Игра теней. Глава девятая. Жестокая ирония судьбы

Глава девятая
ЖЕСТОКАЯ ИРОНИЯ СУДЬБЫ

Элис... Элис... Элис... Это имя, словно эхо, пронеслось в моей голове. «Что могли значить слова Малахи?» Я пока плохо могла соображать, разум был слишком затуманенным.

– Я предполагал, что она придёт, – проговорил Малахи, довольно улыбаясь.
– Что? – испуганно воскликнула я.
– Твоя подруга пришла тебя спасать, – ответил он. – Похвально.

«Не может быть! Откуда она узнала, что меня поймали? Зачем она пришла? Её же убьют!»

Я резко отошла от стены и подалась вперёд, от чего у меня закружилась голова, и я едва не упала. Малахи поймал меня, а потом притянул к себе с такой силой, что моё тело оказалось полностью прижато к его. Он посмотрел мне в глаза, и его обжигающий, пронзительный взгляд бросил меня в дрожь. Руки Малахи обнимали меня всё крепче, нежно перемещаясь по моей спине. Его тело излучало желание, и моё начинало отвечать ему. Да, он знал толк в прикосновениях и технике соблазнения! Малахи наклонил голову, и я замерла в оцепенении, когда почувствовала его дыхание на своей шее. Малахи глубоко втянул в себя воздух, от чего все мышцы его тела напряглись. В следующую секунду он резко отстранился от меня и лукаво улыбнулся.

– Нехорошо заставлять гостью ждать. Я как хозяин обязан встретить её подобающе, – произнёс Малахи и добавил: – Я понимаю, что мы остановились на самом интересном, но не переживай, я скоро вернусь, и мы продолжим.
– Нет! – воскликнула я и схватила его за руку. – Не трогай её!
– Ты можешь запретить мне это сделать? – удивлённо спросил Малахи.
– Нет, я не могу тебе запретить, я могу лишь тебя попросить. Тебе нужна была я, ты меня получил. Не забирай ещё одну жизнь, прошу!
– Когда речь шла о твоей жизни, ты говорила со мной совсем в другом тоне.
– Потому что моя жизнь не имеет такой ценности, как чужая. Я не имею права позволить её погубить.

Малахи несколько секунд пристально смотрел мне в глаза, потом развернулся и пошёл к выходу, не говоря ни слова.
– Малахи! – в отчаянии воскликнула я, но он уже скрылся за дверью.

Стоя по середине комнаты, я пыталась понять, что мне делать. «Зачем она пришла сюда?! Ей не дадут уйти живой! И всё из-за меня. Если бы не я, она бы не оказалась здесь. Две жизни вместо одной. Нет, так нельзя! Я должна их остановить! Не знаю, как, но я должна попытаться!»

Лишь около самой двери я на секунду замерла, почувствовав страх перед неизвестностью, но тут же отбросила эти мысли, ведь у Элис уже почти не осталось времени.

Я шла по коридору, ощущая, как с каждым шагом моё сердце начинает биться всё чаще. Тусклый свет ламп казался мне зловещим, а тишина, повисшая в воздухе, холодила кровь. Я знала, что где-то в этом доме находятся вампиры, которые не прочь полакомиться мной, и возможность встречи с ними в этом плохо освещённом месте приводила меня в ужас.

Я уже подошла к выходу в гостиную, когда из-за угла вдруг вывернула та самая вампирша, которая подходила к Малахи сегодня.

– А, очередная девочка Малахи! – воскликнула она усмехнувшись. – Хотя, нет, скорее его десерт и небольшое развлечение на ночь.

Меня замутило от её слов, но я смогла сдержаться и не подать виду.
– Ты очень аппетитно выглядишь. У Малахи всегда был отличный вкус! Надеюсь, он хорошо проведёт с тобой время.

Вампирша рассмеялась крайне неприятным и пронзительным смехом.

– Твоя подруга пришла тебя спасать. Какая наивность! Все вышли её встречать. Но ты не волнуйся за неё, её смерть будет быстрой, хотя и не очень приятной.

Я вздрогнула, но попыталась собрать все свои силы, чтобы совладать с собой.

– Ты что-то расстроилась, как я вижу. Ничего, твоя смерть будет намного приятнее. Перед тем, как умереть, тебе посчастливится побывать в постели самого потрясающего мужчины.
– У нас разные представления о потрясающих мужчинах, – произнесла я и покачала головой.
– Тебе не хватает ума, чтобы это понять, но ты потом это… почувствуешь. Надеюсь, ты не разочаруешь Малахи.
– Да пошла ты! – воскликнула я.
– Как ты смеешь так со мной разговаривать?!
– А что такое? – изображая наигранное удивление, спросила я.
– Я могу убить тебя за полсекунды, – ответила вампирша и, сузив глаза, посмотрела на меня.
– Нет, не можешь, потому что это очень не понравится Малахи. Он ведь привёл меня сюда для себя.
– Он привёл тебя сюда, чтобы убить!
– Не злись, – проговорила я. – Я ведь не виновата, что он хочет меня, а не тебя.
– Что ты сказала?! – воскликнула она и начала наступать на меня.
– Мелиса, прекрати! – услышала я голос Волоха рядом с собой.
– Это ещё почему? Что это мне сегодня все рот затыкают?! – возмущённо спросила вампирша.
– Потому что твой рот часто говорит много лишнего, – спокойно ответил Волох.
– И что я на этот раз не так сказала? Эта… девчонка посмела грубить мне и отговариваться, – Мелиса указала на меня пальцем, но не удостоила взглядом.
– Ты сама виновата, – произнёс Волох. – Зачем нужно было её оскорблять и язвить ей?!
– А почему я не могу этого сделать?! Кто она такая?!
– Ну, тогда не обижайся, что она отвечает тебе тем же, – усмехнулся Волох.
– Она всего лишь закуска, и должна вести себя соответствующе! – заявила Мелиса.
– Это как же, интересно? – спросила я, потому что мне уже надоело наблюдать за тем, как они говорят обо мне, будто меня здесь нет.

Вопрос возымел желаемый результат. Оба оглянулись и посмотрели на меня так, словно только что заметили.

– Помалкивать и не вмешиваться в чужой разговор! – ответила вампирша, акцентируя внимание на последнем. – А ещё делать то, что тебе говорят и отвечать только тогда, когда тебя спросят! Запомни, от тебя нужны только кровь и…
– Хватит, Мелиса! – воскликнул Волох.
– А от тебя никому не нужно даже этого, – проговорила я, язвительно усмехнувшись.
– Что?! Да как ты смеешь мне такое говорить?! – закричала Мелиса и, приблизившись ко мне, едва не набросилась.
– Мелиса! Отойди от неё! Ты не имеешь права её трогать! Она принадлежит Малахи! – голос Волоха был спокойным, но твёрдым и резким.
– Да, Мелиса, сделай одолжение, избавь меня от удовольствия лицезреть твоё смазливое личико, – ехидно произнесла я.
– Нет, ты слышал?! – воскликнула вампирша. – И это, по-твоему, нормально?
– Тебе лучше уйти, Мелиса, – проговорил Волох.
– Она должна ответить за свои слова!
– Уходи! – голос Волоха прозвучал чуть громче и резче.
– Ладно, я уйду, – сдалась Мелиса, а потом повернулась ко мне и добавила: – Я надеюсь, тебе будет очень больно, когда ты будешь умирать.

С этими словами она развернулась и ушла.

– Кажется, я нажила себе ещё одного врага, – проговорила я. – И что-то мне подсказывает, что этот враг намного беспощаднее первого.
– Да. Если в Малахи ещё осталось что-то человеческое, то Мелиса – это истинное дитя нашего мира, – усмехнулся Волох и добавил: – А у тебя действительно очень острый язык.
– Мне это уже говорили, – ответила я и тут же вспомнила, кто мне это говорил. – Элис!
– Что?
– Элис, она здесь. Она пришла, чтобы спасти меня.
– Это она напрасно сделала, – произнёс Волох. – Сегодня ей не дадут уйти.
– Что значит «сегодня»? – переспросила я, чувствуя что-то неладное.
– Она часто приходила сюда, чтобы проследить за нами, и, наверняка, думала, что мы ничего не знаем. Правда, надо отдать ей должное, она очень ловко умела почти незаметно приходить и уходить. Вампиры несколько раз хотели её поймать, но Малахи сказал, чтобы её не трогали, так как это его забавляет и прибавляет азарта. Но сегодня уже нет смысла её отпускать, к тому же некоторые из наших вампиров голодны. Твой запах ещё больше разогрел их аппетит, и возможность поесть, не выходя из дома, думаю, очень им по душе.
– Нет! Это неправильно! Она не должна погибнуть! – воскликнула я, чувствуя, что слёзы уже готовы сорваться с моих ресниц.

Бросившись к выходу, я открыла дверь и выбежала на улицу. Странно, но Волох не остановил меня.

Сначала я ничего не заметила, но, приглядевшись, рассмотрела вампиров, рассредоточившихся по обе стороны от меня. Они двигались словно тени, бесшумно и незаметно, лишь изредка тёмные фигуры мелькали в свете луны. Ночь поистине была их верным спутником. Она отлично скрывала их, не оставляя ни малейшего шанса тем, кто пытался от них скрыться.

Все вампиры медленно двигались в одном направлении. Я проследила, куда были устремлены их взгляды, но ничего не увидела. Неожиданно в тени деревьев я разглядела какое-то движение. Присмотревшись, я узнала Элис, и она, похоже, тоже заметила меня.

При виде её моё сердце так сильно сжалось от страха и отчаяния, что я закричала:
– Элис! Беги!

Я думала, что мой крик привлечёт внимание вампиров, но они даже не посмотрели на меня.
Элис оглянулась по сторонам и заметила их. Она помедлила секунду, но, поняв видимо, что если её поймают, она точно не сможет мне помочь, бросилась бежать.

Но было уже поздно. Вампиры как по команде молниеносно среагировали и, сорвались в погоню.
– Нет! – закричала я и бросилась за ними.

Я не успела сделать и шага, как сзади чьи-то сильные руки зажали меня в стальные тиски. Я пыталась вырваться, отбивалась, но, конечно, это оказалось бесполезно. Наконец, я перестала бороться, и руки, державшие меня, ослабили хватку. Я вдруг поняла, что мне абсолютно всё равно, что со мной будет дальше. Умру я или нет, это потеряло значение. Я чувствовала, что слёзы катятся по моим щекам, слёзы отчаяния и безысходности.

Я потеряла Элис из виду, она скрылась в тени деревьев. От вампиров её отделяло всего несколько метров. И вот они совершили свой последний рывок. Вампиры со стремительной скоростью с разных сторон набросились на что-то, что скрывала от меня темнота. Но я знала, что это.

– Элис!!! – закричала я с такой силой, что мне показалось, что мой голос зазвенел в воздухе, и я сама испугалась его.

Я рванулась вперёд, но всё те же руки не дали мне двинуться с места.

– Пусти! – взмолилась я сквозь льющиеся без остановки слёзы.
– Ты не сможешь ей помочь, только наделаешь глупостей, – произнёс чей-то голос, но я не разобрала, кому он принадлежал, да меня это и не интересовало.

Меня вообще ничего не волновало, что происходит вокруг. Где я, с кем я, зачем я здесь и что меня ждёт – какое это имело значение, когда на моих глазах убили мою лучшую подругу?!
Слёзы внезапно высохли, и я смотрела куда-то в пустоту невидящим взглядом. «Нет, она не могла умереть! Она не должна была умереть! Этого не может быть!» Я снова начала вырываться, и на этот раз никто не стал меня держать.

Я бросилась к тому месту, где последний раз видела Элис, но никого не нашла. Здесь не было ни её, ни вампиров. «Здесь… должно быть тело Элис! Боже, тело!» Я упала на колени и снова начала плакать. «Они даже не дали мне попрощаться с ней!» – и снова новый приступ слёз.

Неожиданно в моём сознании чей-то голос громко произнёс: «Беги!» Может, это был мой внутренний голос, а может, мне вообще всё это показалось, но я встала и бросилась бежать.

Я не знала, сколько времени я бежала, куда и зачем. Слёзы так обильно стекали по моим щекам, что ветер не успевал их осушать. Наконец, я поняла, что задыхаюсь. Остановившись, я прислонилась к стене какого-то здания. Сердце колотилось с бешеной скоростью, а лёгкие словно сдавило тисками. Я была уверена, что за мной гонятся вампиры, а значит, с минуты на минуту они будут здесь. Но мне было наплевать на это. Впервые в жизни мне было всё равно, умру я сегодня или нет. Я сползла вниз по стене и уселась прямо на землю.

– Ну, почему?! – закричала я в небо, запрокинув голову. – Почему так случилось?! Боже! Это несправедливо!

«Ведь она пришла спасти меня, а погибла сама. Нет, нет! Это я должна была умереть, а не она! Всё неправильно! Какая жестокая ирония судьбы! Но почему?! За что?!»

Я рыдала уже навзрыд. Слёзы застилали глаза, они стекали по щекам, шее и путались в волосах.

«Что мне теперь делать?! Как мне жить, зная, что причиной её смерти стала я?!»

Я не могла остановиться. В бессилии и отчаянии я скребла ногтями по земле, и мне было наплевать, что кто-то может меня увидеть.

Я ждала, что вот-вот появятся вампиры, но в округе не было ни души. Стояла полная тишина, нарушаемая лишь моими рыданиями.

Слёзы начали душить меня, дыхание перешло в хрип, а сердце стало странно покалывать. У меня больше не было сил плакать. Я упала на землю и затихла. Мой разум словно отключился, хотя сознание я не теряла. Я была как будто в забытьи.

Не знаю, сколько прошло времени – полчаса, час, а может, больше, наконец, я поднялась с земли и села. Я понимала, что нужно идти домой. Элис бы очень не понравилось, если бы она увидела меня ночью лежащей на грязной улице в таком состоянии. Да, Элис. Ради неё я должна была сейчас пойти домой. Она бы очень хотела, чтобы я сделала именно так.

Я встала, собрала последние силы, которые готовы были вот-вот покинуть меня, и пошла домой.

Подойдя к подъезду, я чувствовала себя совершенно выбившейся из сил. Кое-как поднявшись на третий этаж, я зашла в квартиру, вымыла руки, умылась и, сбросив с себя одежду на пол, рухнула в кровать.

Я не сомкнула глаз всю ночь.

Лишь под утро я немного задремала, но через час резко проснулась. И первая мысль, врезавшаяся в моё сознание, была о том, что моей лучшей подруги Элис больше нет. Это было сравнимо с ударом ножом в самое сердце.

Слёзы снова начала наворачиваться на глаза, и я побежала умываться, чтобы родители не увидели, что я плакала. За завтраком мама всё же заметила, что со мной что-то не так.
– Что с тобой! Ты какая-то измученная.
– Я не выспалась, плохо спала ночью, – ответила я, пытаясь проглотить кусок бутерброда, но комок, застрявший в горле, мешал это сделать.

Я пошла в свою комнату, чувствуя, что сейчас начнётся истерика.

Следующая мысль поразила меня с не меньшей силой. Я вспомнила, что мне придётся позвонить отцу Элис и сказать, что теперь он потерял и свою единственную дочь и остался совсем один.

– Это несправедливо! Хотя бы по отношению к нему! Неужели он заслужил это?!

«А ведь если бы Элис не пошла меня спасать, она бы сейчас была жива. Только тогда, возможно, была бы мертва я. Неужели нельзя было сохранить обе жизни?! Неужели обязательно кто-то должен был умереть?! Но почему? Ответьте мне кто-нибудь!»

Но отвечать было некому.

Я решила позвонить отцу Элис на следующий день, когда родителей не будет дома.
Этой ночью я тоже почти не спала. Передо мной постоянно вставала картинка, как несколько голодных вампиров набрасываются на Элис, которая беспомощно стоит и не может ничего сделать. Я просыпалась и чувствовала на щеках слёзы. Я плакала во сне.

В школе на протяжении всех уроков я не произнесла почти ни слова. Я боялась, что не сдержусь и расплачусь. Подруги списали это на мою не закончившуюся депрессию. Но Катя, которая видела в субботу, что я вроде пришла в себя, удивилась моему состоянию.

– Ты чего такая хмурая? У тебя что-то случилось? – спросила она, когда мы остались одни.
– Я… я… – я поняла, что не смогу сказать ей про Элис. – Я не могу говорить. Может, позже.
– Ладно, только сегодня ты выглядишь так, словно кого-то похоронила. Я начинаю за тебя беспокоиться.

«Как точно подмечено, подруга».

По дороге домой я думала о том, что скажу отцу Элис. Что её убили, но кто, почему, где? Я ведь не могла сказать ему правду. А что тогда? «Он, наверняка, уже ищет её. Вот только я сомневаюсь, что тело найдут. Вампиры не оставляют следов!»

Переодевшись дома, я села на пуфик и взяла на колени телефон. Я уже собиралась набрать знакомый номер, когда вдруг поняла, что не могу. Я не могу своими словами сделать его несчастным на всю жизнь. Она была в его жизни всем, он жил только ради неё, она была так похожа на свою маму. А теперь её нет. И впереди у него только чёрная, безрадостная, одинокая старость.

Я опять разрыдалась. Нет, пусть кто-нибудь другой скажет ему об этом. Он сейчас, наверное, думает, что она у меня, поэтому ещё не начал беспокоиться.

«Но у меня её нет и больше никогда не будет. Я никогда не увижу её серьёзные и в то же время полные азарта и тяги к приключениям глаза, не услышу её весёлого смеха. Никогда больше она не придёт ко мне в несусветную рань, чтобы вытащить меня из постели и потащить неизвестно куда. Никогда она больше не отругает меня за безрассудное поведение, никогда не выручит и не поддержит в трудную минуту. Ничего этого больше никогда не будет. НИКОГДА!

– Ну, почему она, а не я?! Ну, почему?! – воскликнула я, отдаваясь истерике, которая обещала быть не просто долгой, а бесконечной.

Так было и на следующий день и через день и спустя два дня. И с каждым новым днём мне становилось только хуже. К тому же всё вокруг напоминало о ней.
Даже рядом с мамой мне не становилось легче.

– Что-то Элис к тебе давно не заходила. Где она? – спросила она как-то у меня.
Я как можно сильнее стиснула зубы, но потом всё-таки ответила:
– Я не знаю.

Это было всё, на что меня хватило.

Подруги тоже заметили отсутствие Элис. Все знали, что мы с ней – не разлей вода, мы почти всегда были вместе. Но сейчас Элис не появлялась уже в течение нескольких дней, и это не могло не броситься в глаза.

– А где Элис? Её что-то давно не видно. Вы что, поругались? – спросила меня как-то Катя.
– Нет, мы не поругались, – ответила я таким голосом, что Кате расхотелось больше спрашивать о моей подруге.

Я ходила домой одна, часто прогуливаясь в парке. Я знала, что, придя домой, я снова до вечера буду плакать.

В тот день я тоже задержалась в парке. Я шла домой, опустив голову и смотря только себе под ноги. Неожиданно откуда-то слева раздался голос:

– Ну, и долго я буду тебя ждать?

Я вздрогнула и замерла на месте. Да, я узнала этот голос, ни с чьим другим его нельзя было спутать. Я подняла голову, и у меня перехватило дыхание. Сердце бешено заколотилось и закололо, а ноги едва не подкосились. Я не верила своим глазам, но около тёмно-синего «форда», облокотившись на него, стояла она.

– Элис? – чуть слышно прошептала я, скорее вопросительно, чем утвердительно.
– Нет, королева Англии! – воскликнула она, усмехнувшись. – Ну, конечно, я.
– Элис!!! – закричала я, чувствуя, как слёзы невыразимого счастья катятся по моим щекам.

И, всё ещё до конца не веря тому, что вижу, я бросилась подруге на шею.