Обломки прошлого

Поскольку наша память ширь морская,
То к ночи начинается прилив,
Со дна обломки прошлого таская.
Игорь Губерман


...Мне  семь  лет. Живём с отчимом, громадное хозяйство, корова, овцы, свиньи, куры- утки, гуси, индюки. Моя хрупкая, маленькая мама крутится день и ночь. Отчим работяга отменный, в кладовке мешки с мукой, рисом, в бочке засоленное
саломясо, горный мёд от деда, мамина выпечка.
В стойле маленький ослик, родился слабым, весь в лишаях и проплешинах. Глаза в мохнатых ресницах печально человечьи. Я хожу к дедушке Лекахе и он даёт мне мазь, лечить ослика. Утром я крадусь к чугунку с варевом для свиней, черпаю в миску кукурузу, тыкву, кормлю ослика, расчёсываю его и разговариваю. Заслышав шаги отчима, прячусь в сене. Он смотрит на ослика и говорит соседу, с которым пришёл:
-Сдать надо на живодёрню, толку от него нет.

Ребёнок я шкодливый, но херувимская мордочка с детства говорит:
-Я? Да вы что, нивжисть!
Поэтому наказывают сводного брата, Колю. Он молча терпит порку, мы лезем на лежанку, жалея Колю, я притаскиваю туда варенье из тёрна. Коля глотает слёзы и ест, хорошо понимая, что и за варенье получит. Но он добрый мальчик.
Ослик вдруг разом выправился, шерсть погустела и  стала как серый бархат. Лишаи ушли, ослик окреп и лизал мне руки, как собака. Увидев метаморфозу, происшедшую с осликом, отчим нашёл покупателя, толстого казаха. Они пришли утром , вывели ослика, ощупали его и покупатель накинул аркан на шею бедняге. Тут ослик заревел.Громко и жалобно. Я выскочила на улицу  и повисла у него на шее. Оттащить меня не получилось. Я висела на шее ослика как пиявка.  Отчим взял кнут  и стал бить  ослика по ногам, а когда тот, крутнувшись дал отчиму копытами  по коленям, досталось кнутом и мне.

Мама прибежала на крики Коли, я молчала , как партизанка. Отодрав  меня от ослика, мама дрожащими руками покидала вещички в сумку и прихватив маленького братца, который сопел в пелёнках, ушла из дома.
Поселила нас у себя в сарае пожилая казашка. Она работала уборщицей в школе. Сарай тёк, как дырявое ведро, я лежала пластом на ветхой лежанке. Мало того, что я молчала, так на меня напали все болезни, от воспаления лёгких до глухоты.

А потом разом всё наладилось. Вернулась наша бабушка и стала меня выхаживать.
Приехал из Омска дедушка Зарик, брат бабушки и тоже стал помогать. А потом с гор пришёл дед отчима, отвозил его кнутом и снял для мамы и нас домик на берегу речки, оплатив за целый год. Непроданый ослик увёз меня на тележке в горы к деду, где целебный воздух, родниковая вода и ласковое внимание быстро поставили меня на ноги.