Любовь и свобода как движущие факторы истории

(Постановка проблемы в христианском аспекте)


   Величайшим благом цивилизации, предоставляемым нам, является возможность жить не по злу, возможность не творить и не умножать зла. Действительно, в благоустроенном обществе европейского типа вся жизнь граждан отрегулирована законами и разумным устройством государства. Здесь в результате долгого и последовательного претворения в жизнь гуманистической доктрины реализован идеал безопасности, стабильности, гарантий прав человека/1/. Высокоразвитая технология и дисциплина производства на Западе обеспечивает высочайшую производительность труда и всеобщий достаток.
   Но, несмотря на все эти достижения, величайшее благо цивилизации является и здесь самым невостребованным. Здесь, в Европе, отнюдь не воцарился рай земной. Зло не только не исчезло из жизни, нет, оно разрастается и все чаще приобретает немотивированный, извращенный характер аморализма. Зло как бы отбрасывает фиговый листок социальной обусловленности, оно кристаллизуется и выступает открыто и агрессивно. Оно стремится перевернуть все понятия с ног на голову, оно стремится занять место добра. Зло ради зла претендует на роль наивысшего выражения человеческой свободы и творчества /2/.
   Налицо кризис духовности западного человека, той духовности, которая была порождена столь много обещавшим Ренесансом, Реформацией и Просвещением. Исходной точкой для развития этой духовности стал человек, такой, каким бы он мог быть в идеале, он же стал и мерилом для всех достижений политики, экономики, культуры. Конечно, стал на словах, как знаковый символ прогрессивного развития. Именно тогда стали писать Человек – с большой буквы. Будущему Человеку поклонялись величайшие мыслители, художники и поэты европейского Возрождения. Этот идеал утверждался как нравственная основа современной цивилизации.

   Никакая цивилизация не может существовать без духовной основы, без идеалов и нравственного оправдания своего развития. По моему убеждению, основой развития всякого человеческого сообщества в любое время является стремление людей к расширению своей  свободы. Но понимание – что такое свобода, радикально различается в разные исторические эпохи и в разных регионах. Все своеобразие путей развития различных цивилизаций выражает различие понимания свободы в различных сообществах. То есть, смысл, вкладываемый людьми в понятие свобода является фундаментом формирования идеалов, нравственности и, вообще, ценностной ориентации общества.
   Например, в архаических доисторических сообществах свобода понималась людьми исключительно как произвол, как отсутствие препятствий для выполнения своих потребностей и желаний. Соответственно, средствами для достижения такой свободы служили грубая сила, хитрость, жестокость. О нравственности и речи не было, её заменяли инстинкты. Первые проблески нравственности проявились в связи со становлением такого общественного института, как семья. Это положило начало общественному и социальному структурированию человеческих сообществ, потому что члены семьи брали на себя нравственное обязательство соблюдать интересы своих сородичей и всего клана в целом. Разумеется, такая нравственная система поддерживалась жесткой вертикалью руководства и авторитетом руководителей клана.
   Понимание свободы в этот патриархальный период имело радикальное отличие от архаического. Свобода трактовалась уже как норма общественных отношений, а не как произвол личности. В связи с этим и в связи с происходившим в результате борьбы кланов разделом власти и влияния, появились первые законы и принципы управления государством. Однако лишь античная эпоха принесла понятие о гражданском обществе и развитую правовую систему.
   Разумеется, путь к утверждению гражданских свобод в античную эпоху был долгим и кровопролитным. Да и само понятие гражданства было достаточно узким, это был привилегированный круг, охватывавший меньшую часть населения. Однако, античное гражданское общество сформировало развитую систему духовных ценностей, среди которых важнейшее значение имеют нравственные ценности. Именно тогда появились нравственные категории, которые и сейчас воспринимаются нами как необходимые: патриотизм, честность, достоинство, права и долг гражданина. Следует заметить, что характерными особенностями античного гражданского общества были экономический либерализм и религиозный плюрализм.
   Лишь та цивилизация может стать жизнеспособной и долговечной, которая сумеет превратить закон принуждения в закон нравственный. В идеале, закон должен присутствовать в жизни каждого человека как веление совести. И неоценимое значение для решения этой задачи может иметь религия. Однако религия античного мира не могла, в силу своей специфики, стать эффективным средством формирования нравственности. Языческие боги отнюдь не являлись идеальными образцами доброты, взаимопонимания, терпимости, верности слову и долгу. Поэтому основой античной этики стала рациональная философия, трактовавшая нравственность как своеобразный «общественный договор», а место гаранта нравственности и высшего авторитета присвоило себе государство.
   Ограниченность рациональной этики ярко проявилась в эпоху заката Римской империи. Человек очень быстро трансформирует нравственные законы, основанные на рациональном понимании добра и зла. Если в основе нравственности лежит условный компромисс между своими и чужими интересами, то все становится относительным. Постепенные сделки с совестью приводят к убеждению, что все позволено при определённых обстоятельствах. А найти оправдывающие обстоятельства (хотя бы в виде дурного примера) для эгоиста несложно. Падение нравов в Римской империи можно отчетливо проследить по трудам историков и писателей той эпохи.  Государство (в лице высших иерархов) отнюдь не соответствовало взятой на себя духовной миссии. Как говорится в пословице «рыба загнила с головы». И если бы христианство не стало новой нравственной основой, заменившей античную этику, то эта величайшая империя рухнула бы еще в 4-ом веке. Мировая история сложилась бы тогда совсем иначе.

   Христианская религия разительно отличалась в духовном плане от язычества. Она провозгласила главным законом человеческих отношений Любовь. Величайший, невиданный пример жертвенной любви явил людям Сам воплотившийся в человека Господь. Трансцендентным образцом идеальной любви стала Святая Троица. Причем христианство ставило закон любви превыше всего: выше государственных установлений, выше всех общественных норм. Естественно, что такая небывалая религия воспринималась как альтернатива, подрывающая официальную этику и мораль, как антигосударственная секта. В этом и заключается главная причина жестокого преследования христианства на протяжении трех веков.
   Христианство принесло совершенно новое понимание свободы. Оно провозгласило, что всякая несвобода порождена грехами человеческими, которые опутывают человека липкой паутиной искушений, сковывают его душу цепями страстей и превращают жизнь его в тяжкое рабство. Человек создан свободным, подобным Богу, и по мере взросления его души, свобода должна стать беспредельной. Ведь, как говорит Священное Писание, Бог создал человека как соработника и сотоварища Себе, как властителя и законодателя всех тварей земных. Единственное ограничение, которое Господь наложил на первых людей – это послушание в ученичестве, доверие и благоговение к своему Творцу. Нельзя им было срывать незрелые плоды познания! Но они соблазнились и нарушили эту заповедь.
   Так они отвергли направляющую и спасающую Любовь и предали себя в порабощение злу. Люди выбрали страшный и безблагодатный путь познания, сопряженный со смертью и назвали это «естественныйый отбор». Хотя на самом деле, путь этот противоестественный, поскольку не совпадает с Промыслом Божьим о человеке. Просто люди считают естественным то зло, к которому они привыкли, которое видят  повсеместно. Поэтому, проповедуемая христианством жертвенная Любовь и представляла собой, невиданную, революционную трансформацию духовного мира. По словам апостола Павла: «А мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Эллинов безумие»(Кор 1.23).
   Но такова была сила Божьего Примера и Божьего Слова, что уже через два века, после появления, христианство исповедовала большая часть населения огромной Римской империи. Настолько привлекателен был образ Свободы и Любви, принесенный Христом! Свобода заложена в христианстве как основополагающий принцип веры. Ведь Любовь не может быть принудительной, вынужденной, логично обоснованной. Поэтому Господь и пришел на землю не в громе славы, не в ослепляющем блеске могущества и чудес, а как нищий странник, просто сострадающий, просто любящий всех людей. Он явился в бренном теле, доступном страданию, Он принял мученическую и позорную казнь за грехи мира, чтобы люди могли полюбить Его – Сына Человеческого. Так и вышло, и не могло произойти иначе!

   И вот, в 4м веке, после трех столетий жестоких гонений, христианство стало государственной религией Римской империи. Оно получило при этом огромный материальный выигрыш но и понесло невосполнимые духовные потери. Причина очевидна из того, что сказано выше о сути Христианства. – Невозможно приказным порядком сделать принцип любви к ближнему главным законом языческой империи. Невозможно отменить вражду, интриги, борьбу за власть, систему рабства. Христианство вообще не может быть установленной законом государственной религией. Потому что любовь – дело сугубо личное и свободное. И для каждого человека в каждом жизненном событии она проявляется по-разному.
   Это был своеобразный идеологический тупик. Хотя христианство не добивалось «популярности» и власти, но не могло и отказаться от них. А результатом стало обмирщение веры. Я не стану подробно касаться этого сложнейшего процесса, но в контексте вышеприведенного скажу только, что в результате слияния церкви с языческим государством в массе верующих произошло резкое занижение понимания духовных идеалов любви и свободы. Любовь зачастую стала трактоваться в смысле античного эроса, а свобода – как общественный договор граждан. Не стану упрощать этот сложный многообразный процесс, потому что была упорная борьба за размежевания смыслов, было монашество, были искания и взлеты духа, но обобщенный результат огосударствления церкви был такой. Причем, на Западе процесс обмирщения шел гораздо интенсивнее и скорее.
   Размежевание исторических путей Запада и Востока произошло не случайно. Фундаментальной причиной этого стали духовные различия между частями империи. На мой взгляд, разделение западной и восточной ветвей христианства во многом продолжает духовное разделение античной традиции на греческую и латинскую ветви. В греческой цивилизации преобладали черты эстетические, философские, культурные, она была более одухотворенной. В греческой ойкумене никогда не было такого культа государства, как в Римской империи\3\. Греки никогда не обожествляли политических руководителей, как римляне, да и греческого империализма не существовало. Рим, напротив, создал цивилизацию военно-политическую, юридическую, государственную. Именно эту традицию унаследовала и позднейшая европейская цивилизация.
   Я далек от соблазна объяснять исторические события какой-нибудь одной причиной. Среди других важных факторов, определивших быстрое обмирщение христианской культуры на Западе, относительно Востока, мне еще хочется назвать быструю смену этнического состава в западной части империи, вследствие череды волн миграции. Они прокатывались также и через восточную часть, но оседали переселенцы преимущественно в западной империи. Также нужно отметить более высокую активность политической жизни на Западе. Западная церковь по традиции активно вмешивалась в политику и многократно конкурировала с государственной властью.
    На устойчивость духовной традиции Востока несомненно оказал влияние тот факт, что большинство первоначальных христианских общин располагалось там. Важным фактором стабильности апостольской православной церкви  и её идеологии явилось существование в этой части империи постоянного этнического ядра христианства в виде греческой нации.
   Если первоначальное обмирщение христианской церкви имело античные черты, то со временем произошел откат к еще более примитивным и древним воззрениям. Поскольку волны миграции несли в империю, особенно, на Запад массы людей с родоплеменным, патриархальным сознанием, то осуществился оригинальный синтез римской государственности и патриархального менталитета. Общественное сознание – это всегда конгломерат, смесь различных форм сознания. В духовном плане (и в понимании свободы) это означало шаг назад по сравнению с античностью. До поры римские государственные формы сдерживали разрушительный натиск клановых интересов, разрывавших империю изнутри. Когда масса варваров в государстве достигла критической величины, империя развалилась.
   Наступило мрачное средневековье, справедливо расценивавшееся просвещенными современниками, как откат от высот античной цивилизации. Здесь господствовало право силы, жестокость и деспотизм. О правах граждан Европа забыла на многие века. А христианство в образовавшихся новых государствах терпело уже двойной урон: от язычества старого – античного и от нового – варварского. Духовная надстройка новых феодальных государств представляла собой причудливую смесь архаической дикости нравов и патриархальных законов, облеченных в христианскую форму и освященных служителями церкви. Огонь христианской любви едва тлел в монастырях и в душах избранных подвижников. Иногда им удавалось зажигать людские массы, но в миру их начинания быстро искажались и погибали.

   Разумеется, духовные основатели цивилизации всегда хотят создать совершенное и гармоничное общество. И основатели современной западной цивилизации вкладывали в её основу все наиболее перспективные в их понимании идеи. Говоря о свободе, они трактовали её широко: во-первых, в смысле беспрепятственного удовлетворения человеческих потребностей и во-вторых, в смысле эффективной реализации духовных способностей и талантов. Безусловно, христианство оказало огромное влияние на идеалы Возрождения. Не сомневаюсь, к примеру, что ренесансная трактовка «идеального человека» берет свое начало от личности Иисуса Христа. Однако, христианские идеалы были постепенно оторваны от своей духовной основы и встроены в неоязыческое мировоззрение.
   Неоязыческой духовная трансформация Эпохи Возрождения была потому, что являлась перенесением в средневековую феодально-христианскую цивилизацию образцов античности. Собственно, от этого происходит и само название эпохи. Возрождались античные идеалы и по сравнению с архаическими феодальными понятиями они выглядели прогрессивными. То есть, зачинатели Ренесанса как бы облагораживали и очеловечивали архаический и жестокий облик тогдашнего христианства вновь открываемыми культурными достижениями античности. В первую очередь для мыслителей и художников были привлекательны мощная античная философия и великолепная эстетика.
   Творцам Ренесанса импонировало обращение к Разуму, как  созидающему началу в мире. Большую роль сыграла в этом процессе первая научно-техническая революция, вызвавшая небывалый подъем и расширение материального производства и торговли и приведшая к росту богатства и роскоши. Возникла мода на образование и искусство, наука получила авторитет и финансирование.  Великие географические открытия той эпохи также очень быстро меняли представления людей об окружающем мире. Научно-техническая революция и географические открытия сильно подорвали идейный авторитет церкви и усилили позиции рационализма в общественном сознании.
   Эта трансформация взглядов и нравов в первую очередь охватила западную церковь. Она уже была тогда достаточно обмирщена для такого падения. Профанация веры достигла небывалых масштабов. Например, в то время римская церковь уже торговала индульгенциями, т.е. отпущением грехов. Но, не стану упрощать, обмирщение и снижение понимания христианских идеалов было сложным многоплановым и драматичным процессом. Были в истории европейской цивилизации и высочайшие взлеты духа, выразившиеся в  творчестве таких выдающихся проповедников и философов, как Майстер Экхарт, Фома Аквинский, Якоб Бёме, было подвижничество и попытки возродить христианский аскетизм в монастырях, был мятеж против обмирщенной верхушки и искажения христианства, таких выдающихся вождей и проповедников, как Савонарола, Ян Гус, Мартин Лютер, выливавшийся в кровопролитные войны.
   Но среди идеалов европейской цивилизации доминировали античные ценности. Так что она оставалась христианской лишь по форме. Правда, христианские идеалы не раз прорывались в утопических социальных движениях. На протяжении всего развития западной цивилизации существовали этические «ножницы» между христианским и неоязыческим пониманием любви и свободы. Это приводило к протестному движению наиболее чувствительных в этическом смысле деятелей и к возникновению социальных утопий. Все попытки воплощения их потерпели фиаско, в том числе и завершающая попытка силой воцарить гражданскую «любовь» в ходе Великой Французской Революции. Провозглашенные лозунги «Свобода, Равенство и Братство», утверждаемые законом и насилием обратились в свою противоположность.

   На востоке Римской империи, несмотря на то, что церковь была подмята государством, процесс обмирщения веры происходил медленнее, и во многом сохранилась апостольская вера. Ко времени, когда Византия была поглощена турецкой экспансией, на Руси уже был зажжен добрый очаг Православия. Интенсивное обмирщение церкви началось в России только 18 веке и продолжалось весь синодальный период, когда она подвергалась сильному влиянию светского государства. Может быть, следующее мое утверждение вызовет у кого-то протест, но я убежден, что в годы большевистских гонений русская церковь возросла и возвысилась духовно, несмотря на чудовищную жестокость преследования и неисчислимый материальный урон. Столько праведников и новомученников воссияло в эти страшные годы, что их молитв должно хватить на века торжества Православия. Опасность обмирщения вновь проявилась уже после крушения богоборческого режима. Но, об этом после.

   И вот, к третьему тысячелетию от рождества Христова, ценой неимоверных жертв, героизма и последовательных усилий в Европе реализован принцип «Все для человека, все для блага человека». Только почти никто не заметил, что смысл «блага» стал уже совсем не тот, что подразумевали великие зачинатели европейской цивилизации. Вершиной, развития, призванного реализовать гуманистические идеалы, стало общество развитых западноевропейских стран. В первую очередь, это относится к скандинавским странам, во вторую – к Германии, странам Бенилюкса, Франции и Италии. И что же мы видим? Духовная «надстройка», оказавшаяся вторичной по отношению к материальной цивилизации имеет довольно жалкий вид. Я не имею в виду блестящую исполнительскую культуру, дизайн, прекрасные залы и интерьеры, великолепные костюмы – все, что составляет модную «гламурную» культуру. С этим все в порядке. Речь идет об идеалах.
   В ходе строительства нового капиталистического общества незаметно произошла подмена первоначальных идеалов Возрождения. Роковую роль здесь сыграло, как я уже говорил, представление о первичности материи и вторичности духовного содержания жизни. Это представление задало направление всему развитию западной цивилизации и, в конце концов, вполне реализовалось. Духовность действительно стала чем-то второстепенным, зависимым, лишенным творческого импульса. Смыслы духовных понятий незаметно и постепенно сместились при их воплощении в материальную действительность. Свобода стала трактоваться как политические права и вседозволенность в рамках закона. Она потеряла сакральный смысл в силу относительности нравственных идеалов материалистического мира. Понятие о любви вообще утратило всякое духовное содержание. Бесценное  достояние христианства было опошлено и во многом утеряно. Творчество потеряло свое духовное содержание и сосредоточилось на поиске оригинальных вычурных форм.
   Идеалом существования стало безудержное, бессмысленное потребление. И вот теперь можно жить комфортно, безбедно, приятно, но как-то всем все уже приелось. Единственное живое стремление – освежить свои впечатления, пусть даже и ценой шока, получить острые ощущения. Хочется чем-то оживить жизнь а она становится все скучнее и тягостнее. Отсутствующую духовность нечем заменить. Для наполнения зияющей пустоты душ идет в ход всякая мерзость, изливаемая с подмостков и экранов. Но и этого не хватает для оживления псевдожизни обывателя и вакуум заполняется алкоголем, наркотиками, психоделическими практиками. Как говорится: за что боролись, на то и напоролись.
   В Европе воцарилось новое язычество, только на более высоком технологическом уровне. Тупик цивилизации просматривается очень похожий на тот, в который зашла Римская империя на закате языческого периода. А христианства как не было, так и нет. Жить не по злу не получается. Потому что, будучи христианской преимущественно по форме, европейская цивилизация создала лишь материальные, т.е. формальные предпосылки для торжества свободы и любви. Однако, их недостаточно. Духовный стержень цивилизации утрачен, поэтому любовь и свобода трактуются в приземленном, прагматическом смысле. В этой идеологии я и усматриваю источник всех бед.
   Западному обществу катастрофически не хватает духовности. Именно в этом я вижу главную опасность для европейской цивилизации. Не потепление климата, не космическая катастрофа, не восстание машин погубят современную цивилизацию, а духовный упадок. Дело в том, что вместе с духовными ориентирами она утратила возможность плодотворного развития. Беспредельное расширение производства не имеет никакой цены, потому что не имеет смысла. Духовный застой является предвестником грядущих катастроф. Он приводит к нравственной деградации, смещению и опрокидыванию традиционных представлений о добре. Это грозит тотальным наступлением зла, разрушением всех институтов общества и гибелью. Полагаю, что грядущая в скором времени замена этнического состава Европы (в основном, выходцами из мусульманских стран) будет всего лишь отсрочкой конца.

    То, что на Западе происходит в пристойной, «цивилизованной» форме, в России принимает вид жестокой эпидемии. Злой, безудержный эгоизм захватил в свой плен огромное число наших сограждан. Ценности бездумного потребления стали преобладающими для большинства нашего населения. Проповедники неограниченной свободы и относительности всех ценностей засевают нашу землю семенами безверия и цинизма. Образование погибло, культура становится продажной, социальные институты и медицина почти полностью утратили человечность. В этой обстановке надвигающейся гуманистической катастрофы можно и нужно было бы уповать на влияние традиционных религий, в первую очередь – Православия.
   Да, у нас сохранились ещё живые побеги апостольской веры. Но РПЦ испытывает сильнейший натиск разрушительных сил. Нельзя назвать состояние её хорошим и даже удовлетворительным. Ржа обмирщения, пожравшая западную религиозность, стремительно накинулась на православную церковь вместе с защитниками «свободной веры» и проповедниками реформ западного образца. Свои прагматические и потребительские представления о христианстве они небезуспешно внедряют в головы наших соотечественников. Ну как же, ведь за ними стоит авторитет преуспевающего в наших глазах Запада. С противоположной стороны православную соборность разъедают проповедники «истинного православия». И ещё многие ереси восстают на Православие изнутри. Но надежда на спасение Святой Руси, не должна покинуть нас. Ведь с нами Бог – истинная Его Любовь и подлинная Свобода!

2008г. Новая редакция: октябрь 2013.

Сноски.

/1/ Не то, чтобы вопрос прав человека вообще закрыт, но степень их обеспечения очень высока по сравнению, допустим, с Россией.

/2/ Не стану приводить статистику, это заняло бы много места и времени, да и не хочется лишний раз прикасаться к этой мерзости. Для меня это очевидно из немецких газет и телепередач, в частности, из программ канала «Арте» (европейский аналог канала «Культура»). Интересующиеся легко найдут подтверждение сказанному на европейских криминальных сайтах, публикующих статистику безмотивных преступлений и фактов жестокости по отношению к детям, и на сайтах современных сатанистов.

/3/ Исключение представляет только Спарта. Но Спарта играла второстепенную роль в античной культуре.