История Эдельвейса

«Эдельвейсы под ногами не растут, чтоб дойти до эдельвейса нужен труд».
(Австрийская поговорка)

Была середина зимы 1530 года. Швейцарская Конфедерация переживала не лучшие свои времена: шла война между католиками и протестантами. Вождём протестантов был Ульрих Цвингли. Вот о нём-то и будет этот рассказ.
Зима замела все дороги на равнине, а горные тропы – и подавно. Здесь в горах дышалось как-то по-особенному, воздух был плотный и вкусный, как холодная ключевая вода. Жители деревушки Вальдхаузен так и говорили: «Всё наше богатство – чистый воздух, наш знаменитый сыр да часы нашего старосты. Они появились много лет назад, но ход их всё так же точен».
К сапожнику этой деревни вечером постучали. Мартин, так звали сапожника, никого не ждал в такой поздний час. Каково же было его удивление, когда на пороге он увидел двух заснеженных людей.
— Добрый вечер. Мир дому сему, – сказал один из вошедших.
— И вам мир, мастер Ульрих!
— Как ты узнал меня?
— Земля слухами полнится и всё знает, как горный ручей.
— А не найдётся у тебя чего-нибудь поесть?
— Вы знаете, мастер, что наш дом всегда открыт для вас, но живём мы неважно: Заказов новых нет, а ничего другого я не умею.
— Постой-постой, – оживился Цвингли, – так ты тот самый Мартин, про которого говорят, что у него не все дома?
— Истинно так.
Дело в том, что Мартин был очень хороший сапожник, но денег с окрестных бедняков не брал. Вот соседи и распустили этот слух.
Когда хозяин и гости сидели за столом и ели овечий сыр, запивая красным вином, гость спросил сапожника:
— Я вижу, что ты во многом нуждаешься, но не ропщешь и несёшь свой крест. Я хотел спросить тебя, Мартин, чего бы ты желал для себя?
— Мне ничего не нужно, я славно пожил на свете, а вот внучка моя Эльза больна. И я хочу, чтобы она выздоровела. Она-то и составляет моё счастье, – Мартин тяжело вздохнул.
— А чем она больна?
— У неё лихорадка, или горячка.
— Тогда я пройду к ней, вознесу молитву и утешу её. И, если будет угодно Господу, твоя единственная отрада выздоровеет.
— Мастер Ульрих, я, конечно, могу провести вас к ней, но это будет опасно.
— Веди и не рассуждай. Такой пастырь, как я, должен утешать и помогать больным людям, ибо в моих словах правда, а значит и Бог.
Когда Мартин привёл гостя к постели больной внучки, в небе загорелись яркие точки звёзд, тучи разошлись, но луны не было.
— Вот, садитесь, мастер, – сапожник указал на стул.
Цвингли сел и посмотрел на больную девочку:
«У неё внешность ангела», – прошептал он про себя и как-то незаметно начал беседу: ; Эльза! Я хочу рассказать тебе сказку о прекрасном и гордом цветке, растущем на скалах. Тот, кто может добыть этот цветок, сможет добиться любой цели или исполнения желания.
Давным-давно, когда Спаситель мира ещё только появился на свет, миром правили старые боги. Один из таких богов – Доннер – жил у нас в Альпах. На крутом перевале, где большую часть дня небо затянуто тучами, стоял его мрачный дворец из чёрного камня. Он был повелителем громов и молний. В одной своей руке он всегда носил медный бубен, в другой – огромный железный молот. Его выковали гномы из специального сплава. Когда громовержец гневался, он бил тяжёлым молотом в бубен, и вокруг него разыгрывалась буря с громом и молнией.
И, как водится, была у злого бога дочь Каролина, прекрасная, как восход утренней зари, но немая, поскольку не имела языка. Каролина была несчастлива, ибо не знала любви. Её отец не умел любить никого, потому что вместо сердца у него был горячий камень.
В один из дней, когда Доннера не было дома, в ворота постучал юноша.
— Доброе утро, милое дитя! – поздоровался он с Каролиной.
Каролина лишь согласно кивнула головой.
— Ты прекрасна, ведь в тебе есть невинность мира, – произнёс юноша.
Каролина молчала, хотя речь незнакомца ей понравилась, да и внешность его была ей приятна. Юноша сказал, что он любит путешествовать, а здешние скалы привлекли его своей красотой. Они смотрели друг на друга и не хотели отвести глаз: непонятное волнение и радость теснили им грудь. Глаза их говорили больше и понятнее, чем язык.
Вдруг всё кругом задрожало. Это на чёрной туче въехал Доннер.
— Кто здесь? – грозно пророкотал он.
— Я, – просто ответил юноша.
— Что тебе здесь нужно, глупец?
— Пришёл выпустить на свободу красоту!
— Так тебе нужна Каролина?
— Да.
— Не получишь ты её, потому что я тебя уничтожу!
— Меня можно убить, но любовь и красоту уничтожить невозможно!
Доннер ударил молотом в бубен. Тот час же разразилась буря. Огромные куски скал откалывались и уносились в бездну. Горы шумно двигались, менялись. Поток из камней подхватил юношу и увлёк за собой, а злой бог сгинул.
Каролина осталась одна на высоком горном плато. Горе её было велико. Впервые познав любовь, она потеряла её. Слёзы ручьём лились из глаз девушки. Земле же нужна была вода. Каролина плакала, и там, где падали её слезы, образовывались озёра, моря…
Старый мир был разрушен, новый строился быстро, хорошо и был красив. Последние слёзы Каролины упали недалеко от неё, и на этом месте на скалах распустились цветы. С тех самых пор от них пошли все цветы, что есть в мире.
Этот скромный цветок – эдельвейс. Он, как и положено королю, растёт на горных перевалах и, чтобы добраться до него, нужно приложить немало труда. Пусть его красота не бросается в глаза, но те, кто срывали эдельвейс с горных вершин, считают его самым красивым цветком в мире.
Этими словами закончил Ульрих Цвингли свой рассказ. Перекрестив спящую Эльзу, он проговорил:
— Сапожник, твоя внучка поправится, я верю в это, а мне пора в дорогу. Мир дому сему, – сказал он, и два путника растворились в предрассветной мгле.
Этого человека ждало ещё много дел, учение и борьба, и героическая смерть за веру. Но имя его не стёрлось временем и, будем надеяться, не сотрётся никогда, так же, как не исчезнет прекрасный цветок, который каждую весну будет распускать на скалах свои лепестки навстречу солнцу.