Комплекс превосходства

Иногда мне кажется, что я чересчур хороша для этого мира. Подлая мыслишка, что я не соответствую формату в худшем смысле, некогда подкрадывалась ко мне, но крепко получила по башке — и больше мы с ней не встречались. С тех пор я думаю о себе исключительно хорошо. Бывает, что с небольшими поправками на грядущее совершенство, которому, как известно, нет предела... Даже если я когда-нибудь говорю о себе уничижительно, это всего лишь тест на вшивость — чью вшивость, думаю, пояснять не нужно.

Я всегда была невысокого мнения о мире, в который меня очень несправедливо определили на жительство. Разве можно так жестоко наказывать за грехи, которые я даже не в состоянии вспомнить?!

Мир недостойных обступил меня с первой минуты моего служения здесь, и мне ничего другого не оставалось, кроме как пытаться выжить, оберегая свою самобытность от вероломных покушений невзрачных аборигенов. Никто не вызывал во мне душевного трепета: все казались чужими, разговаривали на другом языке и были заняты амбициями, откатами и сексуальными авантюрами. Их эфир был забит зашкуренными до пластмассового блеска куклами с программным обеспечением, которых можно было ставить в режим stand-by и в разные другие унизительные позы. Куклам этим я даже сочувствовала. Даже тем из них, кто колесил на «Феррари» в норковых манто еще тогда, когда я гордо покоряла метро в плюшевом пальто...

Иногда, впадая в болезненную рефлексию, я спрашивала себя — неужели в этом мире меня, такую распрекрасную, никто никогда не полюбит, и тут же отвечала себе, что на самом деле здесь совершенно некому меня любить — в этой преисподней, населенной троллями и жуткими монстрами, нет ни одного равного мне, который бы разглядел, восхотел и покорил. Это можно сравнить с одиночеством мисс Вселенной на планете подслеповатых приматов. Впрочем, в этом статусе я чувствовала себя вовсе неплохо — ну что с них взять, с обезьян да еще и близоруких? Пусть вдохновенно чистят свои бананы и занимаются друг другом, пока я грациозно несу знамя своей избранности, стараясь не поскользнуться на разбросанных шкурках.

... И вот однажды мне пришла смска. С незнакомого номера. Без подписи. В ней кто-то безнадежно анонимный признавался мне в любви. Я перечитала ее три раза. И потом еще несколько раз перед сном. И утром я снова ее открыла. Ошибки быть не могло — сообщение адресовано действительно мне. Знаете, я плакала... Я пыталась вычислить отправителя, я перебрала все варианты...

С тех пор, когда мне признаются в любви и при этом не подписываются, я по умолчанию считаю, что это Господь.