На ручки!

«Когда у твоего сына появляется жена, это так же странно, как стать кошкой», — разоткровенничалась со мной Альбина Петровна, разливая зеленый чай по фарфоровым чашкам, – нет-нет, ты не улыбайся, у меня лично такие ощущения: смотришь, будто с чердака или из-под стола, а, главное, цвета, изменились цвета … Но я, конечно, стараюсь сглаживать…
Я, глядя в ей спину, не зло улыбнулась, подумав про себя, что это возраст делает свое дело, а что касается ее любимого мальчика… то он просто засиделся в женихах, однако вслух не решилась оспаривать ее видение.
Единственный сын Альбины Петровны, кандидат философских наук, роста «дядь достань воробышка», с небольшим пузцом, свисающим, как гриб-трутовик с дерева, недавно женился на молоденькой симпатуле-студентке.
Избранница его теперь мелькала на заднем плане новеньким розовым личиком и жемчужной ниткой на шее – появлялась то из-под руки, то из-за спины мужа.
Когда гости расселись за круглым столом, Альбина Петровна изо всех сил шутила с невесткой. И та старательно отзывалась — звенела, как чайная ложечка.
И тут-то, посреди нашей тягучей и предсказуемой, как яблочное варенье, беседы, случилось нечто примечательное. Молодая сноха, отодвинув свою мятную чашку, потянулась упругим телом и дерзко попросила супруга: «На ручки!», положив при этом свою белую ладошку на его крепкую шею.
И в этот момент монументальная фигура Альбины Петровны на том конце стола дрогнула и с каким-то скрипучим звуком изменила свое положение; щеки ее обвисли, как кошачьи бакенбарды, а в желтоватых кошачьих зрачках отразились два непонятных, слившихся в одно существа.