32. Дальше

Хозяина павильона «Куры-гриль», индивидуального предпринимателя  Шурика Простенко, я  впервые увидела, как только вышла на работу. Он ворвался в тонар, словно ураган.  Целую  минуту  мы, оценивающе,   разглядывали  друг  друга.
 
- Кто такая, кто устроил, почему без фартука? – грозно спросил он.

- Я такая-то, устроилась по рекомендации такого-то работника. Фартук не успела надеть, - отвечаю четко и без страха.

- Санитарная книжка есть?

- Да.


 Он проверяет  медицинскую книжку на свежесть и подлинность и возвращает её мне с важным указанием:

- Чтоб всё делала в разовых перчатках!


 Осмотревшись вокруг, он находит на столе тетрадь с отчетами, листает и с возмущением восклицает:

- А где мой телефон? Почему здесь нет моих координатов?!


 Он берет ручку и, найдя свободное пространство,   пишет  крупно номер своего телефона:

- Меня зовут Александр. Если возникнут проблемы – звонить. По пустякам не беспокоить!

- Хорошо, Александр. Не переживайте. Я справлюсь.

-Кто кур жарить учил? – смотрит  с прищуром  хозяин.

- Ира с «Паруса», - коротко отвечаю я и, загнув рукав кофты, для пущей убедительности показываю  свежий шрам на предплечье от ожога.

- Ясно,- кивает он головой и продолжает принимать меня на работу. – Ксерокопия паспорта с собой?

- Да, - протягиваю я ему файл со своими данными.


 Он выхватывает бумагу из моих рук и исчезает так же быстро и внезапно, как и появился.

                ****

- Ни фига себе, -  начинаю я пережевывать  впечатления от первой  встречи с работодателем.- Ни тебе трудового договора, ни должностных обязанностей, ни здрасьте – ни до свидания.
      
Что за хозяева нынче пошли?  Молоды. Юнцы совсем!

Вспомнив  внешний  облик хозяина, я морщусь:

- Ну, не мужик, а  лялька в люльке!  25 лет, а  выглядит на 18.   Типаж – а  ля Дворкович. Вечный мальчик.  И как он на "ты" легко с пенсионеркой обходится - просто восхитительно!

Я вздрогнула не то от холода, не то  от попытки  стряхнуть  с себя неприятный осадок от  ураганного общения.  Во время разговора меня все время не покидало ощущение, что я не имела права  ни стоять, ни  сидеть, а обязана  была …  бездыханно  лежать у  ног этого дитяти  и лобызать их в знак благодарности.

                *****

 Мне рассказывали, что Шурик – единственный  сынок известных врачей в городе. Что у него 12 точек в собственности, но на бумаге только шесть. Тонар, в который я была принята на работу,  Простенко уже два года пытался продать: место было не бойкое, и доходным  считалось  только в  весенне - летний сезон. Но, видимо, цену слишком высокую запросил юный бизнесмен: на тонар никто не зарился.   

У точки была ещё одна функция: здесь  набивали  руку, практикуясь   в квалификации «повар-продавец»,  все новички. Месяца через три-четыре  лучших из них  «повышали» в должности и ставили на  более доходное место.

Мне эта участь не грозила: я знала, что пришла  ненадолго.  Париться вопросами, о нарушении трудового законодательства в нашем городе, было моветоном.  Взяли на работу: радуйся. Налоги  в большинстве своем  не платились и повсеместно  заменялись данью нужным людям.   

Несмотря ни на что, меня в тот период, четыре месяца назад, устроило всё: и близость места работы к дому, и мои нехитрые обязанности, и оговоренная сумма вознаграждения.

А вот сегодня, когда  моя  усталость достигла критической полноты,   я  решилась  на  серьезный   разговор с хозяином  тет-а-тет.

                ****

Простенко приехал в заранее оговоренное время и, первым делом,  резко открыв холодильник,  достал оттуда чебурек.   Баночка с соусом от неожиданного  рывка дверцы соскочила с верхней полки,  упала на пол и разбилась, оставив жирные  брызги на  стенах, посуде, брюках хозяина   и линолеуме. 

Я одной рукой  подаю Простенко салфетки,  другой беру  ветошь и, поменявшись с ним местами,  всё  подтираю. Хозяин в это время греет себе еду и,  заварив кофе, садится на табурет.

- Запишешь на меня, - откусив краешек жареного теста, говорит он. – У меня мало времени. Говори.
      
Помыв и вытерев руки, я присаживаюсь на  стул и достаю  бумажку со своими претензиями.

Хозяин  начинает скромно завтракать, а я, пробежав глазами  длинный список  своих претензий,  начинаю читать:

 - Первое.  Вывоз бытовых отходов.
   

Хозяин  перестает жевать  и смотрит на меня, не моргая глазами.

Я, перехватив  удивленный  взгляд,   не томлю  начальника  проволочками  и  быстро перехожу к  пояснениям:

- Представьте себе, пожалуйста. После жарки кур  я помыла поддон, слила жирную воду в пятилитровую бутыль через воронку. И куда я должна с этим бидоном потом идти? Ближайшая помойка в 20 минутах ходьбы, а дворник отказывается и требует дополнительной оплаты?

- Через дорогу перебежала и у гаражей вылила, - спокойно  предлагает решение он.

- Владельцы гаражей тоже люди. Им наша вонь и мухи  не нужны. Могут пожаловаться! – выкладываю я контраргумент.

- Пусть жалуются! – вытирая салфеткой губы, спокойно  парирует Простенко.

- Здесь нет пешеходного перехода.  Меня могут вместе с помойными ведрами оштрафовать за нарушение правил дорожного движения. И потом движение здесь такое интенсивное, что есть опасность оказаться под колесами.
 
Я смотрю на него с легкой укоризной.

- Дальше! – отрубает мои стенания  юный бизнесмен и, метко бросив смятый стаканчик из-под выпитого кофе в помойное ведро, кладет ногу на ногу.

- Второе, - не утратив ни грамма  решимости от его наглой безучастности,   продолжаю я перечислять свои  претензии и просьбы. -  Чтобы поддерживать тонар в чистоте изнутри и  снаружи, мне   необходима  стремянка и надежный стул.

- А это что – не стул? – подпрыгивает он, сидя на табурете, и,  услышав треск, встает и осматривает его.

 Обнаружив ножки, скрепленные скотчем, чтоб  ненароком не выпали из своих гнезд, выносит вердикт:

- Вполне нормальный стул. Дальше.


  Я  внимательно смотрю в его глаза, потом в свою бумажку и, пропустив  пункты о плохо морозящем старом холодильнике и неработающем вентиляторе, перехожу к следующему:

- Где запасной баллон с газом? Четыре раза в мою смену  газ заканчивался в процессе жарки кур. И никому не дозвонишься!  Недавно  вынуждена была поехать с пустым баллоном   на заправку на такси:  у экспедитора был выходной.

- Дальше! –  Простенко  напрягся и обхватил  свои колени  замком рук.

- Работает ли вот этот водонагреватель? Хочется руки проточной водой мыть, а не в тазике…

- Дальше! - в голосе Простенко послышались нотки раздражения.


 Я  снова уткнулась в список претензий и выдернула глазами следующий пункт:

- В тонаре очень много ненужных вещей: сломанный мотор, старые замки,  неработающая касса, канистры всякие, тазики дырявые, чья-то обувь, бутылки с машинным маслом. А тары столько, что не пошевелишься! Можно э т о на какой-нибудь склад вывезти?

- Дальше!

- В тетради есть графа «Подвоз товара», но его, как ни прошу,  никто не подвозит. А надо, чтоб подвозили. 

Я поднимаю голову и зондирую  своими зенками глаза хозяина.

Он мгновение щурится и  повторяет свою любимую команду:

-Дальше!

-Упаковочно-фасовочный товар выдается экспедитором  Геной по принципу «кого люблю, тому по рублю».  Нельзя ли обязать его выдавать  стаканчики и мешочки под роспись? Почему я должна его всякий раз умолять и упрашивать сделать мне одолжение?

- Дальше!

- Корпоративный телефон, - продолжаю я, не поднимая головы, - не выгоден. Там какой-то очень хитрый тариф. Только деньги положишь, всего одну заявку сделаешь, а назавтра баланс в минусе. Я провела эксперимент: месяц звонила со своего – 100 рублей, с корпоративного – в три раза дороже выходит?

- Дальше!

- В кулинарии скажите, чтобы определились со стандартом булочек для хотдогов.  Они всегда разные и угадать с сосисками трудно, какие сегодня понадобятся -  длинные или короткие?
      

Я поднимаю голову и  опять  заглядываю в лицо хозяина: понимает ли он, о чем я веду речь.  Обнаружив Простенко в состоянии  задумчивости,   я  смело продолжаю  оглашать свой перечень первоочередных проблем:

- Скажите депутату  Зеленому, чтобы  работники его кулинарии прОтивни хорошо мыли: гари много прилипает к подошвам булочек.

Я  выдерживаю паузу и, услышав привычно-ожидаемое «Дальше!», продолжаю:

- Экспедиторы невнимательны при  получении товара, систематически чего-то недовозят,  и, я никак не могу понять,  почему у  вас   н е    п р и н я т о    расписываться в накладных? Ну,  типа: сдал-принял?

- Дальше!

- Как с мухами будем бороться? Они уже оттаяли! – перешла я к новой теме.

- Дальше! – не глядя на меня,  механически произносит свое любимое слово Простенко.

- А почему в тонаре нет медицинской аптечки?

- Дальше!

- А дальше – тишина! – сердито  обрываю - заканчиваю я разговор названием  театральной пьесы, главную роль в которой играла любимая мною Фаина Раневская.
             

Простенко встает со стула, отряхивает невидимые крошки с брюк, осматривается. Внимательно обследовав потолок, стены, витрину, пол,  опять  открывает    холодильник.  Заглянув во все углы и не найдя к чему придраться, он холодно  прощается со мной:

- Говорят, вы тут грязью заросли? Будут замечания по качеству продуктов – немедленно звоните! До свидания.

- Постойте, Александр, я главного не сказала: я ж две недели без выходных по 14 часов. Устала очень. Скоро ли сменщицу мне пришлете?

- Повесьте объявление и  найдите себе нового работника сами.

- Да, ещё один момент. Простите, пожалуйста. У меня трижды от вашего имени какая-то женщина гриль брала. С соусом. Предлагала вам перезвонить, но я не хотела вас отвлекать. Вы… подтверждаете?

- Черненькая, маленькая? Да. Спишите на меня.
         

Низкорослый  Простенко,   ухватившись   рукой   за    косяк  двери,  как-то тяжело выпрыгивает из тонара.

- Ой, Александр, -  заставляю я его  оглянуться. – У меня  ещё проблема.
       

Хозяин, обернувшись,  глядит исподлобья:

- Ну, что ещё? Может, по телефону: я уже опаздываю!

 Я набираю полную грудь воздуха, резко  выдыхаю и ... закладываю Хищника с потрохами:

- Вова третий день у меня выручку не забирает.

- Сколько там?

- 10 тысяч 700 рублей.

-  Давай.
         
Простенко возвращается и, не поднимаясь в тонар,  берет из моих рук деньги. Быстро пересчитывает, кладет тысячные себе в карман и  возвращает мне «мелочь» -700 рублей.

Потом разворачивается   и   торопливо идет к своей машине. Хлопает дверка, автомобиль бесшумно трогается,  я  устало сажусь на свое   рабочее место.

                ****

Я открываю рабочую тетрадь, нахожу нужную страницу и пишу:  выручка в сумме 10 т.р. сдана в 10.45. Простенко А.   

От получасовой беседы на мою грудь вместо облегчения легла тяжесть. Мне всё труднее и труднее становится оберегать себя от враждебного мне мира хапуг и хищников. Они делают всё, чтобы в один прекрасный день загнать стаей  меня в угол и порвать, как шавку.

Я  завариваю  себе чаю с лимоном и пытаюсь отогнать всякие навязчивые мысли.  Да.  Мне пора уходить, завязывать с этой работой, но как это сделать?
- Без напарницы никак! – решаю я и пишу новое объявление: «Срочно требуется продавец!»


                http://www.proza.ru/2013/10/30/1263
                (продолжение следует)