От автора

Семен Вольперт (ст.)
От автора


Я, находясь в трезвом уме и светлой памяти… Ой, простите! Ну, как же там было? Ах, да, кажется так! В светлом уме и твердой памяти... так, по-моему, лучше... — с полной ответственностью заявляю, что будучи... ну, это я уже говорил... — отдаю себе отчет в том, что читать страницу «От автора» скучно и неинтересно. Уф! Я сам, честно говоря, в эти разделы книг никогда не заглядываю. Но, если вы все же здесь, то здравствуйте!
Скажу откровенно, что у меня есть знакомые, которые используют эти разделы книг как снотворное. Как-то, в дружеской, интимной, беседе, одна моя знакомая приятельница призналась мне, по секрету, в том, что засыпает уже в тот момент, когда читает саму эту фразу, «От автора».
Ой! Вот, как раз сейчас, некоторые из нас и заснули. Ну, что же! Не будем им мешать и пожелаем приятных, но лучше всего эротических снов с эффектным и бурным концом.
Ну что, продолжим? Ах, да, вот еще несколько читателей покинуло эту страницу и ушли вперед. Хотя, нет! Похоже, они вообще нас покинули, отбросив книжку в сторону. Ну что же, как говорится, меньше народу, больше кислороду. ...А вот и еще группа ушла — обиделась. Одни мы теперь с тобой, что ли, остались? А, ты знаешь, тем лучше! Теперь я смогу поговорить с тобой откровенно. Да ты не стесняйся, если куришь, закуривай! Мне это совсем не мешает, сам я ведь тоже не без греха.
Ну так вот! Если у нас с тобой уже такой разговор получается, то признаюсь тебе по секрету что я, хоть и обладаю многими творческими профессиями, тем ни менее, всегда немного завидовал художникам и писателям. Им для того, чтобы реализовывать свой творческий потенциал, не нужны ни театральные сцены, ни съемочные площадки, а тем более дорогостоящие материалы и оборудование. Хотя художникам все-таки приходится нести большие расходы на краски, кисти и холсты, в крайнем же случае можно обойтись и листом краденой, простите, экспроприированной бумаги и таким же реквизированным карандашом из какой-нибудь конторы. И, самое главное, для того, чтобы творить, им не нужно оглядываться на цензуру и общественное мнение. Ведь они в отличие от актера или режиссера в театре и кино, нисколько не зависят от вышестоящих инстанций и для того, чтобы  создать свое произведение они вовсе не должны прислушиваться к мнению тех, кто их финансирует.
Не менее важный момент заключается в том, что художнику или писателю совсем не обязательна реализация своих произведений. Ведь написанные холсты, можно просто-напросто повесить у себя дома, и получать от этого удовольствие. Писатели же, могут писать, как говорится  в стол. Ведь то, что они создают, в большей степени, они делают для себя самих а не для кого-то, так как именно процесс творчества, то есть творения, и заставляет их заниматься всей этой белибердой и, как наркотик, поглощает все их естество без остатка.
Я, когда-то, пытался рисовать, однако выяснилось, что это для меня непосильно, а без хороших учителей и природных данных просто невозможно. Что же касается писательской деятельности, то я также выяснил, что мне очень трудно перенести свою мысль на бумагу. Я, конечно, пытался, но это занятие выматывало меня настолько, что мне потом долго приходилось приходить в себя. Главная проблема заключалась в том, что я мыслил быстрее, чем мог писать, и пока я пытался записать что-либо, мысль так убегала вперед, что я уже забывал, о чем вообще пишу. Когда же я концентрировал внимание на том, что пишу, то мысль останавливалась и заходила  в тупик, и писать уже было нечего. А кроме того, постоянные исправления, изменения и добавления после которых нужно было все переписывать заново на новый лист бумаги... И, конечно же, попытки соблюдать правила и литературные обороты.
И вот, как-то попался мне в руки старенький, видавший виды компьютер «лаптоп» Пентиум-2. Я заклеил его разваливающийся корпус липкой лентой и стал записывать туда свои мысли, так, как я бы рассказывал кому-нибудь в жизни. И, как выяснилось, он не только терпеливо слушал и запоминал сказанное мной, но и сам, с моего согласия конечно, исправлял ошибки. Так мы с ним и составили тандем. Он стал моим другом, и я с ним уже никогда не расстаюсь.
Он ничего от меня не требует и даже сена не просит, ну разве что немного электроэнергии, которую я легко могу добыть в любой — и не обязательно своей — розетке. А поскольку дома я бываю нечасто, по причине постоянной занятости на работе, то, чаще всего, мы пользуемся ворованным электричеством.
Кстати! По поводу ворованного электричества! Не могу удержаться, чтобы не рассказать один забавный случай.
В Израиле я одно время работал у старенького строительного подрядчика Мурада, выходца из Ирака. Мы занимались ремонтом и реконструкцией квартир и, в этом случае, делали ремонт в одном богатом доме. Однажды, в конце рабочего дня, собирая инструменты и будучи в хорошем расположении духа, я решил пошутить с хозяином дома, когда он проходил мимо. Я, на голубом глазу, сказал ему:
- Эх! Шакал я паршивый! Электроэнергию у тебя ворую!
Он выпучил глаза и поинтересовался, как я это делаю. Ну я, конечно, рассчитывая на наличие у него чувства юмора, пояснил:
- Вот посмотри! Видишь, удлинитель в розетке, а на другом конце дрель?
Я показательно включил дрель, чтобы он убедился, что она работает. Затем я продолжил:
- А теперь смотри! Я отсоединяю дрель, не вынимая удлинителя из розетки. Видишь? А теперь начинаю очень медленно скручивать удлинитель на катушку, ожидая, чтобы он заполнился электричеством под завязку. А теперь, я резко отсоединяю удлинитель от розетки и наполненный электричеством уношу к себе домой. Там я подключаю к нему электрочайник и кипячу себе чай на твоем электричестве. Понял?
Хозяин дома насупился и задумался. Я, восприняв такую его реакцию на мою шутку как то, что у него, должно быть, есть какие-то личные проблемы, ну мало ли чего может быть, да хотя бы несварение желудка, и что он не расположен сейчас «к пошутить», собрал инструменты, попрощался, и ушел. Каково же было мое удивление, когда через пятнадцать минут позвонил мой хозяин-подрядчик Мурад и, сославшись на жалобу хозяина дома, начал выяснять у меня, что же я там, в доме, ворую. Мне долго пришлось оправдываться и объяснять ему суть дела, пока он не понял всю нелепость ситуации.
Как он там загладил этот вопрос с хозяином дома, я не знаю. Наверное, чтобы не обидеть обворованного и не потерять это контракт, он не стал объяснять ему принцип происхождения и передачи электрического тока, а просто сказал, что задал мне взбучку. Но, в дальнейшем этот вопрос больше не всплывал. И, пожалуй, к лучшему! Ведь если бы домовладелец подал жалобу в полицию, то думаю, что суд, за такое наглое и дерзкое «ограбление века», за такой рецидив, мог бы присудить мне немалый срок! Правда, может быть его немного и скостили бы, принимая во внимание мое чистосердечное признание и глубочайшее раскаяние.
В последующие дни я, на всякий случай, показательно, в присутствии хозяина дома, сначала отключал удлинитель из розетки, демонстрировал ему, что дрель не работает, и лишь после этого сматывал удлинитель.
Но, вернемся к нашим баранам! Я, через клавиатуру рассказывал компьютеру разные истории, которые произошли со мной в Израиле, а он, паршивец этакий, брал все и запоминал.
Я писал, как говорится, «в стол» и моих рассказов особо никто не читал. Но вот вдруг, один мой приятель, с моего конечно ведома, взял да и разместил один из моих рассказов в интернете. Я, конечно, не ожидал что его там кто-нибудь возьмет да и прочитает. Но, каким-то непостижимым образом, его прочитала одна, как она сама выразилась, «мрачный редактор», а так же писатель, журналист, и как она сама выразилась, домозамученница, Анастасия Галицкая и заверила, что есть такие граждане, которые пишут и похуже. Тогда я обратился к ней за советом — а стоит ли мне вообще пробовать писать? — и, к моему удивлению, она заверила меня в том, что я оказывается, уже пишу. И тогда я решил! А что если я действительно, ну, того! Ну, уже! То, может, и в самом деле взять, да и написать книгу?
Так что, теперь у меня есть причина снять с себя всю ответственность за дальнейшую свою деятельность в области накропательного словоблудия, и переложить всю вину на мрачного и недальновидного редактора  Анастасию Галицкую, ведь именно она и никто другой выпустила джинна из бутылки. Вот пусть теперь и пожинает плоды своего безответственного поступка, и пусть теперь ее в угол ставят и лишают сладкого!
И вот теперь, как мебельных дел мастер Гамбс, из бессмертного произведения Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев», который начинал делать свой мебельный гарнитур для генеральши Поповой с одного стула, что подтверждалось памятной дощечкой, обнаруженной в нем, так и я начинаю свою деятельность с этой книги, под названием «Возвращение долга».
Почему именно «Возвращение долга»? Об этом я расскажу позже, а сейчас я хочу немного рассказать о самой книге.
Как известно человеческая память избирательна. Оценки событий и фактов, случающиеся  в повседневной жизни,  у разных людей различны, субъективны. В своей книге я не претендую на эксклюзивное видение и понимание истины, я только описываю те факты, которые произошли лично со мной и имеют мою личную оценку и понимание.
«Возвращение долга» ни в коем случае нельзя считать мемуарами, поскольку я не придерживаюсь хронологического порядка размещенных в ней рассказов. Я просто описываю, как картинки, разные случаи из моей жизни в Израиле.
Основная тема книги — это конечно Израиль и израильтяне с точки зрения новоприбывшего «русского» то есть меня. Также я попытаюсь разобраться в характерных  противоречиях Израиля и израильтян, а в особенности — первопричины ближневосточного конфликта в целом. И, хотя многие обнаруженные мной факты, мягко говоря, меня разочаровывали, я, тем ни менее, попытаюсь, как на чаше весов, сохранить непредвзятость и объективность. Насколько у меня это получится судить тебе.
Ну что же, поехали дальше? Ну, тогда, хотя я совсем и не пью — знаешь ли, в армии самогонкой отравился, — наливай!


© Вольперт С.Г., 2008
Vedmak777@mail.ru