28. Fакультет Авангарда Роман Единственная

           Новелла 28. Fакультет Авангарда или как Олег испил живой воды
                из чистого источника поп-искусства

                Тупице подносить стихов святое зелье –
                Что наряжать осла в шелка и ожерелье.
                ...Ни трепета любви, ни скорби, ни веселья
                Не сыщешь ничего в ослином ожерелье.       
                Носир Хисроу

     Вдруг Олег улыбнулся каким-то своим мыслям и, обращаясь ко мне, сказал – «Мне однажды довелось изучать креативное искусство – если Вам интересно я могу рассказать. Право это стоит того, чтобы выслушать» - добавил он. Я за вечер уже наслушавшийся всяких «баек» с философическими комментариями, так уже «сомлел» от них, что готов был уже слушать все, что угодно. Но Олега это не заботило и он начал свое очередное повествование.
     «Говорят: – «Весь век живи, весь век учись, но все равно  дураком помрешь!» Поэтому людей невозможно осуждать – они такие, какие есть на данный момент - устроены так, что за собой странностей и глупостей не замечают, но всем кажется странным и нелепым то, что самому несвойственно и незнакомо. К примеру - можно прожить всю жизнь и не узнать о существовании таких вещей, которые развлекают человека. Так я случайно познакомился с великими новациями – Поп-артом, Боди-артом, Поп-музыкой и еще какими-то «попами», смысл и назначение которых сразу до конца и не понял. До этого знаменательного события я жил себе и ни слухом, ни духом не слыхивал, что эти «попы» существуют да еще имеют такие крутые, «иностранноязычные» названия.
      Однажды после одного изнурительного, но удачно завершенного для меня громкого дела, я и мой близкий друг – он же и мой заместитель по работе в охранном агентстве, решили «встряхнуться» - пойти на что-нибудь «новое, креативное, сверхсовременно-мейстримовское мероприятие». По телевизору уже несколько дней крутили «ролик» с рекламой открывающегося в ближайшее воскресение вернисажа современного искусства Поп-Арта. Решение было принято сразу, спонтанно, как заявил мой зам – просто необходимо пойти посмотреть на новую чудотворную икону, явно озабоченном привлечением новых инвестиций в свою хозяйственную деятельность, и в воскресение я со своим заместителем и одновременно ближайшим другом пошли в «салун» - зал современного искусства, расположенный в районе так называемого «золотого треугольника». 
     Треугольник представлял собой комплекс культурно-развлекательных заведений расположенных на расстоянии приблизительно ста метров вблизи друг от друга. Одну из вершины треугольника и занимал зал Современного искусства называемый «в народе - салуном», две другие вершины занимали цирк и зоопарк. То есть «салун» располагался между цирком и зоопарком. Внутри «золотого треугольника», от вершины с цирком, «биссектрисой тянулась» Мало-Образцовая улица, по обеим сторонам которой располагались «питейные» и другие более мелкие «увеселительно-завлекательные» заведения типа «Кафе-Шайтанов» и «Кабаре с Кан-Каном». В этих увеселительных заведениях, «привлекательные» девушки занимались «своим домашним ремеслом в номерах», и непритязательные клиенты чувствовали себя в этих номерах, «как дома».
     Салун современного искусства представлял собой высокий, капитальный, сложенный из красного кирпича, огромный сельский амбар. Когда-то, очень давно, амбар принадлежал какому-то фермеру, и его очень сильно досаждали «обнаженные хиппарики» своими «пикниками» на свежем воздухе, когда еще не произошла «смычка города с деревней» и ферма с амбаром была далека от города. «Отрывавшиеся по полной программе граждане мира» распугивали все и всех в окрестностях фермы. От первых же аккордов «музыки» - тяжелого рока и хеви-металла хиппариков, на ферме овцы начинали жалобно блеять, коровы переставали доиться и начинали жалобно звать своих быков. А быки зверели - их глаза наливались кровью, шерсть вставала дыбом, и они начинали бросаться рогами на первые встречные телеграфные столбы. Говорят, что пообщавшись с хиппи, «и покурив с ними трубку мира», фермер передал амбар с фермой и со всем своим имуществом «по благотворительности» поп-артистам в общую собственность. А сам стал ярым адептом новых учений, «адекватных реалиям времени», то есть стал простым бродяжкой вне времени и вне пространства, а также и без амбара – «в голове».
     Внутри амбара имелся огромный зал с высоким потолком и ровным кирпичным полом. Поверх амбара – на антресолях, раньше располагались ясли для хранения сена. Но стараниями городских меценатов ясли были переделаны в маленькие кабинетики для уединения творческих личностей и своим уютом способствующие «размышлениям» и рождению гениальных идей в деле прогресса футуризма, сюрреализма, примитивизма и прочих «изьмов». «Уединенные» размышления в кабинетиках-яслях, «парочки творческих личностей», между собой, называли - «крутить антресоли».
     На антресолях были прикреплены прожекторы, и они освещали художественные произведения столбами разноцветного света. Художественный Поп-арт был развешан на стенках и представлял собой холсты с разноцветными квадратами, треугольниками, окружностями и прочими дырочно-полосатыми «пассажами» на фоне колючих проволок, высоких кирпичных заборов и прочих ограничительных приспособлений. Ограничительные приспособления символизировали ограниченность умов обывателей, непонимающих вершин поп-артизма. А также характеризовали ограничительные, «держимордовские» действия властей предержащих, душащих свободную мысль искусства.
     В «произведения», упершись взглядом и не мигая, кучки «ценителей» в разнообразных модных «хламидах», дожидались, как я думаю, когда у них откроется третий – внутренний глаз, и они поймут всю гениальность смысла заложенного в произведение. А также познать и оценить несправедливость окружающего мира, и особенно официальных властей, не признающего гениальность художников поп-арта, творящих свое искусство в жестоких условиях окружающего неласкового мира. Так как не дано ограниченным умам понять, обнять и охватить всю бесценность искусства нацеленного на будущие поколения,  которое как росток цветка все-таки пробьется через асфальт непонимания и будет признано потомками. Как доказательство неистребимой силы искусства, тут же были выставлены картины «попсистов» предыдущего века, которые, судя по ценникам со многими нулями на них, уже получили признание потомков. 
      Вокруг нас хлопотливо толклись какие-то общипанные бесполые феминистки – явные борцы с мужским шовинизмом, «бицепистые» и зататуированные «наскрозь», мужественного вида борцы-ущемители – «парой кирпичей» - прав ЛГБТ, мачо, поминаемые добрым словом путающимися тут же у них под ногами дамочками облегченного поведения похожими на активисток общества нудистов - по выражению их лиц и нарядам можно было смело решить, что они с огромным трудом уломали самих себя не являться на вернисаж в костюме от кутюрье «в чем мать родила» и прочие бестолково блаженные, которых, как известно – бог бережет. Светские дамочки, а их было больше мужчин, блистали раскованными - «лапсердачными» нарядами и мало ели, «блюдя фигуру для будущего суженного», которого надо было еще «подцепить на празднестве», но всё выпивали и беспрерывно эмансипировано курили, при этом сильно манерничая. Как известно мужчинам, хмель дамочек приручает и раскручивает. Впрочем, после третьего бокала манерность исчезала, как у «мужиков, так и у баб» и появлялась базарная раскованность и провинциальная местечковость. Было ясно, что блистать интеллектом явно было не в жанре сего «бомонда», а господствовал принцип: - «Лучше казаться, чем быть!»
      Отдельно, особнячком, перед вездесущими репортерами, тусовалась пара-тройка снизошедших до общения с простым народом политиков-демократов, окруженных примкнувшими к ним приматами. Глядя на картинку «загула» вспомнились слова бандерлогов, впервые увидевших Маугли: - «Он такой же, как мы, только голенький!» Как выразился мой зам, сей высокоинтеллектуальный вертеп походил на приют для престарелых попугаев и полудохлых кошек.


     Лекции на художественном Fаке. Мы тоже начали рассматривать картины, пытаясь вынести из них что-либо «духовное». Рядом с нами толклась небольшая группка разнокалиберной публики – видать туристы из другого города, которая внимательно «внимала» по всему видать маститому гиду с длинной и тонкой указкой в руках.
     Гид представлял собой «жентельмента» со стриженный под оксфордский газон головой украшенной бакенбардами, смахивающими на пейсы, и лицом разукрашенным смоляной, кучерявой бороденкой типа «бле-е-е-манже» понизу черепа. Одет он был в костюм-тройку серого цвета с красным галстуком, причем кончик галстука вызывающе, как дуля, торчал из-под низа жилетки над самой ширинкой. Всем своим представительным видом, особенно с многомудро-снисходительной улыбочкой, он являл собой посыльного мира высокой культуры, знатока закулисной жизни великих людей, распределителя «достоверных» слухов, добытых у распираемых славой и похвальбой осведомленных деятелей культуры, в свою очередь выдававших свои «осведомления» за плод своих многолетних, чуть ли не архивных, изысканий.
     Я и мой зам присоединились к «группе товарищей» и приступили к сокрушению свое духовного здоровья «поеданием» большого интеллектуального «Fакc-муда» от сего, как выразился мой зам, «пейсатого оборзевателя» современного искусства.
     Вертя в руке указку, гид вдохновенно  вещал: - В данный момент мы с вами находимся в центре и на острие авангардистского искусства. Консерваторы утверждают, что искусство не меняется – меняется общество, искусство под него подкладывается! Они, как всегда, неправы! Искусство бессмертно! Оно не меняется и ни под кого не подкладывается – оно существует само по себе, независимо от человеческих желаний! А общество не меняется – оно все также консервативно и чудовищно, как и тысяча лет назад. Люди не меняются – они также тупы и глупы – им не понять высокое искусство. Только единицы способны подняться до высот Истинного Искусства! Я думаю, что здесь, со мной находятся именно такие, лучшие представители общества – несколько прямолинейно польстил он «публике». Публика распрямилась в плечах от похвалы «мэтра».
     Гид продолжил свою лекцию: - Взрывная, дерзкая и эмоциональная натура современного художника-авангардиста требует совершенно иного выражения, нежели терпение и терпимость к людям, смирение, почитание иерархии и консерватизм окружающего его мира. Как и большинство гениев, молодой художник, не отягощенный канонами классики, которые Академии вбивают в умы студентов, рождается куда раньше, чем его могут понять современники. Его революционный подход к изображению как катарсису цвета, света, формы и звука, продвигает мировое искусство вперед, как минимум, на столетие. Своими творениями он, как настоящий эмпат, эмпатически сострадает и сопереживает текущему состоянию другого человека без потери ощущения внешнего происхождения этого переживания.
     Осознавание и осмысление авангардистского искусства вызывает когнитивный диссонанс – революцию в сознании, несозвучность, нестройность, отсутствие гармонии, т.е. состояние психического дискомфорта индивида, вызванное столкновением в его сознании конфликтующих представлений: - идей, верований, ценностей или эмоциональных реакций из-за несоответствия двух или нескольких когниций индивида. Как следствие, возникает диссонанс между установками человека и его реальными поступками. А в результате такого мышления происходит смена определённых  установок человека, оправдать которую можно исходя из того, что человеку жизненно необходимо поддерживать согласованность своих знаний.
     Как истинный Творец, как духовный пастырь, авангардист своим искусством созидает мосты к душам людей, а не возводит стены, отгораживаясь от людей своим меркантильным снобизмом, как это делают, так называемые, классики «от искусства».
     Как говорится: - по теории вероятности из тысячи вопросов заданных дураком, один может быть правильным. Среди «публики» вертелась маленькая брюнетка с видом дикарки и смелостью нигилистки – вороватый бесенок с огненными глазками, с прелестной улыбкой, хотя и злой, с удивительными губками и зубками, тоненькая, стройненькая с зачинавшеюся мыслью в горячем выражении лица, в то же время почти еще совсем детского. Юность сквозила в каждом ее шаге, жесте, в каждом слове. С лукавым выражение лица она задала вопрос: - Товарищ гид, а вот говорят, что все художники пьяницы и наркоманы!
     Гид задумчиво-мудро пожевав губами и бросил взгляд на юную «деваху». В его глаза читалась «материнское выражение»: - Дите, а ну живо на горшок и спать! Но он превозмог себя и, снисходя к молодости, с достоинством, ответил: - Истинное Творчество - это титанический труд, которому творцы отдают всего самого себя без остатка и потому после каждого творческого насилия над собой для снятия стресса истинный художник занимается самолечением с помощью алкоголя и марихуаны и, к сожалению, часто в результате из Титана превращается в «Титаника». Такова судьба Ван Гога, Гогена, Модильяни, Тулуз-Лотрека и многих других великих художников.
     Господи, как много незнакомых слов: – эмпат, эмпатия, когниция,  когнитивный диссонанс и прочая бла, бла, бла… - подумал я «про себя». - Воистину душевное шоу для душевнобольных. Гид явно «косил» под умного, в надежде авось не сойдет за дурака. Честно говоря, если мне было бы совсем уж пофиг, то я бы не стал слушать лекцию этого «пейсателя». Но мне лекция «оборзевателя» понравилось - она была вполне патологическая и клиническая.
     Я с со своим замом оставили «публику» с ее заумным гидом и перешли к другому экспонату. Рядом с нами остановилась парочка – молодой человек потасканного вида, судя по моему «натасканному» взгляду профессионального сыщика -  брачный аферист, элегантно поддерживал под локоток «мадаму» в шляпе величиной с сателлитовую антенну. Судя по бровям, мадам была перекрашенная в противоположный цвет женщина осеннего возраста в вечернем платье, из которого всем демонстрировались голые спина и плечи, защищенные лишь своей непривлекательностью. Мадам смотрела по сторонам, как заметил мой зам, презрительным взглядом трудолюбивой проститутки с притомившимися орудиями любви. Чувствовалось, что она обладает поразительной способностью молниеносно высверливать «людев» и другие «произведения искусства» оценивающим взглядом и затем часами ковыряться во взятой пробе. В ее взоре читалась утомление от рутины гламурной жизни, но чувствовалось, что стоит к ней только притронуться, как она раскаляется до 100 градусов и наклоняется на все 90 градусов. По партнеру же было видно, что он пользуется успехом у дурочек, уверяя их, что все женщины ничтожные существа, а они изо всех сил пытаются доказать ему обратное. А общается эта парочка на одном «голом энтузиазме» – занятии любовью!

     Молодой человек явно хотел произвести на мадам впечатление и «подцепить» ее на время, покуда у нее есть средства и желание их потратить. Поэтому ему пришлось слушать мнение о современном искусстве, как видно «приобщенной» к этому искусству словоохотливой «матронессы». Я и мой заместитель незаметно пристроились рядом, чтобы послушать, так сказать – «влиться в тему».
     Хорошо поставленным контральто мадам с большим апломбом объясняла «юнцу» про «прологоменты креативизма современного искусства». «Символизм объективно осуществляет себя не как наличность, но как динамичная тенденция - он не дан, а задан» - вдохновенно вещала мадам. «Этот смысл нельзя разьяснить, а можно лишь пояснить, соотнеся с дальнейшими сцеплениями, которые подведут к большей рациональной ясности, но не достигнут чистых понятий. Героико-трагические переживания социальных и духовных коллизий нашего времени сообщает символизирующим образам большую энергию, позволяет намеренно в алогичной форме обнажить уродство окружающей жизни. Либо, напротив, стремясь полнее выявить жизнеутверждающее героико-эпическое звучание темы, полной мятежной неудовлетворенности, но пронизанной страстным желанием осмыслить мир не только эстетически, но и нравственно-философски. Смысловая структура выставленных здесь произведений многослойна и рассчитана на активную внутреннюю работу воспринимающего.   Смотря на картину можно сделать акцент на мотивы преодоления человеческой разобщенности в личностно-надличностном единстве и можно перенести этот акцент на идею миропорядка с его нерушимой закономерностью, подвижным равновесием и многообразным единством. Причем эти смыслы не только в равной мере присутствуют во внутренней структуре произведения, но переливаются один в другой». «Из пустого в порожнее! И в прочее бла…, бла…, бла…» - подумал я «про себя» - чувствуя, как мои «ухи» сворачиваются в трубочку от моей безграмотности в «понятиях» современного искусства.
     «Эти представители богемы представляют очень интересное явление» - подумал я «про себя» - «Усвоенные ими манеры, привычки, понятия, чувства, самый язык, на котором они мыслят, все чужое, все привозное, с родным домом и окружающими людьми у них нет никакой живой органической связи. Живые, насущные интересы не привязывают их к действительности. Чужые между своими, они стараются стать своими между чужими и в итоге этого «старания» часто достигают колоссально бесполезной виртуозности. Но, в конечном результате, ничем не становятся - за границей в них видят ряженого «тунгуса», а на родине, «окружающая их серость, которому кнут и монах очертили дозволенные пределы мышления», смотрит на них как на случайно родившегося «иносранца». Как видно чтение при минимуме размышлений сообщает их мысли дидактическую гибкость, изворотливость в любую сторону, обильный запас сентенций, общих мест, примеров, но не дает никаких убеждений. У них нет мечты, стремлений, даже идеалов, потому что признание истины не проникается решимостью на ней строить нравственный порядок в себе и вокруг себя, без чего признание истины становится простым шаблоном мышления. Они принадлежат к тем «духовным конструкциям», которые не понимают, что такое убеждение и зачем оно нужно, когда есть соображение. Эти соображения и выучка светской муштровкой, нужны им не для служения Великому искусству, а требуется для успеха «на службе идеалам». Они чувствуют себя везде дома, только не у себя дома - весь их житейский катехизис состоит в том, чтобы со вкусом одеться, грациозно пройтись, приятно поклониться, изящно улыбнуться, многомудро «загрузить» собеседника бесполезными словесами и прочим «политесом».
     Безделье служит урожайной почвой, из которой вырастает уродливое существование со странными понятиями, вкусами и отношениями. Когда люди отрываются от действительности, от жизни, которой живет окружающее их общество, они создают себе свой искусственный мирок, наполненный призрачными интересами, игнорирующим действительные интересы, как чужие сны, а собственные грезы принимают за действительность. Пустоту существования они заполняют громкими чужими словами, пустоту своей души населяют капризными и ненужными прихотливыми идеями и из тех и других создают шумное, но призрачное и бесцельное существование. Такое именно существование и складывается в интеллектуально-либеральной среде, считающей себя солью общества и законодательницей «светских учтивств». Это общество «заграманичного» языка и легкого романа, состоит из «модных щеголей и светских вертопрашек», которые просматривают вернисажи и «пробегают» глазами модную книжку «без всякой люстрации» и выносят из этого просмотра «речь расстеганную и мысли прыгающие».
     В таком обществе неофиту не только нельзя научиться чему-нибудь толковому, но можно утратить приобретенные дома добропорядочные понятия и манеры как общаться в свете, сидеть за столом, обходиться с вилкой и ножом, с носом и носовым платком, и какую «позитуру» принимать при поклоне перед «властителями дум».
     Но все рассуждения «сателлитовой» дамы мой заместитель выслушал терпеливо и с полным вниманием и затем вынес заключение: - «М-да-а-а. По моему, все это наваждение «смыслей», наверное, принимается мадамой прямо из космоса на сателлитовую антенну ее шляпы. Ибо, это лекарство, поднесенное лекторшей по креативизму, слишком круто замешано – перед употреблением его необходимо не взбалтывать, но и не смешивать, а просто разбавлять доброй выпивкой! Лучше чистой водкой со льдом – чтобы не закипела голова!» И затем закончил личной оценкой всего услышанного - «Разумный гонится не за тем, что приятно, а за тем, чтобы избавиться от неприятностей! За каким чертом я погнался за познаниями в таком «кретивном» деле, в котором ничего не смыслю! Опять придется напиться!». После всего прослушанного «из сателлита» я полностью был согласен с его мнением.
     В сторонке, в загородке, в бывших яслях для козлят, «обретался» художник-творец с длинными нечесаными патлами, перехваченными «по лбу» желтой ленточкой с какими-то иероглифами. Одет он был в коричневую толстовку и кирзовые сапоги «от Бати», и «колдовал» около огромной, как телега, машины с большим штурвалом. Прокручивая штурвал, он «тискал офорты» – листки бумаги с нанесенными на них какими-то однотонными линиями и овалами. После выемки бумаги из машины, он проводил по листку гусиным пером пару линий – при этом он картинно отбрасывая свои волосы назад пушистым кончиком гусиного пера. Затем, тоже гусиным пером, «творец» ставил автограф - «завитушечно» расписывался на своих «о-фортях» и присваивал им номер.
     Из разговора оказавшихся рядом двух стройных прыщавых юношей с сильно вихляющей походкой как у полностью раскрепощенных активистов сексуального меньшинства и еще одного, отдаленно напоминавшего женщину, человека, судя по всему, желавшего затесаться в их пассивные, как определил мой зам – ряды членов организованного клуба сексуальных меньшинств и, по видимому, приобщенных к поп-искусству постоянных посетителей, стало понятно, что художник изготовлял «машинным» способом «авторские произведения», отличающиеся друг от друга несколькими линиями, проведенными им гусиным пером под влиянием творческого озарения, и тут же выдавал их всем желающим за умеренную плату. В предвкушении того, что когда художник «почиет в бозе» и его «произведения» станут «бестселлерами», все покупали листочки бумаги, чтобы потом продать их с «лихвой» на аукционе «Сотбис». Поддавшись общему настрою толпы,  мы тоже купили по одному «авторскому произведению».
     Не забыты были и «скальп-дуры» - посередине зала, на огороженном канатами местах располагались «творения» современных «Руденов». Они представляли собой кучки сложенных в «творческом беспорядке» ржавых автомобильных покореженных рам и старых покрышек, которые были густо присыпаны кусками битого бетона, рванными пивными банками, битыми пустыми бутылками из-под «Чинзано» и «Баккарди» и еще всяких разных «выпивок», надписи которых невозможно было прочитать. Все это было переложено старыми памперсами, коробками из-под сигарет «Лаки страйк» и прочим художественным «мусором». Рядом со «скальпдурой», заросший власами и одетый в «лапсердак-толстовку», стоял неопределенного возраста создатель творения, задумчиво-удовлетворенный взгляд  которого говорил: -  «Прожит почти век, и за это время я не только не создал что-то полезное, но даже не разрушил ничего вредного...»
     Одна такая «художественная куча» называлась «Глобализм» и  отдаленно напоминала абрис обнаженного женского тела, причем «срамное место» скульптуры прикрывал «фиговый листочек» - надорванный посередине плакат периода «развитого социализма» - рисунком женщины сурового вида, с повязанной красной косынкой головой и в рабочем комбинезоне с приложенным к губам указательным пальцем. Надпись под плакатом гласила - «Будь бдителен!». Внизу от руки корявыми буквами было приписано – «СПИД – не спит»
     Была и одна бытовая скульптура – посередине «колченогого» стола стояла старая машинка «Зингера», а вокруг стояли пепельницы полные окурков и лежали лоскутки разноцветных тканей. Судя по надписи, скульптура называлась «Поиск вдохновения». Вокруг нее «крутились» какие-то потасканные личности, одетые в «Армани» и «Рабани», явно пытаясь «выудить» цвета «фактуры» и новое направление линий одежды на предстоящий осенне-зимний период.
     В сторонке парочка парикмахеров показывала «мастер-класс» - расторопно стригла под «фасонную стрижку» всех желающих. При этом они очень артистично размахивали клацающими «фасонистыми» ножницами. Одного из «клиентов» - здорового, мордастого парня в малиновом пиджаке и с массивной золотой цепочкой на шее «цырульник» очень ловко, за несколько секунд, «обкорнал» под «крутой полубокс» – время было засечено по секундомеру. Затем тут же находившийся весь «зататуированный татуист» наколол на выбритых участках головы клиента наколку, кажется надпись – «Не забуду мать родную» и еще каких-то зверей со страшным оскалом морд.
     В торце зала, слева от подиума, располагались музыканты играющие «вживьем». «Секс-тет» мужчин в париках с буклями, одетых в кафтаны и белые чулки 18 века, зажав между колен и у шей «деревянные ящики», вдохновенно терзали и тянули смычками их «жилы», изображая «камерную музыку», при этом каждый раз энергично взмахивая «буклями и патлами» париков при переходе от «пьяно» к «форте крещендо». После исполнения нескольких музыкальных номеров, руководитель оркестра представил свою секстет-группу, как авнгардистско-классический ансамбль под названием «Банда-Рылья» - во всяком случае, так мы поняли, слушая гнусавый голосок тоже «патлатого в буклях» дирижера. «Камерная» музыка «вживьем» привлекла своих почитателей и несколько взрослых мужиков в ярко желтых пиджаках и с толстыми золотыми цепочками на массивных шеях, жестикулируя растопыренными пальцами, как заявил мой друг и зам – «ботали по фене», обсуждали пассажи произведения «Лимончики, вы мои лимончики». Причем, как отметил мой зам – феня была не классическая, а «суржик – пиджен феня» с новыми осовремененными оборотами из крутых блокбастеров и триллеров и «базар был без фильтра» - т.е. «народные обороты» были без купюр. Я не удивился познаниям зама в идиоматических выражениях – я знал, что еще учась в университете, он защитил курсовой проект по теме: - «Феня и ее значение в современной филологии». «Филя-логии», как шутил мой зам.
     Отдельно в углу, в «закутках» - огороженных с двух сторон помещеньицах с видом на общий зал, располагался Боди-арт. В одном из закутков «орудовал» художник с выбритой до синевы «шишкастой квадратной» головой и густыми «курчавыми» бровями. «Втиснутый» в рубашку апаш и повязанной цветастым нашейным платком, он с серьезным видом трудился - «малевал» разноцветными кучками красок с мольберта - грубо-нежнейшими мазками кисти раскрашивал русалку - голую, посиневшую от холода блондинку. На блондинке была надета «рыбья шуба от талии» - прозрачный, чуть синеватый шифоновый шлейф в виде рыбьего хвоста с большим разрезом от пупка, весьма эротично открывавший стройненькие, без целлюлита, «бедрышки», но густо покрытые «гусиной кожей». Боди-артша каждый раз резко вздрагивала от неожиданности, но стойко выдерживала прикосновение к своему телу мокрой кисти «творца-художника».
     Рядом, в соседнем закутке, «творила» другая художница в коротком платье, натянутом на свое мощное тело, в очках-консервах и с огромными, «свергающимися водопадом» из ушей, серьгами из чеканного мельхиора. Ее лицо с крупными, но не грубыми чертами, как нельзя лучше всего подходило под рекламу тонизирующего крема «против загара», имеющем в своем составе «эмфиземы – вытяжку из бодяги обыкновенной, лепестков календулы и жожобы». Или компактного прибора – «Fик-фикатора три в одном» - для окраски, завивания, наращивания и выщипывания бровей, ресниц и резекции волос в ухе и в других интимных местах. Или «впаривания» прочих других, таких же бесполезных, но дорогих «продуктов жизнедеятельности», известных «бредов космапаталогических компаний» - как выразился мой заместитель. Деловито куря папироску, c серьезным и озабоченным видом, художница приклеивала к выступающим частям голой «надурщицы» курагу, виноградинки, вишенки, клубничку и прочую вкусную разноцветную фрукту. Композиция называлась «Праздник осени» - исполнительница – «Креативная пейзажистка миссис Анализабелла Эплблдсктд» - об этом извещала табличка над головой Боди-артши.
     Несколько помощников художников – молодые парни со стальным блеском в глазах и в кирзовых сапогах с застежками на «раструбах», зорко рыскали глазами по залу и запрещали делать фотографии – объясняя непонятливым, что они нарушают авторское право творцов. Рядом с нами «тусовалась», явно после недавней громкой свадьбы и в период медового месяца приобщавшаяся к поп-искусству и друг к другу, любовная семейная троица. Она: - юная жена, стройненькая, с ножками просто загляденье – «одна лучше другой» и с наивно и широко распахнутыми на окружающий духовно-амбарный мир, светло-глупыми глазами. «Оно» - среднее звено: - судя по всему, большой специалист в области «попов» и явно «духовный шафер» и друг молодой семьи – стройный молодой красавец-мужчина со стальным взглядом, выпуклыми бицепсами под ковбойкой и крепкими козлиными рогами дьявола-искусителя, замаскированными локонами черной густой шевелюры волос. И самый тупой угол любовного треугольника – с тонкой детской шеей молоденький муж – у него рожки только пробивались и были явно недостаточной длины, чтобы «перебодать» друга семьи. А со своим детским выражением лица, молодожен выглядел сельским дурачком, органично неспособным «шевелить мозгами». «Выгуливая» своих мужчин и располагаясь в середине «упряжки»: - одной рукой держась за локоток мужа, а другой, опираясь на крепкую руку друга семьи, юная супруга с пылом и жаром выказывала свои познания в околотусовочной коньюнктуре. Держась солидно и с достоинством – перед мужчинами – она назидательно «втолковывала» неофиту в толстовке, все пытавшемуся прицелиться огромным фотоаппаратом в боди-артшу «с вишенками»: – «Нельзя фотографировать потому, как среди зрителей находится много плагиаторов и, делая фотографии, они могут похитить «креативную фактуру» и продать «антураж» как свою идею».
     Ожидался показ «Высокой моды» - «парад - де-филей» - эксклюзивный показ «филейных частей» фактурных манекенщиц на «попс-диуме», как сказал мой попутчик и по совместительству зам по работе. Поэтому около подиума с озабоченным видом вертелись молодые, видно только начинающие «Ерманисты и Пуко-Рубанисты», оживленно обсуждая свои профессиональные - «филейные вопросы» и, возможно, пытаясь «выудить» друг у друга идеи и направления в одежде на текущий весенне-летний период.
     Вокруг публики сновала челядь: - «трактирные человеки» или половые-гарсоны в черных жилетках с бабочками и с подносами, на которых они обносили публику шампанским. В сторонке на столиках лежала закуска – крошечные бутербродики с сыром, ветчиной и колбасой для «натуралов», и с огурцами и помидорами – для вегетарианцев и соблюдающих пост. Бутербродики были проткнуты шпажками-зубочистками – что было очень удобно - шпажкой бутербродик отправлялся в рот, и затем остатки будербродика между зубами очищались зубочистками. Отдельно лежали какие-то тонкие лепешки – судя по надписи над ними, это была кошерная пища.
     Как стрекот швейной машинки «Зингера», в «амбаре» дул жаркий сквозняк от гула десятков человеческих голосов людей, которым было все равно, что говорить и с кем, кого и что обсуждать и осуждать, лишь бы найти в этой своей «говорильне» суррогат самоутверждения. И доказать собеседникам, как минимум,  свою яркую оригинальность, гениальность и способность «кретиативно» мыслить. Чувствовалось, что всем этим забредшим в салун людям искусства свойственно воображать о себе больше, чем они есть на самом деле. «Светская» манера долгих разговоров, как обычно, ни о чем, в основном общеобразовательного характера, когда каждый говорит о своем и слушает только себя, совершенно обескураживала меня и моего зама - мы привыкли к конкретным и четким формулировкам протоколов допросов и записей, подшитых в делах обвиняемых.
     В «стрекотне попс-фени» - как не преминул отметить мой зам, можно было различить отдельные монологи и диалоги. Как-то: - А вы видели последнее шоу Бени Хилла? – Не-а! А шо у него?;
- Говорят, брюнетки сексуальнее блондинок? – Не вижу разницы, моя герлса красилась и так и этак! - А я люблю всех блондинок, включая брюнеток и рыжих!
- Мадам, сколько вы берете за одно мгновение проведенное с Вами? – В теплую погоду пятьдесят «деревянных», в холодную – пятьдесят «условных едениц!» - Почему такая разница? – В холодную погоду у меня разыгривается ревматизм и мне не то что ноги, руки поднять трудно! 
- Мадам! – Я не мадам – я мадмуазель! – Пардон, мадмуазель! Судя по вашим глазкам - вы невинны!? – Да, у меня нет пороков! – Какое счастье - у меня их много, я с Вами щедро поделюсь ими!!
- Позвольте, мадмуазель, пригласить Вас на антресоль попс-позировать обнаженной! – Но я никогда не работала натурщицей! – Это не имеет никакого значения – я тоже не художник! Но мы сольемся в художественном экстазе под звуки виолончели! И это будет восхитительно божественно!
- Что означают на полотне эти разноцветные тригонометрические фигуры? – Так видит художник-сюрреалист обнаженную женскую натуру! - Да, но эта тригонометрия абсолютно не возбуждает!!
- Раньше, когда я был молодым, стоило мне только посмотреть на обнаженную женскую натуру, даже на «полотне», как я сразу же крайне возбуждался! – А теперь? - А теперь… э...э…э…зрение испортилось… Кстати сказать, это и  было причиной моей женитьбы, хотя жена до сих пор считает, что я полюбил ее за красивые глазки!
- Я вчера была у окулиста! – Да? И что он тебе  посоветовал? - Он посоветовал учить азбуку!
- Мой парень говорит, что я самая красивая на свете! – Вот проходимец, еще не сделал предложения, а уже обманывает!
- Ваша дочь похожа на мать? - Не знаю пока, она еще не начала говорить и ходить!
- Любовь – это прекрасно! – Да, я тоже склоняюсь к мысли, что секс хорош уже тем, что исключает необходимость поддерживать разговор!
- Ты знаешь, я так счастлива – за два месяца сидения на очковой диете я страшно похудела - сбросила целых два килограмма! Сейчас я так легко себя чувствую! – Это что! Полгода назад я сбросила с себя девяносто килограммов и живу счастливо! – Неужели девяносто килограммов? Как ты смогла? – Просто развелась с мужем и теперь тоже легко себя чувствую!
- Какие сейчас в моде груди? – Маленькие! – А что делать тем, у кого большие? – Что-что? Донашивать!
- А ты чего смеешься? - Да веселый человек дольше живет! – А-а-а, а я думала вы надо мной смеетесь!
- Мой муж такой трудоголик – истинный творец в живописи! Он весь отдается своему искусству - даже ночью не отпускает от себя натурщицу!
- Ты слышал, Абрам перестал трахаться! Говорит, что его укачивает! – А пошел он к черту, этот твой Абрам! Он никогда не умел трахаться. Да и после него мне все равно все перетряхивать приходится!;
- От женщин я хочу только короткого флирта и долгого художественного секса! Но в последнее время меня и секс быстро утомляет! 
- Если вы устали от жизни и Вам надоели женщины, вино и искусство – откажитесь от искусства!;
- Мы женщины, такие слабые существа1 – Позвольте заметить мадам, многие мужчины готовы очертя голову уступить свою силу за женскую слабость!
- Вчера вечером мы здорово «назюзюкались» и за весь вечер, втроем,  не могли стащить трусики с стриптизерки  Катьки! – Ну и как, в конце концов, смогли стащить? – Не-а! На ней, оказывается, вообще ничего не было надето!
- Представляешь, я вчера так напился, что после секса с женой дал ей сто баксов! – Ну ты даешь! - И что ты думаешь? Она дала мне сдачи! – Ну она дает!
- Мэтр! Почему Вы согласились писать мой портрет? Вас восхитила моя фигура или красивое лицо? – Ваше чувство юмора, мэм!
- А Вы, собственно говоря, кто такой, чтобы классно судить об искусстве? Разносчик пиццы,  что ли?? – Нет, я живописец-нудист! – А почему одетый? - Я извращенец!
- Как он тонко чувствует и передает гамму цвета и содержания поз и чувств! – Да, да, он просто восхитителен!
- Но, дорогой, ты же знаешь, что я завтра выхожу замуж! Позвони мне недельки через две! Попс-позируем!!;
- Вы знаете наш мэтр очень яркая творческая личность и большой оригинал. Раньше он иногда пропускал рюмочку-другую. Теперь ни одной рюмки не пропускает!
- Я  постоянно твержу, что не изменяю ему, а он уперся рогами и не верит! Все время из-за этого бодается!; 
- Не понимаю, почему ты ему сказала, что я дура? Как будто человек сам не догадается…
- Мамочка, я не могу выйти за него замуж! Только что перед картиной «Грешники в аду» он мне признался, что он атеист и не верит в существование ада! – Не волнуйся, дочка! Смело выходи за него замуж, а уж мое дело заставить его поверить, что ад существует!
- Вот сейчас на вернисаже купил своей жене подарок - книгу «Унесенная ветром!» - О чем она - о дистрофиках, что ли?
- Недавно ездил в Африку на сафари. Узнал много нового из мира животных. Оказывается в мире существует два вида страусов – серый и голубой. При испуге серый прячет голову в песок, а голубой только этого и ждет! – Да-а-а! Все, как у людей – живи с оглядкой!
- И куда только я со своей женой не ходил – и в гости, и в театр, и за город – все равно она находит дорогу домой! 
- Почему вы такой ярый антисемит? Чем вам так досадили все евреи? – Не все, а один! Своим торжественным свадебным маршем!!

     Один, видно сильно «начитавшийся» бутылочных этикеток «попс-читатель», все пытался дотронуться рукой до боди-артши с рыбьим хвостом, хотя над ней и висела табличка с надписью - «Руками не трогать». Русалка «сверлила» его зовуще-презрительным взглядом. Другой «братан» его усовещевал «по «фене»: - «Ну че ты парниша, в натуре! Насосался как паук и торчишь, как таракан! Хорош тебе базлать, чо не видишь, что здесь чистая фатера, а не малина! Пахан велел не высовываться! Пойдем лучше выпьем! Выпить хочешь?» - «Не-а!» - ответил «поддатый» приятель. – «А будешь?» - снова спросил «усовещеватель». «Буду!» - ответил нарушитель спокойствия русалки.
     В общем, как сказал мой зам, колесо «Пан-попс-ти-кума» вертелось. Или как говорят в Одессе-маме – «Шумел, гремел посудою шалман!»
     Вдруг музыканты перестали играть свою «камерную» музыку. К микрофону на подиуме подошла девица, завернутая в какие-то лоскуты, свисающие выше колен как опавшие листики плакучей ивы. На нее сразу же был направлен столб света прожектора. Жеманно растягивая рот и «протягивая» слова, женщина объявила, что начинается действо – «Два в одном». А именно, будут показаны женские модели одежды весенне-летнего сезона, сконструированные молодыми дизайнерами. Но вся изюминка показа, заключается в том, что показывать одежду будут номинанты на премию «Женщина-героиня года» - дамы, наиболее отличившиеся в этом году на поприще «женственности и любви». Победительнице будет вручена награда – почетный диплом с позолоченной медалью, денежная премия и картина известного художника-импрессиониста, который тут же был представлен в свете прожектора и стоя помахал ручкой публике.
     Музыка из «фанеры» заполнила зал звуками торжественного свадебного марша «Пендельсона» - как представил его мне мой заместитель, и вся публика с фужерами в руках, начала подтягиваться к подиуму. Вокруг сразу же, со своими «вспышками», завертелись «Попс-араццы», находя ракурсы фотосъемок,  способствующие выявлению скандальных подробностей из жизни представителей «Богемы». 
     В это время члены жюри заняли свои места справа от подиума. Это были очень известные  и уважаемые члены общества – мэтры и «кило-мэтры» Высокой моды, Поп-арта, попсы и прочих известных поп-искусств. Все они были одеты броско, цветасто, сияли длинными буклями седых волос, стальным блеском глаз и некоторой утомленной вальяжностью в остальных членах тела – от гордости за собственное величие и значимость в глазах мелкой публики.
     В блеске столба света от прожектора снова появилась очень эффектная и эффектно одетая, ведущая шоу – она успела переодеться и была в новом длинном вечернем платье. Ведущая обладала объемным бюстом с «пикантным желобком» и это подчеркивалось «вызывающим» декольте на тонких бретельках, а платье имело разрез спереди от самого пупка до пола. Голосом «за кадром» она была представлена, как известная «шоу-выменша» госпожа Христина Нахерова-Хренаускасова. Помимо сверкающего платья, шоу-выменша еще вся сияла от счастья лицезреть Богов Поп-Олимпа – ведущая смотрела на членов жюри с благоговейным восторгом, с таким трепетом, с каким, наверное, в городе Кантоне, в буддистской пагоде, правоверный буддист смотрит на статую Будды. Опять жеманно протягивая слова, ведущая заранее поблагодарила мэтров искусства за то, что они все независимо от области деятельности поп-искусства, где они «подвизались», согласились принять участие в сегодняшнем торжестве. Само собой подразумевалось, что все присутствующие должны были их знать в лицо – этих великих дизайнеров одежды, бижутерии, парфума, художников поп-арта и боди-арта, исполнителей «синглов», музыкантов и поэтов и деятелей прочих отраслей искусства и культуры, имена которых были у всех на «слуху и устах». Но с целью еще раз напомнить публике о выдающихся личностях поп-искусства, было решено представить мэтров поименно. Шоу-выменша особо отметила, что в жюри выбраны только мужчины, так как только мужчины могут достойно оценить женские прелести. Она подчеркнула, что женщин  нет в жюри - в своих оценках они могут быть предвзяты. Почему предвзяты – ведущая не стала объяснять. Но по ее ухмылке стало понятно – всему виной женская зависть к достоинствам других представительниц собственного пола.
     Постоянно перевирая имена и фамилии мэтров, так что членам жюри с милой улыбкой приходилось поправлять ее, ведущая представила членов жюри. Они все почему-то, как и шоу-выменша, носили двойные фамилии и фамилии были какие-то «вегетарианские», типа: - Бурах-Малохольский, Капустин-Малосольский, Петрушкин-Сельдереев, Марковкин-Борщевский, Хересов-Бормотухин, Шпагин-Вертелов, Ликеров-Водкин, Бахнутов-Минорский и т.д. Каждый мэтр, при упоминании его фамилии, вставал с места и в свете направленного на него прожектора посылал публике воздушные поцелуи и показывал пальцами латинскую букву «V» - «Виктория» – значит победа. Некоторым особенно известным и любимым мэтрам публика устроила овацию, и длинноногие девицы, широко улыбаясь, преподнесли им «пучки цветов» с «бантиками из ленточек». Я думаю, что и девицы и цветы и бурные аплодисменты  клакеров - «квакеров», как назвал их мой зам, были «проплачены» самими мэтрами для поднятия рейтинга, имиджа и других «понятий» из жаргона шоу-бизнеса и политиканов.
     Каким-то образом в жюри «затесался Гражданин Мира» от попсы с балканской, но тоже с двойной фамилией, как бы объединяющей восток и запад. Ведущая «объявила» его как  Крысомэра Сыробулкова-Чисбургерова. «Балканец» поправил ведущую - мило улыбаясь, он заявил, что его имя пишется как Красомир. Этот Красомир был одет соответственно - восточно-западно. А именно: - снизу – «европеически» - на нем были надеты обыкновенные темные партикулярные штаны, сверху – восточная «кремовая косоворотка» навыпуск, «расписанная» крестиком по воротнику, манжетам и подолу. Довершал наряд красный широкий кушак с кистями сбоку, красочно поддерживавший его большой «пивной» живот. У Красомира было широкое добродушное лицо немецкого бюргера, «оттененное» вислыми казацкими усами.         
     Два мэтра, члена жюри – были представителями Востока – Вано-Тархунашвили и Проносов-Киндзядзев, а также были два представителя от Дальнего Востока – китаец Ван Тыкто и японец Ято Мьято. Чтобы не вызывать напряжение из-за традиционной неприязни и соревнования в первенстве между двумя государствами, ведущая специально объявила, что назовет имена дальневосточников согласно латинского алфавита. Но оба представителя монголоидной расы, кстати, мало отличавшиеся друг от друга по виду – оба были круглолицы и единственные из всех членов жюри одетые в строгие вечерние костюмы, очень толерантно пожали друг другу руки, демонстрируя полное взаимопонимание скромных служителей великого поп-искусства, которое выше расовых предрассудков.
    В конце представления состава жюри, особо перечислив и подчеркнув заслуги председателя жюри Великого Телегина-Камнепадова, ведущая отметила, что он был избран председателем жюри единогласно всем составом жюри – консенсус был полный. Стоявшая перед нами, уже знакомая нам «лекторша» - дама в немыслимо громадной, похожей на сателлитную антенну, круглой шляпе, «выдала» стоящему рядом и держащему ее «под локоток» потасканного вида молодому кавалеру, всю «подноготную» жюри. «Этот Телегин-Камнепадов большой интриган и подковерник» - хорошо слышным вокруг «контральто-шепотом», заговорщицки прищуриваясь, «поведала» она правду-матку – «Имеет обширные связи в министерстве культуры. «Про себя» он считает, что руководителям не нужно работать - нужно вовремя «засветиться» перед «нужными людьми» с парадным отчетом о проделанной работе. И он не умеет писать картины, но любит «катать телеги на соперников» и всегда держит для них камни за пазухой, так что, само собой разумеется, в выборе его председателем жюри «неконсенсуса» быть не могло».
     Затем были представлены дизайнеры, подготовившие одежду для показа – на подиум выпорхнула с полдюжины небритых мелкокостных мужичков завернутых в какие-то разноцветные и разномастные «лапседраки». Они были встречены жидкими хлопками публики жующей свои бутербродики на шпажках и, чтобы разрядить обстановку, ведущая шоу пошутила, что на сегодняшнем показе женской одежды все «кютюрью» – мужчины. «Так как только настоящие мужчины лучше знают, как одеть женщину и соответственно – само собой разумеется – как ее раздеть» - мило «констатировала факт» ведущая. Довольная явной, но невинно-милой лестью мужская составляющая публики несколько усилила «хлопки аплодисментов».
     После этого музыка смолкла и в зале наступила шипящая тишина - слышался только тихий шепот, сморкание и кашель отдельных зрителей. После непродолжительного шипения и свиста, из динамиков зазвучала бравурная музыка и на подиум вышла первая номинантка, занявшая в конкурсе «Женщина года» пятое место. Ведущей она была представлена как мадам Жужу. В свете юпитеров Жужу, под овацию зрителей, продефилировала по подиуму. Это была непонятно какого возраста, «замордованная» пластической хирургией, брюнетка с длинными космами волос, крашенными под «перышки» - отдельные локоны ассиметрично были окрашены в «блондинистый» цвет. Она энергично переставляла свои длинные «ходули» с «бицепсными бедрами». Объемная грудь и все остальное «достоинство» номинантки, было «запаковано» в какое-то лоскутное «сифоново-прозрачное» панчо «на бретельках» - непонятно как вся эта конструкция держалась на ней.
     Ведущая объявила, что мадам Жужу заняла пятое место и награждается денежной премией в номинации – «Длинные ноги». Она в результате почти сорока лет экспериментов – ведущая явно «ненамеренно» выдала приблизительный возраст мадам - разрабатывала и разработала специальную позу в сексе, во время которой партнер нажимает на открытые ею эрогенные точки, что вызывает бурный рост ног. Совместно с партнером она открыла специальную школу, в которой обучает женщин этой позе, где инструктор-педагог во время сеансов лично нажимает на эту эрогенную точку, доводя этим пациентку до бурного экстаза и желания заплатить любые деньги за повторение сеанса. После каждого сеанса у всех клиенток ноги вырастают как крылья. И мадам может показать результаты своей «методы» почтенной и желающей «приобщиться» публике.
     Тут же, под мелодию «из попс-урри-винегрета» аранжированного на музыку какого-то серьезного композитора на подиум вереницей выпорхнула стайка женщин в костюмах «голого короля» и, излучая ослепительные – попсо-дентные улыбки, продефилировали, переставляя свои длинные ноги. По ходу дефиле, ведущая объясняла особенности цветов и кроя моделей сорочек, блузок, юбок и прочих произведений - «накидок» одежды, в которые «одеты» девушки и представила дизайнера, благосклонно предоставившего платья для показа. На подиум улыбаясь, в сорочке с немыслимыми «отворотами», выпорхнул сам дизайнер – «мелкий шибздик» - как назвал его мой друг и заместитель по службе. Вся публика восхищенно аплодировала, и было непонятно кому – мадам года Жужу или дизайнеру. Во всяком случае, все участники показа – и девицы и дизайнер сбились в кучку вокруг мадам Жужу, и опять улыбаясь ослепительно-белыми, кафельными «попсо-дентными» улыбками, были «защелканы» вспышками «попс-арацци», которые в поиске «ракурсов», извиваясь в немыслимых позах, чуть ли не стоя на головах, провели свою «фотосессию» с целью «подхватить секс-клюзив».
     Затем член жюри, японец Ято Мьято, как заграничный гость удостоенный чести наградить номинантку, под бурные аплодисменты публики передал мадам чек на денежную премию и, не дотягиваясь до шеи мадам – она была на три с половиной головы выше японца - у «туфлев» дамочки одни каблуки, тонкие, острые и длинные как стилеты, были по колено японца, чем, очевидно, «овеществляли» банальный жизненный тезис: - продолжением достоинств всегда бывают недостатки, нос японца упирался Жужу в пояс, а голова накрывалась бюстом мадам как зонтиком – Ято Мято повесил на шею очень мило присевшей на корточки мадам, медаль победительницы. Вся церемония опять была «запротоколирована» беспрерывными вспышками фотоаппаратов папарацци.
     После того, как первая номинантка - мадам Жужу, упорхнула за кулисы, все опять расселись по своим местам, и ведущая объявила, что на подиум вызывается мадам Нуну, занявшая четвертое место в номинации «Пятая точка». На подиум вышла рослая афро-европейка с мощными ягодицами, едва прикрытыми «стрингами», и в свободной прозрачной накидке «от груди до пупка». Волосы на ее голове были выкрашены «под блондинку» и уложены в курчавые «афро-локоны», свисающие «кларнетиками» по бокам головы. Сверкая одними белками глаз и крупными белыми зубами, с застывшей на темном фоне лица широкой улыбкой, номинантка продефилировала, вернее «прогарцевала по подиуму, потрясая крупом», т.е. всячески выставляя аппетитную задницу и вибрируя мышцами ягодиц.
     Ничего не скажешь – «товар» был великолепный. Ведущая пояснила, что номинантка разработала специальные упражнения, развивающие мышцы ягодиц. С детства она страдала потому, что ягодицы у нее были «невыпуклые», но благодаря упорству и специально разработанной диете и физическим упражнениям, она смогла увеличить ягодицы до стандартного размера 90 см, и теперь они приобрели гармонию и заслуженно пользуются уважением и благосклонностью мужчин.
     Тут же, как и в случае с предыдущей номинанткой, на подиум выпорхнула стайка девушек и, продефилировав, показала «разработанные по методе номинантки выпуклости пятой точки», и заодно модели платьев нового «шибздика» - модельера-дизайнера. После фотосессии, китаец Ван Тыкто, тоже как иностранец, удостоился чести и вручил «шоколадке Нуну» чек и повесил на шею медаль победительницы в «своей номинации».
     Дальше процедура повторилась – была награждена третьим местом и денежной премией мадам Лулу, которая благодаря «мужскому массажу» и упражнениям с «хула-хупой», смогла утончить талию до стандартного размера 60 см. Лицо мадам Лулу наверняка бы вызвала особенную симпатию среди барышников, любителей лошадей. Оно напоминало лошадиный зад с поднятым хвостом, вместо челки, и откинутыми назад прямыми волосами, как подстриженная конская грива ломовых лошадей. Опять по подиуму продефилировали дамочки с осиными талиями в своих кисейных платьях и был представлен дизайнер «одежды» дамочек. После, уже ставшей рутиной, фотосессии, мадам наградил чеком и медалью член жюри Шпагин-Вертелов.
     Второе место «заработала» мадам Сиси, которая также благодаря «мужскому массажу» смогла увеличить грудь до «стандартного» размера – 90 см. Церемония с дефиле «бюстастых» дамочек, выходом дизайнера и фотосессией повторилась, и номинантку наградил чеком и повесил ей на шею медаль член жюри Петрушкин-Сельдереев.
После небольшого перерыва на «шампанское и бутербродики» - что только сильнее накалило страсти и интригу перед награждением номинантки первой премией, все снова расселись на свои места.
     И вот, наконец-то, под бравурные звуки «Торжественного марша» Мендельсона, «попсово-аранжированного под реквием» до полной неузнаваемости и исполняемого «камерным секстетом» поп-музыкантов, на подиум величавой поступью древнеримской матроны выплыла «моделя» - победительница конкурса «два в одном!» Женщина – героиня года - мадам Шушу.
     Это было очень милое, воздушное создание со взбитыми «перистым облачком» платиновыми волосами, с белым фарфоровым личиком и такими же фарфоровыми зубками под пунцовыми губками «розочкой». Она казалась прекрасной и обворожительной в своей греховной красоте. Два ряда безупречных зубиков органически гармонировали с третьим рядом – ниткой крупных белых жемчужин ожерелья на точеной шейке – единственным украшением победительницы.
     Одета победительница была в скромное черное «сифоново-прозрачное платье-хламиду», ниже колен. В столбе света от прожектора под платьем явственно просматривалось статное белое тело без нижнего белья – были только тонкие трусики и бюстгальтер – все телесного цвета. Своими длинными ногами и стандартными размерами – 90-60-90 – победительница соединяла в себе все параметры и достоинства предыдущих номинанток. Обута она была в черные «лодочки» с немыслимо высокими каблуками и, наверное, от этого шаг у нее был какой-то птичий – утинно-журавлинный. На груди  у победительницы в знак траура была прикреплена муаровая ленточка, свернутая в изящное колечко. Взгляд победительницы были опущен «долу», но когда она подымала вверх свой «взор», даже на расстоянии, были видны кошачье-зеленные, так и «стреляющие» по сторонам, лукавые глазки под черными – «соболиными» бровями. На вид победительнице было лет 25-28. Остановившись на краю подиума с опущенными глазками, победительница скромно выслушала те «достижения», за которые она удостоена первого места и крупной денежной премии.
     Трагически модулируя голос, ведущая поведала затаившей дыхание публике, что в течение последних семи лет мадам героически пережила храп и «метеоризм» своих, теперь уже «почивших с миром», пяти мужей. Каждый из мужей «имел» много любовниц и жюри проделало огромную работу, найдя и опросив их всех. Свидетельницы от каждого из мужей, благосклонно согласились под присягой дать письменные показания, заверенные нотариусами. Причем шоу-выменша особо подчеркнула, что в оценке мужчин учавствовали только женщины – ибо только женщины могут непредвзято и адекватно оценить мужские достоинства.
     Зачитав, как образец, одно из показаний, ведущая особо отметила, что в своих свидетельских показаниях, все эти достопочтенные и многоуважаемые дамы искренне поведали и документально исчерпывающе удостоверили, что подвергались тяжким испытаниям и нечеловеческим стрессам от «озвученных снов» и «метеоритных атак» во время «внешних сношений» с «почившими в позе» джентльменами. Которые, как потом они с ужасом узнали, являлись законными мужьями номинированной на медаль и звание «Женщина года» достопочтенной, многотерпеливой и многострадальной официальной жены «этих скотов».    Ведущая особо отметила, что это словосочетание-диагноз повторялось во всех письменных показаниях свидетельниц. Далее ведущая поведала, что все показания свидетельниц собраны и подшиты в папку, и она находится у председателя жюри. Председатель жюри Телегин-Камнепадов с трудом поднял эту пухлую папку и в свете прожектора все присутствующие смогли удостовериться в ее существовании и убедиться, что жюри руководствуется в своей деятельности при вынесении решений не голословными утверждениями и закулисными аферами, а документально подтвержденными и запротоколированными фактами.
     Опять под «аранжированное под попс-попурри» музыку какого-то серьезного композитора по подиуму продефилировали «свидетельницы» в платьях от «сановитого» дизайнера, также весело выпорхнувшего из-за кулис. Все присутствующие в едином порыве встали с мест и от всей души поприветствовали мужество и терпение мадам и героизм свидетельниц, поднявшихся над мелкими женскими разногласиями и проявившими солидарность с мадам в этом трудном деле терпеть мужчин. Опять папарацци извертелись, снимая мадам, дизайнера, свидетельниц и ликующих зрителей на фоне членов жюри.
     Когда шум, аплодисменты и возгласы одобрения - как мадам за ее подвиг, так и жюри за ее объективность в присуждении награды, несколько поутихли, сам председатель жюри Телегин-Камнепадов, сияя лучезарной улыбкой, передал мадам чек на денежную премию и повесил ей на шею медаль чемпионки. При этом председатель, сияя «фикса-гнилозубой» улыбкой, очень мило «подставлялся» под вспышки фоторепортеров. Затем, также мило «подставляясь» под вспышки паппараци, свою картину-приз, на которой были изображены современные разноцветные полосы и многоугольники, но со «старинным» названием - «Сим победиши», передал победительнице ультрамодный поп-арт-художник Колобков-Коврижкин.
     Стоящая впереди нас дама в шляпе похожей на «саттелитную антенну», опять поведала державшему ее «под локоток» молодому кавалеру всю «подноготную» победительницы. «Все мужья этой «професси-анальной» девки Шушу были, как минимум старше ее в три раза и даже больше!» - «полушепотом» сказала она своим «хорошо поставленным контральто». «Но каждый из мужей «отписал» ей в наследство многомиллионные состояния. И хоть она теперь беспрерывно судится за наследство со своими новыми многочисленными родственниками - со стороны мужей – она все-таки чертовски завидная невеста. Вон тот порно-козел, что сидит в партере около жюри – крупный промышленник - изготовитель элитной мебели «для вечного странствия», проще говоря – гробов, господин Мормышкин-Аргамаков - ее новый спонсор и организатор победы в конкурсе. Он уже созрел предложить ей руку, сердце и многомиллионное состояние. Кажется, на днях состоится их свадьба. «Этот жених» в своих мыслях и чаяниях вознес свою «пассию» на пьедестал, с которого она каждую минуту слезает, «душевно» следуя «зову плоти». И это – в конце концов - можно понять. Ведь то, что «жених» принадлежит к мужскому «полу», по моему мнению, теперь можно определить только по записи в паспорте» - «прошептала» дама своим «колоратурным контральто» и кончиком веера указала на «молодящегося женоподобного мужика». Мужик был «запакован» в броский «спинджак» с разноцветными «подворотами» и фривольно-ухарски повязан, под рубашкой, цветастым шелковым - «горловым» платком. «Жених», счастливо блестя глазками, посылал победительнице воздушные поцелуи и мелко крестил воздух перед собой, как бы отгоняя «лукавого».
     «Мадам Шушу можно полюбить, ну на две, максимум на три минуты. Но, судя по внешним данным Мормышкина-Аргамакова, его «естественного потенциала» - ниже пояса, может хватить всего на несколько секунд, да и то, после хорошей клинической и медикаментозной подготовки в стационаре «под капельницей». Затем ему будут необходимы, как минимум, три-пять дней на релаксацию и реабилитацию в реанимации» – сказал кавалер дамы со шляпой. И затем, томным голосом, преданно глядя прямо в глаза своей «саттелитовой» даме, продолжил - «Но чего не сделаешь ради любви. Ради великой любви можно выдержать и храп, и метеоризм и шамканье вставных челюстей». Дама внимательно посмотрела ему в лицо «замороженным» взглядом много повидавшей на своем веку «светской львицы» и легко ударив его по носу кончиком веера, изобразила одними губами «милую улыбку» на лице. По ее улыбке чувствовалось, что у нее никогда не бывает мигрени и, несмотря на возраст, в ней еще не «до конца отыгрались ретивые». Улыбка говорила, что при «случае» она была не прочь еще очень даже сильно «взбрыкнуть» с молодым «возничим».
     Выслушав информацию саттелитовой дамы о замужествах, разводах и женитьбах «бомонда», я вспомнил как однажды, под большим секретом, мой зам поведал мне, что в молодости, в поисках жены, он часто вращался в «высшем свете». «Это такой Содом – сказал он – Там нет ни одной «аристократки», которая не развелась хотя бы три-четыре раза. Мне было страшно бывать на «креативных» приемах, когда сидишь, как дурак, между женщинами и никогда не знаешь – кто с нею рядом, вчерашний муж или сегодняшний? Наверное, необходимо обладать умом гения, ибо составить список гостей для раута, чтобы разведенная жена не встретилась со своим бывшим мужем, это столь же сложно, как и составить головоломную шараду для общественно-развлекательного журнала. Грешен, нечего скрывать, я не избежал общения и с дамами попсового полусвета. Там не было ни одной, которая бы не проклинала свою загубленную жизнь в настоящем браке, желая образовать новый – более серьезный и страстный... именно с таким мужчиной, как я, о котором женщина может только мечтать! Все подобные намеки я геройски отражал ссылками на сложность моей профессии криминального сыщика, имеющего дело с отъявленными отбросами общества, способными убить невинного человека «за просто так». На все предложения «любви и сердца», я отвечал со вздохом: - Мадам, мне было бы очень больно оставить вас вдовою в самую цветущую пору жизни. Вспоминайте иногда обо мне хорошим словом...»
      Вся церемония показа «Высокой моды» опять закончилась «шампанским и бутербродиками». Публика опять устремилась к картинам поп-арта, боди-арта и прочим увеселительным «поп-мероприятиям». «Все опять возвратилось на круги своя!».

      Вынесенные впечатления. Олег продолжил свои размышления. «В начале, постно-скучное созерцание тригонометрически-мусорных куч и пейзажей амбарного вернисажа современного живописного искусства, в купе с сельско-гламурными фрукто-девицами боди-арта, нагнало на нас тоску» – продолжил он свои речи. «А кошерные бутербродики на шпажках и отсутствие буфета с достаточным количеством истинно мужских напитков, могущих разбавить скуку, не способствовали нашему «рассеянию». Но вторая часть «креатива» - лицезрение шоу-выменши с ее восторженно-милым детским лепетом, «де-филей» женщин, сделавших самим себе классические формы вторичных половых признаков, «запакованные» в «хламиды» от «шибздиков – кютюрью», выборы «Женщины  - героини года» с выдачей «саттелитовой матронессой» всей «подноготной» движущей силы попс-шоу, показалось нам более динамичным действом и привело нас в благодушное состояние.
     Но остались вопросы.  Наглядевшись на попистов и их почитателей, я задумался» – сказал Олег. «И понял вот что. Люди всегда и всего боялись и боятся, так как с самого начала своего появления на земле живут в непонятном и потому страшном для души и тела окружении. Даже в наш, вроде бы просвещенный век, они говорят шепотом о таких вещах, о которых никто не вспоминал со времен темного невежественного средневековья, и верят в оборотней, духов, чертей и в прочий вздор. Они запирают двери на запоры, не выходят по ночам. На дверях и стенах своих жилищ рисуют разные футуристические и кабалистические знаки и рисунки, вывешивают и поклоняются различным оберегам и картинкам. Но все равно в глубине своих невежественных душ трясутся от животного страха. Они исполняют торжественные обряды, пытаясь умилостивить злые силы, но делают это с таким выражением на лице, что сразу видно, что творится в их жалких душонках.
     Они больше предаются боязни, чем созерцанию добра. Люди потеряли простое искусство верить в добро и всегда ждут зла. Весь мир растерян. Мир лишился якоря, на котором он держался против бурь непонятного и необъяснимого и его несет и швыряет по бушуещему океану, не описанному ни одной картой. Мир лишился кумира. Правда есть такой кумир – это наука. Хотя ее всегда подозревали в том, что она скрытый враг всех религиозных догм.    Гениальных ученных, как еретиков, в свое время – «благолепия ради» - укорачивали на высоту головы, или сжигали живьем на кострах. Но наука единственная обладает логикой, смыслом, абсолютной точностью и охватывает все – от элементарных частиц до окраин Вселенной. Наука – это обобщенная мудрость Человечества.
     Но человек слаб – он не может жить без идеалов и кумиров. И этим идеалом стал «Золотой телец» и сопутствующие ему «духовные товары» из магазинчика «Тысяча мелочей». Как то: - поп-искусство, боди-артизм, сюрреализм, футуризм, паппарацизм, примитивизм и прочие «изьмы». Круг замкнулся – «Все возвратилось на круги своя». Люди, в очередной раз, сдали в архив или отвергли старые суеверия и верования, а на возрожденных первобытных страхах мир приобрел новые, но хорошо забытые, старые суеверия и новых кумиров, «сделавших себя» и все свое искусство объектом религиозного поклонения. На этом держатся и процветают новые кумиры – художники, поэты, музыканты, драматурги и прочие адепты «примитивизма» - закончил «свою резуму» по социологии Олег. Я снова поразился, как Олег любит и всегда старается обобщать и выдавать готовые оценки различным жизненным ситуациям.
     Подведение впечатлений замом Олега. Но Олег продолжил свой монолог - «Так, или приблизительно так, произошло мое знакомство с искусством Поп-арта на «празднестве» в салуне современного мскусства, расположенного в районе «золотого треугольника». Мой зам большой поклонник художественного искусства и любит оценивать впечатления от «картинных вернисажей». Он и «подытожил» это креативное мероприятие «философически». Он сказал – «Искусство бывает классическим, реалистическим и модернистским. Классики говорили – «Вот каким должно быть искусство!» Реалисты говорят: – «Вот какова действительность на самом деле!» Модернисты говорят: – «Вот какой мы видим действительность! Посмотрите на мир нашими глазами!» Человек в жизни предоставлен самому себе – он оставлен один на один с окружающей действительностью с ее интригами, насилием, жестоким «пырносексом», кровью, смертью и, в конце концов, с человеческой глупостью. В такой действительности трудно не потеряться и не потерять свою душу и человечность. Ибо извечная фабула добра и зла не потеряна, а перенесена в настоящее время с ее метаниями души, фиглярством, обесценением всего и вся во всем. Большие художники пытаются донести до зрителей понятия, что, несмотря на бури и невзгоды, человек должен оставаться человеком и все в нем должно быть прекрасно – и тело и душа. Попс-художники пытаются «вынести на зрителя» вывихи своего больного подсознания, замордованного неприглядной действительностью. Такое искусство, за редким исключением, не поднимает душу человека до высот гуманизма, а само опускается до уровня бомжа с его нехитрой философией: - «Лишь бы сейчас приникнуть к бутылке, а потом – хоть трава не расти!» Хотя и среди бомжей встречаются умные и талантливые личности, но они плывут по течению и не имеют, ни сил, ни средств сопротивляться действительности. Они просто подкладываются под нее.
     Правильно говорят: - «Если Господь хочет наказать человека, он лишает его разума!» В тот раз, наверное, нас наказал Господь – как видно у нас не хватило ума ни опуститься, ни подняться до высот искусства попсы. Так и не сумев посмотреть на действительность глазами небожителей салуна, и не постигнув «до конца» сути всего этого «мероприятия» с его - как «мягко» выразился мой заместитель – «генно-мудо-мудрифицированным» искусством, я с моим другом и заместителем ушли из салуна «полные незабываемых впечатлений». То есть, оглушенные музыкой и ослепленные яркими красками «гениального примитивизма» великого современного поп-искусства.
     Как пишут в субтитрах «полуисторических» фильмов - все имена в повести изменены и любые совпадения случайны. И поэтому за все совпадения с текущей действительностью, в моем вышеизложенном рассказе я, как рассказчик, ответственности нести не собираюсь»  - закончил Олег свой «тост-попс-вествование».

   Продолжение Новелла 29 Как дядя Жора приобщался к высокому искусству