Про Моню

   Мама подруги, Ирина Данииловна, служила в научно исследовательском институте (это были доперестроечные времена). Большую часть контингента ее сослуживцев составляли евреи, которые либо уже практически эмигрировали, либо всерьез  занимались этим вопросом. Но был один еврей, его звали Семен Исаакович, который утверждал, что Родину не выбирают, и уж что дано, так, значит, оно от бога. У Семена Исааковича был сын - Моня. Конечно, Моня сидел дома с мамой, бабушкой и еще сестрой бабушки и, наконец, сестрой Семена Исааковича - Сарой. С трех лет он играл на скрипке и подавал большие надежды. Семен Исаакович показывал его фотографию - серьезный мальчик, причесанный на пробор, с внимательными темными глазами, в белой рубашке и галстуке-киске. В очках с толстыми стеклами. Моня был очень близорук с детства. И вот когда Моне было 6 лет, его отдали в детский садик. Тот самый, доперестроечный, в который вы, возможно, не ходили. А я знаю с яслей. С пенкой в молоке, фаянсовыми горшками с отколотой эмалью, гудящими моргающими лампами и вечным сквозняком по голым ногам. Однажды, на заботливый вопрос Ирины Данииловны "как там Моня" Семен Исаакович ответил, неспешно протирая очки в пластмассовой оправе: "Спасибо, Ирочка, все хорошо, уже матерится". И видя ее изумление, пояснил: "Ну, ему в этой стране жить..."