в мороз

        –  Посмотри какие снежинки!
        Юрка показывал на железную ржавую ручку коричневой дощатой двери в единственный подъезд их двухэтажного восьми квартирного дома. 
        –  Попробуй! Лизни их!
        Он и его старший брат Алик жили этажом ниже. Было холодно. В школе в младших классах из-за мороза отменили занятия, но она вышла погулять во двор. Дверная ручка заиндевела от холода и, действительно, была как бы облеплена маленькими колючими снежинками.   
        Она посмотрела на Юрку так, словно хотела увидеть что-то в его глазах. Было подозрительно, что он вдруг заговорил с ней и просит сделать то, что явно не стоило делать. Около дома никого, да и она, полазив в валенках по глубокому снегу, уже шла обратно. Оставалось открыть дверь в подъезд, но тут перед ней возник соседский мальчишка.

         Юрка был старше на год, учился в другую смену, и в школе они не сталкивались. Дружил он с Женькой из соседнего дома, и мальчики обычно пропадали на чердаках то одного, то другого дома.
         Она один раз тоже залезла. Сестра уговорила посмотреть её «штаб».
         Окрашенная светло-голубой масляной краской вертикальная железная лестница начиналась от прямоугольного отверстия в потолке над просторной лестничной площадкой перед четырьмя квартирами на втором этаже и не доходила до пола. Потому она удивилась, когда увидела натянутые верёвки, на которых сушилось чьё-то бельё. Неожиданно для неё на чердаке было светло. Дневной свет заливался в это полное тайн чердачное пространство через окно в маленькой деревянной будочке на крыше со стороны двора, и через три других круглых как иллюминаторы окна в кирпичных стенах чердака и, казалось, высвечивал всё. Следуя за сестрой, она несколько раз перелазила через брёвна и, рискуя споткнуться, смотрела по сторонам, стараясь увидеть и понять, что же влекло сюда мальчишек и сестру.
         Отец сердился и не разрешал дочерям лазить на чердак. Сам поднимался по лестнице и закрывал выход на чердак крышкой. Он беспокоился и о пожарной безопасности, а брёвна на чердаке называл балками и стропилами, маленький домик на шиферной кровле - слуховым окном, стены дома - фасадами и торцами, а стены чердака – фронтонами. На некоторое время под потолком появлялся большой навесной замок.

        –  Не бойся!
        Юрка отводил взгляд и явно уговаривал; пар изо рта скрыл выражение его лица.
        Но, перестав рассуждать, она чуть наклонилась и… не услышала, засмеялся он или нет, так как мальчишка сразу исчез, а она оглохла и онемела от боли, едва попробовала освободиться из страшного плена, - язык намертво примёрз к железной ручке. Невольно зажмурив глаза, интуитивно поняла, что делать, и начала дышать ртом. Выталкивая из себя тёплый воздух, она дышала и дышала на невидимое, но ощущаемое языком железо. Стоять было не очень удобно, и переступая, она старалась не делать резких движений головой. Прошло немало времени, прежде чем почувствовала, что язык местами стал отходить от согреваемого дыханием металла. Обрадовалась, понимая, что делает всё правильно, и продолжала дышать на ручку, пока не освободила язык полностью. Дома долго и внимательно рассматривала себя в зеркале.
 
        Потом семья Юрки и Алика куда-то переехала.
        Разговорились, вспоминая детство, когда случайно встретилась с Юрием на сайте «одноклассники». 
        –  Да, да! Это была моя работа. Помню-помню, однажды зимой, в сильный мороз языком лизнул ручку дверей подъезда и прилип. Брат отливал мой язык горячей водой из чайника. Когда прилип, то захотелось ещё кого-нибудь приклеить, причём ты была не единственной.