2. 3. Другие отделы

    
  Как уже отметил в главе 1, соседом 3 го отдела  по этажу в новом корпусе оказался отдел 4, начальником которого был Е. Бирманас, а начальником одной из лабораторий Боерис.   К сожалению, имена их в моей памяти не сохранились. Предполагаю, что начальником второй лаборатории был С. Кавалюнас, руководивший разработкой двухканальных ГКЧ для приборов «Затон» и «Затон-Г», разрабатываемых в 3 отделе.
    Но основной тематикой отдела 4 была разработка наиболее массовых из приборов, создаваемых в КНИИРИТ - измерителей амплитудно- частотных характеристик (АЧХ), т.е. приборов групп Х1- и Х4-. К тому времени, отдел 4, наряду с отделом 3, сумел  не только разработать, но и освоить в серийное производство некоторые из своих приборов. А прибор «Качка», стал родоначальником измерителей АЧХ.
  В те годы в отделе 4 начинали свою трудовую биографию будущие нач. 30 отдела Альгис Гилис и нач. сектора измерителей АЧХ 20 отделения Эдик Лоле.
   О расположенном на 3 этаже отделе конструкторов помню только, что нач. отдела был Яронимас Керснаускас, нач. секторов: Юлиюс Садаскас, Владимир Юровицкий, Юозас Римкявичус и кто-то еще.
На 3 отдел работал сектор В. Юровицкого. Ведущими специалистами в нем были Вера Невераускене и Семен Воложин. В те же годы (а может и позднее) в том секторе работали: Маша Шпакова, Кястас Гедрайтис, Света Проничева, Мальджюнас, нынешний руководитель «Теры».
  Фактически ничего не помню о 5 и 6 отделах, т.к. будучи рядовым инженером, не имел поводов и причин для контакта с ними. 
 Могу только сказать, что нач. 5 отдела( будущего 10 отделения) был, кажется,  Д. Эйдукас, его сменил А. Диржис. После того, как Л.П. Колесников перешел из зам. главного в главные инженеры, А. Диржис стал зам. главного инженера, а  нач. 10 отделения  - Леопольдас Станкявичус. Нач. лабораторий и секторов в 5 отделе были высокий, чернобровый Бингялис, невысокий Матусявичус, наш сосед по общежитию,  солидный в комплекции Владас Урбанас.
    Когда у нас с Владасом одновременно родились дочки – крикуньи, мы с ним на ночь брали раскладушки и шли спать в фойе.  Его добрейшая жена Вида – врач стоматолог,  долгие годы была у нашей семьи за домашнего врача.
    Через пару лет, когда наши дочки подросли, я до девяти часов вечера боялся садиться за стол, чтобы начать работать над диссертацией.  Потому что без пятнадцати девять   наша дочка в компании  других детей с визгом и криком: «Лялям» врывались к  нам в комнату и усаживались на диван перед телевизором смотреть передачу для детей на первом Московском канале, т.к. их родители в это время смотрели литовский канал телевидения.
    Начальником 6 отдела (будущего 50 отделения) был Альгис Буйнявичус. Начальниками секторов Юрий Астафьев и Ромас Петрикис. После перехода А. Буйнявичуса на работу в КПИ, его на посту начальника сменил Ю. Астафьев. После перевода В.Г. Спицына в Москву, Ю.Г. Астафьев стал главным инженером КНИИРИТ, а нач. 50 отделения - Р. Петрикис. 
В связи с появлением молодого Генерального секретаря ЦК КПСС М. Горбачева, сверху была дана команда на омоложение руководящего состава на всех уровнях управления в СССР.  По достижению 60 летнего возраста К.И. Рекявичусу пришлось уступить кресло директора Ромасу Петрикасу. В соответствии с новыми веяниями,   новый директор Р. Петрикис был избран трудовым коллективом.
Ромас, в свою очередь, кресло нач. 50 отделения уступил Герардасу Маяускасу.
  Кое-что помню о 8 отделе, который возглавлял А.Д. Кроп. Дело в том, что в 60е годы в СССР очень большое внимание уделяли вопросам определения расчетным путем надежности разрабатываемой радиоаппаратуры. В частности, в 8 отделе велись работы не только по определению надежности, как тогда выражались, на грубый отказ прибора, но и разрабатывались теоретические основы и методики расчета схемной надежности на постепенный отказ. Под постепенным отказом подразумевалось постепенное ухудшение рабочих параметров прибора в процессе его эксплуатации.
   В 8 отделе была собрана группа достаточно хорошо теоретически подготовленных специалистов: Стасис Буожис, Бронюкайтис, Виталий Левин и Марк Старосельский, силами, которых была выполнена фундаментальная НИР «Рассада» по разработке методик расчета схемной надежности.
А на мою голову выпало в рамках ОКР «Затон» или «Затон –Г» (первому и, похоже, последнему в КНИИРИТ) применить эти  методики. Помниться разбирался я в них более месяца. Результаты моих расчетов были оформлены из-за огромного объема расчетов схем, которые требовалось провести в соответствие с этими методиками, отдельным томом пояснительной записки объемом более 200 страниц.    
Помимо упомянутой выше компании серьезных молодых людей, в 8 отделе была компания форменных разгильдяев, возглавляемая Владимиром Шиловым, прибывшим из Горького, и Эдиком Лузяниным, выпускником Ленинградского ВУЗа. После того, как    Эдик уступил мне комнату, арендуемую им до меня,  в одном из частных домов Панемуни, его начальник А. Кроп пару раз приезжал по вечерам ко мне в Панемуни, узнать, не объявился ли после очередного загула Эдик. 
Испытания приборов проводил ст. инженер Леонтьев, а командовал испытательным участком 8 отдела Ионас Норейка, жена, которого Рута какое то время работала в нашем отделе экономистом. Балагур Ионас запомнился тем, что, став садоводом-любителем, себя и своих соседей по коллективному саду называл не садоводами, а садистами за добровольные издевательства над собственными персонами на садовых участках.
   А еще тем, что оказал мне единожды неоценимую услугу. Ионас с Рутой и наша семья отдыхали в институтском лагере отдыха на Грутасе, под Друскининкай. Я со своим семейством на машине поехал в лес за грибами. В 10 км от лагеря остановился и предложил семейству пойти за боровиками в известный мне соснячок. Младшая дочь закапризила, мы несколько раз то выходили из машины, то снова садились в нее. Дело кончилось тем, что мы оказались на улице, а ключи от машины в замке зажигания закрытой машины. 
Ломать стекла машины было жаль, поэтому я, оставив семейство у машины, помчался в лагерь. Когда прибежал туда, Ионас с Рутой за обеденным столом принимали, приехавших к ним из Каунаса гостей. «Дико извиняясь», я попросил Ионаса помочь  хотя бы советом, что мне делать? Ионас тут же ответил: нет проблем, садись в мою машину, поедем и сделаем. Подъехав к моей  запертой на все замки машине, Ионас за 30 секунд с помощью металлической линейки вскрыл ее  и уехал обратно к праздничному столу.