Благие намерения гл. - 3 Отредактировано

Для тех кто случайно забрёл - ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: СЛЭШ!


Илья потихоньку стал отходить от ступора.

      Неееет, быть того не может!

      Ну, никак не мог его ревновать Марк! Ведь у них ничего не было, или было?..

      Вспомнился тот злополучный вечер в ресторане и как ему было хорошо тогда с Марком. Но ведь тот просто обучал его, проверял, а, может, и готовил, но не для себя же! Да и ничего не перепало Марку тогда, или это не имело никакого значения?..

      Илья запутался в своих собственных чувствах и ощущениях. А разгадать тайные желания и чувства Марка он пока не мог, для этого ему ещё не хватало жизненного опыта. Ведь Илья ещё никого, кроме мамы, и не любил.

      Ему казалось, он не давал никакого повода — ни к сближению, ни к ревности. Марк просто знакомил его с новым миром, в котором предстояло теперь обитать Илье. Всё ведь было оговорено заранее — он для друга Марка. Ему надо было помочь человеку. Так о чём толкует Дмитрий, какая может быть ревность?

      Илье не хотелось заморачиваться насчёт того, что думал и чувствовал к нему Марк. Зачем из простого и понятного творить сложное? Да и тот сам ему русским языком сказал, что он занят. Всё. Финита ля комедия. О чём вообще толкует Дима? Какая ревность?!

      На фиг, на фиг!

      Он покачал головой, отгоняя эти мысли.

      Пусть всё идёт как идёт. Всё равно от него ничего не зависит. Вот так. И мысленно показал судьбе язык. Строй мол, свои козни, а я как шёл своей дорогой, так и пойду дальше.

      Илья встал с кресла, потянулся и бросил взгляд на корешки книг. Лучше почитать.

      Когда-то давно, чтобы не двинуться часом, он научился жить одним днём. Трудно что-то загадывать и верить, что в будущем у тебя будет всё хорошо, если врачи прогнозируют отпилить ногу.

      Он научился не жить — выживать. Цеплялся руками, зубами за жизнь, которая ускользала, как туман.

      Он выживет. Выстоит. Он всё сможет преодолеть, ведь на кону жизнь мамы.

      Ну вот и ладненько. Вот и поговорили.

      Вздохнув, подошёл к полкам с книгами.

      Но странное дело, мысли ни в какую не желали успокаиваться, лезли в голову непрошенными пчёлами и неожиданно кусали.

      А, может, ты сам во всём виноват? Развалился тогда перед Марком — бери не хочу. Вот и снесло крышу мужику! Мальчик целочка! Да кто ж от такого откажется?

      Илья залился краской. Вспоминать о том, что он чувствовал тогда с Марком, было стыдно. Да он со стыда готов был сгореть, когда в ушах слышал свои собственные стоны.

      Воспоминания растревожили угли страсти, что раздул в нём Марк. Дёрнулся, наливаясь кровью, член.

      — Блииииин! Твою ж мать, Марк! — воскликнул в сердцах Илья, разозлившись не на шутку.

      Это что ж такое творится? Что за мир такой? Прям страсти шекспировские! Кто кого ревнует и хочет, не поймёшь.

      Илья заставил себя отвлечься от отношений с мужчинами и ещё раз осмотреться. Ему нужно успокоиться. Всё просто до невозможности. Надо найти какую-нибудь скучную книгу и почитать. Мозгам нужна пища?

      — На, жри, сволочь! — пробурчал он, усаживаясь назад в кресло с книгой в руке.

      Книга помогла. Он нашёл занятие для мозга — переключил его внимание на другие размышления.

      — Илья! — услышал голос прямо над ним.

      — А! — вынырнул он из мира книги. Дима стоял над ним и улыбался.

      — Зачитался? Что читаешь? — и легко перевернул книгу в его руках.

      — Ницше, — смущаясь, ответил.

      — Уууууу, — улыбаясь, протянул мужчина. И было столько веселья в этом его «уууууу», что Илья тоже улыбнулся в ответ.

      — Что, уже пора?

      В голубых глазах мелькнуло странное выражение.

      — А Марк уехал. Ему позвонили и срочно куда-то выдернули. Так что останешься пока со мной. Или ты против?

      Манера спрашивать после того, как тебя поставили в известность со свершившимся фактом, у друзей была одна и та же. Чего теперь спрашивать, против он или нет? Всё равно поезд ушёл. Не побежит же он вслед за Марком, как потерявшееся дитё за вперёд ушедшей мамкой. Он взрослый и давно уже сам отвечает за свои поступки.

      Да и Марк наверняка всё это подстроил, оставив их наедине. Надо же им сводить более близкое знакомство? Вот и ушёл. Правильно. Где есть двое — третий всегда лишний.

      — Да нет, — пожал плечами Илья.

      — Хочешь чая? Настоящего из самовара?

      — Хочу.

      — Тогда идём на веранду.

      Он сразу же, с одного взгляда, влюбился в это стеклянное чудо. Веранда была просторной и от пола до потолка — стеклянной. Сейчас стеклянные двери были настежь открыты и создавалось впечатление, что они находятся посреди соснового царства. Пахло хвоей и лесом. Наверное, часть чувств и восхищения прорвались наружу, потому что мужчина спросил:

      — Нравится?

      — Очень, — признался он.

      У стены дома, единственной не стеклянной, стоял белый диван и парочка кресел. Ещё одно — странной подушкообразной формы — стояло или лежало чуть в стороне. На низком столике уже дымился самовар. Тихо, совсем чуть слышно играла музыка.

      — Мне нравится сидеть здесь в дождь и слушать, как он шуршит, — задумчиво сообщил Дима. Илья кивнул. Зона отдыха была великолепной. Хотел бы и он иметь такую же дачку. Только у него вряд ли будет когда-нибудь такая.

      — Илья, чай с чем будешь? Варенье, мёд, конфеты, халва? — поинтересовался хозяин.

      Дмитрий всё больше и больше нравился ему. По-человечески нравился. Хороший мужик, весёлый, не жадный. Да и с внешностью всё в порядке было. И главное, совсем не похоже, что тот находится в глубокой яме депрессии. И почему Марк так беспокоится за друга? Вроде бы у Димы всё в порядке, по крайней мере, на первый взгляд, не вдаваясь в подробности.

      Вечер прошёл просто великолепно. Они допоздна просидели на веранде. Пили чай, слушали, как шумят сосны. И разговаривали обо всём, что приходило на ум.

      Ему было легко с Димой. Создавалось такое впечатление, что они уже были где-то и когда-то знакомы. Только такого в принципе не могло быть. Их дороги никогда не могли пересечься.

      Неожиданно для себя он рассказал мужчине о маме. И Дмитрий уверил, что всё обойдётся и ему нечего волноваться. Мол, медицина в наше время многое может. В принципе, дежурные слова, но было приятно. В какой-то мере эти слова усилили его надежду на счастливый исход. И действительно, он стал меньше волноваться. Забылся на время и просто наслаждался жизнью.

      В какой-то момент Дима стал веселить его, рассказывал анекдоты и смешные истории. Илья смеялся, запрокидывал голову назад и хохотал. Шикарный вечер вышел! У него даже сил и оптимизма прибавилось за время общения с Димой.

      Рано или поздно, но всё хорошее кончается. Кончились и их посиделки у самовара. Димка нагрузил поднос с десертами и понёс всё это на кухню. Илья помогал, нёс в руках вазочку с остатками варенья.

      — Илья, у тебя кто-то есть? — осторожно поинтересовался мужчина, поставив поднос на кухонный стол.

      Вопрос не удивил, но он напрягся. Илья не любил лгать. А сейчас ему придётся этим заняться. Ведь не вывалишь Диме всю правду об электричках и о том, что он, Илья, — подарок для него, Димы.

      Занятно было бы посмотреть на выражение лица мужчины, если бы он рассказал правду. Почему-то представились брезгливость и пренебрежение. А чего ещё он заслуживает?

      — Нет. Никого нет.

      — Ты ведь такой же... как и мы? — подыскивая слова, расспрашивал тот.

      О, как хотелось Илье сказать правду! Но... нельзя. Нельзя. Он опустил глаза, пряча их выражение. Пусть Дима думает, что это смущение.

      — Да, такой. Только я совсем недавно понял это и, наверное, ещё не до конца всё осознал, — тихо ответил он, ненавидя себя за ложь. Ненавидя Марка за то, что тот научил, какими словами отвечать.

      — Понятно, — улыбнулся мужчина. — Знаешь, я очень рад нашему знакомству. Так могу я хотя бы попытаться тебе понравиться?

      Илья смутился. Вот чего он не ожидал от себя, так это глупого детского смущения. Как будто ему уже не восемнадцать, а тринадцать, когда он обнаружил утренний стояк и смутился до того, что покраснело всё тело.

      — Да, — выдавил из себя Илья. Наверное, больше всего сейчас он боялся хоть чем-то не понравиться этому мужчине. Оттолкнуть. Случись такое, он ведь с Марком за всю жизнь не рассчитается.

      — Хорошо, очень хорошо, — весело ответил Дима. — Пойдём, прогуляемся перед сном?

      Илья удивлённо хлопнул ресницами. А он-то грешным делом подумал, что Дима начнёт приставать к нему.

      — Пойдём. А Марк сегодня не вернётся?

      — А ты уже соскучился?

      — Нет, что ты! — вскинулся Илья, но Дима лишь рассмеялся.

      — Не обращай внимания, это я так, поддразниваю тебя. Он сказал, если сможет, то вернётся, а если нет, то переночуешь у меня.

      Илья посмотрел в окно. Небо наливалось синевой, день кончался, вот-вот должны были наступить сумерки. Наверняка Марк не приедет сегодня за ним, решил им не мешать.

      Блин, вот какого я думаю о Марке?! Мне что, делать больше нечего? Марк — мой работодатель. Всё. Точка.

      Вернулись они уже затемно и сразу же легли спать. Дни стали заметно укорачиваться, всё-таки лето подходило к концу.

      Дмитрий не пытался приставать к нему и во время прогулки, что несказанно радовало. Они просто медленно брели по посёлку и разговаривали. Мужчина много чего знал, много путешествовал, да и хорошим рассказчиком был. Поэтому слушать его было удовольствием. Илья был ему благодарен за то, что тот не торопил события, словно чувствовал его нерешительность, только внимательно смотрел и загадочно улыбался.

      Прогулка перед сном принесла свои плоды. Илья уснул сразу же, как только голова коснулась подушки.

      Разбудило его слишком громкое тарахтение — по дачной улице промчался мотоцикл без глушителя, оглашая дачные окрестности страшным рёвом.

      И откуда только взялся этот раритет в благоустроенном дачном посёлке?

      Выспался Илья просто шикарно. Давненько так не спал, крепко и сладко. В общаге жизнь не замолкала ни на минуту. Всегда где-то и кто-то готовил, ел, курил, ругался, занимался сексом. На той квартире, где он жил в последнее время, было, конечно, спокойнее, чем в общаге, но с дачей ничто сравниться не могло.

      Илья зевнул, потянулся и рывком встал с кровати. Кстати, классная кровать! До того удобно на ней было спать, что хотелось себе такую же.

      — Складную, — съязвил кто-то внутри него.

      Представив себе такую складную кровать, Илья рассмеялся. Настроение было солнечным, он так и сиял. Интересно, к чему бы это?
А теперь в ванную! Дима вчера устроил ему экскурсию по дому и объяснил, что пользоваться можно совершенно всем, что найдёт. В том числе и душевой, которая располагалась прямо напротив его комнаты. Туда он и устремился.

      Рядом с раковиной лежало свёрнутое чистое полотенце и сверху новая, в упаковке, зубная щётка.

      «Заботливый ты наш», — подумал про Диму. Но подумал с теплотой и благодарностью. Хотя, может, тот просто гостеприимный хозяин, и никакой особой заботы в полотенце и щётке не было.

      Ну и ладно. Не было, значит, не было.

      Он с удовольствием ополоснулся и пошлёпал вниз.

      — Доброе утро, — вежливо поздоровался, когда нашёл хозяина.

      Тот сидел на веранде и любовался соснами. Шумел ветер верхушками деревьев, с лёгким шорохом сосны роняли хвоинки. Сквозь игольчатую крону пробивались солнечные лучи, и их рассеянный свет золотыми пятнами ложился на землю. Скандально трещала о чём-то сорока, щебетали птицы. Хорошее было утро, тихое и полное не сравнимого ни с чем дачного очарования.

      Дима обернулся к нему и улыбнулся.

      — Доброе, что пьёшь по утрам — чай, кофе?

      На столике был накрыт завтрак. Пускал ароматный пар кофейник, рядом с ним притулился молочник. Значит, хозяин уважает кофе с молоком. В плетёной хлебнице лежала парочка поджаренных тостов, были тут и масло с сыром, и ветчина. У Ильи от такого великолепия аж слюнки потекли. Чуть в стороне стояло блюдце и перевёрнутая чашка — для него. Илью явно ждали.

      В груди потеплело.

      — Да мне как-то всё равно, я всеядный. Могу кофе выпить, могу чай.

      — А я вот, заядлый кофеман, — улыбнулся мужчина. Повёл рукой, приглашая, двинул к нему перевёрнутую чашку. — Чего стоишь, налетай давай! А может, хочешь яичницу или ещё что-то? Так холодильник и кухня в твоём полном распоряжении. Бери всё, что захочешь.

      Илья уселся в кресло, перевернул кружку и взялся за горячий кофейник.

      — Думаю, того, что тут есть, мне как раз хватит, — ответил. Мужчина ухмыльнулся.

      — В твоём возрасте мне постоянно хотелось есть. Прямо волчий аппетит был. Так что не стесняйся, растущему организму всегда нужно горючее. Как только захочешь есть — вперёд на кухню.

      Илья кивнул. Налил в кофе молока и осмотрелся в поисках сахарницы.

      — А сахар?

      — О, прости, с этим продуктом у меня дружбы нет — не люблю сладкое. Сахар в верхнем шкафу, сразу увидишь, — пояснил хозяин и отпил глоток кофе из своей наполовину пустой кружки.

      — Ага, — кивнул он и сорвался за сахаром. А Илья с этим продуктом дружил. Не то чтобы очень, но в чай и уж тем более в кофе его добавлял.

      Вернувшись с сахарницей, Илья занялся завтраком. Кушать очень хотелось. Намазал тост маслом, положил сверху сыр и ветчину.

      Стеснения не было совсем, Дима был хорошим хозяином. Видимо, он ему нравился, раз тот отдавал весь свой дом в распоряжение Ильи. Это льстило, и очень. Он чувствовал себя особенным гостем, да, пока гостем. Его это устраивало. Прав оказался Марк, Димка — мировой мужик, просто так не накинется.

      Ему было интересно, надолго ли здесь бросил его Марк? Но спрашивать об этом Диму не стоило.

      Дружба, конечно, дружбой, но становиться меж двух друзей Илья не собирался. Пусть сами меж собой разбираются. Марк предложил ему примерный сценарий. Он его принял и одобрил. И теперь следует этому сценарию — втирается в доверие к сидящему рядом мужчине.

      Тут же от этих размышлений встрепенулась совесть.

      «Тварь ты, ползучая!» — ядовито плюнула в самолюбие.

      Илья поджал губы. Проглотил почти не прожёванный кусок бутерброда.

      «Цыц! Я всё сделаю ради того, чтобы мама жила. Понятно?» — рыкнул на совесть. Та смолкла. Но лишь на секунду.

      «Значит, цель оправдывает средства?»

      Он вздохнул. Ну что возразить? «Да. В определённых случаях, оправдывают. В моём конкретно».

      «Благими намерениями...» — захохотала эта стерва.

      Илью стал бесить этот раздрай в собственной душе. Ну почему нельзя заткнуться и не лезть с указанием правильности и неправильности совершённых действий?

      Спас его Дима.

      — Что-то ты притих? Опять о маме переживаешь?

      Он покачал головой.

      — Нет, просто задумался.

      — Илья, много думать вредно. Знаешь такую истину? — он рассмеялся. Мужчина вторил его мыслям. Всё правильно, нефиг мозг забивать ненужными мыслями.

      День с Димой пролетел, как одно мгновение. Им было хорошо вдвоём. Мужчина не пытался приставать, он ухаживал за ним. Это забавляло, льстило и раздражало одновременно.

      Илья не понимал своих чувств, которые испытывал к Диме. И отчаянно боялся разбираться в себе. Если тот ему уже нравится, то что будет потом?

      «Любофф», — ковыряла совесть.

      Об этом думать не хотелось. Потому что все его возмущения о том, как можно полюбить мужчине мужчину, летели в тартарары.

      Ближе к вечеру приехал Марк. Илья сразу заметил, как тот напряжён, можно сказать, зол. Смотрел на них с Димой, как Ленин на буржуазию, того и смотри, бросится с кулаками.

      Он даже растерялся от этого Марка. Посмотрел на Диму, словно мысленный вопрос задал: «Что, мол, с другом твоим?»

      А тот, знай, улыбается, да ещё его приобнял, к себе прижал.

      — Что так поздно? Роман покоя не давал? — поинтересовался у Марка. Тот дёрнул щекой, будто зуб у него заболел.

      — Нет, работал.

      А вот теперь нахмурился Дима, помрачнел. Рука, что обнимала его секунду назад, бессильно упала вниз.

      — Марк, мы ведь не раз уже обсуждали эту тему, — в этом тоне Илья уловил угрозу. Повисло напряжённое молчание. Что-то было не то между друзьями, и он почувствовал себя лишним. Илья явно услышал что-то, о чём не должен был знать.

      — Хорошо, — наконец уступил Марк. Устало провёл рукой по лицу. — Ты извини, Дим, но мы поедем, наверное. Мне ещё Илью домой надо забросить.

      Дима кивнул. Обнял на прощание, словно они были давние приятели.

      — Мне было очень легко и хорошо с тобой. Я позвоню, — шепнул ему и вдохнул его запах, провёл костяшками пальцев по щеке. Илья растерялся от этой нежности. От этих показных объятий. Почему перед Марком?

      «Метит свою территорию», — пришла в голову шальная мысль. Илья криво ухмыльнулся. Вот уж повезло ему так повезло.

      — Подожду у машины. Пока, Дим, — бросил Марк и быстро пошёл по дорожке к калитке.

      Дима сразу отпустил его.

      — Мне было хорошо с тобой. Я позвоню, — и кивнул вслед ушедшему другу. — Догоняй.

      — Пока, — махнул рукой Илья.

      Странная сцена случилась, непонятная. Марк что, взаправду ревнует?

      Нееет, быть такого не может. Просто тот устал, вот потому злой и раздражённый.

      Марк молча вёл машину, ничего не спрашивал, даже не пытался завести разговор, и Илью так и подмывало спросить, что с тем случилось? Наконец, не выдержав, поинтересовался:

      — Марк, у тебя что-то случилось? — тот мотнул головой.

      — Нет, — ответил слишком резко, и ему сразу же расхотелось его трогать. Зачем дразнить злую собаку? А судя по всему, Марк зол. Пусть бесится молча.

      Через какое-то время тот заговорил сам:

      — Прости, не знаю, что на меня нашло, но на людях никогда не срываюсь, — он пожал плечами.

      — Да ладно, проехали.

      — Что у тебя с Димкой? — Илье вспомнились обнимашки при расставании.

      — Сказал, что я понравился ему.

      — Да?.. — показалось, что тот вовсе не рад такому положению вещей. — И что, вы уже целовались?

      — Нет. А что ты ему рассказывал обо мне? — Марк дёрнул щекой, искоса посмотрел на него.

      — Неважно, то, что ты мой родственник, и точка. На выходные поедем к Димке на шашлыки. Я буду с другом, — Илья повёл плечом.

      «Да хоть с двумя!» — хотелось ответить. Что тот хотел от него? Чтобы Илья стал ревновать? Так он ещё не до конца принял факт своего становления геем. Хотя нет, принял уже, только иногда сквозь всё его существо прорывалось недоверие к происходящему. Словно кто-то глубоко в нём удивлялся, что такое происходит с ним в реальной жизни.

      А то, что он на какое-то время станет геем, не сильно его беспокоило. «Какая разница, как и с кем получать сексуальное удовольствие?» — думал он. Только вот кто-то внутри на эти думы заливался весёлым и громким смехом. И тогда под ложечкой становилось холодно, словно он проглотил кусок льда.

      Судьба просто обожает веселиться, и люди — её любимые игрушки.

      — Хорошо. Я буду готов, — ответил спокойно.

      Разговор не клеился. Марк как-то отдалился, построил между ними преграду, а у Ильи не было желания её преодолевать. Ну и ладно, может, оно и к лучшему.

      На следующий день позвонил Дима и пригласил его в кино. Илье хотелось рассмеяться над предстоящим ухаживанием. Только нельзя было.

      — Так я заеду за тобой?

      — Ага, — он назвал номер и отключился.

      Хотя если честно, то не хотелось ему сейчас веселиться. Все мысли были заняты предстоящей маме в пятницу операцией. Как она там будет, одна, без него? Хоть та и говорила, что соседка согласилась помочь и будет несколько дней при ней в больнице. У Ильи от этой новости камень с души свалился. Он не понаслышке знал, что такое полное бессилие после операции, поэтому и волновался. Но если соседка присмотрит за мамой, то всё не так плохо.

      Он попытался отпроситься у Марка на пятницу и выходные, но тот посмотрел на него тяжёлым взглядом и ответил:

      — Когда будешь с Димкой, можешь делать, что пожелаешь, но не теперь.

      Больше он ни о чём его не спрашивал. Зачем? У него контракт на руках, и в конце его указана сумма, которую ему надо отработать. А хочет он или нет — это уже другой вопрос.

      Фильм, на который пригласил его Дима, был средненьким боевиком. Можно сказать, что отвлёк его и даже местами позабавил. Неплохо было погрузиться в жизнь всесильного одиночки и порадоваться с ним победе над поверженными врагами.

      Димка немного расшевелил Илью. После фильма отвёл в кафе, и они выпили по чашке кофе. Илья ещё торта кусок умял.

      Вот, собственно, и всё свидание. Мужчина на людях не то что не приставал, даже намёком на их близость не обмолвился.

      Топчемся на одном месте. Ну я-то понятное дело, пацан пацаном ещё. А Димка? Он ведь опытный, так что тормозит?

      Илье хотелось поскорее уже покончить с этими ухаживаниями и перейти, собственно, к выполнению работы, на которую он подвязался.

      — У тебя что-то случилось? Ты почти всё время сегодня молчишь, — Дима поймал его руку своей, сжал. Минуту назад они подъехали к дому, в котором обитал Илья.

      — Нет, ничего, — вскинулся он и попытался изобразить радость на лице. Не получилось. Димку он явно не убедил.

      — Может какие-то проблемы с Марком, с деньгами?

      «В точку!» — хотелось крикнуть.

      Ну почему? Почему снова я чувствую себя зверем, который угодил в капкан?

      А потом он сделал шаг вперёд, будто в омут сиганул.

      — Поднимешься?

      Димка внимательно на него посмотрел, глаза в глаза, и Илья похолодел от того, что увидел. У того в глазах мелькнуло что-то тёмное, тяжёлое.

      — Ты ведь понимаешь... что потом отступать будет поздно, — медленно спросил, не отрывая от него глаз.

      И он сдался, не смог выдержать этого голода в потемневших глазах мужчины. Прикрыл ресницами глаза, признавая за тем право главенствовать.

      — Понимаю.

      Дима цепко ухватил его за подбородок, приподнял голову и поцеловал. Жадно, требовательно. И Илье сорвало крышу. Он сам полез обниматься, сам навалился на мужчину и до безумия хотел продолжения.

      — Не тут, не в машине. Твой первый раз заслуживает подготовки, — задыхаясь, пояснил мужчина и твёрдо отстранил Илью от себя.

      Он облизнулся, чувствуя Димкин вкус на своих губах. В паху потяжелело, и чего уж скрывать, но Илья хотел Диму. Хотел отдаться, а потом взять того сам. Он ведь не откажет?

      Дима приоткрыл окно, и в машину ворвался ветер, ударил прохладной струёй ему в лицо.

      — Ты как? — кивнул мужчина ему на пах.

      — Нормально.

      — Посиди, успокойся.

      — Так мы продолжим? — Димка рассмеялся над его вопросом.

      — Вспоминаю свою молодость. А ты хочешь продолжения именно сегодня?

      — Да. Нет. Не знаю, — он действительно немного успокоился. Схлынула острота желания.

      — Идём, провожу тебя.

      К тому времени, когда Дима перешагнул порог его съёмной квартиры, Илья совсем успокоился.

      Прав Димка. Да, будет лучше, если всё произойдёт позже.

      — Хочешь, есть чай и кофе, правда растворимый, — попытался быть гостеприимным Илья.

      — Хочу... только тебя, а не кофе. Но я подожду, — Дима погладил его по щеке. — Ещё не бреешься? Такая кожа нежная.

      Илья сглотнул. По венам вновь побежал огонь желания, и неизвестно, чем бы всё закончилось, но тут в дверь позвонили. Илья вздрогнул, отступил подальше от мужчины.

      — Ждёшь кого-то? Хочешь, я открою? — но он лишь покачал головой.

      — Я сам, — и ушёл в прихожую.

      — Привет, не помешаю? — улыбался на пороге Марк. Протянул ему коробку с тортом, бутылку вина.

      — Привет, — отступил Илья в сторону. Мужчина шагнул вперёд и вдруг замер.

      — Здравствуй, Марк, — вышел из кухни навстречу другу Дима.

      Илье захотелось рассмеяться. Надо было видеть в эту секунду лицо Марка. Досада, злость, растерянность и, наконец, осмысление — эти эмоции мужчина даже не попытался скрыть. Виновато и растерянно посмотрел на Илью, словно тот ударил его ножом в самое сердце. И эта его растерянность что-то задела в его душе. На миг стало больно, наверное, точно так же, как и Марку.

      Да что же это? Марк ревнует, а я? Почему мне больно?

      — Дим, хорошо, что ты тут, сейчас посидим, чайку, винца выпьем, — бодро начал Марк. Пытаясь замять возникшую неловкость. Но тот покачал головой.

      — Нет, спасибо, друг, но я на машине. Да и пора мне уже. Жду вас в пятницу к вечеру, ты ведь с Ромкой будешь?

      — Да, с ним. Тогда до встречи, — ответил Марк и, отобрав у Ильи торт с бутылкой, ушёл на кухню, оставив их одних.

      — Илья, у вас что-то было с Марком?

      — Нет, ничего, — он ответил почти правду, но щёки предательски налились краской.

      — Ну ладно, спокойной ночи, и буду ждать тебя с нетерпением, — шагнул тот за порог.

      — Спокойной, — пожелал Илья. Марк помешал. Зачем припёрся? Что он забыл у него?

      Илья разозлился. С силой захлопнул дверь и пошёл на кухню.

      Мужчина стоял у окна и смотрел на улицу.

      — Димка ушёл?

      — Да.

      — Наверное, мне не надо было приходить? — спросил с таким выражением, будто поинтересовался, не идёт ли на улице дождь?

      — Наверное, не надо было, — ответил он.

      Его стала раздражать эта ситуация, Марк вроде как купил его для Димы, но при этом стал ревновать. Сказал, что у него есть друг и этого друга зовут Роман, но, тем не менее, припёрся с тортом и вином... Что он вообще хотел от него, Ильи, конкретно? Просто трахнуть?

      На его слова Марк резко повернулся, в глазах сквозили бешенство и злость. И, не сказав ни слова, как ужаленный в одно место, вылетел из квартиры.

      Вот так. Долги надо отдавать. Получайте, Марк Батькович!

      С Димой что-то намечалось, и третий меж ними — лишний. А если того это не устраивало, то пусть имеет мужество, чтобы признать это. А нет, значит, нет.

      В пятницу Илья не находил себе места. Где-то далеко, в их родном городе, оперировали мать. Он потерял аппетит и почти весь день проторчал на балконе. Ему ничего не хотелось. Точнее, хотелось, но одного — чтобы скорее закончилось это сводящее с ума ожидание.

      Наконец, часа в три ему позвонили с маминого телефона, и незнакомый женский голос сообщил, что операция прошла успешно и что его мать сейчас в реанимации.

      Облегчение огромное и невообразимое прошлось от макушки до пяток, и стало так легко, что, казалось, он воспарит вверх.

      Поэтому когда за ним приехал Марк, он был само очарование и любезность. Илья готов был расцеловать Марка за то, что тот дал ему столько денег, что помог ему.

      — Случилось что-то хорошее? Ты прямо светишься весь, влюбился? — подозрительно поинтересовался мужчина, и Илья не выдержал — бросился обнимать Марка.

      — Маме удачно сделали операцию, я так рад! Спасибо тебе! — тот осторожно обнял его в ответ.

      — Так тебе нужны были деньги для этого? — мужские руки гладили его по спине, и Илье совершенно не было неприятно, скорее, наоборот. Он был счастлив, ведь если бы не Марк, то этого счастья в его жизни просто не было бы.

      — Илья... — неизвестно что сказал бы мужчина, но тут от двери донёсся капризный, чуть насмешливый голос:

      — Марк! И где вы пропали? Почему так долго, или я уже опоздал?

      Марк отступил назад, и он увидел на его лице сожаление. Что хотел тот сказать и почему так нежно и бережно обнимал?

      — Ром, мы здесь! — крикнул. В комнату вошёл смазливый парень. Оценивающе скользнул по нему взглядом.

      — Привет. Так ты и есть Илья? А я Роман, его сопровождающий, — ткнул пальчиком в направлении Марка. Протанцевал через комнату и повис на мужчине, показывая весь расклад.

      — Привет, — только и смог выдавить Илья. Так вот каков был «друг» Марка. Красивый, уверенный и насмешливый. Вид обнимающихся мужиков вызывал внутренне отторжение, неприятно было видеть, как Марк позволял себя лапать.

      Илья замер. Неприятно ему? Да ему всё равно, с кем и чем будет заниматься Марк. У него есть Дима, и всё. Точка.

      — Так мы едем или как? — поочерёдно осмотрел их Роман, блеснув насмешливыми кошачьими глазами.

      — Конечно. Илья, ты будешь что-то брать?

      — А, да, — оторвался он от созерцания друга Марка и побежал за приготовленной сумкой.

      Ромка оказался весёлым, смешливым и раскованным, правда, иногда язвил, но всё больше над Марком. По дороге он без умолку болтал и постоянно смешил Илью.

      К нему вернулось счастье. Его мама будет жить, долго и счастливо! Жизнь хоть и делает порой невообразимые выверты, но всё-таки это офигенная штука!

      Дима встретил их с радостной предвкушающей улыбкой. Обнялся с Марком, за руку поздоровался с Романом и, наконец, обнял Илью.

      — Я скучал, — шепнул. От его голоса у него по телу пробежали мурашки. И, не стесняясь, он обнял мужчину в ответ.

      — Дима, маму удачно прооперировали, я так рад, что всё обошлось!

      Илья вдохнул запах мужчины, которого обнимал, и улыбнулся.

      Да, он будет принадлежать этому мужчине. Да что там, уже принадлежит. Пусть будет так, как он должен. За то счастье, что оба мужчины подарили ему, Илья готов был сделать всё, что угодно.

      — Ну хватит уже обжиматься! У вас вся ночь впереди, — влез между ними Роман. — Идёмте жарить шашлыки.

      И они пошли. Вечер обещал быть интересным, и главное, что внутри всё пело от радости и счастья.