Белая мгла. глава 7

   

       ЧТО ЭТО?

   

       На ночлег они остановились перед самым закатом. Надо было  сделать что-то вроде  шалаша. Подруги долго выбирали  дерево, к ветке которого они прислонили  слеги и навесили на них еловый лапник.   Весь день хмурилось, но дождь так и не начался. Девушки решили, что он вполне может пойти ночью,  и соорудили себе ненадежное, но все же  укрытие.  По дороге они  наелись ягод, набрали грибов,  которые они намеревались  зажарить и съесть перед сном. Костер они разожгли прямо перед лазом в шалаш, запаслись дровами  и,  поужинав, залезли  под свою  зеленую крышу. Они   с удовольствием растянулись на  мягком,  шелковистом  ложе из кедровых и пихтовых  веток,  и заснули.  За две с лишним   недели  жизни в тайге они привыкли к  ночному лесу, в котором всегда что-то ухало, стонало  и  скрипело,  жужжало и  пищало. Они уже свыклись с  тем, что почти никогда не было совершенно тихо, лес жил всегда  -  и днем и ночью,  и это их уже не пугало.
Алена проснулась от  легкого шороха.  Открыв глаза, девушка прислушалась.  Она не могла понять, что ее разбудило, но  ведь она что-то  слышала!  Не то, чтобы обычные звуки ночного леса.   Не похоже это было  ни на трепет,    колышущихся  на ветру листьев,  или потрескивание   горящих  веток, это был  какой-то непонятный  звук,  будто  кто-то слабо стучится к ним в дверь. Но двери-то никакой нет!  Алена приподнялась и выглянула   наружу,  никого.  Начинался дождь, и девушка успокоилась, решив, что это капли дождя   пытаются пробиться сквозь плотно уложенный лапник.   Костер  почти  догорал, она подкинула  несколько  толстых веток  в огонь  и снова  улеглась.  Может, до утра дождь не польет сильней, и костер не потухнет? – думала она, - без костра страшно.   Она немного посмотрела на разгорающееся пламя, потом  глаза  у нее   начали слипаться, и  уже погружаясь  в  дрему,   вдруг снова  услышала  какой-то   чуть различимый звук. Теперь он был похож не на монотонный  стук дождя, а на тихий шепот -  то приближающийся,  то    удаляющийся   и  едва различимый...
          -  Может, это какая-то птица?  -  вслух  сказала Алена.
- Что? – открыв один глаз, спросила у нее  подруга.
- Что-то странное, я не пойму, слушай...
- Я не слышу ничего, - прошептала Катя.
- Ну, вот же, кто-то шепчет, будто  тихо молится  возле нашего шалаша.  Неужели не слышишь?
- Подожди, - привстав, сказала Катя, - теперь, кажется, да! – придвигая к себе ружье, с которым она и так  спала практически в обнимку.
-  Посмотрим? – испуганно, спросила Алена. – Только я одна боюсь.
- Это какой-то странный звук, - шепотом сказала Катя. – Непохожий на те, которые мы слышим в лесу постоянно.
- Но это точно не мишка к нам пришел? -  с надеждой глядя на подругу, спросила Алена.
- Мишка нам не страшен. Там огонь и ружье заряжено. Потом  медведи не умеют шептать, они   шумные,  это не он...
Девушки с опаской выглянули из шалаша,   но  из-за  костра в темноту  взглянуть было  невозможно,  он слепил глаза, и подруги снова ничего не увидели.   Обеих  сковал страх, создавалось   впечатление, что прямо за  шалашом,    кто-то стоял и шептал  то ли молитвы, то ли заклинания... Они  не могли сдвинуться с места,  с испугу  Алена начала дрожать, а Катя    все же выглянула   в   мокрую,  промозглую    темноту  и вскрикнула...   Прямо за их шалашом,  возле  небольшой  ели стояло что-то белое, полупрозрачное, похожее на привидение.   Оно  издавало какие-то монотонные звуки, действительно похожие на  чтение молитвы, и,  казалось,  совершенно не обращало внимания на то, что его заметили.   На крик подруги выскочила Алена и, увидев  то же, что и Катя,   так же как и  та  вскрикнула,  и    застыла  рядом с подругой.
Через некоторое время,  остолбеневшим  от ужаса   девушкам,  показалось, что это непонятное существо или призрак  вдруг    взглянуло    на них,   и...   растаяло, как облако,    превращаясь в белую  уплывающую  вглубь леса    пелену.    Через секунду  все исчезло. 
Очнувшись от  страха, подруги посмотрели друг на друга.  В глазах обеих застыл   вопрос и недоверие  к тому, что они только что    увидели.  Может, это мираж?  Игра воображения? Нет. Это  не   обман и не  галлюцинация,  призрак был реален,  точно  так же,    как и они сами!
- Что это было? – шепотом спросила Катя.
- Ты у меня спрашиваешь? – ответила Алена.
- Это привидение!  - с придыханием  сказала Катя
- Откуда в лесу привидение?  - удивленно посмотрев на подругу, спросила  Алена.
- А, может, леший?
- Тихо! Не зови его опять. Я этого больше не вынесу! – захныкала Алена.
- Ты веришь в леших, подруга? -  И натолкнувшись на  боязливо-упрямый   взгляд подруги,  воскликнула, -   только этого нам еще   не хватало!  Кто же это?
- Понятия не имею, скоро рассвет?
- Думаю, скоро, пошли отсюда!
Алена и Катя вскочили, как ошпаренные. Собрав свои немногочисленные пожитки и налив воды в бутылку, они затушили костер, и   почти бегом ретировались   с места  ночлега.   Шли они быстро, стараясь не оглядываться и не смотреть по сторонам, только под ноги,  только на тропу. Им надо было    поскорее уйти с этого страшного места. Но обе понимали, что скрыться  им некуда,  что  они надолго, а может,   и навсегда, потерялись в этом  страшном, почти непроходимом лесу,  выхода из которого они  так и не  нашли.
Они не знали, сколько  времени   шли.  Солнце было уже высоко, но его почти не было видно, сквозь высокие кроны  сосен.  Девушки  устало огляделись  и, наконец,  решили отдохнуть.  Алена скинула рюкзак, Катя сняла ружье и, положив  его на  землю, усыпанную хвоей,  села рядом.  Алена примостилась к стволу лиственницы и, прислонившись  к ней, закрыла глаза.
- Все, я больше не могу! Сколько нам еще идти? И куда, зачем? Лучше лечь и умереть. Я больше  не сдвинусь с места!
- Перестань, - едва ворочая языком, - промямлила Катя. – Надо идти, сейчас отдохнем, и опять пойдем, - она тоже закрыла глаза и  легла, подложив под голову приклад от ружья, - только поспим немного... 
          - И что нам теперь делать? Вдруг это привидение опять придет ночью? – спросила Алена, обращаясь к подруге.   
           Она посмотрела на Катю и поняла, что говорит сама с собой – Катерина уже спала,  и сладко посапывая,  чему-то улыбалась во сне.   -  Вот и славно, может, нам  лучше спать днем, а ночью идти?  Так  безопасней...   Эй, подруга! Ну,  и  черт с тобой,  дрыхни! – Алена разогнула согнутые в коленях ноги, потом удобно примостилась головой на рюкзак, и  последовала  ее  примеру.


Старый Петрович  таял на глазах. Иван уже не знал, что и делать! Надо бы его врачу показать, увезти с заимки. Или самому за врачом ехать. Но он боялся оставить старика одного.  До деревни ехать  несколько часов, потом в поселок, и обратно. Почти на целый день оставлять одного.  К тому же  дед Архип,   даже слышать не хотел ни о каких врачах. Он знал, что скоро умрет и что уже никакие врачи  ему не помогут. Одно держало его на белом свете – неизвестность и страх за внучку.   Он  каждый день с утра до вечера молил бога о том, чтобы тот   помог им  выжить. Архип не понаслышке  знал, что значит потеряться в тайге,    и   как     трудно  будет там выжить   двум  неопытным     столичным   девчонкам...   И живы ли они...
Живы, он это чувствовал, он надеялся, верил, в то, что они не пропадут,  что смогут найти дорогу,  и все-таки вернутся.  Старик   просил Господа  еще и о том, чтобы    дожить до их возвращения. 
Иван пришел к обеду.  Принес  теплого куриного бульона и,  с  неведомо  откуда взявшимся     терпением, накормил  старика.  Петрович капризничал, отказывался   есть, но   Иван, не обращая внимания на его причуды, все-таки скормил ему тарелку. Потом принес  кусок курицы и почти   насильно заставил  деда   съесть мясо. Сам Иван ел урывками. Ему тоже кусок в горло не лез. Он все думал – живы ли девочки, как они  там... Он знал, что места там глухие, населенных пунктов нет, одни болота  и тайга. Он понимал, что надо что-то делать, но не знал что.  Надо было уезжать в райцентр, просить кого-то из мужиков  отправиться на поиски  племянницы и ее подруги.  Каждый день, накормив и вымыв старика, Иван уходил  на рыбалку, ему было легче возле воды, он переставал думать о том, что струсил, что не пошел  за болото,  что его страх стал сильнее его самого. Ему было невыносимо стыдно, но он не мог, не мог ничего с этим поделать.    
Вернувшись поздним вечером с реки, он поставил удочки в угол избы и решил посмотреть, как там  старый   Петрович.  Тот уже  почти не вставал, все лежал и лежал,  да  шептал молитвы.  Совсем сдал! – подумал Иван, - как вот его тут одного оставишь? 
- Иван, поди ко мне, - попросил дед Архип, - присядь рядышком.
Иван подсел к старику  и  вопросительно посмотрел на него. Вид старика ему не понравился.  Лицо осунулось, тело почти совсем иссохло, хотя  он  по природе и так  был худым.  Но теперь Иван уже не на шутку испугался, что старик действительно собрался помирать.
-Ванюшка, просьба у меня к тебе  будет. 
-Какая, чайку согреть?
- Да нет!  -   отмахнулся старик, - поезжай в Ягодное, я тебе адресок один   дам.  Есть там парень один,  говорил я тебе о нем. Это тот, кто про мой участок спрашивал, а я его к вам направил.
- Помню,  говорил.
- Поезжай к нему, попроси. Он толковый.  Найдет он их. И лайка у него хорошая.  Поспеши, а то уйти может на промысел.  Скоро осень.
- Ну, до осени еще далеко. 
- Не успеешь оглянуться! Как там девчонки-то?   Пока лето, есть надежда, что выживут, а как станет холодно, да ягоды, грибы кончатся, что делать тогда? Да и спрятаться некуда от ветра и дождя. Ты ж знаешь, у нас в сентябре уже прохладно, а бывает и совсем холодно. Иди, пока беда не случилась. Чую я, живы они.  И вернуть их надо до холодов.
- А ты как же? – спросил Иван.
- А я и без тебя справлюсь. Как-нибудь. Не боись, не помру. Мне Аленку дождаться надо.
- Хорошо. Завтра спозаранку и отправлюсь. А ты тут держись.  Я и сам уж весь  исстрадался. И стыдно мне, дед!  Маюсь я, а сделать ничего не могу. Пересилить себя. Ночей уж не сплю, все думаю о них. Вот и сети ставить не стал. Сидел,  на удочки смотрел – все отвлекает.  И все хочется на  тропинку взглянуть – вдруг идут...
- Эх, Ванюшка, кабы ты  тогда за болото-то пошел, нашел бы. А теперь и не знаю, воротятся ли! Уж давно все высохнуть должно, видать, обратно хода не нашли.  Тропа-то заросшая. Давно там никто не хаживал. 
- Не думай сейчас об этом, дед. Спи. Я тебе тут молочка оставлю, да травки твои заварю. Пей.  В печке горшок с картошкой, да со щами. Не будешь есть, силы совсем не будет, и Аленки  своей  не дождешься.
- Ладно. Уговорил, – кивнул дед.
- А как встанешь-то? Не упадешь?
- Ты за меня не боись, не упаду. Коли надо, так встану. Не совсем еще квелый!
- Так что ж ты тут дед лежишь, аки помираешь. Притворяешься  что ль?
- В страдании я. А встать, хоть щас могу!  - закричал старик.
- Ага, так ты, значит, меня чуть не до смерти напугал страданиями своими? Эх, дед! – Иван встал,  и с досадой ударив рукой об косяк двери, вышел.
- Вона как! – сказал дед Архип, - переживает!  А  мне что говорить?



    http://www.proza.ru/2013/10/29/1535