Взгляд из деревни... Кн. 1, ч. 5, гл. 1

            ЧАСТЬ 5. От всеобщего голода к сселению хуторов.

            Глава 1. Подготовка великого террора.

            Революционеры-партийные теоретики, совершили октябрьский переворот, и изменили политическое лицо России. Революционеры-практики совершили антикрестьянскую революцию.

            После большевистского темпа проведённой коллективизации, раскулачивания, массового насильственного переселения Крестьян, индустриализации, проведённой опять же за счёт того же Крестьянства, в стране изменился во всех направлениях социальный и экономический строй общества.

            Изменилась Партия, изменилось Крестьянство, изменилось отношения к Земле, изменились условия жизни советского человека. Изменился сам человек под воздействием большевистской пропаганды, большевистского партийного образования, воспитания и агитации. Выросло новое поколение людей, родившееся в 10-е годы ХХ столетия, которое, отчасти уже слабо помнило прежнюю экономическую жизнь России, отчасти забыло её под воздействием большевистской пропаганды и в силу молодости активно встало на поддержку ВКП(б).

            Народился новый Советский человек, с коммунистическими убеждениями.
Но для каждого героя нашего романа изменения в средине и конце 30-х годов имели свою специфику, свои особенности, свои нюансы.
            Эти особенности в стратиграфии советского общества требуют отдельного анализа для каждого слоя.

            - С чего начнёшь, Курсор?
            - Думаю,… Каждый из наших героев в реальной жизни так взаимно переплетён друг с другом, что, говоря об одном, не заметишь, как говоришь обо всех остальных. Но, тем не  менее, не исключая повторов, будем анализировать жизнь и характер каждого в отдельности.
            - С кого начнём?
            - С Партии, как носителя власти, как инициатора и конструктора всех решений и практических действий.
            - Согласен, Файл?
            - Дело твоё, действуй, я всегда рядом.

            Характер ВКП(б) в ходе антикрестьянской революции всё в большей степени стал проявляться через характер своего основателя. В характере вождя и Партии стали заметны черты жесткости и жестокости человека, который получил опыт не только революционера-большевика-практика, но и черты характера революционера-уголовника-экспроприатора.
            Черты, приобретённые в тюрьмах и ссылках: подозрение, недоверие к своим товарищам по партии, склонность к групповщине, склокам и мести, приписывание положительных идей и дел себе, и напротив, обвинение сотоварищей по Партии в допущенных ошибках, просчётах и откровенных провалах, догматизм в суждениях и действиях.

            Неописуемый в истории прессы и радио пиар восхваления вождя, подчёркивание его мудрости и неповторимости в выступлениях товарищей по Партии ложился в сознание рядовых граждан страны толстым не смываемым десятилетиями слоем ослепления и веры в непогрешимость Партии и вождя.
            Ослеплённое коммунистической пропагандой сознание большинства населения страны мешало объективно мыслящим специалистам разъяснить жителям страны всю пагубность проводимой внутренней политики.

            Основатель Партии зорко следил, чтобы члены партии и её сочувствующие не подпали под влияние этих отдельно мыслящих от него специалистов.
            Основатель ВКП(б), как спортсмен тщательно следил за кровообращением и дисциплинарным режимом созданного им организма. Кровообращение – это идеологические установки, которые разрабатывал вождь, должны были доходить до самых мелких и отдалённых партийных ячеек.
            Дисциплина – чёткость знаний идеологических установок Партии, а поскольку в мире столько мнений, сколько людей на земле, то в Партии должна быть железная дисциплина мышления синхронная с мышлением вождя.
            Для воспитания идентичности мышления в партии была внедрена критика и самокритика в каждой первичной партийной организации. Члены и кандидаты партии самоистязали себя на партсобраниях, вспоминали самые незначительные факты и фактишки из чужой жизни вдруг почему-то вставшим им не симпатичным тот или иной собрат по партии.   
            Всё это фиксировалось в протоколах собраний парторганизации и отправлялось в райком, обком, Центральный Комитет Партии в виде ежедневных, пятидневных, недельных, месячных докладных записок.

            Сталин знал все настроения своих членов Партии, оценивал их всеобщую безграмотность и на этой основе не высокий теоретический уровень мышления – Сталин насаждал в Партии железную дисциплину и железный догматизм. Для этого, особенно после начала раскулачивания и коллективизации, в Партии стали требовать проведения в жизнь методов критики и самокритики, чистки Партии – чистки кровеносной системы Партии вплоть до капилляров.

            Сталин, побуждая внедрение в жизнь этих методов, не видел, да не очень и хотел видеть, тех иррациональных последствий, которые возникнут перед Партией и государством менее чем через десять лет.

            - Гаринско-Пелымский район, если ещё ты, Файл, не забыл о нем, может служить ярким примером начала политики Партии в деревне с её кровеносными сосудами.
            - Не забыл, Остроносик, не забыл. Район-уезд откуда началось сельскохозяйственное освоение земель Урала и Сибири.

            Основателю Партии нужно было, чтобы первичные ячейки на местах и её члены чем-то выделялись среди основной массы населения, чтобы имели какую-то информацию недоступную другим людям деревни – это создавало для них ореол особенности перед другими.
Для достижения этой цели были введены в практику, т.н. закрытые партсобрания, да ещё с секретными, только для членов Партии, письмами РК, ОК, ЦК.
            Это производило громадный эффект, особенно в деревне, где отродясь ни у кого, ни от кого секретов не было. Местное население, особенно кумушки, сгорали от зависти и жажды раскрыть тайну.

            Гаринская парторганизация, как и любая по всей стране, проводила раскулачивание и коллективизацию большевистскими темпами с перегибами, убийствами и необоснованными поборами. Благо район до революции, как считали буржуазные экономисты, был зажиточным.

            Парторганизация Андрюшинского сельсовета Гаринского района 24 февраля 1929г. обсуждала вопрос о необходимости чистки партии. 3 марта партийцы посёлка «отметили в организации много кляузы». 6 марта они же прорабатывали передовую в «Правде» «Докатились». 17 марта на закрытом партсобрании обсудили письма окружкома от 9 марта 1929г. за №48/с и №50/с. 27 марта вновь обсуждали закрытое письмо, на сей раз Уралобкома №2 с/с. и т.д. 

            О чём говорили коммунисты при обсуждении закрытых писем сказать трудно, поскольку содержание самих писем в архиве не сохранилось. Однако из некоторых выступлений можно твердо сказать: Партия призывала своих членов к укреплению дисциплины к твердой спайке своих рядов и преодолению пьянства. Судя по выступлению некоего Глотова, Партия требовала от своих членов предотвращать внутри ячейки некоторой групповщины и изоляции от окружающего населения, т.е. быть партячейке какой-то масонской замкнутой сектой.

            Глотов говорил: «Гостеприимства между коммунистами не должно быть, т.к. для этого имеется ячейка в целом и партбюро. Должна проводиться здоровая критика. Лозунг самокритики является основным вопросом в данный момент, но не вдаваться в личные счёты. Нельзя обижаться на критику, но нельзя тем более допускать, чтобы ходили со своей критикой к беспартийным. Установить между членами и кандидатами повседневную спайку в работе». 

            Далее начались чистки одна за другой рядов районной парторганизации. Если посмотреть внешне то такие чистки Партии были необходимы – к правящей, да ещё единственной партии в государстве примазаться было много желающих чуждых элементов. Но такие чистки имели и внутреннее значение – запугать членов партии, заставить их быть послушными в исполнении решений Политбюро и ЦК.

            Как и везде, по всем направлениям своей деятельности Партия допускала перегибы, чистки её рядов не были исключением – слухи, домыслы, сплетни, зависть, ложные свидетельства, наговоры – всё использовалось, как метод критики. Партийцы дорожили своим партбилетом. Потеря партбилета означала потерю текущих преимуществ и льгот, и определяла акмэ дальнейшей карьере.
 
            Психологическая обстановка в Гаринском районе приобрела угрожающе не контролируемый характер. Районный комитет ВКП(б) вынужден был созвать закрытое  совещание партактива 21 апреля 1931г. Собрание проходило бурно. Из 52 присутствующих на собрании выступил 31 человек. Выступающие не искали путей примирения и стабилизации психологической обстановке в районе. Этого они не могли делать, поскольку такой установки не было в директивах Партии. Напротив каждый докладчик старался вспомнить негативные факты или поступки из прошлой жизни своего коллеги. Председатель районной контрольной комиссии обвинял Ерёминскую партячейку в сокрытие лиц коммунистов участвующих в банде Кондинского восстания 1921г., чем обманули РК ВКП(б).
           Коммуниста Шимова возмутил факт, что кулаку Поспелову дали справку на убой скота, а ему нет.

           Прокурор Круг К.Т. обвинил Пелымскую партячейку в том, что «они не видят творящихся безобразий на своей территории – сгноили хлеб, пьянствуют. Батраки коммунисты держаться по-купечески, развивают антагонизм под носом ячейки, где руководство?» - вопрошал прокурор.

           Женщины вносили свою эмоциональную струю. Коммунистка Рычкова обвиняла свою землячку за то, что «она продала за себя одну корову и хочет продать ещё одну. Защищала родителей лишенцев. Нужно со снабжения снять, принять меры и предупредить мужа коммуниста Рыбовлева». 

           Все выступавшие на этом коммунистическом базаре требовали укрепления дисциплины, наказания своих коллег и повышения бдительности. Подобные партактивы не привносили здоровых настроений в ряды партии, а напротив усиливали подозрительность и вооружали НКВД нужной им информацией. С годами советской власти обстановка в партячейках не менялась, что подтверждают документы.

           Один пример заседания открытого партсобрания по чистке Партии в деревне Мочально, колхоза «Культура», созданный на землях переселенцев из Вятской губернии, прибывших в начале века. Протокол № 18, 30 ноября 1933г. Гаринского района.

           В начале собрания председатель колхоза отвечает на вопросы и даёт на них ответы:
           « - Как обеспечены кормами? – Надо 2400 т., есть 900т.
           - Кулаки есть? – Новосёлов был. Выгнали.
           - Причины не выполнения зяблевой вспашки? – Долго убирали картошку, было много прогулов. Посажено лука 4 пуда, собрали 1,5, весь был стравлен. Сельхозинвентарь не подобран, семенной клевер лежит под снегом, не обмолочен. Скотные дворы не утеплены, телята мёрзнут. Сдохло 23 свиньи. Среди коммунистов имеются пьянки. Телеги оставили в разных местах. Было много срывов из-за отсутствия телег, плугов, хомутов».

           Это, как бы экономический фон на котором проводилась чистка членов и кандидатов Партии. Казалось бы, при таком экономическом состоянии колхоза «Культура» члены данной артели должны плюнуть на всё и обсудить пути дальнейшего существования своего производственного коллектива.

           Но нет! Это их не волнует. О чем они говорят?

           «Слушали Жирнову Дарью.
           Прения. Говорит Коробова, беспартийная. Жирнова к работе относится халатно, в уборочную картошки не участвовала. Если придёт в поле, то руки в кармане.
Чирков, член партии. Работала хорошо, не сумела организовать женщин.
Лебедев, член партии. На работу не выходила, ссылалась на беременность.
Епифанова, кандидат партии. Жирнова - молодая, а на работу не ходила, говорила, не имеют права жену секретаря партячейки отправлять на работу.

           Слушали Епифанову, кандидат партии. С 1915г. – беднячка. С 1920 по 1930гг. – середнячка.
           - Ударница ли? – Нет.
Сурина, беспартийная. Когда Епифанова работала в детяслях, ругалась нецензурно при детях. Вредно для коммуниста.
Угрюмов, кандидат. В хозяйстве Епифановой была конная мельница с 1922 по 31. Мололи по 50 пудов в сутки, брали по три фунта с пуда. Летом держали подёнщиков. Держала спецпереселенцев – мыли полы, стирали. В партии быть не может.

           Слушали Смертина Андрея Петровича, середняк с 1917 по 1931гг.
           - Сколько ящиков топоров привезли с родины? – Не знаю.
           - Наёмный труд применяли? – Сезонно.
           - Когда у вас жили сестры? – Нонешнее лето.
           - Кто служил из родных в белой армии? – Старший брат.
Прения. Клепцов, беспартийный. У Смертина маслозавода не было. Два ящика топоров и оружие – восемь штук. Посмеивались над беднотой, когда к ним обращались за какими-либо вещами.
Сурина. Когда приехали с Вятки, сразу было видно – зажиточные.

           Слушали. Смертина Д. П. Бедняк-середняк.
           - Сколько у вас работало на раскорчёвке? – 2-3 человека в день. Временно.
           - Брат вашей жены, сколько жил у вас? – Да жил, три года, и с ним трое детей.
Прения. Егошин, беспартийный. К Смертину два дня ходил за топором, когда он привез из Вятки, насмешки над нами.
Лебедев. Выпивал, выбил стекло у другого коммуниста.
Епифанова. Смертин напился и сломал у нас окно и двери, когда предупредила, Смертин назвал меня сволочью. Я думаю, в партии быть не может». 

           Такая чистка Партии ни к чему хорошему в настроении людей не приводила. Напротив усиливала напряжённость душевного внутреннего состояния народа.  Апелляционные жалобы посыпались потоком в РК, ОК, ЦК – доступ к ним до сих пор ограничен. Это тысячи исковерканных судеб, тысячи человеческих болей на несправедливость.

           Одновременно с разжиганием критики и самокритики в период коллективизации и раскулачивания основатель Партии апробировал пути «заметания следов». В первые год-два всех скомпрометировавшихся секретарей райкомов, сельсоветов, партячеек, уполномоченных переводили, перебрасывали, высылали в другие районы.

           После завершения первой волны коллективизации и раскулачивания (1930г.) вождь сделал в этом направление новый шаг –  ликвидировал округа в Уральской области.  Все окружные партийные секретари, которые осуществляли и направляли раскулачивание на местах, были переведены на другие участки работы, их фамилии как бы растворились во времени – их не стало, и их забыли.

           После всеобщего голода 1932-1933гг. была ликвидирована Уральская область.
      
           Территория голодающих, официально зарегистрированных, опять как бы сократилась. В литературе говорят о голоде на Южном Урале, т.е. только в пределах Челябинской области, выделенной в январе 1934 г. из пределов Большого Урала, и не вспоминают о нем, как будто его и не было в пределах Пермской, Свердловской и Тюменской областей.

           Такую практику заметания следов основатель ВКП (б) применил и после завершения «большого террора» - разделил в 1938г. Пермскую и Свердловскую области. Одновременно с этим были присоединены отдельные районы Челябинской и Омской областей к Свердловской.

           Чистка Партии в 1933г. по 10 областям и краям, - по данным Ем. Ярославского, - привела к исключению из партии – 13,4%, перевела из членов в кандидаты – 9,1% и в сочувствующие – 1,7%.
           Было исключено по Уралу – 24,2%. В т.ч. враждебно чуждые элементы – 16%, двурушники – 5,8%. За нарушение дисциплины партии и правительства – 21,1%, перерождение, сращивание с чуждыми элементами – 8,8%. Карьеризм, шкурничество, бюрократизм и использование служебного положения в корыстных целях – 8,8%, бытовое и моральное разложение – 11,8%, за пассивное пребывание в партии – 24,1%, зажим самокритики – 1,4%.
«Партия стала компактнее,… сцементировала членов и кандидатов партии, оставшихся в её рядах», - заявил Ярославский. 

          Однако вождь понимал, что это не совсем так, или совсем не так, как говорит Ярославский, он понимал, коллективизация и раскулачивание не могли пройти без последствий. За пределами Политбюро сложились группы людей, которые откровенно призывали к отстранению Сталина от власти.

          Его верные большевики-практики, с дореволюционным партийным стажем, которые и провели в жизнь всё это раскулачивание, набрались как партийного, так и хозяйственного опыта. Эти партийные генералы руководили громадными областями и краями, они, как никто, знали реальное положение дел в сельском хозяйстве. Эти партийные генералы-практики начали высказывать на различных совещаниях и в прессе независимые суждения и предложения.

          Это беспокоило вождя. Эта мощная политическая поросль могла претендовать на место в Политбюро и на его место. Это было не исключено. Для достижения своих политических амбиций эти партийные генералы могли пойти на политическое соглашение с не добитой правой оппозицией.

          К средине 30-х г. политическая ситуация накалилась не только в сельском хозяйстве и в стране в целом, но и в самой Партии в частности.
Сталин начал действовать давно испытанными методами: разделяй и властвуй, поощряй и наказывай, уничтожай по частям.

          К чести Сталина нужно отметить, что, играя со своими врагами, как кошка с мышкой, он всегда косвенно предупреждал об опасности, возникшей перед той или иной жертвой.

          Первым таким предупреждением была передовая статья в газете «Правда» накануне открытия XVII съезда ВКП(б). «Партия приходит к своему XVII съезду, - писала газета, -  железными сплочёнными рядами. В жесточайших боях с троцкистами и их оруженосцами – Каменевым и Зиновьевым, с правой оппозицией, возглавлявшейся Бухариным, Рыковым, Томским, с право-«левым» блоком Сырцова-Ломинадзе, с контрреволюционными последышами всех оппозиций – Углановыми, Марецкими, Слепковыми, Рютиными, Эйсмонтами, Смирновыми – партия выковало свое ленинское единство воли и действия». 

          Умеющий читать советские газеты сразу заметил, что «контрреволюционных последышей» назвали во множественном числе – это был открытый намек, что инакомыслие в Партии существует, и борьба с ним будет продолжена, что при определённой политической ситуации имена их будут названы.
          Но время ещё не пришло.

          Сталин на съезде двурушничает: сначала поддерживая газету «Правда», заявляет: «… на этом съезде,… пожалуй – и бить некого». Но, продолжает вождь: «…пока существуют пережитки капитализма в экономике… и сознании людей… и капиталистическое окружение… добавьте к этому не очень высокий теоретический уровень большинства членов нашей партии… загруженность наших партийных работников чисто практической работой, отнимающую у них возможность пополнить свой теоретический багаж, - и вы поймёте, откуда берется та путаница по ряду вопросов ленинизма в головах отдельных членов партии…». 
          .… И направляет винтовку с оптическим прицелом в зал заседания съезда.

          Сталин ищет пути ослабления политического влияния новых руководителей выдвинутых, когда-то им на должности секретарей обкомов и крайкомов, и политические кланы их поддерживающие. Таких партийных генералов-практиков немного – человек 25-30, которые прошли «огонь и воду» раскулачивания. Их всех не назовёшь, но основных вспомнить надо. Это И. М. Варейкис – Центрально-черноземная область, Б. Шеболдаев – Нижнее Поволжье, И. Кабаков – Урал, М. Хатаевич – Среднее Поволжье, Бауман – Москва, Ст. Косиор – Украина, С. Сырцов и Эйхе – Сибирь, Яковлев – нарком земледелия и зав. сельхозотделом ЦК ВКП (б), А. Андреев – Северный Кавказ и другие.

          Первое, что он делает – это дробит области и края, которые возглавляли эти люди. Тем самым Сталин ослабляет территориально зону влияния этих руководителей. В новые области назначаются новые секретари обкомов, которые испытывают кадровый голод, отсутствие сложившегося партийного актива. Подконтрольные партийные кадры Хатаевичам, Шеболдаевым, Кабаковым частично рассасываются в эти вновь организованные области. Например, политическое влияние И. Кабакова, руководителя громадной Уральской области резко сокращается. На политическую арену Урала Москвой выдвигается, как конкурент, секретарь Челябинского обкома Рындин.

          К лету 1934г. в СССР замедлились темпы коллективизации, и многие секретари обкомов стали замечать укрепление экономики единоличных хозяйств в деревне. За две недели до июньского пленума Сталин обратился к секретарям обкомов и крайкомов подготовить к намеченному совещанию некоторые материалы по вопросам колхозного строительства.

          Многие секретари обкомов откликнулись на обращение секретаря ЦК ВКП(б). В Сводной докладной записке ЦК отмечалось, что «ни в одной из записок не указано, что делают парторганизации для борьбы с выходами из колхозов». Из сообщений с мест стало ясно, что в распределении приусадебных земель в стране полнейший разнобой. На Украине приусадебный участок измерялся от 0,3 до 3 га. В Сталинградском крае до 2 га. В Азово-Черноморском крае до 3-5 га. В Челябинской области по сообщению секретаря обкома Рындина «приусадебных посевов у колхозников, как правило, не имеется».

          Далее секретари обкомов высказали свои предложения. ЦЧО – приусадебный участок должен быть не более 0,4-0,5 га. независимо от количества едоков, у выходящих из колхоза участок отбирать. Приплод скота с индивидуального хозяйства продавать бескоровным. Но тут же противоречие. Единоличник теленка не контрактует, а колхозник – да. Теленок на рынке стоит 300 руб., а по контрактации – 40 руб. 

          На июньском пленуме ЦК 1934г. выяснилось, что штрафы по Уралу на единоличные хозяйства не выполняются. Из 2390 тыс. руб. наложенных штрафов на единоличников было взыскано только - 64 тыс. руб.
          Н. П. Брюханов – заместитель председателя ЦГК по определению урожайности при СНК сообщил, что «потери при уборке урожая составляют от 1,5 до 2 пудов/га. Это 1 млрд. пудов зерна по Союзу». 
          После такого объема негативной информации Сталин назначил на 2 июля совещание по вопросам коллективизации.

          Речь вождя была построена трафаретно, он сам себе задавал вопрос, и сам отвечал на него: «Что такое колхоз? Это большое хозяйство, это то, что раньше называлось экономией, помещичье имение по своему объёму. Ведь для этого у старых господствующих классов были люди. Эти классы были обучены, у них сыновья обучались искусству управлять, и обучали этому искусству не только в школе, но на практике. У нас у власти стоит другой класс, рабочий класс и крестьянство. Это бедные люди, которые не имели возможности сами обучаться этому искусству».

          Это сравнение вождя советских колхозов с помещичьей экономией было явно не продумано. Ссылка на бедных людей очень не выигрышна. Что же можно спросить с бедного и безграмотного председателя колхоза и такого же  крестьянина – на кого большевики сделали ставку, то и получили. Это прекрасно понимал Сталин и те, кто слушал его.
По-видимому, в зале наступила тишина. В речи Сталина появились некоторые извинительные нотки: «никто не требует форсировать темпы коллективизации,… Но нам нужно, чтобы каждый год коллективизация росла на 2, 3 или 4%, но чтобы коллективизация роста. Стабильность в колхозах нас не удовлетворяет. Вот о чем идет речь».

         Но когда вождь заговорил о руководстве, он, по-видимому, вспомнил работу последнего съезда Партии, и вспомнил, что каждый сидящий в зале, который получил право выступить с трибуны съезда словославил Сталина по 10-20 раз. Вождь сорвался со спокойного тона своей речи и отчитал своих соратников, как мальчишек: «Кто вам велел допускать, чтобы единоличники арендовали землю? Кто? Почему вы допускаете это? Кто вам велел допускать, чтобы усадебные хозяйства у индивидуала были больше, чем у колхозника? Кто? На каком основании?...». 

         Вождь показал своё отношение к участникам съезда победителей. На всех последующих совещаниях посвященных встречам ударникам сельскохозяйственного труда присутствовали только передовики производства и дети, которые славили вождя:

Если б не было солнца,
Не было б деревьев,
Если б не было воды,
Люди бы не жили.
Если б не было Сталина,
Люди б не были счастливы.

Роза Уматалиева, пионерка из Киргизии. 

          На политическую арену СССР выходили новые люди: Хрущёв, Булганин, Ежов, Берия…
Убийство секретаря Ленинградского обкома ВКП(б) ещё больше обострило обстановку внутри Партии. Закрытое письмо ЦК «Уроки событий, связанных со злодейским убийством т. Кирова» по указанию обкома обсуждалось при большой явке и активности. На Березниковском химкомбинате на собрании присутствовало 199 человек, или 96% состава парторганизации, выступило 179 человек. На партсобрании Алапаевского завода выступило в прениях 279 человек, или 55% из числа присутствующих, было задано свыше 200 вопросов. В Исетской парторганизации из 432 человек присутствующих выступило 192. 

         Итак, обсуждение закрытого письма прокатилось по всем парторганизациям области. Как клеймили позором изменников и предателей дела Партии известно по газетам всей страны. Но кроме скорби о погибшем были и другие мнения, которые показывали действительное настроение в обществе и отношение к Партии.

         Повсеместно расставленные агенты НКВД, партийные следователи и просто бдительные, воспитанные Партией коммунисты, доносили об антисоветских вылазках, высказываниях, действиях – выколотые глаза на портретах вождей и надписями: «Ну – что ж, празднуем!».

         Кишертский район. В колхозе «Пахарь» Бродовского сельсовета колхозник Смолев Павел Александрович, в прошлом середняк во время проработки письма высказал вслух: «И мы стрелять умеем, вот Кирова убили и уже захоронили: праздничек коммунисты собрали». Его сын, ученик школы д. Броды сказал: «Зачем нам идти на митинг, подумаешь, убили одного живодёра Кирова, ведь нам же легче станет».
В Осинцевском сельсовете в колхозе «Красный октябрь» во время проработки жена счетовода Кинёва сказала: «Вот, слава богу, Кирова убили, ещё бы Сталин сдох». Дело передано в НКВД. 

          От слушателя института марксизма-ленинизма: «На митинге обогатительной фабрики медеплавильного завода рабочим коммунистом Котельниковым был написан контрреволюционный лозунг: «Кирова не стало, рабочим пайка больше стало!». Партийная организация раскололась – часть за исключение Котельникова из партии, часть за строгий выговор. РК слабо реагирует». 

         Уралвагонзавод. Коммунист Шырыкалов заявил: «Наша партия создана из осколков буржуазного общества». Партийная организация дала Шырыкалову достойный отпор и поручила партсобранию проверить его и заслушать на партсобрании материалы о его работе». 

          Таких сообщений из деревень, сел, рабочих посёлков и городов поступило в Свердловский обком ВКП(б) тысячи, а по стране в ЦК Партии, наверняка, поступило сотни тысяч как от партийных комитетов, так и от рядовых членов партии, сочувствующих и обиженных.

          Политическая обстановка в стране требовала принятия каких-то если не кардинальных, то отвлекающих народ от накопившихся проблем действий. И они последовали.
В СССР с 1935г. отменяются продовольственные карточки, отменяется запрет на встречу Нового года с традиционной ёлкой. Страницы «Правды» и всех остальных центральных областных и районных газет заполнены рапортами о зажиточной жизни, творческих и производственных успехах. Над страной звучит бравурная музыка «Марша энтузиастов», повсюду фотографии военных, летчиков, полярников. Страна ликует, приветствуя своих героев. И указы, указы, указы о награждениях передовиков производства всех отраслей и военных всех родов войск.
         Пресса славит вождя.

         Вождь внешне прост, на фотографиях он чаще на втором плане, в одежде не прихотлив, всегда в сапогах, в полувоенном кителе, ни какой царской парадности и помпезности.
         Народу это нравиться.

         Но вот маленькая деталь. Царская семья в редчайших случаях появлялась на страницах центральных, губернских и уездных газет, по случаю каких-либо государственных парадов, пролетарский вождь почти еженедельно являл читателям свой образ.

         Вождь думал в Кремле и не только о глобальных государственных проблемах. Вождь думал, как сохранить личную власть, не допустить политического слияния этой вновь возникшей волевой и сильной элиты. Как не допустить политического смыкания этих Варейкисов и Кабаковых с Бухариными и Рыковыми, ведь они когда-то поддерживали Бухарина, а потом переметнулись в сторону индустриализации и коллективизации.

         Основатель ВКП(б) пошёл на неожиданный приём, который в последующей борьбе за власть применял неоднократно. Вождь наградил орденом Ленина многих участников съезда «победителей», кроме Верейкиса. Вознес их до уровня вождей областного значения. Например, в Свердловской области в честь секретаря обкома был переименован город металлургов Надеждинск в город Кабаковск, ряд колхозов и заводов Урала получили его имя.
         Такой шаг вождя размягчил волю Кабаковых-Шеболдаевых, разоружил их на какое-то время, необходимое вождю для подготовки своих скрытых личных планов.

         Вождь провёл один за другим два открытых процесса против «Ленинградского центра» по делу убийства Кирова и «Московского центра», декабрь 1934 и январь 1935гг.
Однако вождь казнил себя, за то, что эти процессы были слабо подготовлены и вынесли очень мягкие приговоры – Сталин был за расстрел, но такие мягкотелые как Орджоникидзе отговорили его от крайней меры наказания.

         Вождь пришёл к выводу, что нужно начать готовить сразу два мероприятия: новый процесс по делу Зиновьева Каменева, Евдокимова с новым, расширенным составом участников  и, как противовес, отвлекающий внимание народа от истинных целей вождя, учредил в феврале 1935г. комиссию по составлению новой советской конституции.

         Сталин начал сводить счёты со своими старыми политическими врагами руками тех же, кто осуществил на местах коллективизацию и раскулачивание.

         Газета «Правда» публикует 12 июня 1936г. Проект Конституции (основной закон) СССР.

         Все обкомы, крайкомы ВКП(б) получили закрытое письмо ЦК за подписью секретаря ЦК Ежова и зав. отделом ОГПО Маленкова от 29 июля 1936г. «О бдительности».
Оба документа имели единую цель – подготовить партийное и народное сознание к надвигающимся массовым казням инакомыслящих.

         В Москву, в ЦК полетели регулярные информационные письма о ходе обсуждения закрытого письма от 29 июля 1936г.: «Обсуждение его проходит на высоком идейно-политическом уровне, с нужной большевистской остротой и самокритикой, резкой критикой фактов притупления большевистской бдительности… Со стороны отдельных райкомов была недооценка политического значения письма ЦК, выразившаяся в формальном обсуждении письма (Кишерть), затяжке обсуждения (Красноуфимск)

         Все выступавшие в прениях и в принятых решениях бюро РК, ГК считают, что к руководителям и последышам контрреволюционного троцкистско-зиновьевского охвостья должны быть немедленно приняты самые суровые меры, со всей строгостью революционного закона».
Партия своей экономической политикой нажила себе не мало врагов из числа своих бывших сторонников.
         Оказалось, что на заводе им. Шпагина (Пермь) работает 360 человек бывших членов партии, а парторганизация  в то же время насчитывала всего 170 человек. В отдельных цехах число бывших членов в три раза больше численности состоящих в парторганизации. На заводе им. Сталина (Пермь) работает 190 человек исключённых из партии. То же самое на Уралмаше, ВИЗе, им. Воровского, Ленина, пивзаводе и т.д.». 

         Партия в закрытом письме ставила перед первичными парторганизациями ряд целей: повысить большевистскую бдительность, поднять идейно-политическое воспитание своих членов, изучить политическое настроение в различных слоях трудящихся, установить персональный состав всех ранее исключённых из рядов ВКП(б), укрепить партийное влияние в наиболее уязвимых слабых участках в предприятиях, учреждениях, вузах и т.д. Особенно среди бывших красных партизан и красногвардейцев, т.к. среди части их имеются нездоровые настроения.

         23 августа Свердловский обком информационным письмом № 2 с/с доносил в Москву: «…разоблачено и исключено из партии троцкистов, примиренчески относящимся к ним - 64 члена и кандидата партии. Все они прошли проверку и обмен партдокументов. НКВД арестовало с партбилетом в руках четыре человека. Всего временно арестовано 30 троцкистов, в т.ч. ликвидировано 5 троцкистских групп, с общим количеством арестованных 15 человек».
         Кто же эти несчастные и за что их покарали по понятиям того времени?

         Терёхин, член партии с 1921г. Директор Пышминского рудника. При обсуждении передовицы «Правды» от 5 и 9 августа на собрании молчал. Собрание потребовало от него саморазоблачения. Терёхин ответил: «Зачем поднимать всем известные вопросы».
Палей Б.Л. проявляла огромный интерес к троцкизму в плоскости дальнейшего изучения его и отыскания в чем же ошибки троцкизма. Прочла почти всего Троцкого и не нашла, где же у него игнорирование крестьянства.

          Аграновский, начальник СУГРЭС – за связь с братом троцкистом, на собрании не выступал.
Михайлёнок – зам. начальника завода № 98, в прошлом активный троцкист, заявил: «Завод № 98 не завод, а барачная республика, что тот жилой фонд, которым пользуются рабочие должен быть немедленно сожжен». 

         Газета «Правда» нагнетала психоз своими передовицами и лозунгами: «Большевистская бдительность на любом участке», «Презренные двурушники», «Враги народа пойманы с поличным», «Путь троцкистов и зиновьевцев – путь измен и предательств», «Двурушники – убийцы. Никакой пощады подлой банде троцкистов…». 

         «Массы к разврату готовы», - как говорил один из героев кинофильма времён СССР.
Судебный процесс по делу группы Зиновьева из 29 человек начался 20 августа 1936г. с требования «Правды» - «Взбесившихся псов – расстрелять всех до одного!».
Процесс закончился, но идеологическая обработка партийцев и населения продолжалась. Народ обязан был самоистязаться, саморазоблачаться, каяться в каких-то грехах перед Партией по несколько дней.

         Собрание актива Свердловской городской парторганизации длилось два дня. «На собрании было названо 40 человек, которые изобличались как прямые участники контрреволюционной троцкистской группы, часть из них – как гнилые либералы, политические ротозеи. По всем этим фактам райкомы города ведут тщательные расследования, после чего будут приняты соответствующие меры» - сообщал обком ВКП(б) в ЦК информационным письмом № 3 с/с №1-2/6003, от 17 сентября 1936г.
         Подобные собрания прошли в Перми, Н-Тагиле, Первоуральске, Кировграде. 

         Потревоженные и поддержанные Партией низменные чувства людей, как разворошенный улей, никак не мог успокоиться. Люди писали жалобы во все инстанции на соседей на знакомых потому, что жена носила мужу передачи, сестра не порвала родственные связи с братом, сын или дочь с родителями. Сосланные на Урал ленинградцы отмалчивались на собраниях, кто-то не ходил на похороны Кирова. «Грехов» среди народа накопилось много. Партия пошла навстречу пожеланиям трудящихся и назначила повторные закрытые собрания, где опять прозвучали новые слухи, подозрения, назначались новые расследования.
На заводе №76 выступающий в прениях Алексеев заявил: «Казанцев пока ещё не разоблачён, но у нас на него есть явные признаки троцкизма. Его знакомые в Омске злостные троцкисты, а из нас есть коммунисты, которые с Казанцевым хорошие друзья. Мы обязаны разоблачать всех примазавшихся к партии». 
          Подобные собрания мобилизовали коммунистов на повышение «революционной действительной и классовой бдительности».

          Такая «классовая бдительность» позволяла основателю ВКП(б) проводить «успешную» личную политику. По всей стране, по всем наркоматам и ведомствам в редакциях газет, вузах, в суде и прокуратуре, в советском, профсоюзном, комсомольском и партийном аппаратах не хватало специалистов с высшим образованием – повсеместно преобладали специалисты-практики. Но и они, в количестве 2186 человек, в период с 1 октября 1936г. по 1 марта 1937г. были арестованы и осуждены, по каким-то известным только  Сталину причинам. Официально, конечно, было объявлено, что все эти люди были «членами антисоветских троцкистских организаций и групп». 

         Делегатам XVII съезда ВКП(б), пропевшим аллилуйю Сталину на съезде, и ставши членами пленума ЦК ВКП(б) морально отступать от линии Партии было невозможно, они и продолжили идти, своим соглашательством и поддакиванием в фарватере политики Сталина.
На февральско-мартовском (1937г.) пленуме ЦК нарком НКВД Ежов жаловался: «В Наркомтяжпроме и Наркомпути хозяйственное вредительство не только не вскрывали, не только не проявляли инициативу в этом деле, но в ряде случаев многие из них тормозили разоблачение вредителей.
          - Постышев. А когда сам займёшься, то людей брать не давали.
          - Сталин. И будут копить силы к моменту войны, когда они навредят по настоящему».
          Ежов и Сталин пока готовят советский народ к предстоящей войне в центре государства и наркоматах.

          Но умный сибиряк Р. И. Эйхе подсказывает вождю новое направление в его кровожадной политике: «В каждом районе имеются заброшенные глухие сёла, и в каждом городе есть заброшенные глухие участки. Это нам ярко показала всесоюзная перепись, когда пришлось обойти каждое село, каждый участок. Там мы вскрыли наибольшее количество отсталых настроений, там большее количество враждебных настроений, а иначе и быть не могло, потому что враг, прежде всего, оказывается в таких глухих местах». Там «…осталась немалая группа заядлых врагов, которые будут пытаться пускать в ход клевету и провокацию во время выборов, будут пытаться причинить нам разные гадости». 

          Война против собственного народа с этого пленума ЦК ВКП(б) получила новое направление.

          Действия развивались стремительно. Уже через три месяца на июньском пленуме (1937г.) Ежов докладывал оставшимся на свободе участникам совещания о 13 делах раскрытых между двумя  их встречами. За это время НКВД расправилось с военными во главе с Тухачевским, энкеведешниками во главе с Ягодой, с оренбургскими казаками, с польской группой во главе с Голодедом в Белоруссии. Но главное с теми членами ЦК Партии, которые осуществили коллективизацию, массовое раскулачивание и высылку кулаков на север, на Урал и в Сибирь. 

          Варейкиса, Хатаевича, Шеболдаева, Кабакова, Разумова, Румянцева, Птуху, Баумана, Шубрикова и многих, многих других ликвидировали тихо – без всяких судебных процессов и статей в газетах. Только на партийных активах их поносили как изменников и предателей. Их гибель вызывает участливое отношение, как гибель любого человека. Но их насильственная смерть, как политических деятелей, не вызывает сочувствия, на их совести лежат тысячи невинно загубленных соотечественников.

          Ликвидация участников съезда «победителей» выбила опору у таких авторитетных в партии деятелей как Бухарин, Рыков, Томский. Открытый процесс по их делу состоялся в 1938г. В этом же и ближайшие последующие годы были уничтожены и такие видные угодники Сталина как Постышев, Эйхе, Яковлев и другие.

          Партия серьёзно заболела, как живой организм. Но дать точный диагноз болезни, а тем более лечить её было некому.