Izabella фрагмент-023

Симона не спешила отвечать и потом высказала всё, -
- «Доносят и в наше имение и из нашего имения и о нашем имении. Дело в маркизе Лепрассанж, Изабель его дочь. Он наверное и сам не был сторонником пускать её открыто в свет. Его на ней могли шантажировать. К маркизу уже видимо давно ищут подходы, он препон на развитии акций американского влияния на европейский двор и свет. Но не он один. Его бы одного уже давно съели. Но он что-то сделал хитрое или мудрое, при котором его трогать прямо, это сломать всю игру с европейским двором, хотя бы тут во Франции. Он тот? на ком пока держится наш двор. Ты знаешь о его дочери и ничего не знаешь о его сыне. Я тоже. Я не думала что ты? вот так запросто нагрянешь в город. Запомни тут есть наши места, клубы, кафе, друзья. Тебе надо крутиться там. Но мы что-нибудь придумаем, как отвадить от тебя всякую дрянь. Это возможно даже проамериканские наймиты. В городе много может найтись тех, из народа, кто тебя защитит. Ты теневая фигура и это приманка для всякой швали. Мы сейчас начинаем раскручивать на наш раут и молодёжь города и они нам всегда помогут. Я узнаю, кто это был и кто их нанял. Тебя узнают если ты даже наклеишь бороду и оденешь чёрные очки».
 Мишель подумал и сказал, -
- «Слушай, не стоит тебе самой лезть во всё это, и тем паче ради меня, ты - дворянка. Тебе такого доверить нельзя, ты опять погром устроишь, как со мной в постели. Я этого на весь город не переживу и тогда не просись ко мне в любовницы».
Симона возмутилась и набросилась на Мишеля с кулачками, но он её поборол и крепко обняв, не менее крепко поцеловал в губы и она сразу утешилась, ласково прильнув к нему.
- «Я тебя ни кому не отдам, слышишь?», - страстно шептала она ему, - «Я за тебя любому глотку порву! У меня есть тут сила в городе, а у тебя нету. Ты ещё не знаешь какие девчонки мечтают с тобой познакомиться, поближе. Не боись, я из тебя развратника делать не буду. Я сама плеть в руки возьму, если девки наглеть начнут. Ты наше секретное золото, ты наше секретное оружие».
И Мишель не стал ломать головы о том, о чём не знал.
Это был роскошный городской двухэтажный особняк, почти на тридцать комнат. Тут был и маленький уютный бар и кафе, и мини-театр-варьете типа клуба. Тут было четыре клуба и множество разных помещений в том числе и для гостей. Тут был разношёрстый народец и даже гости из-за рубежа. Тут были и титулы и прислуга, потомки нуворишей и деловые ребята из народа города. Тут были разные моды и наряды и даже носили маскарадные маски на лице или маски-инкогнито. Тут был полный реквизит, и одежды, и бижутерии, и макияжа. Симона привела Мишеля в одну из комнат и велела ждать и ничему не удивляться. Зеркала, шторы, картины и портреты на стене, мебель на намёком на антиквариат, мягкие подушки для сиденья и под изголовье, шёлк, бархат, уютные тона настенных росписей вместо обоев, толстые персидские ковры на полу. Мишель устроился в кожаном кресле у окна, почти завешенного шторами, ибо всё одно на улице был тёмный вечер, но ему нравились городские огни. Мишель взял один из толстых журналов раскиданных на столе, он оказался женским, другие оказались тоже женскими, на самые разные темы и увлечения. Это была какая-то женская комната. И теперь Мишель это начал как-то различать по убранству. Он взял журнал причёсок и стал его лениво листать. Первого кого он увидел был мужчина, моложавый, но лет тридцати, -
- «Привет камарад! Ты новенький я вижу? Тебя решили принять отсюда?».
- «Это женская комната?», - вместо приветствия спросил Мишель не проявляя интереса.
- «Да, угадал, если не знал. Девицы приводят сюда мужей по одному и разделывают по всем запчастям и обсасывают косточки всех качеств и изъянов. Я сам пережил эту дамскую экзекуцию, и как видишь выжил. Главное не поддавайся на их провокации и огрызайся как можешь. Они любят такие мужские качества. Удачи тебе!», - и незнакомец исчез в тени портьеры, видимо скрывающей вход в другое помещение.
Потом нарисовалась царица, она была одета типа мантии или в ночном шёлковом свободном платье до пола, расписанном узорами и казалось она под этим пеньюаром не имела никакого белья, но рассмотреть это было проблематично. У неё был царственный вид, взгляд и причёска, притом весьма высокая, но Мишель оценил лишь возраст, примерное двадцать пять и потерял интерес. Она надменно сверкнула глазами на него, высоко и стройно держа тело и потом поправив что-то на волосах, ушла. Потом пришла типа народной активистки революционерки, дева решительная и деловая и крикнула куда-то в скрытый проход о каком-то вечернем приложении и пройдясь по комнате, стала немного прибираться, раскладывать журналы и проспекты, поправлять плафоны, вазы, статуэтки.
- «Так и что мы здесь молодой интересный?», - кратко и делово поинтересовалась активистка. - «Привели, посадили, жду», - столь же кратко ответил Мишель не отрываясь от журнала.
- «Кто привёл, зачем посадил, чего ждём?», - выдала в букете одним залпом революция.
- «Некая шубутная как и вы, и небезызвестная дворянка. Любит скандалы, восстания, контрреволюции. Чем-то напоминает бронепоезд. Кто – это военная тайна, сказать не могу. Зачем посадили, сложный вопрос, стоя умирать сподручнее. Жду наверняка революции или громоизвержения на худой конец», - так же лаконично отчитался Мишель и оторвал суровый взор от страниц журнала, - «Это что?», - поднял он журнал с открытой страницей, - «Последствия революции или громоизвержения?».
Активистка подошла и мельком глянула на презентацию причёски в журнале и махнула тряпицей смахивающей невидимые пылинки, - «Да так, Америка».
- «Тяжёлый случай. Я имею ввиду эту дамочку, которой соорудили на голове такое. Я полагаю что и в голове у неё нечто подобное. Да, похоже господь до сих пор голову ломает, что же он такое сотворил, создав Еву. Однако ж, находятся наверное смельчаки и им это нравится. Жаль что название причёски не – вызов господу нашему. Иначе тот, точно бы с облака свалился! Это точно Америка».
Активистка подозрительно поглядела на Мишеля, но от комментариев воздержалась. Затем вошла царица и бухнулась как-то устало в кресло, -
- «У нас мужчина? Или нет? Ох, господи!».
Активистка отняла у Мишеля журнал, -
- «Это не для малолетних. Тебе сколько лет? Учти, выбери сразу себе имя!».
Мишель поглядел на пустые руки и поднялся, -
- «Бык Офелиус, имею честь кланяться! Не вписываюсь ни в одну возрастную категорию, очевидно где-то третий век до нашей эры, правда археологи пока ещё спорят. До малолетних дорасти не успел, не хватает пару центнеров. Устали дамы? Я мог бы освободить вас от такой обузы. Немножко терпения. Сейчас за мной прибудет бронепоезд».
- «Ох!», - только и сказала царица.
- «Молодые все как наркоманы. Что ни слово; полкило зелья. Садись, двойка», - скомандовала активистка.
- «Мэм, прошу покорно извинить, мы не ровесники. Мы не знакомы. И это хорошо для обеих сторон. Я вас понимаю, но и вы поймите меня. Я только что в баре выдержал две танковые атаки и меня прячут по таким домам как ваш, да ещё и в дамской комнате. Что я по вашему должен думать? Я устал себе ломать голову, не меньше вашего», - и Мишель покорно сел, ожидая бронепоезда. И бронепоезд был не за горами. -
- «Молоток, выдержал экзамен! А теперь поехали домой, уже поздно! Я передумала. Они не переживут такого. Не всё сразу, надо делать и тайм-ауты. Всем привет, царевны!», - и Симона вытащила Мишеля за руку на воздух, но тут же запихала в лимузин, она твёрдо знала одно, что с мальчишками нельзя церемониться, тогда они послушны. 
- «Я сейчас! Место! Ждать!», - и Симона испарилась.
Войдя в ту же комнату с отдыхающими от молодёжи дамами, она порылась в стенной секции и вытащила кассету, бросив её на стол, -
- «Пол часа назад в баре, против него была совершена провокация. Больше вы его тут не увидите!», - и Симона выскочила вон.
На кассете было выведено фломастером «маркиза Изабель и ангел-хранитель». Усталость и сон у дам как ветром сдуло, - таинственный пассий маркизы Изабель Лепрассанж!???

  Симон Дидо сидел на краю детской песочницы, с ним рядом сидел с кислой миной Жуан. Неподалеку припарковался роскошный автомобиль из которого, помимо дородного дяди выбралась молодуха, где-то, лет Симоны, длинные ножки в белых чулках, юбка из трёх, разного колера частей материи, нашитых под разными углами друг на друга, что-то из последнего писка моды, открывающая подол в некоторых местах весьма вольготно. Свободная белая шёлковая блузка, расшитая мелким бисером ярких бусинок. Волосы сложены сзади под огромным сетчатым бантом. Симон больше её видел со спины и решил посмотреть спереди, не успела девица скрыться в дверях салона, как заревела, запищала и заверещала сигнализация авто. Девица лишь глянула мельком назад и куда-то мимо авто и скрылась в салоне, зато выскочил разъярённый бык, скорее всего её папаша.
- «А была так похожа на шугливую пигалицу», - ляпнул Жуан.
Имя соответствовало и его амплуа, своей кислой миной он отпугивал немало девиц, но когда он подбирал симпатичную птичку, он сказочно преобразовывался и мог окрутить пташке головку, как заправский дон жуан. Право он «работал» чаще в паре с кем-либо типа Симона, ибо частным собственников не был и делал это ради компании. Симон не любил богатых частных собственников, что его объединяло с Жуаном. Позади массовиков-затейников заскрипел песочек и Симон нехотя обернулся, - девица чудным образом, оказалась за спиной провокаторов. Да, юбка у неё была с жаждой залезть под неё не только рукой. Ворот-апаш у блузки был широко распахнут на шее, открывая верхнюю часть грудной клетки и с шеи свисало несколько цепочек и бус почти до середины груди.