СТЫД

Ехать хотелось. Очень-очень. Уже сдали паспорта - на зимних каникулах группа ехала в Ленинград. Алька, как профорг, собирала по списку деньги - 30 человек по 30 рублей.
    
Был понедельник, студенты  вернулись из дома, привезли деньги. Конверт распух от купюр: красные десятки, синие пятерки, зеленые трешки, светлые рублики.  А вот железные рубли всех посылала менять в училищной столовке: "Кто будет таскать эти железяки?" Быстро справившись с поручением, пошла на переменке к Николай Ивановичу.
   
    Они были его первой группой, и, как оказалось, единственной. Молодой, высокий, с пышной русой шевелюрой, студентом влюбился в свою преподавательницу музыки. Она даже развелась с первым мужем ради любви студента. Их разделял добрый десяток лет - девчонкам казалась такая любовь странной. Кое-кто и глазки строил молодому физруку. Сравнивая себя с женой, каждая могла сказать : "Ну что он в ней нашел?"
     Никола обожал жену, окружал трогательной заботой, ни на кого не обращая внимания. На работу и домой всегда шли вместе, он нес два саквояжа в одной руке, вторую сгибал в локте, подставив жене. Вот такая любовь. Как они уберегли ее  от зоркого ока морали  "общественности" - непонятно.
   
    Классный принял список, посмотрел на конверт с деньгами. Там было написано: 29 х 30 = 870руб. Николка ( так все любя называли его за глаза) озадаченно посмотрел на счет:
- Я же просил собрать и принести все деньги. Кто не сдал?
    
Алька опустила голову, попыталась решительно сказать:
- Я. Я не еду.- Чтобы придать весомость словам, тряхнула челкой, руки воткнула в карманы самопальных кримпленовых брюк.Добавила для верности  - Надо дома быть. Сразу заметалась в мыслях: "Быть дома? Зачем, зачем"? Врать Алька умела, но вдруг способность пропала. Надо придумать правдоподобную причину! Но, как назло, ничего не придумывалось... Чтобы не заплакать от безысходности, тупо смотрела на голубые панели длинного коридора педучилища.Спас звонок!
- Ой, мне на музыку, я пошла.- Рванула к актовому залу. "Уфф... Все! Сказала. Обошлось..."
    
Теперь стало легче: она очень боялась расплакаться. Ненавидела себя за слезы!В детстве всегда плакала только в укромных уголках, где ее никто не видел.
Через неделю на политинформации, вместо обсуждения дурацких газетных статей о девальвации доллара и восшествии на престол польского папы , Николка вытащил из саквояжа толстую пачку паспортов, в которые были вложены коричневые картонки с дырочками - билеты. Стал раздавать. Алька тут же повернулась к окну (она всегда сидела за вторым столом у окна) и сделала вид, что Каховское водохранилище - самый интересный объект на свете.
    
    Услышав свою фамилию быстро подошла забрать паспорт. Наконец покончит с вопросом поездки. С удивлением увидела, что между страниц паспорта вложен билет. Резко выдернула:
- Вот, это не мое. - раздраженно бросила жесткий прямоугольничек на стол.  Щеки ее вспыхнули, она разозлилась. Резко повернулась и пошла к своему месту у окна.
- Аля, стой. Это твой билет - услышала Николкин голос.
- Нет, ошибка. Я не еду.- Быстро села и снова смотрела на перекат серых  волн.

      От досады стиснуло горло. Алька вдруг поняла, что подступают слезы. "Нет, нет! " Она стиснула зубы и "просушила" глаза. У Альки свой особый способ еще с детства: подумать о чем-нибудь другом, несколько раз моргнуть широко раскрытыми глазами и слезы уходят.

- Аля, послушай. У тебя есть билет, тебе оплатили и ты тоже едешь.- Николай Иванович подошел и положил перед ней билет.- Готовься.
Она просто сворачивала шею, только бы не увидели налитые слезами глаза. На ее счастье классный перешел к другим вопросам. "Оплатил профсоюз? Непонятно." - пыталась сообразить. Желая поскорее прекратить пытку, воткнула билет в паспорт, бросила в болоньевую торбу с двумя соединенными сердечками, бахромой внизу - такие модные сумки себе и подругам она шила, раскурочивая дешевые плащи.

Алька побывала в Ленинграде. Второе путешествие в ее жизни. Первый раз девчушку еще в школе воткнули в областную делегацию на республиканский слет охраны природы в Киев. Нужен был представитель молодежи, наверное. Правда Алька и не воевала особо с природой. Так что вполне соответствовала.
В Ленинграде, Алька решила: всегда буду путешествовать! Все, о чем читала в книгах, о чем мечтала, касалось досягаемым. "Хочу увидеть другие города. Может и ... страны".

Зимним вечером в едва протопленной съемной комнате, укутавшись в ватные одеяла, девчонки болтали о прошедшей поездке. Фраза: "Аля, а чито у тиба на галавэ - кошка?" постоянно вызывала хохот. Это в гостинице какой-то грузин помог Альке принести обед за столик, наверное только ради того, чтобы спросить... Конечно, она всегда вершила "копны" на голове. Смешного в дороге было не мало. Алька и Катюха были еще те юмористки.

- Как хорошо, что профсоюз дал деньги и мы были вместе !- в порыве чувств бросила Алька.
Катя, озадаченно посмотрев, спросила:
- Ты что, не знаешь откуда деньги?
Почувствовав неладное, Алька выдавила:
-Откуда?
У подруги секреты не держались, хочешь чтобы знали все - скажи Катюхе
- Так все наши сдали по рублю и Николка добавил, чтобы ты поехала! - радостно сообщила подружка.

     Пауза тянулась долго. Наверное лицо было красным - ей стало жарко.  Ужасно не любила, когда ее жалели. -"В жизни надо быть сильной,слабому не выжить". - Это она усвоила рано. Стало стыдно за жалость, и еще за то, что соврала всем. Ведь денег у мамы не просила: доставались маме тяжким трудом, нельзя брать у нее лишнего.

    "Что же теперь будет? как смотреть в глаза всей группе?! - заметались мысли.
- Я верну. Всем. - Выдавила.- Постепенно. - В голове уже начала прокручивать где возьмет деньги, на чем сэкономит.
- Не-а! - Катюха, не замечая ее состояния, продолжила торжествующе - Мы знали это и договорились не брать!
Слезы брызнули с глаз. Она заорала на подруг:
- Почему вы не сказали мне?! Вы! Почему? - распахнула дверь в осенюю стылость, выскочила из дома.Сбежала по крутой тропинке к воде, прошла вдоль скалы и нырнула в уютную расщелину между камней, невидную сверху.
    
     Девчонки ходили по берегу, звали. Потом голоса затихли. Озябшая Алька долго сидела в укромном месте и смотрела сухими глазами на холодную серую воду. Шептала, как заклинание: "У меня все будет... будет... будет..."