И самый скверный день может оказаться счастливым

Сегодня практики много говорят о бесполезности беллетристики для жизни вообще. Ничего, дескать, полезного в данном роде литературы нет. Вот путеводители, воспоминания, мемуары, исторические материалы, учебники и курсовики и т. п. книги, да, необходимы и полезны. А эти, что? Ну, почитать в метро или маршрутке по дороге на работу или место учёбы, ну, в больнице занять досуг, в отпуске в холодное время года и т.д. Одним словом, верное им место, в конце концов, - на свалке. И ведь они в чём-то правы. Читаешь, читаешь, а прибыли никакой.
   Я вспомнила, как несколько лет назад, семь или восемь, прочла книжку, в которой, кроме всего прочего, были три интервью Жоржа Сименона, данные писателем журналистам, студентам и ещё кому-то. Рассказывал он в них о том, как писал, как задумывались сюжеты про Мегре, какие были трудности, и многое другое. Интересные интервью для начинающих прозаиков. А поскольку эта книжка – беллетристика, естественно, со временем она поизносилась в библиотеке и, с какого-то времени, стала для среднего читателя неинтересна, невостребованна. И её списали. А «списали» в библиотеках означает одно из четырёх: свалка, подвал (возможно, с всеядными мышками), в кило по рублю, или акция: «выбирай читатель, на этом столе – бесплатно в пользование».  Как мне было жаль, что не спасла я позднее, хотя бы для себя, эту самую книжку.
Вот и выходит, что не вся и не всякая беллетристика бесполезна.
А потом подумалось: а почему бы и овцам не быть целыми, и волкам сытыми? И решила попробовать написать рассказ об одном своём дне, неважно, когда бывшем, главное для меня значимым и, в целом, необыкновенном, вложив в него, т.е. в беллетристику, полезные вещи (действительно, имевшие место быть). И вот что получилось.



                И САМЫЙ СКВЕРНЫЙ ДЕНЬ МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ СЧАСТЛИВЫМ


Этот сумасшедший день начался с того, что я поссорилась со своей лучшей подругой. А дело было так.
   Весенним утром, вполне солнечным, пребывая  в пасмурном настроении, (а таким оно стало после того, как я больно стукнулась правым коленом о ножку кухонного стола, поднимаясь со стула после завтрака, и едва не вывихнула ту же ногу, споткнувшись о порог кухни), я нехотя подошла к звонившему телефону.
-  Да.
-  Таюсь, ты? – промурлыкал в трубке голос моей лучшей подруги Гали.
-  Нет. Моё раздражение. А что?
-  Во-первых, привет.
-  Привет.
-  Во-вторых, давно не виделись – три дня кряду.
-  Согласна, давно.
-  В-третьих, мне скучно завтракать одной, я купила сегодня не ту рыбу, которую намеревалась взять, и в-пятых, я разодрала полчаса назад кроссовок.
-  Который?
-  Вообще-то, правый.
-  Я имею в виду: любимый или повседневный?
-  В том-то и дело, что чёрный, кожаный, любимый.
-  А зачем ты попёрлась в нём на рынок? Я ничем не могу помочь. У меня даже знакомого башмачника нет. Отдай в мастерскую.
-  Мне не нужны заплаты, мне нужен мой кроссовок: целый и невредимый.
-  Тогда купи новую пару.
-  А я о чём целых пять минут говорю: пойдём вместе. Один ум, то есть пара глаз, хорошо, а два, то есть две, - лучше.
-  Ладно. Но за то, что мне из-за твоих кроссовок придётся что-нибудь купить себе, ты пойдёшь со мной послезавтра на «Пять свечей».
-  Идёт.
   Так мы вскоре оказались в обувном отделе универсама. Чёрных кроссовок нигде не было видно.
-  Ну вот, - простонала подруга, - и это четвёртый магазин. Я больше не могу.
-  Тогда выбирай из того, что есть, и здесь, - подытожила я, вкушая завершение обувных мытарств.
-  Что здесь выбирать? Ничего же нет.
   Я искала глазами подходящую пару обуви, и тут заметила в углу одной из полок чудные кожаные кроссовки, одна сторона которых, левая, была светло-серая, а вторая, правая, темно серая, середина же – затейливое смешение двух этих тонов.
-  Посмотри, какая прелесть. И кожа натуральная, неважно, что крашеная.
-  Где? – с надеждой отозвалась Галина.
-  Да вот же, - протянула я руку к паре понравившихся кроссовок.
-  И что в них особенного? – не понимала подруга.
-  Представь, сколько разных шнурков ты можешь завязать на них, и как! В будни одни, в выходные – другие. Это же, класс!
   Я поискала глазами вешалку со шнурками и, найдя на ней четыре подходящих пары, направилась к мягкой табуретке – пуфику. Переобувшись, с увлечением тут же принялась пристраивать разноцветные шнурки к кроссовкам, попутно комментируя все свои действия вслух, обращаясь к Галине. Когда же, исчерпав все свои знания и воображение в этой области, я подняла глаза, лучшей подруги рядом уже не было, а вокруг меня, пуфика и коврика с кроссовками и шнурками собралась кучка покупателей со своими кроссовками.
-  Почему ты ушла, мы ведь так и не купили тебе ничего? - выдохнула я в телефонную трубку, едва выйдя из магазина с обувной коробкой под мышкой.
-  Ты ведь купила их, верно? – ответила вопросом на вопрос подруга. – Я так и знала! Ты нарочно потащила меня по магазинам, чтобы продемонстрировать свою обновку. А я-то, дура, думала, что ты лучшая моя подруга.
-  Я потащила? Тебя? Тебе?... Ну, знаешь, мало того, что ты оторвала меня от чтения  любимой газеты, чёрт бы её побрал, заставила завязывать так и эдак шнурки на глазах у всех, извращенка такая, так ещё я и потратилась на кроссовки, которые носить любишь ты, а не я! А носить их теперь придётся мне!
-  Я?
-  Нет. Свинья.
-  К чёрту тебя и твои кроссовки!
-  Мне в другую сторону.
   Вот так начался тот удивительный и необыкновенный день.
   Некстати вспомнилась сцена. Муж впервые взял на охоту свою вторую половину. 
   Жена, наконец, попав в зверька:
-  Попала, попала!
   Заметив, что муж пристально выжидающе смотрит на неё:
-  Попала. Какой ужас.
-  Попасть-то ты попала, а убить-то убила?
-  Разумеется, я же помню, что сначала нужно зарядить.
   Галина, по знаку Зодиака, типичная Дева. Соответственно, назавтра, как ни в чём не бывало, опять будет милой и дружелюбной. Правда, весь сегодняшний день посвятит поиску кроссовок, которые своим видом затмили бы мои. Ну и ладно, ничего не теряю.
   ... А шнурки в универсаме я завязывала так (см. фото).
   Продолжение следует…