На поле боя были двое Часть I

 Темнеют осенью закаты,
 И красные как кровь раскаты,
 Гром, молния и ливень.
 "Все холоднее с каждым днем,
 А мы все ждем, все ждем, все ждем... 
 Когда покроет снегом земли,
 Туда, куда ведем,
 Свои тела мы в бой,
 Там, покраснеет
 В миг один, то что чернее не назвать".

 Ему сказали,
 Что на быстром, скоростном,
 Везут кого-то,.. запасных.

 Дрожь пробежала по спине,
 Летит снаряд, все в дымном ореоле,
 Нас занесло куда-то вдаль,
 Не слышен свист и страх заметно поутих,
 С тех пор как теменью закрыт наш грех,
 С кровавою, толпою бездыханной он зарыт,
 Держи подальше псов,
 За косточкой в погоне,
 Дел бывало, натворят!
 
 Те кто погибшим поколениям,
 Сложает оды вожделенно,
 Тот с ними сотни раз погиб...
 И сотни раз в строке воскрес.

 Бегут и крик, и гул за ними:
 " В бой, в бой", пусть купленным иль искупленным,
 Будут их надежды, видимыми,
 Их окровавленные одежды,
 Бегут и крик, и гул за ними...

 1.2
 
 Уху и щи варила "повариха",
 Бедняга, девушка лет двадцати,
 И около костра так много,
 Возможно, тридцать человек,
 Она их накормила и словно мать,
 Им колыбельную, так быстро сочинила.

 Как соловей глас ее по бараку полетел,
 И усыпил, словно детей молочных, бравых солдат,
 Таких молодых, таких непорочных.

 И вновь свист, гул, стоны, крик-
 -Тишина...
 В барак попал снаряд,
 Огонь всех жрет подряд,
 И "повариху" девушку, лет двадцати,
 И тех солдат-младенцев.

 1.3
 
 А по другую строну, на фронте,
 Воскликнул, словно обожженный,
 Молодой еще, но повидавший инженер.

 Не спиться ночью,
 Днем- кудесник,
 Все совершенствует свои машины:
 "Вот смотрите!, ездит теперь на шинах,
  Ну а теперь свой взор прекрасный обратите,
 На сей чудесный агрегат,
 Врага испепелит под ряд!"

 Воскликнул бедный от-того,
 Что детище, его детина,
 Теперь порочная машина,
 Его отцовские трепещут чувства,
 Ну разве это верно?
 Что б сбор болтиков-винтов, железок,
 Лишала жизни,
 Проповедую хаос...
 Хаос... Предзнаменование...

 - Что же ты наделала, а Настя?
 Ведь инженер теперь - герой,
 А ты отвергала его порой,
 Пока вконец не вырвалась из рук,
 И не ушла к чужому фронту,
 Да и кем, поварихой? Смешно!
 Что бы в кастрюле супа утопать?
 Но почему тебе не дано понять?
 Война - Дурня,
 И так оно по оба фронта,
 Куда не глянь - лишь серость горизонта.

 В бараке тихо - сеют звезды,
 В овраге криками солдат - предаются бразды,
 А la guerre comme a la guerre,
 А ты попробуй без обеда...

 1.4

 -Тем кто останется,-
 кричит побитый жизнью генерал,-
 -несдобровать! Я Вам устрою ад земной,
 Подземный, хоть какой!
 Там ваших братьев погоревшие тела,
 И с ними бедная девица.
 Такая чудная была бы молодица!
 Вам посчастливилось остаться!
 Так Вы отмстите за нее, за них и за себя, само собой.
 
 Он неспокоен был, мятежен,
 И проходя по почерневшей, выжженной земле,
 Держа ту скудную слезу,
 Которой душу не омоешь,
 Лишь на щеке подтек,
 Как от воды намыленной, холодной.

 Бедняга генерал, уже он не таиться,
 Что был влюблен в девицу,
 А что таиться?
 Когда из праха не восстанут лица.
 Приходит грустный, воздух колыхает,
 Он землю, воду, небо проклинает!
 Он содрогается в ночи,
 Когда во сне увидит ее ясны очи,
 И по телу холод - заморозит горечь,
 Ведь грешным будучи-
 Ты ада не признаешь...

 Наш генерал в могилу,
 торжественно так сходит,
 И даже было что повеселел,
 В предчувствии сырости земли целебной,
 Не одолели люди - одолеют кости,
 Бездыханные болезнью.

 "Кому вообще нужна война?
 Зачем выборивать свободу несвободой?
 Зачем освобождать пленяя?
 Что делать? В чем проблема?
 Сгорают города, народы..."
 
 Не смог найти он утешения.
 И в каждом отражении,
 И в веянии легком ветерка,
 Он видел милую девицу...

 Сошел с ума старик,
 И не нашел потерянный рассудок,
 Дорогу верную, тропу затоптанную, пильную в прохладе.

 Погиб посмешищем,
 Его пинали, все смеялись,
 "Дурной старец", "одна потеха",
 А он лишь плакал приторной слезой.
 
 Таких старцев по миру много,
 По оба фронта их полно...
 
 1.5

 Невинны люди гибли просто,
 С ума сходили, и в горя море утопали,
 По миру разошлась агония.

 А матери спасая сына,
 Под пули груди подставляли,
 Молили как могли,
 Что бы Ангел их хранитель,
 Пули, взрывы отвратил железною рукою.

 Солдаты гибли,
 Война - огонь - все пожирает...
 
 Ложиться ровным слоем первый, тихий снег,
 И под потоком красной крови тает сразу,
 Что за чудеса?
 Сражаются на трупах, те кто живы еще,
 Те кому сквозь боль и слезы,
 Не видна дорога.

 Все меньше с каждым днем людей,
 А гниль воняет из под плоти.

 Мы Вас припомним,
 Когда достанет до небес,
 Не красотой, а высотой,
 Та новая, отстроенная Башня Вавилона.

 Идти по трупам,
 Теперь это в прямом...

 И вновь восходит солнце,
 Опираясь о гору из плоти людей,
 И вновь закат кровью отливает,
 Золотит...
 И вновь ночной прохладой,
 Веет лето из трав когда-то...

 И если где-то издали,
 Чудак какой-то крикнет:" ДА Взлюби!"
 Теперь другое - погуби!
 Его на части ты руби!

 И как же так за годом год,
 Идет очередных невзгод,
 За взводом взвод - опять в поход.
 И гибнет не один народ,
 На утешение господ,
 Все ищут выход, но а кто найдет?..

 Мой друг, ты ослабел совсем...
 Понять это дано не всем.
 
 Настала золотая та пора,
 Где нет раздоров и разрух,
 Где мир - одна большая ссора...