О потере зубов, волос и иллюзий

          О потере зубов, волос и иллюзий

     В молодости я где-то прочитал нечто вроде афоризма: “Человек умирает, как и рождается, без зубов, волос и иллюзий”. Смерть тогда казалась бесконечно далёким событием, таким же трудно представивым как бесконечно малая или бесконечно большая величины. И даже когда стали теряться первые зубы и редеть волосы, мне, воспитанному в советское время на идеалах добра и справедливости, ёмко воплощаемых в кредо “человек человеку – друг”, не могло придти в голову, что у меня есть какие-то иллюзии относительно справедливого в общем и целом окружающего меня мироустройства,, поддерживаемого  честными, благожелательными, порядочными людьми, с которыми мне доводилось учиться, работать и жить “единым человечьим общежитьем”.

      Но вот пришли лихие 90-е годы, тяжёлым катком прошедшиеся по  телам и душам большинства людей, изменившие их мировоззрение, характеры, представления о жизненных ценностях и вообще обо всём, что хорошо и что плохо. Вот тут-то и оказалось, что люди, не имеющие иммунитета против манипуляций их сознанием, оказались в плену собственных иллюзий о том, что, как и раньше, – “человек человеку – друг”. И чем раньше люди это понимали и освобождались от ставших вредными  иллюзий, тем с меньшими потерями они выходили из тяжёлых ситуаций, в которых они оказывались в результате насаждения новых “общечеловеческих ценностей” и воцарения духа наживы, толкающего людей на получение всего сразу, не считаясь ни с чем. Поэтому написанное более 10 лет назад стихотворение "Дух наживы", не только не утратило свою актуальность, но стало ещё более актуально. Судите сами.

             Дух наживы
Помимо денег в жизни есть
И ценности из века прошлого:
Надёжность, преданность и честь,
Не восприятье зла и пошлого.
Увы! Неведомы теперь
Для многих истины простейшие,
Что всё же человек - не зверь,
Что люди есть ещё добрейшие.
Но дух наживы, как удав,
И их сжимает мёртвой хваткою.
И многие, от зла устав,
Идут, сломавшись, на попятную.
И сами начинают жить
По злым законам волчья логова:
Побольше лишь бы ухватить,
Ограбив бедного, убогого.
Куда идём, чем дорожим?
Куда девалось благородство?
Тем повезло, кто не дожил
 До этой мерзости и скотства.
      
       Можно утешаться только тем, что не все тогда сломались и многие сохранили человеческое достоинство. Пришлось тогда и мне испытать на себе, как нежелательно и даже  нелепо оставаться в плену собственных иллюзий, в которые превратились казавшиеся ранее незыблемыми убеждения в честности и добропорядочности окружавших меня людей. А дело было в следующем. Государственный испытательный сертификационный центр программных средств вычислительной техники (ГИЦ ПС и ВТ), тесно сотрудничающий с нашей кафедрой информационных систем, в лице своего директора  К.С.И. предложил  мне принять участие в НИР с возложением на меня задачи разработки  по частному техническому заданию математической модели функционирования информационной банковской системы. – в течение полугода и с оплатой 1200 рублей в месяц.

      Деньги по тем временам были не большие (шёл какой-то 1990-зачуханный год), а тематика для меня была совершенно незнакомая, Поэтому, как и персонаж  одного рассказа Марка Твена, не без опасения и колебаний я решился взяться за это казавшееся безнадёжным дело. “Совершенно так же, как простой смертный, не моряк, взялся бы командовать кораблём. Но я был в стеснённых обстоятельствах, и жалованье мне очень пригодилось бы”. Единственное, что меня несколько смущало,  это  то,  что при заключении договора с меня взяли расписку об отказе на права авторства на разрабатываемые мной материалы и результаты НИР, чего раньше ни в одной из многочисленных выполненных мною НИР не требовалось. Но  этому позже нашлось объяснение.

     А вот что вызывало настороженность, так это упорство, с которым меня хотели втянуть в эту НИР, как будто на мне свет клином сошёлся. Правда, они знали о моём большом опыте научной работы по близкой тематике в НИИ 2 МО, а у них ничего не получалось с выбором подходящего многопроцессорного сервера для конкретного банка: результаты сертификационных испытаний показывали, что ни один из возможных вариантов не то, что не удовлетворял требованиям заказчика, а даже не обеспечивал своевременное решение  и десятой доли возложенных на банк задач, Результаты испытаний казались парадоксальными и не лезущими ни в какие ворота, но  неожиданные результаты исследований на модели в широком диапазоне изменения исходных данных превзошли все ожидания.
 
      Во-первых, выяснилось, что высокая разрекламированная производительность серверов может быть получена только при непрерывном решении больших задач, исключающем использование режима запрос-ответ, что не свойственно банковским информационным системам. Во-вторых, сотрудники ГИЦ ПС и ВТ, подбирая тесты для экспериментальной проверки реальной производительности серверов при решении типовых функциональных банковских задач в режиме запрос-ответ, “загоняли” серверы в режим перегрузки, при котором они уподоблялись лошади, на которую навалили непосильный ей груз, который она не может сдвинуть с места или в лучшем случае может везти его со скоростью черепахи.
 
       Казалось бы, головной исполнитель заказанной банком работы на радостях мог бы и расщедриться на премию, но скупость взяла, возможно, верх над благими порывами и из более чем 100 тысяч рублей, полученных за НИР, выполненную в основном мною лично, мне досталось только 10 тысяч. Этот сам по себе пустяковый факт проявления мелочной скаредности несколько поколебал мои идиллические представления о взаимоотношениях в коллективах. 

      Но на этом моё отрешение от прежних иллюзий не закончилось. Спустя небольшой отрезок времени после успешного выполнения банковской НИР меня попросил заведующий кафедрой П.Б.В. взять на себя фактически роль научного руководителя одного аспиранта (быть как бы консультантом при официальном научном руководителе, что практикуется, если исследования в диссертации  являются  смежными для двух научных дисциплин) , так как тема его диссертации лежит в плоскости моего научного направления исследований.

      Каково же было моё удивление, когда этот аспирант показал мне план-проспект его будущей диссертации, основную методическую часть которой составляла математическая модель функционирования информационной банковской системы, разработанная мной по хоздоговору с ГИЦ ПС и ВТ, а результаты почти один к одному были такие же, как и в моей НИР. Вот, оказывается, зачем была нужна расписка об отказе на право авторства. Но ведь можно было сказать об этом прямо в самом начале работы,  сознавшись, что аспирант является сыном важного, а главное нужного для кафедры человека, а не наводить тень на плетень.

     Но самое интересное произошло на защите: диссертант рассыпался в благодарностях официальному научному руководителю за неоценимую помощь в постановке научной задачи, в разработке методического аппарата исследования и внедрении результатов в решение важной практической задачи, а скромная роль ”консультанта” была “отмечена” после успешной защиты приглашением его на банкет, от которого последний отказался, подумав, но не произнеся вслух, что он не заслуживает столь высокой чести сидеть рядом за одним праздничным столом со столь выдающимися учёными.