Путешествие по Святой земле

Итак, моё путешествие по Святой Земле уже позади. Оно состоялось, и было таким же незапланированным для меня событием, как незапланированным бывает и любое радостное событие в моей жизни. Пытаясь понять, куда душа моя желает попасть на отдых, выбирая между Вьетнамом и Гоа, я неожиданно сам для себя принял участие в письменном конкурсе, победителей которого ждала поездка на Святую землю.
Немного моих усилий по написанию текста (который всё-таки получился не совсем по теме), и вот я уже защищаю своё творение у благосклонного к участникам конкурса жюри, и вот уже считанные дни до вылета. И уже очевидно, что никакой Вьетнам мне в этот раз не нужен был - всё, о чём я мечтал, но не мог сам себе сформулировать как мечту, сбылось. Тот, кто умеет видеть наши невысказанные желания, умеет и исполнять их - легко, как по мановению волшебной палочки.

Потом был трансфер в Шереметьево, недолгий перелёт, и вот уже аэропорт в Тель-Авиве, почти мгновенное перемещение из нашей влажности и +27 в Израильскую сушь и +46. Всё изменилось - ослепительно белая земля, известняк, сияющий на жарком солнце, горы, дома из белого камня, редкая растительность и реки, которые у нас уместнее было бы назвать ручьями. Земля сухая, жаждущая воды и поэтому вытягивающая его из воздуха, из тел животных и людей. Если попадёте в сюда в пик жары, в какой попал я - не испытывайте себя на прочность. Если по какой-то причине вам «посчастливится» оказаться в пустыне этой земли в жаркий день, то время вашей жизни будет идти на часы. Естественно, мы не паломники древности, которые подвергались смертельной опасности не только от условий климата, но и от от рук бездельников, желающих поживиться за чужой счёт. Одно из ущелий по пути в Вифлеем так и называется - «Ущелье мертвецов» - здесь в своё время по-его много людей, желающих увидеть своими глазами то, что предстоит увидеть нам. Мы же едем в комфортабельном автобусе, прохладный кондиционер регулирует температуру, вода всегда под боком. В каком-то смысле подвиг, поставленный «на рельсы» комфорта. Не говорю, что это плохо - но ощутите разницу.

Первое из запомнившихся мне мест посещения - Древняя Фара, монастырь преподобного Харитона-исповедника. Один из самых древних монастырей, 330-год основания. Сейчас в ущелье, где он расположен, основан заповедник, охраняемый государством Израиль. Туда мимо нас (то есть быстрее нас) бежали детишки, располагались с провожатыми у так называемой реки (ну да, ручья), в тени пальм, мамврийских дубов, и радостный галдёж ребятни разносила далеко вокруг. Сама лавра была когда-то сильно разрушена, во время шестидневной войны, но после, трудами простого монаха Харитона, была восстановлена. Он и до этого дня - единственный житель лавры, отдыхает в каменной келье на краю скалы, молится в пещерном храме, нависающем над пропастью, трудится, выращивая овощи и зелень, носит воду из источника наверх, в лавру, кушает сам и угощает гостей в тенистой, обширной беседке, которая называется «Сад Государя». В этом саду мы пьём вкусный чай с мятой и лимоном, слушая рассказы гостеприимного наместника. Запомнилось одна его фраза: от него допытывались кто-то из нашей группы, пытаясь узнать, откуда он родом. "Важно не откуда, а куда" - ответил Харитон. Записываю в свой незримый цитатник и беру пример.

Спускаемся вниз, из лавры, от гостеприимного наместника Харитона - а внизу река, та самая, которая похожа на речей. В такую жару язык не повернётся назвать её ручьём. Я отстаю от группы, снимаю сандалии, ноги - в воду. Кажется, вода вскипела вокруг моих ног. Хотя река и маленькая, метра два в ширину, в ней много рыб - и мелких, и больших. Они соображают несколько секунд, а когда понимают, что произошло, начинают набрасываться на мои ноги и... нет, не есть их как пираньи, а тихонько "пощипывать". Это было странно, но забавно!

Дальше - переезды от храма к храму, от одного славного места к другому. Немного сбивают с толку многочисленные лавки, в которых торгуют чем придётся, и аляповатые подобия икон, к тому же китайского производства, дают от посещения таких лавок неприятный «привкус» пластмассы. Но это естественный минус путешествия с группой - таких лавочек не избежать, они повсюду, и автобус, битком набитый покупателями для торговцев этих магазинов лакомый кусок.

Впрочем, есть и несомненные плюсы - тургруппа даёт прекрасную возможность пересекать Палестина-израильскую границу хоть пять раз на дню. Если вы в одиночку попытаетесь пересечь границу, то вас пропустят по ту сторону, но обратно уже не впустят - такие правила. Причём с любой стороны. К нам ни разу не придрались ни на одном из блок-постов. Война продолжается, хотя то зыбкое перемирие, которое мы застали, может создать иллюзию мира. Ничего подобного: арабский город Вифания, обнесённый высоченной стеной и превращённый в своего рода гетто, израильские города на палестинской территории, замотанные колючей проволокой и огромное количество военных не дадут забыть о реальности противостояния. Тем не менее, люди живут своей жизнью - арабы, евреи, бедуины. Бедуины народ особый, странный и очень близкий к природе. Их пытались приучить к так называемой цивилизации, но они упорно не хотят уходить из своего дома, пустыни. Живут в каких-то времянках, сколоченных из чего придётся: досок, пластиковых щитов, завешенных тканью. Пасут скот, выращивают овощи и зелень на скудной земле, торгуют - этим и живут. По слухам, имеют склонность к воровству, но я не видел - утверждать не буду. Ведь среди любого народа можно найти тех, кто имеет такие склонности. Поговаривают, что имеют особое чутьё, интуицию, которая позволяет им угадывать где, к примеру, в пустыне нужно искать воду. Их даже специально используют для этого - и они всегда безошибочно находят то место, где, если выкопать колодец, будет вода. Как они это делают - никто, включая их самих, объяснить не может.

Пока я наблюдал бедуинов и размышлял над их необычной жизнью, мы спустились на 300 метров ниже уровня моря, это самая низкая точка земли. Здесь находится Мёртвое море, но мы не к нему, мы к реке Иордан. По преданию, это то самое место, где пророк Иоанн крестил Мессию. Жара несусветная - в огромном природном котле, на дне которого мы оказались, воздух прогревается особенно и даёт нешуточные +50. Но тут как раз и спасает купание в солёной воде Иордана - солёные воды вбрасываются сюда из Мёртвого моря, которое находится где-то совсем недалеко от купальни. Любуемся ровными рядами финиковых пальм на обратном пути, виноградниками, бронетранспортёрами вдоль дороги, и сейчас мысленно, а тогда физически я вместе с согрупниками переношусь в Вифлеемский отель. Это арабская территория. Шведский стол не очень разнообразный, суровые мясные блюда и ни грамма рыбки, крупно рубленные салаты. Женщинам на арабской кухне не место, поэтому, увы, пища получается так себе. Впрочем, сам отель вполне приличный - чисто, тихо, просторно. Узкие улицы Вифлеема, мощёные блестящим, затёртым тысячами ног булыжником, вровень с рельефом местности - то в горку, то с горки. Разойтись на них не трудно, но вот разъехаться на автомобилях... На моих глазах два седана с какой-то неуместной для этих святых мест близостью, чуть касаясь друг друга, медленно, минут пять, разъезжались. И пока они не разминутся - не пройти. Хочешь - жди, хочешь - иди в обход.

Интересно было самостоятельно, без гида бродить по городу.Сходил сам, а не с группой, до храма Рождества, полюбовался на древнюю мозаику, послушал вечернее пение. Почувствовать атмосферу места иначе, как пускаясь в одиночное странствие, я не могу. Хорошо, что внутренний навигатор работал чётко - не было даже нужды сверятся с несовершенным детищем IT технологий, я всегда, как бедуин воду, находил верный путь обратно в отель.

О ценниках в их магазинах: неизменно недёшево. Одинаковые цены что у израильтян, что у арабов. Но можно и нужно торговаться, если речь идёт о частной лавочке или рынке. Позвольте провести небольшой мастер-класс. Арабы, как и любые восточные люди, воспринимают вежливость как слабость, поэтому не стоит «вестись» на их приветливую улыбку - это не более чем маркетинговый ход. Смело включайте «внутреннего десантника», становитесь суровы и скидывайте цену раз в пять. Конечно, вы увидите на лице продавца выражение самого искреннего недоумения и праведной обиды, но пусть это вас не пугает. Не меняя своего непреклонного вида повторите цену и направляйтесь к выходу. Скорее всего вы услышите за спиной: «Эй, русский, хорошо!», но и тут будьте начеку. Вернитесь, он всё таки попытается уломать на большее, но вы не поддавайтесь. Изначально торговцы очень сильно завышают цену, поэтому в итоге продавец, испытывая к вас уже на самом деле уважение, отдаст товар по той цене, которая адекватна его реальной стоимости с учётом накрутки. Почти весь старый город Иерусалима превращён в такой вот рынок. . Да, кстати, вот я и оказался в Иерусалиме. Белый город передо мной. Гефсиманский сад, который помнит мучительные молитвы Бога, крепостные стены старого города и пронзительно синее небо над всем этим.

Жители в израильской части города - один другого краше, ортодоксальные иудеи в неизменных костюмах, в шляпах и с какими-то супер-завинченными пейсами, иногда до полуметра длинны, а то и больше. Некоторые доброжелательные, некоторые косятся, а есть такие, кто, увидев человека с крестом на шее, плюнут - реальные ситуации, одна из которых закончилась международным скандалом, когда какой-то ловкий митрополит увернулся от плевка и тот угодил в уважаемого представителя ООН, шедшего рядом. Байка или не байка, не знаю, но в нас один ненормальный тип тоже плевал. Скандала не случилось, не попал. Впрочем, эти радикально настроенные не только к христианам относятся неуважительно - они и своих собратьев часто не ставят ни во что. В Шаббат, иудейский День Покоя, они устраивают самые настоящие баррикады на пути к работающим в этот день предприятиям и, громко крича и угрожая камнями, не пускают на работу служащих. К таким баррикадам даже из любопытства приближаться опасно - закидают камнями. Тем не менее, отдельные сумасшедшие не мешают общему хорошему настроению, город чист и ухожен, люди в общем приветливы и спокойны.

Интересные ситуации возникают порой от встречи с местными русскими. Когда я, направляясь на денёк в гости к одной семье зашёл в автобус, то сразу попытался на ломаном английском разъяснить водителю куда мне нужно добраться, шофёр на совершенно ясном русском буркнул, перебив мои жалкие попытки донести смысл вопроса: «Доедем. Шесть шекелей.» Далее, в сорока минутах езды от Иерусалима меня ждало гостеприимство русской семьи, моих новых друзей, вечернее путешествие к разрушенной древней крепости, вдоль виноградников и мимо старинных колодцев, тёплая беседа и горячее молоко с мёдом и корицей - вкусное сочетание, о возможности которого я раньше и понятия не имел.

Утро следующего дня - литургия в Горненском русском монастыре, красивейшее место, обратите своё внимание. После снова моё одиночное «плавание» между гостеприимством семьи Паши и Оли и моей группой, которая в этот день должна была бродить пешком по старому городу Иерусалима. Я присоединился к ним случайно, после того, как побывал у гробницы святой преподобномученицы книягини Елизаветы, убитой вместе с инокеней Варварой извергами-революционерами. Каким-то чудесным образом меня пустили к их гробницам, хотя время посещения уже миновало. Потом - храм Воскресения Христова, где я и нашёл свою группу. Прямо как только вы переступаете порог храма - плита на полу, вся в трещинах, прямоуголная. Над этой плитой висят несколько огромных, разноцветных лампад. По преданию, именно на ней лежало тело Христа. На плите - ароматное масло, которое прямо на глазах выступало из камня. И вот здесь со мной произошёл случай. Мне свербили мозг одни и те же предательские мысли - мол, херня какая-то, капилляры там подведены или ещё что-то... Ну, несмотря на это тоже на коленки встал, помазал себе лоб этим маслом. А когда в этот день приехал в Тверию, в израильский уже отель, то обнаружил, что в одном из отделений моего рюкзака на дне толстый, явный слов ароматного масла. Проливаться ему было неоткуда, впитаться снаружи именно в одно отделение - невозможно, да и не ставил я рюкзак ведь, тем более на плиту... Вообще, тут можно какие угодно делать выводы, но для меня всё очевидно, радостно и благодарно - за столь деликатное и отеческое внимание к исцелению моих изъянов.

Дальше была ночная литургия в этом самом храме, долгая, на трёх языках, причастие Святых Тайн, и - снова Тверия. Это город на берегу Галилейского моря, хотя, я думаю, это «море» немного болььше, чем наше Галическое озеро. Ещё его называют Кинерет, или Тавериадское озеро. Но всё таки для местных жителей это действительно море. Пресное, красивое, окружённое горами со всех сторон. Гор ведь у нас в Галиче нет?

Когда после ужина я вышел на прогулку (а надо заметить, шведский стол в израильской гостинице просто отменный), то, возвращаясь, я вдруг увидел протянутую мне навстречу руку - для приветствия, рукопожатия. Вскинув взгляд, я увидел одного из тех многочисленных ортодоксов - иудеев, которые ходят в аккуратных костюмах и шапочках на макушке голов. Меня удивил этот жест, я протянул руку в ответ и вот тут, вглядевшись, я обнаружил, что у стоящего передо мной молодого человека те характерные черты, которые присущи лицам с синдромом Дауна - так мы привыкли называть этих необычных людей. Для меня это был шок - дело в том, что с недавних пор я открыл для себя новую точку зрения на этих людей, которая никак не конкретизирует их состояние, не загоняет их в рамки «паталогии» или «болезни», а оставляет место для вариантов. Для меня это оказалось очень важным - привычка принимать чужую точку зрения, как свою, как данность, не задумываясь над последствиями - это, на мой взгляд, изъян, который больше говорит не о том, какие эти люди с СД, а о границах моего мировосприятия, узкого, окаменевшего, неподвижного. Эта проекция ума не только на людей с СД, а на весь мир. Поэтому необычная встреча на улице Тверии оказалась для меня так важна и ободрительна. Я от чувств, нахлынувших на меня, обнял его, он, со свойственной таким людям непосредственностью приложился головой к моему плечу, чмокнул в шею. Попытался рассказать ему, что чувствую - кажется, он смог что-то уловить, но незнание языка помешало объясниться точнее. Выяснилось, что зовут его Кив. Доброго пути, Кив! Совершенно очевидно, что к тем, кого у нас на родине большинство людей пренебрежительно называют «Даунами», у вас относятся куда с большей любовью.

Следующий пункт назначения - гора Фавор, та самая, на которой произошло Преображение. Израиль не Гималаи, здесь нет высоченных гор, но Фавор относительно других здешних гор высок, и имеет необычную форму, очень ровную, с аккуратными покатыми боками, симметричным один другому. Очень крутой подъём. Мы забирались, как и подобает туристам, на автобусах. Были так же замечены мною и пешие туристы, взбирающиеся по дороге медленно, длинной, растянувшейся цепочкой - почти бесконечной. Это прекрасная альтернатива комфорту и возможность «почувствовать» гору самому, а не через стекло машины. Всё таки в следующий раз я поеду или один, или с небольшой дружеской тусой - но никак не с тургруппой. Всё-таки она очень ограничивает передвижение заведомо продуманным способом совершать путешествие, и это не всегда интересно.

Греческий монастырь, в который мы попадаем, поднявшись наверх, находится на высоте примерно 1100 метром - на такой высоте парил я , когда в прошлом году решил полетать на мотодельтаплане. Красивый вид сверху, что тут говорить - надо смотреть самому.

Пещеры, в которых скрывался молодой Давид от преследовавшего его царя Саула. Ущелье, где жил пророк Илия. Лавра Саввы Освященного, первый в мире и самый древний христианский монастырь. Всё эти места находятся в пустыне. Пустыня на Святой Земле - это отдельная тема для рассказа. Добраться до неё не трудно, ведь вся страна, включая города и оазисы, чуть больше, чем родная костромская область. Двадцать минут езды от какого-нибудь Вифлеема - и ты среди настоящей пустыни. Марсианский пейзаж, красноватая почва, насыщенная железом, того же оттенка горы, ущелье... Где-то глубоко внизу, в ущелье, в горе напротив нас виден монастырь, прилепленный к скале, словно гнездо ласточки.Он основан как раз среди тех пещер, где скрывался от преследований современной ему полиции пророк Илия. Я немного спускаюсь вниз по отлогому обрыву, ещё двадцать шагов - и пропасть. Ветер такой, что нужно прилагать усилие, чтобы устоять на ногах. Он дует прямо в лицо. Раскидываю руки в стороны - полное ощущение полёта. А ветер мало того что сильный, так он ещё и горячий. Словно напротив открытой печки поставили гигантский вентилятор.

Лавра Саввы Освященного - особое место. Женщин сюда не пускают, это одно из немногих, в общем-то, мест на Земле, куда им войти нельзя. Таким же местом до сих пор остаётся гора Афон, таким же когда-то были наши родные Соловки - северные острова, одно из чудесных мест, куда я хочу попасть. Причина того, что не пускают женщин, проста - монастырь мужской, с соответствующим месту строгим древним уставом, и традиции здесь блюдут тщательно. Это чувствуется, как только входишь внутрь - тихо, не суетливо, редкие провожающие нас монахи - строгие и молчаливые, но это строгость, в которой нет злости, и это молчание - внутреннее равновесие человека, который знает цену слова. Здание монастыря так же, как Фара, находится на краю ущелья, только намного ещё более глубокого - голова кружится, когда подходишь к ограде внутреннего дворика. Внизу ручей, из которого когда-то брали воду братья монастыря, теперь это, увы, испорченная цивилизацией сточная канава. Воду берут где-то в чистом источнике, там же, на дне ущелья. Мы тихо прошли по безмолвным внутренним помещениям монастыря, полюбовались ущельем и выпили чаю с мятой и лимоном - всё тот же напиток, который так хорошо утоляет жажду.

Что ещё важно знать, когда посещаешь страну с особыми традициями взаимоотношений? Ну, к примеру, важно знать то, что арабы не едят свинину. Не едят её и иудеи, но эти вывели особую, кошерную породу свиньи, которую есть им вроде бы можно. Так вот, на арабской территории был случай, когда некий русский, живший здесь уже давно, зашёл в бар, выпил чего-то крепкого и зачем-то попросил в качестве закуски свининки. Ну, его и зарезали. Так что аккуратнее, тщательнее выбирайте выражения.

В отношении арабских женщин, со мной произошла такая история: в одном двухэтажном арабском магазине, по которому наша группа разбрелась кто-куда, я скучал, бродил туда-сюда, от нечего делать рассматривал товар. Одна арабская девушка подошла ко мне, спросила, может я хочу купить это? Спросила на каком-то ломаном английском, я понял, и ответил ей на ещё более ломаном что "нет, спасибо, не буду покупать." Подошла ещё одна, мы попытались поговорить, и в конце концов, когда разговор зашёл в тупик (сложно понимать мне их корявый английский и им мой),я, чтобы как-то поставить точку над Ё сказал им от чистого сердца: "Дорогие девушки! Мир, любовь и Джа Растафара!" Первая девушка искренне не поняла что я такое произнёс, зато вторая аж фыркнула, игриво посмотрела на меня. Мне понравилось то, что она поняла смысл этой незатейливой фразы (а надо сказать, эти девушки были такие тёмные, что я легко мог бы посчитать их уроженками Эфиопии. Может, так оно и было?). После этого я решил торжественно вручить им диск «Комба БАКХ», который на счастье оказался у меня с собой, они искренне радовались, и на радостях я конечно же не упустил возможности пообнимать этих милых девушек, сгрёб их, так сказать, в свои медвежьи объятья... Вот тут то и появился человек-мужчина, который с доброй улыбкой стал мне что-то втолковывать. По наивности своей я принял его слова за добрые пожелания, пожал ему руку, сердечно благодаря и прощаясь. Уже на лестнице меня догнала одна из «эфиопских» женщин и вручила кусок чёткого домашнего мыла, в подарок. Конечно же, я не мог не обнять её ещё раз. И вот тут мужчина уже вынужден был вывести всех своих ( и её, видимо) детишек. Насчитал я четверых. Ну, что ж - могу только мысленно поблагодарить теперь этого уважаемого араба за сдержанность. Хорошо, что живым ушёл, в общем.

Дальше - последние дни, считанные до вылета обратно.
Последние штрихи, вылазки на Кинерет. Там меня угораздило попасть на платный пляж, который был разделён на две половины - для мужчин и женщин. Ну, это половина беды, но ведь он разделён то именно потому, что купают там свои телеса ортодоскальные иудеи, которые в одну воду с женщинами, видимо, лезть не станут. Вот тут я и расположился. Искупался, потом почувствовал потребность сделать несколько упражнений из йоги, чем заслужил пристальное внимание двух представителей еврейского народа.

Средиземное море - почти мельком, тем более мы попали в хороший шторм, и купаться могли только обезумевшие от изрядно разбавившего их кровь адреналина сёрферы и мы, простые русские туристы. Аэропорт, перелёт, трансфер в Кастру - привет, родные берёзки! Не могу сказать, что я успел соскучиться по вам, и мне есть над чем поразмыслить - я приобрёл новый опыт, добрых друзей, прикоснулся к святыням, немного расширил свой кругозор и надышался иноземного воздуха со сладким запахом финиковых , виноградных оазисов и с горьким - пустыни, которая, как утверждает Экзюпери, прекрасна тем, что скрывает где-то в своих глубинах источники чистой, живой воды.