На тихой улице в Германии. 1. Новая планета

НА ТИХОЙ УЛИЦЕ В ГЕРМАНИИ

Рассказы

Продолжение. Начало см. http://www.proza.ru/2014/03/13/1569

1. НОВАЯ ПЛАНЕТА

    Вокзал
    Язык
    Виртуальная картина


ВОКЗАЛ

     Итак, начну по порядку.
 
     Холодным октябрьским утром 1994 года наш поезд ехал по Германии. Уже светало, и я старалась разглядеть хоть что-нибудь, но вдали всё сливалось в тумане, и более отчётливо были видны только мелькающие за окном пустынные перроны с надписями и указателями на немецком языке, значения которых я не понимала. Вроде бы ничего волнующего и необычного, только вдруг стало понятно, что после невероятно сложных приготовлений к отъезду и почти суток пути мы и вправду приближаемся к месту назначения.

     И всё-таки, когда поезд остановился возле старинного здания вокзала и я увидела за окном мужа, встречающего нас, в моей голове мелькнула мысль: «Неужели это происходит на самом деле? Неужели мы наконец добрались и не нужно больше ни о чём беспокоиться?»

     Мы – это я и два наших сына двенадцати и трёх лет, с моими невероятными усилиями самостоятельно выбравшиеся из Минска. Муж находился здесь, в немецком городе Билефельде (Северный Рейн-Вестфалия), уже полтора месяца, и я одна собирала и упаковывала в огромные сумки всё то, без чего, как мне казалось, нельзя обойтись в чужой стране: одежду, обувь, учебники, лекарства и любимые игрушки младшего сына. Ехали мы, по меньшей мере, на целый год, и я старалась предусмотреть все наши потребности.
    

     Надо сказать, что в дальнее зарубежье я попала впервые (Польша в 1976 году – не в счёт, тогда она была ближним зарубежьем и, кроме того, социалистической страной, хотя тоже производила немалое впечатление – даже после Москвы).

     На землю Германии я ступила примерно с таким же ощущением, как американские астронавты – на Луну (если они там и вправду были, что сейчас подвергается сомнению).

     Да, это была новая планета, населённая разумными существами, похожими на нас, но говорящими на непонятном языке, словно в фантастическом фильме. Здесь происходит что-то похожее на нашу жизнь, но это совсем другая жизнь, другой воздух, и в этом воздухе витают другие мысли.

     В Германии ведь не было в последнее десятилетие таких головоломных проблем, как Чернобыль, Перестройка, распад великой страны, катастрофическая инфляция, продовольственный дефицит и политическая неразбериха. Немцы уже давно жили без подобных «развлечений», а мы от них не отдыхали.


     И вот мы входим, окружённые своим национальным биополем, сгрудившись маленькой кучкой – двое взрослых и двое детей, – в эту утреннюю, туманную, неприветливую в отсутствие солнца, то ли кажущуюся нам, то ли реальную страну, чтобы стать на некоторое время частью её населения.

     Мы пока ещё не знаем точно, сколько пробудем здесь, потому что визу нам дали всего на несколько месяцев, а потом её могут продлить, а могут и не продлить – всё зависит от приглашающей стороны, то есть от её настроения и планов.

     Нас «посчитают», выпишут медицинскую страховку, устроят детей в школу и в детский сад. В наш почтовый ящик будут бросать рекламные листовки, чтобы мы шли в ногу со всеми. Нас пригласят в разные церкви, чтобы мы не отдалялись от Бога.
 
     Даже «Свидетели Иеговы», с ласковыми улыбками предлагающие на улице красочные брошюры (причём у них есть издания на русском языке), не обойдут нас своим вниманием. Агитировать сектантам запрещено, поэтому они распространяют свою литературу молча.

     Правда, выбирать между лютеранами, католиками и менонитами православному человеку достаточно сложно, поэтому я и не выбирала, но всё же побывала на богослужениях в разных храмах, когда меня приглашали на Рождество или на Пасху. Мне это было интересно, и надо сказать, я действительно чувствовала, что нахожусь в Церкви.

     Бог у христиан один, и верующие люди должны уважать традициям той или иной конфессии, особенно если к ней принадлежат их знакомые и друзья. А атеисты, отстаивающие своё право верить в то, что Бога нет, должны признавать право других людей верить в Его существование. Не стоит портить отношения, навязывая друг другу свои взгляды.   


ЯЗЫК

     Новая планета постепенно становится понятной. Главное – не лениться, заглядывать в русско-немецкий словарь и разговорник, выписывать необходимые слова и фразы на карточки. Вопросы, которые надо задать в магазине или у доктора, выучиваются по пути и некоторое время закрепляются при перекладывании карточек из кармана куртки в сумку, из сумки – обратно в карман.

     К сожалению, среди всех языков, какие я в той или иной степени изучала в течение жизни (русский, французский, старославянский, латынь, польский, английский, белорусский), немецкий язык отсутствовал... Конечно, десяток-другой немецких слов я знала из художественной литературы и кино, а некоторые понимала благодаря знанию французского и – в некоторой степени – английского языка.
    
     В русском и белорусском языках много слов, заимствованных из немецкого, или слов с общими для многих европейских языков латинскими корнями. Однако понять, что говорит наша квартирная хозяйка по поводу особенностей старой стиральной машины, я поначалу не могла.

     Через две недели между нами уже происходил короткий обмен бытовой информацией, а ещё через полгода мы вполне могли поговорить с ней «за жизнь».


     Как же я тогда жалела, что в детстве, перейдя в новую школу, я не попала в класс с немецким языком! То есть сначала меня определили именно в тот класс, но через три дня детей переделили заново, и я оказалась в классе с французским языком, где было настолько тесно, что какое-то время пришлось сидеть втроём за одной партой.

     Всё это было так несправедливо, что я плакала от обиды. Меня, круглую отличницу, перевели в класс, целиком перешедший из маленькой начальной школы, где преобладали дети с окраины. Им-то всё равно, какой язык, им его не учить – вот вам, пожалуйста, не учите французский. И зачем только его внедрили в школьную программу?

     Язык, надо сказать, красивый, богатый и так далее, но довольно сложный для изучения и, к сожалению, так и не пригодившийся ни мне, ни кому-то ещё из нашего класса, кроме одной девочки, ставшей преподавателем французского языка. Она, в свою очередь, учит студентов, которым для жизни лучше бы знать английский, но что поделать, если в школе им тоже навязали французский. Впрочем, они его преподавать не будут, поскольку учатся отнюдь не на факультете иностранных языков, так что эта бессмысленная цепочка прервётся, и все усилия предыдущих поколений уйдут бесследно, как вода в песок.

     Ведь если подумать, где Франция и где мы? А те, кто учил английский, естественно, выиграли по сравнению с нами, потому что они могут лучше ориентироваться в современных названиях, терминах, компьютерных премудростях и просто в этикетках на разных вещах и продуктах, где иногда нет русского текста, но обязательно встретится английский.


     Разумеется, со временем я полюбила и французский язык, и далёкую Францию, но немецкий язык прошёл мимо, а жаль! Как мне было бы интересно сразу же по приезде в Германию вникать во всё окружавшее меня, понимать людей, замечать какие-то нюансы разговорной речи, чувствовать подтекст уже знакомых слов и фраз, которые не нужно  анализировать в голове, переводя на русский язык.

     Кто же мог знать, что такое случится в моей жизни? А тогда, в детстве, мне даже не пришло в голову уговорить маму, чтобы она сходила в школу и попросила вернуть меня в класс с немецким языком, с хорошими мальчиками и девочками, где учителя не кричали истерическими голосами на двоечников, срывавших уроки.

     Но, как учила моя мудрая научная руководительница Вера Арсеньевна Белошапкова, «никогда не надо говорить в сослагательном наклонении». Толку-то! Как есть, так и есть, ничего уже не изменить. И всё равно ведь жалеешь о том, что утрачено или сложилось не так, как хотелось...


ВИРТУАЛЬНАЯ КАРТИНА

     Итак, находясь на другой планете, я понемногу начинала осваиваться. Конечно, если бы я попала туда лет на десять позже, мне было бы намного проще, привычнее. 

     У нас в стране многое, даже очень многое изменилось в плане улучшения качества быта и особенно внешних признаков этого улучшения – разнообразие и даже избыточность всевозможного ширпотреба, новые окна и двери в магазинах и офисах, непременные жалюзи, крупномасштабная реклама, тротуарная плитка.
 
     А вот что касается качества самой жизни, а не просто картинки, то не всё так гламурно. К сожалению, от этого дорогостоящего глянца жизнь стала веселее не у всех граждан, но, тем не менее, если взять нашего среднестатистического жителя со средней зарплатой, можно с уверенностью сказать, что сейчас ему доступно почти всё, что было у среднего немца тогда, в 1994 году, то есть пластиковые карточки, стиральные машины-автоматы, печи СВЧ, тостеры, компьютеры, мобильники и даже автомобили (правда, подержанные...).

     Другое дело, что для приобретения этой «роскоши» среднестатистическому гражданину надо экономить на всём остальном, но тут уж ничего не поделаешь. А есть и такие, кто совсем не экономит, а наоборот, транжирит огромные деньги – судя по ценам на многие товары, продукты и развлечения. Некоторые баловни судьбы пьют коньяк «Хеннесси», ездят на новых «Мерседесах» и спускают деньги  в казино – вот так, наверно, у них выглядит счастье.

     Я думаю, в среднем сейчас мы отстаём от Германии уже не так же сильно, как в середине 90-х годов, но, увы, отстаём...


     Как живут сегодня те люди, с которыми я познакомилась в Билефельде, я не знаю – с тех пор не была там ни разу. К сожалению, сейчас Германия так же далека от меня, как и прежде, когда я представить не могла, что не только увижу её, но и буду жить там два года.

     Впрочем, сравнивать современное положение вещей здесь и там мне даже не приходит в голову – о современной Германии мне известны только отдельные цифры и факты, но, по большому счёту, цифры меня не очень интересуют, потому что меня там нет и вряд ли я поеду туда в ближайшее время.

     Однако по ходу своего рассказа я буду приводить некоторые цены 1994–1996 годов, когда я жила в Германии и, как все жители, ходила в магазины, выбирала продукты и вещи, читала газеты и рекламные листовки, какие находила в почтовом ящике, то есть должна была обдумывать покупки и кое в чём разбираться.

     Всё-таки я пишу о повседневной жизни, а она состоит из множества деталей, которые, как паззлы, все вместе составляют сложную картину, и она может быть понятной лишь в том случае, если все детали на месте.

     На моей виртуальной картине изображена тихая улица и люди, живущие на ней. Я полюбила эту улицу и познакомилась со многими соседями. Это часть моей жизни, причём немалая. Но – увы! – очень далёкая от меня.


     Я не ставлю перед собой никаких особых задач и не обещаю описать Германию того времени, включая политические вопросы, экономику, менталитет нации и народные традиции. Откуда мне знать, что у нации в голове, то есть в головах?
 
     Обо всём этом пишут подтверждённые цифрами научные исследования, книги и статьи умные, эрудированные и дальновидные теоретики. Они даже вроде бы знают, какие действия к чему могут привести. Но будущее большой страны нельзя предугадать и спроектировать – можно лишь анализировать её историю спустя определённое время после описываемых событий, да и то с позиций существующего строя и правящей партии. А при другом общественном строе взгляд на историю может измениться радикальным образом и учебники придётся переписывать.

     Скажу сразу и честно: я не увлекаюсь ни учебниками, ни научными трудами, ни историческими романами. В них слишком много вымысла, сбивающего с толку любознательных потомков, живущих спустя многие годы и даже века после великих войн, восстаний и революций. Но, как и все образованные люди, я имею какой-никакой кругозор и личный багаж знаний, впечатлений и мыслей.

     Не опираясь на статистику, не роясь в справочниках и специальной литературе, не пользуясь Интернетом (что толку пересказывать общедоступную информацию!), я пишу именно свои записки о той стране, какая предстала передо мной тогда, в 1994 году.

     Я думаю, что и некоторые немцы могли увидеть Германию в таком же объёме, как и я, – лишь то, что находится рядом или неподалёку, ведь не у каждого её жителя есть время и желание колесить по дорогам страны, чтобы увидеть новый город, красивый замок, великую реку или море. К примеру, немецкому фермеру вовсе не до путешествий, поскольку его главное дело требует ежедневного личного присутствия.

     В том, что в богатой стране люди имеют разные возможности, я убедилась воочию. Впрочем, об этом я расскажу в своё время, а пока представьте, что мы только что приехали и начали осваиваться в незнакомом городе.


Продолжение следует.
http://www.proza.ru/2013/11/05/1351

_______________________________

Вокзал в Билефельде
Фото из интернета