Слово пастыря

Любой общественный институт может подвергнуться испытанию, в котором рад был бы не участвовать, но от которого фактически  не имел возможности отказаться. Для католической церкви в годы папства Пия XII таким испытанием было существование официальной резиденции внутри фашистского государства и необходимость поддерживать связь с его руководителями и их союзниками.   
Пий XII, придерживаясь гуманистических принципов христианской веры и руководствуясь обобщенными понятиями, осудил расовую теорию и расовые преследования, в том числе антисемитизм и преследования евреев.  Католическое духовенство, церковные организации, а также верующие оказывали гуманитарную помощь жертвам преследований, помощь, о которой нельзя забывать и которую нельзя недооценивать. Однако папа не бросил на чашу весов весь свой моральный авторитет против геноцида, не отмежевался вместе с церковью от фашизма торжественно и открыто, не протестовал против депортации евреев в концентрационные лагеря и против их физического уничтожения. Словом, он был предельно осторожен.
А в перекличке  высших иерархов Ватикана находилось место иным мыслям  и настроениям? Да, причём  в самой горячей точке. Хочу представить вам  графа  Клеменса Августа фон Галена, епископа города Мюнстер, земли Северный Рейн-Вестфалия в годы нацизма.
 
Это был человек жестких убеждений – он придерживался крайне правых и антикоммунистических взглядов и считал правильной войну с Советским Союзом и сталинским режимом. 14 сентября 1941, спустя два месяца после начала операции «Барбаросса», епископ фон Гален выступил с проповедью, поддерживающей «поход против большевистской чумы».
Однако куда большую известность получили его проповеди, обращенные к прихожанам собора Святого Павла в центре Мюнстера,   содержащие  острую критику нацистского правительства Адольфа Гитлера:
«Никто из нас, каким бы честным и добросовестным он себя не считал, как бы ни был он убежден в полной своей невиновности, не может быть уверен, что в один прекрасный день его не уведут из дому, не лишат свободы, не бросят в подвал или концентрационный лагерь гестапо. Я понимаю, что не сегодня, так завтра это может произойти и со мной. Тогда я уже не смогу говорить во всеуслышание и поэтому сегодня предостерегаю от дальнейших шагов по этому пути, который, я твердо убежден, навлечет кару божию и приведет наш народ к беде, к погибели».
Ещё большую  значимость имели выступления епископа фон Галена вместе с недовольными гражданами, прежде всего родственниками пациентов, подвергшихся эвтаназии, против программы Т-4:
«Признание, что люди имеют право уничтожать своих «непродуктивных» собратьев, - пусть даже пока это ограничивается только беззащитными душевнобольными – это значит позволить в принципе уничтожить всех «непродуктивных», то есть неизлечимо больных, инвалидов войны и труда, уничтожить всех нас, когда мы состаримся и будем немощны».
 Пасторское слово  вынудило Адольфа Гитлера официально остановить программу Т-4, что разъярило нацистов. Мартин Борман выступал за то, чтобы повесить «мятежного епископа», в то время как Геббельс высказался против этого решения, мотивируя это тем, что казнь придаст фон Галену ореол мученика и вызовет недовольство среди многочисленных  католиков как Германии, так и за её пределами. За  антинацистские  проповеди епископ фон Гален приобрёл имя «Мюнстерский Лев» - «Der L;we von M;nster».
После 1945 выступал с критикой действий западных союзников (в том числе за разрушительные бомбардировки немецких городов, а также за передачу Восточной Пруссии Советскому Союзу и выселению оттуда немцев). Был избран почётным гражданином города Мюнстера.
Фон Гален пережил войну. Ватикан оценил его деятельность по достоинству: 18 февраля 1946 был назначен кардиналом, но умер всего через несколько дней после возвращения из Рима.
В январе 2005, папа римский Иоанн Павел II принял решение беатифицировать (причислить к лику блаженных) кардинала графа Клеменса Августа фон Галена. Беатификация состоялась в октябре 2005, уже при папе Бенедикте XVI.