Собачье сердце

Жил-был пёс, самый обыкновенный - бродячий, каких на свете тысячи, если не больше. Был пёс не молодой и не старый, но половину своей пёсьей жизни уже как-то прожил. Судьба не баловала пса, это других кто-то подбирал, прикармливал и отдавал чуточку тепла. А пёс ни к кому не шёл, ни в чьи руки не давался.

- Да мне и так неплохо живётся, - говорил он таким же дворнягам. Может, и правда неплохо жилось, жизнь давно, ещё со щенячьего возраста, была понятна и незатейлива.

Но иногда, особенно стылыми ночами, когда, свернувшись в комок, лежал на холодной земле, пёс мечтал о хозяине. Вот бы однажды найти человека, которому буду необходим. Я ведь родился именно для него одного. Только его всегда искал среди всех.

Да, было дело, искал раньше – бегал по городам и сёлам, тыкался носом в чужие запахи и, не находя нужного, бежал дальше.

Запах хозяина он бы узнал сразу – в этом пёс был уверен на все двести процентов.

Жизнь неспешно катила свои воды – день за днём, месяц за месяцем, год за годом. Пёс устал искать и отчаялся. Сначала выл и скулил, бывало, что и плакал. А однажды холодной ночью подумал: «Не судьба, наверное, мне в этой жизни любимого хозяина отыскать», и перестал искать, перестал ткаться носом в чужие руки и тянуть носом воздух. Успокоилась пёсья душа, и пришли в неё покой и гармония.

Наверное, так бы и прожил он свою жизнь, но случилось чудо. Бежал пёс в один из дней куда-то по своим делам, и вдруг в нос ворвался резкий, знакомый до дрожи, запах.

Он!

Стукнуло и замерло от бешеной радости собачье сердце.

Нашёл! Нашёл своего любимого хозяина! Нашёл того, ради которого жил и готов умереть.

Запах струился по многим дорогам и, не зная, какую выбрать, пёс долго рыскал по ним в поисках самого нужного, самого любимого человека.

Наконец, через несколько дней, они встретились. Замерли друг напротив друга, не в силах отвести взгляды – глаза в глаза, душа в душу.

Сорвался пёс с места, рванул к человеку, ударил лапами в грудь и прошёлся языком по лицу.

Мой! Хозяин мой, обожаемый, любимый! Люблю тебя! Тебя одного, никто мне больше не нужен!

Ошалел от такой встречи человек, но и радость в душе поселилась. Неужели он кому-то так дорог? Так необходим?

И стал пёс рядом с хозяином жить. Охранял, берёг, рядом бегал, всегда под рукой – на поводке.

Но не всё так просто в жизни. Порой хозяин вопрошал пса:

- Да что ж ты бегаешь за мной? Зачем? Нафиг я сдался тебе?

Ну как можно укротить вулкан? Или погасить звезду? Так и пёс – ничего не мог сделать со своим сердцем. Он просто любил и дарил свою любовь, старался быть всегда рядом.

Он перестал охотиться сам, не мог далеко убегать от хозяина, а вдруг тот позовёт, вдруг он понадобится любимому? Ведь случилось такое однажды. Он убежал на охоту в лес, ему ведь кушать надо было. Прибежал, а хозяин бранится:

- Где был? Куда убегал? Почему? Зачем?

С тех пор и пошло – стал хозяин пса кормить. Выносил из дому миску, небрежно трепал по холке. Со временем и в дом разрешил заходить, позволял у ног сидеть.

И не было предела собачьему счастью. Он даже и не знал, что можно быть таким… абсолютно счастливым.

А потом случилось нечто непоправимое - пёс нашёл кольцо. Обручальное. Увидел его глубоко вмёрзший в лёд золотой ободок.

Что тогда стало твориться в собачьем сердце, кто бы знал! Радость, хвала своему собачьему богу, счастье, надежда – всё это кипело там, горячее, обжигающее, будто лава в вулкане.

«Я принесу хозяину кольцо. Он всё поймёт. Ведь когда люди дарят друг другу кольца – это значит, предлагают провести всю жизнь рядом. До самой смерти рядом», - грызя лёд, думал пёс. Скрёб когтями по замёрзшей воде и вскоре добрался до кольца.

Пока нёс золотой ободок для человеческого пальца, представлял, что он птица. Настолько сильны были чувства, настолько окрыляла надежда.

Он положил кольцо хозяину под ноги, ткнулся в руку израненным о лёд носом.

- Блин, ты меня испачкал! И где ты шлялся? Мне ведь плохо, одному, - мельком взглянул человек на блеснувшее золото и отвёл взгляд.

Пёс похолодел. Облизнул окровавленные зубы, кровь всё ещё текла из порезанных об лёд дёсен.

Не заметил моего подарка? Или заметил?

Завилял хвостом, ткнул мордой в направлении подарка. Посмотри мол – вот там жизнь моя, судьба моя, любовь моя – это всё тебе!

Но снова молча прошёл хозяин мимо кольца - не взял. Отверг собачью любовь.
Оборвалось что-то в собачьем сердце. Всхлипнуло тонким звуком, будто струна оборвалась.

«Хозяин меня не любит. Никогда не полюбит. Да и кому нужно связывать свою судьбу с псиной?»

Горько было псу от этих мыслей. Гнал он их от себя.

«Буду любить. Вопреки всему, вопреки судьбе, вопреки всему, назло!»

И он любил, старался, бился в кровь.

А хозяин со временем привык к присутствию питомца и стал бить. Зло, безжалостно, ногами под рёбра. Когда кто-то причинял человеку боль, тот вымещал её на встречающем его у дома питомце. Безжалостно бил и радовался, когда кашляющий кровью пёс уползал под крыльцо.

- Ты бросил меня! Говорил, что любишь, а сам ушёл! – кричал, когда оклемавшийся питомец выползал из тёмного убежища.

А пёс не понимал, в чём же именно состоит его вина? В том, что был рядом? Что с громким визгом встречал с работы? Пытался растормошить молчащего хозяина? Ему ведь необходимо было внимание, как воздух нужно было знать, как живёт, чем дышит его любимый.

Но человек, видимо, считал по-другому. Зачем посвящать в свою жизнь питомца? Ведь этот приблуд с ним наверняка ненадолго. И, как и прежде, жил своей, человеческой жизнью.

«Глупо биться вопреки. Если двери перед тобой закрыты, то вряд ли их прошибёшь головой».

Пёс, конечно, знал эту простую истину, но считал, что его любви хватит на них двоих. Что он выдержит всё, что ему предложит любимый.

Но со временем стал замечать за хозяином одну особенность. Когда тому было хорошо, тот допускал его к себе, накладывал целую миску еды и ласкал. Даже сказал, что любит. Чесал за ухом и допустил в святые святых – в свою кровать.

«Любит! Мой хозяин меня любит!» - билось сердце в такт этим словам, пела собачья кровь.

И жили они эдакой парой, может и не слишком счастливые, но жили вместе.

А потом постепенно всё стало меняться, у хозяина стали появляться любовники. Тот всё чаще стал бить пса и, не задумываясь, бросать «прощай» вслед уползающему во тьму питомцу.

Если дорожишь тем, что имеешь, разве можно это что-то постоянно пихать и пинать? Разве можно испытывать на прочность и пытаться проверить: на сколько ещё хватит собачьей любви, и как долго пёс будет глотать собственную кровь и не попытается укусить?

Пёс старался. Терпел. Ведь он всё ещё любил, несмотря ни на что. Глупо. Преданно. Так, как может любить только собачье сердце. Но стал замечать, что после того, как отлежится и заживут следы от побоев, желание возвращаться в жизнь хозяина становится все слабее и слабее. Тяга к любимому, которой раньше невозможно было сопротивляться, истаивала, как прошлогодний снег.

А потом случилось то, чего пёс не ожидал. Даже представить себе не мог, что такое может произойти. Ведь хозяин твердил, что он ему нужен. Необходим.

О псе забыли. Просто выставили из дома и закрыли все окна и двери.

Ещё не веря в случившееся, тот глупо, будто несмышлёный щенок, тыкался носом в запертое окно и видел, как веселится там, за непреодолимой преградой, самый любимый, самый дорогой его человек.

«А я? Как же я, хозяин?»

Пёс дрожал. Ему было холодно. Никто его больше не кормил. А он уже который день подходил к злополучному окну и всё что хотел – это разбить стекло. Но видя, как счастлив хозяин, только чуть скрёб лапой в злополучную преграду.

Стекло нельзя было разбить. Не для того закрывался хозяин, чтобы он его разбивал.

«Закрылся от меня. Бросил. Я ему не нужен. Никогда не был нужен. Всё так просто и банально».

Через неделю, понимая, что если и дальше останется здесь, перед наглухо закрытым домом, то попросту издохнет от голода и тоски, впервые с тех пор, как был рядом с хозяином, пёс обратил свой взгляд на виднеющийся вдали лес.

Он смотрел, как знакомые и друзья хозяина входят и выходят в дом, из которого его выгнали, и плакал. Слёзы текли по собачьей морде, и он не понимал, что же это такое с ним творится? А потом боль, разрывающая сердце, стала невыносимой, и пёс завыл, как волк, жалобно и тоскливо.

На вой отодвинулась занавеска и выглянул любимый, взглянул отстранённо. Тому на плечо тут же легла женская рука, потянула в дом, подальше от воющего пса. Занавеска вернулась на своё место, а хозяин так и не вышел. Ни на следующий день, ни через неделю.

Пёс перестал выть. Понял, что это катастрофа, полное фиаско. Внезапно и сразу пришло понимание - хозяин ушёл, а его за собой не позвал.

Пёс понял, что биться вопреки – бессмысленное и глупое занятие. Что никогда не был нужен тому человеку, к которому его неодолимо тянуло собачье сердце. Ведь если бы в нём нуждались, если бы пёс по-настоящему был нужен своему хозяину, разве его вот так бы бросили? Всё, чем он был – это мелким рачком на безрыбье. Рачку никогда не превратиться в золотую рыбку, как бы сильно тот этого не желал.

«Если для меня хозяин необходим, если моя жизнь без него немыслима, это не значит, что он не может жить без меня. А может быть, я даже мешаю», - подумалось псу.

«Уходи. В лес. Туда, где никогда не бывает любви, где никому не нужна собачья преданность. Твоему хозяину предложили выбор, и ты сам видишь, что и кого он выбрал. Не тебя».

Наверное, это собачий бог шептал ему той тёмной и холодной ночью. Но именно в ту ночь на мелкие осколки разлетелось собачье сердце.

За ночь пёс перегрыз поводок и совсем рано, по темноте, шатаясь от голода, потрусил в лес.

На этом можно было бы закончить печальную сказку. Но случилось то, чего пёс не ожидал. Его ушей коснулся хозяйский свист.

Пёс как раз убил крупного зайца и зубами рвал пушистую шкуру, стараясь добраться да кровяного нутра, когда услышал этот пронзительный зовущий звук. В неверии приподнял голову и прислушался. Звук повторился. Хозяин звал его.

«Зачем? Теперь-то зачем? Неужели не понял, что ты сделал, когда увидел обгрызенный поводок? Так и не дошло, что это был твой выбор? ТВОЙ - не мой. Я бы был рядом всегда, я бы любил, если бы моя любовь действительно была тебе нужна».

Пёс насытился и только потом побежал на зов. И когда бежал к знакомому дому, удивлялся пустоте и безразличию в себе.

Но, когда пёс увидел ждущего хозяина, что-то забытое и всё ещё живое трепыхнулось в груди, и он завилял хвостом, радуясь тому, что спустя месяц или больше, о нём всё-таки вспомнили.

У окна, в которое он когда-то скрёбся, стояла целая миска еды, рядом - миска с чистой водой. Но случилась одна странность – одичавший пёс больше не желал есть предложенную еду. Искусственные кругляши больше ему не нравились, и то, что когда-то было невероятно вкусным, то, что раньше предлагали ласкающие руки, казалось теперь мерзким и несъедобным.

- Ну что же ты убежал?! Я ведь не забывал о тебе, помнил, - журил хозяин, прилаживая новый поводок. Пёс недоверчиво вскинулся.

«Правда помнил? Не забывал? Любил? А почему не сказал, не объяснил? Почему выставил вон – в ночь на холод?»

И стали они снова жить вместе, правда, пёс перестал есть то, что предлагали знакомые руки. И золотое сияние, которое раньше ярким пламенем вырывалось из собачьего сердца, истаяло, да и ведь и сердца-то любящего больше не было. Его больше не привлекал теплом хозяйский дом, и каждую ночь пёс убегал охотиться. Перегрызал поводок и уходил.

Со временем у хозяина в доме появился новый жилец. И пёс попытался отстоять свои права быть рядом с хозяином, рычал, лаял, старался прогнать.

«А вдруг? Вдруг он сможет заново собрать и склеить своё сердце, вдруг проснётся в нём забытая любовь?»

- Что ты рычишь?! – бил его по морде любимый. – Чем он тебе не нравится? – вопрошал.

«Всем не нравится. Уже тем не нравится, что теперь - он рядом с тобой, а не я. Теперь только он ходит в твоём доме, только он имеет право спать в твоей кровати. А я… я ведь пёс, так, хозяин? Моё место у коврика или вообще на улице?»

А потом случилось то, что и должно было случиться.

- Мне надо заводить свою семью, ты мешаешь, рычишь и гавкаешь на всех, распугал всех моих друзей! С тобой я останусь один! – кричал в гневе хозяин. – И посмотри, во что ты превратился: серый, нечёсаный!

«Один?.. Разве можно остаться в одиночестве рядом с тем, кто любит, и кого любишь ты? Ведь ты говорил, что любишь. Это правда? Ты хоть раз, хотя бы единственный разочек, верил в то, что говорил, хозяин мой? Мой самый любимый и родной человек», - думал пёс и с тоской смотрел на темнеющий массив леса.

«Ведь когда я прибился к тебе, мигом растерял всех своих бродячих друзей. Но у меня даже и в мыслях не было ставить тебя и их на одну планку выбора. Ты был всем. Только ты один, словно солнце сиял в моём собачьем мире», - так думал пёс. Ему и в голову не пришло упрекать хозяина в этом.

- Хочешь уйти? – холодно поинтересовался человек. Пёс кивнул. – Прощай! – не задумавшись ни на секунду, рубанул тот.

«Прощай. Прощай. Прощай, - билось в собачьей голове. – Что ж ты так, рубишь, не глядя, не подумав? Неужели настолько велико желание избавиться от шелудивой приблудной шавки? Настолько я ненавистен?»

Лес встретил пса птичьим гомоном. Пернатые гомонили, строили гнёзда и пением завлекали самочек.

Всё было как и всегда. Жизнь продолжалась, мир не рухнул. Только у пса внутри всё тянуло нестерпимой лютой болью.

Словно пьяный, нетвёрдой походкой, приковылял к большому дубу и упал на землю.

Пёс прикрывал лапой нос и вздыхал, сил не было никаких, даже выть не мог. Он сдыхал.

«Прощай! Прощай! С тобой останусь один!» - дразнился переливчатым эхом в голове голос хозяина.

Несколько дней пёс не вставал, трясся в ознобе и только скулил, желая лишь одного – наконец уже издохнуть. И приснился ему сон, словно он - только что родившийся щенок, и его облизывает языком их собачий бог:

- Что же ты тут лежишь, рано тебе ещё умирать. Иди, гуляй, ты теперь свободен.

И до того стало легко и хорошо, словно действительно он только что заново родился. Больше у пса ничего не болело. Больше он никого не любил. Отныне он стал свободен. Всякое притяжение меж ним и человеком пропало.

«Прощай, мой бывший хозяин. Несмотря ни на что, всё, что я могу тебе пожелать – это счастья. Ищи и строй свою семью. Живи. Люби. А меня, бродячего и шелудивого, никогда больше не будет в твоей жизни».

Не скоро пёс вышел к людям. А когда выбежал на дорогу, ведущую в город, то первое, что услышал из открытого окна крайнего дома – песню. И эта песня была словно ответ на всю его прошлую жизнь, на все страдания, через которые ему пришлось пройти.

Дельфин и русалка — они, если честно, не пара, не пара, не пара.


                КОНЕЦ