Дежавю из сна. Блики прошлого. 1 глава

Так как всегда

Балетный зал?
Комната без единого окна и даже без двери. Паркетный пол, а все стены в зеркалах. Оборачиваясь вокруг себя в поиске несуществующей двери, я сильно удивилась, заметив свое непривычное отражение в одном из зеркал: у меня были очень светлые волосы от природы, а в этих зеркалах я отражалась абсолютной брюнеткой — волосы, брови. Я подошла ближе к зеркалу, и, посмотрев на прядь волос, сравнила их с отражением. Как такое возможно? Почему, по настоящему, светлые волосы, выглядят в отражении черными? Может это какие-то необычные зеркала?
Я попыталась найти выход. Может дверь за одним из зеркал? Но нет, все они были при-креплены к стене.
Изучив еще раз всю комнату я услышала кроткое "мяу", и резко обернувшись, увидела сидящего передо мной большого рыжего кота. Он смотрел на меня необычайно разумными глазами изумрудного цвета, и еще раз громко мяукнул.
Я присела и протянула к нему руку пытаясь погладить...
Еще одно громкое "мяу" и...

- Эва милая, ты опоздаешь, - тетин голос вытянул меня из объятий Морфея, и я, не открывая глаз, прокричала в ответ:
- Я уже проснулась... проснулась.
Но подушка была такой мягкой, одеяло таким теплым. Пелена сна снова стала меня окутывать, и я не была способна сопротивляться ей, - ...проснулась... - прошептала я уже самой себе, пытаясь безуспешно выкарабкаться из мира сновидений как из трясины.
Спустя несколько минут послышались тяжелые шаги на лестнице, и остановившись у моей двери, тетя снова прокричала:
- Эва, ты проснулась, - более утвердительно, чем вопросительно. Не дождавшись ответа, он открыла дверь, и, постояв несколько секунд в дверном проеме, решительно пересекла комнату, и резким движением отдернула портьеры. Лучам солнца больше ничего не мешало и они, вломившись наглым образом в мою комнату, став на пару с тетей мешать мне спать.
- Эва, я сейчас пойду за графином, - она пыталась казаться серьезной, но я слышала мягкий тон в ее голосе
- Все, все... я проснулась, - я заставила себя сесть на кровати и все еще с закрытыми глаза-ми, нащупывала тапочки, которые должны были стоять у кровати, и которых там как всегда не оказалось.
- У тебя пять минут, - засмеялась Грейс и ушла.

Тетя Грейс мне родная по маме, но она не заставляла меня называть ее тетей. Она на двадцать лет была старше меня, но предпочитала, чтобы я называла ее по имени. Мама умерла, когда я была еще малышкой, а папаша скрылся за горизонтом  еще до моего рождения. Мы о них не говорили.
Приоткрыв, все еще спящие глаза, я мимолетом осмотрела комнату, в поисках пропажи, и нашла только один тапок у входной двери. Как он там оказался?
Пришлось вставать и босиком идти в ванную. Холодная плитка казалась ледяной, под теплыми ступнями. Я подошла к раковине оперлась на нее руками, открыла воду и... стоя продолжала спать.
- Эва... - послышалось гневное снизу, и я встряхнула головой, но сон никак не отпускал. Тогда я несколько раз умылась холодной водой и, в конце концов, очнулась. С зеркала на меня смотрела голубыми, полуоткрытыми глазами девушка семнадцати лет. Пряди запутанных волос цвета песка ниспадали на ее лицо и плечи. Серая шелковая пижама была жутко измятой и дополняла картину окончательно замученного вида.
- Привет, - сказала я своему отражению, - тебе видимо так же плохо, как и мне?
Наверное, я по натуре "сова", иначе, почему для меня самым тяжелым является проснуть-ся пораньше?! Я не поздно ложусь, но засыпаю с трудом, да и еще этот сон. Он снится мне уже последние несколько месяцев чуть ли не каждый день. Точнее ночь.
Бесполезно потратив кучу времени, на попытки расчесаться я завязала волосы в пучок и, одевшись, побежала завтракать. Если мне повезет, Грейс подвезет меня до школы, и я не буду вынуждена идти пешком несколько кварталов.
На столе меня уже ждала тарелка с оладьями без масла — мои любимые.
- Я тебя обожаю Грейс, - пробубнила я с набитым ртом.
- Я знаю это, - улыбнулась тетя, наскоро глотая кофе и постоянно поглядывая на часы.
Как у нее это получается? Она всегда успевает все и везде.
Ее каштановые волосы были тоже собраны в пучок, но в отличие от моего, из него не выбивался не один волосок. Аккуратный макияж по минимуму и строгий серый костюм тройка отлично подчеркивающий фигуру.
Я всегда восхищалась ею — она хозяйка нескольких небольших кофеин в таком большом мегаполисе, ходила на курсы по изучению французского и испанского языков и плюс успевала терпеть меня и отлично готовить. В свои тридцать семь она выглядела моей ровесницей и обладала чудным характером. В меру претенциозна, не заносчива — просто идеал. Но в одном ей не везло — она никак не могла найти себе спутника жизни. Да, возле нее было много мужчин и, по моему мнению, они не осмеливались претендовать на нее, по тому, что она была сильнее их во всех аспектах.
- Прости милая я не смогу тебя сегодня подбросить, спешу, - с этими словами она пробе-жала мимо меня, и, чмокнув в макушку, скрылась за дверью.
Ну вот, придется поспешить. Взглянув на часы висящие прямо передо мной я охнула. Проглотив наспех остатки завтрака запила все соком. Осторожно бросив посуду в мойку я побежала собираться.
Опаздываю, опаздываю.
Забросив на плече сумку, я схватила с тумбочки у двери ключи и плеер. Эта маленькая вещичка просто незаменима для меня, это мой друг, не считая Грейс.
Музыка единственная вещь в жизни, способная вызвать у меня сильные эмоции. Я так люблю расслабиться, плыть по нотам вслушиваясь в завораживающие звуки и ни о чем не думать...
Пролетев, запыхавшись несколько лестничных маршей, я очутилась на улице. Отличная погода радовала ярким солнцем и прекрасным голубым небом. Легкий, еще летний ветер обвивал ноги в тоненьких колготках, и я молилась, чтобы он не подул сильнее и не задрал кверху юбку от школьной формы. Так как было достаточно тепло, я оставила пиджак дома, надеюсь, до вечера не похолодает.
Начало осени всегда было непредсказуемым. Сегодня дождь, а завтра плюс двадцать, но я любила эту пору года, как впрочем, и все остальные. Каждая по-своему была прекрасна: осень обилием красок, зима чарующим морозом на окнах и пушистыми сугробами, изобилием белого, весна цветами и ароматами, а лето зеленью и легкостью нарядов.
Вспомнив, что я, как и минутой назад, опаздываю, я ускорила шаг, но шла словно в трансе то и дело останавливаясь на секунду задумавшись. Нежась в воспоминаниях прошедшего лета настроение, поднималось до немыслимых высот, и я забывала, что по собственной воле в данный момент направляюсь в преисподнюю. Именно этим была для меня школа, где меня все шпыняли и пытались унизить, поднимая за мой счет собственную самооценку.
Ну, вот почти дошла, осталось перейти перекресток и я на месте, но как назло загорелся красный свет, и пришлось ждать тридцать секунд, которые длились как три часа. Вокруг ме-ня уже скопилась толпа. Каждый спешил по своим делам, но не упускал случая толкнуть или наступить на ногу стоящему рядом. И таким будет каждое мое утро в течение последних десяти месяцев. Конечно кроме выходных, я бы на последние деньги поставила памятник человеку, который их придумал. Улыбнувшись своей надуманной благодарности, я поспешила перейти дорогу, пока горел зеленый.
Благодаря связям Грейс я уже второй год училась в частной школе, вместе с золотой молодёжью, паразитирующей на собственных родителях.
Толпа напыщенных парней и лощеных девиц практически заполонили парковку перед главным корпусом. Здесь были только самые дорогие модели, от лендровера до порше, мерседесы и ягуары — все только лучшее у лучших. Многие из них демонстративно приветствовали друг друга чмоком в щеку или рукопожатием, но я то, как и они впрочем, знала, что за глаза они поливают "друзей" грязью. Здесь все было ненастоящим, искусственным. Будто, я попала за кулисы, нелепого спектакля длинной в жизнь. Моя роль была что-то вроде массовки.
Неожиданно в потоке бессмысленных слов лести и наигранной радости появился резкий гул мотора определенно не принадлежащий авто. Этот шум был громче, и, кажется не один. Я обернулась, осматриваясь в поисках источника, и он не заставил себя ждать. Два мотоцикла дружно лавируя меж тесно припаркованных "карет" выехали на всеобщее обозрение, красуясь блестящими боками. Их всадники были в шлемах, но легко можно понять, что это девушка и парень. Они, остановившись, заглушили моторы. Двигались настолько синхронно, что можно было принять их за зеркальное отражения друг друга. Когда они сняли шлемы, я невольно ахнула, они оба были огненно-рыжими. Именно «огненно». В их волосах будто плясали языки солнца. Нет, не того которое мы видим днем, а того которое видно только с космоса - хлесткие плети огненной звезды. Я так и стояла зачарованно и пялилась на них, словно приклеенная. Они, все так же синхронно двигаясь, повели своих "коней" на свободное место, вторым слоем выделяясь поверх всех остальных. Яркое пятно на темном фоне.
 Девушка окинула взглядом толпу и улыбнувшись сказала идущему рядом парню:
- Интересное местечко... - удивленный взгляд ее спутника, оценивающе, с недоверием смерил ее лицо. Он явно не понимал о чем она. - ...точно. Это же врата ада, - продолжила рассмеявшись она и парень улыбнулся в ответ.
Я была не одинокой в своем слепом забвении, несколько девиц и парней так же, смотрели на них, замерев в неестественных позах. Опомнившись, я стряхнула оцепенение и поспешила к школе, нужно было зайти в административный корпус и получить свое расписание.
Пройдя мимо пары мотоциклистов, я, как можно незаметней скосила взгляд в их сторону. Парень забрал у девушки портфель и вместе со своим забросил на плече. Его брюки были вольготно закатаны почти до колена, а у рубашки рукава до локтей. Он терпеливо наблюдал.  как сестра поправляет прическу смотрясь в карманное зеркальце. Она, как и он в брюках, и в такой же блузке как я. Только я была в балетках, а она в туфлях, на просто головокружительном каблуке.
Я решила, что они брат и сестра потому, что только близнецы бывают так похожи друг на друга. В первую очередь конечно же цвет волос, а про похожие черты лица и упоминать не стоит. Они были словно две стороны одной монеты.
Даже не заметив как замедлила шаг я уже откровенно начала их разглядывать. Девушка почувствовав мой взгляд отвлеклась от зеркала и улыбнулась мне белоснежной улыбкой. Я сконфузившись быстро зашагала прочь. Было очень неловко из-за того что меня заметили за столь неприятным делом. Мне самой не нравилось когда меня разглядывали, что конечно само-по-себе было крайне редко. 
Получив расписание, я взглянув на часы побежала на первый урок английского. У меня было только несколько минут до звонка.
Начались дни тянущейся как карамель рутины и далеко не такие сладкие. Каждый мой день будет абсолютной копией предыдущего и следующего. Но, что уж поделаешь, это неотъемлемая часть молодости и конец ее еще не скоро.
День длился неимоверно долго на сколько бы сильным не было мое желание побыстрей оказаться дома. Так как в первую неделю обучения мы как обычно повторяли темы предыдущего года я особо не напрягалась.
Все было как всегда: как всегда я шла на ленч одна в сопровождении сумки с книгами, как всегда я буду обедать одна. Я уже настолько привыкла к одиночеству, что оно меня не тяготило. Не нужно было улыбаться когда тебе грустно, не нужно играть роли и носить маски. Я могла быть самой собой и для себя. Эгоистично? Может быть. Но в моей жизни пока нет человека для которого я смогла бы быть самой собой или изменится настолько, чтобы не приходилось притворяться. Только Грейс знает меня настоящую, а на мнение всех остальных мне просто плевать.
Выбитые из рук книги, преднамеренный толчок, оскорбительные высказывания в спину — вот чем для меня оборачивалась элементарная прогулка по коридорам школы между уроками. Я старалась не обращать на это внимания но обида копилась с каждым днем столько лет, что я просто не представляла откуда во мне столько терпения. Любой другой человек на моем месте уже сорвался бы и дал отпор, а я лишь ропотно терпела издевки не способная даже посмотреть в глаза человеку обидевшему меня. Я просто убегала, стирая горечь в сердце вместе с мыслями, вымышленным ластиком.
Смотря на других учеников, я не видела в них ничего, совершенно. Словно пустые оболочки в которых могут существовать чувства только попеременно: либо только хорошие, либо плохие, живя в ином мире, который, по нелепой и никем непредвиденной случайности пересекся с их примитивным мирком.
Третирование настолько откровенного аутсайдера как я, было обычным делом в любой школе, а я наверное родилась только для того чтобы быть "грушей" для битья. Я ничем не выделялась, абсолютно никакими талантами: я не умею играть на музыкальных инструментах, у меня нет хорошо поставленного голоса, хотя слух наверняка есть. Я не состою ни в одном из дополнительных кружков, никогда даже в летний лагерь не ездила. Моя социальная неадаптированность была весомой причиной в подобной реакции на меня сверстников. Я не могла найти общего языка ни с одним человеком с которым заговаривала, словно мы говорили на разных языках.