Первый облом

Был морозный ноябрьский вечер. Под ботинками хрустели затянутые слабым льдом лужицы. Стало уже совсем темно, когда я подошел к Валеркиному дому. Осевшее двухэтажное здание с деревянной лестницей в обшарпанном подъезде, растущая в палисаднике перед ним старая груша, слабо горящий уличный фонарь. Накатили воспоминания. Как же давно всё это было - школа, уроки, компания, карты, обсуждения Викиной груди, отработка друг на друге приемов из боевика. Счастливое время. Друг  - так до последней капли крови, любовь  - так на всю жизнь.  Я немного постоял перед домом и зашел в подъезд. Вообще-то Валеркин день рождения был вчера, но я забыл. Если бы не Вовкин звонок - то и не вспомнил бы. Для меня – обычное свинство. Днем я кинулся в универсам, но ничего более подходящего не нашел. Стипендия была на исходе, и сборник стихов кыргызских поэтов был мне по карману. Главное ведь, что я не забыл ... Медленно поднимаясь по скрипящим ступенькам, я придумывал слова, которые должны были примирить именинника с оригинальностью подарка ...
Дверь открыл сам Валерка:
- Парам-парам-парам-парам,  поздравляю, вот читай!
- О! Такого говна мне ещё не дарили. Оригинально! Проходи ...
Валерка любит все нестандартное. Невысокий, мягкий в общении, с неприметным на общей фотографии лицом, он не устает компенсировать внешность благородными поступками. Однажды он приехал проведать меня во время моей службы в армии. Стоя возле КПП, рядом с улыбающейся рыжеволосой девушкой с заметно выпирающим животиком, он похвастался - "Знакомься, это Варя, моя будущая жена!". Они познакомились, когда та была на четвертом месяце, и только переехала в город. В селе Варя испытывала лёгкий дискомфорт из-за отсутствия мужа, и родители сняли ей квартиру в областном центре. Валерка тут же проникся её судьбой и через две недели женился. Позже родился сын Миша. Он стал относиться к нему как к собственному ребенку. Через четыре года они развелись. Ребенок остался с ним, но жил у его родителей.  Варя же уехала становиться на ноги на новом месте, но пока по большей части падала. Периодически приезжая в город проведать сына, она привозила подарки и грандиозные скандалы, иногда с лёгкими телесными. В общем благородство - дело нелегкое.
- Проходи в комнату, - сказал именинник, и исчез с подарком в кухне. За  дверью  Инка что-то шинковала стоя у стола. Разуваясь в маленькой прихожей, я заметил красивые черные туфельки на шпильках стоящие отдельно от  остальной обуви. Инка такие позволить себе не могла. Заинтригованный я шагнул в гостиную.
Много раз я обращал внимание на то, что все мои неприятности начинаются в то время, когда я решил не влюбляться ...
Девушка стояла и рассматривала книги на полке, чуть наклонив голову. Булгаков, Эдгар По, Фитцджеральд, Пушкин... Больше в комнате никого не было. Только она и классики. Невысокая, в красивом платье, со светлыми  вьющимися волосами, с ангельским выражением лица и небольшой  родинкой венчающей лоб, она мгновенно ввергла меня в ступор. Если у женщин, как у автомобилей есть класс, тогда это была Carrera 911 GT. В шаге от меня. Ни фига себе.
- Иван, - неуверенно буркнул я и протянул руку.
- Татьяна, - сунула она мне свою маленькую ладошку, и улыбнулась.
Я одеревенел, уж слишком хорошо она выглядела для того, чтобы вот так просто улыбаться и протягивать мне руку. Но затем глядя в её серые заинтересованные глаза я начал понемногу оттаивать. А может, чем чёрт не шутит, может я ей понравился?
- Потанцуем?
Она снова улыбнулась так, что от глыбы холодного недоверия осталась небольшая мокрая лужица.
Я включил магнитофон, её руки легли мне на плечи и мы погрузились в танец. Через пару минут мне показалось, что в комнате очень много света. Я подошел к двойному выключателю и уменьшил его наполовину. Мы ещё потанцевали. Потом мне опять показалось, что вокруг излишне ярко. Я вернулся к выключателю, и комната погрузилась в темноту. Магнитофон выдавал один медленный танец за другим, наши тела неохотно двигались, губы охотно знакомились. Ничто не имело значения, кроме этого.
- Что вы делаете, в темноте?
Щёлк ... Вспыхнул свет. Мы отпрянули друг от  друга, щуря глаза и с трудом наводя на мир резкость.
Свет люстры высветил старые серые обои небольшой комнаты, усталую мебельную стенку, истрепанный ковер на полу и её, молодую, улыбающуюся, блестящую. Мне показалось, что это не та комната, в которую я вошел несколько минут назад, а какое-то странное и раздражающее место, в котором мы с ней почему-то вынуждены были находиться. Облегчало ситуацию лишь то, что она была рядом.
Валерка держал в одной руке бутылку советского шампанского, в другой - бокалы. В  глазах его явно прочитывалась ревность. Чёртов идиот. Я готов был заехать ему в нос. Рядом с ним стояла Инка и читала мысли бегущие по его лицу. Она имела на это право, у них ведь была совместная история, в которой как всегда не обошлось без его благородства. Дело было в том, что раньше Инна находилась на содержании одного бизнесмена, который её периодически поколачивал, и думаю что не зря. Из-за этого она часто ходила в темных очках, и обладая хорошей фигурой и смазливым личиком цыганской красоты, она становилась несомненной жертвой в глазах любого половозрелого  мужчины. Поэтому, когда они познакомились - Валерка сразу проникся её положением и предложил ей пожить на  съёмной квартире. За его счет естественно. Варе доступно объяснить всю глубину своего бескорыстия он не смог, и после четырех лет совместной жизни они перестали друг друга понимать. Когда жена съехала, въехала Инна. И сейчас она остро чувствовала, что может стать очередной ступенькой на длинной лестнице благородства моего друга. Поэтому стоя рядом, она бросала на Таню такие дикие взгляды, что мне пришлось слегка шагнуть вперед, чтобы закрыть гостью своим телом. Так вчетвером мы и стояли посреди комнаты с деревянными улыбками,  бокалами шампанского  в руках, и настроением котов перед дракой.
Я взял бутылку в руки и произвел салютующий выстрел пробки в потолок. Мы разлили по бокалам вино. Именинник был уже подшофе, и поэтому, не просчитав все риски, смело заявил:
- А давайте выпьем на брудершафт!
Я глянул на Инну и понял, что дело пахнет мордобоем.
- За здоровье именинника! – удивил я всех оригинальностью тоста, и протянул свой бокал к Тане. Именинник оттолкнул мою руку, и решил выпить с гостьей  сам. Он уже протянул к ней свой наполненный шипучим напитком фужер, но на лету был пойман и окольцован злой Инкиной ручкой. Когда пары определились - мы выпили. Валерку ждал преданный показательный поцелуй от уже приевшейся подруги, меня – многообещающий Танин. Он был такой сладкий и сочный, что Валерка чуть слюной не подавился.
Мой друг стоял и глядел на нас с видом цыгана, у которого из под носа уводят лошадь. Инна увидев такое выражение лица, схватила его за руку и  уволокла на кухню. Из-за неплотно закрытой двери было слышно, как она говорит ему, на грани  истерики:
- Пусть она сейчас же уйдет, или я за себя не ручаюсь…
Валерка успокаивал её, убеждая, что она зря опять начинает доставать его своей ревностью. Как она могла подумать, о том, что его интересуют другие девушки. Это просто знакомая, и ничего более. Но его объяснения лишь драконили  Инку всё больше и больше, и градус напряжения на кухне неумолимо повышался.
- Слушай, а это не опасно? - спросила меня Таня, кивнув в сторону кухни.
- Не знаю, -  ответил я.- Предлагаю сделать ноги.
- Я – за.
Мы тихо собрались и выскочили за дверь.
***
Побег, морозный ночной воздух, отблески фонарей. Именно это должно было делать вечер романтичным. Но романтичным его делала только она. На меня снова навалилось неверие в свои способности нравиться девушкам. Шагая рядом с ней по тротуару, я пытался унять дрожь в руках. Как в незнакомой темной комнате боишься сделать неверный шаг, и наткнуться на какой-нибудь предмет, так и я боялся ляпнуть какую-нибудь глупость, которая спугнёт и вызовет в ней отчуждение. Она заметила моё напряжение, и сама взяла меня под руку. Сказала, что её дом недалеко, и предложила пойти пешком. Я мгновенно оттаял.
 - А где ты с Валеркой познакомилась?
- Он приходил утром ко мне на фирму. Поговорил о чём-то с директором, а потом подошёл ко мне, представился и уговорил прийти на день рождения. Сказал что подарка не надо, что я и есть подарок. Забавно, правда?
- Ага. В его стиле. Вообще-то праздник был вчера.
- Я знаю. Он сказал. Такой милый. А чем он занимается?
- Машины из Германии перегоняет.
- О!
В этом её «О» сквозили уважение и заинтересованность.
Я взял её ладошку в свою,  и перевёл тему:
- Расскажи лучше о себе.
- Нечего экстраординарного. Работаю секретарём. Разошлась с гражданским мужем. Сыну четыре года.
- Сколько вы были вместе?
- Пять лет.
- А почему расстаетесь? Извини, может это - не удобно …
- Всего не расскажешь. Однажды просыпаешься рядом с человеком и понимаешь, что он тебе чужой. И от этого становится так противно ...
- Бывает.
- А ещё он пить начал. Сидеть дома и пить. Через месяц меня это достало, и я его выгнала. Приходит теперь только с ребенком повидаться.
- А кто сейчас с малышом?
- Он. Попросила посидеть. Надо же было себе праздник устроить.
- И мне. Ты такая невероятная.
- Ты тоже ничего, – она снова улыбнулась.
Мы подошли к её многоэтажке.
- Ну пока, - сказала она.
- Я с тобой.
- Куда сумасшедший?
Я не мог с ней расстаться. Мне показалось, что очень глупо сказать сейчас «пока» и уйти.
- Хотя бы до твоего этажа.
Лифт во время подъема скрипел и хрустел. Казалось, он вот-вот сорвется вниз. Я обнял её, и мы начали целоваться. Чем выше мы поднимались - тем сильнее я распалялся, чувствуя её быстрый язычок у себя во рту. Когда мы поднялись на её этаж, я мне уже было все равно, увидит ли нас кто-то из соседей или нет. Мы вывалились на площадку перед лифтом. Там было темно и немного пахло от мусоропровода. Тусклая лампочка бросала лоскуты света от коридора с квартирами на пол перед лифом. Плевать.
Я расстегнул её кожаный плащ и запустил под него руки. Грудь, талия, упругий задок ... Всё давалось мне без сопротивления. Опираясь спиной на стену, я притянул её к себе. Обхватил левой рукой её за талию, правую запустил ей под платье. Спустил колготы, затем трусы...  Нащупал ее теплую влажную дырочку и ввел туда два пальца. Она застонала. Тогда я принялся быстро двигать их внутри. Стал слышен лёгкий соленый запах. Её запах. Тогда я развернул её спиной, схватил за бёдра и вошёл. Через несколько минут, Таня начала напрягать ноги, потом чуть приседать и наконец, попыталась сдержать крик. Задрожав она тут же обмякла. Постояв пару секунду недвижимо, низким  голосом сказала: 
- Мне пора.
 Потом натянула трусики,  колготы, и на нетвердых ногах пошла на свет квартирной площадки. Я остался в темноте, возле лифта. Она позвонила в дверной звонок. Слышно было, как открылась и захлопнулась входная деревянная дверь. Я подождал минуту и вызвал лифт. Двери тут же разъехались, я зашел в кабину, и поехал вниз. Очуметь.
Я шел и не верил сам себе. Таких - у меня ещё не было. Умная, красивая, соблазнительная,  дорогая. Но ведь было и во мне что-то, что ей понравилось.
Когда я пришел домой - мама и отец спали. Я тихонько разделся и лег. Утром меня разбудил голос матери:
- Где ты таскался всю ночь?
- А что такое? - сквозь сон отмахнулся я.
- У тебя кожаная куртка на спине вся белая. Что ты делал?
- Летал.
***
На следующий день я ей позвонил.
- Приходи! Адрес помнишь? Только попозже, после десяти, и не звони, а постучи…
Я не мог дождаться вечера, поминутно отслеживая время на наручных часах. Ровно в десять я шел к деревянной двери в конце коридора с номером 22. Шаги гулко отдавались в спящем подъезде, и мне казалось, что все слышат, к кому я иду. Я негромко постучал. Деревянная дверь открылась. Передо мной стояла она. Белая футболка, голубые джинсы, улыбка заговорщицы. Я шагнул внутрь.
- Тсс… Жека спит, поэтому, пожалуйста потише …
Я заткнул ей рот поцелуем, поднял на руки и понёс в гостиную, в которой было соблазнительно темно. Она опять была податлива как пластилин. Все время пока мы занимались любовью, она пыталась мне доказать, что не уступает мне в желаниях. Я выиграл джек-пот. Мы летали, отдыхали и снова летали. В конце концов, силы мои закончились, и я приземлился на пол у дивана. Сердце бешено прыгало. Я пытался восстановить дыхание и осознать происходящее. Она села рядом и прижалась головой к моему плечу. Волосы её пахли карамелью.
- Ты молодец, – сказала она и поцеловала  мою ладонь.
- Да ладно. Это ты бомба!
- Я знаю, – сказала она и улыбнулась в темноте, хоть я этого и не видел.

***
Мы стали встречаться. Когда темнело - она укладывала ребенка спать, потом звонила мне. Я приходил и тихо стучал в дверь. После того как она открывалась – мы  несколько  часов были  счастливы.
 У нас появились привычка. Мы пили на кухне чай с бергамотом или сухое полусладкое и разговаривали, разговаривали, разговаривали о книгах, о фильмах, о музыке ... Бестолковый длинный трёп, но с ней он был в удовольствие. Она во всём находила какие-то изюминки, на которые я никогда не обратил бы внимания, показывая мне их так, как дети показывают взрослым красивый камушек, подобранный на улице. Каждый раз, когда я удивлялся находке - она смеялась:
-Ты бестолковый, как ты мог этого не заметить? Ты очень невнимательный!
В конце она всегда говорила:
- Ну все, иди, – и подталкивала меня в темноту гостиной. Сама шла в ванную.
Я включал в гостиной свет, очень тихо музыку, чаще всего Шадэ или Коккера и гасил свет. Садился на диван. Через несколько минут появлялась она. В лиловом шелковом халатике, подходила вплотную ко мне. Руки её пахли травами, шея - цветами. Она тихо спрашивала:
- Хочешь меня?
Я отвечал: - Ещё бы!
Она уточняла: - Не врёшь? – и протягивала руку вниз.
 Я всегда подтверждал свои слова эрекцией.
***
У неё было удивительное свойство – она делала комфортной жизнь свою и того кто рядом. Не страдала из-за немытой посуды или не сложенных в ванной полотенец. Её тревожил внутренний комфорт. В её душе стояли мощные фильтры, которые не пропускали в её мир негатив, болезни, кровь, бедность и скуку. Каждый раз когда я намеревался рассказать ей что-либо шокирующее, из того что я увидел или узнал в течении дня, она говорила мне положив свою ладонь поверх моей ласковым голосом:
- Очень тебя прошу, заткнись …
 Ей хотелось окружить себя только дорогими и удобными вещами, людьми, событиями. Ей нравились :  бергамотовый чай, икра, шоколад, шампанское, дорогой сыр, хорошее вино, оливки, свежие булочки, дорогие машины, стильная одежда, красивая мебель, поездки за границу, жизненный успех, влиятельные люди, секс и шоколадки «Милка», когда я их приносил. Художественный паркет на полу, дорогая мебель, большой телевизор, кухня  укомплектованная новой техникой, красивая и стильная одежда, дорогие игрушки у сына. Во всем её окружении чувствовался размах. Не сумасшедший, а тот, который впору среднему классу. На этом островке счастья в загаженном море окружающей действительности, я чувствовал себя в отпуске. Смущало только несколько моментов - у меня не было денег и связей, перспективы сделать бизнес - были весьма туманны, а выданная пять дней назад  стипендия - уже заканчивалась.

***
Таня стоит перед раковиной в белом спортивном костюме, и моет большую белую тарелку, натянув на руки желтые резиновые перчатки. Я сижу за столом и грызу печенье. Попка у неё выпирает, упругая как мячик.
- Слушай, а бывший не просится назад?
- Просится. Да только зачем он мне нужен?
- Ну, ребенку нужен отец и всё такое …
- Я тебя умоляю. Не можешь содержать семью на нормальном уровне - освободи место другому.
- Ты ему такое говорила?
- Говорила.
- И что он?
- Попытался меня ударить. Я пригрозила, что Петровичу скажу.
- А кто это - Петрович?
- Ну, Петрович. Авторитет. Ты что с луны упал?
- Тот самый?
- Ну да. Я его жену Светку хорошо знаю.
Я подошел и прижался сзади.
- Ты такая независимая, что прямо хочется на твою независимость наложить руку, а лучше обе.
- Я не возражаю, - сказала Таня и подставила губы.
***
Один раз малыш проснулся, когда мы были в постели. Стоял и плакал в дверном проеме гостиной. Пока я сползал на пол, Таня прикрывшись одеялом его успокаивала. Потом она взяла его в постель, я выбрался из комнаты, лихорадочно оделся в прихожей и выскользнул за дверь. До этого я вообще не вспоминал о его существовании. Думал, что в мире есть только я и она. А он ведь ещё кушать и какать хочет. Да и общаться, наверное. Надо думать о будущем. Интересно, а где можно быстро заработать на кольцо?
***

Субботним вечером мы сидели друг напротив друга на диване в гостиной. Её сын спал. У неё болела стопа, и я легко её массировал большими пальцами рук.
- А чем твой бывший занимается?
- Занимался.
- И чем же?
- Торговал продуктами питания. И ты знаешь, она у него когда-то была.
- Кто она?
- Харизма. Люди ему верили. Я верила. Бизнес успешно развивался. Мы ведь квартиру купили, ремонт сделали, мебель дорогую приобрели.
- И?
- А потом он прогорел. Вложил все свои деньги, да еще и занял, в крупную поставку конфет, а оказалось, что их уже завезли по более низкой цене. К тому же груз застрял на таможне и начал портиться. В общем, когда конфеты прибыли и были отобраны пригодные к продаже, то нам чтобы рассчитаться с долгами пришлось отдать все сбережения. Я даже все свои украшения продала.
- И ты поэтому пошла работать?
- Да нет, я пошла работать, чтобы дома не видеть его рожу. Слушай а чем ты занимаешься?
- В смысле?
- Ты же как и Валера, машины из Германии гоняешь?
- Нет.
- А что тогда.
- Я учусь.
- Где?
- В политехе, на последнем курсе.
- О боже, – она непроизвольно отняла ногу.
- Что случилось?
- Ничего, – рассеянно ответила она и задумалась. - Слушай ты извини, но мне завтра с самого утра на работу, так что извини …
- Ну, может посидим ещё немного?
- Нет, извини.
Она так посмотрела, что я понял – сейчас лучше собраться и отчалить.
Работа ведь её кормит. Тут я не мог конкурировать.

***
Я ей звонил весь следующий вечер - она не брала трубку. Наверное, у неё были какие-то проблемы. Время было около девяти вечера. Я смотрел телик в своей маленькой комнатушке два на три метра, и поглядывал на висящий на стенке зеленый телефонный аппарат фирмы «Сименс». Когда-то Валерка приволок его из-за границы. Недорогой, с громким мелодичным звонком. Я сразу услышу, когда она позвонит. Пусть только позвонит. Время раздражающе бесплодно шло. Ещё полчаса позади. Я взял в руки томик Кастанеды. Дон Хуан, Путешествие в Икстлан … да какой к черту Кастанеда … Я рванул в прихожую, напялил кожаную куртку, ботинки и вышел за дверь.
Мелкий как крупа белый снежок падал с неба и засыпал  грязные тротуары. Зима наступала и шансов, что ещё несколько дней может продержаться тепло оставалось мало. Ветер дул мне в лицо и гнал назад.
 Когда я подходил к её дому, я поднял вверх голову и посмотрел в её окна на седьмом этаже. В кухне горел свет. Отлично, наверное, она только пришла. На радостях я рванул в подъезд. Лифт быстро поднял меня на нужный этаж и услужливо распахнулся. В ожидании встречи я почти бежал к её двери. Когда я поднял руку намереваясь постучать, то услышал доносящиеся из-за неё голоса. Мужской и её, знакомый. Блин, ну какого лешего так поздно приходить к ребенку? Другого времени нет? Ребенок должен ложиться спать вовремя, и у неё теперь своя жизнь, личная, наша. Я постоял,  развернулся л и поплелся назад.
***

Утром меня разбудил звонок. Дотянувшись до трубки - я приложил её к уху. Валерка орал:
- Ты что забыл? Мы же договаривались съездить к моим родителям, забрать аппаратуру …. Буду у тебя через полчаса.
- Ладно.
Я протёр глаза. Ко всему прочему он ещё и музыкой увлекается.  Как у него время находится, при такой то неординарной личной жизни? Сегодня надо было забрать колонки, синтезатор и ещё какую-то хрень, которую раньше он перевез к старикам, а теперь у него возник прилив вдохновения, который необходимо было выразить. Вот сколько себя помню, друзья бывают полезны только в качестве грузчиков. И как грузчик я был видимо вполне.
Я умылся, пошел на кухню и сделал себе кофе. Интересно, сколько бывший у неё вчера проторчал?
Я допил кофе, оделся и вышел на улицу. Минут через пять возле подъезда остановилась Ауди. Я запрыгнул в машину, и мы тронулись.
Пока я рассматривал через боковое стекло проснувшийся гораздо раньше меня город, Валерка сказал:
- Знаешь, кого я видел, когда машину со стоянки забирал?
- Кого?
- Андрея. Ну  того что техникой занимается. Высокий, очкатый такой. Морда как у фрица.
- А!
Я помнил это мужика. Есть люди которым суждено заниматься бизнесом. Им это на роду написано.  Этот был из таких, хоть и выглядел как дрищ.
- У него Фольксваген  новый.
- И чё?
- Так вот, он рассказывал о нашей общей знакомой.
- О ком это ты?
- О Тане. Вы ещё свалили вместе с моего дня рождения, когда Инка психовать начала. Правильно кстати сделали. Она мне потом ещё два часа мозг исследовала, на предмет потенциальной измены.
- Ну и че он рассказывал.
- Говорит, что Таня позвонила ему и попросила прийти вечером посмотреть, что с теликом. Типа раз он торгует имиЮ то разбираться должен. Они оказывается - давно знакомы. Он пришел, поглядел. Оказалось настройки сбились. Она ему говорит наверное малой нащёлкал, перед тем как папаша к себе ночевать увел. Потом принесла вина. Говорит ему, если не торопишься то давай поболтаем. Он говорит, да нет, не тороплюсь. Выпили. Она говорит «посмотри пока телек, я на минуточку» и потушила в комнате свет. Он сидит какой-то фильм смотрит, и тут она выходит в лиловом халате, подходит к нему, хватает одной рукой за яйца и спрашивает «Хочешь меня?». А тот ей отвечает «Нет» Представляешь? Стоит, держит его за яйца «Хочешь меня?» - «Нет.» Я как представлю после его ответа её лицо – сразу ржу. А он встал и ушёл. Говорит мне - не люблю когда женщины себя предлагают, говорит - люблю завоевывать.
Я молча сопел.
- А когда это было?
- Я же говорю -  вчера. Ну не дурак ли?
Машина ехала и ехал, до чего же медленно она ползла по этой чертовой  дороге…
***
Я сидел в комнате и смотрел на стену. Я был убит, раздавлен, предан, обманут, выброшен на помойку по непригодности. Чувствовал себя как кусок говна, хотя ничего для этого не сделал. Внутри всё орало, позвони ей, узнай, неужели всё это правда? Я набрал её номер. Она взяла трубку. Скоро я был у неё.
Передо мной стоял стакан чая с бергамотом. Он был безвкусный и слишком сладкий. Она сидела за столом напротив меня и улыбалась. Аккуратная и ухоженная. Как всегда.
- Не мог тебе вчера дозвониться! – я не мог поднять на неё глаз.
- Я была занята, домашние дела, извини, поэтому не поднимала трубку.
- Ага.
- Ну что ты такой неразговорчивый сегодня.
- Да ничего, устал, грузил там фигню разную. Помогал другу.
- Понятно. 
- Хочу вот музыкальный центр купить. Надо будет обратиться к знакомому. Андрей Песцов его зовут, у него свой магазин техники.
- Ой, а я его знаю.
- Да?
- Он классный. У него, по-моему, ещё пара торговых точек есть. Такой лапочка. Настоящий бизнесмен. За таким любая женщина - как за каменной стеной. Ухоженный, аккуратный, машина новая. С ним если  поработать, то можно хороший вариант получить …
- На вид типичный дрищ.
- Что ты понимаешь в мужчинах!  Главное ведь, что у него в голове…
- Ну да, а что за человек неважно?
- Важно, конечно важно, – начала горячо убеждать она, – но ведь хороший человек -это не профессия.
- Это точно, ты извини, сильно устал, и голова болит, я наверное пойду…
- Так быстро?
- Очень болит. Пока.
Когда за мной захлопнулась дверь, я знал, что не хочу больше сюда возвращаться. Сука, ****ь, проститутка, предательница, обломщица, эгоистка. Но я знал, что по-другому ей не удастся достичь того уровня комфорта, который означал для ней счастье. У всех ведь разное представление о счастье. Моё представление - она сломала.