Поиск новых форм или деградация

Эссе

К юбилею пятого канала

Один взгляд на программу Питерского телевидения, в частности, пятого канала, может повергнуть в уныние любого человека старше пятидесяти лет. Именно в годы, когда этим людям и более старшему поколению было по 20-30 лет, расцвет использования медиа структур был наиболее очевиден. В 70-80 годы Ленинградское телевидение было «форпостом» реального «окультуривания» горожан. Расцвет полезного влияния масс-медиа на человека, на молодого человека, был настолько высок, что можно было говорить об огромной творческой составляющей театра, телевидения, радио и печатных органов. Искусство, как мера понимания мира была естественной и надежной. Незнание классических основ различных направлений в искусстве считалось «моветоном». Искусство влияло на умы людей в направлении активизации творческой активности, духовного развития и воспитания вкуса к познанию не только наук, но и самой основы философского понимания мира.
Да, понятие современная проза и поэзия, вызывало только усмешку. Напечататься реальному таланту было практически невозможно. Жили за счёт классики. А то, что печаталось из «современно» с удовольствием сдавалось в макулатуру. Журналы «Новый мир», «Нева», «Аврора» были тем немногим, что реально хотелось читать.
Не хочется усложнять изъяснение достаточно простых мыслей, но глядя на современный подход к творчеству, бросает в дрожь от самых низменных требований к искусству. Речь идет не о «хлебе и зрелищах», а о таких зрелищах, которые бы рвали на части не окрепшие души молодых потребителей с помощью автоматов, ножей, юмора «ниже – пояса» и мата.
Все выходные, когда взрослые и дети собираются у экранов их потчуют кроваво-порочными, бездарными, мыльными сериалами, либо «ток-шоу», где одни бездарности ругают других, и никто не задумывается ради чего все это.
Ленинградское телевидение, «наследником» которого является Новый пятый канал, было высоко – культурным, реально экспериментальным, конечно творческим объединением великих актеров, режиссеров, публицистов и прочей творческой интеллигенции Ленинграда. Подход к детскому вещанию был взвешенным, умным и талантливым. Многие помнят коллектив замечательных героев тех лет: Телевичок, Жаконя, Тяпа, Ляпа и др. А, телеспектакли ленинградского телевидения. Это, ведь шедевры, которым могли позавидовать большие художественные, и более обеспеченные финансами картины. «Принц и нищий», какой состав: Олег Борисов, Майя Булгакова, Солоницын, Штиль, Неёлова, Быков. А какая постановка, до сих пор можно смотреть бесконечное количество раз. Только перечисление телеспектаклей ЛТ повергает в восторг людей не равнодушных к искусству: «Мертвые души» с Игорем Горбачевым и Павлом Луспекаевым. А, роли Сергея Сергеевича Юрского, это же шедевры классики и фантастики.
Публицистика на экранах и по радио занимала далеко не последнее место. Александр Белинский, Евгений Богат это кладезь мудрости и источник творческой энергии. Они способны были передавать эту энергию через экран и микрофон радио без всякой фальшивой магии и волшебных стаканчиков с водой. Каждая программа на ленинградском телевидении и радио несла положительный моральный, духовный  и творческий заряд.
К сожалению, как дилетант и истинный потребитель искусства, я не могу дать реальных рецептов обществу, в котором «гордоны» правят мыслями молодежи об искусстве, отвечая на вопрос: Когда же кончится литься кровь, мат и пошлость с экранов?», они отвечают: «Вы с начала нам общество исправьте, а потом спрашивайте!». Они даже не видят очевидную подмену причинно-следственных связей в обществе. Им, просто, на это наплевать. Даем вам зрелищ, которых вы достойны и платите нам «бабло», а что это, якобы «искусство» делает с Душой молодого человека, никого не волнует.
Когда в обществе героем является «брат», убивающий на своём, правильном, с его точки зрения, пути всех подряд виновных и не виновных, даже не задумываясь о том, что нет у него права решать, кто должен жить, а  кто нет, то девять из десяти пойдут его путем вседозволенности ради своей цели. Даже, если эта цель благородна, она никогда не оправдает насилия и тем более убийства. Общество, идеализирующее убийц, даже, если это «свой парень», не имеет Будущего.
Не хочется выглядеть «зудящим стариком», не довольным молодежью, поэтому оговорюсь, работая со студентами в постоянном контакте, я  уважаю и люблю их изначально. Ругать не значит – не любить. Зло со стороны добра выглядит не приятным, лишним в жизни и, тем более, творчестве. Однако, Зло со стороны Зла считает себя силой, единственно способной ограничить аппетиты Добра. Представьте, на минуту, что нет Зла на Земле вообще. В любой сфере деятельности интеллекта. Нет критиков, какая радость! Нет жестких правителей, у руля стоит добрейший, готовый всем угодить и никому не отказать правитель! В конце концов, исчезают ограничения *********************************** или светской морали! Здорово?
Мала Марковна и Михаил Абрамович.

Детские воспоминания переносят меня в коммуналку 60-х. Комнатка два на шесть метров на двоих с мамой, а с 10 лет еще и с сестрой из Белоруссии не казалось слишком маленькой. Все воспринималось как естественно данное. Запал от революций начала века и Победа над фашизмом было Главным стимулом жизни миллионов. Пусть, сейчас выясняется, что очень многие люди, получавшие награды и гранты на творчество были против Власти, они, неожиданно, стали диссидентами, но не тогда, вместе с Буковским и Сахаровым, а сейчас. Противно от них слышать, как они ненавидели Советскую Власть, интересно где, в туалете, прикрывшись туалетной бумагой, на кухне, за подолом и ли фартуком жены. Авторитет советских праздников непререкаем до сих пор.  Причем, казалось бы, Победа должна была бы затмить итоги революций, однако, два главных праздника 7 ноября и 9 мая в равной степени несли заряд духовности, стремлению к справедливости и огромное желание творить. Строить, рисовать, лепить, играть на сцене, в принципе, заниматься творчеством стало потребностью  в обществе.
Соседи по коммуналке – семейная еврейская пара, не обремененная детьми, к сожалению, были моим детским Университетом, которому я благодарен за постоянное, до сих пор, желание познавать, быть учителем и учеником от Жизни постоянно. Мала Марковна – историк востоковед, умнейшая и добрейшая женщина. На нескольких стеллажах в их комнате стояли десятки томов исследований Востока. Рукописные шедевры ни разу не издавались. Иногда, она, почти наугад, брала папку, открывала и передо мной, вдруг, открывался мир, совершенно не похожий ни на что. Это была не беллетристика, это были выводы результатов раскопок, исследования старинных манускриптов, осмысление былых событий и их конкретизация. Конечно, я не помню из этого почти ничего, поскольку пол - века суеты, напрочь, закрывают от меня смысл того, что я слышал.
Горшечник не сумел за ночь выполнить заказ. Он был готов ко всему, может быть даже, его выгонят из дома, ведь все принадлежит богатому соседу. Горшечник, всю жизнь положивший на горшечное дело, терпел все  жизнь, такую жизнь, какую дал ему Бог. Унижение, побои и издевательства, но он знал, что он лучший горшечник Самарканда и никто не может доказать обратного.  Один, чтобы никто не видел, даже близкие, он бредёт к дальнему полю с мешком на плечах. Эльдар подходит к болоту у самой реки и в кустах  роет  яму. Яма получается замечательной, глубокой и сырой. Мешок с лучшей посудой, его гордостью, и накопленные за последние 10 лет, монеты укладываются в глиняный короб, пропитанный  маслом. Теперь, все это может пролежать и год, и два и три. Наутро горшечника забирают в суд, и сажают в яму на два месяца. Там, яме он погибает. Кормить, поить и заботиться о нем никто не собирается, а родных не подпускают.
Прошло восемьсот двадцать лет. Студентка ленинградского университета Мила и практикант Миша, на раскопках в Средней Азии, стараются уединиться при каждом удобном и неудобном случае, а раскопки застыли. По всем признакам, здесь было большое поселение, Но, материала нет! Профессор в бешенстве. Куча денег на ветер, а его теория сыпется на лету как песок.
- Что вы здесь делаете, в километре от раскопок?- возникающая фигура над влюбленными в  гневе, подобна Зевсу.
- Сейчас будет бить,- это последняя мысль Миши.
- Мы ищем места по признакам, как в учебнике, - Мила знает, если перевести разговор в русло логики, Мишку не уволят.
- Ну, и какие признаки вы здесь увидели.
- Здесь, видимо, была река, признаки русла есть, а значит, возможны и близкие поселения и очаги культуры,- как по учебнику, тарабанит Мила, осознавая, что для шефа это полный бред.
- Ну, так, копайте, а не целуйтесь. И, если, к вечеру вы ничего не найдете, то, то что я видел, будет у Вас не раньше, чем через три месяца,- он повернулся и быстро ушел к лагерю.
- А, что он видел, - испуганно повернулась Мила к ошарашенному парню.
- Ну, как что, что ты меня целовала!
- Я!!! Я тебя целовала??? Нахал, паразит, лентяй бухгалтерский, копай. И попробуй, что-нибудь не найти!
Через три часа изнурительного копания шурфов, они наткнулись на закладку горшечника.
Ощущение близости исторических и бытовых событий осталось до сих пор. Именно в этом понимании чужой культуры, даже неосознанной,  заключается ТОЛЕРАНТНОСТЬ, а не во вседозволенности чужой для нас культуры в границах нашего этноса. Если мы и дальше будем делать вид, что не понимаем этого, то и у нас рано или поздно появятся свои «брейвики».
После ухода из жизни Малы Марковны, этого замечательного специалиста, наследники выбросили все её труды, не дав мне ни одной папки. Интуитивно, я маленький понимал, насколько её труды важны для нашей культуры, для духовной жизни нашего народа. Это теперь, я понимаю, что в основе толерантности лежит понимание и уважение к другой культуре, а не действия, способствующие воинствующей и агрессивной ассимиляции одного народа в другой.
Муж Малы Марковны, Михаил Абрамович, человек высокой культуры, работающий экономистом в типографии им. Соколовой, всегда меня удивлял, почти детским отношением к политике, нежными чувствами к жене (они прожили к тому времени вместе, почти 50 лет), и  обостренным чувством справедливости.
Мама работала медсестрой на 2-х ставках, и вторая ставка заключалась в ее инспекторских поездках к железнодорожникам-туберкулезникам Варшавской ОЖД. Домой, уставшая и голодная она добиралась к 11 часам вечера. Пользуясь такой ситуацией, я вместо уроков исследовал изгибы ледяных горок Ленинского района. Наиболее перспективной, из которых,  была «милицейская горка».  В начале десятого вечера Михаил Абрамович вставал, говорил:
- Всё, Малочка, я таки, пошёл его искать. Находил меня в эйфорическом состоянии, почти раздетого и в синяках на самой известной в районе горке. Тащил меня за руку домой, приговаривая:
- Будешь мне сопротивляться, ни одной партии таки в шахматы  сегодня не увидишь! -  Это было сильным аргументом. После вечернего, совершенно ненавистного мною форшмака, я доставал шахматную доску.
- Миша, ему же надо все-таки  когда-то спать, уже одиннадцать!
- Да, Малочка, но, ведь я ему обещал, нельзя, обманывать этого юношу!
Более того, после партии, мы садились вдвоём к огромному, по моим понятиям, ламповому «ВЭФу» и начинали слушать «Голос…». Потом еще до полуночи, до хрипоты спорили, кто больше виноват – Израиль или арабы, кому у кого надо просить-таки, прощения.
Общество было голодным, холодным, но, при этом, духовный мир этого народа рос не по дням, а по часам. Вы посмотрите фильмографию тех лет, репертуар театров, количество концертов классической музыки и  балетов, и вы поймете, что творческий потенциал народа формируется с целевой функцией развития и совершенствования.
Нашим современным «гордонам» ответил еще Булгаков с помощь профессора Преображенского. Разруха начинается не на парадной лестнице.
В семидесятые годы культурная жизнь Ленинграда выдавала один рекорд посещаемости театров, за другим. Мы в студенческие годы приходили к кассам театров в 4-5 часов утра, занимали очередь на всю группу и шли в театр, как  сейчас идут на «тусы в клубы». Причем, это были не только, классически именитые театры: БДТ, Ленсовета, Коммисаржевка, Пушкинский, и, например, такой театр, как БТК. Ни за что не угадаете, что это за театр. Большой театр кукол!!! Да, да, именно кукол. Примитиву великого Образцова, больше интересному для иностранцев, Ленинград противопоставил философский театр кукол и актеров, где работали величайшие актеры Кукушкин и Корзаков. Спектакль «До третьих петухов» по Шукшину выдал, думаю рекордное количество аншлагов, до которых современным модернистам никогда не хватит ни мастерства, ни таланта, ни высокой духовности и философской нагрузки. И все это с позволения и при поддержке руководства. Любая достойная Власть должна опираться на определенные нормы морали и духовности, реализуемые с помощью религий, все - равно,
коммунистической, православной, любой восточной или католической.
Любая религия опирается на каноны поведения. Конечно, плохо, когда они воинственны, именно тогда возникают инквизиторские, крестоносные или «брейвиковские» схемы. Но каноны должны быть. Любая анархическая составляющая уничтожает не только общество, как государство, но и посягает на само существование этноса.
Эфирная информационная структура Мира не сможет обеспечить жизнедеятельности такого этноса, и он останется в информационно-духовной блокаде, а это для него губительнее полного физического уничтожения.
Студентами, мы проводили, как нам тогда казалось, веселые эксперименты. Куски из «Морального Кодекса строителя коммунизма» мы переводили на французский язык, а потом обратно,  на русский. Причем, перевод на французский язык и обратно, делали разные группы ребят. Ржали над обратным переводом, потому, что он становился очень похожим на библейские заповеди. Как в анекдоте:- Чтобы русские не делали руками, всё равно получается автомат «Калашникова».

Настя

Возвращаюсь из поездки в Ереван, где  проводил соревнования. Приезжаю к шефу по спорту домой с докладом в виде бутылки натурального коньяка. Дочка шефа, Настя, 9-10 лет, грустная, не обращающая ни на кого внимания девчушка, вся в себе. Впервые привожу ей куклу, оригинальную в национальном костюмчике. Думаю, ну вот сейчас радости будет. Совершенно равнодушно принимает подарок, ставит в общую кучу разных игрушек и отворачивается. Я, немного ошарашенный, поворачиваюсь к шефу. Он смеётся:- Вот, если бы ты ей книгу о балете подарил, была бы радость.
С тех пор, пока я у них бывал на проспекте Тореза, привозил, по возможности книги о балете и действительно, каждый раз, неподдельный интерес, восторг и полное счастье. Настя Волочкова с детства не умела скрывать своих истинных чувств. Очень обидно, что интерес у таблоидов к великой Питерской балерине, воспитаннице знаменитой вагановской школы, возникает только по поводу скандалов или откровенных фото-сессий. Ни одна журналюга не поинтересуется о творчестве балерины, её планах на гастроли и участия в новых проектах. Не спросит ее о том, как принимали в чужой стране, где язык балета, возможно, сегодня более понятен, чем на исторической Родине балерины. Настя, очень творческий человек, она вся там, в танце. Выйдет на мгновение из того мира в наш, по обожает прелестную Аришку, проведает больного отца, по общается с обожаемой мамой, и снова, в бой, туда в творчество и ежедневную изнурительную работу. А наш, современный мир интересует, только то, на  сколько, её ограбили, и где найти в инете ее новые фото-сессии.
Мир теряет чувство сопереживания. Эстетика обнаженной натуры, восхищавшая наших далеких предков, подменяется на низменный интерес к порно и сексу, к смерти и жестокости на экране и на сцене. Хотелось бы, чтобы к юбилею пятый канал вернул бы себе хотя бы частичку прошлой этики, эстетики и Культуры.