О младшей дочери Дантеса Леони

               Бытует мнение, что младшая дочь Дантеса Леони возненавидела отца за убийство Пушкина.
               Известно, что это была очень одаренная девочка. Она испытывала большую тягу к наукам, в совершенстве знала русский язык и любила творчество Пушкина. Она якобы так боготворила Пушкина, что однажды гневно назвала своего отца убийцей поэта.         
                Так ли это было на самом деле?
                Во-первых, надо отметить, что Леони была душевнобольным человеком. 
                Во-вторых, есть сведения (не достоверные), что Дантес любил свою младшую дочь больше других за ее ум и тягу к знаниям и даже во многом ей потакал. Откуда же пошло такое утверждение, что Леони назвала своего отца убийцей Пушкина?

                В биографическом очерке внука Дантеса и Екатерины Луи Метмана сказано только, что «Леони Шарлотта, оставшаяся незамужней, умерла в Париже 30 июня 1888 года».
                В 1899 году в газете «Новое время» была помещена  «Беседа с бароном Геккерен-Дантесом-сыном» парижского корреспондента этой газеты И.Яковлева. Вот что рассказал Яковлеву сын Дантеса:
                «Пушкин! Как это имя связано с нашим! Знаете ли, что у меня была сестра, она давно покойница, умерла душевнобольной. Эта девушка была до мозга костей русской. Здесь, в Париже, живя во французской семье, во французской обстановке, почти не зная русских, она изучила русский язык, говорила и писала по-русски получше многих русских. Она обожала Россию и больше всего на свете Пушкина!»

                Как видим, здесь тоже ни слова о том, что Леони назвала отца убийцей. Я много прочитал литературы о Пушкине и Дантесе и нигде не встретил документальных подтверждений этим словам.
                Но даже, если и были сказаны эти слова, то здравомыслящий человек только посочувствует отцу, который, наверняка, переживал за свою дочь.
                «Девушка закончила свои дни в психиатрической больнице, - с издевкой пишут Ободовская и Дементьев. – Но нас нисколько не удивило бы, если бы ее запрятал туда Жорж Дантес, которого она обвиняла в смерти Пушкина».
 
                Даже если это было бы так, то  очевидно, что у Леони с психикой не все было в порядке, ибо променять своего родного отца на покойника может только душевнобольной человек.

                Жалко и обидно, что многие люди, не сведущие о жизни  Пушкина и его близких, могут поверить разным, высосанным из пальца домыслам недобросовестных пушкинистов и у них сложится неправильное представление об усопших.

                О мертвых либо ничего, либо правду.