геометррия

- Дедушка Копыто, ну дедушка Копытооо
- Ну хорошо. Сказка.

- Мур-мур-мур, - Полли хихикает, только кончик носа выглядывает из-под лоскутного одеяльца. Костерок догорая потрескивает, звезды жмурятся, ночные кровососы необьективны, но слышны. Я откладываю оселок и пристраиваю топор на коленки – почему бы и мне не послушать историю.

- Это было, моя хорошая, в такие давние времена, что и не помнит никто когда. И в такой далекой стране, что и не знает никто какой. Да и нет давно той страны и тех племен..
- А как ты узнал эту сказку, дедушка Копыто? – хмыкает Полли. – Если никто-приникто, - вопросы девочки всегда часть сонной сказки, пора бы уже понять всем. Мистер Копыто театрально надувает щеки и шевелит бровями, однако смешинки в глубине глаз говорят сами за себя.

- Рассказала на ушко одна старая – престарая колдунья. Не могу выдумать ее имя.
- Почему? – мне никогда не надоест смотреть как они играют в «кинь наживку -поймай наживку -кинь в ответ». – Это бабушка Хурма?

- Нет, детка, - мистер Копыто подмигивает мне. – ПОТОМУ ЧТО это не бабушка Хурма. А вот что было потом.
- После чего? – иногда мы до полуночи не можем сдвинуться дальше вступления. А после – глазки кое-кого слипаются сами.
- Всего, думается мне, как и Костегрызу, - он опять подмигивает мне. – Безусловно,  после всего.

- И когда это случилось? – Свист высовывает мордочку из-за уха Полли и снова ныряет под одеяльце. Феи - ночные существа. – В какую часть от давным-давно?

- В самую среднюю, моя сладенькая, - мистер Копыто отхлебывает из черепа трехсотлетней выжимки ыррвыл-ррваги и выдыхает примерно во так – Упффф, аппфф. В середину среднего времени, точнехонько посередке. Жил-был король среднеземельных вырров Игырр по прозванию Дракон Лютый.  Иногда он не бесчинствовал и был добр к зверькам, посему прозвание Лютый затерялось в веках. А Дракон – нет.

- А прадедушку Грыза не так звали? – спрашивает сестричка. – Кажется. Нет?
- Кажется да, - снова прихлебывает из черепа сказочник. – Но нет. Младший, как звали господина Дракона, чей портрет напротив стенда с палицами и жерлицами в оружейной?
- Прадедушка господин Дракон, мистер Копыто.

- Вот видишь, лунышка. Кажется да. Но нет. Хотя скорее всего – Игырр. Память изменяет мне порой, ведь было это…

- Давным-давно, да-да, - хихикают из-под одеялка фиолетовые глазки. – Пускай это будет прадедушка. Ну пускааай!
- Быть потому почему и бы нет. И выбрал себе в жены король Дракон…
- Прадедушка Грыза, - напомнили из-под лоскутков.
- Прадедушка Грыза, - кивнул мистер Копыто. - ..выбрал себе в жены человеческую девушку.
- Зачем?

- В те времена теория разжижения чистой крови нечистой не была сильна, - очередной глоток настойки и блеск в глазах мистера Копыто приобретает багровый отсвет. Вы думаете это костер? Но нет.  Совсем нет. – И по существу, важно совсем другое, не концентрация.  А я говорил ему, говорил не один раз. А он…

- Ты жил в давным-давно, дедушка? В серединке?
- Он шутит, Полли, - встреваю я, кто же еще.

- Разве такое возможно, детка? – ухмыляется мистер Копыто. Ночные кровососы одобрительно фыркают в зарослях бузины и черемухи. Клыки мистера Копыто незабываемы. Вырры это клыки и когти. И голод, а вы не знали? Очень может быть, именно поэтому вы еще живы.

- И была избранница короля Дракона жадна, завистлива и ленива. Назначили королевскую свадьбу на…
- Зачем тогда он ее выбрал? – и согласный писк пододеяльных обитателей подтвердил вопрос.
- Огонь горел в его чресл… - я скоропостижно успел зажать уши сестрички и предупредительно шикнул. Мистер Копыто понимающе щелкнул себя по носу. – Из-за неземной красоты девы, звездочка. Только потому.

- Почему и бы нет, - пробормотала себе под лоскуток Полли. – Красотой сыт не будешь.
- Толщина в красоте, тьфу, - и все фыкнули следом за мистером Копыто. – Красота в толщине! Сыт ей долго может быть вырр и все вырры из гостей.

- Костей-костей, - прошелестело в кустах. Безусловно, ветер. Почему и бы нет.
- Но до свадьбы случились случаи. Прискорбные. Для кого-то и нет.

- Вуртиплшплитц, - сказала Полли. И мы все кивнули. Самый настоящий вуртиплшплитц, сиреневый-пресиреневый. В понедельник.

- Принцесса Гипотенузия…
- Что-кто? – спросила Полли. Почти одновременно со мной. – Кто-что? – спросили мы.

- Так ее звали, - мистер Копыто шмыгнул носом и посмотрел в темноту. Затуманенным багровым взглядом. Словно вспоминая. В давным-давно. Середина, самая что ни есть. Она.

- Донесли королю верные слуги о прелюбодействе злокозненном в чертогах дворца. Принцессы Ги с низшими рабами, коим и имен давать запретно было. И звали коих просто номерами. Катетус раз, два и так далее. И прелюбодействовала принцесса не один раз, а без счетно, ибо ведьмин огонь жег ее чрес…. – я молниеносно шикаю опять. Грыз на страже. Мистер Копыто пожимает плечами. – Ибо увлечения таковы знала принцесса только, как оказывать допуск в свои лона и хляби межножные грязных и мерзотных низших без роду без имени. Нумерусами только наделенными. И чисткой выгребных ям и отхожих мест обученным данностью. И выждал король Дракон положенный срок для рождения лютой ненависти в чрес…шшш…внутри нутра его. И вызвал принцессу Гипотенузию в покои и велел внимать.

- Надо было отрубить ей голову в нашем саду и сварить похлебку гостям. Всем.

- Умничка, - мистер Копыто прихлебывает из черепа снова. – Но не в том простота, а в том сказка, что любовь и ненависть такое быть. Даже к таким ничтожным предающим, как человеки, управляемые чресла….шшш…да, зельем внутрей своих. Король Дракон листал много свитков и был не только мудрён, но и пытал с пристрастием. Но прежде изучал боль на себе, моя радость. В этом ли суть власти. Не в этом ли. Том ли. Дубль-дибль-дом. Дано тебе узнать со временем, о будущая Повелительница серпов.

- Но он все равно сварил из принцессы похлебку? Вырры мстят всегда ведь.
- Ведь да. Но тогда не было бы сказки для снов.
- Тогда кого сварили в похлебке, дедушка?

- Кого-то непременно, лунышка. Слушай дальше, - и очередной бульк отправляется в ненасытное брюхо. – Будучи прийдя в опочивальню лицезрела принцесса ужасаясь отрубленные руки, ноги и чрес…шшшш… другие концы катетусов двух сложенные квадратом, согласно квадрамме ритуальной рода Игырр. Луновррат, ты видела ее на ограде сада рроз.
 
- Да, дедушка. Наш символ, - Полли сжимает цепочку на груди, я мысленно поминаю выррских богов крови и резни – Красную Плюрр и Вжжи- Лезвие.

- Наш, - кивает мистер Копыто. – Всегда первой кровью надлежит напоить квадрамму и почтить главных богов. До еды
- Врагов, - говорим мы с сестричкой. Свист хищно прицокивает под. Где.

- Их, малыши. Их. И увидела то принцесса и пала в ноги королю и умоляла его пощады, называя бранными словами немощным мужчиной и глупцом и ниже не пал бы никто. И вот вся ненависть трансмутировала из его нечеловеческой любви к ней, моя радость. В лютость богов. Ибо был король вырром, а она простым человеком, предназначенным для еды и охоты испокон веков. В середине давным-давно совершенно точно. И отрезал король Дракон ноги и руки своей единственной любви собственноручно и глядя в глаза. Сильно кричала она, боль была невыносима, но не давал король потерять сознание ей. Смотреть должна была, как сложил отрезанное на квадрат и равны были квадраммы ее,  Гипотенузумы и катетусов двух. И отпустили дворовых рыррлов  с цепей и пожрали те все мясо с квадрамм. Причавкивая. Боги…

- Как они могли быть равны? – я вижу как мистер Копыто начинает улыбаться и бормочет «умничка-разумничка». – Ну дедушка, два нарубленных катетуса и ноги-руки некрупной принцессы, правда ведь? Или она была крупна?

- Иначе не возлюбил бы ее король Дракон, как истинный вырр? Как считаешь, младший? Была ли прабабушка Ги крупнее своих сородичей? – мы с сестричкой молчим, не понимая, потом понимая, и поэтому еще больше молчим. Звездочки на небе жмурятся, ночные кровососы стрекочут «мур-мур-мур». Такой сказки никто не дожидался. Даже вырры. Которые ЖДУТ всегда.- Рыррлы чавкали, и боги улыбались.

- Прабабушка действительно всегда носима была рабами. Я верил, что утратила руки и ноги в битвах войны Перемен. Не было пары более любящей друг друга среди всех вырров.
- Не было и нет, хотя может и будет, - загадочно приговаривает мистер Копыто и выпускает лиловый дымок из старой трубки. Кольцо устремляется к луне, следом еще одно. На трубке витая надпись рунами «пляч и хнич».

- Значит прабабушка Ги была…
- Неважно кем она была, малыш, - мистер Копыто выплескивает остатки из черепа в костер и тот вспыхивает зеленым. И говорит «шшш». Огонь. Нам.

- Важно лишь то, что может сделать заклинание геометррии из ненависти. Вырры гораздо ближе к богам, но любовь ценима ими не меньше прочих подлунных существ. Ценима на вес карборундов. И преданность. Квадраты были равны, кровь зачтена.

- Кто станет  преданней, чем безногое и безрукое существо, живущее из милости, - хмыкаю я.
- Из любви, Грыз, - мистер Копыто откидывается на мешок и зевает. – Из самой неземной любви, спроси у своей ма. Кто не она как знает. Кто как нет.

- Прабабушка была нема, - Полли давно спит, но я хочу услышать. –  Ты говорил, она молила о пощаде.
- Он отрезал ей язык и заставил сьесть. Это хммм…  условием сделки.
- Настолько хотела жить?
- В конце-концов она полюбила его. И родила твою бабушку. И меня.

- Я помню их именно такими, без этой сказки до.
- Всем когда-то приходит время повзрослеть. В давным-давно давно не середина. Скорее конец. Концов. Спи. Малышка уже видит пятый с половиной
- Да. Она особенная. И я все больше понимаю – почему.

- Мы всегда были с ними связаны. Иногда они – не только еда. И кровь.
- Иногда они в нас. Часть.
- Все ради них, - и мистер Копыто кивает на лоскутное одеялко. Сестренка посапывает, обнимая фею. Это то, для чего мы. Возможно. И хотелось бы. Из каких бы частей были не.

- Снюшек
- Их