Рецензии на Прибытие Поезда. 2 часть. Лечебница

ПАРЭНИГМОЛОГИЯ  «Прибытия Поезда».
Нечитанного, но познанного.

Воистину, мастером тайноведения и телевидения (здесь поневоле приходится делать скидку на повальную профанность общества и разжёвывать элементарную истину: опущенное, благодаря mass-media, до уровня потребительской корзины искусственно синтезированное из двух разных по сути языков – греческого и латыни, как бы по протоизначальному предопределению предназначенных выражать собой разные векторы и модели гнозиса {мистическое приближение первого к вечной Софии, эманирующей из Единого, и схоластический рационализм второго, фрагментирующий Абсолютное на гносоэлементы с целью познания через последние Высшей Истины} – слово вызывает в сознании только лишь квадрат или прямоугольник со светящимся экраном, брызжущим светом, цветом и звуками [вот – и готова клиентура для офтальмологов и отолярингологов!!!], НО! увы… НЕ вызывает момента СО-знания у среднестатистического визионера чужой, точнее, сторонней для него реальности, а на сегодняшнем этапе и виртуальности; более подходящее определение «телеопция» наводит на определённые размышления в плане сомнительности употребления его в данном контексте, ибо вторая половина данного логизма ассоциируется с навыками работы на компьютере в уже упомянутом виртуале и носит скорее значение выбора, но никак не наблюдения; предлагаю для дальнейшего ведения разговора по интересующей нас теме специальный, как бы «разовый» термин, на мой взгляд чётко выражающий суть того, о чём я, находясь по отношению к благосклонным оппонентам в ауре мистагогии, хочу сказать: ТЕЛЕОПТАЛЬНОСТЬ).
Итак, начнём ещё раз. Мастерам (а как вы уже, конечно поняли, я – в их числе) тайноведения и телеоптальности воистину незачем уделять даже минимум внимания тем зримым и слуховым феноменам, кои имеют место быть в окружающем Их мире. В принципе, Им (да-да, именно с большой буквы, это не «очепятка», ибо Им принадлежит Истинное Знание, выдержавшее многовековую борьбу за право владения Абсолютом на полях и горохи Гнозиса, простершихся от Платона до Шамбалы, вознесшихся от Гермеса Трисмегиста до гения мадам Блаватской) достаточно только своим мысленным взором  пробить толщу неодушевлённой материи, чтобы вызвать к жизни родники Вечной Души, свидетельствующей об обожении всей твари, которая доныне скорбит, находясь в узилище греховных пут. «Умное делание», оставленное нам в наследство от столпов исихазма, и поныне неизменно и неуклонно направляет и ведёт нас, как Истинный Мистагог, к познанию Величия Тайны.
Да вот и пример! Поднимайте свой даже не мысленный, а просто физический взор на семь (7! Нет ничего случайного в случайном совпадении цифр, а 7 – число полноты Ведения: 3+4, треугольник, «недреманное Око» + квадрат, «Три в Одном», Пантин-про-ви, ха-ха!!!) строк вверх и вы прочтёте Высокое Имя.
Первое слово этого имени говорит об открытии Вечных Тайн, сокрытых до времени прихода Имени или призыва Его Ими, т. е. Мастерами, а, стало быть и, Мной, как истинным Герменевтиком.
Второй логумен можно трактовать и истолковывать по-разному, но нет дорог, которые бы не вели к Дому и Храму, ибо всё в мире – творение рук Демиурга, Который Сам озирается в поисках Того, Кто повелел Ему сотворить, всё сущее.
Трисмегист – магия не слов, даже отдельных букв! Три – ясно о Ком речь. Смегист… Все мы знакомы, кто визуально, кто астрально с феноменом толкиенизма и магией колец (эти два явления были предвечно связаны друг с другом – писатель и гнозис драгоценного металла – потому и зачитываются миллионы профанов во всём мире опусами известного мастера слова, но, увы, всего лишь слова, а посему – не Мастера. Сам же автор опуса о кольцах также не относится к Их числу, не зная глубинную Сущность описываемого в этих книгах...), но проникнуть во взаимосвязь Высшего Герменевта с истинным героем эпопеи «Властелин колец» дано только Избранным и Просветлённым.
Смегист – тот кто смог.
Все языки на свете вышли из одного – Абсолют, воистину шутник, взял да и внёс сумятицу при построении Башни Знания в Вавилоне! А почему? А потому что ВСЕ решили, что они – Мастера, в то время, как Субдемиург, заведовавший возведением зиккурата, по причине определённой телесной немочи, пошёл, извините за каламбур, за угол отлить мочи… И, знаете, этого времени вполне хватило, чтобы возгордились и вознеслись все без исключения – феномен массового псевдотеозиса! Но ПРОФАНАМ НЕ ДАНО!!! Пришлось в результате объясняться поначалу на пальцах и затрещинами, а потом, ничего, стали понимать – труден путь к Тайне и тернист и извилист…
Так что, «тот, кто смог», это не от английского «смог (smoke)». Загазованность их полисов ни при чём, а тем более «загазованность» со-знания. Это именно Тот, кто смог. Смог чего-то достигнуть.
НЕ ясно? Что ж, ещё раз – на приём к Толкиену, подлечит зуб Мудрости. Кто там был помимо «правильных» и «положительных»? Совершенно «неправильный» и «неположительный» СМЕГол, который тем не менее был СМЕл и СМоГ добиться своего пусть и, как сейчас принято говорить, «неформальными» методами. Да это исчадие Преисподней вернулось в Нее – творение возвратилось в Лоно Тайны, но только СТАВШИ Обладателем Кольца, Причастником Абсолюта пусть и со знаком минус. Нам говорят о ереси манихейства и заблуждениях Заратустры – ай, бросьте! Не для того ли и надобно быть разделениям, чтобы выявились Искусные?! Да Искус – это соблазн, но не надлежало ли явиться в мир соблазнам, дабы выявились Сильные, умеющие противостоять им? Стяжатель славы СМЕГол не устоял, но! Приобщился той Самой Славы, Которая окутывает Подножие Абсолюта – растворился в Геенне Огненной Зла, но Абсолютного Зла!! Это ли не предел мечтаний Истинного Гностика?!!
Познать… Познать неважно что, но ПОЗНАТЬ до конца. Конца собственной жизни, которая есть Благо, предвечно Сущее. И вот в чём Истинная Радость Мастера Гнозиса: СМЕть СМЕнить Подлинное БЛАГО ЖИЗНИ  на фатальное ПОЗНАНИЕ ЗЛА ради собственного ГНОЗИСА!!!!!!
И – приоткрою ма-аленькую щёлочку в дверях Света: чтобы хоть к А-то среднему непросветленному индивидууму причаститься Абсолюту Таинств, надо при восходе 7-ой луны во время эпиклезы Духа Знания открыть наугад любую книгу, которая в тот момент окажется под рукой, невзирая на ваше местонахождение, ибо нет случайностей, но есть Случай, который со-лучает, со-единяет лучи ваши с эманациями Высшего Разума, несущими вам свет Идеи; так вот, откройте наугад любое печатное слово при указанных условиях и вас озарит познание всего того, что за и вокруг этого слова скрыто!
И, простите, зачем тогда платить деньги за то, чтобы ЧИТАТЬ купленное, когда и так становится в ОДИН МИГ ВСЁ ЯСНО!
НО!  ТАЙНА  УСКОЛЬЗАЕТ ОТ ПРОФАНА.


                Мастер-практик 7-ой степени высшего Лимба,
                парэнигмолог Звездунов А.С.





Рецензия на «Прибытие Поезда»
старшего по палате № 6 гвардии полковника
танковых войск в отставке, Д.Е. Ржавина
(стенограмма с диктофона).


Включена эта штука? Добре. Кхм. Значит, имею честь представиться: гвардии полковник бронетанковых войск ныне в отставке, Ржавин Дмитрий Евграфович, 1919 года рождения. Да, уже 90 стукнуло, но смотри, Сергеич, зубы, оставшиеся, все свои, голос крепкий, глаз точный, сроду не курил, руки не дрожат, могу еще так костылем при случае зарядить, что дым попрет из всех отверстий. Скажи, Звездунов? То-то. А ведь –  два ранения  и две контузии имею.
Так о чем я? Вот, назначен старшим по палате, поскольку единственный здравомыслящий из всех тут присутствующих. Да, еще есть Сергеич, но он недавно у нас. (Сашок, ты наливай по чуть-чуть, не оглядывайся, здесь все под контролем. Был до тебя тоже  нормальный, на его кровати спишь, были у него, как у меня – нелады с памятью. Он этот... как его?.. а, боксёр. Телефон есть – позвоню, мне не откажет, напишет).
Упрятал меня сюда, значит, внук Андрюшка, по причине внезапных провалов в моей памяти. Это есть, не спорю. Былое-то отчётливо помню, а новое иной раз… Да я и не в обиде, мне здесь хорошо, кормят прилично,  телевизор, уважение персонала, коллектив в палате дружный. Скомандую: «Подъем!» – все встают, койки заправляют и на оправку. Зарядка, уборка, прогулка – всё по команде. Предложу козла забить – никто не против. Так кто ж будет против, коли палка-то вот она, рядом. Точно, Вагин? В общем, неплохо здесь, природа,  парк, пруд. А внук мой, как бишь его – Петька? А, Николашка. Пусть он там, в городе, выхлопами автомобильными дышит, хрен с ним.
О чем мы, Сергеич? Да, рецензии. Раз тебе надо, листки твои я всем в палате и роздал, каждому по голове, тьфу ты, по главе, по справедливости, чтобы к вечеру прочли и написали эти… ремарки свои. Всем понятно?! Притом, там в них про Гоголя, а я ведь ещё мальцом «Бульбу» прочёл. М-да… Прочитал и решил: стану военным, буду Родину защищать.
Эй, эй, Звездунов, ну-ка вылазь из-под матраса, живо! Нету там твоего «сакрального смысла». Будешь правильно жить – смысл сам тебя найдёт. Ты вот у нас самый образованный, три института окончил, хоть придурком и остался, потому тебе, придурку, и глава побольше. Ха-ха-ха! А мне, вот, о паровозе досталось. Что мы о нём знаем? Паровоз – это такой двигатель, тягловая машина, тягач, по-простому… Стоп, бойцы. Историю одну занимательную расскажу, пока не позабыл.
Сражение под Прохоровкой все помнят? Где два Пашки, два генерала схлестнулись: Павел Ротмистров и Пауль Хауссер?.. Вот и мне пришлось поучаствовать в том бою, поучаствовать командиром нашей «Ласточки»… Нет, не лётчик я, это мы так нашу «тридцатьчетверочку» называли. В составе 18 танкового корпуса 5-й гвардейской. Да, ребята, 12 июля сорок третьего побывал я в настоящем пекле. И размещалось оно как раз между Псёлом и насыпью железнодорожной, тут вам и паровоз кстати пришелся.
Вообще-то, насколько помню, мы прорывались в сторону Харькова и в планы командования не входило вступать в столкновение с серьезной техникой противника. Тяжелых танков у нас явно не хватало, только средние и легкие, потому и к сражению мы были не вполне готовы. Но так получилось, по ходу движения мы возьми да и наткнись на самого «Адольфа Гитлера», это немецкая танковая дивизия так называлась.
Тем не менее, после солидной артподготовки, по рации поступил приказ от комкора и в 8.30 машины ринулись в бой. Немцы наступали с запада, и солнце светило с нашей стороны, сковывая действия противника. Но вскоре все смешалось. Солнце и небо исчезли. Непрестанный гул от выстрелов, запах горячего металла, бензина и солярки, дым настолько густой, что в нем едва-едва угадывались силуэты машин. Из-за плохой видимости, «тигры» утратили свои преимущества дальней и бронебойной стрельбы. Мы же ловко лавировали между горящей техникой, натыкаясь то на своих, то на чужих, только и успевая заряжать и стрелять. В боевом азарте полностью исчезло ощущение не только страха, но и времени. Вовка – радист что-то кричал снизу, ни черта не было слышно, а я осипшим голосом ору Тосуняну: «Заряжай, Карен! Оторвем башку этому «фердинандику!» И Тосунян заряжал, я давал залп и не бороздил больше русскую землю фашистский железный конь и повыскакивали из него, как черти паленые, горе-захватчики, а Вовка по ним из пулемёта…
Сколько вражеской техники успели мы из строя вывести, сказать не могу. Но тут врезали и по нам. Слава Богу, боезапас подходил к концу и танк не взорвался. «Ласточка» подпрыгнула, я потерял сознание. Очнулся, меня Тосунян тормошит: – Горим! Уходим!
– А они? 
– С ними кончено, всё. – Снизу повалил густой дым и нас начало поджаривать. Шамиля механика и Володьку радиста убило сразу, взрыв пришелся прямо под танком. Мы с Тосуняном едва успели выбраться из башни, как из люка полыхнуло. Видно, по нам с насыпи, по которой паровоз ездит, сверху саданули. Потому как снизу разорвалось, а днище у танка никакое.
На ходу доставая оружие, стали оглядываться, пытаясь различить в дыму где кто. Глянул мельком на Карена,  а у того лицо все черное, опалено, щека посечена и из правой что-то торчит. –  Дай-ка выну. О, окалина. Вынул, а он и говорит. – Вам такая же в губу попала. – Я пощупал, и правда: губа распухла и саднит. От взрыва металл внутри танка расплавился и брызнул в наши рожи. Тут Тосунян кричит: – “Товарищ лейтенант!” и впёрёд указывает.
Метрах в двадцати от нас, с дырою в башке коптил «тигр», гусеница съехала в сторону, экипаж помирает неподалеку. И вдруг, ни с того ни с сего, «тигр» начал двигаться! От нас! Причем как-то боком! Я глазам своим не поверил и аж рот разинул. Что за дьявольщина? Но не видно же толком  ничего, дым и черная гарь кругом. Мы подбежали поближе к чудному танку и увидели как необычно низкая «пантера», зацепив «тигра» тросом и врываясь специальными лемехами в землю, упрямо тянет его боком в сторону своих позиций. Вот немчура! Они, оказывается, прямо во время боя под прикрытием дымовых шашек свою технику эвакуируют и восстанавливают. Ух, черти! А  чего там, ерунда, дыра в башне, и гусеницу натянуть, дел-то на несколько часов и машина в строю. Мало того, мы потом видели, как они и наши танки уволакивали и, потом на них  против нас же и воевали. Чудеса!
 В итоге, по окончании баталии на Прохоровском поле немецких танков осталось всего – ничего, так-то вот. Такой вот, значит, паровоз. Да, паровоз… Ну, грянем:
– Гремя огнём, сверкая блеском стали,
Идут машины в яростный поход…
– Ох, как вспомню погибших и всё остальное… Ёлы-палы, прослезился аж… Наливай, Сергеич, по маленькой. Помянем всех павших за землю русскую.







Рецензия на «Прибытие Поезда»
скульптора  М.Р. Беломорканальского

Я не курю. И никогда не курил. А что касается моей курительной фамилии, то возникла она не по моей вине. Дело в том, что отец мой, Олег Иванович Федорчук, был инженером, толковым, причём. В 31-ом году его поставили  руководить важным участком строительства Беломорского канала. Сооружал шлюзы, дамбы, водостоки. Работы было много, контингент своеобразный, но он справился. Два ордена получил. А потом, когда его послали в Туркестан, он взял да и сменил фамилию. Всем: себе, маме, мне, сестре и брату. Отчего это пришло ему в голову – не известно. Но факт остался фактом, и стали мы с тех пор Беломорканальскими.
Всучили мне эти «бумажки», и мне напрягаться. Рукопись, вишь ты, с памятниками – «сядет, встанет»… Эх, пластилина хоть дали бы что ли – другое дело! А эти фантики, фу!..
Получается, мне насчёт памятников писать, лады, попробую.
Где-то в 95-ом, мордоворот один квадратный подходит ко мне, я у его соседа фонтан делал на даче. Стоит, смотрит. Вижу, нравится ему моя работа (я амурчикам крылышки приделывал). Говорит: – А мне не слепишь?
– Да легко, – отвечаю, – глины не жалко. Могу из камня, мрамора, бронзы. На что у тебя средства позволят.
– На всё позволят, – зубом цыкнул и продолжает, – мне, в натуре, дискобол нужен.
– О! А какой дискобол?
– А такой: голый Карл Маркс кидает свой «Капитал».
– Куда кидает?
– Ды… конкретно, в оффшоры.
– А, туда, понял.
– Так как, справишься, Мирон?
У меня, в самом деле, имя такое – Мирон. - Что ж, – толкую, – с дискоболом проблем не будет, но учти одну вещь: мы, лауреаты, халтуру не признаём, потому нужна фотография в полный рост. Определю, как он, Маркс, нагишом выглядел. Умею. Но что нам делать с оффшорами? Как их изваять?
– Чего?
– Лепить их как? Объясни, я сделаю.
Нахмурился пахан (или кем там он был), задумался.
А мне-то что, я любой заказ могу выполнить, работы мои далеко знают. Я кого только не ваял. И Ленина, да сколько хотите, – лысина, бородка, разрез глаз в зависимости от национальной принадлежности заказчика, и все дела.
В 70-е заказали один из бюстов моей работы в Алма-Ату, в местную Академию Наук. А там у них тогда так было: чуть какая конференция, заседание-совещание с иностранными гостями, в холл перед конференц-залом выкатывают высокий, белый холодильник, тогда жутко дефицитный, «Розенлев», кажется. И водружают бюст Ленина моей работы прямо на него, на холодильник. Эффектно, однако, смотрелось, как мне рассказывали: скуластый Ленин мудро прищуривается с холодильника, чем не памятник? Памятник эпохи. Вот на одном из симпозиумов его и заметила китайская делегация.
Подбежал один из делегатов к холодильнику, обнял бюст и ласково его поглаживая, залопотал что-то по-своему. Переводчик приблизился.
 – Хотим такого, – говорит гость. Сразу-то не сообразили, чего хочет. – Холодильник? – Нет, – отвечает, – бюст нужен. Очень нужен.
Пришлось, в знак дружбы народов и улучшения отношений, подарить. Хотя тогда какая дружба была? Не поймёшь – оппортунизм сплошной. Но главное в чём заключалось: у Ленина моего сходство с Председателем обнаружилось. Словно бы это и не вождь Октябрьской Революции, а сам Председатель КНР Мао-цзэдун.
И в Корее, Стране Утренней Свежести, поработать довелось. Я ж тогда был член Союза Художников, в Москве жил. И, как только премию государственную получил, приглашают меня в посольство КНДР и предлагают войти в состав творческого коллектива для создания скульптурной группы. Группа такова: Ким Ир Сен указывает на карте направление главного удара, а вокруг стола стоят навытяжку десять высших офицеров. Я там полгода  первый раз провёл… понятно, под неусыпным попечением соответствующих структур. Но город мне понравился – порядок, чистота.  Вроде бы, сделанное мной одобрили, хотя… с этим там не просто, Восток как никак!
Но спустя пару лет опять обращаются. Теперь предложение такое: принять участие в создании композиции в бронзе в три человеческих роста по сюжету картины – «Великий вождь маршал Ким Ир Сен со второй женой, героиней антияпонской войны, выдающейся политической деятельницей, великим примером преданности вождю и великой матерью революции Ким Чен Сук и маленьким любимым руководителем товарищем Ким Чен Иром». Представляете, насколько доверяли мне корейские товарищи, а?! Год провёл в Пхеньяне. Как меня тогда холили, жил – катался, как сыр в масле. Но затем подоспели Перестройка и 90-ые…. 
 Так вот,  я мудро, в духе великого учения Чучхе, советую этому российскому нуворишу: –  Ты погоди капиталами-то  разбрасываться. Капитал – не бумеранг, может и не вернуться. Есть другая идейка. Допустим так: сидят Маркс, Энгельс и Ленин кружком. Между ними – дичь, ружья, бутылки пивные, яства всякие, а посередине – «Капитал». Все три тома. И Ленин одной рукой в книги пальцем тычет, а другую поднял и ладошкой эдак вот куда-то указывает: туда, мол, туда надо. Может, именно в те самые оффшоры.
Крутой удивлённо, – Не понял, «Капитал» он чё, типа как… не один?
– Ну да, – отвечаю, – три тома. Потому их и трое, каждому по «Капиталу», на троих соображают. Пиршество с экономическим, как бы, уклоном.
– Во! – покачал головой. – Но чтоб мне все были голые.
– Почему обязательно голые? – спрашиваю.
Тут физиономия его исказилась, глаза налились и он как заорёт: – По кочану! Сказал – голые, значит, будут, в натуре, голые. Хочу так, и всё. Усёк, лепила х…в?!
– Да успокойся, ради Бога,– замахал я руками, – хозяин-барин, каких прикажешь, таких и сделаем, раз уж ты такой сторонник Натурализма. Но и в Натурализме надо идти до конца. Сам подумай, ну, вот поохотились они. Куда теперь? Ясное дело – в баню. Именно там, в бане и находится нагая троица. У каждого в руках по тому «Капитала», только книги здесь играют роль мочалок. Маркс и Энгельс стоят, и второй трёт, им «Капиталом», Карлу спинку. А Ленин сидит перед банной шайкой и усердно намыливает «Капитал», причём так обильно, что с книги в шайку стекает мыльная пена.
Лицо крутого натуралиста прояснилось: – Так это он капитал свой… типа как отмывает?
– Именно так.
Крутой аж захлебнулся от восторга. Вскорости, китч этот я ему сварганил, в саду за его особняком, рядом с загородкой с фазанами. Понятно, у братвы свои представления, им больше амурчиков подавай – одним словом, псевдоклассику. Но я-то, всегда пожалуйста, в любом стиле сработаю. А тот, крутой меня всем своим рекомендовал, а, заодно, и стиль этот. На такое заказов, правда, было не много, им бы побольше амурчиков, но вылепил я братве кое- чего, кроме амурчиков: «Карл Маркс и Фридрих Энгельс двуручной пилой пилят «Капитал», а Ленин сметает в совок опилки», «Сталин, разрывающий пасть Троцкому», опять-таки Ленин, точнее  «Ильич, вынимающий из пятки занозу меньшевизма», «Хрущёв, верхом на кукурузном початке, догоняющий свой ботинок», «Леонид Ильич, пытающийся горячо лобызать, слегка уклоняющегося от поцелуя Михаила Андреевича», «Ельцин, чистящий ботинки Клинтону» и второй вариант « Клинтон играет на саксе, а Ельцин, пригнувшись, подыгрывает ему на ложках».
То ли от хозяевов русских и американских, то ли от амурчиков, но  бабло попёрло. Мало того, каждый праздник, а их у братвы оказалось такое количество, что будни нескромно превратились в выходные, везли они меня к себе и нагружали всяким дорогим пойлом до потери мной человеческого облика. А я ж ещё в 80-ые завязал, организм мой плохо алкоголь расщепляет, каких-то там ферментов не хватает, и печень – она ж не из «нержавейки». Но они не понимали и всё подливали, подливали. Подлецы! В итоге очутился я здесь. Жертва собственного таланта.



P.S. – Дмитрий Евграфович, я надиктовал. Наливайте. И поскорее. Почему – нет? Вы же сами сказали: как только напишешь, так сразу и… Мне? Мне самому и писать? Невозможно это, у меня ж тремор, руки дрожат. Дайте водки, хоть сотку, нет, лучше 150, тогда напишу. Вы же обещали, товарищ полковник, где честь ваша офицерская? А Вы, Александр Сергеич, почему молчите? Сами слышали, полковник обещал налить. Чего? Опять пива?! Да дайте же водки, ироды!



P.P.S. Водки дали, руки написали. Всё, до следующих рецензий.






 Рецензия на «Прибытие Поезда»
пациента палаты № 6 Вагина Е.Б.


Из всех наук я особенно ненавижу две. Философию и Физиологию. Одни считают, что мыслит разум. Чушь! Мыслить можно лишь с помощью разума. A сама мысль есть Чувство. Чувство необходимого, гармоничного, справедливого и полезно-бесполезного (детерминации этим не исчерпываются). Другие пытаются мензурками и пипетками доказать, что суть всех существующих аним и анимусов, на самом деле, химические процессы и реакции бесполых атомов. Где же грань тогда между мертвой материей и организмом? Где, я вас спрашиваю?
Разум, это и ежу ясно, является исключительно только инструментарием Духа или Души, Воли или Чувства. Но что Воля без Души? Это паровоз без машиниста, ураган, слепая неотвратимость, это Катастрофа. Оживляет Чувство, не ощущение - Чувство. И оно же, единственно, оно, способно мыслить, творить и плодить (a propos, «sens», в переводе с французского – и разум, и чувство), ибо мыслит, только живое, стало быть, чувствующее и чувственное. А все живое плодится и  размножается. Да, да, друзья мои, может, для кого- то это и новость, но, к счастью, или, к сожалению, это очевидный факт и никуда от него не деться, как возможно, и хотелось бы авторам неких сомнительных трудов с участием популярных исторических персонажей, коих они использовали в качестве приманки для неискушенного читателя…
Вот, черт, резинка от штанов лопнула…
Но, к делу. В данном, на мой взгляд, совершенно и, очевидно, наибездарнейшем сочинении, которое принес уважаемый Александр Сергеевич (не к ночи будь помянут), присутствует грубейшая космическая ошибка, и, как я бы сказал, даже онтологическое преступление.
Где БАБЫ?! Где, в том, что я прочитал, БАБЫ, я вас спрашиваю?! Нету их там, есть только одна баба – служанка Маруся. Правда, Маруся пытается соблазнить писателя, но делает это вяло и без энтузиазма, потому и не происходит ни-че-го! А ещё Лермонтов что-то там скабрезно шутит, чем всё и ограничивается. И вот вам блестящий результат: полное отсутствие половых отношений. Нет развития эротической темы. Нет клубнички. А без этого сочинение выглядит скучно, пресно и безжизненно. А ведь ЧЕЛОВЕК ЕСТЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ СВОИХ ПОЛОВЫХ ОРГАНОВ! Да, а Вы как думали, зачем тогда человек?!
Зачем тогда его органы? Ведь есть БАБЫ. Тогда зачем они –БАБЫ?! Для того, чтобы разжечь камин и принести завтрак? И всё? Может, авторы каким-то образом и обходятся без этих чудеснейших созданий в своей никчемной экзистенции, но тогда им прямой путь бежать на Запад, в ГОЛландию, с ГОЛыми задницами с татуировкой «Гей,  славяне».
Кстати, из-за лопнувшей резинки мне тоже, придется, некоторое время подефилировать с голой жопой.  Был бы в нашем отделении женский персонал, я бы целыми днями так и ходил с копьем наперевес, гоняясь за «ветреными мельничихами», ха-ха… Но, к сожалению, здесь правит одна суровая медбратия.
Итак, вернемся все же к нашим баранам. Здешние бараны в белых халатах считают меня сумасшедшим эротоманом-извращенцем, но сумасшедшие, напротив, все они, те, кто jamais est cherche femme! Они –  идиоты, мерзкие, жалкие, завистливые, злобные  импотенты. Им вообще не место в этом мире. Вон, пошли вон из нашего космоса!
 В моем тепловлажном, остро пахучем, глубоко возвышенном и высоко глубоком, сладостно-рельефном универсуме удовольствия правит великий Эрос. Кстати, знаете ли вы, что этимологическое значение слова Удовольствие – воля Уда. Уд – это древнеславянское название полового члена. (Уж кто-кто, а наши предки-язычники знали в этом толк). Удовлетворение, соответственно, творение по воле Уда. Или, скажем, суд. Тот, кто с Удом – способен вершить настоящее правосудие, исполнять закон. Так то! Мир наш пол, пуст, состоит из дыр, скважин, пещер, пропастей, лакун, щелей, отверстий…  Но Природа не терпит пустоты. Она ждет, жаждет заполнения, наполнения, исполнения наслаждением. ЛЮБОВЬ – АБСОЛЮТНО ЧУВСТВЕННА! Счастье – в Чувствовании. Чувство, жаркое притягательное чувство, а точнее, вожделение, влечение, страсть, похоть – в основе всего созданного Богом. Это протоэнергия Вселенной, это – любовь Божья. Да что там, сам Бог и есть Секс! Аллилуйя!
Куда подевались мои подштанники? Негодяи, верните немедленно! Что делать? Входят два питекантропа в образе медбратьев. Это пи…