Как нам реорганизовать Газпром

Вот и выяснилась подоплёка очередной информационной российско-украинской войны. Дело было вовсе не во вступлении в ЕЭС или Таможенный Союз, всё оказалось куда прозаичнее: Газпром хочет денег, украинские власти, их (кто бы сомневался) платить не хотят. Но пока одни «хозяева жизни» выясняют отношения с другими, по обе стороны границы слышится либо «хохлы у нас воруют газ», либо «москали пытаются нас захватить»! Но те, кто так кричит, либо врут, либо обмануты.

Практика последних 14 путинских лет наглядно показала: все голодоморные истериками, вступления в ВТО и в ЕЭС обычно мистическим образом начинаются одновременно с газовыми скандалами и одновременно с ними и заканчиваются. Вопрос в том какое к ценам на газ имеем отношение мы – простые жители Украины и России?
Первое, что лежит на поверхности, это один простой факт: украинцы у нас воровать газ не могут. Хотя бы уже потому, что газ этот не наш, а газпромовский. А «мы», у которых украинцы якобы воруют газ, и Газпром – это совсем не одно и то же. За себя скажу точно: мои интересы – интересы простого русского человека – с интересами Газпрома мягко говоря, не совпадают.
- Газпром пытался изуродовать город, в котором я живу, 400-метровой стеклянной кукурузиной. И судя по всему, будет пытаться опять. В первый раз мы отбились чудом, отобьёмся ли во второй? Зачем мне газпромовская стеклописька, которая будет торчать среди неба?
- Газпром тратит деньги на покупку каких-то бразильских негров в футбольную команду, за которую я в юности болел, а с приходом в неё «спонсора-инвестора» болеть перестал. Мне от этих негров ни тепло, ни холодно.
- Газпром преследует меня наружной рекламой повсюду, куда бы я не пошёл. Газпром раздражает меня рекламой телевизионной. Раздражает сильнее, чем любой другой рекламодатель, ведь я прекрасно понимаю, что реклама Газпрома – это в чистом виде попил денег. Попил, оплаченный мною. Как будто без этой рекламы я начну покупать газ не у монополиста-Газпрома, а у кого-то ещё! И как будто я не понимаю, что рекламную компанию Газпрома, созданную специально оформленными для этого «газпромовскими дочками» в конечном счёте, тоже оплачиваю я, когда плачу за газ. Зачем мне оплачивать существование дочерних фирм Газпрома, которые возглавляют сыновья и дочки топ-менеджеров Газпрома?
- Газпромовские топ-менеджеры строят себе роскошные виллы, скупают дорогие квартиры. У них гигантские зарплаты и «золотые парашюты»: на случай увольнения у них предусмотрены выходные пособия такого размера, что потом можно никогда не работать не только самим топ-менеджерам, но и их детям с внуками. Их мечты сбылись, но я мечтаю совсем о другом.
Итак, почему, я должен возмущаться, что кто-то делает то, что (к сожалению!) не получается у меня: посылает Газпром на три буквы?! Украинцы имеют Газпром? Ну и молодцы!
 
Мне могут возразить, что этот газ, дескать, наш. Российский газ. И часть этой прибыли всё равно так или иначе опосредовано перепадает народу России, а значит и мне лично. Согласен. Но есть одно «но»!
Почему права на наш Российский газ (а равно на нефть, лес, металл и т.д.) есть у Алексея Миллера из Москвы, и почему на наш газ нет прав у Васи Иванова из Севастополя? Или у Пети Сидорова из Киева? Или у Бори Рабиновича из Одессы? Они чем-то отличаются от Остапа Петренко из Саратова? Не думаю. Или кто-то скажет, что эти люди хуже Ромы Абрамовича из Лондона и Рамзана Кадырова из Грозного?
Украину заселяют какие-то неведомые нам чужие и враждебные существа? Нет. Более того, украинцы нам ближе, чем братья, украинцы, собственно, это мы. А мы это украинцы. Папа с мамой украинцы, живущие в России, а дети уже записываются русскими. И наоборот. Разница между русскими и украинцами в большинстве случаев либо незначительна либо отсутствует вовсе.
И как глупо заблуждаются те, кто говорит что-то вроде «нечего украинцам было лезть в ЕЭС». В ЕЭС лезут не украинцы, а украинские аналоги наших путиных, абрамовичей и миллеров.
Сегодня Газпром хочет выкачать побольше денег из Украины. А завтра он захочет содрать три шкуры с псковичей, архангелогородцев, калининградцев… И крупным планам покажут нам «поморских националистов» и калининградских «евросоюзовцев», чтобы разбудить в нас – остальных русских – «благородное негодование» по их поводу? А ведь будут – к этому всё и идёт, и для этого создаются (искусственно, из Кремля!) бесчисленные местные «национал-демократические» партии.
Пора говорить «хватит»! амбициям газпромов и политических прохиндеев.

Подводим итог. Мы имеем конфликт интересов. Интересы нормального русского человека, заключаются в том, чтобы он мог спокойно ездить на Украину, а его друзья с Украины ездили в Россию. Это чисто шкурный интерес. А ведь кроме шкурного интереса есть ещё и идеалы: вообще-то мы один народ и мы, русские, хотим жить с нашими украинскими друзьями в одной великой стране.
А вот интересы Газпрома и идущего на поводу у него российского правительства заключаются в том, чтобы тянуть колючую проволоку вдоль российско-украинской границы. А также в том, чтобы мы ездили на Украину по загранпаспортам: наш министр странных дел «peace-дюк» Лавров уже высказался в этом духе. Интересы украинского правительства заключаются в том, чтобы не давать воссоединиться разделённому народу, и благодаря этому сидеть в Киеве. Сидеть и в зависимости от политической конъюнктуры то торговать братскими чувствами украинцев к русским, то разжигать пламя взаимных обид.
А большинство русских и украинцев хотят, чтобы с русско-украинской границы была снята колючая проволока, и чтобы за колючкой оказались Алексей Миллер, Ринат Ахметов, Рамзан Кадыров, Роман Абрамович, Юлия Тимошенко, Владимир Путин и Виктор Янукович.
Ни Остапчуку из Москвы, ни Иванову из Киева русско-украинская граница не нужна. А потому надо гнать поганой метлой всех тех, кому она нужна, и ликвидировать эту границу как дурацкое историческое недоразумение, затянувшееся на четверть века.

Налицо конфликт интересов. И конфликт этот будет обостряться и обостряться. И закончится он либо тем, что малый народец путиных-януковичей-ахметовых-миллеров окажется-таки за решёткой, либо тем, что большой русско-украинский народ вымрет. Третьего не дано