На речке

Неподалеку от нашей дачи протекает Москва-река – мы туда добираемся на автобусе. Дорога ведет мимо лугов и перелесков. На лугах цветут разные травы – клевер, иван-чай, медуница... А лес у нас смешанный – березки, осинки, елочки, ивы. Ближе к реке начинаются сосны. Они высокие и как будто светятся от солнышка. Единственное, что мне совсем не нравится по пути, так это высокие заборы, которых понастроили в самых красивых местах. Их как будто специально поставили, чтобы люди не могли любоваться красотой природы! Но, к счастью, у конезавода нам уже выходить. Тут мы проходим мимо большого стеклянного здания и сворачиваем направо.
Слева от нас небольшой ипподром, а справа  - поле, где пасутся кобылы с жеребятами. Потом мы огибаем каменную конюшню и подходим  к маленькой деревне. Здесь тоже есть загоны для лошадей, а рядом с ними иногда пасутся козы. Наконец, по песчаному спуску, утоптанному копытами и копытцами, мы выходим на большое поле. На нем вдалеке  тоже пасутся лошади. Мы проходим по тропинке и выходим к маленькому пляжу, огороженному от лошадей железной оградой. 

В прошлом году на этом пляже откуда ни возьмись тоже появился целый табун. Все люди испуганно повскакивали со своих мест, ведь лошади были совсем одни, без пастуха.  Они смотрели на людей и мотали своими мордами: чего, мол, у нас на водопое загораете? А люди глядели на лошадей и махали руками: чего, мол, на наш пляж пришли?  Серая  кобыла взяла зубами шляпу одной дамы и зажевала ее. Дама стала кричать на лошадь. Кобыла смутилась и выплюнула зажеванную панаму, заржала, мотнула головой, и весь табун ушел обратно в поле. Люди снова сели на песок.
Я лошадей совсем не боюсь. Они добрые и красивые, хотя бывают очень даже с норовом. Главное – не подходить к ним сзади, иначе могут лягнуть. Если подойти к животному со стороны морды, посмотреть ему в глаза и протянуть морковку или пучок травы, лошадка ткнется тебе в ладошку своими мягкими губами, аккуратно примет угощение и даже позволит себя погладить. А вот жеребята людей боятся. Они жмутся к своим мамам и тянутся к их вымени. Когда жеребята маленькие, то у них смешные куцые хвостики, а на боках торчат клочья шерсти.
Если бы на поле не было лошадей, то там было бы очень пусто и скучно.

В тот день мы с мамой и Соней  подошли к пляжу нашим обычным маршрутом, но когда вышли на пляж, то ужаснулись: весь песок был покрыт чем-то белым. На воде тоже плавали  какие-то белые кусочки и целые куски, похожие на льдины. Я подняла белый кусочек, и он раскрошился у меня в руках на несколько горошин. Такое же крошево качалось на воде возле берега. Волна то прибивала его, а то относила обратно.
Это был пенопласт, какой кладут в коробки с телевизорами и холодильниками. На каждой такой  коробке написано, что пенопласт – это не игрушка, и его надо выбросить в специальное место.  Неподалеку от пляжа стоял мусорный контейнер, но весь белый мусор валялся прямо под ногами.   Словно какой-то злой волшебник решил уничтожить наш пляж  и речку.

Люди стояли на берегу и не хотели идти в воду. Кому захочется купаться в противном крошеве, которое прилипает к рукам?
 - Это настоящее экологическое бедствие, - покачала головой мама.
Она вынула из сумки большой пакет и стала собирать туда белый мусор.
Нам с Соней пришлось самим устанавливать палатку, раскладывать коврики и надувать круг. Чуть поодаль от берега течение уже отнесло мусор, вода там была чистой, и мы зашли на глубину. Мама даже не обратила на нас внимания.
Когда мы вышли из воды, мама дала нам пакеты и попросила помочь собирать мусор. Его уже стало поменьше, но все равно оставалось еще очень много.
Один мальчик лет трех тоже поднял кусочек пенопласта, но его дедушка строго сказал:
- Это кака! Брось!
Мальчик удивленно посмотрел на нас и спросил:
- Деда, а зачем они каку собирают?
- Ну им, наверное, так нравится, - пожал плечами строгий дедушка. – Пойдем домой. Сегодня купаться нельзя. Очень грязно!
Мальчик стал капризничать, и тогда строгий дедушка сгреб его в охапку и унес с пляжа.
Пришли местные мальчишки, приволокли  из-за кустов самодельный плот и стали с него нырять.  Нам тоже скоро надоело собирать белые горошины, и мы опять пошли купаться. Потом мы с Соней лежали на песке и строили домики.

Когда мама присела к нам отдохнуть, я спросила:
- Мам, а зачем ты собираешь этот пенопласт?  Ведь это никому не нужно.
Взрослые люди больше не возмущались, что грязно. Они пили пиво, играли в карты и громко смеялись. 
- Это нужно речке, лошадям, - объяснила мама. – Представь, что с ними будет, если они вместе с водой проглотят эти горошины.
- Они заболеют, а может, даже умрут. Пенопласт – искусственный материал. Он сделан из нефти и не переваривается в желудке, - догадалась я.
- Молодец, правильно рассуждаешь, - похвалила меня мама.

Уже в автобусе мы стали думать, кто мог испортить нашу речку. Вряд ли это был злой волшебник. Это, конечно, был человек, только человек очень злой и плохой. 
Дома мы рассказали дедушке и бабушке о том, что увидели на Москве-реке.
- Это приезжие нам природу портят, - проворчал дед. – Специально принесли пенопласт со стройки и раскрошили его.
Дед стал ругать людей, которые приехали в Россию, чтобы зарабатывать деньги, потому что они не любят нашу природу и не берегут ее.
- А по-моему, приезжие здесь не при чем, - возразила мама. – Скорее всего, это местные мальчишки. Им, наверное, делать было нечего, вот  устроили себе развлечение. А может, это они со злости. Кто их знает? Что бы ты, отец, сделал, если бы увидел, как они безобразничают? – спросила она деда.
Дед подумал и сказал:
- Я бы им объяснил, что они ведут себя очень плохо и погрозил бы отвести в милицию. В наше время им  досталось от взрослых. Может быть, дали бы и ремня. Эх, жаль, что сейчас нельзя этого сделать! - добавил он, покачав головой.
- А по-моему, это бесполезно, - снова возразила мама. – Если родители не воспитывают в детях любовь к природе, то чужих людей эти детишки  вряд ли будут слушать. Если только полицейских.

Я слушала этот разговор и думала: а мальчишки из нашего класса смогли бы на такое – притащить с помойки кусок пенопласта и раскидать его по единственному в округе пляжу?
Я стала представлять себе каждого по отдельности с куском пенопласта в руках. Комаров, Березкин, Сидоров и братья – Даня и Слава, – эти ребята даже не полезут в помойку за пенопластом.  Кому-то лень будет, а кому-то совесть не позволит. А вот Курносов и Стеклов очень даже любят напакостить изподтишка. От них можно всего ожидать.
 А что бы сделала я, если бы увидела этого паршивца? Что бы я ему сказала?

Через два дня я с ним познакомилась.
Этого мальчика звали Захар. На вид ему было лет тринадцать, а может, четырнадцать. Он был похож на персонажа из фильма про бандитов - такой упитанный крепыш с наглым взглядом. Он то и дело сплевывал сквозь зубы и ругался.
Мальчишки снова приволокли плот, который был сделан из двух деревянных поддонов и пустых канистр. Захар притащил большой кусок пенопласта из мусорного контейнера, разделил его на несколько частей  и стал засовывать куски между канистрами. Их тут же вымывало водой, и крошево  снова стало качаться на воде.
- Что же вы делаете? – закричала мама. – Зачем вы портите речку?
- А чё? – сплюнул Захар. – Наш плот, чё хотим, то и делаем.
Тут у него зазвонил мобильник, он сел на велосипед и уехал.
- Послушай, как тебя зовут? - спросила мама его дружка, который остался на берегу.
- Ну, Ваня, - ответил тот.
- И как это, Ваня,  вы догадались пенопластом всю реку изгадить? – строго сказала она.
- А чё я-то? – возмутился Ваня. – Это все Захар. Его и ругайте.
С этими словами он пошел купаться, где уже плескались еще двое пацанов.
Я с ужасом смотрела на них. Неужели они не понимают, что творят?! Мама вновь села на корточки и стала собирать белые горошины.
- Товарищи взрослые! – воскликнула вдруг она, вставая. – Ну давайте все вместе скажем этим молодым людям, что нельзя мусорить на реке!
Люди обернулись в ее сторону.
- А чё с ней будет-то, с этой речкой? – усмехнулся один молодой дядя и выкинул в кусты пустую бутылку из-под пива.
- Но ведь это очень опасно для лошадей, - не сдавалась мама.
- Да пошли эти лошади! – встала на сторону своего дружка его девушка. – Тут и без них хорошо. Если они все передохнут,  будет еще лучше. 
Остальные из их компании засмеялись и закивали головами. Мама смотрела на них и не знала, что сказать. Она только вздохнула и отошла в сторону.
- Пошли купаться, - сказала я. – Ты уже вся обгорела.
Мне было очень жаль маму, но помогать ей совсем не хотелось. Почему это  местные мальчишки могут тут мусорить, а мы, которые едем на автобусе, должны за ними убирать?
- Потому что это наша река и наше поле, - твердо сказала мама. – Если тут не будет лошадей, то будут заборы. И тогда нам точно негде будет купаться. Нас с тобой никто не ждет ни в Испании, ни в Турции.
- Эй, девчонки, хотите с плота попрыгать? – крикнул нам мальчик Ваня.
И мы с Соней сразу побежали вниз. Мы ныряли «солдатиком», «бомбочкой» и «рыбкой». Хорошее, все-таки,  дело – плот!

Когда Ваня вышел на берег, мама ему сказала:
- Ваня, твой дружок Захар – очень нехороший человек. Имей это в виду. Он тебя подведет.
- А вы откуда знаете? – усмехнулся Ваня ей в ответ.
- Тот, кто не любит природу, и друзей своих не любит. Он их просто использует, - объяснила мама.
Тут вернулся Захар, согнал нас с плота и сам стал нырять. Когда ему надоело купаться одному, он закричал:
- Ой, Ванька, я тону! Тут такое течение, …- Тут он прибавил нехорошее слово. – Эй, Ванька, помоги!
- Да ладно, брось дурить, - отозвался Ваня. – Сам выберешься, не маленький. Неохота мне в воду лезть.
Захар, ругаясь себе под нос, вылез на берег. Мальчишки еще какое-то время посидели на бревне, а потом отправились восвояси. Мы с Соней тоже стали собираться, потому что захотели есть.

Когда мы шли по полю, то наше внимание привлекала какая-то птичка. Она покрикивала в траве, и ее крик был похож на скрип двери.
- Ты не знаешь, кто это? – спросила меня мама.
Я решила найти птичку, которая издавала странные звуки,  и пошла на ее голос. Мама и Соня тоже свернули с тропинки и зашагали за мной по лугу.   
- Смотрите, тут земляника! – вдруг крикнула мама.
Я посмотрела себе под ноги: и правда, в высокой траве прятались кустики с ярко-красными ягодами. Их было так много, что мы тут же забыли и про птичку, и про нашу усталость, и даже про голод. Мы сели на корточки и целый час собирали сочные сладкие ягоды. Мы ели их до тех пор, пока не наелись до отвала, а потом легли в высокую траву, чтобы распрямить усталые  спины.
Над нами в голубом небе пели жаворонки. Где-то вдали паслись разноцветные кобылы и жеребята, текла серебристая  река, а по ее берегам стояли зеленые деревья и кусты. Вокруг снова была такая красота!

Продолжение следует