, где когда-то Виржиния училась с Олесей, Министерство иностранных дел на Смоленской площади, знаменитый телеграф на Тверской, также, проезжая по набережной Москвы-реки, они любовались памятником Петру Первому. И завершая экскурсию по Москве, посетили Кафедральный Соборный храм Христа Спасителя. Подъехав к Арбату и припарковавшись у обочины, Наталья с Виржинией зашли в магазин, принадлежавший Наташе. Виржиния, разглядывая интерьер магазина, отметила, что все выглядит стильно и даже гламурно для мужского салона обуви. Девушка-продавец поднялась со стула и поздоровалась с ними. Наташа, заметив, что она опять во время работы красит ногти, недовольно сделала замечание:
– Что, больше нечем заняться?
На что продавец ответила:
– Да ведь посетителей нет, утром были  только двое.
– Странно, – оглядывая салон, произнесла Виржиния, – ты же окончила университет, а занимаешься мелкой торговлей. Почему не работаешь по специальности?
В ответ услышала:
– Знаешь, я поначалу тоже так думала, но когда Олеся предложила мне этот магазин, в котором я стала полноправной хозяйкой, то уже не сомневалась в том, что мой выбор верный: иметь магазин в центре Москвы, да еще в таком потрясающем месте – не каждому дано, а тут такой подарок! Хотя и в этом бизнесе есть некоторые нюансы. Посещения госинспекции, налоговой – сплошные поборы. И никому дела нет, каким трудом нам это достается. Когда пытаешься решить эти вопросы, говорят в ответ: «Не можете работать – закрывайтесь!» Мол, это ваши проблемы.   
Виржиния возмутилась:
– Что, у вас президент плохой?
– Нет, – ответила Наташа. – Просто сейчас такие времена: кто как может выживает. Хорошо, хоть голода нет! Хотя цены растут, как пироги в духовке! Вот и живешь, думая о завтрашнем дне с опаской! А живут сейчас в основном крутые и богатые!
– Да ты успокойся, не все так плохо, как кажется. У тебя есть магазин, только нужно подойти к работе профессионально: увеличить объемы продаж можно при разработке маркетингового плана, внедрения плановой системы с того момента, когда пришел спад, необходимо определиться со стратегией, внести новые коррективы в работу, и так далее.
– Ты так говоришь интересно. Только чем можно привлечь покупателя, когда он кушать хочет, а денег нет?
– Ну, не все время же людям кушать, у них есть и другие потребности, например, особый вкус к одежде, – ответила ей Виржиния.
– Да уж, я вижу твой вкус! В этой одежде ходить только на рыбалку, чтобы комары не съели! Извини, это я так, сгоряча, – увидев, что Виржиния огорчилась, Наташа сменила тему разговора.
– Знаешь, я так от всего устала, мне хочется чего-то необычного, ну так, чтобы будоражило душу.
– Да уж, я заметила, как ты лихо водишь машину. В тебе столько энергии! Я похожу здесь, посмотрю, какую ты обувь продаешь, – сказала Виржиния.
Пока Наташа разговаривала с продавцом своего магазина, Виржиния крутила туфли в руках.  Рассматривая их, она, наконец, спросила Наталью:
– А у тебя каталоги имеются с последними новинками обувной моды, а то что-то обувь слишком старомодна, да и вся на один лад.
На что услышала в ответ:
– Тут за дорогим не погонишься, здесь столько конкурентов, так что беру, что подешевле и имеет спрос, чаще всего из Китая.
– Да-а-а, – ответила Виржиния. – Китай прогрессирует: смотрю, заполнили рынок, молодцы! Только как бы им не вздумалось внедрить вещевой вирус: помрете и не надо никакой войны.
– Да что ты говоришь? У нас же мирные отношения.
– Иногда мир только с виду, а на самом деле Поднебесная жаждет побед. Ведь ты знаешь, что они завоевали космос, и в планах у них построить там новый мир для людей. Вот тебе и Китай.
– Да ладно, в Пентагоне только и делают, что суют нос во все страны и наводят свои порядки. Они прекрасно знают, что бессмысленно людей отправлять жить в космос, легче нейтрализовать их путем распространения оружия. Уж сколько его в Америке, одному Богу известно! Думаю, не счесть. Это надо же: продают его открыто в магазинах. И что творится: уже дети друг друга убивают… Куда мир катится?!
Виржиния молчала, всматриваясь в витрину. Она ничего не могла ответить, потому что понимала свою страну лучше, чем кто-либо. Свобода – красивое слово, но замаранное кровью, гибелью человеческих душ. Мальчишки в свои 20 лет так и не поняли, в чем она выражается. В статуе Свободы, которая протягивает руку, но не распинает себя за отданную жизнь ребенка, еще не познавшего любви, но уже изведавшего боль и ненависть к такой жизни, где сила – деньги, а мощь – в оружии. Мой народ, который стремился заполучить свободу, теперь живет в страхе за свое будущее, как и я, имеющая свои страхи и жаждущая найти  ответы на свои вопросы.
– А там, напротив, что в магазинах продают? Можно по ним пройтись? – чтобы как-то разрядить обстановку, спросила Виржиния.
Посмотрев на часы, Наталья ответила:
– Хорошо, сейчас как раз и пойдем – у нас еще два часа до закрытия магазина.
Пройдясь немного по торговым рядам, Виржиния сказала:
– А давай выберем мне одежду на твой вкус? У вас есть Французский дом? Как я знаю, там интересный выбор.
– Но там очень дорого, – возмутилась Наталья.
– Я знаю. У меня есть деньги. Вот у тебя машина – шик, ты ведь тоже не взяла дешевую, и денег у тебя на нее хватило.
– Да, это так! – ответила Наташа. – Я купила ее с рук, но потом цены взлетели в два раза. Я брала подержанную за двадцать тысяч баксов.
– Ну, вот видишь, все-таки у тебя была возможность выбрать лучшее, то, что ближе по душе. Ведь бывает так, что одни ходят в магазин для того, чтобы одеться так, как им нравится, а другие одеваются по необходимости. Но вот иногда какой случается казус: одни, приходя по необходимости, покупают то, что им нравится, а другие – чтобы одеться в то, что им нравится, покупают по необходимости!
– Интересно, откуда у тебя такие наблюдения? Ты что, работала в магазине? – спросила Наталья.
– Нет, я ходила по всем этим гипермаркетам, когда было особенно одиноко на душе, чтобы отвлечься от давящих мыслей.  Что-то пыталась себе купить, но тщетно: несмотря на огромное разнообразие, все веяло каким-то холодом, а мне так хотелось согреться душой! Там нет заинтересованного общения продавца с покупателем: никто не спросит, что вы хотите, чем вам помочь? Только вежливые, ни к чему не обязывающие улыбки и отстраненные безразличные взгляды… Конечно, я понимаю: бизнес – это деньги, и мы хотим быть гиперами. Но что же будет с нами дальше? Мы рискуем стать душевно пустыми и даже, возможно, вовсе разучимся разговаривать! Да посмотри вокруг: везде компьютеры, они заменили собой все; не надо людям читать книги, все можно найти через Интернет – вот такая сеть, нужная, но опасная. Я думаю, что именно поэтому современный мир заполнен насилием: насилие над другими – убийства, насилие над собой – суицид. Ты знаешь, все меньше остается человеку времени для общения, душа опустошена. Хотя многие активно общаются через инет, но что они знают о других, если о себе знать ничего не хотят.
– Ну, что ты так мрачно все представляешь, – перебила ее Наташа. – Нет, не все так плохо, ведь живут же люди, и раньше так жили.
– Нет, раньше было не так, – возразила Виржиния. – Даже во времена войн, в лихую годину люди находили в себе силы для прощения врагов своих. А сейчас посмотри, что делается! Жестокость и ненависть заполнили сердца людей, нет в них наполненного любовью и верой слова, которое всегда спасало жизнь многим. Все охладели сердцами и душами...
– Ну, вот он, наш Французский дом! – уже открывая дверь в магазин, сказала Наташа. – Давай зайдем и посмотрим, что там есть для тебя. А то душа душой, но и наши бренные тела надо во что-то одеть, – шутливо закончила она.
Пройдя внутрь, они почувствовали аромат женских духов. Пройдясь по салону, стали выбирать вещи для Виржинии. Выбрав достаточно всего из одежды, они прошли в примерочную. Виржиния примеряла наряды, а два продавца, обслуживающие их, восхищались и хлопали в ладоши, говоря:
– Потрясающий костюм! Он Вам так идет.
  Наталья посмотрела на ценники и округлила глаза:
– Да-а-а, я тоже бы так радовалась. Виржиния, может, пару покупок отменим?
– Да что ты!
Переодеваясь в свою одежду, она выглянула из примерочной:
– Нет, мы берем все.
Подойдя к кассе, Виржиния расплатилась наличными, выложив семь тысяч долларов. Выйдя из магазина, они отправились к своему салону. Закрыв его, поехали домой. Наташа возмущалась, что так нельзя тратиться, что надо ограничивать свои потребности, соизмеряя их со своими возможностями.
– Знаешь, – ответила Виржиния, – я как раз оделась по необходимости, и, самое главное, запомни, что я могу себе это позволить, тем более, что у нас в Америке это дороже обойдется. Да, и еще, что хочу сказать, – мне сегодня все понравилось, но вот самое главное мы упустили – это посещение могилы Олеси.
– Хорошо, давай завтра прямо с утра  поедем  к ней.
Некоторое время они молчали, подъехав к дому, поднялись в квартиру.
Виталик стал возмущаться:
– Где вас носит?! Мы ужинать сегодня будем?!
– Ну ты посмотри на него! – воскликнула возмущенно Наталья. – Можно подумать, что дома нет ничего из еды. Ты что, не мог подогреть картошку с котлетами и нарезать из помидор салат? Поди опять сидел за компьютером? Ладно, пойдем поставим машину в гараж, а то уже стемнело.
Виталик с Наташей вышли и за собой захлопнули дверь. Виржиния тихонечко прошла в зал к Ксюше, где та смотрела телевизор.
– Что, нравится? – с умилением и сияющим от радости лицом спросила Виржиния.
– Да, я люблю мультики, особенно про Тома и Джерри и еще про Винни-Пуха, – ответила девочка.
Виржиния улыбнулась и погладила девочку по головке, присев на корточки рядом с ней. Она посмотрела на Ксюшу, в ее детские ясные глаза. На какой-то миг Виржиния представила, что перед ней стоит ее доченька, мило улыбается и радуется жизни. «Вот оно – счастье, но не мое», – подумала  Виржиния. Ее взор устремился на стоящий в углу большого зала музыкальный инструмент.
– Фортепиано?! – радостно воскликнула она.
Оно было белого цвета, блеск перламутра манил к себе. Виржиния поднялась с колен, подошла к инструменту. Она погладила его рукой и, поднимая клавишную крышку, села за фортепиано. Пальцы, как лепестки лотоса, обдуваемые ветром музыки, мелодично наигрывали настоящую симфонию из волшебных, чарующих звуков. В комнате воцарилась гармония, подобная нирване, она окутывала ее. Виржиния не смогла сдержать слез, они капали на клавиши.
Ксюша встала с дивана, подбежала к Виржинии. Девочка стояла рядом и смотрела, как по клавишам бегали пальчики, наигрывая чудесную мелодию. Ксюша посмотрела в ее глаза:
– Какая красивая музыка! А почему ты плачешь?
Улыбаясь в ответ девочке и продолжая играть на инструменте, Виржиния поняла, что есть в этом инструменте то, что оставила для нее Олеся. Четыре клавиши не играли, они западали и издавали глухой звук. «Что же там оставила для меня моя Девора?». Нахмурив брови, она пыталась разыграть их пальцами, но клавиши молчали.
Закрывая крышку фортепиано, она улыбнулась девочке и сказала:
– Ну, что, солнышко мое, давай смотреть мультики.
Виталик с Наташей поставили машину в гараж и пешком шли домой. Идя по тротуару, Наташа сказала мужу:
– Ты знаешь, она очень умная.
– Вот и я так же думаю, что не дура, как ты, – ответил он.
– Да что ты заладил, выслушай лучше меня. Сегодня я услышала разговор, что она через три месяца пропишется, и, кстати, она не нищая, а при деньгах.
– Вот и хорошо, – сказал в ответ он. – Как только это произойдет, надо через некоторое время от нее избавиться, а то придется снимать жилье или покупать какой-нибудь копченый за городом домик и жить у черта на куличках в захолустной деревушке! И будешь ты не городская штучка, а баба деревенская, – засмеялся над ней он.
– Дурак ты, Виталя! Лучше дурные мысли свои в кучу собери да выбрось куда подальше. И вообще, веди себя прилично. Не надо все воспринимать так враждебно. Ведь Олеся не случайно так сделала, значит, она  хотела мне дать новую подругу вместо себя, может быть,  все это к счастью!
– Ага, мечтай побольше, – ответил ехидно муж Наташи.
Они вошли в квартиру. Виржиния, подогревая ужин, попросила всех садиться за стол. Пройдя к столу, Виталик и Наталья удивились, как красиво все было разложено по тарелкам, салаты, сок в бокалах, нарядные салфетки украшали кухонный стол. Наташа произнесла с удовольствием:
– Ты меня с каждым днем приятно удивляешь, просто молодчина!
– Да что ты, – смущенно ответила Виржиния, – это я с тебя беру пример.
За столом молодые женщины увлеченно рассказывали о своем посещении Французского дома, о хождениях по магазинам и покупке модной и стильной одежды для Виржинии.
– А завтра, – продолжила Наташа, – пойдем к одному известному стилисту и займемся твоим имиджем.
После ужина Наталья повела дочь спать. Когда Ксюшка легла на кровать, она сказала:
– Мама, а тетя очень красиво играла на музыке.
– Что? – спросила Наталья. – На какой музыке?
– Которая там, в комнате, стоит, белая!
– А, фортепиано, что ли? Тебе понравилось? Ну. тогда давай баиньки.
– А она завтра будет играть? – спросила дочка.
– Ну, конечно, мы обязательно ее попросим, – выключив свет, Наталья вышла из спальни. Закрыв за собой дверь спальни, она снова прошла на кухню, где у окна стояла Виржиния и смотрела в даль ночного города. Наталья стала убирать посуду со стола и мыть ее. Виржиния спросила:
– Давай  я тебе помогу?
– Нет, ты лучше иди спать: столько всего за день, я ведь вижу, что ты вымоталась. Ксюшка уснет, мы с Виталей тоже отправимся на боковую. Правда, – немного вздохнув, произнесла Наталья, – он как всегда сидит до поздней ночи в инете. Придет после, пощупает меня и отключается, как будто  целый день отпахал грузчиком.
– Слушай, – удивленно произнесла Виржиния, – твоя жизнь чем-то похожа на мою с мужем. Только он за компьютером не  сидел, зато к другой ушел, так тихо и без слов. Ладно, пойду я лучше спать!
Поставив стакан на стол, Виржиния отправилась спать.
Наташа, озадаченная разговором, убиралась на кухне:
– Неужели мой муж мне изменяет? Нет! Не может быть, хотя надо как-нибудь посмотреть в компьютере все его сообщения.
Убравшись и помыв посуду, Наташа тоже отправилась спать. Чуть позже, к полуночи, пришел спать и Виталий. Наташа шепотом, чтобы не разбудить дочь, спросила мужа:
– Ты не хочешь заняться любовью, а то я уже начинаю забывать, что это такое?
– Солнышко, ну только не сегодня. Я вообще не расположен к этому, ты же знаешь, какой сегодня нервный день был. Давай будем спать – уже поздно.
Виталик обнял жену и уже спустя несколько минут  уснул.
На следующее утро Наталья встала пораньше, чтобы всем приготовить завтрак. Она сделала тосты, поверх положила колбасу и сыр, пожарила из яиц омлет, такой воздушный и вкусный, что все проснулись от запаха горячей еды. Аппетитно позавтракав, Наталья пошла в гараж за машиной. Виржиния тем временем надела черный костюм, а под пиджак – белую элегантную кофточку.
Утром, как всегда, было прохладно, хотя в Москве лето было в разгаре. Спустившись в лифте, она вышла из подъезда и стала ждать Наташу. Через некоторое время подъехала красная «Феррари». Наталья, закрывая за собой дверцу авто, аж ахнула. Виржиния подумала, что что-то случилось, может, русская подруга себе палец придавила дверцей. Она тоже испуганно ахнула.
Однако вскоре стало понятно, почему Наталья так себя повела: подойдя к Виржинии,  она восхищенно произнесла:
– Вот теперь ты выглядишь просто шик. Молодчина, супер!
– Да ладно, я просто волнуюсь, ведь мы едем к Олесе на могилку.
Подъехав к Ваганьковскому кладбищу, они вышли из машины. У обеих в руках были розы. Подойдя к могиле, они положили их на землю. У Виржинии и Натальи потекли по щекам слезы. Наташа, пытаясь успокоиться, стала вытирать Виржинии слезы, которые все лились и лились горячим и нескончаемым потоком. Виржиния тоже достала из кармана носовой платок и стала вытирать Наташины слезы. Смотря друг другу в глаза, они обнялись и стояли молча несколько минут. Виржиния, немного отойдя, сказала Наталье:
– Ты иди к машине, а я хочу побыть с ней наедине.
– Нет, – ответила Наташа. – Я отойду чуть-чуть подальше, но тебя здесь одну не оставлю, ты можешь просто  потеряться.
Виржиния осталась одна около могилы. Она долго молчала. И потом, не справившись с внезапно нахлынувшей болью, рыдая, стала просить прощения у Олеси за то, что долго не могла с ней встретиться. Что не смогла ей помочь и уберечь. Она стала вспоминать, как они учились вместе, как проводили время, и мысленно поблагодарила Олесю за то, что она оставила для нее таких друзей и фортепиано. «Я знаю, – тихо сказала она, – ты приготовила для меня подарок. Этот подарок – Наташа, чтобы я всегда помнила о тебе. Дело даже не в квартире, а в твоей любви ко мне. Спасибо тебе, дорогая, спи спокойно». Вытирая слезы и поправляя цветы на могилке, Виржиния направилась к Наталье. Они молча посмотрели друг на друга, сели в машину и поехали.
Чтобы как-то сменить грустную нотку, Наташа спросила:
– Может, поедем к стилисту?
– Нет, не хочу, – ответила она. – Отвези меня, пожалуйста, домой, я хочу сейчас побыть одна, мне надо успокоиться, понимаешь.
– Хорошо, хорошо, конечно, я тебя понимаю, – немного волнуясь, ответила Наташа.
Подъехав к дому, они вышли.
Недалеко от дома стояла черная машина «Ленд Крузер», в ней сидели два братка. Один сказал другому:
– О, птички прилетели в свое гнездышко.
Позвонив по мобильному, они сообщили Седому, что стоят почти рядом с их домом. В ответ услышали:
– Все, что вам нужно, – это не высовываться, а наблюдать за ними. Раз их двое, это еще лучше – больше бабок срубим, – в трубке послышался гудок.
– Хуже не бывает, когда надо сидеть и ждать, – пожаловался браток по кличке Горелый.
– Да ладно, успокойся, лучше давай пока в картишки сыграем. Они все равно сейчас не выйдут. Будем наблюдать за ними, – сказал другой браток по кличке Барбос.
Тем временем Виржиния с Натальей зашли домой. Виржиния тихо зашла в свою комнату и упала на диван и, закрыв глаза руками, с горечью заплакала. Слезы горячей струйкой текли по ее щекам. Виржиния вспомнила, что, лежа на кровати, она смотрела в потолок, когда была дома в Америке. Ее сердце щемило от боли и, казалось, не было утешения. Внутренний дух-искуситель коварно предложил: «Возьми бутылку «Мартини» и выпей – тебе станет легче!».  «Нет, нет! – борясь с греховными мыслями, шепотом произнесла она.  – Никогда я не вернусь к этому». Она сползла с дивана и, вставая на колени, стала молиться Богу.
На следующее утро Наташа собрала дочку и отправила в школу.  Виталий, выходя из квартиры, удивленно спросил:
– Что случилось? Вы куда вчера ходили? Что-то я Виржинию даже на кухне не видел со вчерашнего вечера.
– Лучше не спрашивай, – ответила она. – Мы были вчера на кладбище у могилки Олеси.
– Ну, да, теперь, конечно, можно и поплакать, и попереживать. Вот если бы она была здесь, когда Олеся была еще жива! И как мы за ней ухаживали, когда она страшно болела и мучилась от боли; когда она умерла, провожали ее в последний путь. И как нам это все тяжело далось, особенно похороны. Ведь чтобы разрешили на таком кладбище еврейскую звезду установить на могиле, сколько денег пришлось отвалить. Ты разве не помнишь? А я все помню.
Перебивая разговор, Наталья резко его одернула, упрекая тем, что можно подумать, он платил за все из своего кармана.
– Тебе ли переживать? Олеся нам тогда сколько денег оставила? А ты  помнишь, на что ты их истратил? Так что иди и меньше болтай, – возмущенно сказала  ему Наташа.
Виталик виновато опустил глаза: он прекрасно знал, на что разошлись деньги Олеси. Хорошо тогда Наташа вовремя опомнилась и ругалась с ним так, что в него летело все, что попадалось под руки. Захлопывая входную дверь, он повел Ксюшку в школу. Наташа пошла на кухню и стала готовить еду на обед. Спустя некоторое время Виржиния, сонная, вышла из комнаты и села на стул на кухне.
– Ну, как спалось? Надеюсь, ты успокоилась? Знаешь, – продолжила она, – в зале стоит фортепиано. Может, ты пойдешь и поиграешь на нем свои мелодии, и как раз развеешь свои грустные мысли.
– Не хочу я, – ответила Виржиния.
Она знала, что что-то внутри этого музыкального инструмента Олеся оставила для нее, но заглянуть внутрь, пока есть кто-то дома, она не могла.
– А давай я свожу тебя в нашу православную церковь, а? Ты как на это смотришь? Как раз утешишь свою душу – я ведь прекрасно тебя понимаю.
– Когда мы сможем это сделать? – оживленно спросила Виржиния.
– Ну, давай после обеда, часика в три, а потом к стилисту. И, пожалуйста, прошу тебя, не плачь больше, хорошо? Ведь жизнь продолжается. Мы не знаем, когда умрем, а храм – это единственное место, где мы можем надеяться на прощение. После смерти будет понятно, что там нас ждет, – успокаивая Виржинию, ответила Наташа.
Виржиния немного успокоилась, налила стакан сока и выпила.
Наташа спросила:
– Может, по 50 грамм коньячку – помянем Олесю.
– Нет, – ответила Виржиния, – я не пью, это уже в прошлом.
Настало время ехать. Закрыв за собой входную дверь, Наталья с Виржинией отправились на машине в церковь. За ними ехала черная машина, которая стояла возле дома, но девчонки не видели, что за ними слежка.
В машине Барбос сказал Горелому:
– О, смотри, идут отмаливать грехи. Ты, слушай, они ниче выглядят, конкретные телки!
– Да ладно тебе, сиди уже и молчи, – буркнул на Барбоса Горелый. – Честно говоря, у меня сегодня нет настроя на то, чтобы обращать внимание на них.
В храме Наталья взяла свечку, чтобы поставить за упокой  Олеси. Виржиния не стала этого делать. Она стояла, склонив голову, и молилась. Наташа подошла к ней. Они постояли молча, вышли из храма и поехали домой. По дороге Виржиния сказала:
– Храм красивый, но внутри пусто и мрачно, хотя есть освещение, горят свечи. Но нет в нем того, что могло бы меня утешить и обрадовать. Такое ощущение, словно кто-то умер.
Наташа возразила:
– А что ты хотела? Чтобы священник прыгал от радости, когда у тебя кто-то умер, да?
– Нет, – ответила Виржиния. – Я бы хотела, чтобы он меня успокоил, сказал слова, которые затронули бы мою душу. Я не могу понять, почему такое разделение? Свечи за здравие и за упокой – кто это придумал? А если я это не сделала, то что? Я не могу понять, о каком пути это говорит? Где этому всему есть объяснение? Я никогда не приду в этот храм, потому что придя в него одиножды, я не увидела, что меня здесь ждут. Свечи, да! Они всегда будут ждать меня, в этом их предназначение, установленное людьми. Например, я могу любоваться картиной Рембранта или Гюго – они выразили в них сущность на существование. Опять же – для кого? Не думаю, что для себя – тогда бы мы не узнали, что когда-то жили такие великие и талантливые художники.  Знаешь, у нас в Америке не такая церковь – там чувствуется жизнь. Торжество радости и сами проповеди окрыляют изнутри: хотя я еще ничего не поняла, но меня тянет туда, а здесь даже никто не подошел – пришла одна и ушла одна.
– Почему ты одна? Я же с тобой, – ответила Наталья.
– Ты не поняла меня. Мы живем для того, чтобы задавать вопросы, на которые нам могут дать ответы, но если нет ответа, то значит, и тебя нет, а это уже не жизнь, а мучение. Ладно, поехали к стилисту, буду приводить себя в порядок.
 Они развернулись по Кольцевой и поехали по направлению к Новому Арбату. Наталья, обдумывая услышанное, ответила:
– То-то я вижу, развелось тут всяких сект, и прут они отовсюду.
В ответ Виржиния  возразила Наташе:
– Разве во время революции, когда большевики рушили храмы, называли их по-другому, – они преследовали разного рода сектантство? Неудивительно будет, если сейчас закроют церкви. И что останется у людей? Какая еще нужна идея, чтобы разрушить у людей представление о Боге? На что еще способен человек, какие вымыслы может предъявить против Бога? Разве можно уничтожить то, что существует вечно?
– Тебя послушать, так можно подумать, что мир во зле, что наша наука зашла в тупик. Посмотри, как прогрессирует человечество, создаются новые программы для обустройства современного человека, а ты просто средневековьем каким-то занимаешься, даже сны снятся тебе какие-то.., как из прошлых веков. Ну, разрушили храмы и снова построили, так и раньше было. Ладно, не будем разъединять наши мнения о вере. Я вот верю по-своему, как положено, и никаких заморочек. О, мы уже подъехали, – сказала Наташа.
Остановив машину возле салона красоты, они зашли в парикмахерскую.
 – Сережа, дорогой, – произнесла Наталья, – приведи в порядок эту милую девушку.
Сергей предложил Виржинии сесть в кресло. Всматриваясь в зеркало и меняя расположение ее волос, он поворачивал голову Виржинии из стороны в сторону.
– Милочка, – произнес он, – скажу Вам честно: у Вас очень выразительное лицо, густые волосы. Где ты откопала такое чудо? Признавайся, Натусик.
 Наташа улыбнулась, но ничего не успела сказать, как он продолжил разговор.
 – Да ты не волнуйся, деточка, мы тебя преобразим в настоящую леди! Кстати, милашка, как тебя величают? Ну звать-то тебя как? – спросил он, смотря на ее отражение   в зеркале.
 «Какой-то он странный, – подумала, глядя на него, Виржиния.  – Вроде мужчина, а ведет себя как женщина».
– Виржиния, – в недоумении ответила она.
Сергей посмотрел на Наташу и спросил:
– Она что, не русская?
Наташа ответила:
– Да, она приехала из Америки.
– Господи, ты Боже мой, и они туда же. Слушай, кого только у нас нет, а говорят, что мы нищие. Милочка, я, конечно, в восторге, что обслуживаю такую очаровательную гостью, тем более из Америки. Но позвольте заметить, что Россия  – великая страна, хотя по рейтингу мы уступаем вам лишь в одном:  мы вас дублируем, а не наоборот. Дошло уже до того, что и у нас  красная дорожка, по которой  крутые актеры ходят. Этакий гламур эпатажных персон с нищенской зарплатой.
– Да? – удивилась Виржиния. – Но Вы не знаете главного: Голливуд произошел от простой маленькой деревни в нескольких километрах от Лос-Анджелеса, его основал первый Дэвид Гриффит. А теперь это гигантская киноиндустрия. А что Вы слышали о Аврааме Линкольне?
– Да ладно, – перебил ее Сергей, – давайте лучше займемся делом. Мы знаем про вашу свободу, достижения и войны, и весь ваш гламур, как наводнение, захлестнул нас. А что сделали ваши доллары? Мы до сих пор ощущаем на себе эту проклятую зависимость, потому что наши правители обыкновенные воры и в прошлом бандиты: кроме разборок ничего не дали миру, им наша правда как замызганный соплями платок – вот так они смотрят на наши беды.
Он стал над ней кружить, работая своими ловкими пальчиками и ножницами.
– Милочка, прошу Вас, расслабьтесь, что-то Вы какая-то напряженная – я так не могу работать. Прошу Вас, закройте глаза и расслабьтесь.
Он наносил краску на ее волосы, потом наложил маску на лицо. Спустя несколько часов кропотливой работы он попросил открыть глаза.
– Вау, спасибо! – смотря на себя в зеркало и улыбаясь, произнесла она. – Сколько с меня?!
 Сергей, улыбаясь, ответил:
– Милочка, ей Богу, идите. Это мой подарок Вам от России.
– Спасибо, – еще раз сказала Виржиния и пожала ему руку.
Она с Наташей вышла из салона. Сев в машину, они проехали несколько магазинов. Подъехав к салону обуви, принадлежащему Наталье, вошли внутрь. Продавец Леночка встала и, открыв рот от изумления, произнесла:
– Вы такая сегодня обворожительная! Да, умеет Наталья Дмитриевна менять стиль жизни  людей.
– Да ладно тебе, выдумываешь тоже, – улыбнулась Наталья.
– Пойдем в мой кабинет, – предложила Наташа Виржинии.
Пройдя прямо, они оказались в небольшой комнате. Наташа села в кресло и попросила подругу подвинуть поближе к ней стул и тоже сесть рядом.
 – Знаешь, Виржиния! А давай изменим еще и имя твое, чтобы меньше  лишних вопросов задавали.
– Да? И какое имя мне подойдет? – спросила Виржиния.
– Ну, давай назовем тебя все-таки по-нашему, по-русски, например, Валентина…
– Нет, – смотря на нее в упор, сказала Наталья, – что-то тебе это имя не подходит. Вероника – тоже не твое…
Наташа была в задумчивости. Держа палец на губах, стала размышлять:
– А давай назовем тебя Верой?
– Вера?! – удивилась Виржиния. – А что, мне нравится! Ну, Вера, так Вера. Теперь я Вера – как интересно! Ну что, доставай всю свою документацию – будем проверять  бизнес, в каком он сейчас состоянии.
Пролистывая и бегло просматривая все документы, Вера подняла глаза на Наташу и произнесла:
– Да-а-а, не удивительно, что у тебя такой спад. Поставщик один – Китай. Ты пойми: надо постоянно обновлять ассортимент. Интересы рынка жестко диктуют один непреложный закон: максимальное удовлетворение  потребительского спроса, ввод новых корректив в плане продаж. Я понимаю, – продолжила Вера, – сейчас у тебя финансовый кризис, и мы не сможем пока выйти на других поставщиков. Но мы обновим товар за счет этого же Китая. Я помогу в закупе и продаже. Кстати, можно ввести некоторые акции при покупке, ну, например, подарок, лотерея или какая-нибудь прилегающая деталь к обуви, ну, крем обувной, губки для вытирания кожи и т.д., можно включить  перчатки мужские.
– Вот это да! – с восхищением и удивлением произнесла Наташа. – Тебе не продавцом работать, а руководить  компанией.
– Ладно, к чему  эти ненужные разговоры, сейчас надо плотно заняться работой.
В этот момент зазвонил мобильный телефон Веры. Она посмотрела номер звонившего:
– О, это звонит адвокат.
Он сказал, что приехал и хочет передать ей уже зарегистрированные документы, подтверждающие, что она, Виржиния, находится   здесь, в России, по вызову  для работы.
– Вы где? – спросила Вера.
– Да вот, стою возле Наташиного дома, – ответил Георгий Афанасьевич.
– Замечательно, мы подъедем через минут так  двадцать, – ответила ему Вера и отключилась от связи.
– Давай все документы убирай в сейф и поехали домой, – сказала Вера Наташе.
– А что случилось?
– Нужно взять у адвоката папку с документами.
Спустя несколько минут они выехали. Черная машина не отставала от  них, но ехала так, чтобы они не заметили ее. В указанное время подруги подъехали к дому и увидели адвоката, ожидающего их возле своего БМВ. Вера подошла к нему. Поздоровавшись, она пригласила адвоката подняться с ними в квартиру, на что он ответил:
– Я вообще-то приехал по своим делам. Вот твои регистрационные документы – ни одно отделение московской милиции не  будет теперь предъявлять тебе никаких претензий. Я зарегистрировал тебя пока на свой  адрес сроком на три месяца – так мне потом легче тебя будет прописать в этой квартире. Ну, ладно, я поехал, у меня еще много дел здесь.
Он посмотрел на часы:
– У меня через пятнадцать минут должна состояться встреча с клиентами.
Попрощавшись, он уехал.
В черном джипе Барбос с Горелым обсуждали увиденное:
– Ты посмотри, какой крутой орел к ней подвалил на тачке,  бумажки какие-то передал. Блин, жаль – номер не видно было!  Давай не будем звонить боссу, а то по башке получим, что не записали номер тачки.
Они сидели в машине и курили. Через несколько минут зазвонил мобильный босса.
– Как продвигаются дела, – спросил их Седой.
Барбос передал, что у телок есть магазин, они ездили в церковь, заглянули к стилисту, вот теперь опять дома.
– Очень хорошо, – ответил властный голос в трубке. – На сегодня свободны, но завтра продолжите за ними наблюдение.
Обрадовавшись, братки уехали.
На следующий день Вера и Наташа с утра отправились на работу. Подсчитывая, сколько у них имеется в наличии денег для того, чтобы поехать в Китай за товаром, девчонки поняли, что денежных средств явно недостаточно. Тогда Вера предложила:
– Ну, что, будем снимать деньги с моей карточки – кое-что у меня там есть. Ты сейчас сделай ревизию у продавца, чтобы узнать остаток и сколько нужно будет закупить товара. Потом надо походить по обувным магазинам, чтобы посмотреть, что они предлагают на выбор покупателю: весь их товар, какие фирмы, качество и цены.
Погрузившись в работу, они не заметили, как пролетели две недели. Теперь, довольные результатами своей бурной деятельности, Наташа и Вера приводили в надлежащий вид товарные стеллажи для обуви, привезенные из Китая. Появились первые посетители. Вера очень внимательно и вежливо их обслуживала, предлагая весь ассортимент новой обуви и рассказывая целые истории про то, из чего она сделана, какая кожа и  как она в носке, и так далее. При этом  она говорила:
– Вы обязательно придете сюда еще раз!
Люди уходили довольные, с сияющими глазами.  В обувном салоне закипела работа – покупателей было все больше и больше, они советовались с продавцом-консультантом, делились мнением и уходили,  удовлетворенные покупкой и подарками. Наталья была на седьмом небе от успеха  их совместного с Верой бизнеса.  Но чувства Веры были более сдержанными.
– Ты сильно не радуйся, здесь расслабляться нельзя, – сказала Вера Наташе. – Давай посмотрим на план подъема продаж и на сколько процентов увеличились наши доходы с учетом НДС.
– М-да, сумма весомая, – продолжила разговор Вера. – Теперь, думаю, пора выходить на европейский рынок, можно закупать товар еще в Турции – одним словом, находить новые контакты. Так как я знаю достаточно языков, все, что нужно, Наташенька, тебе – это найти каталоги и принести мне.
– А у меня они есть, но я ими давно не пользовалась, – ответила Наташа.
– Очень интересно, как ты вообще работала? Ладно, давай их сюда, я буду созваниваться с потенциальными партнерами и по ходу дел решать вопросы поставок, находить варианты соглашений, выгодные для обеих сторон.
Вера ловко справлялась со своей работой. Наташа смотрела за всем происходящим – она не понимала всего, о чем говорила ей Вера, но  увидела в ней сильную личность, решительную и независимую.
Когда работа закрутилась в таком темпе, так, что порой просто не хватало размеров, моделей обуви, чтобы полностью удовлетворить все запросы покупателей, Вера поняла, что надо как можно быстрее расширять ассортимент, поэтому она позвала Наташу в кабинет и сказала ей:
– Наташа, ты  уже знаешь, как надо правильно работать с клиентами, поэтому я с легкой душой могу уехать подписывать договоры с новыми партнерами. И еще: вижу, что у нас есть свободные торговые места в помещении; давай  привезем женскую обувь, ведь у нас магазин только мужской обуви, но об этом нигде не написано. Так что вы продолжайте работать с Леной, а я – в командировку за товаром.
– Да, я как-то уже привыкла к мужской обуви. Просто женщины такие капризные, – ответила Наташа.
– Дорогая моя Наташенька, прежде всего ты работаешь с людьми, твое настроение – их настроение, а если настроения у них нет, так ты должна им его поднять. Ну, например, сделай так, чтобы продавец подавала кофе одним, пока обслуживает других. Словом, все должно быть гармонично и комфортно. Делай скидки на товар ну и так далее.
Через день Вера уехала во Францию, потом побывала в Чехословакии и других европейских странах. Заключая с ними договоры, она наладила связь с партнерами и транспортировку товара в Россию. «В принципе, – думала она, – цены не так высоки, так что в Китае закупки нужно сделать минимальными – так, на всякий случай, ведь самое главное – качество».
Вере, приехавшей после недолгой командировки, подруга рассказала последние новости:
– Торговля в магазине идет хорошо, покупатели довольны, но только часто спрашивали о тебе, мол, что случилось и почему тебя последнее время не видно. Я отвечала, что ты уехала по делам, но скоро будешь здесь. Да, еще тобой интересовался один симпатичный молодой человек по имени Артур. Такой интересный из себя, сразу видно  – из интеллигенции.  Да! Он передал тебе какую-то коробочку.
– Духи! – открывая упаковку,  с удивлением произнесла Вера. – А зачем их прятать в такую блестящую упаковку и вообще, зачем ты приняла от него этот подарок?
– Ну, во-первых, ты сама учила быть очень внимательной к покупателям, делать им комплименты и подарки. Теперь вот и они делают подарки нам. Кстати, это самый значительный из них. Пойдем, я тебе покажу, что они еще подарили.
Зайдя в кабинет, Вера увидела много цветов.
– Это все от покупателей! Никогда не думала, что у нас в России такие чувствительные люди, – сказала Наташа.
– Милая, – перебила ее Вера, – они просто устали от  повсеместной грубости, холодности и безразличия, а так хочется заботы, нежности и радушия.
– Да, все-таки вовремя тебя послал мне Бог, – ответила Наташа, в очередной раз удивившись уму и проницательности Веры.
В это время в магазин зашел, чуть-чуть прихрамывая, солидно одетый статный мужчина средних лет, не спеша присел на пуфик. За ним следом появился еще один, как видно, его охранник. Необычный посетитель попросил продавца выбрать ему такую обувь, чтобы  она не тревожила его застарелую мозоль. Лена от неожиданной просьбы так испугалась, что почти вбежала в кабинет и быстро, с широко раскрытыми глазами, сказала:
– Там покупатель, он просит особую обувь. Но ведь у нас магазин, а не аптека. Так что я не знаю, что с ним делать и что ему можно предложить.
Вера успокоила ее:
– Ты пока посиди здесь, а я  саму схожу и на месте разберусь, что же необходимо этому клиенту. А через пару минут, Лена, подойдешь ко мне, и, ради бога, не делай больше такое лицо от пережитого страха.
Девушка  только согласно кивнула головой.
Вера вышла к покупателю, вежливо ему улыбнулась и спросила:
– Что Вы желаете?
– Да я уже говорил той, другой, – нервно произнес он, – что мне нужны ботинки. Понимаете, я купил туфли, но они мне намозолили ногу.
Он вытянул правую ногу, на которой был этот злополучный туфель:
– Вот!
Вера присела на корточки возле него, аккуратно сняла с ноги обувь, потом носок и увидела кровавый мозоль, на  котором уже лопнул волдырь.
– Родненький, – произнесла Вера, всматриваясь ему в лицо. – Что же Вы так? Затянули еще хотя бы чуть-чуть, и началась бы инфекция.
Она резко встала, дала деньги охраннику, сказав, чтобы он купил в ближайшей аптеке перекись водорода и лейкопластырь. Тот, недоумевая, вопросительно развел руками: мол, что делать? Человек, сидевший на пуфике,  утвердительно махнул ему головой. Охранник пулей вылетел из магазина. В это время подошла Лена. Встав за столик, она молча наблюдала за происходящим.
Тем временем охранник принес необходимые медикаменты и вручил Вере. Она положила их возле необычного покупателя, сначала показавшегося ей таким грозным, а теперь вызвавшим ее самое живое и неподдельное участие. Вера взяла тампон ваты, промочила его в перекиси,  протерла мозоль и наложила пластырь, а затем одела ему носок и, отпуская его ногу со своих рук, сказала:
– Ну, что, теперь будем выбирать туфли?
Взяла его туфлю, посмотрела размер и озадаченно спросила:
– Кто Вам купил такие грубые туфли, и размер явно не Ваш?
– Да есть тут один, – не поворачиваясь в сторону, где стоял охранник, сказал он.
Охранник неловко заерзал. Выбирая на полках обувь по его размеру, она произнесла:
– Вот, есть Ваш размер.
Она взяла туфли, пощупала на мягкость кожу и сжала обувь пополам. Подойдя к клиенту, улыбаясь, сказала:
– Эти Вам точно подойдут – будете в них летать, как в тапочках.
Он улыбнулся в ответ:
– Еще скажите – в белых.
Вера, не понимая шуточного подтекста произнесенных слов, подошла к нему:
– Да нет же, они не белые, а вот, посмотрите, темно-коричневые и очень стильно выглядят. Вот, видите, – тоненькие шнурки, нежный такой рисунок, на вид не очень броские, но, уверяю Вас, прочные и ноские, да к тому же они выгодно подчеркнут Вашу галантность.
Он смотрел на нее и удивлялся, как она успела точно все подметить. Вера, продолжая над ним колдовать, предложила:
– Ну, теперь давайте наденем на Вас эти  туфли?
Он, немного застеснявшись, словно какой-то мальчишка, слегка краснея, произнес:
– Нет, давайте лучше это сделаю я сам.
Взяв ложку для обуви, он легко надел туфли и, к своему удивлению, при этом не почувствовал никакого неудобства от мозоли на ноге, а  наоборот – большое облегчение.
– И сколько с меня?
– Тридцать тысяч рублей, – ответила Вера.
Он так серьезно посмотрел на нее, что Вера решила, что его не устраивает цена. Улыбаясь, предложила:
– Ну, это же французские, хотите, выберу другие?
– Да нет уж, не стоит, – ответил он, – я куплю их.
Протягивая ей деньги из своего шикарного пиджака, он встал, поблагодарил ее и вышел с охранником из магазина. Вера громко ликовала. Услышав столь бурное выражение радости,  вышла из кабинета Наташа. Лена, переполненная восторгами и эмоциями, стала рассказывать ей об этом событии.
В это время Седой ехал в джипе и молчал: в таком состоянии он был впервые. Но, досадуя, что ему невольно пришлось вести себя как мальчишке, никак не мог успокоиться, поэтому  угрюмо молчал и смотрел сквозь тонированное стекло на проезжающие машины, мелькающие улицы. А Барбос тем временем рассказывал Горелому, что эта продавщица чуть ли не на коленях обслуживала босса.
– Конкретно умеет выкручиваться. Босс, Вы че притихли, чем так озадачены? – спросил Горелый.
– Сам не пойму, что со мной, – ответил он, продолжая смотреть через стекло на проезжающие машины.
– Ладно, давай сворачивай, – продолжил он, – поедем в бильярдную на Маховой, там в шесть часов сбор капусты. Бабки срубим – и по домам.
Машина резко тронулась с места. Выехав на зеленый свет и  быстро набрав скорость, стала обгонять идущие впереди машины.
– Эй, ты, потише, сбавь обороты, – сказал он Горелому, – не огурцы везешь. Мы никуда не торопимся.
 Горелый, испугавшись, послушно сбавил скорость.
Удачно закончив рабочий день, Наташа с Верой закрыли магазин и поехали домой.
На следующий день была суббота, и, как всегда, покупателей было хоть отбавляй. Они все хвалили хозяек салона за такое внимательное и качественное обслуживание и уходили радостные с покупкой. К обеду к крыльцу магазина подъехал «Мерседес», из него вышла солидная полная женщина. Зайдя в салон, осмотрелась вокруг, остановила свой взор на Вере. Ткнув пальцем в ее сторону, произнесла:
– Это ты, чертовка?
 Вера удивленно поздоровалась с ней и  предложила пройти, указывая рукой на свободное место в углу магазина, где стояли столик с креслами:
– Что случилось? Давайте сядем за столик, я угощу Вас кофе.
Женщина послушно пошла за ней, вытирая щеки от слез. Вера подогрела воду в чайнике, открыла пачку с кофе-молоком и, налив в кружечку кипятка, помешивая чайной ложкой, подала женщине кофе.
– Вы успокойтесь и расскажите, что случилось.
– Вы знаете, – стала говорить женщина, – у нас с мужем  – единственный сыночек, ему двадцать лет, он так молод. Но в последнее время с ним стало что-то происходить. За один месяц он приобрел целых двенадцать пар обуви! Я, конечно, не против, но, согласитесь, для мальчика это слишком. Я спросила, зачем столько и где он их приобрел, он ответил, что здесь, что не может жить без Вас. Понимаете? Я ему сказала, что это глупо – думать сейчас об этом, а он ушел в свою комнату, закрыв перед моим носом дверь. Утром он уехал в университет, а когда я зашла в его комнату, то увидела Ваш портрет. Понимаете, он художник, учится в университете на дизайнера по интерьеру. Он молод, он Вам  совсем не пара, понимаете?!
– Конечно, – сказала в ответ Вера. – Я с ним не раз беседовала на эту тему. Но Вы же знаете – они в этом возрасте слишком горячи, поэтому, если хотите, я приду к Вам домой и с ним еще раз поговорю. Мы вместе с вами в домашней обстановке будем пить чай и беседовать, возможно, это на Вашего сына подействует отрезвляюще. Так что не переживайте, дорогая. Хорошо?
– Да, хорошо! – женщина улыбнулась и, вытаскивая из сумки визитку, протянула Вере. – Это мой номер мобильного, позвоните мне, в какой день Вас ждать. Ой, кстати, из-за всех этих волнений я забыла, что у меня  совсем прохудились туфли. Понимаете, я всегда долго ношу  свою обувь, пока они не развалятся вовсе, потому что у меня по бокам костяные шишки на ступнях ног, и они создают такие неудобства!
– Ну, давайте-ка мы Вам выберем изящные туфли. Встаньте, – предложила Вера, – давайте сядем вон на тот пуфик – там Вам будет удобнее примерять.
  Вера присела возле нее на корточках, сняла с нее разбухшие от долгой носки туфли и, посмотрев ее размер, стала выбирать подходящие. Когда она присмотрела несколько пар туфель разных фирм, то предпочла турецкую обувь: они были мягкие, на невысоком каблуке. Ноги полной женщины просто растворились в них, и, самое главное, не было видно так беспокоящих пожилую даму костяных наростов на ступнях. Женщина встала, помялась ногами на месте, походила из стороны в сторону. Заплатив тринадцать тысяч рублей и поблагодарив Веру, вышла довольная из обувного магазина.
Наташа посмотрела на Веру удивленными глазами и сказала:
– Я удивляюсь твоему оптимизму и терпению, ты всегда находишь подход к любому человеку – у нас в столице это такая редкость.
Так неделя за неделей незаметно прошли три месяца. На дворе  стояла дождливая осень. Во вторник утром, 12 октября, Вере позвонил адвокат и сказал:
– Завтра я приеду из Питера и займусь вопросом Вашей прописки в Москве, так что будьте дома, чтобы мы вместе смогли быстро все оформить.
– Хорошо, я буду Вас ждать, – соглашаясь, ответила Вера и отключилась от связи.
Вечером за ужином Вера сказала Наташе, что завтра не выйдет на работу, так как будет с адвокатом оформлять документы на прописку. И когда все улеглись спать, Виталий стал возмущенно выговаривать Наташе:
– Почему ты не попросила ее прописать нас?! Она потом возьмет и вышвырнет нас, так как будет уже полноправной хозяйкой.
Наташа возмутилась:
– Да не могу я так.
– А как ты можешь? У тебя на все есть отговорки! Долго мы тут будем жить на птичьих правах?
– Спи давай, а то проспишь: утром дочку надо вести в первый класс.
Отвернувшись от мужа, Наташа выключила светильник и уснула.
Утро выдалось суматошным. Адвокат, завтракая у них дома, собрался к выходу. Тут же суетились Виталий с Ксюшей, собираясь в школу. Вера приводила себя в порядок. Георгий после того, как она почти собралась и вышла к нему, чтобы проводить, сказал, что он ждет  ее в машине. Наташа подошла к Вере и хотела  сказать ей  что-то, но Вера  посмотрела на нее, спросила:
– Что-то случилось?
– Да нет, ничего! Просто я хотела тебе пожелать удачи.
– Спасибо! – улыбаясь, ответила Вера и, взяв сумочку, поспешила к выходу, на ходу надевая плащ и шляпу.
    – Ну, все, я побежала, а то выпроводила Георгия, а сама копошусь. Я, может, еще успею заехать на работу, если получится  оформить документы быстро. Ну, все, пока!
Вера вышла из квартиры и захлопнула за собой дверь.
На дворе стояла сырая, промозглая осень, было холодно. Садясь в машину, Вера с Георгием уехали в службу по делам иммиграции оформить документы. Подъехав к зданию миграционной службы, они вышли из машины. Георгий  остановил ее и сказал:
– Знаешь что, давай сделаем так: чтобы нам не бегать и не собирать бумажки, которых, якобы, нет, как всегда при оформлении здесь бывает, отдадим надежному человеку деньги – он все сделает, как надо и быстро, потому что у них там такая бюрократия – будут тянуть месяцами.
– Хорошо, как скажите, – ответила Вера. – Сколько надо?
– Бегая по кабинетам, официально все равно отдадим 250 долларов, а так – около 500 долларов. Ну как, Вы согласны?
– Да, если нет других вариантов, – ответила Вера.
– Ну, тогда пошли.
Зайдя в здание, они прошли к заведующей миграционной службы. Георгий поздоровался и представил Виржинию. Женщина сквозь очки посмотрела на нее.
– Ну, говорите, с чем пришли, Георгий Афанасьевич.
– Вот – пакет документов.
Он передал ей пакет. Взяв документы, она стала их просматривать, вынимая по очереди из папки. Увидев 500 долларов, она подняла глаза на Георгия и, положив деньги в стол, сказала:
– Ну что, с документами у Вас вроде все в порядке. Пусть девушка подойдет через две недели. Вот мой телефон – сначала позвоните, а то у нас обычно много народа. Сегодня – профилактический день, так что Вам повезло.
   Попрощавшись, они вышли из здания.
– Ну, вот, – сказал Георгий, – почти все сделано, так что осталось подождать две недельки, и Вы, Виржиния, станете законной москвичкой с  американским прошлым.
Улыбаясь, он взглянул на нее, ожидая слов одобрения.
Но Вера вдруг спросила:
– А почему она не боится, что ее могут поймать за это и хорошо наказать?
– Ну, скажем, потому, что она знает меня, и здесь нужна точность и быстрота работы, а так как мы знакомы лично, это решается вот таким способом.
– Да-а-а.., у Вас все так просто… У нас  вот в Америке такое поведение просто неприемлемо! Каждый дорожит имиджем  своей фирмы.
– Может быть и так, но и у Вас наверняка бывают непредвиденные обстоятельства. Все в этом мире продается и покупается.
– Ну нет! Вот, например, Вы мне помогаете, а денег не берете!
– Все дело в том, что за некоторые издержки Олеся заплатила за Вас вперед, и потом – я все-таки друг семьи. Вы не думайте, что я с легкостью положил эти деньги себе в карман. Она была уже в тяжелом состоянии и это одна из последних ее просьб  – оказать Вам помощь. Так что отказать я ей просто не мог. Кстати, как Вы живете вместе с Натальей и ее семьей?
– Ой, просто замечательно! Видите, я уже разговариваю без акцента. Это она со мной возилась. Хотела нанять учителя, но я  ей сказала, что раз ты  сама закончила филологический факультет университета, то вспоминай глаголы и наречия. Так что мы сами справились с этим. Знаете, я хочу их тоже прописать в эту квартиру.
Георгий сурово посмотрел на нее и ответил:
– Вы хорошо подумали? Вы знаете, какие могут быть проблемы впоследствии? Зачем Вам это надо, тем более они живут в России и имеют российское гражданство? Подумайте хорошенько – сейчас люди очень жестокие: сперва влезут в душу, а потом в нее и наплюют, да еще и обдерут до нитки.
– Да нет, я так не думаю – они на такое не способны!
– Ну, хорошо, Вам виднее. Я через две недели приеду, чтобы проследить, как продвинулись наши дела. Я заберу Ваши документы и доведу все до конца. Так что подготовьте их документы на прописку к тому времени. Я постараюсь это сделать для Вас.
Вера улыбнулась и села вместе с ним в машину.
– Вас на работу? – спросил Георгий.
– Да, – ответила Вера. – А Вы знаете куда?
– Виржиния, я все должен знать – это же моя профессия.
Они подъехали к магазину. Вера вышла и, попрощавшись, сказала Георгию:
– Кстати, меня теперь зовут Верой.
– Да? Очень приятно! Хорошо, я запомню, – улыбаясь прощально ей, он отъехал с парковки возле магазина обуви.
Вера зашла в салон. Там, как всегда, суетились люди, подбирая себе обувь. Наташа стояла рядом с покупателем задумчивая и какая-то грустная. Вера, сияя от счастья и радуясь  за подругу, подошла к ней. Она взяла ее за руку, говоря:
– Пойдем, я тебе сейчас что-то очень важное скажу.
Наташа, обслуживавшая покупательницу, сказала Лене, чтобы она занялась «дорогой и очень частой покупательницей».
– Хорошо, – немного ободрившись такому доверию, ответила Лена.
Зайдя в кабинет и закрывая за собой дверь, Вера радостно рассказала подруге, что уже все документы оформили, как полагается, и что через две недели ее прописка и двойное гражданство будут готовы.
Наташа грустно сказала в ответ:
– Поздравляю!
– Да, но это еще не все! Я поговорила с адвокатом, чтобы прописать Вас. Так что готовьте свои документы – Вам же еще надо выписаться с места старой прописки, так он сказал.
Наташа просто расцвела в улыбке и, обрадовавшись, подошла к Вере, обнимая ее, поцеловала:
– Хорошо, мы успеем подготовить все документы. Так что пойдем работать, дорогая моя Верочка, теперь мы – одна семья.
В это время зашел мужчина. Это был Барбос. Он улыбнулся им и сказал:
– Мой босс хочет пригласить Вас в ресторан. Вы не бойтесь! Он сам не будет присутствовать, а просто хочет Вас вкусно покормить. Примите его приглашение –  я заеду за Вами сегодня в семь вечера. Только вот что: обязательно ждите меня, а то он мне башку снесет! Ой, извиняюсь, – сказал Барбос и удалился.
– Ну, что будем делать? – спросила Вера.
Рассматривая пригласительные открытки, Наташа прочитала вслух:
– «Московские вечера» – это же самый респектабельный ресторан в нашей столице. Интересно, кто он? – купил дорогую обувь, а теперь вот дорогой ресторан.
Наташа читала дальше:
– «Лучшие блюда приятно удивят вас». Интересно, как нас удивят их цены? «Начало в восемь часов вечера». Ага, мы приглашены на восемь, это значит, уже через четыре часа.
Посматривая на часы, висящие на стене над входной дверью в салон магазина, Наталья спросила:
– Ну, что, идем?
– Идем! – с уверенностью ответила Вера.
Сменив тему разговора, Наталья сказала:
– Я хочу тебя спросить. Помнишь ту женщину, ну, у которой молоденький сыночек, Артур, – ты с ней виделась?
Вера сортировала обувь по артикулам.
– Да, – ответила Вера, – я была у них дома. Это не просто дом, а настоящие апартаменты!  Скажу тебе – богатенький сыночек!
– Ну и в чем же дело? – перебила ее Наталья. – Повстречалась бы с ним и вышла замуж! Что ты все ходишь одна-одинешенька?
– Ты знаешь, я еще не нашла такого человека, который бы мне был нужен и – никому больше. Артур, конечно, очень милый мальчик, наверное, он будет потрясающим мужем. Мы очень мило вместе посидели и остались добрыми друзьями. Очень много интересного я узнала о их семье, о самом Артуре. Ты понимаешь, – продолжала она, – он совсем не избалованный ребенок, вполне серьезно смотрит на жизнь. Между прочим, он хотел подарить мне портрет с моим изображением. Но я отказалась, сама не знаю почему, ведь он с такой любовью трудился над своим детищем. Наверно, обиделся, что я не оценила его труд. А может просто из-за своей застенчивости? – задумчиво ответила Вера.
–  Не мешай мне работать – времени-то у нас совсем мало осталось, а еще половины не сделано. Кстати, – продолжила разговор Вера, – адвокат скажет, сколько нужно будет денег  для оформления прописки в Москве. Я, например, отдала 500 долларов.
– Ух ты! – возмутилась Наташа.
– Да успокойся ты, – сказала Вера. – Адвокат при мне передал деньги начальнице, так что он работает с  серьезными людьми.
Когда закончился рабочий день, к магазину подъехал черный джип. Барбос стал ждать выхода подруг из магазина. Они вышли втроем. Наташа села в свою машину с Леной, а Вера – в джип. Она сказала Барбосу:
– Давайте поедем ко мне домой: Садовое кольцо, дом 201. Вы не переживайте, Наташа скоро подъедет, – Вы же понимаете, нам надо переодеться и собраться.
– Хорошо, лады, – ответил Барбос.
– А как Вас зовут? – спросила Вера.
Барбос даже поперхнулся и чуть не сказал, что Барбос, но, вовремя спохватившись, выдавил из себя имя, которое сам уже почти забыл:
– Борис.
– У Вас очень красивое имя, – сказала Вера.
Барбос включил музыку и повез ее по адресу, который указала Вера. Он сам прекрасно знал этот адрес, просто как два своих пальца: он почти вжился в ее дом, каждый день тараща глаза на ее подъезд. Ехали молча, Барбос не хотел разговаривать, но в его голове  назойливо кружились мысли: «Тьфу ты! Идиотка, решила меня разжалобить. Меня так называла мама, когда еще была жива. Надо же – напомнила мне мое детство». Он резко рулил, при этом сильно нервничая. Вера похлопала его по плечу и сказала:   
– Борис, Вы, пожалуйста, езжайте спокойней – все-таки даму везете.
Барбос переключил скорость, подумав о своем боссе, замедлил движение. «И правда, – сказал он  про себя, – еще чего натворю, потом за нее голова слетит с плеч». Через некоторое время они подъехали к дому. Вера поднялась в квартиру и стала переодеваться. Виталик подошел к спальне и, не открывая двери, где она находилась, спросил:
– А где Наташа?
– Сейчас придет – она поехала отвезти Лену и поставить машину в гараж.
Виталик посмотрел в окно.
– Но уже темнеет. Что она себе выдумала – ходить одной, да еще в такое позднее время?
– Вы не переживайте, Виталик, с ней ничего не случится.
Через некоторое время в квартиру вошла Наташа. Заглядывая в комнату Веры, она спросила:
– Ты уже собралась?
Наталья прошла в свою спальню. Виталик – за ней.
– Я не пойму, куда вы тут собираетесь, на ночь глядя?
– Ты не возмущайся, – ответила Наталья, – а лучше накорми и положи спать Ксюшку, хорошо? А мы с Верой идем в ресторан отмечать нашу будущую прописку в этой квартире, понял!
Виталик улыбнулся:
– Все-таки ты с ней поговорила?
– Нет, – ответила Наташа, – она сама предложила мне это.
– Очень хорошо, – сказал он, с довольным видом потирая ладони.
В ресторане было очень красиво. Приглушенный свет словно растворял людей, сидящих за столиками, создавая неповторимую атмосферу уюта и комфорта. Играла живая музыка. Барбос посадил девушек за столик, а сам удалился, сказав только, что будет ждать их в машине. Официант подошел к столику и вежливо предложил меню.
– Видишь, – заметила Вера, – как нас обслуживают?!
– Еще бы! С такими ценами можно и руки нам помыть, – ответила Наталья.
За соседним столиком сидел Седой с молодой девушкой. Она без конца ему что-то говорила, а он в это время  наблюдал за соседним столиком, осторожно всматривался в лица девчат, неторопливо поглощая еду. Наконец спутница Седого не выдержала и спросила:
– Что ты все смотришь туда?
Он резко ответил:
– Ты здесь для того, чтобы сидеть со мной и не задавать   лишних вопросов, поняла?
Она обиженно уткнулась в свою тарелку и молча стала кушать. Бронислав – так звали Седого – посмотрел на нее, пытаясь немного усмирить свою грубость; через какое-то время он со своей спутницей стал мило о чем-то беседовать.
Тем временем Вера с Наташей поужинали. Подозвав официанта, спросили:
– Сколько с нас?
Официант улыбнулся:
– Этот столик оплачен, не беспокойтесь, дамы. Надеюсь, вам у нас понравилось?
– Конечно, – ответили, улыбаясь, девчонки.
Выйдя из ресторана, сели в джип.
На улице уже было за полночь, моросил холодный дождь. Кружа по ночному городу, они обсуждали кухню и музыку в ресторане, которая была такой романтической, в стиле ретро. Барбос подвез их к подъезду. Попрощавшись с ними, он уехал.
На следующее утро все было как всегда: все суетились, Вера собиралась на работу, Наталья провожала дочку в школу. В магазине с утра была очередь – дождливая осень всех прибила к их берегу, то есть к прилавкам с демисезонной обувью. Поэтому день выдался суматошным.
А тем временем босс позвал к себе в кабинет Барбоса и Горелого и сказал им:
– Пора поиграть в игру. Слушайте меня: в январе я договорился с одним элитным клубом, где собираются самые крутые и весомые бизнесмены, обладающие миллионными состояниями, участвовать в шоу на большие бабки. Вот как раз они, эти компаньонки из обувного салона, мне понадобятся. Я скажу вам, когда надо будет дать им контрамарки в клуб «Горячий шоколад».
– Да там же весь бомонд Москвы, вся верхушка, блин! – произнес с оживленным интересом Горелый.
– Вот и хорошо! Им там понравится, а все остальное и самое интересное произойдет после. Так, давайте собирайте капусту с точек и ко мне.
Барбос и Горелый вылетели пулей из кабинета.
– Что еще придумал  босс?  – спросил Барбос Горелого.
– А я почем знаю. Я каждый день пасу этот чертов подъезд – вот тоже навязалось мне это на голову.
– Да ладно, че ты паришься: бабло платят – это самое главное! Ты работай и береги их как зеницу ока – эти штучки стоят больших денег, как заверил наш босс.
– Да хватит подкалывать меня, на следующей неделе ты будешь пасти, вот и посмотрим, какое будет у тебя терпение. Понял?
Барбос поник головой: ему как никогда осточертела такая работа.