Дом на холме

Дом, в котором проводил время Джервис, ранее принадлежал его тетушке. Прожив долгую жизнь, она тихо почила, а своим душеприказчиком сделала Джервиса, самого любимого племянника. Имение располагалось на высоком холме в самом конце очень старой улицы. В самом центре запущенного сада возвышался дом – старое трехэтажное сооружение с покосившейся островерхой крышей, нелепыми маленькими балкончиками и почти полностью облупившимися скульптурами. Упавшие там и тут в одичалом саду псевдоантичные вазы, огромные груды перепрелых листьев, которые не убирали целыми годами, ржавая садовая утварь и прочая рухлядь превосходно оттеняли узкую, почти полностью замшелую мощеную дорожку, ведущую к выщербленным ступенькам на высокое крыльцо. Его сломанные перила и видавшая виды дверь с облупившейся краской производили тоскливое впечатление.
Безымянный дух запустения витал и в самом доме. Когда Джервис открыл дверь, то обнаружил, что пол веранды почти полностью скрыт пробивавшимися сквозь щели безобразными стеблями какого-то непонятного растения. Разноцветные стекла были почти сплошь выбиты. В комнатах ставни были полуоторваны, некогда роскошные резные панели на стенах отсырели. То тут, то там Джервис замечал отслаивающиеся обои, осыпавшуюся штукатурку. Лестницы на верхние этажи были сильно расшатаны, в комнатах громоздились остовы комодов и стульев, которые за долгие годы отсутствия в доме людей, превратились в призраков, окутанных пыльными саванами и погребальными паутинными лентами. Везде и во всем чувствовалась затхлая атмосфера обветшалого дома.

Кабинет оказался единственной комнатой, которая была не такой запущенной, к тому же в ней был камин. Джервис решил расположиться именно там. На старом столе красного дерева стоял небольшой сундучок с документами тетушки. Его Джервис должен был разобрать сразу же, как только окажется в доме – так распорядилась она в завещании.
Джервис разжег камин, налил себе бокал вина, которое нашел в старинном секретере, зажег свечи в трех подсвечниках и начал разбирать тетушкин архив.
В сундучке в беспорядке лежали какие-то бумаги, сплошь заполненные бессмысленными выписками, пожелтевшие пергаментные листы с какими-то непонятными рисунками, и книга в потрепанном кожаном переплете.
Пролистав несколько страниц, Джервис углубился в чтение, но строки вскоре показались ему бессмысленными.

«По поводу сна, этой скверной еженощной авантюры, можно сказать лишь одно: люди, ложась спать, каждый день проявляют смелость, которую трудно объяснить иначе, как непонимание подстерегающей их опасности».
- Что за чушь! – подумал Джервис, захлопнув книгу. – Какая опасность может таиться в сне?
Он сделал глоток вина и откинулся в кресле, наблюдая за горящим в камине огнем. Его отблески плясали на стенах, в углах притаились причудливые тени. Джервис вновь потянулся к книге, но передумал.
- Пожалуй, надо спуститься в библиотеку, взять книгу с пьесами, - подумал он. Но вставать и идти вниз совсем не хотелось. За окнами уныло свистел осенний ветер, а в кабинете было тепло и даже немного уютно. – Ладно, удовольствуюсь этой дребеденью, - решил Джервис, вновь углубляясь в чтение.

Открыв глаза, он обнаружил, что свечи не горят, а камин потух. Вероятно, он уснул. Джервис сунул руку в карман, чтоб достать спички, но застыл, будто пригвожденный к креслу. Ему показалось, что с первого этажа доносится звук шаркающих шагов. Несколько мгновений Джервис сидел, прислушиваясь.
- Показалось, наверное, - подумал он.
Свечи снова были зажжены, камин вновь заполыхал. Джервис сделал несколько глотков вина и решил почитать еще немного. Едва он перевел взгляд на страницу, как снизу вновь донесся звук шагов.
- Может, какой-то бродяга забрался в дом. Света ведь не видно, а дом долго стоял опустевшим. Пойду, посмотрю.

Взяв подсвечник, Джервис вышел из кабинета и решительным шагом направился к лестнице. Спустившись на несколько ступеней, он в нерешительности остановился. За стеной уныло свистел осенний ветер, темнота за кругом света, отбрасываемого свечой, казалась жуткой.
- Эй, кто здесь? – крикнул Джервис и прислушался. Никакого ответа, ни шороха, только вой ветра.
Джервис подождал еще несколько минут, и решил вернуться в кабинет, но, едва он успел сделать два шага, шорох шагов раздался вновь, на этот раз он звучал так, будто таинственный ночной визитер убегал, но это ему не слишком хорошо удавалось. Забыв обо всем, Джервис бросился следом, но не успел. Входная дверь хлопнула. Джервис стремглав кинулся к окну, отдернул штору, но в тусклом свете луны не разглядел в саду почти ничего.
В раздумьях он вернулся обратно к камину. Мысли о таинственном ночном визитере не давали ему покоя, он вновь и вновь вспоминал звук шаркающих шагов. Кто это мог быть и зачем он приходил? На эти вопросы так и не было ответа.

Наутро Джервис в первую очередь спустился на первый этаж. Он надеялся обнаружить следы незнакомца, что посетил его дом ночью. В комнатах все было по-прежнему, а на полу не было никаких следов. Сосредоточившись, Джервис постарался вспомнить, откуда мог раздаваться звук шагов, но это ему не удалось. Поиски в саду тоже не дали ничего.

Полный недоумения, Джервис вернулся в дом. Только ступив в холл, он почувствовал запах, который был для него раньше незаметным. Легкий, сладковатый запах пудры, перемешанный еще с какой-то ноткой. Джервис еще раз обошел все комнаты первого этажа, но не обнаружил ничего, что могло бы привлечь его внимание. Все было по-прежнему.

Джервис вернулся в кабинет и продолжил разбирать бумаги тетушки. Бесконечные листы с рисунками, непонятными знаками, счета, еще какие-то мелкие бумажки, - он никак не мог сообразить, как лучше все это рассортировать. Бессонная ночь давала о себе знать, мысли путались. Он уже почти заснул, как вдруг почувствовал, что по кабинету кто-то прошел. Открыв глаза, Джервис не заметил никого, однако почувствовал пудровый запах. Он поймал себя на том, что дорого отдал бы за то, чтобы понять, что происходит в этом доме, расположенном на холме.
Не успел он это подумать, как пол основательно тряхнуло. Джервис, едва отдавая себе  отчет в том, что делает, бросился вниз. Вбежав в холл, он увидел, что одна из картин висит немного криво. Страх дал о себе знать, но любопытство пересилило, и Джервис сорвал картину со стены. Прямо за ней была какая-то дверь, которая распахнулась от легкого толчка.
Из сырого зева темного проема донесся пудровый запах, но он уже не был столь явственным, из сырого каменного подвала тянуло другим сладковатым запахом, омерзительным запахом тлена. Джервис в нерешительности стоял на пороге, но потом шагнул внутрь. Он заметил слабый свет, струившийся вдалеке, и отправился прямиком в том направлении. Джервис не помнил, как долго он шел по тоннелю. Потолок и стены его были покрыты каплями, под ногами то и дело возникали омерзительные растения, за которые он запинался. Чем ближе он подходил к лившемуся свету, тем явственнее становился пудровый запах, тем явственнее слышался плеск каких-то волн. Наконец Джервис дошел до проема, из которого лился свет.

Никогда, даже в самом ужасном кошмаре не мог бы он вообразить себе подобного. Среди темных маслянистых вод какого-то первозданного океана тьмы возвышалось ониксовое кресло, на котором, отвратительно хихикая, сидела какая-то сущность. Ее посыпали пудрой несколько химер, которых даже в горячечном бреду невозможно себе представить. Мерзкий запах гниющей плоти исходил от подноса, который почтительно протягивал той сущности, которая сидела на кресле, жабоподобный слуга. Вдруг сущность на кресле повернулась ко входу в этот ужасный тронный зал, и Джервис увидел лицо своей тетушки. Улыбнувшись – если можно назвать улыбкой ту демоническую гримасу – она протянула ему руку, приглашая к себе на трон.

В ту же секунду ужасный звон проник в сознание Джервиса. Не помня себя, он вскочил и бросился бежать, но тут же запнулся и упал. Почти теряя сознание от ужаса, Джервис решил встретить свою смерть лицом к лицу, но, открыв глаза, увидел только покрытый ковром пол.
- Какой неприятный сон, - подумал он, бросая одеяло на кровать.

- Мистер Пибоди, вас ожидают в кабинете, - постучалась в дверь служанка.
- Конечно, Мэри,  сейчас спущусь, - отозвался он, завязывая галстук.

В кабинете Джервис увидел мистера Джерома, нотариуса.
- Боюсь, у меня для вас прискорбная весть, сэр, - поклонился мистер Джером. – У меня конверт от мисс Лилли Пибоди. Мои соболезнования, сэр.

Дрожащими руками Джервис открыл конверт. Он уже знал, что будет внутри. Завещание. Завещание на дом на холме.

- Мистер Пибоди, вы планируете вступить в права наследства? – поинтересовался Джером.
- Нет, сэр Джером, - твердо ответил Джервис. – Я не стану подписывать эти бумаги и отказываюсь от наследства.
- Что ж, тогда подпишите официальный документ, вот здесь, - нотариус протянул Джервису бумагу.   

Бегло проглядев документ, Джервис быстро поставил свою подпись на нем. Проводив нотариуса, он решил подшить бумагу в папку. Проглядев несколько почти в мгновение ока  пожелтевшие листы еще раз, Джервис бросился вслед за сэром Джеромом, но того уже след простыл. Невероятное отчаяние охватило Джервиса. Вновь и вновь кидал он взгляд на документы, оставленные нотариусом. Нет, он никогда такое не подписал бы! Нет, это просто наваждение!

В самом верху значилось «Завещание». В следующей строке было пропечатано  «Джервису, любимому племяннику, сие последнее мое напоминание и подарок». От листка исходил явственный запах пудры.
«По поводу сна, этой скверной еженощной авантюры, можно сказать лишь одно: люди, ложась спать, каждый день проявляют смелость, которую трудно объяснить иначе, как непонимание подстерегающей их опасности».