Лже-есенин

           Знаменитую есенинскую автобиографическую фразу «Учился много, но ничего не кончил» часто толкуют превратно. В действительности для сельского паренька он получил вполне приличное среднее образование(школа плюс училище), больше года провел в университете. Отсутствие высшего образования он восполнял постоянной самостоятельной учебой в самых разных учреждениях и у самых разных интеллектуальных авторитетов. Но разве не так поступали Максим Горький, Владимир Маяковский, десятки и сотни других литераторов до- и послеоктябрьской эпохи.
 
           Жажду Есенина к знаниям и интеллектуальному труду иллюстрирует хотя бы вот такой малоизвестный факт. В 1921 году Есенин интенсивно посещает московские художественные музеи, где изучает полотна современных западноевропейских мастеров. Особенно привлекает его живопись… Пабло Пикассо. Иван Грузинов, приятель поэта, сопровождавший его во время этих музейных походов, свидетельствует: «Есенин достал откуда-то книгу о Пикассо на немецком языке со множеством репродукций с работ Пикассо». Эта монография стала для «чисто крестьянского» поэта предметом постоянного исследования. Илья Эренбург в книге «Люди, годы, жизнь» сообщает: «Есенин меня удивил, когда заговорил о живописи. Недавно он смотрел музейную коллекцию Щукина, его заинтересовал Пикассо. Оказалось, что он читал в переводе Верлена, даже Рембо».

           Согласитесь, довольно необычный вытраивается ряд: Пикассо, Верлен, Рембо и Есенин. Русский самородок старательно изучает французские художественный методы и опыты. Насколько же такой Есенин не похож на придурковатого приблатненного крашеного блондина, которого нам две недели навязывали под видом великого поэта!

            Нам показали бесконечную череду кабацких сцен, драк, битья физиономий и посуды, а из уважения к поэту могли бы хотя бы мельком, одной-двумя фразами, упомянуть о том, что герой телесериала никогда не был интеллектуальным пигмеем. Ведь Есенин в первопрестольной не только глушил с хулиганами спирт. Известно, что он наведывался в библиотеки и месяцами (!) посещал книжный магазин на Большой Никитской, где продолжал свое самообразование, самовоспитание, самоутверждение как Личности, а не карикатурно изображенного ублюдка. Вот еще сцена из жизни. Во время очередного посещения книжной лавки какой-то солидного вида профессор попытался доказать Есенину, что «Слово о полку Игореве», во-первых, не является первоисточником, а во-вторых, намного уступает другим старинным манускриптам --- Лаврентьевской и Ипатьевской летописям. Профессор отдавал предпочтение именно этим историческим хроникам, поскольку факты в них изложены последовательнее и точнее. Есенин же с жаром отстаивал достоинства «Слова о полку» и право автора на поэтический вымысел,  на передачу чисто исторического сюжета через художественные образы.

           Примечательно, что в этом остром публичном интеллектуальном поединке Есенина больше всего раздражало присутствие, пусть невольных, но посторонних свидетелей. Одна из очевидиц свидетельствует: «В своем светлом костюме и модных ботинках Есенин легко двигался по небольшому помещению лавки и изредка недовольно поглядывал в нашу сторону. Поражали его удивительная память и знание славянского языка. Не раскрывая книги, он произносил из «Слова» целые главы наизусть».  Уж в этом ли городском белом костюме и модных штиблетах актер-экстроверт Безруков машет косой по высокой траве, демонстрируя односельчанам, что запросто может заткнуть крестьян-земляков за пояс на сенокосе? Знакомый колхозник, посмеявшись со мной над явной нелепостью этого эпизода, добавил: «Как же он не боялся штаны белые зазеленить по колено об траву? Крестьянин так к одеже не относится!». Это уж точно. Зато в любом голливудском фильме американские персонажи самую модную и дорогую одежду с себя срывают, швыряют на пол или в заросли, топчут, не боясь повредить, измять, запачкать. 
 
           Стахановский рекорд теле-Есенин ставит при абсолютно нездоровом образе жизни, пьянках и гулянках, которые отнюдь не позволяли поддерживать необходимую для сенокошения форму. Десятки современников и близких друзей поэта сообщают, как Есенин стремительно расходовал полученный при рождении дар психического и физического здоровья, чуть не в буквальном смысле прожигая жизнь.
 
              Поздней осенью 1925 года поэт в последний раз в своей жизни, превозмогая нездоровье, выступает на публике. В московском «Доме Печати» он читает стихи из своего нового цикла «Персидские мотивы»: «Голос у него был хриплый. Читал он с большим напряжением. Градом с него лил пот. Начал читать --- «Синий туман. Снеговое раздолье». Вдруг остановился --- никак не мог прочесть заключительные восемь строк этого вещего стихотворения… Его охватило молчание. Он не мог произнести ни слова. Его душили слезы. Прервал чтение. Через несколько мгновений овладел собой. С трудом дочитал до конца последние строки». Трагическая фигура Есенина во время этого прощального обращения к публике встает в полный рост, взывая о сочувствии и сострадании. А у нас на телеэкранах розовощекий крепыш две серии орет во всю глотку «Я здоров! Я абсолютно здоров!», а потом борется с садистами в белых халатах, которые с помощью злодеев насильно упрятали его в психушку и пичкали вредными лекарствами. 
    
               И снова вспоминается деревенский анабазис телевизионного блондина. Отгуляв весь день на полную катушку, блондин лунной ночью идет к бывшей любовнице (а ныне замужней женщине и матери двоих детей), через окошко и стоящие на нем фикусы залезает внутрь и пытается обольстить хозяйку, хотя и без особого успеха. Плагиатная сценка эта  заимствована, конечно же, из шукшинской картины «Живет такой парень». Однако очаровательный алтайский шоферюга Пашка Колокольников (в исполнении юного Леонида Куравлева) сто очков вперед даст телевизионному блондину Безрукову.     Имеются документальные свидетельства того, что от постоянного курения и редкого обращения к зубному порошку зубы у Есенина частенько были черного цвета! А нам показали, как поставив абсолютный рекорд скоростного сенокошения, румяный белозубый Есенин даже не взмок от пота, ни капельки не запыхался, тотчас отправился на гулянку с возлияниями и танцами до упада, а ночью взобрался на чужой подоконник с целью маленькой сексуальной революции.
 
           Реальный Есенин вступает в аргументированный спор, уровню которого, наверное, и Дмитрий Сергеевич Лихачев позавидовал бы, а нам предложили любоваться пьяным дебилом, который  похваляется: я, мол, в отличие от графа Алексея Толстого, знаю не только малый, но даже «большой матерный загиб». Дело не в нецензурных выражениях, которые прекрасно были известны всем поколениям литераторов российских. Дело в расстановке акцентов. Безвинно оказавшись в сталинском концлагере тот же академик Лихачев, общаясь с заключенными, написал по матерным выражениям небольшой научный трактат, но вспоминал об этом филологическом сочинении скорее с иронией, чем с чувством плохо скрываемой гордости. В телесериале, разумеется, ряженый блондин «Слово о полку Игореве» не цитирует, зато через слово сыплет эвфемизмами «едрит» да «иттит» и средь бела дня выписывает краской на дверях кабака популярную заборную  формулу: икс, игрек плюс «и» краткое.

            Вот реальный Сергей Есенин заходит к своему приятелю Вронскому в гости. Видит в руках хозяина том «Мертвых душ» и предлагает вместе проверить, насколько крепко помнит текст бессмертной поэмы. И тотчас наизусть начинает декламировать начало шестой главы первой части.  Он с воодушевлением, без единой ошибки или заминки читает большой отрывок вплоть до высоко эмоционального финала: «Теперь равнодушно подъезжаю ко всякой незнакомой деревне и равнодушно гляжу на ее пошлую наружность: моему охлажденному взору неприятно, мне не смешно, и то, что пробудило бы в прежние годы живое движение в лице, смех и немолчные речи, то скользит теперь мимо, и безучастное молчание хранят мои неподвижные уста. О моя юность! о моя свежесть!».

                Гордость за Есенина, благодарность за шанс заглянуть в его творческую лабораторию, в которой были созданы многие строки о безвозвратно улетевшей юности и порванных связях с деревней, --- вот что испытывает нормальный человек, знакомясь с десятками свидетельств интеллектуальных подвигов великого поэта, бережно принявшего эстафету от великого Гоголя и не только его одного. В споре с другим литератором Есенин вдруг упрекает его в непонимании авторской иронии: «Да я, может быть, владею иронией гораздо лучше, чем Генрих Гейне!». Настоящий, а не телевизионный Эрлих вспоминает такой монолог Есенина% «Они говорят --- я иду от Блока, от Клюева. Дурачье! У меня ирония есть. Знаешь, кто мой учитель? Если по совести, Гейне --- мой учитель!». Вот вам еще одна грань есенинского таланта, разумеется, отсутствующая напрочь в Есенине, которого приватизировала для своих целей компания «Папа и сын Безруковы». Нынешняя телеподелка с бюджетом во многие миллионы, сляпанная не более и не менее как 110-летию великого поэта, десятки раз проигрывает при сопоставлении с реальными фактами. Казалось бы, характер и роль есенинского наставника Клюева известны в мельчайших деталях, но вот свидетельство очевидца, который отправился навестить гостя столицы « в клетушке» и обнаружил того в шикарном номере гостиницы. «Смиренный Миколай» был занят тем, что внимательно читал все того же Гейне в подлиннике! Нимало не смутившись, Клюев, при воротничке и галстуке, сидя на широкой турецкой тахте, сообщил посетителю: «Это я так, по-бусурмански маленько маракую… Только не лежит душа… Наши соловьи голосистей, ох голосистей».».      
         
             20-е годы до сих пор воспринимаются нами плоско, превратно, однобоко. А ведь в это время была ликвидирована неграмотность. Молодежь потянулась к культуре и знаниям. Блистательные советские экономисты провели реформу, в результате которой червонец стал свободно конвертируемой валютой, принимаемой к расчетам на всех континентах. Фантастическими темпами восстанавливается народное хозяйство, хотя эмиграция была уверена, что разруху победить не удастся, а писатель-фантаст Герберт Уэллс считал, что Россия навечно останется во мгле. Вавилов вел отечественную генетику к самым передовым позициям в мире. И в искусстве мы занимали далеко не низшие ступени в творческом соревновании с другими странами. В поэзии творили реалисты, неореалисты, «русские парнасцы», символисты, неоклассики, акмеисты, неоакмеисты, футуристы, неофутуристы, кубофутуристы, эгофутуристы, психофутуристы, неоромантики, центрофугалы, центрофугисты, экспрессионисты, презентисты, ктематики, акцидентисты, ничевоки, беспредметники, бессюжетники, мистические анархисты, пролеткультовцы, напостовцы, «крестьянствующие», имажинисты, декаденты, эклектики, соборные индивидуалисты, будетляне, заумники… Вот уж где настоящий плавильный тигель! И гениальный рязанец Есенин не потерялся, не растворился, не исчез в этом калейдоскопическом мелькании столичных школ, группировок, направлений.
             
            Сегодня нас постоянно уверяют, что эпатаж --- вполне естественный прием, нечто даже неизбежное и уж точно необходимое в наше время всеобщей конкуренции, наглого пиара, оглушительных рекламных кампаний и прочих эксгибиционистских фокусов. А мне почему-то в связи с широко разрекламированным сериалом о Есенине постоянно вспоминается одна карикатура из  польского сатирического журнала «Шпильки». На карикатуре изображен светский раут. Дамы в длинных платьях с веерами, джентльмены в смокингах и фраках. Все пьют шампанское под классическую музыку.  А  в углу  некий гость, придерживая руками фалды, как говорят у нас в Сибири, «присел по-тяжелому» и наваливает целую кучу прямо на блестящий паркет. Один из гостей с понимающей улыбкой говорит другому: «Ах, этот пан Тудзиховский… Вечно он выдумает что-нибудь оригинальное!».

             Создатели телеблокбомбастера «Есенин» до подобных физиологических подробностей, правда, чуть-чуть не дошли, но весьма оригинальных сцен отсняли много. Вот Есенин хватает набросившегося на него подлого Пастернака за яйца (оригинальный эпизод, придуманный Безруковым-старшим, трепетно перенесен на телеэкран). Вот Сергей Есенин, создатель своей собственной «Ленинианы», воспевающей отца Октябрьской революции, называет председателя Совнаркома «хреном лысым» и с презрением отзывается о смертельной болезни Ильича. В советские времена был снят художественный фильм о великом поэте с Сергеем Никоненко в заглавной роли. Некоторые назвали тот давешний фильм идеологизированным, приглаженным, даже лубочным. И теперь в качестве эпатажного контрапункта к лубочной картине советских времен нам предлагают картину ублюдочную, принижающую Поэта и унижающую всех нас.
   
              Когда в гайдаевских фильмах Балбес в исполнении Юрия Никулина плюет под ноги собеседнику, это создает комический эффект. Что возьмешь с киношного хулигана, которого рано или поздно ждет анхэппи энд и приговор самого гуманного суда в мире. Сергей Александрович, конечно же, не был безгрешным херувимом или «агнцем божьим» (как его, по воле Безрукова-старшего, в две секунды проездом на пролеткеопределил пресловутый Гришка Распутин, псевдосвятой старец, удачливый авантюрист и очень плохой предсказатель собственной судьбы). Но, спрашивается, что Есенин сделал семейству Безруковых плохого? Где и когда он делегировал им право выставлять себя в виде клоуна, приехавшего в Нью-Йорк, чтобы поприветствовать зрителей концертного зала Карнеги-холл с помощью свиста, плевка и пресловутого «итальянского салюта»? Бессовестная придумка  о том, что великий поэт представлял свою великую страну за границей, выйдя на публику с расстегнутыми штанами, вполне подошла бы для «Брата-3» или «Бригады-2», а не для многосерийного опуса, который месяцами рекламировался на всех углах как «дань памяти Сергею Есенину». 

              С помощью многомиллионного бюджета нам не только всучили жалкое и лживое зрелище, но и устроили промывку мозгов с подменой понятий. Забавно, когда сторонники этого эксперимента и поклонники псевдоесенинского сериала ссылаются на авторитет Пушкина и Толстого. Так прямо, без оглядок и стеснений пишут: роман «Война и мир», дескать, не историческое произведение, а авторское видение Толстым реальных событий прошлого. Ну да, ведь граф Толстой в своем всемирно известном шедевре, отпустив больную фантазию на все четыре стороны, рассказал людям, как фельдмаршал Кутузов, страдая зоофилией, предавался сладострастным утехам с деревенской козой, зашедшей в избу во время знаменитого совещания в Филевском муниципальном парке. А помните сцену на Тверской, когда аристократическая нимфетка Наташа Ростова за копейки предлагает известные интим-услуги французским оккупантам… Наполеон, успешно штурмующий после Москвы Санкт-Петроград и выигрывающий таким образом войну… Скажите, стал бы Лев Николаевич всемирно известным классиком, если бы безоглядно пустился  в подобные диковатые фантазийные забавы и во главу угла поставил принцип Даниила Гранина: «Для художника факты интересны тем, что их необязательно придерживаться».

               Александр Пушкин создал гениальную притчу о том, как подлая посредственность исподтишка мстит таланту. В качестве сюжета Пушкин воспользовался  публикацией в тогдашней «желтой прессе». Реальный же Антонио Сальери, преуспевающий придворный композитор, который учил музыке не только юных Бетховена и Листа, но также сына Моцарта, к смерти гениального коллеги не имел, конечно же, никакого отношения.  Умаляет ли этот многократно доказанный факт очарование «маленькой трагедии»? Дает ли художественный прием Пушкина «индульгенцию» новоявленным интерпретаторам жизненной трагедии Сергея Есенина? Вопросы чисто риторические.   
            
               
             Когда нам пытаются очередную чушь всучить как истину в последней инстанции, главное --- не проглотить наживку. Для этого нужно внимательно следить за первым же «посылом» очередной сенсации. Если вы в начале статьи узнаете, скажем, что «новозеландские ученые в прошлом году сделали сенсационное открытие», позволительно не читать, что автор сообщает дальше, а тотчас же, не откладывая в долгий ящик,  поинтересоваться: какие ученые? Специалисты в какой области? Их ученые звания, фамилии, места работы?». Опытные мистификаторы, конечно же, придумывают всякие внешние реквизиты и аксессуары, а дилетанты обычно не утруждают себя подобными мелочами. Получается как у бессмертного Швейка, который в конце очередного анекдота для пущей солидности присовокупил: «Дело было в девятьсот четвертом году в мае месяце».

              Многосерийная телеподелка начинается именно с такой очевидной глупости. Дескать, в 1985 году некий провинциал взял почтовый конверт формата А-4, написал на нем «Москва, Министерство внутренних дел СССР, Отдел по расследованию особо важных дел, Полковнику Хлыстову» и уже через несколько дней анонимка с фотографией мертвого Есенина очутилась в ворохе служебной почты, который вручила полковнику секретарша. Анонимки с подобными адресами еще до Горбачева советской почтой никуда не доставлялись и особыми циркулярами всем инстанциям разрешалось не обращать на них внимание. При сортировке в Рязани ли, Пензе или Магадане их выбирали из общей кучи и отправляли в «инстанции», а уж те, удостоверившись, что в анонимке нет сигнала на областного персека или прочее местное начальство, распоряжались письмом по своему усмотрению. Предположим, что киношный экс-милиционер, зная о подобных перлюстрациях и перехватах, приехал в Москву и бросил большой конверт в большой ящик на Главпочтамте (в обычные советские ящики А-4 с фотографией внутри засунуть просто было невозможно без повреждения письма), то и тогда при сортировках и рассылках послание было бы обязательно вскрыто (еще и несколько раз), а шанс дойти до адресата снова приблизился бы к нулю. Мой приятель полгода назад отправил из Поволжья в Москву конверт А-4 с большой поздравительной открыткой для своей дочери. Ну и, понятное дело, послание его до сих пор «идет», а почтовики брезгливо отмахиваются от всех претензий: «Письмо было с уведомлением о вручении? Ах, нет… Заказное? Тоже нет… Так чего вы пристаете и работать мешаете?».
 
             Нам «на полном серьезе» и «на голубом глазу» рассказывают, как киношный полковник Хлыстов неким волшебным образом получил с периферии анонимку, по почерку на конверте «вычислил» рязанского отправителя и затем уж взялся частным образом расследовать «дело Есенина» по «неизвестной» фотографии, которая, впрочем, была в СССР известна и печаталась неоднократно после того, как Хрущев снял наконец сталинский запрет с имени, стихов и биографии Есенина.

             На «Эхе Москвы» ведущая «Детской площадки» задает загадку московскому ребеночку: «Сю-сю-сю, пу-сю-сю… А скажи нам, Леночка, кто во все мире самый-самый главный разведчик? Я тебе подскажу немного. Этот великий разведчик всегда побеждает нехороших людей. Про него снято много фильмов… Это --- Джеймс… Правильно, деточка, Джеймс Бонд! (звучат фанфары. Победительница конкурса эрудитов Леночка отныне на всю жизнь запомнит, кто из разведчиков постоянно спасает мир от негодяев.

             За последние двадцать лет мы постоянно смотрим фильмы про олигофренов из КГБ и не только малютка Леночка, но и более взрослые граждане постепенно уверились в праведность ЦРУ и профнепригодность «Конторы глубинного бурения». Не миновала чаша сия и писателя Безрукова. В первой же серии телесериала  мы узнаем, что сын расстреляно в 1937 году чекиста Симагина не только не был репрессирован, но был принят на службу в КГБ СССР, сделал блестящую карьеру и к 1985 году имел звание генерала. Это все равно, как дети казненных на электрическом стуле супругов Розенберг, поступили в ЦРУ, ФБР, АНБ и дослужились бы в этих ведомствах до самых высших должностей. Очень правдоподобно, что тупые кадровики-кэгэбэшники, изучив биографию Симагина-сына, взяли его в свое ведомство, ничуть не опасаясь с его стороны мести за отца, измены или еще каких фокусов.   
   
            Профессиональный судмедэксперт с колоссальным стажем заявляет (а киношный генерал КГБ в исполнении Олега Табакова авторитетно подтверждает), что главным доказательством  суицида является высунутый язык висельника. Это очень похоже на «логику» генпрокурора Вышинского, который говорил: «Признание – вот королева доказательства!». Но мы-то с вами (не юристы, не милицейские следователи и не эксперты КГБ) прекрасно знаем, что и признание может быть стопроцентно ложным, и висельники часто уходят из жизни, не высовывая на прощание язык.  Реальный сотрудник советского МВД Хлысталов и полковник Хлыстов (в исполнении актера Михайлова, к которому я прежде всегда относился с искренним и глубоким уважением) совершенно справедливо критикуют безграмотный стиль, путанное содержание, ошибки в протоколе осмотра места происшествия, составленном в декабре далекого 1925 года. Между тем, выродок Чикатило беспрепятственно творил свои зверства в течение долгого периода, растянувшегося от Брежнева до Горбачева. Протоколы с описанием десятков невинных жертв советского маньяка Чикатило были составлены советскими же следователями настолько безупречно, профессионально, грамотно, убедительно, что в Ростове сначала выбили признания, а потом расстреляли с перерывом в несколько лет двух рецидивистов --- единственно для того, чтобы только успокоить публику. И лишь позднее Чикатило был наконец найден, осужден и расстрелян. Что же получается? С современников Хлысталова-Хлыстова, которые, опираясь на все возможности МВД СССР, позволили Чикатило замучить десятки женщин и детей, --- взятки гладки. А вот если малограмотный ленинградский милиционер в 1925 году не сумел составить правильно протокол, едовательно, это… заговор! Очень мило, хотя и демонстрирует полное пренебрежение к здравому смыслу.

              В далеком 1960 году отец в Москве повел меня на ВДНХ, где в павильоне «Наука» я впервые услышал воспроизведенные голоса  Льва Толстого, Маяковского. Тогда же, не очень хорошо понимая смысл слов, я был потрясен магией монолога Хлопуши в исполнении автора. Лет через пятнадцать я без особых усилий купил в газетном киоске популярный и общедоступный в ту пору сборник «Кругозор», чтобы дома в спокойной обстановке слушать: «Где он? Проведите меня к нему? Я хочу видеть этого человека!». Телесерийному Хлысталову-Хлыстову молодая знакомая архивистка под полой, тайком  приносит украденную в спецхране пластинку и полковник, расследующий дело об «убийстве» Есенина, впервые слышит якобы запрещенное властями авторское исполнение отрывка из поэмы «Пугачев». 

            Ни в одной серьезной биографии Есенина, выходившей в советские времена, не говорится, что поэт, вскрыв себе вены, написал прощальное стихотворение, а мы из серии в серию должны были слушать, что с перерезанными венами стихотворение не напишешь и тем более не повесишься. Еще впервые ознакомившись с писаниями Хлысталова, которые появлялись в период гласности и перестройки в изданиях для круглых патриотов и откровенных руссофашистов, я потрясен был безапелляционностью, бесцеремонностью,  нахрапистостью «независимого расследователя», предпринятого Хлысталовым.. Отставной полковник просто игнорировал все, что не вписывалось в его версию, и, наоборот, выставлял на первый план все, что годилось в качестве улик и доказательств. Некоторые его «доводы» просто смехотворны даже для рядового, но внимательного, читателя. Создатели телегомонкулуса под названием «Есенин» пошли еще дальше. Хлысталов игнорировал многие общеизвестные факты. Отец и сын Безруковы вкупе со сценаристом пошли еще дальше --- недостающие «факты» они принялись высасывать из всех пальцев на своих руках и ногах, истолковывая  превратно свидетельства современников Есенина, беззастенчиво пользуясь подлогом в качестве главного метода «художественного осмысления». Ошибки, ляпы, анахронизмы, глупости, прямые подтасовки в каждой серии сыплются как из дырявого мешка.  Дескать, пиплы схавают, куда ж они денутся…

             Неувядающий Михаил Боярский на прием к президенту Путину может спокойно явиться на официальный прием и сидеть на торжественной церемонии в своей знаменитой, вечно не снимаемой, черной шляпе. Современный протокол это не запрещает. Юный Есенин на приеме у императрицы сначала дважды бесцеремонно перебивает ее беседу с адъютантом, предлагает ей прерваться и, не дожидаясь дозволения, встает из-за стола, ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К МОНАРШЕМУ СЕМЕЙСТВУ ЗАДОМ и, отойдя к окну, принимается декламировать свои стихи. Это --- беспардонная выдумка, равно как и присутствующий здесь же флейтист из камерного квартета, который подмигивает молодому стихотворцу: давай, мол, не тушуйся, парень, дуй до горы…

              Великая княжна Анастасия бежит на свидание к Есенину и никто из караульных не берет в оборот наглеца, а пригнанные подметать парк солдаты тоже подмигивают поэтическому ловеласу одобрительно и покровительственно. Куцее это, вымышленное от начала до конца, рандеву происходит при протестующей фрейлине и ровным счетом ничего не доказывает, но если строить образ великого поэта по принципу «Брат3-Бригада2», тогда и эта маленькая ложь годится.

               Император Николай Второй действительно обещал юному Есенину часы, но, как потом вспоминал поэт, до награждения дело так и не дошло. В сериале же часы, подаренные почему-то уже императрицей, образуют целый сюжет.

               Влюбленный в своего поэтического наставника, настоящий Есенин выстраивал такую поколенческую триаду: «Кольцов у нас брат старшой, Клюев брат средний, а уж я меньшим буду». Есенин-бригадир, только познакомившись с Николаем Клюевым, говорит первой встречной журналистке: «Я прекрасно знаю, что с Клюевым мне не по пути!» И в доказательство такому ничем не оправданному хамству, начинает эту впервые увиденную им журналистку  целовать взасос прямо на улице.

               Немало не беспокоясь о правдоподобии, создатели телебоевика заставляют людей, живших в начале ХХ столетия, объясняться на полублатном, полубогемном, полусленговом языке совершенно иного исторического периода. Чекист, охотящийся на неуловимого Есенина, возмущенно говорит другому чекисту: «Вот, сволочь, СДАЛА, все-таки, мужика!». Кстати уж, сволочь, которая здесь охарактеризована с помощью блатной фени конца ХХ века, это, разумеется, любимая дочь Льва Толстого, она же теща «мужика», то бишь, Есенина. К языковой глупости примешивается чисто детективная чушь: всезнающее и всесильное ОГПУ только по доносу толстовской дочки смогло узнать, что на Большой Полянке есть психиатрическая лечебница, а в ней от всего мира скрывается ярый антикоммунист Есенин, посещаемый каждый день друзьями, любимыми женщинами и всеми, кто беспрепятственно виделся с ним в течение целого месяца.

              Прибыв в эту лечебницу, чекисты приближаются к дежурной медсестре и приветствуют ее: «ДОБРОЙ НОЧИ!». Между тем, во времена Есенина «Спокойной» или «Доброй ночи» желали при расставании, а также при отходе ко сну, но отнюдь не при встрече. Приветствие «Доброй ночи!» --- изобретение эпохи горбачевской гласности и первых ночных политбдений, полуночных телешоу и послеполуночных радиопрограмм. В прежние времена, когда не было этих ночных развлечений, не было и приветствия. Люди, в случае необходимости, говорили «Добрый вечер!» до полуночи, а после полуночи произносили «Доброе утро!».

               На протяжении всего сериала неоднократно (в том числе из уст телевизионного Есенина) звучит эмфатическое «Да ты что!». Обрубленный этот неологизм появился  только в 70-е годы, а раньше оборот употреблялся только в полной форме: «Да ты что, угорел?», «Да вы что, совсем обалдели?», «Да вы что себе позволяете?», «Да ты что тут затеял?»  И т.д. Агрессивное, бесцеремонное «Да ты что!» отнюдь не равноценно старинному «Да что вы!». Небольшая перестановка слов и смещение ударения родили в брежневский застой нахрапистый неологизм, который не мог использоваться в начале ХХ века.  Могут возразить «Да вы что к таким мелочам придираетесь? Подумаешь, какие нежности при нашей бедности..». А вы представьте себе тысячи и тысячи русских учителей, которым бесконечно тяжело будет доказывать школьникам, что приватизированный семейством Безруковых Есенин имеет отдаленное отношение к великому русскому поэту, который никак не мог ботать по фене, родившейся много десятилетий позднее.
 
                Рабинович на вопрос «Как здоровье?» кричит: «Не дождетесь!». Этот анекдот брежневских времен благополучно перенесен в начало ХХ века, а коронная фраза вложена в уста Сергея Есенина.   И снова вряд ли стоит ссылаться на неряшливость или рассеянность создателей телемонстра. «А мне сказали, что ты в психушке!» --- весело орет при встрече с Есениным какой-то дебил. «С какого перепугу?» --- уточняет великий русский поэт, прибегая к разговорному обороту, который появится только через восемьдесят лет.  Засорение якобы исторического фильма о событиях начала ХХ столетия неологизмами, сленгизмами, арготизмами XXI  столетиями --- вполне сознательный способ «осовременить» Есенина до полной неузнаваемости.
   
                В 1985 году сотрудница архива Лена не могла с настоящим полковником Хлыстовым обсуждать «версию о заговоре, точнее, о заказе». Почему? Да потому, что великая криминальная революция пока не произошла и популярнейшая «Литгазета» еще не напечатала прогремевшие на весь СССР статьи Щекочихина «Тигр готовится к прыжку» и «Тигр прыгнул». Только в разгар перестройки и после формирования организованного преступного сообщества  в нашей стране вошли в моду все эти уголовные арготизмы --- беспредел, заказуха, стрелка (в смысле встреча), крышевание и т.д.

                На призывной комиссии в 1916 году военврач спрашивает какого-то верзилу: «Специальность какую-нибудь имеете?» Рекрут с готовностью басит: «Я КАК БЫ фельдшер». Паразитический оборот «как бы», скалькированный жителями Восточной Европы с англо-американских somehow, somewhat и пр., пришел к нам и расцвел буйным цветом только в конце 90-х годов ХХ века. До этого русские люди употребляли «как бы», чтобы выразить неточность, несоответствие, несовпадение, неуверенность, недостоверность, неполноту действия., чисто внешнее сходство. И только мы, вкушая голливудскую продукцию в пиратских копиях и самопальных переводах, принялись употреблять направо и налево пресловутое и совершенно ничего не значащее «КАК БЫ».               



           Помню как на давнишнем сеансе с демонстрацией ленты «В компании Макса Линдера» потолок в крошечном провинциальном кинозале чуть не рухнул от взрыва смеха, когда королевский мушкетер вместо верного жеребца выводит из кустов… мотоцикл, прыгает в седло и с оглушительным треском уносится спасать королеву Франции от гадкого кардинала Ришелье. Даже самый отсталый зритель в том зале прекрасно понимал: так не бывает, никак не может мушкетер XVII века кататься на мотоцикле, изобретенном  тремя столетиями позднее. В бесподобной пародии «Лимонадный Джо», когда антигерои в финале комедии позируют для фотографа, один из негодяев напевает «Сувенир, сувенир»… Эта шутка адресована тем, кто понимает, что хит 60-х годов в исполнении Джонни Холидея  никак не мог прозвучать на сто лет раньше. 

            Если кинорежиссер не ставит себе целью прибегнуть к легкой подначке, кого-то спародировать, лукаво подмигнуть зрителю, он пойдет на всяческие ухищрения, только чтобы не впасть в анахронизм и, показав то, чего не могло быть, вызвать комический эффект. Чаще всего усилия по борьбе с нелепостями увенчиваются успехом. Вопреки молве, в гайдаевских «12 стульях» бронзовый орел, благодаря усилиям опытного оператора, надежно закрывает от зрителей телевизионную вышку на Машуке, которой, конечно же, не было во времена Ильфа и Петрова. Иногда происходят забавные «проколы». Помню, по советскому ЦТ показывали какую-то инсценировку по произведениям Джека Лондона. В одном эпизоде какой-то герой, сидя за столом, внимательно «читал» газету канадских коммунистов “Canadian Tribune”, ничуть не переживая по поводу того, что такую газету начали издавать гораздо позднее и не в США, а в Канаде. В советском телесериале «Люди на болоте» молодые партизан и партизанка в любовной сцене ложатся на разложенную на земле фуфайку и смотрят в небо. Высоко в небе в это время, оставляя белый инверсионный след, летит куда-то… реактивный самолет! Можно было бы вспомнить белую «Волгу», которая у Говорухина появляется в сцене, когда Глеб Жеглов гонится за злодеем Фоксом и еще другие примеры забавных анахронизмов и ляпов, но в «Есенине» они воспринимаются совсем уж макабристически.

            Молодой визитер из Москвы, приехав в Нью-Йорк, покупает где-то бутыль спиртного (а для этого нужно знать адреса подпольных точек, торгующих алкоголем), пьет на улице сам прямо из горлышка (это в период-то пресловутого «сухого закона»!), угощает какого-то чернокожего бомжа, а когда его пытается задержать полицейский, он приковывает самого копа к железным перилам, моментально разобравшись в устройстве американских наручников. Абсолютно фантастическая сценка эта вполне могла появиться в известном боевике Бодрова-младшего или в любом схожем блокбастере. В крайнем случае ее можно было бы использовать в качестве пародии, но уж никак не «биографическом фильме о русском поэте». В Советской России, приходившей в себя после следующих друг за другом мировой и гражданской войн, потрясений и эпидемий вопрос личной гигиены стоял особенно остро. Известно, что, например, Владимир Маяковский носил в заднем кармане брюк кусок мыла и после каждого рукопожатия (мало ли, за что только что держался собеседник) тщательно мыл руки. Сергей Есенин, рассматривая себя в зеркало утром и обнаружив прыщик, хмурился и волновался: «Не люэс ли?». Нам же демонстрируют лишенного брезгливости и понятий о гигиенической безопасности Есенина, который «из горлА» пьет виски на двоих с первым встречным «черным человеком», живущем на континенте, откуда в Европу  сифилис был доставлен на кораблях первооткрывателей.

                Реальный Яков Блюмкин на фотографиях и в рассказах современников предстает как «молодой человек, заросший буйной шевелюрой и большой черной бородой». Согласитесь, этот документальный портрет «очень похож» на того лысого шизофреника с жидкой бороденкой, которого изобразила фирма «Безруков и сын». Впрочем, если бы на Гошу Куценко надели парик и приклеили нормальную бороду, эффект был бы еще комичнее. После телебомбастера про Есенина Гоша, пожалуй, в этом же гриме и прикиде сыграть других знаменитых бородачей истории --- Маркса, Энгельса, Фиделя Кастро. У нас народ доверчивый, любую вздорную выдумку примут за чистую монету. Кстати, в высосанной из пальца расстрельной сцене Гоша Куценко очень похоже скопировал американского актера, исполнившего роль изувера Чикатилло в голливудском триллере: та же задранная к небу голова, тот же душераздирающий безумный вопль. При экранизации повести «Старик и море» неподражаемый Спенсер Трейси наотрез отказался отращивать бороду или накладывать фальшивую. Хемингуэй был вне себя от возмущения, пытался доказать, что этому рыбаку некогда ходить к брадобрею и нет денег купить бритву, но Трейси отвечал: «Не волнуйтесь, я эту бороду сыграю!». Что он и сделал, получив за роль Старика пресловутого «Оскара». Реальный Блюмкин, авантюрист чистейшей воды и физически отнюдь не хилый мужчина, убивал германского посла Мирбаха, выпрыгивал из окна дипмиссии, бежал из Москвы в Гуляй-поле в штаб Нестора Махно, затем восстанавливал свое членство в коллегии ВЧК. Представить такого исторического персонажа в виде безумного хлюпика, истерика, устраивающего пальбу в ресторане (слава Богу, что Есенин перехватил руку подонка и вывернул так, что пуля разбила лишь тарелку с заливной рыбой), мозгляка, которого можно сбить с ног тальянкой, бросаемой из положения «сидя», --- проявлять сверхнаивность. Гоша не только не мог, но и не собирался «играть бороду Блюмкина»..
   
                Отраженным светом, плагиаторским глянцем, прямыми заимствованиями отсвечивают многие эпизоды, включая «детективные», «расследовательские». Убийство кэгэбшниками ненужного свидетеля в электричке, подстроенная автокатастрофа, в которой гибнет несчастный Хлыстов-Хлысталов --- все это мы уже видели десятки раз в советских и постсоветских фильмах конца 80-х --- начала 90-х годов, повествующих о жутких преступлениях наших спецслужб. Актер Александр Михайлов за кадром скорбным голосом произносит безруковский текст: «Дзержинский набирал в ВЧК бывших уголовников, психопатов, параноиков, откровенных садистов и сексуальных маньяков, большинство из которых коммунистами никогда не были».  Хотелось бы, чтобы Безруков-отец хотя бы в одном из своих бесчисленных пиаровских интервью вдогонку этому «открытию» сообщил бы уж заодно, кем был доктор Зорге (кстати, ровесник Сергея Есенина) --- бывшим уголовником, психопатом, параноиком, откровенным садистом, сексуальным маньяком или прожженным антикоммунистом?

             Неужели это чекисты, набранные Дзержинским из дурдома и уголовных «малин», напрочь переиграли все иностранные разведки, которые вели отнюдь не теоретическую борьбу с нашей страной? Если верить Безрукову-старшему, именно психически больные чекисты заманили в ловушку осторожнейшего Сиднея Рейли, заставили опытнейшего конспиратора Савинкова клюнуть на приготовленную для него в СССР приманку, похитили из Парижа генерала Миллера, председателя Российского общевоинского союза.Оказывается, это сексуальные маньяки  выкрали и увезли на пароходе себе жандармского сверхпрофессионала и белогвардейского лидера Кутепова… Безруков-старший, создавая собственную версию российской истории, пытается опоить публику беллетрической сивухой, настоянной на протухших фактоидах, и внушить  доверчивой части публики две-три довольно потрепанных и безусловно отвратительных «идеи». В этом свете появление лже-Есенина на телеэкранах является отнюдь не случайным.


          Раннее утро. 21 ноября сего года. Пензенское областное радио, сообщив все бодрые и оптимистические новости местного производства, дает прогноз погоды, а затем уже листает календарь памятных дат. Одна историческая дата сменяет другую, все весьма познавательно и вдруг… «В этот день фюрер Адольф Гитлер в торжественной обстановке открыл первый в Германии автобан…» Прелесть какая! Еще не успел закончиться год 60-летия Великой Победы, а пензенская программа «Хронограф» оповещает, что вот именно в этот день великий фюрер перерезал красную ленточку не у входа в концлагерь Дахау или  фабрику смерти Освенцим, а вполне качественную и нужную людям автостраду. Эта безусловно «памятная дата» отмечается не только в Пензе и не только по радио. Уже лет пять, чисто случайно, мне доводилось слышать от радиожурналистов и дикторов о том, что «В этот день Адольф Гитлер заложил первый камень в фундамент будущего завода, производящего автомобиль «Фольксваген»!». Могли бы заодно уж сообщить, что все деньги, собранные для создания «народного автомобиля», фюрер немецкой нации истратил на войну, а знаменитая машина массового спроса была создана гораздо позднее «памятной даты», о которой радостно щебечут одноклеточные существа на всевозможных  FM-станциях.  «В этот день Мартину Борману было приказано курировать все военные операции на Западном фронте…», «В этот день Адольф Гитлер специальным указом отстранил Геринга со всех постов и лишил всех званий…» Это нам сообщают (да еще на Радио России!) наряду с такими датами, как полет Юрия Гагарина в космос, открытие Дмитрием Менделеевым периодического закона, капитуляцией гитлеровцев под Сталинградом. «Гиммлер назначен рейхсфюрером СС в этот день. Вот какие любопытные события произошли 6 января»…--- этими словами журналист Хабургаев на Радио России завершил сводку знаменательных дат в свмом начале юбилейного 2005 года.

                Доходит до совсем уж смехотворного, когда «Комсомольская правда» в своем «календарике» хронологически оповещает читателей о дне рождения создателя войск СС Генриха  Гиммера, а уж потом о дне рождения В.В. Путина. В год 60-летия Победы московское издательство «ОЛМА-пресс» выпустило, а «Комсомольская  правда» с восторгом  отрецензировала, замечательную антологию «Неизвестный Гитлер». В этом сборнике бывшие холуи «великого вождя всех немцев», если верить рецензентке из «КП», со слюнями восторга поведали, какой фюрер был чуткий, человечный, как любил детей, зверей и Еву Браун, а сама Ева Браун еще в юности «подсела на сало и продолжала лакомиться им тайком от своего возлюбленного-вегетарианца». Просто чудесный подарочек сделали издатели и газетчики аккурат к годовщине разгрома тысячелетнего рейха. Одна беда, на проклятом Западе подобного рода неонацистские агитки давным-давно с презрением отвергнуты и высмеяны (тем же Вуди Алленом), а нам это профашистское дерьмо подают в качестве свежайшей, вкусной и здоровой идеологической пищи. Я барабаню по клавиатуре эти возмущенные строки, а на Радио России после двух анонсов в утренней программе ведущий рубрики «Книга на завтрак» рекламирует все того же «Неизвестного Гитлера», описанного камердинером бесноватого фюрера и его адъютанта, арестованных страшными советскими изуверами, штурмовавшими Берлин. Славная книжечка, рекомендует сие чтиво обозреватель, и вздыхает: только неизвестно, какие изменения в нес в показания камердинера и адъютанта читавший их Сталин…. На дворе 30 ноября. Юбилейный год Великой Победы благополучно подходит к концу. 
 
              Такого рода стряпня, поглощенная без противоядий, рано или поздно начинает вырываться то в виде проявлений любви к бесноватому диктатору, то ностальгией по Сталину, а то вообще без малейшео повода и предлога. В «Российской газете» (18.11.05) в рубрике «КНИГИ» появилась публикация «Лолита с берегов Невы». Идет рассказ о первой любви Владимира Набокова, описывается набоковская фамильная усадьба, пребывающая ныне в бедственном состоянии, и вдруг вот такой пассаж: «Кстати, во время войны в Рождествено находился фашистский штаб. Немцы уже тогда отнеслись с уважением к имению человека, чье имя им было хорошо известно». Прелесть какая, девочки… А гитлеровцы-то вон, оказывается, какие культурные, гуманные и благородные были…

               Стало быть, имя Льва Толстого гитлеровцам известно не было и потому они разорили Ясную Поляну, в комнатах писателя устроили конюшню и даже сверхскромную могилу великого старца осквернили без малейших стеснений. А вот к Набокову гитлеровские оккупанты отнеслись со всем пиететом. Имя Набокова «им было хорошо известно»? Откуда? По экземплярам набоковских книг, сожженным под руководства Геббельса? Нет? По спискам запрещенных под страхом наказания авторов? Ну тогда по фактам биографии В.В. Набокова, который вынужден был после пятнадцати лет жизни в Германии в 1937 году переехать из рейха в Париж, а с вступлением гитлеровцев во Францию бежал в США. Есть великолепный сатирический рассказ В.В. Набокова о посещении им светского приема, на котором белогвардейские эмигранты со светлой грустью ностальгируют по гитлеровскому режиму. Уже закончилась вторая мировая война, уже отравился «великий диктатор», Германия и еще десяток стран лежат в руинах, а они все вылизывают сапоги австрийского уродца.

               Отец Владимира Набокова погиб от пули именно фашиста русского происхождения, заслонив своим телом либерала Милюкова, а г-жа Ромашенкова из «Российской газеты» беззастенчиво воспевает гитлеровских оккупантов, пощадивших-де имение Набокова из глубокого почтения к писателю-антинацисту. Можно привести десятки примеров, как радиостанция «Эхо Москвы» последовательно и бесцеремонно искажает, извращает, выворачивает исторические факты, только чтобы доказать, что победа Гитлера была бы великим благом для России. Из программы в программу «Э.М.» внушает слушателям, какими добрыми были гитлеровские оккупанты, как они подкармливали хозяев, останавливаясь где-нибудь в России на постой, и угощали детишек шоколадом с конфетами. 60-я годовщина освобождения узников Освенцима русскими солдатами в программах «Э.М.» --- повод для проведения  траурной церемонии в Аушвице». Конечно, нужно скорбеть, что спасены были детишки разных национальностей, которых клеймили, как скот, а потом использовали для откачивания крови и изуверских экспериментов. Ну и, разумеется, Освенцима больше нет, давайте отныне называть этот комбинат смерти Аушвицем.

               Владимир Набоков различал две разновидности национализма: здоровый национализм, естественную любовь к родному краю, врожденное и вполне естественное чувство и застойный национализм, замешанный на провинциальном комплексе неполноценности.  Именно застойный национализм пропагандировала еще при совесткой власти пресловутая «Память». Восстань из могилы «памятник» Осташвили и посмотри Осташвили киносагу о нацисте Есенине, он долго бы вопил от радости, выбрасывая руку в нацистском приветствии. Впрочем, как разъясняет нам на радиостанции «Эхо Москвы» круглый патриот Проханов, фашистское приветствие с выбрасыванием руки вперед использовал еще Юрий Долгорукий, не говоря уже о Минине и Пожарском. Еще раньше думский депутат-коммунист Виктор Илюхин уверял, что фашистскую свастику нужно давно реабилитировать, поскольку она-де использовалась в качестве орнамента на древнерусских иконах. Тогда же племянница Сергея Есенина на страницах «Советской России» в открытом письме на имя генерального прокурора потребовала: откройте все архивы и расскажите правду об убийстве моего дяди! Теперь через «Комсомольскую правду» все та же племянница вместе с актером Безруковым-младшим прижали к стенке уже президента Путина: расследуйте немедленно дело об умерщвлении Сергея Александровича! Абсолютно беспроигрышный пиаровский ход. Промолчит Путин, значит, есть что скрывать. Не промолчит, опять будет повод продолжать ловлю саморекламной рыбы в мутной воде. Очень похоже на историю, в которой свирепый американский судья кричал на подсудимого: «Вы уже прекратили избивать свою несчастную жену? Отвечайте «да» или «нет»!» Скажешь «да», готовься отвечать за прошлые избиения, которых, может, вообще не было. Ответишь отрицательно, тогда тем более признаешь свою вину…

                Доктор философии Йозеф Геббельс вполне мог бы наградить создателей «Есенина» какой-нибудь медалью «За полноту раскрытия победоносной национал-социалистической идеи  на примере России». То, что подобная высокая оценка телесериала несколько противоречила бы известному плану «Ост», который предусматривал полную очистку от славян европейской части СССР, не должно было смущать  министра пропаганды: нацисты на посулы никогда не скупились, а потом не моргнув глазом отрекались от своих же обещаний, рвали подписанные ими же договоры и вообще плевали на приличия.

                Геббельс наверняка бы рекомендовал к просмотру на оккупированных территориях и в рейхе сцену, когда большевики, выстроив на несколько верст вдоль железной дороги  несчастных крестьян, устроили показательную экзекуцию. Д-р Геббельс только порекомендовал бы, а компания «Безруков и сын» досняла бы какого-нибудь немецкого кинорежиссера, который документально запечатлел бы на пленку зверства русских коммунистов. Тогда фальшивая эта сцена получила бы полную убедительность.

                В свое время в Магадане я наблюдал за реакцией школьников за эпизод, в котором молодогвардейцы для отвода глаз устраивают концерт для оккупантов, а сами в это время сжигают биржу труда вместе со списками парней и девушек, предназначенных для угона в фашистскую неволю. Подпольщик Иван Земнухов на этом концерте исполняет народный танец и цыганскую песню. Слова «Ой да расскажи, расскажи, бродяга! Чей ты родом, откуда ты?» молодогвардеец адресует гигантскому портрету Гитлера. Веселью ребят не было конца: наш комсомолец не только не побоялся врагов, но и высмеял их главаря. Герасимовская картина 1948 года кажется нынче немного наивной, упрощенной, но патриотический заряд ее до молодежи доходил. Сегодня сверстники тех магаданских учатся жить по другим образцам для подражания. Юный неонацист с восторгом пересказывал мне сцену из «Есенина», когда фюрер некоего «Ордена русских фашистов» поэт Ганин передает Есенину текст «Манифеста» своей организации на глазах у чекистов: «Прикинь, их там целая толпа, один козел потом в самолет залез и от Есенина за границей не отходил, а Ганин притворился пьяным и Есенину «Манифест» под шубу подбросил!».

                Вменяемый, вроде бы, знающий свое дело и обладающий определенным весом в политологических кругах ведущий телепрограммы “P.S.” Алексей Пушков, взявшийся  отбелить добела телемонстра, получил теперь прекрасную возможность, глядя в глаза своим университетским студентам, подробно рассказать про историю ордена московских фашистов и причастность Сергея Есенина к пропаганде людоедских идей. И коль скоро сценарист и режиссер телефальшивки не взяли на себя труд объяснить всем нам, куда фюрер Ганин собирался переправить с Есениным свой «манифест», кому, с какой целью? Доктору Пушкову, с его эрудицией-то, не знать ли, что первые организованные русские фашисты появились, все-таки, не в белокаменной, а на территории Китая, в Харбине. За что белогвардейцы избивали Есенина сначала в Берлине, а потом в Париже? За  бесстрашное распространение идей русского фашизма? За то, что фюрер «Ордена» включил Есенина в будущее фашистское правительство в качестве министра образования?

                Сергея Есенина в телесериале удостаивают высокого титула «Первого советского диссидента». И это совершенно правильно, поскольку тот же Плеханов был безусловной марионеткой большевиков, никогда не осуждал октябрьский переворот 1917 года и вообще купался в благах, щедро пролитых на него новой властью. Не были, разумеется, диссидентами пассажиры «парохода философов», высланных Лениным за кордон в 1922 году. Какие там Бердяев с Ильиным? Вот партайгеноссе Есенин, который «душу отдал и Октябрю, и Маю» и восклицал прилюдно «Мать моя родина, я --- большевик!», вот он --- настоящий диссидент, причем диссидент коричневого окраса.

                Очень хотелось бы услышать комментарии Алексея Пушкова к упомянутому выше фашистскому «Манифесту». Позвольте, быть может, курьер-диссидент Есенин отвез этот документ прямо к Муссолини, который тогда уже прорвался к власти? Представляете, какую плодотворную дискуссию могли провести поэт и дуче на тему «МИР И СВОБОДНЫЙ ТРУД» (именно так называется «Манифест»). Мир, разумеется, в Абиссинии, Греции, Югославии да и на русской земле, куда итальянские фашисты приходили вместе со своими немецкими партайгеноссе, а потом вместе с ними драпали восвояси. А свободный труд для миллионов ост-арбайтеров, часть которых в качестве бесплатной рабсилы эксплуатировалась и на Апеннинском полуострове.   В Пензе один фашистик, отчего-то именующий себя националистом,  уверял меня, что русские могут работать только из-под палки и потому России нужен такой Хозяин, который наведет наконец порядок… Все исторические примеры о том, как русский народ без кнута и палки добивался успеха и процветания, отметались с порога. Юноша коричневой ориентации твердо уверен, что с приходом к власти «крутых ребят», получит желанную плетку и власть над русскими рабами, а не место в бараке для таких же, как он, «людей второго сорта». Украинские националисты, служившие в охране Освенцима, при подходе советских войск пытались убежать куда подальше, но вчерашние друзья-эсэсовцы догнали дезертиров, многих постреляли, а оставшихся в живых отправили в газовую камеру. Теперь нигде и никем такие поучительные истории вспоминать не принято.
               
                Скрестив Есенина со свастикой, экспериментаторы Безруковы горестно вздыхают: «Только на Руси так плохо обращаются с поэтами, которые умирают в раннем возрасте…» Ну, разумеется, Байрон, который трагически погиб, прожив меньше Пушкина, не в счет. Тридцатилетний Шелли скончался вдали от родины. Национальный поэт, гордость всех шотландцев Роберт Бернс жил в нищете и ушел в небытие в 36 лет. Пережившая поэта мать на открытии посмертного памятника горько вздохнула: «Бобби, ты просил у них хлеба, а они дали тебе камень…» Ну и что? Франсуа Вийон тоже в своих стихах постоянно развивал мотивы преждевременной гибели и умер насильственной смертью в 30 лет, так что ж с того? Зато Эдгар Алан По прожил аж четыре десятка лет и был обнаружен в агонии на уличном тротуаре с признаками таинственной смерти. Но ведь поэт По, кажется, был законченным алкоголиком? В отличие от нашего 33-летнего литератора Гаршина, который бросился в пролет лестницы под гнетом царского самодержавия, а не хронического злоупотребления спиртным. И великого композитора нашего Мусоргского в 42 года довела до сумасшедшего дома (а затем и до могилы) отнюдь не водка, но заговор неких подлых сил, ищущих себе жизненное пространство на одной шестой части суши.
          
                «Еще плодоносить способно чрево, которое вынашивало гада» --- так предостерегал поэт Брехт (по-немецки это звучит еще крепче и конкретнее). Поэт Илья Эренбург после страшной бойни под названием вторая мировая война  раньше многих увидел новую опасность: военная победа над фашизмом, оплаченная дорогой ценой, опасность не ликвидировала. Новые фашистики плодятся с благословения тех же сил, которые столкнули мир в пропасть мировой бойни.


                Упование создателей теле-Есенина на очистительную силу» фашизма у нормального человека вызывает, мягко говоря, недоумение, а если откровенно, омерзение. Какой-то киношный фашизоид, гитлерёныш безруковского разлива, открыто призывает к развязыванию коричневого террора, который уничтожит всех нечистых, а всех праведников пощадит.  Ни аристократическое происхождение, ни «чистота крови» не спасли писателя, Нобелевского лауреата Курта фон Осецкого от репрессий, издевательств, концлагеря и гибели от рук гитлеровских палачей. Национальный поэт Фредерик Гарсиа Лорка был без суда и следствия расстрелян одними испанскими фашистами, а потом шесть десятков лет другие испанские фашисты не позволяли открыть музей его памяти. Обезглавлен был гитлеровцами ныне практически забытый создатель «Моабитских тетрадей» Мусса Джалиль. «Люди, я любил вас. Будьте бдительны!» --- прощался со всеми нами Юлиус Фучик. Сначала фашисты казнили автора «Репортажа с петлей на шее» в берлинской тюрьме Плётцензее, а потом в годы «бархатной революции» его растоптали на родине, память о Фучике забросали горой грязи, покрыли плевками авторы всевозможных «скандальных расследований», не стоящих бумаги, на которой они были напечатаны массовым тиражом. Чех Владислав Ванчура, француз Роббер Деснос… Мартиролог деятелей культуры, могут представить десятки стран, некоторые из которых не были оккупированы фашистами. Шахматная чемпионка мира Вера Менчик погибла во время бомбежки в Лондоне, а писатель-фантаст Александр Беляев умер голодной смертью в Ленинграде. 

                Фашизм как защитник культуры, в том числе русской… Что с нами случилось, если этот бред открыто провозглашается  в стране, больше всего пострадавшей от фашизма?
               
                Бритоголовые-скинхеды, баркащовцы и прочие русские неонацисты с восторгом и благодарностью воспримут от Безруковых «дурилку картонную», тем более с именем великого поэта, превращенного в «министра будущего фашистского правительства». Разве российская наркомафия не проделала уже аналогичный фокус с рок-бардом Цоем? Виктор Цой наркоманом никогда не был, деньги на свою первую гитару зарабатывал в должности кочегара-отопителя, был надежным другом и примерным мужем красавицы-жены. Наркомафии такой реальный Цой, разумеется,  абсолютно не нужен. В результате многолетней массированной кампании Цой из жизни был вытеснен Цоем из фильма «Игла» и теперь в десятках русских городов можно читать графитти вроде «Витя --- ты наш наркотик! Без тебя жить нельзя». Ну и желтая наша пресса периодически подбрасывает топлива в наркотическую печку, публикуя статейки под аршинными заголовками «КТО УБИЛ ВИКТОРА ЦОЯ?», «ГЕНЕРАЛЬНАЯ ПРОКУРАТУРА СКРЫВАЕТ ФАКТЫ О ГИБЕЛИ ПЕВЦА» и пр. Если рок-звезду безнаказанно взяли в идеологические заложники и никто за него не заступился,  чем, собственно, Есенин лучше?      
               
                Гитлеровцы, фашисты и их лакеи, ныне удостоенные во многих странах государственных почестей, строили свой «новый порядок» не только на терроре, но прежде всего на лжи. Задним числом онемечивали польского астронома Николая Коперника. Сочиняли себе фантастические родословные, ссылаясь на авторитет древних Ариев. Нападая на очередную жертву, с пеной у губ кричали на весь мир о своем праве на защиту (вспомним пропагандистское обеспечение агрессии против Польши, которую обвинили в вероломном нападении на «третий рейх»). Многосерийное вранье про «хорошего фашиста» Есенина вызывает отторжение бесконечными неряшливостями, прямыми подтасовками, наглыми подлогами, просто своим кретинизмом. «Дрянной револьверишка», из которого Бениславская покончила жизнь самоубийством на могиле Есенина, «одиннадцать раз давал осечку». Отчего же ровно одиннадцать, а не девятнадцать с половиной? И кто же этот бесстрастный очевидец, который, стоя рядом с несчастной женщиной, пустившей себе пулю в висок, аккуратно считал число осечек?
   
                Как мог актер Хабенский говорить о судьбе Есенина «Есть человек, есть проблема. Нет человека, нет проблемы», прекрасно зная, что сомнительной ценности «афоризм» сей принадлежит не Троцкому, а Сталину? Кстати, первый раз Троцкий встретился с Есениным после возвращения из Америки, а не до поездки поэта за рубеж Скажут, какая разница? Ответ: на этой подтасовке сюжетно покоятся все прочие сцены с Троцким.  Мог ли нарком культуры Анатолий Луначарский сказать «Ну и жук!» в спину еще не отошедшему после диалога Председателю Реввоенсовета Республики? Нас при этой сцене не было, мы родились позднее, а потому хотели бы узнать мотивы этого употребления трехбуквенного ругательства.

                Не говорил строптивый Есенин сатрапу Троцкому «Я --- божья дудка», намекая на свой гамлетизм. Один молодой поклонник «Бригадира Есенина» возразил мне: «А вы откуда это знаете? Ведь вас там не было». Елизавета Устинова раскрывает смысл есениновского выражения и заодно описывает  состояние поэта за сутки до его гибели:

                «Помню, заложив руки в карманы, Есенин ходил по комнате, опустив голову и изредка поправляя волосы.

                --- Сережа, почему ты пьешь? Ведь раньше меньше пил? --- спрашиваю я.
                --- Ах, тетя, если бы ты знала, как я прожил эти годы! Мне теперь так скучно!
                --- Ну, а твое творчество?

                --- Скучное творчество! --- он остановился, улыбаясь смущенно, почти виновато. --- Никого и нечего мне не надо --- не хочу! Шампанское, вот веселит, бодрит. Всех тогда люблю и… себя! Жизнь штука дешевая, но необходимая.  Я ведь «божья дудка».

                Я попросила объяснить. Есенин сказал:

                --- Это когда человек тратит из своей сокровищницы и не пополняет. Пополнять ему нечем и не интересно. И я такой же.

                Он смеялся с горькой складочкой возле губ».

                Разгадка «божьей дудки» взята из воспоминаний Е. Устиновой «Четыре дня Сергея Александровича Есенина». Согласитесь, совершенно не похоже на «версию», навязываемую нам создателями телесериала.   

                Максим Горький и десятки других современников свидетельствуют, что возраст Айседоры Дункан, грузность пожилой женщины с гримом на увядшем лице красноватого цвета  резко контрастировали с юностью и свежестью русоволосого Есенина. Чтобы убедиться во внешнем несходстве Шон Янг с прототипом, достаточно хотя бы раз увидеть пляжную фотографию Айседоры и Сергея, сделанную в Лидо (Италия).  Кроме эротического танго под невесть откуда звучащую музыку Шон Янг ничего выдающегося не продемонстрировала. Она отлично способна сыграть американку (и акцент имитировать не нужно), но не Айседору Дункан. Эпизод с едва не состоявшемся утоплением великой танцовщицы и ее извлечением поэтом из волн сурового Адриатического моря ---  плод хилого воображения силами компании «Безруков и сын». Ничего подобного, разумеется, в жизни не происходило. Участие пьяной в драбадан Айседоры в несостоявшемся умерщвлении ее мужа Есенина на нью-йоркской квартире еврейского переводчика --- бред сивой кобылы, в «подтверждение» которого приводится только не существующая в природе публикация в черносотенной газете, выходящей в США. Даже пробежка Шон Янг босиком по холодной земле --- всего лишь жалкая вариация на темы зонг-оперы «Юнона» и «Авось»: «Ты меня на рассвете разбудишь,  провожать неодетая выйдешь…».
      
                Телеробот Есенин  орет телекиберу Дзержинскому: «Я в Кремлевскую больницу ни за что не лягу!». Реальный Есенин лечился неоднократно и в Кремлевской, и в других тогдашних больницах и лечившие его лучшие врачи тогдашнего времени первыми обратили на психическое состояние поэта. В сериале этот диагноз приписывается Айседоре Дункан. Актер Михайлов за кадром вещает: «Первой версию о сумасшествии Есенина выдвинула Айседора Дункан». Какая страшная, что ни говори, особа, эта Дункан! Правда, в конце  безруковского сериала танцовщица, узнав где-то за границей о гибели Есенина, кажется, настолько опечалилась, что покинула кафе, даже не допив кофе и не дочитав газету. Танцовщица поднимается по брусчатке улицы, а сзади за ней бежит официант: «Мадам, мадам, вы свой шарф забыли…». Мрачная сценка эта напоминает эпизод из французской кинокомедии. В нем болельщику на футбольном матче какой-то восторженный фанат заехал локтем в лицо и выбил передние зубы. Несчастный срочно покидает стадион, прикрывая рот одной рукой, а на выходе уличный лоточник обращается к нему с услужливой  улыбкой: «Орешки, сэр?».   


                Во время венгерских событий 1956 года отряды повстанцев не только громили парткомы и редакции газет, но и ловили на улице всех мужчин в желтой обуви. Как увидят прохожего в  желтых полуботинках, сразу набрасываются на него, бьют смертным боем, а потом вешают на ближайшем фонаре или дереве. Это не коммунистическая страшилка, а один из штрихов того, что сегодня гордо называют «национально-освободительной революцией». Оказывается, во время этой, говоря по-современному, «желтой революции» кто-то бросил в толпу слух об агентах тайной полиции, которые шныряют по Будапешту в казенной обуви желтого цвета.

                У нас, быть может, до таких революционных порывов дело и не дойдет, но подготовка осуществляется полным ходом. Многие теперь отчего-то считают, что коль скоро происходит нечто антикоммунистическое, можно «автоматом» кричать аллилуйя. Исходя из этого довольно несложного посыла, вооружившись передовым опытом Чхартошвили-Акунина, создатели телесериала рисуют отвратительную картину Совдепии 20-х годов, в которой власти устраивают прилюдные массовые расстрелы невинных граждан, приглашают всех желающих  посетить подвалы ГПУ во время экзекуций (и даже лично поучаствовать в казни!) и устраивают против великого Есенина сложный многолетний заговор с личным участием в заговоре многих сотен конспираторов.

                Несравненный Ираклий Андроников как-то поведал о версии одного провинциального «независимого расследователя», который доподлинно установил, что произошло в июле 1841 года у подножья Машука. Путем продолжительного изучения фактов этот провинциальный лермонтовед установил, что Мартынов на дули промахнулся, а пуля в грудь Лермонтова прилетела из кустов, в которые царским правительством был посажен некий казак. Осталось неизвестным, было ли ружье снайпера, сидящего в засаде, снабжено оптическим прицелом, но независимый расследователь особо подчеркивал тот факт, что секунданты Лермонтова (все с военным опытом) не могли заметить ружейную вспышку и услышать звук выстрела, поскольку хитрый казак спустил курок аккурат одновременно с ударом молнии и раскатом грома. В 1937 году, в столетие гибели Пушкина, вся советская пресса обсуждала животрепещущую проблему: правильно ли лечили раненого Пушкина или царское самодержавие сделало все, чтобы только уморить поэта. Диспут разгорелся и на тему бронебойного панциря, который, якобы, был надет проклятым Дантесом перед дуэлью и срикошетировал праведную пулю, посланную Пушкиным. Представляете, кругом идут повальные аресты, а народ волнуется по поводу подлостей в отношении несчастного поэта, устроенных монархией сто лет назад. В конце концов народу авторитетно объяснили: врачи (включая пушкинского друга Владимира Даля) сделали все, что в их силах, но тогдашняя медицинская наука, не располагая антибиотиками, никак не могла укротить развившийся после ранения в брюшную полость перитонит.  В другом официальном сообщении опровергалась и версия о кольчуге, в которую был закован подлец Дантес. Отчего бы компании «Безруков и сын» не снять следующий сериал по мотивам двух этих отвратительных официальных версий (с обязательной эксгумацией трупа безвинно убиенного Александра Сергеевича!). Вообще список кандидатов на эксгумацию можно расширять очень долго. Телеведущий Молчанов, усомнившись в официальной версии о самоубийстве Маяковского, настаивал на проведении всестороннего и объективного расследования этого злодеяния. Очень неестественно и преждевременно умер Гоголь (говорят, то ли похоронили живым, то ли обезглавили). Долго мы еще будем пребывать в неведении относительно истинных причин убийства автора «Мертвых душ»?   Лермонтовский прах в Тарханах уж точно следует основательно потревожить. Ведь дуэль всегда приравнивалась церковью к самоубийству. Первоначально Михаила Юрьевича погребли в Пятигорске вне церковной ограды, как хоронят всех самоубийц, но потом-то его отпели перезахоронили по всем православным  канонам как безвинно убиенного! Воля ваша, а без срочного вскрытия лермонтовского склепа никак не обойтись. Глядишь и снайперская пулька засланного казачка наконец-то обнаружится… Раз семь или десять в телевыдумке о Есенине повторяется этот замечательный по убедительности тезис: если Есенин самоубийца, его не могли погрести по церковным канонам, а если погребли, стало быть, он и не самоубийца вовсе. Какие тому доказательства представлены семейством Безруковых? Придуманные показания несуществующего батюшки да еще свидетельства мифического рязанского милиционера, который, ударившись в богоискательство и богостроительство, требует подтвердить факт убиения Есенина кагалом проклятых заговорщиков.
 
                Если следовать такой логике, пора создавать специальную комиссию по эксгумациям и назначить, что ли, график по изучению подозрительных останков. Сталинисты настаивают, что их кумир был убит врагами народа. Стало быть, без извлечения из могилы Иосифа Виссарионовича никак не обойтись. Разобравшись с генералиссимусом, отчего бы не заняться его супругой Надеждой Аллилуевой-Сталиной, вскрыв ее могилу на Новодевичьем? Маршал Жуков буквально умолял, чтобы его похоронили в земле, а его сожгли и замуровали в кремлевскую стену. Странно это? Не только странно, но и очень подозрительно! И если в жуковском прахе покопаться современными-то приборами, вдруг что-то сенсационное обнаружится? Писатель Фадеев застрелился и официально был поставлен диагноз: много пил. Эксгумировать Фадеева! Был ли Чехов болен чахоткой или же, как утверждают сифилисом? Достать и изучить чеховские останки! При весьма странных обстоятельствах (якобы от руки подруги жизни) погиб поэт Николай Рубцов и дело его требует независимого расследования. Большущие сомнения вызывают смерти Шукшина и тем более Высоцкого --- давно пора в их историях поставить эксгумационную точку. Был ли суицид в судьбе Юлии Друниной? Почему до сих пор не вскрыты могилы ГКЧП-истов Ахромеева и Пуго (последний, якобы, застрелил еще и свою жену!). Ждет своего часа могила генерала Рохлина, вдова которого напрочь отвергает свою роль в его гибели, обвиняя во всем трех неизвестных в полумасках. Александр Башлачев, рок-певец Тальков, уже упоминавшийся выше Цой, Игорь Соркин из «Иванушек интернэшнл»… Если каждую такую эксгумацию демонстрировать по ТВ столько раз, сколько нам показывали в телесериале труп Есенина, агромадный рейтинг, господа, может запросто получиться.  Кстати, в проблеме эксгумации Сергея Александровича имеется небольшая нестыковочка. В самом начале телесериала (а еще до его премьеры в открытом безруковском письме к президенту Путину)  говорится о насущной необходимости вскрытия могилы Есенина (его племянница Светлана не возражала), а в конце сериала вдруг сообщили, что могила поэта была залита бетоном и, следовательно, вскрытие абсолютно ничего не даст. Даже обычно трезво рассуждающему политологу Алексею Пушкову в формуле «ЭКСГУМИРОВАТЬ НЕЛЬЗЯ УСПОКОИТЬСЯ» не удалось поставить знак препинания.

                Меня много раз спрашивают, почему я так доверяю свидетельствам современников Есенина и отказываюсь поверить в детище семейства Безруковых? Да потому, что только совсем уж круглый патриот может представить себе суперзаговор, в котором участвовали сотни людей, которые под диктовку спецслужб тщательно «стыковали», «страховали», взаимно подтверждали свои свидетельства о жизни Есенина. Уж на что великий мозгокрут Сталин и его подручные месяцами писали сценарии для позорных судилищ, а и то наваляли кучу всяческих нелепостей, над которыми смялся весь мир. Ходульная «конспираторская версия» о гибели Есенина, опирается на «аргументы» которые сами нуждаются в доказательстве. Вопреки фактам, алкогольная зависимость Есенина вообще исключается из рассмотрения.

                Анатолий Мариенгоф констатировал: «В последние месяцы своего трагического существования Есенин был человеком не более одного часа в сутки. От первой, утренней, рюмки уже темнело его сознание. А за первой, как железное правило, шли --- вторая, третья, четвертая, пятая…». Сохранились свидетельства медиков, записи о проведенных курсах лечения. Сам Есенин то понимал всю опасность своего нездоровья, то полагался на русский «авось», то хватался за любую соломинку, то катился по наклонной плоскости в пропасть. О его плохом физическом и опасном душевном состоянии свидетельствуют собственноручные письма и телеграммы, не говоря уже о стихах, в которых десятки раз повторяется то обещание повеситься на рукаве, то предсказывается удар бандитской финки в сердце, то делаются прямые признания в танатофилии: «И эту гробовую дрожь как ласку новую приемлю»,  «В этой жизни умереть не ново, ну а жить, конечно, не новей». Когда какой-то кретин интересуется у поэта секретом творчества, он отвечает вполне серьезно, что каждый день присаживается перед обедом на несколько минут к столу, пишет три-четыре стихотворения и весь секрет     в том и заканчивается. Это --- пример вполне нормального юмора, признак вменяемости, которой не чужд сарказм. А вот когда Есенин приносит в чей-то городской дом живого петуха и объявляет это шуткой, тут в пору усомниться в его полной адекватности. В другой раз Есенин, снова абсолютно трезвый, приносит семейному другу в подарок… обыкновенные спички. Хозяин, пожав плечами, благодарит, а Есенин настаивает: «Если тебе спички не нужны, отдай дочке. Пусть поиграет!». Мало того, что лозунг «Прячьте спички от детей во избежание пожара» уже в ту пору звучал повсеместно и актуально, тогдашними спичками можно было легко отравиться и предложение отдать спички ребенку звучало вдвойне глупо. Для шуток такого рода у специалистов есть точный термин --- «алкогольный юмор».

                У Есенина постоянно сдавали нервы, появлялись провалы в памяти, происходили припадки, по его признанию, совсем как у поэта По.  И хотя в нынешнем сериале все отвратительные скандалы сценаристом выписаны так, чтобы полностью оправдать Есенина, придав его погромам и дебошам какой-то великий смысл и сакральный мотив, медики знают, что беспричинная агрессивность, резкие перепады настроения, склонность к, мягко говоря, выдумкам --- тоже часть клинической картины.


                Во второй половине сентября 1923 года поэт шлет в Ялту А. Дункан телеграмму:

Милая Изадора!
Не мог приехать, потому что очень занят. Приеду в Ялту. Люблю тебя бесконечно.
Твой Сергей.
Ирме /дочери Дункан/ привет.
Изадора!!!»

                А уже в первой половине октября того же года «милая Изадора» получает от него такую весточку: «Я люблю другую, женат и счастлив».

                Женившись на Гале Бениславской и зарегистрировав с нею брак, Есенин сочиняет прощальную телеграмму Айседоре Дункан со словами «Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, НО ЖИТЬ С ТОБОЙ НЕ БУДУ» и спрашивает у Гали, нравится ли ей такой текст. Бениславская указывает на полное отсутствие логики, неубедительность и неуместность слов о любви. Есенин, выслушав новую жену, вычеркивает из телеграммы признание в любви к предыдущей супруге, не говоря уже о бестактности в отношении нее самой. Есенин с готовностью слова о любви к «милой Изадоре» вычеркивает.

                Настоящая Софьяя Толстая (а не то одноклеточное существо, которое нам показывают в сериале) сохранила для потомства многие стихи и импровизации Есенина, которые он бормотал то в бреду, то в полусне, и потому уже заслуживает более справедливого к себе отношения. После смерти поэта С. Толстая добилась открытия музея поэта в Москве и не жалела сил для сохранения его наследия и памяти. При жизни она участвовала в подготовке есенинского собрания сочинений, а муж… Есенин то начинал оскорблять ее в присутствие посторонних, то орал благим матом, а через несколько минут обращался к ней, так, словно ничего не произошло. Редактор издательства Евдокимов вспоминает о сцене, произошедшей за два с половиной месяца до катастрофы 28 декабря:

                «Есенин исхудал, побледнел, руки у него тряслись, на лице, словно от непосильной работы, была глубочайшая усталость, он капризничал, покрикивал на жену, был груб с нею…

                И тотчас, наклоняясь к ней, с трогательной лаской спрашивал:

                --- Ты как думаешь, Соня, это стихотворение сюда лучше?
А потом сразу кричал:

                --- Что же ты переписала? Где же то-то, понимаешь, недавно-то я написал? Ах, ты!...».

                В прежние времена Есенин, здоровый и полный сил, мог выстраивать стратегическую линию поведения, проявлять осмотрительность, дальновидность, соблюдение древнего принципа «Будьте мудры, аки змии». Алкоголь, который «осыпает мозги», лишает человека способности к элементарному  расчету, отнимает осторожность убивает чувство перспективы. Прекрасно изучив за долгие годы характер и повадки Клюева, Есенин тем не менее за два дня до смерти приводит его к себе в номер гостиницы «Англетер». «Он читал Клюеву все свои новые стихи. Клюев слушал, сложив руки на животе, посматривая на Есенина из-под своих мохнатых, мужицких бровей.

                --- Ну, как, Николай?

                --- Хорошие стихи, Сережа, очень хорошие стихи! Вот если бы все эти стихи собрать в одну книжечку, да издать ее с золотым обрезом, она была бы настольной книжечкой у всех нежных барышень!».
Георгий Устинов, очевидец этого афронта, вспоминает, что Есенин долго сидел молча, мрачно, насупившись.

                Анатолий Мариенгоф описывает еще более эмоциональную реакцию: «Есенин расплакался!».
             
                Тридцатилетний мужчина, имеющий богатейший жизненный опыт и знающий, что такое ехидные шпильки от менее талантливых коллег по творческому цеху, вместо того, чтобы рассмеяться вместе с бывшим наставником или ответить в свою очередь остроумным «бумерангом», распускает нюни, словно малое дитя.   Между прочим, Эрнест Хемингуэй, уже тяжело больной и интеллектуально опустошенный, расплакался, когда за целый день, исписав кучу черновиков, так и не смог составить текст коротенькой телеграммы, адресованной президенту Кеннеди.

          
                Тот же Устинов свидетельствует что днем ранее Есенин «весь вечер читал свои новые лирические стихи. Раз десять прочитал «Черного человека», теперь уже отделанного в том виде, как он впоследствии был напечатан в журнале «Новый мир».


                Раз десять --- это норма или аномалия? «Черного человека», начатого во время поездки за рубеж, Есенин полировал и шлифовал, прекрасно сознавая, что перекладывает на язык поэзии настоящую галлюцинацию. Много лет назад одна знакомая специалистка-невропатолог сказала мне, что «Черный человек» --- не только есенинский шедевр, но и настоящее описание острого алкогольного психоза. С гораздо меньшей мерой талантливости подобные видения описывают многие клинические алкоголики и шизофреники. В безруковской фальшивке врач в том же контексте возникает только в качестве патологоанатома, который пишет два акта вскрытия --- фальшивый отдает пархатым большевистским казакам, а подлинный отсылает на деревню рязанскому дедушке, чтобы и этот документ, с которого эес-милиционер ну никак за 30 лет не смог удосужился снять хотя бы пару фотокопий да сховать в надежном месте до лучших времен, которые вот и наступили в новом миллениуме. Причем экс-милиционер был настолько осторожен, что в первой серии отправил в МВД анонимку, опасаясь расправы со стороны тайных спецслужб, зато в последней серии по междугороднему телефону, ничуть не опасаясь подслушивания со стороны «искусствоведов в штатском», сообщает время своей поездки в первопрестольную на простой советской электричке.


                Вообще, политическая заангажированность создателей «Лже-Есенина привела не только к опусканию художественного уровня сериала до пресловутого «уровня плинтуса», но и к тому, что даже чисто детективная линия не просто пробуксовывает три последних серии, но и просто вызывает приступы зевоты: любой школьник может просчитать заранее все эти примитивные сюжетные «ходы».  Как будто не сознавая этого, авторы телегалиматьи бросают в приключенческую топку все, что попадается под руку.  В  одной серии нам говорится, что к гостинице ночью подъезжала машина чекистов. В другой говорится, что чекистам никуда приезжать не надо было, поскольку «Англетер» и без того был закрытой служебной гостиницей под полным контролем спецслужб. В одной серии говорится, что в роковую ночь чекисты носили по коридорам ковер, в который был завернут мертвый труп убиенного человека, делается внушительный намек, что этим трупом был Есенин, умерщвленный где-то в ином месте и доставленный за каким-то чертом обратно в гостиницу. Потом очередной «свидетель» по большому секрету говорит, что мертвого Есенина из номера гостиницы спустили через окно вниз, но эта остросюжетная линия почему-то неожиданно обрывается.
   
                Хлыстов-Хлысталов (в блистательном исполнении Александра Михайлова) к концу сериала великолепно демонстрирует, что можно быть в тысячу раз тупее инспектора Лейстреда и в две тысячи раз наивнее доктора Ватсона. Какой-то невесть откуда явившийся сотрудник то ли зоопарка, то ли цирка (ах нет, ленинградского Эрмитажа!) в роковую ночь явился в Есенину и стучал в дверь его номера (это после документально подтвержденного требования Есенина, чтобы к нему никого не впускали), но без результата. Зато этому сотруднику то ли планетария, то ли абортария (ах да, Эрмитажа!) страшно повезло. Он всеми своими двумя глазами увидел, как двое мужчин вышли из номера Есенина (а где, в какой засаде или укрытии сотрудник Пулковской обсерватории сам находился в этот момент?), сели в поджидавший их автомобиль и скрылись в совершенно неизвестном направлении. Другой очевидец по секрету сообщает сыщику Хлыстову-Хлысталову, что чекистов, покинувших номер Есенина был чуть ли не целый отряд и они перерыли в номере Есенина все вверх дном.
Причем все пересказанные выше благоглупости вываливаются как из мешка, без системы или предварительной сортировки: мы, мол, сами ни беса не поняли, так что разбирайтесь теперь, милые телезрители, самостоятельно. В общем, по принципу «Ковыряй, ковыряй, мой мальчик!». Мы-то ковыряем, да вот никак в толк не возьмем «одну загогулину», как люибил называть проблемы первый президент России. Утром 28 декабря 1925 года поэт Эрлих пришел к Есенину за доверенностью на получение денежного перевода из Москвы: «По приходе в гостиницу, около №5 я застал гражданку Устинову, которая стояла у №5, занимаемого Есениным, и стучала. К нам пришел служащий гостиницы, мы увидели, что ключ от кабинета торчал с внутренней стороны двери. Я и Устинова попросили открыть двери запасным ключом. Когда открыли кабинет, то служащий в кабинет не вошел, а вошла Устинова» (это из протокола допроса Эрлиха).

                Елизавета Устинова: «28-го я пошла звать Есенина завтракать, долго стучала, подошел Эрлих --- и мы вместе стучались. Я попросила, наконец, коменданта /в телесериале его полфильма называют почему-то «управляющим» - Ю.С./ открыть комнату отмычкой. Комендант открыл и ушел. Я вошла в комнату: кровать была не тронута, я к кушетке --- пусто, к дивану --- никого, поднимаю глаза и вижу его в петле у окна».
   
                Итак, ключ был вставлен в скважину изнутри и повернут таким образом, что потребовались усилия и инструменты, чтобы открыть дверь снаружи. Спрашивается, это мертвый Есенин запер замок поворотом ключа после того, как удалилась группа товарищей, приходившая долго и мучительно убивать несчастного поэта? Авторы «Лже-Есенина» в долю секунды решают это мнимое противоречие. Они говорят: «Ну и что? Ведь замок-то был врезной!». Прелесть какая, девушки, вот как все просто получается. Ну тогда  всю неряшливо сброшенную в одну кучу галиматью для пущей убедительности надо было ОБЯЗАТЕЛЬНО сопроводить упоминаниями о манипуляциях с врезным замком! Скажем, так: «Допрошенный сыщиком Хлыстовым-Хлысталовам штатный сотрудник Ленинградской палаты мер и весов показал, что отряд чекистов открутил отвертками врезной замок, вошел в номер 5, замучил Есенина до смерти ударом канделябра, удавкой, выстрелом в лоб и повешением под потолок, куда никак нельзя было добраться без приставной четырехметровой лестницы, а затем вышел в полном составе из номера, врезал обратно врезной замок и исчез бесследно в неизвестном направлении. Напрочь забыв тему ключа, вырезания и обратного врезания замка, авторы сериала в последней серии вообще заставляют пособника злодея Гоши открыть номер 5 с помощью отмычки, а при уходе отмычкой же его запереть. И все дела. А если гр. Устинова что-то бормочет про вставленный изнутри комнаты ключ, да мало ли что ей могло померещиться! В сериале на чистую воду выводится подлец-комендант: открыл, гад, дверь номера, а внутрь заходить не стал. Почему? Это чрезвычайно подозрительно. Он, паразит, оказывается, до смерти боялся увидеть там мертвого Есенина! Вместо того, чтобы «прикрыть» коллег из тайной полиции и немедленно начать заметание следов преступления, комендант, человек военный, подобно нервнойгимназистке, убежал наверх в свой кабинет и заперся на крючок. Чует кошка, чье мясо съела… А Эрлих вообще феномен. После образцово-показательной кражи у Есенина (еще из чемодана, стоявшего на шкафу!) личного револьвера подонок Эрлих мог вообще 28 декабря никуда не ходить, сославшись на диарею, запор или расстройство пресловутого пяточного нерва. Сволочь Эрлих мог уехать из города на острова, навестить подругу, которая могла бы обеспечить ему алиби хотя бы на недельку-другую, наконец мог заглянуть в «Англетер» вообще к шапочному разбору, когда и следователи все разошлись и труп Есенина благополучно свезли в морг. Так нет, же! Этот нехороший человек в особо циничной форме принялся врать милиции, умалчивая про то, что по его вине разыгралось у него же на глазах пятью часами ранее.

                Особое подозрение у Безрукова и его команды вызвало таинственное исчезновение есенинского пиджака. Сначала Есенин ходил в пиджаке, потом набрасывал поверх сорочки шубу, чтобы согреться, а в конце концов пиджак взял и улетучился. На дворе не каменный век, не мрачное средневековье, товарищи, 1926 год на носу, а пиджачок-то того, сделал ноги. Помусолив эту пиджачную тему, авторы теледетектива бросают ее. А зря. В реальной, а не телевизионной, жизни, когда Сергея Есенина собирались везти в первопрестольную, выяснилось, что его дорогие лакированные штиблеты… исчезли. Очевидцы были возмущены этой кражей обуви поэта прямо из морга, а сценарист телесериала упустил еще одну возможность подогреть детективные страсти. Надо было честно рассказать эту позорную, но абсолютно правдивую, подробность (еще и добавить, что ограбления трупов в морге происходят кое где у нас порой и в 21-м веке!), а потом показать, как поэт Иван Приблудный, украв из морга штиблеты, везет их на извозчике домой, начинает примеривать, размер оказывается маловатый, он отрывает подкладку, а там… странная телеграмма с ятями в подозрительном тексте!

                Банда подосланных из Москвы на аэроплане убийц орудовала беспрепятственно и совершенно не опасаясь, что шум услышит кто-то из соседей,  поскольку Троцкому-Зиновьеву-Каменеву позарез понадобилась некая депеша. Депешу эту то ли раздолбай Каменев, то ли верходуй Зиновьев «отправил царю с  поздравлениями первому свободному человеку России». Так сказано в одной серии, а в следующей поясняется, что, в общем-то, даже не царю, а Михаилу Александровичу Романову, который на престол никогда не претендовал, отрекся от него еще тогда, когда женился по любви на девушке немонаршеского круга, в феврале 1917 года пробыл на троне «чисто технически» всего лишь несколько часов, а затем надел на грудь красный бант и приветствовал революцию. Михаил Александрович уже больше восьми лет как был подло умерщвлен, а тело его было сожжено в плавильной печи Мотовиловского завода, но, оказывается,  злополучная поздравительная телеграмма ему (неизвестно, существовавшая ли в природе и неведомо как попавшая в руки бедного Есенина) начала представлять смертельную угрозу для Иудушки Троцкого и его паханов. Ересь, скажете вы? Безусловная ересь! Но авторы телесериала пальчиком не пошевелили для ее устранения. А ведь сколько было чудных вариантов! Можно было наврать, что взрывоопасная депеша, была забыта в пальто, которое Фрунзе с барского плеча подарил Есенину. Или агенты великого князя Кирилла Борисовича телеграмму могли засунуть в чубук есенинской трубки во время его пребывания во Франции. Поэт потом поплыл на пароходе в Америку, вышел на палубу, чтобы выкурить послеобеденную трубку, а она не раскуривается. Начал он ее чистить, а оттуда выпал листок со словами: «Батюшка-царь Михаил Александрович! Поздравляем с отречением от престола и обретением сатуса первого свободного человека России. Целуем, обнимаем. Ваши вечно Каменев+Зиновьев с приветом от Троцкого». И вот такую ахинею коварный Сталин-Джугашвили, даже не располагая оригиналом депеши, который был увезен из Москвы на берега Невы, грозился обнародовать на партийном съезде. В кулуарах этого съезда Иудушка Троцкий обещает выручить Каменева и Зиновьева, которые буквально только что в компании с генсеком Сталиным отстраняли Троцкого от власти! Об этом можно прочесть в любом словаре и учебнике, но где теперь гарантия, что наше подрастающее поколение будет учить родную историю по нормальным учебникам, а не по сказкам Безрукова-старшего?
   
                Нельзя найти черную кошку в темной комнате, если кошка давно оттуда ушла. Не было никакой крамольной телеграммы, которую посланные Троцким убийцы так и не сподобились однаружить. Падает еще одна гнилая сюжетная «подпорка» и возникает вопрос о профессионализме советских чекистов, которые постоянно чешут правое ухо через затылок левой рукой. За каким дьяволом требовалось посылать в одном самолете с Есениным  чекиста с лицом законченного негодяя, когда за рубежом у советской разведки уже была создана резидентура, которая справилась бы с покушением на поэта без шума и пыли, но в приватных разговорах обязательно  поинтересовалась бы у своих боссов с Лубянской площади: «А что, не проще ли и не дешевле выполнить эту акцию в РСФСР, не привлекая к себе внимание мировой общественности и рискуя потерять зарубежных агентов?». Пошел поэт купаться в море и утонул. И не надо тогда долго и нудно доказывать, почему Есенин физически не мог дотянуться до трубы и завязать на ней веревку, а гад Блюмкин со товарищи не только дотянулся, но еще и труп на ней повесил.
 
                Племянница поэта с мистической дрожью в голосе сообщает: абсолютно все, кто делал зло Есенину, они потом жестоко поплатились! Это называется глупость, умноженная на невежество и приправленная нечистоплотностью. Ветер дует, потому что деревья качаются. Выводя за скобки бредовые обвинения и высосанные из пальца «версии», позволительно поинтересоваться: а что отцу сделал плохого Юрий Есенин, безвинно уничтоженный Сталиным? Зинаида Райх, любившая поэта беззаветно, она в чем перед поэтом провинилась? А ведь ее чуть не на куски порезали в собственной квартире, откуда детей Есенина выбросили тотчас на улицу, чтобы на освободившуюся площадь мог въехать шофер Берии и кто-то еще из его холуев. Страшный список мертвецов, звучащий в финале фильма, обличает лишь Сталина, но отнюдь не «изуверов, которые сплели вокруг Есенина страшный парто-жидо-чекистский заговор».
 
                На «Эхе Москвы» этот беспомощный, а потому такой наглый телесериал был атакован прежде всего по поводу прозвучавших в нем антисемитских высказываний. Что правда, то правда. В «Лже-Есенине» к лицам еврейской национальности чохом приписали чистопородную русскую немку Райх, сославшись при этом на авторитет Есенина. В телесериале чушь о мнимом еврействе Райх Есенин сообщает Ганину, а тот сам еще до революции ухаживал за Зинаидой и прекрасно знал смехотворность обвинений ее в еврействе. Кстати уж, великолепен был эпизод, когда Есенин в последней серии, аки дух бесплотный или человек-невидимка проникает в квартиру великого режиссера Мейерхольда, а потом в детскую комнату и, прощаясь с детками, принимает у них чуть ли не клятву верности: дескать, эта скотина Мейерхольд будет склонять вас принять его фамилию, но вы, детки, от меня не отрекайтесь. Грустное и гнусное чувство вызывала эта сцена у зрителей, знавших, что Всеволод Мейерхольд, воспитав детей Есенина как родных, предоставил им полную свободу выбора фамилии. Отец Всеволода Эмильевича --- немец пензенский, мать --- рижская немка. Сам Всеволод еще подростком перешел из лютеранской веры в православную, бросил свое буржуазное семейство и навсегда отдал свою жизнь русскому театральному искусству. Чем же великий режиссер «прогневал» Безрукова и его команду, чтобы быть изображенным в виде какого-то урода, справедливо уничтоженного генсеком Сталиным? Не очень ладится с «версией» Безрукова и злое письмо Есенина бывшей жене с разрешением изменить фамилию их дочери Тани, чтобы девочка не страдала от отвратительной репутации загульного отца.

                Еще один поволжский немец, Мариенгоф, выпустил в Пензе первый в истории альманах имажинистов еще до того, как появилось это литературное течение и был рожден сам термин «имажинизм». Покинув пензенские пенаты, Анатолий не затерялся в столичной богемной круговерти и революционных пертурбациях. Его эрудиция, творческий задор, искренняя дружба оказали на Есенина не меньшее влияние, чем наставничество со стороны Блока, Городецкого, Клюева или художественный запал Белого.

                С Есениным у Мариенгофа был и общий кров, когда друзьям порой приходилось спать под одним одеялом, делить кусок хлеба или заниматься литературным творчеством, вывесив на дверях своей квартиры объявление: «НЕ ВХОДИТЬ. ПОЭТЫ МАРИЕНГОФ И ЕСЕНИН РАБОТАЮТ. Часы для посещений и справок такие-то..». Мемуары Мариенгофа, его «Роман без вранья» --- источник чистого русского языка и важных сведений о жизни Есенина, описанной с дружеской нежностью и немецкой педантичностью. Как же настоящий Мариенгоф не похож на плюгавого бесталанного пакостника, изображенного в безруковском телеопусе, еще и с намеком на извечный 5-й пункт в анкете. Иудушка Троцкий никогда не отправлял Есенина под присмотром Мариенгофа с агитационными поездками по стране, предоставив им еще отдельный вагон-люкс (хорошо, что не личный бронепоезд!). Имажинисты Мариенгоф и Есенин передвигались по стране тем же способом, каким воспользовался пролетарский поэт Маяковский, когда путешествовал по стране и навестил ту же Пензу --- без особых почестей и привилегий. И вот в голодном послевоенном Ростове молодежная публика «обстреляла» не понравившегося ей Мариенгофа… продовольственными продуктами. Это в голодное то время борьбы с кризисом и разрухой! В отсутствие радио- и телевизионной сети каждый визит столичных литераторов в глубинку был прорывом в неизвестность. Не могли ростовские комсомольцы и комсомолки подхватывать строки Есенина на манер зрителей нынешних гала-концертов и рок-фестивалей. Не надо путать Сергея Есенина с продукцией пресловутой «Фабрики звезд». Его поэтическое достижение тем более выше и ценнее, что каждый раз ему приходилось без рекламных раскруток завоевывать аудиторию. Не белогвардейская и не фашистская, а вполне комсомольская аудитория бурными аплодисментами встречает приказ Есенина убрать со сцены все атрибуты РСФСР и советскую символику. Этому провокационному жесту ростовские парни аплодируют, только что пришедшие с фронтов гражданской войны, и их подруги в косынках красного цвета? Типичная белиберда, после показа которой на Есенина льется свет десятков софитов, невесть откуда взявшихся в стране, еще не составившей даже план ГОЭРЛО. Многие гастрольные концерты того времени освещались порой с помощью керосина, а то и свечей, но зачем авторам «Лже-Есенина» создавать хотя бы видимость исторической правдоподобности!
      
                По дороге в Туркестан Есенин пишет «Милому Толе» из Самары: «Я сейчас собираю себя и гляжу внутрь». Карикатурный теле-Есенин таких близких друзей, как Мариенгоф, не имеет и вполне свободен от духовных поисков или критического самоанализа: «Последние происшествия /пьяные дебоши/ меня таки сильно ошеломили. Больше, конечно, я так пить уже не буду, а сегодня, напрмер, уже совсем отказался, чтоб посмотреть на пьяного Гришку /попутчика в этой поездке/. Боже мой, какая это гадость, а я, вероятно, еще хуже бывал».

                С провинциальным поэтом А. Ширяевцем Сергей Есенин нашел возможным встретиться после переписки, которая длилась шесть лет, и только тогда подружился с ним навсегда. Лишь личное знакомство и долгие беседы по душам открыли Есенину «значение Ширяевца как поэта и близкого ему по духу человека, несмотря на все кажущиеся разногласия между ними». Из предложенного нам киноопуса можно лишь узнать, что Ширяевец умер скоропостижно и при больно уж подозрительных обстоятельствах --- еще одна жертва «пархатых большевистских казаков», упомянутых Юлианом Семеновым в своем романе «17 мгновений весны».
 
                Просматривая эту телестряпню, невольно начинаешь понимать, что пещерный, звериный, зоологический антикоммунизм появился на «1-м канале» далеко не случайно. Именно на нем нам в очередном «расследовательском» фильме рассказывали о том, как Иудушка Троцкий якобы распорядился где-то соорудить монумент самому Князю тьмы и украсить памятник надписью «С любовью к Сатане, первому революционеру в истории человечества». На «1-м канале» у Кирилла Клейменова, одного из авторов фильма о Джоне Кеннеди, вдруг в голове соскочил какой-то рычажок и тележурналист вдруг поведал, как кровожадный Сталин, будто бы очень любивший ковбойские фильмы с Джоном Уэйном в главных ролях, приказал своей секретной службе срочно выехать в США, устроить покушение на Джона Уэйна и с помощью этого убийства окончательно подорвать способность американцев к сопротивлению «красной угрозе». 
     :   
                Редактор провинциальной газеты рассказал мне: «Я с детьми посмотрел только первую серию и сразу понял, что Есениным тут и не пахнет. Договорился с ребятами: лучше лишний раз Есенина перечитать, чем этим выдумки смотреть». Владимир Познер и другие многоопытные люди советуют нам: не нравится, переключайтесь на другой канал. У нас плюрализм… Позвольте не согласиться. У дебилизма не бывает плюрализма. Я не люблю смотреть, как мухи сношаются в прямом эфире, присев на окно… Мне не нравится дом, населенный одноклеточными существами, которые способны, как говаривал Швейк, только жрать да еще кое-то, что рифмуется с этим процессом. Мне не смешны тупые шутки на тему «Все, что в моих происходит штанах, тоже является частью вселенной». Мне надоела сериальная глорификация не только всесильных ОПГ, уже не знающих куда вложить для отмывания свои мегабабки, но и каждодневное прославление обычной уголовной шушеры. Меня тошнит от иностранных фильмов, в которых русские звери изъясняются на ломаном русском языке, вечно затевают какие-нибудь гадости против людей всех других национальностей, а перед появлением надписи “THE END”  получают под зад такого пинка, что мало не покажется.

                Скажут: включай «Культуру», этот луч света в темном царстве. Но «Культурой» управляют не боги, а люди, у которых тоже случаются досадные промахи и вообще руки до всего не доходят. Там предпочитают тонкие материи, а не такие грубости, как антифашистские произведения или истории о безумствах и идиотизмах Запада с времен начатой Черчиллем «холодной войны» и по сей день.  На канале «Культура» никто не скажет, что телесериал по роману Безрукова лежит за пределами эстетики и потому вообще не подлежит анализу с точки зрения искусства.
   
           Впрочем, в том же номере «Российской газеты», в котором воспевается благородство гитлеровских оккупантов, которые сознательно спасли родовое гнездо Набоковых, критикесса Тренева, легонько пожурив телесериал за то, что в первой части Есенин «получился простоватым, загульным молодцом, мало похожим на человека с богатым внутренним миром». Зато в завершающих сериях картины «Глубоко скрытая драма, разъедающая человека изнутри, его разлад с самим собой и с со всей окружающей послереволюционной жизнью выплескиваются наружу, как кипящая лава. Такой Есенин уже ближе к своему прототипу, и он интересен как живая и яркая личность. Это серьезная актерская работа, о которой будут продолжать спорить».

           Скорее всего, мы с г-жой Треневой смотрели два разных сериала разных авторов, с разными исполнителями, но с одним названием. В последней серии, где она увидела магматические процессы внутри яркой и живой личности, я увидел как какой-то «баклан» лезет в прогулочную коляску к «бригадиру» Саше Белому.

           БАКЛАН:     О-о, Саша Белый! А мне сказали, ты в психушке. 
   
           БРИГАДИР: С какого перепугу?

           БАКЛАН:    Да ты что? Вся Москва шумит: допился Бригадир Саша Белый до белой горячки!

           БРИГАДИР: Да здоров я, здоров.

           БАКЛАН:    Да вижу, вижу. Видать, не все пропил

           БРИГАДИР: Заткнись!

           БАКЛАН:    А ты что мне рот затыкаешь, а? Ты кто такой? Ты думаешь, на Народной артистке женился, сам Народным артистом стал, что ли? Не верь, Сашенька. Это с твоей-то козлиной рожей! Как был ты козлом вонючим, так им и остался.

          БРИГАДИР :    Слезь с коляски, слезь, тебе сказал, и фильтруй базар!

           БАКЛАН (вываливаясь под напором Бригадира на асфальт): Ты чё, блин, обиделся? На правду не обижаются.

          БРИГАДИР:     Это вы всю жизнь за мой счет пили-жрали. Вы прилипли к моей бригаде, как клопы вонючие. А вас близко подпускать нельзя! Вам бы только языком трепать, а не с деловыми пацанами водиться. Ботало ты коровье!

БАКЛАН (скача и хохоча): Ну ты, Сань, даешь стране угля!

БРИГАДИР: Вы храбрые только, когда вас свора с пушками и перьями, а тронь каждого по одиночке, тут же в штаны наложите. Ненавижу вас, сявки поганые, волки вы позорные, а лично ты --- сучок в тюбетейке.  (Вознице) Шеф, поехали!

           БАКЛАН (заливаясь смехом): А ты не долечился, сука. А-ха-ха…С тебя же намордник раньше времени сняли. Мужики, осторожно, здесь на коляске злая собака. Смотрите, чтобы он вас не перекусал ---  всю. жизнь прививки делать придется.

           БРИГАДИР: Пасть заткни и слюни подбери. (Вознице) Шеф, трогай, ну чего ждешь?!

           БАКЛАН:      Шеф, стоять! Пусть он сначала за базар ответит, падла. Значит, мы сявки, а ты --- Роберт де Ниро? Дон Корлеоне собственной персоной? Ой-ой-ой! Нет, Санёк, ты сначала в зеркало посмотрись, сам увидишь там мелочь брюхоногую. Какой ты к хренам  авторитет в законе? Жучара ты навозная!

            БРИГАДИР (не выдержав, одним ударом карате выбрасывает наглеца снова на асфальт): Шеф, ну ты едешь или нет?

            БАКЛАН:   Глядь, он мне нос сломал.

            БРИГАДИР (привстав в отъезжающей коляске): Гордись, Баклан, сам бригадир Сашко Белый тебе шнобель починил! Теперь ты точно в какой-нибудь телесериал попадешь…

             Эта пространная и лишь косметически измененная (осовремененная) цитата приведена здесь, чтобы ясно было, какую живую и яркую личность показали в последней серии фильма, в которой критикесса Тренева узрела почти настоящего гения Есенина и пигмея Лешку Крученых (погоняло «Баклан»).

            А теперь выдержка из документальной хроники: «21 ноября Есенин сделал надпись на экземпляре своей книги «Персидские мотивы», принадлежавшем А.Е. Крученых: «Милому Крученых. С. Есенин. Ни ты, ни я. Искусство (поэзия) живет и помимо нас. С.Е. 19 21/XI 25. М.». Это есенинское посвящение, опубликованное впервые в 1926 году, можно увидеть и сегодня, чтобы вполне оценить добросовестность безруковских фантазий.

             Политолог Пушков абсолютно прав, когда признается: Есенин не был ангелом, а его друзья не были херувимами и серафимами. Но еще более прав был Пушкин, когда говорил черни: врете! Да,  поэт действительно был грешен, но все равно вечно пребудет выше вас всех. 

              Вечером того же дня Есенин в хорошем настроении сидит в гостях у своего друга Грузинова. Тут же увязавшийся за ними Алексей Крученых. Есенин, достав бутылку портвейна, начинает по-дружески подначивать Крученых:

              ---  Крученых перекрутил, перевернул литературу!

              ---  Напишите это и подпишитесь! --- засуетился Крученых, оглядываясь по сторонам. Ища бумаги, обшарил карманы, полез в портфель и быстро вынул необходимые канцелярские принадлежности. Услужливо положил бумагу на книгу, чтобы удобнее было писать. Он непременно хотел получить письменное согласие на печатание своей новой книги, направленной против Есенина.
 
Есенин, прекрасно понимая замысел Крученых, поморщился:

               --- При чем тут согласие, что за вздор? При чем тут подписка? Что это --- подписка о невыезде, что ли?

              Крученых продолжал просить. Есенин, саркастически улыбаясь, написал под диктовку Крученых «заветную» фразу. 

               Автограф этой записки в следующем году появится в книге Крученых «Гибель Есенина» в качестве доказательства, что  между ним и поэтом «не было ниаких личных недоразумений, стычек или чего-нибудь подобного».

                Вот вам иллюстрация к придуманному Безруковым-старшим эпизоду, в котором Безруков-младший на улице расправляется устно и физически с Крученых.

                Обращает на себя внимание тот факт, что реальный Крученых, безусловно заискивая перед Есениным, обращается к поэту на «Вы», а безруковский Крученых величает Есенина на «ты» и «сукой».Удивительно, что колумнистка из «Российской газеты» не обратила внимание на столь оригинальную интерпретацию биографии сразу двух наших литераторов.
               
                Создатели сериала с унылым однообразием и утомительной тщательностью выписали целую галерею нелюдей, подонков, предателей, палачей, в окружении несчастного поэта. Всюду Есенин сталкивается с кознями агентов ГПУ, шпионов, жидомасонов, просто маньяков. Только такой макабристический фон подходит к убогой «версии заговора». Марина Цветаева отвечает категорически: «Тайна смерти Есенина… У этой смерти нет тайны. Она пуста. Умер от чего? Ни от чего: от ничего. Смерть Есенина равна жесту петли на шее. Есенин весь как на ладошке, и жизнь, и смерть. И лицо, и стихи. Пустота иногда полна звуками». Чарующими звуками, добавим мы. Блажен поэт, стихи которого переписываются тайком, заучиваются наизусть, хранятся в надежном месте в дни гонений и становятся народными песнями при первых признаках долгожданной оттепели.

                В газете «Известия», процитированной в обзоре прессы на Радио России, было предложено сказать «спасибо» семейству Безруковых (включая жену Безрукова-младшего, сыгравшую небольшую, но очень нужную роль), поскольку после демонстрации сериала тысячи людей бросились в магазины и библиотеки, чтобы узнать больше о жизни и творчестве поэта. Выполняя этот совет, говорю создателям «Лже-Есенина вполне искренне: Thanks for nothing!

                Валентин Гафт лучше многих дал оценку модному артисту нашего затянувшегося безвременья: "Умереть не страшно. Страшно, что потом тебя сыграет Безруков"...




                .