Дух, который стал драконом

Ницше, рожденному в год дракона и в стихии воздуха

Внизу, в городе, жил один человек. Однажды невмоготу стало ему жить дальше, жизнь стала для него слишком тяжела и непонятна, и почуял он, что скоро конец. Каждый день подходя к зеркалу видел он, как отражение его бледнеет и рассеивается. И вот как-то в очередной такой день, подойдя как обычно зеркалу, не увидел он себя вовсе. Он думал, что умер, и вышел на улицу. Но на улице ничего не изменилось: его по-прежнему видели остальные люди, заговаривали с ним, даже прикасались к нему. И для них он был материален. «Но как же так?» думал он, «ведь зеркало меня не видит. А зеркало видит все живое». Цепь будней не прервалась, но человеку становилось все мучительнее нести ее. И вот как-то совершенно случайно прознал он, что высоко в горах, у подножия которых лежал этот маленький город, живет мудрец, который летает на драконе. Басня сия ходила меж всех болтливых, как потешка для языков, уставших от обсуждения убийств, властей и соседей. Докатилась она и до ушей этого человека. Рожденный в год дракона, он с особым трепетом относился ко всему сказанному об этих удивительных сказочных существах. «Драконы вымерли давным-давно», подумал он, «еще задолго до тех времен, когда до умеющих писать докатилась молва о чешуйчатых змеептицах, слетавших с гор и сжигавших дыханием посевы крестьян». Думая об этом, отправился он спать. Но в ту ночь странный сон явился к нему, в нем он сам превратился в дракона. Проснувшись, человек вдруг понял, что более он не хочет оставаться здесь, в этом городе. И если даже зеркало не видит его, то зачем людским глазам видеть? И он отправился в горы, туда, где, по словам любителей всяких баек, живет мудрец, летающий на драконах.
Страшно было человеку войти в лес, но назад пути не было: либо вернуться в мир, где даже зеркала устали его отражать, либо идти вперед, в неизвестность, где есть шанс найти ответ или же погибнуть без сожаления. Когда пища, которую он очень экономно расходовал, закончилась, он остановился посреди чащи и воззвал к ее безмолвной душе: «Я пришел сюда найти истину, и я прошу крова у тебя, священная чаща! Реши мою участь сама – я не несу зло, я оставил свою жизнь у подножия горы, а вместе с ней и все зло, что к ней налипло из моих будней. Я чист и не боюсь смерти. И вот у меня ничего больше нет, но я хотел бы увидеть дракона перед смертью. Позволь мне не умереть до этого момента!». И поклонился чаще. Ничто вокруг не шелохнулось. Но спустя несколько часов пути наткнулся человек на блеклые ягодки, которые легко было не заметить. Но он заметил. Ягоды оказались съедобными. И понял человек, что чаща вняла ему, и даст ему достаточно пищи, чтобы дожить до того часа, когда он увидит дракона. Такой, слабый, но живой, добрался он до вершины горы, где стояла одинокая хижина. И, дойдя до порога, упал без сил.
Когда он очнулся, над ним стоял пожилой человек.
«Здравствуй», сказал путник, «я шел к тебе, оставив свою прежнюю жизнь, чтобы увидеть твоего дракона и умереть».
«У меня нет дракона – нижние люди врут», сказал житель хижины и улыбнулся, «Твоя смерть теперь будет напрасной».
Опечалился человек, но делать было нечего. Идти было некуда, ибо обратно возвращаться он не хотел.
И тогда решил он найти пещеру и умереть в ней. Но на пороге вдруг остановился и, обернувшись, вспомнил: «Я видел сон, в котором превратился в дракона. Что бы  это могло значить?»
«А что сказали тебе по этому поводу нижние люди?» в ответ спросил отшельник.
«Нижние люди не верят в сны», пожал плечами человек.
«Сны тоже не верят в нижних людей», улыбнулся отшельник. «Дракон есть возрождение духа из огня. Тот, кто рождается из огня, бессмертен. Ибо огонь есть энергия всякого духа. Нижние люди не имеют духа, только слабую душу, как лоскутное одеяло, сшитую из их желаний, обид и страха смерти. Эта душа питает их тело, а твоя душа умерла, и зеркало перестало тебя отражать. Твои чувства были настолько больны, что разложили душу. Что ж, теперь ты свободен от нее, возрадуйся».
«Но что мне делать дальше? Та ли это свобода, чтобы умереть спокойно?» спросил человек.
«Ты неправильно вопрошаешь. Та ли это свобода, чтобы начать жить? – так должен вопрошать тот, кто становится на путь возрождения духа из огня», ответил отшельник и подмигнул. «Не за тем ли ты поднимался на эту гору, не за тем ли ты шел сквозь ночь своей смерти как через безмолвную чащу, чтобы увидеть дракона? Та смерть, о которой ты мыслишь – и не смерть вовсе. Это иллюзия смерти, в которую верят нижние люди. Истинную смерть показало тебе твое зеркало. Верь зеркалам и снам, а не иллюзиям нижних людей. Ты пришел, чтобы увидеть дракона, не так ли?»
«И ты покажешь мне его?» вдохновлено воскликнул нижний человек.
«Нет», отрезал вышний человек. «Ты покажешь мне его. Твоей сутью был воздух, и ты жил лишь для того, чтобы дать дышать тем, кто был рядом с тобой. Ты питал их собой. Ты носил их на себе. Ты играл с ними, чтобы они обратили на тебя внимание – так ветер играет с нами, но чаще мы морщим нос и отворачиваемся от него. Ибо ветер забирается нам под одежду, ветер лишает нас тепла, ветер заставляет нас дрожать. Нижние люди не любят дрожать, нижние люди не хотят, чтобы их трогали. Страдающий от одиночества ветер такой эгоист, он жаждет внимания. Твоей сутью был воздух, но ты извратил эту суть. Вы, нижние люди, извращаете все, с чем имеете дело в самих себе. Ветер должен быть легким и свободным. Но ты не легок, и ты не свободен. Ты тяжел, как могильная земля, и вязок, как стоячая вода болота. Все чувства в тебе сгнивают, заражая все вокруг. Воздух был твоей стихией, но он быстро рассеялся, оставив тебя ни с чем. Ибо ты предпочел дуть им в сторону болота и могил. Тебе так нравилось обдувать мертвых, но ты был настолько эгоистичен, что еще и жаждал их благодарности! Твой гнилой воздух  выдул из тебя зачатки духа и рассеял в мире. Что же осталось у тебя? Кладбищенская тишина внутри. Дракон же есть свобода. Тебе еще надо отречься от своих могил, которые ты холишь и лелеешь, стряхнуть с ног прах смерти, чтобы ты был способен оторваться от земли, ибо дракон – есть полет. Всякий сон есть выбор. Что ты ищешь здесь на самом деле, отвечай! Зачем ты проделал этот путь?»
«Я ищу себя», ответил нижний человек, «я потерял себя давным-давно, забыл, кто я есть, и уверовал в чужие иллюзии. Они привели меня на кладбище».
«Они всякого приводят на кладбище, друг мой. Не ты первый, не ты последний. Хочешь увидеть дракона? Стань им».
«Учи меня о драконе, мудрец», сказал нижний человек.
Отшельник засмеялся.
«Вы, нижние люди, так боитесь самих себя и так не доверяете самим себе, что всегда ищите себе учителей и попечителей. Пусть владеет моей волей, лишь бы он за меня отвечал. Кнут, бьющий по заднице, всегда укажет путь овце, друг мой. Ты ищешь кнута? Тогда ты достоит быть овцой, которую сожрет дракон. Если ты смог договориться с чащей, которая хотела тебя убить, почему ты все еще не веришь в себя? Если ты хочешь стать огнем, спроси у огня, кто он таков», и отшельник указал нижнему человеку на дверь. Обескураженный, человек вышел за порог, и, оглядевшись, понял, что он один. Что он всегда будет один, и он опечалился. Но ведь отшельник тоже один, и он – смеется. Так тяжело ли одиночество, если можно быть одиноким и смеяться при этом? «Я извратил свое одиночество, я хотел, чтобы оно сделало меня слабым. И лишил его силы. Так я дал себе право жаловаться и искать участия», думал нижний человек, и вдруг что-то сзади него затрещало. Он обернулся и увидел блеск чешуйчатого крыла, взмывавшего в небо. То был дракон, и он кружил, танцуя, как пламя – свободно и ярко. Он как бы смеялся над человеком, которому эта свобода танца была недоступна. И человек вдруг понял, что у него есть выбор: либо он будет плакать и сетовать, что не умеет быть таким, либо он скажет себе: «он смог, значит, и я смогу», и будет искать пути превращения. Могилы звали его плакать, доверить им его горькие слезы. Но человек тряхнул головой и впервые сказал себе: «Нет». Слишком долго он позволял себе плакать, слишком долго вверял свою душу мертвым.
«Та ли это свобода, чтобы начать жить?» вспомнил человек слова мудреца и пошел прочь от хижины, прочь в чащу, прочь в ночь. Ибо ночью огонь светит ярче, значит, нужно искать огня в ночи. Так решил человек. Так началось рождение его духа.

***

Все дальше и дальше уходил он в горы. Все глубже погружался под тень леса. Багряно-желтая осень конца октября приняла его. Полная луна кровила, окропляя листья, и полнота ее ласкала взор одинокого скитальца. Много раз разжигал он огонь, пока не закончился весь его запас спичек. И вот луна уже пошла на убыль и близилась к своему исчезновению, а человек все еще не узнал тайн огня. Все жалкие попытки узреть суть стихии во время бесконечных вглядываний в ласковые языки пламени, что грело его темными осенними ночами в диком лесу, ничего не открыли ему. И отчаялся человек, и возопил к луне: «Не покидай меня тут, Луна! Уходишь ты, унося с собой остатки света. А что остается мне в этой кромешной тьме, где я лишен огня? Я либо замерзну, либо ослепну от ужаса абсолютной ночи! О где же дракон вышнего человека? Где же мое спасительное тепло?»
Но ушла луна, покинула небосвод. И погрузился лес во тьму, и потерялся в нем нижний человек. И холод осени стал подбираться к его телу через сырую одежду. Продрог он и понял, что умрет, если не откроет секрет огня. Но как же открыть секрет, если сам огонь остался глух к его вопрошанию?
«Дракон есть возрождение духа из огня», вспомнил человек слова мудреца. «Но разве дух возродился бы из огня, если бы его там вовсе не было изначально? И разве возродился бы дух во мне, если бы во мне изначально не было огня?» И вдруг понял человек, что в этом кроется ответ, который искал он вовне – в пламени и в словах мудреца. Чтобы стать драконом, нужно пробудить в себе дух – разжечь в себе самом огонь. Не входит огонь из мира, но рождается в глубине самого человеческого существа.
И взял человек палку, и начертил круг вокруг себя. И встал он во весь рост, и чаща, впитавшая мрак, обступила его. И бросил он взгляд во тьму. И обратился к чаще не как ослабленный и лишенный крова человек, каким он впервые ступил под ее своды, но как тот воин, который собрал все оставшиеся силы перед последним ударом. Как тот бегун, который должен прыгнуть через пропасть, чтобы спастись от погони. Как тот человек, перед которым с небес опустился дракон, готовый спалить того заживо. И вот, вглядываясь во тьму, увидел он глаза дракона, два красных огня, глядящих из тьмы, и вопрошавших, готов ли человек начать танец с драконом, или он предпочтет умереть от своей жалкой слабости, как тот трус, который роняет меч и поднимает руки вверх, безмолвно утверждая  свое поражение. «Если ты боишься моего огня, как же ты намерен стать таким, как я? Ведь я рожден из твоего страха, нижний человек. Долго ли ты еще вознамерился оставаться нижним? Нижний человек из нижних могил».
«Нет», ответил темной чаще человек, «Я хочу танцевать. Я буду танцевать с тобой, дракон. Я буду танцевать, как пламя, из которого ты взмыл во тьму, родившись».
И он увидел, как красные огни драконьих глаз приблизились к нему из чащи. Теперь они были огромны, и взгляд его так пристально глядел в них, что они поглотили его… И вдруг увидел он, что вокруг есть лишь красное пламя огня, и оно пляшет. И стал человек плясать вместе с ним.
«Кто ты, огонь?» спрашивал он танцующего с ним. И услышал в самом себе ответ: «Я то, что очищает через отречение. Я убиваю всякую смерть, сжигая ее. Боится меня лишь тот, кто прочно прикован к своей могиле, к своему прошлому, к своей памяти. Отречение –первый шаг к свободе. Огонь отрекается легко».
И сказал человек: «Я отрекаюсь от могилы моей памяти. Я отрекаюсь от моего человеческого страдания. Я отрекаюсь от моей иллюзорной жизни, чтобы родиться из пламени в жизнь новую, духовную».
Усмехнулся дракон и стал махать крыльями. И как в зеркале человек стал махать руками, словно они крылья, а не руки. И выдохнул дракон огонь из пасти своей. И словно в зеркале стал человек выдыхать воздух, будто этот воздух полон огня. И почувствовал он, как в глубине его естества, в животе его рождается огонь из пустоты, и вместе с дыханием поднимается по позвоночнику его и выходит изо рта. И новая Луна, забравшая весь свет, поглотившая его своим женским существом, глядела, как погасший мир озаряется светом чьего-то рождающегося духа.
И смеялся человек, танцуя и выдыхая во тьму огонь, теплом растекшийся по всему его телу. Все мысли покинули его. Мертвецы, которых он любил, жившие лишь на кладбище его воспоминаний, стали объяты пламенем, и, сгорев, рассеялись прахом. Не осталось больше ничего, кроме огня, тепла и света, и в эту ночь человек, танцуя, не заметил, как его руки стали крыльями, а земля перестала держать его, и он взмыл в небо, став свободным.
«Когда ты был ветром, ты дерзил продувать насквозь, и люди бросали в тебя слова, которые ты унес в могилы воспоминаний. Ты хотел помнить злое, но теперь ты огонь, теперь ты сожжешь всякое зло, что будет брошено в тебя. Теперь ты огонь, очищение и преображение духа, энергия духа, и ты щедрость и сила, которая согреет любого, кто из тьмы придет на твой зов. Запомни: никто не способен оседлать дракона, но любого, кто попросит защиты дракона, дракон защитит. Ты расплавишь своим духом любой меч, что будет направлен в тебя, но пусть коготь твой станет мечом для врагов того, кто попросит твоего покровительства. Ибо ночь темна, и нижние люди темны. Но ты больше не нижний человек, ты дракон. И тебе даны крылья, чтобы воспарять к звездам. И тебе дан огонь, чтобы согревать и высушивать чужие слезы. Нет больше могил, нет больше прошлого. Сегодня ночью, под новорожденной луной, родился твой огненный дух из танца и отречения. И тьмы больше нет внутри тебя, ведь тот, кто носит в себе огонь, озарит любую тьму на своем пути», так говорил дракон человеку, победившему свою смерть, «Пусть тьма вокруг теперь станет твоим домом. Ибо что толку от огня под светом солнца? Лети во тьму, бесстрашный, и пусть тьма покорится твоему огненному духу», сказал дракон и исчез.
И понял человек, что не было никакой хижины на горе, и никакого отшельника, превратившегося в дракона, а был это он сам, он, затерянный в монотонном течении своих одинаковых будней. И внутри себя нанес он горы и посадил лес, и там, наверху, построил он дом для спасения духа своего из тьмы бессмысленного существования, чтобы возродить его из могилы и поднять на вершину. И взошел он в поисках духа своего, будучи телом, и нашел его. И теперь не нужны ему больше спасительные убежища внутри себя, ибо тот, кто состоит из огня, лишен страха и горечи одиночества.
И он проснулся жить.

27.10.2013