Младший сержант Чуб, рассказ

                МЛАДШИЙ СЕРЖАНТ ЧУБ


           Нежная, ненавязчивая мелодия сотового телефона методично звучала, стремясь проникнуть в размягчённые сном мозги, Иван Иваныча. Сигнал успел сделать уже  несколько кругов, а хозяин аппарата всё ещё не оторвал своей взлохмаченной головы от тёплой подушки. Наконец музыка дошла до извилин человеческого мозга, которые управляют движением.
           Иван Иваныч в темноте уверенно двигался навстречу светящемуся предмету, но не успел он взять аппарат в руки, как мелодия оборвалась, а дисплей потух, возвращая комнате ночную тишину, и глубокую тьму.

           Иван Иванович бросил мутный взгляд подёрнутых сном глаз на электронные часы, которые безучастно подмигивали с радиоприёмника.
           - Полчетвёртого, - пробурчал себе под нос Иван Иваныч, - кого это там чёрт носит среди ночи.

           Не раздумывая больше о случившемся, боясь потерять остатки сна, Иван Иваныч плюхнулся в ещё тёплую постель. Одновременно, с закрывающимися глазами и накинутым на тело одеялом, навалился на мужчину тяжелый прерванный сон.
Но в наступившем покое вновь засвистела свиристель телефона. Иван Иваныч в ярости вскочил, бросился к аппарату полный решимости высказать своё мнение не воспитанному человеку. Однако ярость проснувшегося в конец человека погасла одновременно с потухшим экраном  личного телефона.

           Сон окончательно покинул сознание разбуженного человека.

           - Это вам не старые времена безнаказанно звонить среди ночи, - рассуждал Иван Иваныч, - какие там дела, сейчас узнаем.

           Телефон услужливо показал своему хозяину адрес ночного   эфирного бродяги.
Через минуту в сложной сетевой паутине сигнал Иван Иваныча обнаружил ночной адресат.
Не дожидаясь ответа и не здороваясь, Иван Иваныч решительно представился и резко спросил: Это вы звонили мне полчаса назад?

           В ответ Иван Иваныч услышал какой-то булькающий звук, как-будто рот человека был забит куском варёной картошки, который мешал говорить заспанному человеку. Из всего этого мычания Иван Иваныч понял, что он разговаривает с Питером.

           - Вот жизнь пошла, - бранился сам с собою Иван Иваныч, - раньше звонили по ошибке или с уличного телефона-автомата или с домашнего городского, а сейчас уже междугородний задействовали. Каких-то 15-20 лет назад многие и не знали о сотовой связи, а сейчас почти у каждого в кармане своя собственная международная телефонная станция, а ещё двадцать рублей с моего телефона сняли.

           Иван Иваныч подошёл к окну. Ночной город освещал чёрное небо многообразием цветных огней, расположенных на крышах высотных домов. Линейки огней городских улиц мерцали в ночи, соревнуясь с огнями световой рекламы. Полосы света на строительных кранах с высоты своего положения довлели над хаотично разбросанными в темноте огнями жилых строений. Зеленоватой точкой, словно маяк, привлекала внимание Ивана Иваныча реклама местного отделения Сбербанка.

          «А не позвонить ли Обаме, - вдруг пришла в голову Ивана Иваныча шальная мысль, а что, слабо?» Но другая мысль о Сноудене остановила решительность действия Иван Иваныча и направила в более спокойное русло глубокой памяти о прошедших идентичных событиях…

          .… Далёкое Забайкалье, конец пятидесятых годов двадцатого века. В солдатской казарме в часы самого глубокого сна среди чмоканий, присвистов и могучего храпа внезапно вспыхнул притолочный яркий свет, и раздалась тревожная разрывающая тишину команда: Рота, подъём. Тревога.

           Заспанные парни спешно накидывали на плечи и задницы армейское обмундирование, более ловкие уже стояли в строю, заспанные, на ходу застёгивали пуговицы, поправляли поясные ремни, а совсем отстающие прыгали на одной ноге, стремясь другую на ходу втолкнуть вместе с портянкой в непослушный сапог.

           Всех охватила одна мысль: «Что же случилось на этот раз. Война, ученья, проверка…».

           Всё разъяснил старший лейтенант Огнёв. На армейскую базу пришёл состав с каменным углём. Задача роты в спешном порядке разгрузить этот состав. Задача, ясна? – задал риторический вопрос лейтенант, - и, не дожидаясь ответа, приказал: Выходи на улицу строиться.

           Среди ночи, в зимнюю стужу на ветру рота солдат молча двигалась строем по ночному городу Чита. Мёрзлую тишину нарушал скрип мелкого слоя снега вперемежку с песком.
Рота вовремя прибыла на армейскую базу, но как часто случается  в армии солдаты прибыли, а состава с углём на месте не оказалось. Молодые парни расползлись по территории базы, каждый искал для себя укромное место, чтобы сохранить остатки тепла под солдатскими бушлатами. Сержанты сгрудились в комнате дежурного. Все обсуждали  на улице и в помещение проблему тепла и тягучесть времени ожидания, и непродуманность армейских приказов.

          - А чего мы тут чахнем на морозе, - вдруг выдал риторический вопрос младший сержант Чуб, -  а тот, кто дал эту команду дрыхнет под боком горячей жены. А ну я сейчас.

           Не успела притихшая солдатня обдумать вслух новую инициативу, а уже младший сержант Чуб командовал в черную тяжелую телефонную трубку: городской коммутатор, квартиру коменданта.

           Не успели сержанты очередной раз глубоко вдохнуть порцию сигаретного дыма, как в переполненной комнатушке раздалась чёткая, выверенная на солдатской службе команда:
           - Подъём, полковник.

           Чуб поспешно бросил трубку на рычаг телефона, словно горячую головёшку. Затих.

           Затихла солдатская аудитория от неожиданности случившегося. В головах всех присутствующих сержантов в помещении произошел переворот мышления.

           Кто из военнослуживых в те годы не знал коменданта города Читы полковника Петькина. Страсть к исполнению воинского устава, усиленная личными качествами характера полковника и особенно его малым ростом отразилась на судьбах многих солдат и офицеров воинского гарнизона города Читы.

           После молчаливого обдумывания случившегося мысли солдат поползли наружу:
           - Ну, берегись, Чуб, - будет тебе на орехи, - говорили одни.
           - Ага, будет ему каждый день гусь с яблоками и гречневой кашей, - вспомнил кто-то фразу из солдатского анекдота про генеральского адъютанта.
           - Нештяг, пробьёмся, - хорохорился Чуб, да и кто узнает, кто звонил.

           Часть сержантов, под видом посмотреть что, там, на улице делают их подчинённые, покинула помещение.

           Весть о случившемся мгновенно охватила все солдатские головы мёрзнувшей роты. Кто-то от души искренне хохотал, кто-то хмурился. Но было ясно, что поступок младшего сержанта Чуба не оставил никого равнодушным и отвлек на мгновение мысли о холоде.

           Однако не прошло и часа как у ворот грузовой базы, визжа тормозами, резко остановился армейский уазик.
           Ещё через минуту рота солдат, построенная в шеренгу по одному, вытянулась шнурком на промёрзшем забайкальском песке.

           Вдоль строя твёрдым шагом человека, знавшим цену его должности, с взглядом голодного льва шёл полковник ростом метр с папахой.

           Каждый солдат в душе радостно смеялся над полковником, но робко отводил глаза от разгневанного коменданта, демонстрирую тем, что он не имеет никакого отношения к случившемуся.

           Младший сержант Чуб не прятался за спины сослуживцев и под общий выдох облегчения покинул строй на пятнадцать суток губы…

           Иван Иваныч улыбнулся возникшим вдруг воспоминаниям.
           Глядя через окно тёплой комнаты, на просыпающийся город, Иван Иваныч вспомнил о своей дерзкой мысли позвонить Обаме. Мысленно осудил себя: «Ну, Иван, видишь, ещё в прошлом веке умели находить нарушителей тишины по телефону, а ты, Обама, уже через минуту могло бы всё закончилось для тебя международным скандалом, америкосы же всех прослушивают, знать надо международную информацию, вовремя остановился».

           Иван Иваныч уже забыл о звонке, разбудившем его посреди ночи, довольный воспоминаниями, поднимая руки вверх-вниз, делая что-то в виде зарядки, пошёл на зов жены на кухню. Завтракать.