4. 2. Корреляция

Краткое содержание предыдущих серий. Советский ученый-физик по имени Ян, эмигрировавший в США, временно возвращается в Россиию, т.к. он работает над созданием генератора хронополя – прообраза машины времени, и ему нужны особые камни – осколки метеорита. Он приобретает друга Сашу – студента Бауманского, и попадает в разработку российских спецслужб, которые подсылают к нему своего агента – отца Сергия, работающего под видом настоятеля РПЦ. Вместе они находят нужные Камни в Карелии и останавливаются в Питере для проведения серии экспериментов. Здесь к ним приходит первый успех.

***

Впрочем, не за этим они ехали в Питер, а за тем, чтобы провести ряд экспериментов и понять, насколько собранные камни способны обеспечить устойчивое функционирование генератора хронополя. Яну оставалось уже не так много подготовительной работы. Правда, чем более реальной становилась волнующая возможность путешествий во времени, тем более реалистично друзья осознавали опасность таких путешествий. Это была принципиально новая сфера, практический опыт отсутствовал вовсе, работу с генератором хронополя приходилось отлаживать с нуля, нерешенных проблем – множество. Во-первых, пока не удавалось в полной мере управлять локализацией целевой хроно-пространственной точки. Иными словами, отстыковавшись от текущего времени, не получалось выбрать время, куда хотелось бы попасть, пристыковка происходила фактически произвольно, как при встрече с древними боярами. Во-вторых, не был освоен механизм точного позиционирования в целевой хроно-пространственной точке. Материализация капсулы происходила где попало, что грозило реальными опасностями – друзьям хорошо запомнились и напавшие на них в Москве собаки, и брошенная боярином кружка. В-третьих, отсутствовала хоть какая-то физическая защита. Полностью стыкуясь с новой хроно-пространственной точкой, экспериментаторы оказывались лицом к лицу с внешней средой. Имелись и другие проблемы.

Ян понимал, что решение этих проблем – всего лишь дело времени, но понимал также и то, что участь первопроходца зачастую печальна. Примеры других сфер – авиации, космонавтики, подводного флота и прочих показывали – отладка технологии всегда сопровождается жертвами среди экспериментаторов, на костях которых и вырабатываются правила безопасного обращения с технологией. До такой степени жертвовать собой ни Ян, ни, тем более, Саша, не хотели.

Но совсем отказаться от экспериментов было не в моготу. Поэтому договорились ни при каких условиях не покидать капсулу, ни в чем не участвовать и только наблюдать. Кроме этого, Ян сумел добиться некоторого прогресса в позиционировании – удалось запрограммировать правило, согласно которому позиционирование в хроно-пространственной точке происходило не на уровне земли, как до сих пор, а на уровне земли плюс 200 метров вверх. Таким образом, возможность внезапного нападения аборигенов сводилась к минимуму. Изначально думали задать «+1000 метров», но тогда вставал вопрос с перепадом атмосферного давления при пристыковке, кроме того, появлялся риск попасть в грозовое облако. Также Яну удалось частично распараллелить параметры хроно- и пространственной локализаций, иными словами, находясь в одном временном поле появлялась возможность менять свое пространственное положение, как бы перемещаясь. Словосочетание «как бы» здесь вполне уместно, ибо непосредственно движения в его обычном понимании не происходило, но капсула всякий раз «прописывалась» в новой точке пространства, что создавало иллюзию ее последовательного перемещения. По крайней мере, это удавалось делать в режиме программного симулятора.

Наконец Ян назначил эксперимент. Все, кроме диакона выразили готовность принять участие. Диакон же счел это дело богопротивным, отговаривал от участия своих церковных коллег и вообще рассуждал о необходимости запрета науки, потому что нужно ходить в храм и молиться, ибо только так обретешь жизнь вечную, а научно-технических прогресс – это от диавола.

Ян, впрочем, нисколько не огорчился – он не и хотел брать диакона. К тому же имело смысл оставить наблюдателя «снаружи», на случай, если во время эксперимента с ними произойдет непоправимое. Сергия он тоже брать не хотел, но куда от него денешься. Зато Ящур все больше нравился Яну, у него давно не было таких благодарных слушателей.

В намеченный день все собрались в квартире Яна и Саши, в большой комнате. Окна плотно закрыли, чтобы снизить шум от дороги. Диакона оставили на кухне, снабдив инструкциями на случай, если они вдруг не вернутся. Там же расположили основательный запас «горячительного» и закуси для обмытия эксперимента в случае успеха. Возникла еще идея для успокоения нервов грамм по пятьдесят принять заранее, особенно активно продвигавшаяся Ящуром, но Ян отверг это предложение.

Начало эксперимента прошло примерно как в прошлый раз. После отстыковки снова пошли удивительные ощущения – что-то среднее между состоянием полета и свободного падения. Занимательно, что «внешний экран», которым экспериментаторы называли всю переднюю полусферу, теперь не заслоняла ни дымка, ни пелена. Поэтому когда часть комнаты, превратившаяся в капсулу, качнулась и устремилась вверх, они увидели, как пронзили все здание, пролетев через вышестоящие квартиры. Разобрать детали, правда, не удалось – Саше больше запомнилось мелькание кирпичных стен, прошиваемых ими насквозь, чем содержимое комнат. Еще мелькнул кусок улицы, но после этого земля исчезла, и они оказались в пустом белом бесконечном пространстве. Саша стал крутить головой – пространство без единого ориентира выглядело крайне необычным. Невозможно было понять, движешься ты, или стоишь на месте. Верх и низ еще как-то определялись, потому что пол, стол и стулья путешествовали вместе с ними.

- Интересно, - спросил Саша, а что увидит диакон, если заглянет в комнату после отстыковки? С телами понятно – они убыли. Допустим вместе со стульями. Но что же с полом – не пропадет ли его часть на время, и не напугает ли этим соседа снизу?

Ян задумчиво погладил бороду.

- Полагаю, нет. Тут две гипотезы. Одна говорит о том, что с нами действительно путешествует часть пространства, охваченного хронополем. Другая, более вероятная, о том, что путешествуем только мы, как носители сознания, т.к. хронополе, по крайней мере, такой частоты, может воздействовать только на носителя сознания. Чтобы перемещать предметы потребуется другой вид хронополя, с иными характеристиками – ведь течение времени для человека и для камня кардинально различно. Мы пока можем генерировать хронополя только с «человеческими» частотами.

- А как же тогда мебель и часть пола? – Саша даже слегка топнул ногой, чтобы показать реальность последнего.

- Видимо, это виртуальная проекция. Как бы прорисовка, только не на экране компьютера, а в осязаемой сфере. Попробуй «стену» - он потянулся к краю и его руку остановила невидимая поверхность. Саша тоже попробовал – рука упиралась во что-то мягкое, как резина или пластик, довольно теплое, но в то же время неподатливое.

- Это условные границы капсулы. Здесь они не выражены никак, а там – он показал на пол – выражены. Отчасти это и проекция нашего собственного сознания – нам так удобнее. А вообще, здесь говорить о законах классической физики не стоит - ведь мы сейчас вышли за пределы физического мира – посмотри вокруг, ни эха, ни дуновения, ни единого ориентира. Мы сверху чего-то или наоборот, снизу, или еще где – совершенно не ясно. С ума сойти можно!

- А что программа показывает? – испуганным голосом спросил Сергий. – Ты задал, как и договаривались, середину XIX века?

- Да. Программа показывает, что все о.к. – спокойно ответил Ян. -  Точнее, было все о.к. – в его голосе тоже возникли нотки беспокойства. Я задал медленный темп перестыковки, и все шло благополучно – но как только мы опустились до первой трети ХХ века, наше продвижение остановилось.

Он не успел развить свою мысль. В этот момент капсулу снова качнуло, а в белом пространстве появилась легкая дымка, голубизна и обрывки облаков.

- Похоже, пристыковка начинается! – пояснил Ян.

И действительно, снизу показался город, но не Питер, а Москва – ее не сложно узнать. Капсула снизилась до указанных в настройках двухсот метров над городом и заскользила по одному ей ведомому маршруту. Ян пока наблюдал и не вмешивался в процесс. Физически их движение воспринималось иначе, чем скольжение. Поскольку не было ни ускорений, ни ветра, ни шума, казалось, они стоят на месте, а земля движется под ними сама.

Скоро на экране отобразился обычный набор данных после пристыковки. Компьютер подтвердил, что это действительно Москва, указал координаты GPS, время и дату. Циферблатное время совпадало с моментом отстыковки в Питере, а календарное обозначалось как октябрь 1936 г.

- Что это нас сюда принесло? – удивился Ян. – Дальше не получилось пройти!

- Да и не надо дальше! – решительно сказал Сергий. – Ты ведь девятнадцатый век выбирал, чтобы не слишком далеко погружаться на всякий случай? А тут еще ближе, и еще спокойнее!

Они плыли над Москвой или, как им казалось, Москва плыла под ними. Впереди виднелись башни Кремля. Саша узнал дом Пашкова – он почти не изменился с того времени. По Моховой ходили трамваи – достаточно древнего вида, как будто деревянные, по два-три вагона в одой сцепке. Машин было мало, но движение имело место, пусть и свободное. Грузовички ГАЗ-А, различные легковушки, марок которых Саша не знал, в неспешном темпе двигались в обе стороны улицы. А вот Манежная площадь серьезно отличалась от сегодняшней. Вместо лавочек, фонариков и рекламных щитов ее покрывал гладкий асфальт. Более того, по ней также двигались машины и даже троллейбусы! Разве что вдоль Моховой стояли фонарные столбы. Движение вытекало из-за правого угла гостиницы Москва и шло вдоль Кремля, наискось можно было выехать и на Моховую.

Само здание гостиницы выглядело как новое, видимо, его построили недавно, так же как и большое мрачное здание на другой стороне Моховой, в котором сейчас располагается Госдума.

Больше Саша ничего рассмотреть не успел, т.к. капсулу потащило куда-то в сторону и, что хуже всего, она начала терять высоту, заваливаясь на правый бок. Ян попытался взять управление на себя, но это получилось не вполне. В итоге высота стабилизировалась сама собой на уровне немногим выше крыш, а траекторию выстроить не удавалось. Мало того, что управлять движением, тыкая в кнопки на ноутбуке крайне неудобно, так еще на капсулу действовала некая внешняя сила, преодолевавшая все попытки Яна изменить направление.

Под ними мелькали дома, но понять где они не удавалось – очень уж сильно изменилась Москва с того времени. Хорошим ориентиром служило только Садовое кольцо, которое еще украшали палисадники. По крайней мере, Саше удалось опознать место в районе Красных ворот. Видимо, они перемещались куда-то на северо-восток. Дома вдоль Садового кольца там почти не изменились, а вот огромной высотки не было. Саша вспомнил, что высотки строили не до, а после войны. И сейчас на ее месте стоял длинный двухэтажный угловой дом, он видел дома такого типа в своем времени, кое-какие из них сохранились в центре Москвы.

Здесь они несколько замедлились, т.к. Ян пытался вывернуть влево, обратно в центр, и Саша успел рассмотреть занятную тележку, с которой продавали прохладительные напитки - довольно крупный металлический ящик, немного обтекаемый спереди, на больших мотоциклетных колесах, укрытых до середины понтонными крыльями, с длинной трубчатой ручкой и даже легким матерчатым навесом. Продавец, как и в нашем времени, почему-то был узбеком. Он наливал покупателям в стеклянные стаканы газировку, которую те тут же и хлестали. Во весь бок тележки протянулась начертанная изысканным шрифтом надпись «Главфруктовод».

Затем движение вновь ускорилось и Ян полностью потерял контроль над капсулой. Она стремительно пронзила пространство, хотя по всей видимости и не улетела далеко. Последнее, что запомнил Саша, это знакомый ему изгиб реки Яуза и ее берега, сплошь застроенные какими-то сараями, бараками, заборами, складами и еще черт знает чем. Проскочив над знакомым силуэтом Бауманского института, они приняли правее, в сторону Туполевских шарашек, где и приземлились. Точнее, не приземлились, а пристыковались к хроно-пространственной точке, буквально въехав в какое-то здание и оказавшись в просторном зале.

Саша догадался, что пристыковка полностью завершилась, когда почувствовал запах внутри здания. Нельзя сказать, что пахло чем-то особенным, но он отличался от запаха их квартиры. Ни бояр, ни собак в помещении, к счастью, не было, а сам зал напоминал скорее лабораторию. Несколько молодых мужчин и девушек смотрели на пришельцев без малейшего испуга, с удивлением и радостью. Ян, не снимая пальца с кнопки экстренной отстыковки, улыбнулся и поприветствовал их. В ответ высокий мужчина в очках и с бородкой сделал шаг вперед и сказал:

- И вам здравствуйте! Какая неожиданная встреча! Меня зовут Сергей! Я – руководитель лаборатории! А вы откуда прибыли?

- Мы? Из Питера! Мы занимаемся хроно-пространственными экспериментами и вот каким-то образом оказались у вас!

- И вы тоже? – вскрикнула одна из девушек.

- В смысле? Тоже из Питера или тоже исследованиями занимаемся? – переспросил Ян.

В этот момент Сергей строго посмотрел на девушку. Учитывая особенности времени, в которое они попали, да и страны в целом, Ян догадался, что лаборатория страшно секретная, и сотрудники сейчас в замешательстве, не знают, что можно говорить, а что – нет. Поэтому решил продолжить сам.

- Да, мы занимаемся такими исследованиями! По нашим расчетам, мы попали в 1936 год! Это так?

- Да, все так! Вы в секретной лаборатории НКВД! А вы из какого времени? Из далекого будущего?!

- Нет, не слишком! Мы из самого начала XXI века! Примерно лет через семьдесят после вас!

- То есть вы живете при коммунизме?! Мировая революция победила? – вставила слово еще одна девушка.

Саша перевел на ее взгляд. На старых фотографиях девушки из прошлого вовсе не казались ему красивыми – они были какими-то не яркими, похожими друг на друга и в целом не такими, как современные. Однако при очном контакте он понял, что старые фотографии врали. Сейчас перед ним стояли штук восемь сотрудниц, и каждая была по-своему очень привлекательна. Кроме того, в любой из них чувствовалась живость, обаяние и искренность – даже в тех, что молчали.

Ян, в свою очередь, переспросил:

- При коммунизме? Не совсем… Хотя в Европе социализм они сами построили, без нас!

- Подождите! – прервал их диалог Сергей! Это не главное! Ведь мы на пороге великих открытий! Невиданных открытий!!! Расскажите, как вы это делаете?! Поделитесь опытом! У нас пока не получается целенаправленно путешествовать во времени, так, скорее произвольные заходы бывали! Но думаю, вы попали к нам не случайно! Возможно, это корреляция хронополей!

- Да, я тоже так думаю! – подтвердил Ян. Он хотел сказать еще что-то, но его довольно чувствительно толкнул рукой Ящур. Как профессиональный военный, к тому же имеющий реальный боевой опыт, он смотрел не на девушек, а по сторонам, и увидел, что в лабораторию стягивается все больше народа, причем значительная часть этого народа в форме и с оружием – вероятно, охрана.

- Браток, валить надо по ходу! Смотри, они нас окружить пытаются, с боков позиции занимают! Сейчас арестуют всех и потом вопросы будут задавать! – громко прошептал он в ухо Яну.

- Знаете, у нас очень ограниченное время! Если дело в корреляции, то мы еще не раз встретимся! Или вы к нам приезжайте! А сейчас нам пора! Мы больше не можем находиться в вашем времени! Рад был встретиться! Увидимся! – и Ян незаметно нажал кнопку экстренной диссоциации.

Защитная туманная пелена, словно обрушившийся занавес, мигом отгородила их от лаборатории и НКВД-шников, а передняя часть капсулы дернулась вверх, словно нос у разбегающегося самолета. Вновь летящее-падающие ощущения, затем короткая болтанка, довольно сильный удар в конце и вот они уже в своей комнате.

- Двадцать три часа! – отрапортовал Ящур.

- Что двадцать три часа? – не понял Ян.

- Время двадцать три часа! По местному времени эксперимент занял примерно одиннадцать часов, так как начали мы в двенадцать дня! – Ящур показал Яну на зеленые часы «Электроника», светившиеся в углублении советской «стенки» восьмидесятых годов.

- Это здесь столько времени прошло? Мы ведь вроде только отъехали! – изумился Саша.

Ян встал, разминая затекшее тело. Он радостно улыбался, а лицо Сергия вообще растянулось в улыбке до ушей, правда, радовался он не успеху эксперимента, а тому, что удалось благополучно вернуться. Ян сказал:

- Тут сложно оценить. Нам понятно, что мы минут пятнадцать летали над Москвой, и еще минут от силы десять пялились на сотрудников лаборатории и общались с ними. Переходная же зона вообще находится вне времени, так что там невозможно ничего высчитать. Особенно в том типа пространстве белом, это своего рода бесконечность! Но обычно мы возвращались всегда в ту же точку, с которой и начали! В этот раз – не так! Я думаю, параметр какой-нибудь немного сбился, вероятно от того, что заходили мы намеренно медленно, а выходили – экстренно! Интересно, как там наш любезный диакон? Что он видел и слышал, находясь здесь?

Ян открыл дверь в коридор и в комнате послышались странные звуки, как будто кто-то задыхался.

- Не плохо ли ему? – испугался Саша.

- Предполагаю, что пока еще – хорошо! – ответил Сергий тоном человека, который наверняка знает, что происходит на самом деле. – Давайте посмотрим! – и первый прошел на кухню.

На кухне диакона не было. На столе стояли две испитые бутылки коньяка, по полу раскатилось несчетное количество пустых пивных банок Балтики-тройки. Везде валялись прозрачные обертки от крабовых палочек и непрозрачные – от плавленого сыра в дольках, а еще пара надорванных пакетов от колбасной нарезки. В огромной пепельнице горкой белели окурки. Лицо Сергия посуровело.

Расталкивая остальных, он протиснулся по узкому коридору в маленькую комнату – теперь стало ясно, звуки доносились оттуда. И точно – на Сашиной кровати отчаянно храпел диакон – в одежде и в ботинках, но с широко расстегнутой ширинкой, через которую выбивался угол поношенной рубахи. Сергию впервые стало настолько стыдно за своего сотрудника, что это даже вытеснило испуг от эксперимента. Подойдя к диакону он грубо потряс его за плечо:

- Сука б**дь!!! Вставай, муд*фил! Тебя на стреме стоять поставили, а ты, б**дь, нажрался как свинья и дрыхнешь! Гандон! И коньяка выкушал почти половину! Вставай!

Диакон с трудом продрал красные воспаленные глаза и тупо посмотрел на Сергия.

- А, Серега, вы уже… Ты это… Извиняй, короче… Промашка вышла… Я вас ждал-ждал, вас все нет… Пять часов на кухне просидел, б**дь… Беспокоился за вас очень… Решил немного накатить – ну, для поддержания тонуса… И не удержался… Мне знаешь, как за вас страшно было…

Диакон говорил заплетающимся языком, но так искренне, что Саше стало жаль его. Ящуру, возможно, тоже, поэтому он рискнул обратиться к Сергию.

- Серега, ты это, понимаешь, он коньяк очень любит! А денег-то на коньяк никогда нету! Ну и в целом у него слабость к этому делу! Подумал, для расслабления малость кирну, да и понесло! Ты ж его знаешь! Мы ведь сами виноваты – такой арсенал оставили!

- А куда ж его девать-то?! – раздраженно повернулся к Ящуру Сергий. – С собой что ли тащить?

- А х*ли? Как думаешь, Ян, если пузыри распихать под стулья – так и взять с собой! Там ведь масса-то не слишком большая, по сравнению с четырьмя мужиками! И целей будут!

Ян, с самого момента возвращения напряженно обдумывавший вопросы корреляции хронополя, не сразу понял суть вопроса, но согласился, что пара ящиков не помешает ходу эксперимента.

- Давайте, тащите в большую комнату оставшееся! Надо обсудить и обмозговать события! На кухне уж больно засрано, да и места там на всех не хватит – считай, пять метров площадь-то!

- Будет у нас сегодня сбой во времени! – Саша все еще не мог примириться с мыслью, что настал глубокий вечер, и с удивлением смотрел в окно на машины и прохожих.

- Ничего! – ободрил его Ян. – Часиков в четыре – в пять ляжем спать, до двенадцати поспим и все в порядке!

- А как мы ляжем-то? У нас кровати только две!

- Да не проблема! – успокоил Сашу Сергий. – Я такси вызову! Ванька проспится к этому времени, станет транспортабелен!

И они принялись накрывать на стол, еще совсем недавно бывший частью их хроно-пространственной капсулы – диакон, слава Богу, употребил не все.

Во время застолья Ян высказал свои соображения. С его точки зрения, положительная динамика была налицо. Передвижение во времени происходило в выбранном направлении – к целевой точке. Однако их затянуло в лабораторию 1936 года, где также занимались хроно-пространственными исследованиями. Ян объяснил это следующим образом.

- Сергей из прошлого упомянул корреляцию хронополей. Я тоже склоняюсь к этой гипотезе. Однако он не точно выразился. Хронополе на самом деле одно. И само по себе оно нисколько не зависит от времени – оно находится как бы вовне времени, или содержит его внутри себя.

- Как это? – не понял Ящур. – Находится вовне и в то же время содержит внутри?

- Это образно. Иначе тут не объяснишь. Мы сами пока лишь в общих чертах понимаем. Смысл в том, что время не является для хронополя параметром, мерилом, оно как бы расположено за его пределами, ну или, наоборот, включает в себя время. По эффекту в данном случае это одно и то же. Это как электрический кабель и пространство. В бытовом приближении пространство не является мерилом для электрокабеля. Если ты подсоединяешь источник за тысячу километров, с другого конца кабеля ты сразу же можешь снимать напряжение. Вот и у нас происходит нечто подобное – наш генератор хронополя производит локальное возмущение, которое моментально коррелирует с локальным возмущением их генератора. А почему при этом и капсула притягивается туда же, я пока объяснить не могу. Возможно эта проблема решается просто, но мы еще почти никак не умеем управлять движением в хронополе – получается только его генерировать. В некотором смысле мы подобны начинающим воздухоплавателям, которые взлетали на воздушном шаре и летели куда ветер подует. С той лишь разницей, что выключив хронополе мы моментально возвращаемся обратно.

- Тогда получается, что и эти ребята из прошлого могут к нам попасть? – спросил Саша.

- Могут! Точно так же! Если мы включим генератор, а они попробуют перемещаться во времени, их сюда «притянет»! Ну, если гипотеза наша верна.

- А почему мы все путешествуем в прошлое, а не в будущее? Давно хочу спросить! – вмешался Сергий.

- Видишь ли, с будущим куда сложнее. Духовные мастера рекомендовали никогда не трогать будущее. Кроме того, будущее поливариантно.

- Это как?

- Это проще объяснить на примере. Вот есть у тебя компьютерная игра, какая-нибудь бродилка. Ты управляешь главным героем. Он ходит там по разным местностям, замкам, лабиринтам, где с ним случаются разные приключения. Все возможные варианты его судьбы уже записаны на диске. Вдумайся: они там уже есть в записанном виде! А часть пути ты уже прошел. Это и есть твое прошлое в буквальном смысле. Оно вполне определенно. Но твое будущее, хотя и записано на диске, не определенно – оно поливариантно. В процессе игры ты идешь тем или иным путем, с теми или иными победами и потерями. Если ты вдруг, неким хакерским приемом, взломаешь диск и попадешь сразу на один из следующих уровней – ты попадешь в будущее. Но твое ли это будущее или нет, ты еще не знаешь. Может, продолжая игру, ты пройдешь далеко от этого места, может – близко, а может попадешь точно туда. Хотя вероятность последнего меньше. То же самое и с нашими экспериментами. Попадая в прошлое мы перемещаемся по нашей «линии жизни», даже если мы там еще не родились. Это «линия жизни» нашего мира, нашей истории. Для нас она одна. Но будущее имеет кучу вариантов, и для нас они иллюзорны – а просмотр иллюзий может сбить с толку вполне реально. Плюс психология: не зря говорят тайновидцы – не спрашивай о будущем, ибо позитивный прогноз обычно не сбывается, а негативный – сбывается почти всегда!

- Понятно… - задумчиво изрек Сергий, почесывая бороду.

- Да… - согласился Саша.

- А дальше-то мы что теперь делать будем? – бодрым голосом спросил Ящур и потянулся за бутылкой наливки, чтобы пополнить свой стакан не дожидаясь следующего тоста.

- Дальше? Я бы еще раз-другой попробовал! – ответил Ян. – Дело, конечно, опасное, НКВД не лучший партнер, однако нельзя упускать такой шанс. Я просто не могут этого сделать! Но прежде, думаю, напишу несколько подпрограмм, которые повысят нашу безопасность!