Синдром Массового Потребления. Chapter 1

Все мы, нынешние современные люди, - потребители. Жалкая развратная порода алчных, меркантильных уродов, которой лишь бы из глотки вырвать то, что модно, массово и многообещающе. Огромная биомасса гонится за деньгами, чтобы смести с полок магазинов кучу разноцветного "модного" барахла, несется с ревом, хватая на ходу по I-Phone для себя, детей и всей своей семьи. Причем, эти самые дети готовы за горло схватить своих мам и пап за эту новейшую игрушку, от которой через месяц останутся рожки да ножки. Вся наша система прогнила, проржавела и снова сгнила, потому как, по сути, ценностей не осталось. Теперь каждый обеспокоен либо задачей выжить, либо тем, как успеть купить то или иное никому не нужное тряпье, барахло или кусок железа. Все мы - наркоманы, подсаженные не на иглы, а на массовую культуру. Хотя какая она, к черту, культура? Это не культура вовсе, это - помои, издержки правительственного режима, то, что "прохавает" отупевшая масса. Это не массовая культура, это массовые помои. Вот так и получается, что общество делится на тех, кто копается в массовых помоях и тех, кто этому активно сопротивляется. Я, например, сопротивляюсь. Пытаюсь подойти под черту "неформат". И, заметьте, это у меня прекрасно получается. Правда приходится не выходить из дома на улицу, где каждый заражен маркетинговым вирусом, где каждый зараженный старается сбить меня с моих приоритетов или попросту кокнуть. Общество нынче слишком видоизменилось. Идеология полетела к чертям, мораль и нравственность - туда же. В начале распада участились случаи грабежей специализированных магазинов, убийств вследствие этих грабежей. Об этом стали слишком часто упоминать в тогда еще существующих СМИ. Позже стали срываться эфиры: зомбированной массе хотелось добраться до имущества студий. В те редкие случаи, когда по телевизору все же могли прокрутить два-три редких коротеньких обзора, оставшийся в себе народ вздрагивал от ужаса:"Буквально несколько часов назад произошло очередное убийство: мистер и миссис Браун стали жертвами своей дочери. Пытаясь образумить вышедшее из себя чадо, родители получили по пятнадцать ударов столовым ножом в брюшную полость. Большими данными мы не располагаем. Будьте осторожны и соблюдайте правила общения с «зараженными»".

Только и слышим в последнее время:"Будьте осторожны". Как будто это поможет себя обезопасить от очередного свихнувшегося ублюдка, который только и желает, что отобрать все то, что выпустилось совершенно недавно с конвейера. Как же приятно знать о том, что у тебя в кладовке ружье, перекочевавшее в твои руки с того самого момента, как только началось все это дерьмо. Проклятая эпидемия. Синдром массового потребителя, так это охарактеризовали умные дяди, которые сами, небось, свихнулись и теперь пускают слюни где-нибудь в Apple Store. Но, впрочем, мне нравится только то, что биомасса людская наконец добилась своего. Раскол, самый что ни на есть. Более того, СМП - это настоящая ранее запланированная программа правительства. Они, эти шишки, искренне желали повысить людской интерес к выпускаемой продукции, вследствие чего стали внедрять проклятый двадцать пятый кадр в каждый рекламный ролик. Но, сдается мне, помимо двадцать пятого, двадцать шестой и двадцать седьмой кадр наслоился сверху, ибо не может общество свихнуться от одного лишь двадцать пятого. Признаюсь честно, в какой-то момент я тоже чуть было не пал жертвой чертового синдрома. Не знаю, как мне удалось этого избежать. Возможно, я огромный молодец, потому что сразу просек, что дело пахнет керосином, и перестал смотреть ящик. Друзей я тоже отвадил от этого гиблого дела. Все же этому миру нужны такие безолаберные раздолбаи, которые готовы превратиться в самого последнего ленивого бомжа, но не купить что-то из "массовой продукции". Хорошие мои, родные, не поддающиеся на крючок правительства и его агитации послушали меня моментально. "Да, приятель, ты прав, приятель, все к черту, приятель" - говорили они. А я растекался умиленной лужей: "Не потеряю я их, родных моих, хороших". Ведь куда приятнее спасаться бегством из прогнившего мира не одному, а с такими же, как я.

Спустя месяц после окончательного коллапса и апокалипсиса, когда люди, готовые потребить как можно больше, стали просто так, без какой-либо видимой цели нападать на окружающих, я, Ренди и Паркер выдвинули теорию, что наверняка остались люди, которые не поддались всеобщему безумию и тоже ищут нас, милашек, умненьких и с рождения, пусть не правильных, но мыслящих. Все это звучало убедительно, но выходить из нашей каморки мероприятием являлось рискованным и безусловно безумным. Комутся пасть на поле боя за честь и совесть от рук какого-то зазомбированного бедолаги? Вот-вот, правильно, никому. Потому решено было передвигаться только ночью, когда толпы безумного комка людской массы немного теряли активность и переставали видеть.

- Эти уроды даже биллборды разнесли, экраны - вдребезги! Это ж как их перекособочило на шмотках! - Ренди не унимался. Он повторял это с периодичностью в час, увеличивая шансы получить от нас с приятелем чем-то очень, очень тяжелым по своей бездумной макушке. Всем, черт возьми, и так ясно, что общество слишком быстро и сильно поддалось массовому влиянию, стало жертвой чудовищного эксперимента.

- Кстати, никто не знает, куда испарился наш президент? - Паркер поднялся с пола, на котором минутой ранее сидел скрестив ноги, и осторожно подобрался к окну, стараясь не обнаружить себя перед несчастным зомби-Льюисом, который некогда был их общим знакомым. Теперь от бедолаги осталась лишь оболочка, перекошенный рот, из которого очень неприглядно капала слюна, будто у больного водобоязнью, и совершенно бездумный взгляд, - а, вот и мистер президент, - товарищ по масштабному несчастью зло усмехнулся и указал фонариком в неопределенную сторону.

Полагаясь на свою память, могу с уверенностью заявить, что в той стороне стоял прекрасный торговый центр, который построили за недолгое время до катастрофы, выделив гигантские деньги из госбюджета. Центр построили красивейшим, просто апогей архитектурного постмодернизма, но теперь от него остался голый остав, зияющие дыры оконных рам и тот самый непередаваемый дух апокалипсиса. Красота, только и всего. Я думаю, даже не стоит говорить, что как только "грянул гром", появляться вблизи этого места стало попросту опасно для жизни, ибо был шанс оказаться под копытами ревущего стада. Не очень-то и хотелось повторять судьбу Муфасы мультяшного, над которым в свое время проливали ручьи слез все поколения.