Паутина в песочных часах. 1 Глава

Неожиданное приглашение.

Видеозвонок прервал Грега в тот самый миг, когда он уже почти уговорил Бонни на свидание. Такое, знаете ли, обычное свидание, которое плавно перетечет в приглашение на кофе у нее дома. Кофе они, конечно, выпьют. Утром за завтраком, когда он, наскоро жуя тосты, пообещает непременно ей перезвонить. И ведь оставалось совсем чуть-чуть – количество смущенно краснеющих, улыбающихся смайликов в сообщениях Бонни росло. Сам Грег уже предвкушал приятный во всех смыслах вечер, когда раздался тот самый сигнал о входящем вызове.

Нехотя отвлекшись от своего, несомненно, очень важного дела, Грег покосился на мигающее в углу экрана оповещение. Звонила Маргарита. Ну, и что, спрашивается, ей от него понадобилось? До Рождества еще далеко, а других поводов позвонить ему у Маргариты отродясь не бывало. Не то, что у Ника. Тот названивал регулярно и старательно, да и заходил частенько.

А тем временем программа продолжала настойчиво сигналить, и стало ясно – Маргарита не намерена отступать. Сдавшись, Грег развернул окно и надел гарнитуру:
- Привет, сестренка.
На экране появилось лицо молодой женщины – бледное, усыпанное веснушками, от которых не спасал даже густой слой тонального крема.
- Ты почему трубку не берешь? – вместо приветствия огрызнулась она.
- Я занят, - с максимальной серьезностью ответил Грег и услышал в ответ ироничный смешок.

Подобное отношение ничуть не удивило и не задело. Грег привык, что Маргарита и Ник относились к его работе, как к чему-то недостойному. Хотя, можно подумать, менеджер, просиживающий штаны с девяти до пяти за компьютером, и секретарь крохотной фирмы заслуживают большего  уважения, нежели фрилансер. Свободный от офисной рутины, Грег сидел дома и писал программы на заказ, что полностью его устраивало. Платили вполне прилично, а довольные аккуратностью и быстрым выполнением работы заказчики никогда не жаловались. Порой Грег думал, что брат с сестрой просто тайно завидуют своему независимому родственнику. Скованные рабочим графиком и неспособностью рисковать, они предпочитали унылую  стабильность свободе распоряжаться жизнью и временем.


Никак не отреагировав на насмешку сестры, Грег взлохматил темно-русые волосы, поправил очки и поинтересовался, что такой занятой девушке, как Маргарита, понадобилось от ее брата. Ему не терпелось вернуться к разговору с Бонни и своим планам на предстоящий вечер.
- Мама велела тебя найти. Ты же знаешь, она не поклонница Твиттера, - как ни в чем не бывало затараторила Маргарита. – Это она с утра старается тебе дозвониться, мой вечно занятой братец. Мы ждем тебя на семейный совет. Сегодня в семь вечера. И не опаздывай, как в прошлый раз.
С этими словами, Маргарита прервала связь, очевидно, посчитав, что сказала достаточно и их разговор закончен.

Оставшись один на один с темным экраном, Грег проверил входящие звонки на смартфоне и поморщился – шесть пропущенных от матери и четыре от сестры. Похоже, планы на ужин и секс с Бонни придется отложить. Семейный совет – дело серьезное и крайне редкое. Последний раз они собирались вместе четыре года назад, чтобы обсудить свадьбу Маргариты. Грег тогда еще рассчитывал найти работу, которая устроила бы его по всем пунктам, и опоздал. Сказать, что мама была недовольна, означало бы погрешить против истины. Она весь вечер кидала на сына укоризненные взгляды, и никакие извинения не помогли.

«Значит, семейный совет», - уныло размышлял Грег, отсылая Бонни сообщение с извинениями и предложением перенести их встречу. Искренне сожалея о потраченном на ее уговоры времени, он поднялся со стула и огляделся, стараясь припомнить, куда дел чистые рубашки.

Занятие оказалось не из простых. Маленькая съемная квартира фрилансера напоминала собой скорее поле битвы, нежели нормальное жилье. Рядом с диваном, на котором он спал или смотрел телевизор, стояла небольшая, но внушительная башенка пустых коробок из-под пиццы. Там же валялись смятые пивные банки.

Грег открыл шкаф и с минуту задумчиво созерцал заваленный носками и джинсами неисправный жесткий диск, затолканный в дальний угол. Рубашек в шкафу отчего-то не нашлось.

Озадаченно почесав в затылке, Грег отправился на поиски в ванную, но рубашки как сквозь землю провалились. «Да куда же они запропастились?» - все больше недоумевал он, обшаривая крохотную кухню.

Застыв, он постарался сосредоточиться и вспомнить, где мог бросить несчастные рубашки. В самом деле, не могли же они все разом оказаться грязными? Это было просто невозможно. Грег всегда держал в запасе нераспакованную белую рубашку на случай такого вот аврала.

Стоило об этом вспомнить, как он победно свистнул, бросился обратно в комнату и открыл ящик стола. Рубашка лежала там, затерявшись между журналами.

Оставшийся час он потратил на то, чтобы привести себя в порядок и предстать перед мамой в лучшем свете. Протерев стекла очков, Грег придирчиво взглянул на себя в зеркало. Оттуда на него насмешливо смотрел молодой человек с копной непослушных волос и сверкающими озорством серыми глазами. Щелкнув отражение по носу, Грег подхватил рюкзак, сунул смартфон в карман, надел куртку и выскочил из квартиры.

Ежась под порывами холодного ветра, он поспешил к входу в метро. Вообще-то, денег хватило бы и на такси, но метро нравилось ему больше. Бесконечный поток людей, спешивших по делам, подхватывал и уносил под землю, а там уже поджидали поезда. Гигантские металлические чудовища, спрятав своих пленников внутри ярко освещенных вагонов, носились в темных туннелях на огромной скорости, чтобы после милостиво выпустить на другом конце города. Грегу нравилось это ощущение, когда двери закрывались, и всех вокруг охватывала легкая нервозность. Прямо, как в лифте – кабина едет вниз, и на краткий миг ты чувствуешь, что зависаешь в воздухе, словно в невесомости, получая короткую вспышку адреналина. И ведь понимаешь – все кончится хорошо, но где-то глубоко внутри все же точит червячок сомнения.


Протолкавшись между пассажирами, Грег нашел свободное место и плюхнулся на сидение между стариком, читающим газету, и усталой женщиной. Поезд несся вперед, останавливаясь на станциях. Люди входили и выходили. Уступали места, дремали, читали блоги и твитты, смеялись и покачивали головами в такт музыке, что лилась через наушники. Женщина вышла через три остановки, и ее место сразу занял молодой парень, сосредоточенно изучающий карту на планшете. Судя по растерянному виду, заблудившийся в лабиринте улиц турист.

Оставив его без внимания, Грег зевнул и потянулся, чтобы встать, когда поезд тряхнуло на повороте. Свалившись обратно, он задел старика с газетой и получил в ответ гневную отповедь о плохих манерах. Извинившись, Грег вновь поднялся и сразу же столкнулся с высоким, худым парнем. От удара парень пошатнулся и выронил толстую книгу, которую держал под мышкой.
- Простите.
- Не стоит, это я должен извиняться, - холодно отозвался тот, глядя на Грега яркими зелеными глазами. – Задумался и не заметил вас.
Чувствуя себя неловко, Грег наклонился и поднял книгу. Он успел рассмотреть название, но оно было на каком-то непонятном языке, очень похожем на латынь.

«Это же надо, - искренне удивился Грег. – И это в век электронных книг! Зачем таскать с собой такую тяжесть?»

Вежливо склонив голову в знак благодарности, парень посторонился, давая возможность пройти, и Грег заметил, что у него длинные черные волосы, собранные в аккуратный хвост. Какой занятный тип… Впрочем, в большом городе еще и не такое можно увидеть. Хмыкнув парню в спину, Грег поспешил выйти на платформу и сразу позабыл о неприятном инциденте.

Вновь оказавшись на улице, он спрятал мгновенно озябшие руки в карманах, в который раз пообещав себе купить перчатки. Игнорируя сигнал светофора, он быстро перебежал дорогу и теперь шел тихой улочкой к дому родителей, размышляя на ходу, что же такого серьезного могло приключиться, если потребовался семейный совет.

На парковке у закрытого гаража мирно остывала машина Маргариты. Дорожка к дверям дома была тщательно подметена, а на пороге лежал коврик с надписью, заверявшей, что гостям здесь всегда рады. «Особенно тем, которые вытирают ноги», - мысленно добавил Грег, оборачиваясь на протяжный гудок.

К калитке медленно и важно подъехал черный седан Николая. Сообразив, что место занято, брат припарковал машину у тротуара. Вообще-то, такая беспечность была чревата получением штрафа, но Грег знал – Николаю все равно. Брат никогда не оплачивал квитанции. За него всегда платили родители. Сам Грег считал это неправильным, но спорить с отцом было занятием еще более бесполезным, чем убеждать брата не транжирить родительские деньги.

- Здорово, Григорие. Смотрю, все в сборе, - Николай захлопнул дверцу машины и демонстративно нажал кнопку автосигнализации.
Грег поморщился. В отличие от брата и сестры, он предпочитал английский вариант своего имени и никогда не скрывал этого. Если живешь в Англии, будь добр, ассимилируйся. Что толку бравировать происхождением? Кому станет от этого легче? Пускай его семья бежала от революции и советской власти – это было давно. Можно сколько угодно заставлять отпрысков учить русский и румынский, соблюдать традиции, помнить о прошлом, однако теперь они подданные Ее Величества, и с этим тоже нужно считаться. Кстати, несмотря на настоятельные уговоры отца, учить языки Грег наотрез отказался, поскольку счел сие занятие пустой тратой времени, и это был еще один повод для укоризненных взглядов мамы.

- Привет, Ник. Может, ты мне скажешь, что происходит? К чему такая спешка?
Дождавшись, когда брат подойдет, Грег позвонил, согревая дыханием окончательно замерзшие пальцы.
- Поверь, я сам не в курсе. Мама звонила. Велела приехать… Здравствуй, мама.
Дверь им открыла маленькая седая женщина. Радостно улыбнувшись, она пропустила сыновей в теплую прихожую.
- Я надеюсь, вы помните правило, мальчики?
Николай и Грег переглянулись и со вздохом принялись снимать ботинки. Странная традиция: разуваться в прихожей. По дому разрешалось ходить либо босиком, либо в тапках. Именно поэтому Грег всегда держал в запасе лишнюю пару новых носков. Мысленно поздравляя себя с тем, что помнит об этом, он равнодушно проигнорировал пластиковые сланцы и свернул в гостиную.

Гостиная представляла собой собирательный образ всего дома, в котором он вырос. Оглядываясь, Грег думал, что здесь ничего не меняется и, вероятнее всего, не изменится никогда. Его охватило странное ощущение собственной чуждости. Словно он был иностранцем, случайно попавшим на экскурсию в прошлое выходцев из Восточной Европы. Этакую «живую  экспозицию», вроде той, что он видел в Ирландии, куда ездил в прошлом году. Для полного сходства недоставало разве что национальных костюмов. И на фоне всего этого архаизма совершенно неуместно смотрелся новенький плоский телевизор в углу.


- Григорие, что ты там делаешь? Идем пить чай.
Мамин голос ласково позвал его в кухню.

Чай – это хорошо. А если прибавить к этому густой, теплый и сытный запах пирожков, от которого заурчало в животе, то просто прекрасно. Улыбнувшись, Грег поспешил в кухню, где нашел Николая, Маргариту и отца. Мама хлопотала у плиты, а остальные сидели за столом, ожидая ее.
- Здравствуй, папа. Привет, Марго.
- Сколько раз я тебя просил, Григорие, называй сестру правильно.
Отец насупился, сурово глядя на младшего сына. Тот поспешно извинился и сел.

Чай пили в молчании, изредка нарушаемом просьбой передать сахар или тарелку. Еще одно непреложное правило их семьи, привнесенное из прошлого – за столом никаких разговоров, звонков и СМС. Все после еды, и как только чаепитие закончилось, братья дружно встали и разошлись в разные комнаты, а отец отправился курить на крыльцо. Дождавшись его, семья собралась в гостиной. Маргарита и Ник уселись на диван, мать с отцом заняли кресла, а Грег под неодобрительным взглядом родителей оседлал стул.

- Отец, может, уже скажешь, для чего мы собрались? – поинтересовался Ник, выключая звук коммуникатора. – Я пропустил встречу.
Вместо ответа, глава семейства достал из кармана слегка помятый конверт. Было заметно, что он волнуется и ему очень непросто начать разговор. На самом деле, Грег только сейчас заметил, насколько мрачен его отец. Он мельком покосился в сторону дивана. Маргарита и Ник вежливо молчали, старательно, но безуспешно изображая, будто все происходящее их невероятно интересует.

- Вчера нам с матерью пришло письмо от нотариуса из Жибоу. Это в Румынии. В нем говорится, что скончался ваш двоюродный дед, брат моего отца, Янко Греку. К письму прилагалась копия завещания, согласно которому он оставил все внукам своего брата, то есть вам. Каждый из вас получит равную долю.
Прозвучавшее в речи отца слово «завещание» мгновенно заставило Ника напрячься и податься вперед:
- Мне очень жаль, папа. А насколько велико наследство?
- Да, нам очень жаль, - Маргарита наступила ему на ногу, бросив в сторону брата фальшиво-осуждающий взгляд.
- Нотариус пишет, что не меньше девяти тысяч в перерасчете на фунты. Плюс имеется дом. Это еще около сорока тысяч.
- Итого почти пятьдесят тысяч фунтов, - выдохнул потрясенный известием Ник. – То есть примерно по шестнадцать тысяч каждому.

Честно признаться, Грегу было противно смотреть на брата. Ни для кого, кроме родителей, не было секретом, что в свободное время Ник увлекался покером, а подобное увлечение требовало времени и денег. И все бы ничего, но так уж вышло, что удача частенько оказывалась на стороне его противников. Стоило ли удивляться его волнению от новости о нежданном наследстве? Шестнадцать тысяч – достаточная сумма, чтобы покрыть долги и вновь попытать счастья за карточным столом.

В отличие от брата, услышав о смерти дальнего родственника и завещании, Грег не почувствовал ничего. В их семье старались не вспоминать о том, что где-то в Восточной Европе проживает брат дедушки. Отец не общался с дядей, который ушел на фронт, а после войны осел в Румынии, где долгое время числился в рядах Коммунистической партии. Прознав об этом, дедушка Грега порвал с братом всякие отношения, и больше они никогда не встречались. Все вместе привело к тому, что Грег никогда не видел того, другого деда и не знал, чем тот занимается. Как можно скорбеть по человеку, о котором услышал впервые за много лет? Слов нет, наследство это приятно. Однако Грега не отпускало ощущение скрытого подвоха, а посему он не торопился изливать радость и демонстрировать ложное сочувствие. Вместо этого он терпеливо слушал, пытаясь отыскать в словах отца причину своей подозрительности, а тот продолжал рассказывать:
- В письмо также было вложено приглашение. Кто-то из вас должен ехать, чтобы утрясти все формальности и продать дом. Нам нужно решить, кто именно из вас поедет в Жибоу. Лично я бы предпочел Николая.
- Что? Нет, я не могу, - поспешно ответил Ник, выставляя перед собой ладони, будто защищаясь. – Да и на работе меня не отпустят.

Пользуясь тем, что увлеченные спором отца и сына мама и Маргарита не обращают на него внимания, Грег достал смартфон. Когда браузер послушно выдал необходимые ссылки, он пролистал первые четыре и несколько приуныл. На поверку Жибоу оказался маленьким городком на севере Румынии. Отличное глухое местечко, в самый раз для слухов о вампирах, что распускают на потеху туристам. Желание ехать в такую даль, даже памятуя о наследстве, уменьшалось с каждой прочитанной страницей. Слишком далеко. К тому же придется возиться с документами, менять валюту и молиться, чтобы жители Жибоу хоть немного понимали английский. В общем, малопривлекательная перспектива.

Столь мрачные размышления вовсе не означали, что Грег был закоренелым домоседом, этаким хоббитом – добродушным увальнем, обожавшим свою норку. Напротив, он любил путешествовать, но все это были не деловые поездки. Отправиться с друзьями в Амстердам или Дублин, съездить на Октоберфест, попить хорошего пива – чудесный способ провести время и обрести новых знакомых. А вот лететь неизвестно куда, в абсолютно незнакомую страну, да еще одному, чтобы поучаствовать в оформлении завещания, дело весьма и весьма мутное.

- Пусть едет Григорие. Он у нас птица вольная. Правда, Грег?
Услышав окрик брата, Грег вздрогнул и заметил, что семья не спускает с него глаз. Довольный собой и возможностью выкрутиться из неприятной ситуации, Ник принялся с жаром убеждать отца в правильности такого решения:
- В этом нет ничего сложного. Он просто подпишет несколько бумаг и все. Для этого не нужно много ума.
- Ну, спасибо тебе за такую лестную оценку моего интеллекта, - возмущенный его словами Грег немедленно бросился в контратаку. – Я, между прочим, тоже работаю.
- Работает он. Знаем мы твою «работу». Целыми днями в Интернете сидишь, - фыркнула Маргарита, мгновенно ставшая на сторону Николая. – А кто, по-твоему, должен ехать? Может, я? Это на седьмом-то месяце?
Она выразительно погладила округлившийся за последние месяцы живот.
- Маргарита никуда не поедет, - категорично объявила мама.
- А теперь все замолчали!
Отец стукнул кулаком по подлокотнику, и в гостиной сразу же наступила тишина. Женщины виновато потупили взгляды, а братья демонстративно отвернулись, не желая смотреть друг на друга.

Несколько минут прошли в напряженном молчании. Глава семейства оценивающе разглядывал сыновей, обдумывая окончательное решение, но Грег уже заранее знал, каким оно будет. Николай был старшим, и отец всегда относился к нему именно как к первенцу, своей надежде и опоре. Он доверял ему, ценил его мнение, прощал недостатки и хвалил за достижения. В ответ Николай демонстрировал уважение, чтил семейные традиции, не позволяя себе вступать с отцом в откровенные споры.

Грег мысленно усмехнулся. Он знал брата совсем с другой стороны и прекрасно понимал, откуда исходит его преданность. Карты до добра не доводят. Если ты в долгах как в шелках, то лояльность – лучший способ добиться упоминания в завещании. Опять же, можно поплакаться, сетуя на непомерные налоги и одолжить денег, чтобы после их не вернуть. Однако рано или поздно твою преданность непременно испытают. Вот как сейчас, например. Жалуйся, не жалуйся на злое начальство, но отец будет настаивать, и Нику все равно придется отправиться в Жибоу. Еще никогда Грег так не радовался, что он самый младший в семье и его не воспринимают всерьез.

- Хорошо, пусть будет по-твоему, Николай.
Отец поднялся и протянул бумаги Грегу:
- Возьми. Теперь это твое. Поезжай и докажи, что ты достаточно взрослый.
В ответ Грег оторопело уставился на конверт, лихорадочно размышляя – не послышалось ли ему? Потом оглянулся на брата. Тот театрально развел руками, дескать, решение здесь принимает не он. Во взгляде Ника читалось искреннее сочувствие и даже участие, но для Грега это было слабым утешением. Он уже собрался возразить против этой затеи, когда мама и Маргарита поддержали отца, сочтя его выбор вполне приемлемым. Сообразив, что остался в меньшинстве, Грег с досадой взял конверт, сдерживая непреодолимое желание выругаться вслух:
- Если это все, я пошел. Вещи сами не соберутся, а билет не забронируется.
Под неодобрительное сопение отца и негласное возмущение мамы он встал и, не прощаясь, вышел в коридор.

Шнуруя кроссовки, Грег чувствовал, как внутри него кипит протест. В конце концов, какого черта?! Столько лет Янко Греку ничуть не интересовала английская родня и вдруг такая неслыханная щедрость! К чему она? Надежда на примирение после смерти? Более абсурдную идею просто невозможно представить. Братья Греку были слишком разными, чтобы ужиться в одной стране. Странно, что они вообще смогли делить континент. Впрочем, если вдуматься, Британия всегда относилась к остальной Европе, мягко говоря, скептически.

Уже на крыльце его догнал Ник и предложил подвезти. Они ехали в тишине, не разговаривая, не включая радио, глядя в разные стороны. Грег думал о грядущей поездке и пытался наперед представить, что ожидает его в Румынии. Тягостная обязанность, возложенная на него отцом, все еще нервировала, но мысль о путешествии в неизвестность по-хорошему взволновала. Он никогда не был в этой стране, и теперь к раздражению примешивался легкий, едва заметный флер любопытства.

Когда машина остановилась у дома, где Грег снимал квартиру, Ник попросил брата задержаться:
- Понимаю, тебе не хочется отправляться в эту глушь, однако посмотри на все под другим углом. Я не согласен с Марго, свобода – это хорошо. Ты можешь запросто взять и уехать. И тебе не надо унижаться перед шефом, стараясь втолковать важность поездки, зная наперед, что он непременно откажет. Я очень на тебя рассчитываю, Грег. Если тебе понадобится моя помощь, обязательно позвони.
- Спасибо, Ник.
Братья обнялись на прощание, а потом Ник уехал, пожелав напоследок счастливого пути и шутливо напоминая, как важно пользоваться презервативами.

Оставшись один, Грег первым делом зашел к домовладельцу, предупредить, что уезжает на неопределенный срок. Результатом короткого диалога стало согласие присмотреть за оставленными вещами и безразличные соболезнования. Уже в квартире, укладывая чемодан, Грег позвонил одной знакомой, работавшей в туристическом агентстве, и поинтересовался, как быстрее добраться в Жибоу. Получив разъяснения и отказавшись от услуг посредника, он забронировал билет на ближайший рейс до Бухареста. Теперь оставалось лишь написать нотариусу, чтобы тот по возможности встретил его в аэропорту. Этим Грег и занялся, коротая время до вылета в зале ожидания. Ответа он так и не получил.

Продолжение следует...