Наваждение. Часть I глава VII

Дождливая осень, зима с пронизывающими ветрами, благоухающая весна были уже позади, когда строительные работы подошли к концу. Мистер Крег, новый жокей, пригнал четверку чудных лошадок чистых кровей. Кобылки были куплены у берберского племени и сейчас позванивали сбруей на выгоне. Невозможно было не залюбоваться их статью, окрасом и коротко стриженными гривами. Смолянисто-черная, серая в яблоках, пегая и абсолютно белая лошадки были хороши каждая по-своему и смогли бы удовлетворить самый изысканный вкус. Если жеребята унаследуют их масть, от покупателей отбоя не будет. Билл и Дела целыми днями пропадали на конюшне. Азарт, с которым они взялись за дело, не иссякал. Масса литературы по данному вопросу была изучена. Эндрю тоже не терял времени даром. Находясь в Кембридже, он посетил всех известных в тех краях конезаводчиков. В каждом его письме подробно рассказывалось обо всех новшествах и давались дельные советы. Друзья свято верили в успех своего предприятия и готовы были совершить невозможное с одной целью – выйти победителями. А счастливым талисманом и любимцем троицы стал первый жеребенок, появившийся от Персея и Андромеды. Славный малыш шоколадного цвета со звездочкой во лбу обещал быть статным красавцем. Делайт души в нем не чаяла. Мистер Крег, боясь, чтобы она не испортила коника лаской, воспитывал его со всей строгостью и требовательностью. В неполные семь месяцев Воронок был чрезвычайно умен и легко поддавался дрессировке. Дела мечтала сделать из него непобедимого скакуна, такого, как его отец. Персей уже одержал победу на ежегодных скачках и выиграл большой денежный приз, который оказался очень кстати молодым заводчикам. Этот выигрыш создал прекрасную рекламу скакуну, и от желающих покрыть им своих кобыл не было отбоя. Плата за услуги была немалая, и это помогало поддерживать конюшни в прекрасном состоянии и откладывать некоторую сумму на развитие дела. Мари часто присылала письма с просьбой вернуть ее домой, но Делайт была непоколебима. Она дала девушке год на освоение профессии и не меняла своего решения. Молодая хозяйка сильно изменилась за это время. Уверенность в себе, сила духа и железная воля, невесть откуда взявшиеся в ее характере, преобразили Делу внешне. Пристальный, вдумчивый взгляд темно-синих глаз вместо рассеянно-наивного и решительное выражение лица делали ее неузнаваемой. Девушка отринула все светские условности. Она загорала нагишом на закрытом от постороннего взгляда балконе, и кожа ее приняла нежный оливковый оттенок. Шикарные темные волосы с красноватым отливом, волнами спадающие ниже талии, не знали замысловатых укладок и причесок. Дела не носила корсет, да он ей и не был нужен. Такой тонкой талии при приятных округлых формах не имела ни одна светская львица. Каждое утро, выгуливая Персея, Делайт скакала долгие мили навстречу солнцу. Эти прогулки придали упругости ее мышцам и сделали неотразимым цвет лица. Ее румянец во всю щеку коробил взгляд не только дам высшего света, но и провинциальных мещанок. И когда раз в неделю Дела появлялась в ближайшем городке за корреспонденцией, ее сопровождали пренебрежительные ухмылки и презрительно поджатые губы. Но что было выше всех нареканий, так это упорное стремление Делы ездить не на кобыле, а на жеребце, да еще и в мужском седле. Делайт полностью игнорировала подобное отношение к себе и держалась со всеми подчеркнуто сухо. Мысли о мести не оставляли ее ни на минуту, и план действий был готов до мельчайших подробностей, но возвращение Александра Кардейла из Франции что-то уж очень затягивалось.

Лето с его буйством красок было в разгаре, когда в семью Джорданов пришла страшная весть: Митчелл, старший сын сквайра, пал смертью героя, отстаивая интересы Англии и королевы в Африке. Эндрю был потрясен и совершенно разбит этим известием. Он преклонялся перед братом, гордился им и считал своим кумиром. Джорданы были обеспокоены отсутствием писем из Франции и недоумевали, что там могло случиться. Никто не подозревал, что Митч находится в Африке. Он был скрытен и даже отца не посвящал в подробности своей миссии. Митчелл Джордан, как и Александр Кардейл, состоял при дипломатическом корпусе королевских войск. Их, прекрасных стратегов, направили в Южную Африку с целью наведения связей с руководством войска зулусов. К сожалению, не успев добраться до места назначения, они попали в район мятежа зулусов, живших к югу от реки Лимпопо. Дикари, вооруженные только копьями и дротиками, не имея огнестрельного оружия, были очень сильны в рукопашном бою. Британские войска натолкнулись на большое и хорошо обученное войско зулусов и потерпели поражение в первом крупном бою. Огромное соединение в тысячу пятьсот штыков было разгромлено в кровопролитном сражении, и это стоило жизни почти всем английским солдатам. Митч и Александр погибли. Это случилось еще в начале этого, 1879 года. Только спустя семь месяцев трагическая весть достигла семьи. Дела и Билл, как могли, старались поддержать Эндрю, но он замкнулся в себе и с головой ушел в работу на конезаводе, как только учеба была закончена. Деле было очень жаль Митча, но она его плохо знала, а что касается Алекса Кардейла, то и ему девушка не желала такой участи. Она не была кровожадной по натуре, у нее осталось лишь легкое сожаление о невозможности выполнения своего плана.

Между тем жизнь шла своим чередом. Мари вернулась из Парижа, и они с Биллом поженились. Спустя полтора года у них родился чудесный крепыш. Билл души не чаял в сыне и обожал жену. Дела часто с завистью наблюдала за их отношениями, полными любви, и чувство одиночества и обреченности разъедало ее сердце. Ничего не менялось в ее жизни. Полностью отдавая себя работе, она гнала тяжелые раздумья о своей судьбе и будущем, но нерастраченное чувство любви лишало покоя по ночам. Сердечные терзания были спрятаны на самое дно души и никак не проявлялись сквозь маску «железной леди». Это не могло не отразиться на ее характере. Делайт стала властной и даже деспотичной. В обществе за глаза ее пренебрежительно называли «лошадницей», она же, зная об этом, продолжала держать себя с ледяным равнодушием.

Конезавод процветал и давал хорошую прибыль. Превосходные скакуны, взращенные в Биг-Ривер, были призерами всех престижных состязаний. Годы, полные тоски, одиночества и работы, летели быстрее любого иноходца. Вспоминая события пятилетней давности, Дела пыталась представить себе, как могла бы сложиться ее судьба, не ворвись в ее жизнь Александр Кардейл, но ничего не могла придумать. Все случилось так, как случилось.

Делайт разложила свои деловые бумаги и счета, пытаясь подвести итоги, но мысли ее витали далеко. «На пороге мое двадцатидвухлетие. Я – преуспевающая заводчица, «лошадница», – горько усмехнулась она, – дело мое весьма и весьма прибыльно. Я хороша собой, можно сказать, красавица. По-мужски умна. Солидный счет в банке. Невеста с приданым. Невеста без места». Рука сама потянулась к заветному шкафчику, и газетные вырезки, вопящие о ее «падении», рассыпались по письменному столу. «Дэйли Мэйл» и «Лондон Таймс» не поскупились на черные краски.

 «Наверное, я мазохистка, – кривая улыбка скользнула по ее губам. – Как только у меня мерзкое настроение, я перечитываю эти опусы, чтобы доконать себя. С тех пор как были опубликованы эти заметки, никто, кроме моих домашних и Эндрю, не протянул мне руку помощи, не посочувствовал моему одиночеству. На мне клеймо падшей женщины, а отсюда и гнусные предложения некоторых «знатоков лошадей».

Ее размышления были прерваны Эндрю, ворвавшимся в кабинет без стука. Растрепанные волосы, наполовину расстегнутая рубашка, отсутствие галстука…

– Эндрю, это так на тебя не похоже. Что-нибудь случилось? – Все это было сказано ровным голосом с единственной целью – дать возможность молодому человеку успокоиться. Делайт настолько хорошо знала своего друга детства, что с первого взгляда поняла: случилось нечто экстраординарное, нечто такое, что выбило стержень из всегда такого спокойного и невозмутимого Эндрю. Не произнеся ни слова, вопреки всем правилам этикета, он плюхнулся в кресло.

– Дела, милая, он не погиб в семьдесят девятом, он жив.

– Что? Митч жив?

– Нет, увы, он погиб. Жив Кардейл.

– Кардейл? Как это?

– Вот письмо от него. Длинная и страшная история

Дрожащими руками Дела развернула тисненые листы. Строчки прыгали перед ее глазами. Кардейл выражал сожаление о смерти Митчелла и подробно рассказывал о последних минутах его жизни и своих злоключениях. Закончив чтение, Делайт аккуратно сложила письмо.

– Ну вот, теперь приступим к нашему плану.

– Сумасшедшая! Подумай, через что прошел этот человек. Он провел в рабстве почти пять лет. Его, едва живого, обменяли на зулусского вождя. Доктора не надеялись, что он выживет. Только спустя два месяца после обмена он смог восстановить здоровье и силы. А ты не думаешь, что Господь уже наказал его?

– Замолчи! Я не поняла, на чьей ты стороне?

– Конечно, на твоей, но нельзя же быть такой… такой…

– Стервой? Полностью с тобой согласна. Нельзя. Но вспомни, кто меня сделал такой? – Дела сорвалась на крик. – Что ты молчишь? Если ты отказываешься помочь мне и выполнить клятву, так и скажи! Сама справлюсь!

– Ладно, ладно, успокойся, дорогая! Все это слишком неожиданно. Хотя в свете последних событий твоя месть выглядит слишком мелкой и ничтожной, я сделаю все от меня зависящее, чтобы облегчить твою задачу. Но будет ли тебе легче после этого? И еще одно: если я замечу, что ты перегибаешь палку, я прекращу весь этот фарс.

– Подожди, Эндрю, ты знаешь, о чем я сейчас подумала? Если Кардейл был вызволен из плена два месяца назад, то почему мы узнаем об этом только теперь? Неужели в газетах ничего не сообщалось? Как мы могли пропустить столь важное? – Будучи в сильном возбуждении, как борзая перед охотой, Дела рвалась в бой. Ничто теперь не остановит ее – ни увещевания Эндрю, ни сожаления о личной драме обидчика.

Молодой Джордан, привыкший действовать обдуманно и рационально, уже не раз пожалел, что поддался импульсу и не подготовил подругу к подобному известию. Зная характер Делы, Эндрю больше не пытался противостоять ей. Зачем? И тут его озарило. Пусть она делает свое дело, а он поступит по-своему. Какой первый этап плана? Влюбить в себя Кардейла? Отлично, пусть влюбляет. Он ей в этом поможет и посмотрит, стоит ли переходить к следующему этапу мести. Голос Делы вывел его из задумчивости..

– Что за глупая улыбка? Где витают твои мысли? – Делайт подозрительно взглянула на друга.

– Это так, личное. Ты права, дорогая. Необходимо срочно еще раз просмотреть всю прессу. Я еду в библиотеку, а вечером устроим большой совет.

– Ты настоящий и верный партнер во всем, – Дела обняла Эндрю. – До вечера, милый.